Текст книги "Марко Поло"

Автор книги: Сергей Нечаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Прибытие в Ханбалык

Но это все было позже, а пока братья Поло приняли предложение посла хана Хулагу.

По сути, у них и не было другого выбора. Им ничего не оставалось, как идти на встречу с правителем, которого боялись даже в далекой Европе. И, кстати, было чего бояться, ведь его двоюродный брат Батый в 1236—1242 годах завоевал Рязань, Москву, Владимир, Торжок и Козельск… А еще он покорил все страны до Адриатики и Балтики – Польшу, Чехию, Венгрию, Далмацию, Болгарию и др. Когда же монгольская армия достигла Центральной Европы, даже глава Священной Римской империи Фридрих II вынужден был вступить с Батыем в переписку, утверждая, «что, как знаток соколиной охоты, он мог бы стать сокольничим хана»^{45}.

Боялся великого хана и римский папа (в феврале 1265 года им стал Климент IV). Впрочем, Венеция и сама не ладила с Римом, в частности, из-за того, что венецианские купцы охотно заключали сделки с иноверцами.

Путь братьев Поло ко двору великого хана Хубилая, как мы уже говорили, занял целый год. Место их встречи сейчас точно не определено, но, по всей вероятности, то был Ханбалык (современный Пекин), к которому стекались путешественники и торговцы из многих дальних стран.

Всё в великом хане Хубилае оказалось для братьев Поло неожиданностью: «его изысканная учтивость, так непохожая на устоявшееся представление о диких монголах, его ненасытное любопытство в том, что касается Италии и христианства, его готовность вести переговоры»^{46}.

Хубилай, в свою очередь, оказался очень доволен тем, что «эти представители другой культуры могут вести разговор на монгольском языке»^{47}.

Расспросы Хубилай-хана

Ханбалыка братья Поло достигли зимой 1266 года, то есть почти через 12 лет после того, как Гийом де Рубрук посетил Каракорум.

На пирах, устроенных в их честь, Хубилай-хан расспрашивал Никколо и Маттео Поло «об императорах, о том, как они управляют своими владениями, творят суд в своих странах, как они ходят на войну, и так далее о всех делах; спрашивал он потом и о королях, князьях и других баронах»^{48}. А еще он спрашивал о папе, «о всех делах Римской церкви и об обычаях латинян»^{49}.

С трудом верится в то, что братья-купцы были большими экспертами в столь сложных вопросах, однако, если верить Марко Поло, они «говорили ему обо всём правду, по порядку и умно»^{50}.

Поручение от великого хана

Подробно расспросив своих гостей, великий хан Хубилай решил использовать их как посредников в отношениях с Западом, главным образом с римским папой. Имея огромный опыт в дипломатии, он скрыл свои настоящие замыслы под покровом лести и в конечном итоге предложил братьям сопровождать одного из его вассалов с посольством в Ватикан. Вассала этого звали Когатал.

Конечно же венецианцы не сразу решились принять столь невероятное предложение. Они сомневались, потому что давно уже не были дома и не знали, что там происходило. Не говоря уже о Ватикане. Ведь там братья Поло не бывали вообще, а посему они не были уверены, что сумеют выполнить ханское поручение.

И всё же они согласились. Точнее, вынуждены были согласиться, ибо злить Хубилая отказом не рекомендовалось никому.

В своем официальном послании к папе великий хан Хубилай просил прислать к нему «около ста христиан, умных, в семи искусствах[15]15
  Так назывался полный курс светского образования, включавший в себя грамматику, риторику, диалектику (логику), арифметику, геометрию, астрономию и музыку.


[Закрыть] сведущих, в спорах ловких, таких, что смогли бы идолопоклонникам и людям других вер толком доказать, что идолы в их домах, которым они молятся, – дело дьявольское, да рассказали бы язычникам умно и ясно, что христианство лучше их веры»^{51}.

Подобная просьба выглядит странно. Но она вполне соответствовала любознательной натуре великого хана Хубилая. По сути, вопрос стоял так: если папские посланцы смогут доказать свою правоту, он и все его подданные станут «людьми церкви».

Что, впрочем, не означало, что они откажутся от приверженности другим религиям. Как отмечает историк Оливье Жермен-Тома, «Хубилай прежде всего хотел поддерживать равновесие между различными религиозными течениями, пересекавшимися и питавшими друг друга в его империи»^{52}.

У великого хана была и еще одна трудноисполнимая просьба: привезти масла из лампады, что у Гроба Господня в Иерусалиме.

Братьям Поло ничего не оставалось, как согласиться и на это. Как говорится, своя рубаха ближе к телу, и им совершенно не хотелось рисковать собственной жизнью, вступая в богословские споры с вождем монголов. Более того, они даже поклялись обязательно вернуться с сотней мудрецов-христиан и с маслом из лампады у Гроба Господня в Иерусалиме. Собственно, они согласились бы и на многое другое, лишь бы благополучно добраться до родной Венеции, хотя, если честно, и новое путешествие с сотней проповедников и без всякого масла выглядело чистой фантастикой.

А Когатал, когда великий хан объявил ему свою волю, лишь поклонился и сказал:

– На то я и есть твой раб, чтобы выполнять, пока есть силы, твои приказания.

Обратная дорога

В обратный путь великий хан Хубилай дал братьям золотую пайцзу. Так называлась табличка с гравировкой государственной печати, выдававшаяся монгольскими ханами людям, которых они посылали с каким-либо важным поручением. Она служила им удостоверением личности, давала защиту и многие другие преимущества.

Никколо с Маттео Поло простились с великим ханом, сели на лошадей и пустились в дорогу. К сожалению, через 20 дней их спутник Когатал серьезно заболел. Он не мог ехать дальше и, как выражается Марко Поло, «остался в некоем городе»^{53}. Венецианцы же продолжили путь. При этом, благодаря «монгольскому пропуску», «всюду, куда они ни приходили, принимали их с почетом и служили им; всё, что они ни приказывали, давалось им»^{54}.

Обратная дорога, несмотря на защиту ханской пайцзы, оказалась гораздо тяжелее, чем путь до Ханбалыка. Как рассказывает Марко Поло, «ехали они три года, оттого что не всегда можно было вперед идти, то по дурной погоде, то от снегов, то за разливами рек»^{55}.

Лаяс и Акра

Через три года братья добрались до Лаяса. В то время это был оживленный торговый порт, располагавшийся на берегу залива Искандерун (Армянского залива) в крайней северо-восточной части Средиземного моря. Сюда привозили пряности и ткани со всего Востока, а потом их скупали торговцы из Генуи и Венеции.

В Лаясе братья сели на корабль. Им предстояла самая рискованная часть путешествия. «На суше им приходилось опасаться только врагов, но путь по воде внушал ужас: только самые бесстрашные, отчаянные или безумные путешественники решались доверить свои жизни прихоти волн и ветров»^{56}.

И все же в том же 1269 году братья благополучно достигли Акры – древнего порта на северном побережье нынешнего Израиля, чуть южнее Ливана.

В 1350 году Лудольф фон Сухем, немецкий пилигрим, посетивший Палестину, описывал «славный город Акру». По его словам, он был выстроен из «ровно обтесанных камней» и обладал «высокими и чрезвычайно мощными башнями»^{57}.

Прибыли братья туда в апреле и узнали, что в конце ноября прошлого, 1268 года умер папа Климент IV. Получалось, что задача, стоявшая перед ними, стала невыполнимой. И тогда, не зная, что дальше делать, они пошли к одному очень умному духовному лицу, легату Римской церкви в Палестине. То был, по определению Марко Поло, «человек с весом»^{58}.

Его звали Теобальдо Висконти. Ему было 58 лет, и происходил он из Пьяченцы. Братья рассказали ему о поручении, с каким их послал великий хан к папе. Легат выслушал рассказ братьев и очень удивился. А потом сказал:

– Папа, как вы знаете, скончался, и теперь вам нужно ждать избрания нового. Когда новый папа будет выбран, тогда вы и исполняйте то, что вам приказано.

Поняли тогда братья Поло, что время у них есть, и решили, пока будут избирать нового папу, наведаться в родную Венецию.

Глава четвертая.
ВОЗВРАЩЕНИЕ БРАТЬЕВ ПОЛО В ВЕНЕЦИЮ

Венецианские новости

Из Акры братья направились в Негропонте. Так назывался город на западном берегу острова Эвбея, которым в XIII веке владели венецианцы. Кстати, словом «Негропонте» (Negroponte – Черный мост) они называли и весь остров. Там братья сели на судно и плыли до тех пор, пока не вернулись домой – в Венецию.

В родном городе их ожидали ошеломляющие новости. Прежде всего, дома Никколо Поло узнал о смерти своей жены и о рождении сына, появившегося на свет уже после его отъезда и названного Марко.

Биограф Марко Поло Лоуренс Бергрин пишет: «Вполне возможно, что, уезжая, Никколо мог и не знать, что его жена беременна»^{59}.

Как ни странно, точных свидетельств о рождении Марко Поло не сохранилось.

А еще, прибыв в Венецию, братья Поло узнали, что, хотя папа Климент IV уже давно умер, имя нового понтифика всё еще неизвестно.

В конечном итоге, дожидаясь избрания нового папы, Никколо и Маттео Поло прожили в Венеции два года.

Различные версии даты и места рождения Марко Поло

Принято считать, что сын Никколо Поло появился на свет 15 сентября 1254 года, уже в отсутствие отца. Но вот Гийом Потье в предисловии к «Книге Марко Поло» (1865) пишет, что он родился в Венеции в 1251 году^{60}.

Это не ошибка и не опечатка. 1251 год называет и другой биограф Марко Поло, Морис Тюрпо. А также Джон Пинкертон, Эмиль Фаге, Джозеф Шларман и некоторые другие авторы.

В связи с этим можно сказать следующее. Русский ученый Н. А. Морозов (о нем и его теории будет сказано ниже), утверждая, что в книге Марко Поло много ошибок и нестыковок, в частности, ссылается на слова, относящиеся к возвращению Никколо и Маттео Поло в Венецию. Дома Никколо якобы узнал, «что жена его умерла и оставила ему двенадцатилетнего сына Марко»^{61}. После этого ученый не может удержаться от восклицания: «Это после девятнадцатилетнего отсутствия!»^{62}

Чтобы было понятно, напомним, что в 1250 году Никколо и Маттео Поло уже находились в Константинополе (это утверждение самого Марко Поло), а домой братья вернулись в 1269 году. При этом, согласно официальной версии, Марко Поло родился 15 сентября 1254 года.

Как видим, если Никколо Поло оставлял свою жену беременной, то родиться Марко Поло мог только в 1251 году. А это значит, что Гийом Потье, Морис Тюрпо и иже с ними правы.

Что же касается фразы о том, что «жена его умерла и оставила ему двенадцатилетнего сына», то ее следует понимать исключительно так: мать Марко Поло умерла, когда тому было 12 лет, то есть в 1263 году.

С другой стороны, если предположить, что братья Поло, как утверждает Оливье Жермен-Тома, все же отправились из Венеции не в 1250 году, а лишь в 1253 году или даже в начале 1254 года, то вполне допустимой становится и официальная дата рождения Марко Поло – 15 сентября 1254 года[16]16
  Мы, исходя из того, что книга Марко Поло содержит множество ошибок и нестыковок, будем в дальнейшем описании ориентироваться на то, что этот человек всё же родился в 1254 году. Это означает, что его отец никак не мог уехать в долгое путешествие с братом за четыре года до этого.


[Закрыть].

Еще по одной версии Марко Поло родился не в Венеции, а на острове Корчула (по-венециански – Курзола), что в Адриатическом море близ побережья Далмации (территория современной Хорватии). Эта версия существенно отличается от традиционной. Ее в XIX веке предложили хорватские исследователи, которые заявили, что первые свидетельства о пребывании семейства Поло в Венеции относятся ко второй половине XIII века, где на них ссылаются как на «Поло из Далмации» (Poli di Dalmazia), в то время как вплоть до 1430 года семейство Поло владело домом в Корчуле^{63}.

А вот что пишет в своей книге «Древние и современные путешественники» Эдуар Шартон: «Семейство Поло происходило из Далмации. Обосновавшись в Венеции в 1033 году, оно обогатилось торговлей»^{64}.

Чтобы было понятно, остров Корчула (он же Кукар или Курзола) был завоеван венецианским дворянином Пепоне Цорци в 1129 году и управлялся его семьей вплоть до 1180 года. Потом, в 1255 году, он вновь попал под власть венецианцев, когда Марсилио Цорци завоевал главный город острова и заставил местных графов вернуться под знамена Светлейшей республики. И это продолжалось до 1358 года, когда венгерско-хорватский король Людовик I вынудил венецианцев отказаться от власти над Далмацией.

В научной литературе остров Корчула был впервые упомянут в качестве вероятной родины Марко Поло у историка Шиме Любича^{65}. Потом это было подтверждено в книге о Марко Поло Генри Юла в 1871 году^{66}. В XX веке эту же версию серьезно обсуждали различные авторы, в том числе Дж. Орландини, Д. Росс, П. Пельо и многие другие.

Отметим, что особо ревностные сторонники версии о хорватском происхождении семьи Поло считают Никколо Поло и Маттео Поло выходцами из восточных (из далматских) славян.

В любом случае согласие между историками по поводу происхождения семьи Поло так и не достигнуто. Повторимся: одни считают, что Поло перебрались в Венецию из далматского городка Себенико в 1033 году (этим населенным пунктом попеременно владели венгры и хорваты, а позднее он вошел в состав Венецианской республики), другие уверяют, что Марко Поло родился на Курзоле – острове, который позднее был захвачен генуэзцами.

Есть и третья версия, и ее сторонники утверждают, что имя Поло – это римское имя Паулюс (Paulus) в венецианском произношении. Оно часто появляется в гражданских записях, начиная «с 971 года, когда венецианец по имени Доменико Поло подписал петицию, запрещавшую торговлю с арабами»^{67}.

Повторный брак Никколо Поло

Как бы то ни было, когда мать Марко умерла, его воспитывала тетка по отцовской линии. С ней Марко получил вполне сносное по тем временам образование: он читал Библию и кое-каких античных авторов, умел считать и писать. А все свое свободное время мальчик проводил на венецианских каналах или в порту, куда приходили и откуда отправлялись нагруженные всевозможными товарами торговые суда.

Биограф Марко Поло Оливье Жермен-Тома пишет: «Мы ничего не знаем о встрече брошенного сына и исчезнувшего отца. Но известно, что Ник-коло повторно женился. Он взял себе в жены девушку из влиятельной семьи Тревизан, носившую прекрасное имя Фьордализа <…> и оставил ей свидетельство своей любви – ребенка»^{68}.

Примерно о том же говорит и Лоуренс Бергрин: «Хотелось бы думать, что Никколо, став вдовцом, тратил время на знакомство со своим “маленьким сыном”, о существовании которого прежде он и не подозревал, но архивные записи говорят об обратном. В мгновение ока Никколо нашел себе новую жену, и она забеременела»^{69}.

Второго сына Никколо Поло назвали Маттео (Маффео). О нем будет рассказано ниже.

Снова в дорогу

Прошло два года, а нового римского папу всё не могли избрать. В конечном итоге, желая выполнить поручение Хубилай-хана, братья Никколо и Маттео отправились в Акру, взяв с собой шестнадцатилетнего Марко.Они покинули Венецию весной 1271 года.

Биограф Марко Поло Лоуренс Бергрин пишет: «Хотя Марко совсем не знал отца и дядю, их приключения глубоко запечатлелись в его душе и предопределили будущее. Он слушал их рассказы о Шелковом пути и о монголах, о юртах и кумысе. Более всего он услышал об их знакомстве с удивительной личностью, Хубилай-ханом, радом с которым даже облик дожа казался малозначительным»^{70}.

В Акре Поло вновь нашли легата Теобальдо Висконти и вновь поговорили с ним о делах, выразив желание получить масло из лампады у Гроба Господня, чтобы выполнить хотя бы это данное Хубилай-хану обещание. И папский легат разрешил им сходить для этого в Иерусалим, который «хотя и находился в руках “неверных”, но все же принимал многочисленных христианских паломников»^{71}.

Там, вместе с другими паломниками к святейшей из святынь, венецианцы получили нужное им масло, за которое, по всей видимости, им пришлось преподнести щедрые дары. Затем они поспешили вернуться в Акру и сказали Теобальдо Висконти:

– Мы и так уже сильно задержались, а папа всё не избран. Поэтому мы хотим вернуться к великому хану.

На это представитель Римской церкви ответил:

– Тому, что вы хотите вернуться к великому хану, я радуюсь.

После этого он приказал изготовить письма для Хубилая и засвидетельствовал в них, что Никколо и Маттео Поло прибыли исполнить его поручение, но папа так и не был избран, «и дел его они исправить не могли»^{72}.

Получив эти письма, венецианцы отправились из Акры в Лаяс. Но теперь путешественников было уже пятеро, ибо Теобальдо Висконти отрядил вместе с венецианцами еще двух монахов-проповедников. Одного звали Никколо Виченцкий, а другого – Гийом Триполийский. Им он также дал верительные грамоты и письма к великому хану, а еще устные поручения. Это были люди «самые умные во всей области»^{73}.

Итак, Никколо, Маттео и два монаха испросили у Теобальдо Висконти благословение и отправились в дальний путь. Марко, сын Никколо, поехал вместе с ними.

Новый папа

Вскоре путешественники прибыли в Лаяс. И только они пришли туда, как Теобальдо Висконти, хотя он и не был кардиналом, был избран папой и стал называться Григорием X.

Тут следует отметить, что после смерти Климента IV коллегия кардиналов разделилась на две фракции – французов и итальянцев. Они никак не могли прийти к согласию о кандидатуре нового папы, поскольку ни один из претендентов не мог набрать необходимых двух третей голосов. В результате вся эта история длилась почти три года. Наконец, градоначальник Витербо, где собрались кардиналы, не выдержал и приказал заточить выборщиков во дворце, ограничив им рацион питания. После этого коллегия из пятнадцати кардиналов выбрала шестерых представителей, которым было поручено избрать папу. И вот 1 сентября 1271 года они неожиданно остановили выбор на шестидесятилетнем Теобальдо Висконти, который в то время находился на Святой земле. Его немедленно вызвали в Италию.

Глава пятая.
ВТОРОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НА ВОСТОК

Начало пути к Хубилай-хану

Узнав, что Теобальдо Висконти стал папой Григорием X, братья Поло сочли, что теперь у них имеется все необходимое и можно смело отправляться к верховному правителю всех монголов. Они перебрались в порт Лаяс, через который несколько лет назад возвращались домой.

П. К. Губер в своей книге о Марко Поло пишет: «Возвращение в Лаяс произошло, надо думать, в самом конце 1271 года. Марко уже исполнилось пятнадцать лет»^{74}. Но если считать, что Марко Поло родился 15 сентября 1254 года, ему исполнилось не 15, а 17 лет.

Лаяс, хотя и был небольшим городком, буквально кишел купцами из Венеции, Генуи и других европейских городов. Короче говоря, торговля там кипела, но, к сожалению, как только Поло оказались там, началась война.

В некоторых источниках говорится, что на Армению напал «султан вавилонский Бандокдер»^{75}. Гийом Потье называет его «мамлюкским султаном Бибарсом, прозванным Бондокдари (носителем арбалета)»^{76}. А вот Генри Харт называет этого человека Бейбарсом Арбалетчиком и утверждает, что это был «бывший раб, занявший трон мамелюков»^{77}.

На самом деле его звали Бейбарсом I, а полное его имя звучало так: аль-Малик аз-Захир Рукн ад-дунийа ва-д-дин Бейбарс аль-Бундукдари ас-Салих. Это был мамлюкский султан Египта и Сирии из династии Бахритов. Этот человек был известен успешными войнами в Палестине против монгольских ильханов (правителей) и европейских крестоносцев. Теперь же он напал на Армению и, круша всё на своем пути, завоевал ее.

Он наделал в Армении «много зла»^{78}, и папские посланцы не на шутку испугались. Они поняли, что им грозит верная смерть, и отказались продолжать путь: «…они отнюдь не горели тем благочестивым рвением, которое заставляло многих их собратьев преодолевать знойные пустыни и снежные горы для обращения язычников в самых глухих местах земного шара»^{79}.

В результате ученые монахи отдали братьям Никколо и Маттео верительные грамоты, письма и папские подарки, попрощались и побрели назад. По сути, они трусливо дезертировали, даже не поставив в известность об этом папу Григория X. А братья Поло не спасовали перед первым же препятствием. Три отважных венецианца – Никколо, Маттео и Марко – пошли дальше. Они решили во что бы то ни стало достигнуть владений великого хана, который жил в то время в большом богатом городе Клеменфу[17]17
  Клеменфу (Клемейнсу, Гемейссу, Кайпинфу или Шанду); развалины этого города находятся в автономной области Внутренняя Монголия у реки Шандухэ.


[Закрыть].

Дед Марко, Андреа Поло, не зря гордился своими сыновьями. Они принадлежали к венецианской знати, хотя никогда не находились в ее первых рядах.

Лоуренс Бергрин отмечает: «Записи в венецианском архиве именуют Марко nobilis vir, то есть благородный муж. Для Марко Поло этот титул много значил, он относил себя к аристократии, считая, что его ранг должен почитаться повсюду в мире. Он всегда и везде действовал, находясь в уверенности, что благородное происхождение защитит его от нападений разбойников и злодеев, обирающих простых смертных»^{80}.

К тому же великий хан Хубилай дал его отцу и дяде золотую пайцзу, и она гарантировала всем троим безопасность на бескрайних просторах Азии. К тому же в их пользу было знание местных языков.

Немаловажен был и такой факт: братья Поло верили в широкие возможности торговли с Востоком. Они искренне считали себя защитниками христианской веры и настоящими дипломатами, но в первую очередь они были коммерсантами, а это значило, что в их глазах материальные выгоды преобладали над любыми опасностями.

И вот теперь для них настал решающий момент испытать себя: перед ними находилась Армения, а дальше начинался путь в сердце Великой Монгольской империи. Это мог быть путь в никуда. А мог быть путь к славе и богатству. На карту было поставлено всё: если бы они просчитались, о них, возможно, уже никто никогда и не услышал бы.

Но мечты – мечтами, а дорога, вопреки ожиданиям, оказалась осложнена тем, что уже на первой стадии путешествия выяснилось, что Никколо и Маттео – совсем не специалисты в выборе маршрута. Паутина лежавших перед ними дорог приводила их в панику. Начались сомнения, эти извечные порождения ума. «Хоть это и был век веры, успех экспедиции зависел от подготовки и знаний, дополняемых удачей, выражавшейся в счастливых совпадениях по времени и месту. В первые месяцы отряду Поло всего этого очень недоставало»^{81}.