Текст книги "Кто, если не мы! СИ."
Автор книги: Сергей Корьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
–Продолжай, – Вадим поддержал меня, – родители должны знать, иначе не поверят.
И я продолжила.
–Вы решите покинуть имение и уехать в Петроград.
–Что это за город? Не знаю такого, – удивился Андрей Владимирович.
–Знаете только под другим названием. Это Санкт Петербург.
–Почему же ты сказала Петроград?
–Город переименуют, и станет он жить под таким именем. Послушайте дальше. Уехать вы не успеете. К вам пожалуют незваные гости и будут они искать какие-то ценности, но не найдут.
–Правильно, что не найдут. У нас всё хранится в банке в Петербурге, – Это уже Анна Никитична, – зачем же их будут искать?
–Будут, будут, и тут случится непоправимое. Погибнет сначала Анна Никитична, затем Андрей Владимирович, ранят Кирилла. Николай увезёт детей. Вот как-то так. Родители Вадима выглядели потрясёнными.
–Как же это? – Анна Никитична была удивлена, – неужели такое возможно? А дети здесь причём? Этих людей должно сдать полиции.
–Хочу вас разочаровать, – вновь я вклинилась в разговор, – к тому времени полиции уже не будет.
–Кто же будет следить за порядком? – задался вопросом Андрей Владимирович, – может, ты что-то ещё не договариваешь? Скажи уж всю правду.
–Боюсь, правда придётся вам не по душе. Слишком уж она невероятна.
–Говори, чего теперь бояться. Самое страшное уже сказано.
–Ладно, слушайте. России больше не будет.
–Как не будет? – воскликнул Андрей Владимирович, – не может быть такого. Может, ты что-то путаешь?
–Да нет, не путаю. Вместо России будет СССР.
–Что такое СССР?
–Союз Советских Социалистических Республик.
–А кто же править будет этим союзом? Сын нынешнего императора?
–Не угадали. Не будет никакого императора.
–Как не будет? Куда же он денется?
–Расстреляют вместе с семьёй.
–Расстреляют? Надеюсь, детей пожалеют? – вознегодовал Андрей Владимирович.
–И дети погибнут, и слуги императора вместе с ними. Многие великие князья лишатся жизни. Лишь некоторые смогут выехать за границу и то только те, кто окажется в Крыму.
–Что-то ты говоришь из разряда невероятного. Не может такого случиться. Просто не может. Это бред какой-то. России не будет, императора расстреляют. Может, и это не всё?
–Вы угадали, Андрей Владимирович, будет ещё хуже.
–Вроде бы, хуже уж некуда.
–Вот тут вы не правы. Погибнут многие и многие не на войне.
–Ничего не понимаю. Кто погибнет, как?
–Наступит в стране время безвластия. Начнётся Гражданская война.
–Нет и ещё раз нет. Не верю. Как могут русские люди воевать друг против друга.
–А вот будут. Красные против белых.
–Опять ты говоришь загадками, – не выдержал Андрей Владимирович, – кто такие красные и белые?
–Сейчас попытаюсь рассказать. Красные – это большевики, а белые это вы и иже с вами.
–Поясни.
–Власть в стране перейдёт в руки партии большевиков, то есть рабочих и крестьян, а вот к белым причислят тех, кто будет стоять за императора и имперскую Россию. Результат окажется плачевным: погибнут десятки тысяч ни в чём не повинных людей. Остатки белой гвардии эмигрирует в Турцию, Китай, некоторые уедут во Францию и Италию. Лишь немногим удастся хорошо устроиться на чужбине и то только тем, у кого были какие-то накопления за рубежом.
Как видите, Николай кое-что предвидел и хотел вас предупредить. Вот и я советую, пока не поздно, вывести все капиталы из российских банков, а то с началом войны границы будут закрыты, и что-то вывезти из России будет невозможно да и уехать, кроме Финляндии, будет некуда. Вот такой печальный рассказ получился у меня. Извините, что так напугала.
–Спасибо за правду, дочка, – Андрей Владимирович задумался, затем продолжил, – а как же вы с Вадимом? Ладно, мы уедем. Думаю, сын не захочет уехать с нами. Я прав?
–Я буду сражаться за родину, – ответил Вадим, – а вот Елену попрошу взять с собой. Одному мне легче будет. Я буду знать, что все мои близкие в безопасности.
–Лен, ты ведь присоединишься к моим родителям?
–Нет, я останусь здесь, где мой дом, да и за Вадимом будет кому приглядеть. А вот вам советую как можно скорее решить все свои дела здесь в России и приготовиться к отъезду. Времени у вас не так уж и много. Лишь бы успеть.
–Надо всё обмозговать, – Андрей Владимирович встал и протянул руку жене, -Пойдём, мать, потолкуем.
Мы остались с Вадимом одни. Агафья где-то гуляла.
–Вадим, вроде бы неловко получилось. Мы обманули твоих родителей по поводу наших отношений. Они думают, что у нас вскоре свадьба. Может, стоит им сказать правду?
–Пожалуй, повременим. А вот насчёт наших отношений, я был бы не против назвать тебя своей невестой. Подумай, может, всё не так уж и плохо.
Глава 16
Думы думать, не окрошку хлебать.
Вадим встал, направившись в сад, а я осталась в удивлении обдумывать его слова. Признаться, мужчина мне импонировал, но мы знакомы совсем недолго, чтобы говорить о каких-то чувствах. Время должно всё расставить по своим местам.
–О чём задумалась? – услышала голос Агафьи.
–Да так, прикидываю, может, замуж пора.
–И кого ты решила осчастливить?
–Да так, есть один тип.
–Не Вадим ли?
–А ты прозорлива. Как думаешь, стоит ему подарить такое счастье?
–А чего тут думать. Мужик он вроде ничего, видный, добрый. К тебе, как я заметила, не равнодушен. Бери пока не поздно.
–Да ну тебя. Всё шутишь. Пошли, прогуляемся, погода на диво хороша.
Время текло незаметно. Мы исследовали укромные уголки парка. Подошёл Вадим и предложил проехать до церкви. Поскольку дело шло к вечеру, решили не утруждать себя пешей прогулкой. Слуги приготовили бричку, вот мы и решили прокатиться до села с ветерком. Какое-никакое развлечение. Поездка не предвещала никаких неожиданностей. С нас хватило предыдущих приключений. Однако, как говорится, дело полагает, а судьба располагает. Когда мы выехали, солнце постепенно завершало свой дневной пробег и начало клониться к горизонту. Тем не менее, было тепло. Дорога к селу проходила мимо леса. В последний раз, когда мы пробирались к поместью этим трактом, была поздняя осень и пейзаж производил унылое впечатление, но не в этот раз. Тихий и тёплый ветер играл верхушками деревьев, нежно поглаживая лепестки цветов, и возвращался к нам, чтобы окунуть в лёгкую прохладу. Мы практически миновали лесной массив, как лошади остановились и категорически отказались двигаться вперёд, да и погода почему-то решила резко испортиться. На небо наползли свинцовые тучи, деревья застонали под напором порывистого ветра. Стало холодать. Как говорится, погуляли. Вадим вылез из коляски посмотреть, что напугало лошадей. Минуты через две он вернулся, взволнованный до крайности.
–Скорее, за мной, – скомандовал наш спутник, помогая спуститься на землю. Затем подхватил лошадей под уздцы и отвёл по тропинке вглубь леса.
–Что происходит? – в удивлении поинтересовалась Агафья.
–Пока молчите, – предупредил Вадим, – сейчас сами увидите.
Вскоре послышался скрип телег, двигавшихся там, откуда мы только что ушли.
–Кто это? – спросила у Вадима.
–Не знаю, – ответил тот, – какие-то солдаты.
Я постаралась рассмотреть, что происходило на дороге и то, что рассмотрела, нисколько не обрадовало. По лесу двигался обоз красноармейцев именно таких, каких показывали в кино. Подобные отряды отправлялись в деревни для выполнения плана продразвёрстки. Впереди ехал командир, за ним следовало три подводы. Выходит, мы опять провалились в другое время? За что такие напасти?
–Интересно, куда они отправились? – вслух подумала я.
–Скорее всего, в село, – ответил Вадим, – надо бы старосту предупредить. Не случилось бы чего. Тут есть более короткий путь, – Вадим махнул рукой вглубь леса, – только коляску и лошадей придётся оставить, там не проехать, можно только пешком. Если поторопиться, обгоним отряд. Может, вы подождёте меня, а я мигом.
–Нет, мы с тобой.
Честно скажу, ходить по лесу в лёгких туфлях, предназначенных для городского променада, ещё то удовольствие. Напрасно мы решили идти в село, но сделанного не воротишь. Скрепя сердце и сдерживая возгласы недовольства сельской жизнью, потихоньку продвигались вперёд. Наконец, впереди замаячили золочёные купола местной церкви. Вроде бы добрались.
–Вы ничего не слышите? – остановившись, спросил Вадим.
Мы прислушались. Действительно, со стороны села раздавались крики.
–Кажется, опоздали, – сокрушённо помотав головой, произнёс наш провожатый.
–Ты же говорил, должны успеть, – удивилась Агафья.
–Говорить-то говорил, но скорее всего, был ещё один отряд, прошедший по дороге чуть раньше. Мы не могли опоздать. Следует разузнать, что происходит.
Тут я заметила, как со стороны села появился дым, сначала чуть заметный, а потом разросшийся до целого столпа.
–Стойте здесь, – приказал Вадим, – я посмотрю, может, помощь требуется.
Несмотря на указание, мы увязались за ним. Так и пошли друг за другом, вздрагивая от каждого шороха. Вадим знал местные окрестности достаточно хорошо и пробирался незаметными постороннему глазу тропами. Минут через десять мы вышли на околицу и решили разузнать у жителей крайнего дома, что случилось. К нашему изумлению двери избы были распахнуты настежь, в комнатах пустота. Кругом царила тишина. Даже скотина на дворе притихла, словно кого-то боялась.
В центре деревни столпились жители. Рядом находились дома и лавки наиболее зажиточных селян. Один из домов полыхал, но никто не спешил тушить, набирающее силу пламя. На ступенях церкви высился мужчина в кожаной тужурке с наганом в руке. Рядом виднелось распростёртое тело, из-под головы которого расплылось кровавое пятно.
–Вот, что будет с каждым, – мужчина в тужурке махнул пистолетом в сторону
убитого,– а вот, что будет с имуществом тех, кто откажется сотрудничать с нами, – и вновь взмах руки в сторону полыхающего дома.
–Так чегой от нас-то надоть? – вперёд протиснулся мужичок в потрепанном пиджаке.
–Советской власти требуется зерно для рабочих. С каждого двора вы должны выдать по два мешка, – продолжил мужчина с наганом.
–Так как же так, батюшка, – возразил мужчина в пиджаке, – надысь всё забрали. Приезжал такой же, как ты, махал пистолем, зерна требовал, Петра пристрелил, потом все дворы обшарили и всё подчистую вывезли.
–Молчать, – мужчина выстрелил в воздух, – если через полчаса зерна не будет, спалю всё к чёртовой матери. Идите и чтобы пустыми не возвращаться. А чтобы всё исполнили, ваши бабы да детишки в заложниках останутся. Михей, – скомандовал он, – давай гони бабьё с малышнёй в церковь, да дверь подопри. Не принесут зерно, всех порешить.
Женщины заголосили, мужики, понурив головы, разбрелись по домам. По всему было видно, принести им нечего. Картина увиденного ужаснула. Такие ни стариков, ни женщин, ни детей не пожалеют. Нас трое и лишь один Вадим из боеспособных личностей. Что с нас взять? А людей выручать надо.
–Что делать? – спросили у Вадима, – так этого оставлять нельзя.
–Подожди-ка. Вроде знаю, как быть. Видите часовенку в отдалении?
–Видим. Она-то тут причём?
–А при том, что там должен быть подземный ход, если не обвалился. Смотрите, за часовней подлесок начинается. Если людей вывести из церкви, то они незаметно смогут в лес пробраться, – предложил Вадим. – Я же пойду, разведаю, что да как, а вы пройдите по селу, да мужиков предупредите.
Мы кивнули, Вадим скользнул за угол избы и исчез. Огородами пробрались до первой избы, где увидели мужскую фигуру. Человек сидел на ступеньках крыльца и, закрыв лицо руками, беззвучно рыдал. Подойдя ближе, услышали, как он повторял одну и ту же фразу:
–Откель взять-то, откель? Надысь ведь всё выгребли, выгребли, идолы окаянные подчистую.
–Подойдя к мужику, дотронулась до его плеча, он вздрогнул и затравленно посмотрел на нас.
–Нету зерна, – произнёс он, – меня стреляйте, а Нюрку с мальцом отпустите.
–Подожди, – прервала я его, – не за зерном мы пришли, а по делу и объяснила, что к чему.
–Так что значится, барин Вадим Анреич пошёл наших жён да детей выручать?
Я кивнула.
–Так надоть ему спомочь.
–Подожди, не спеши. Иди, предупреди других, чтобы к лесу шли, там ваши жёны с детьми будут, а уж потом решим, что да как.
Мужик просиял и тут же убежал оповещать остальных. Ладно, свою миссию мы выполнили. Надо бы проверить, как там Вадим. Мы стали пробираться к часовенке, но тут вступил в действие закон подлости: нас заметили.
–А ну, стоять!
Пришлось повиноваться. Вот ведь, опять влипли и, как назло, Вадима поблизости нет. Теперь придётся расплачиваться. Дай бог, чтобы пронесло.
–Ага, вот и местные барыньки,– послышалось у нас за спинами.
Оглянувшись, увидели всё того же мужчину в кожаной куртке, только нагнан на этот раз был убран в кобуру.
–Как хорошо, что я вас встретил,– продолжил он,– а мы в ваше имение собирались наведаться. Теперь вот и провожатые появились. Как вовремя. Ну, что, барышни, подождём чутка и в путь, а там вы уж нам укажите, где что запрятали.
Мужчина приказал солдату нас охранять, а сам отправился к церкви принимать зерно. Думаю, ждёт его разочарование. Прошло минут двадцать, и появился начальник, пребывавший явно в плохом настроении. Как оказалось, все жители деревни исчезли и никакого зерна отряд не дождался.
–Поджигай, – коротко скомандовал он.
Вскоре огонь вскинулся над домами селян. Нас усадили на одну из подвод, и отряд тронулся к дому родителей Вадима. Дай-то бог, чтобы там никого не оказалось. И тут мне показался знакомым мужчина в тужурке. Я вспомнила, что именно он командовал разграблением имения, когда погибли Анна Никитична и Андрей Владимирович. Значит, мы каким-то образом перенеслись в тот ужасный день. Тут до меня, наконец, дошло, в какую на этот раз передрягу мы попали. Я сама себе не позавидовала. За размышлениями и не заметила, как впереди показался усадебный дом.
–Вот и приехали, слезайте, – все прошли в дом, – и так, где тут у вас тайник, – спросил главарь отряда.
–Какой тайник? – искренне удивилась Агафья.
–Тот самый, где драгоценности спрятали.
–Не пойму, о чём это вы, – продолжила недоумевать Агафья, – нет никакого тайника, ищите. Ей богу, тут ничего нет.
–Сейчас ты у меня по-другому запоешь, – мужчина в тужурке ударил мою спутницу по щеке. Агафья пошатнулась, едва не упала и с гневом посмотрела на своего мучителя.
–Что, не понравилось? – мужчина замахнулся для очередной пощёчины.
Агафья закрыла лицо руками. Надо выручать подругу.
–Уважаемый, – обратилась я к мужчине, – вообще-то мы не из этого имения и никак не можем знать, где тут что спрятано.
–Так откуда же вы?
–Так мы из города. Сюда к тётке в деревню приезжали в гости.
–Что-то вы не особо похожи на тех, у кого в деревне есть родственники.
–Отчего же, – ответила я, – всё возможно. У нашего тятеньки сестра была, вот к ней-то мы и ездили. Тятенька наш запретил ей замуж за управляющего здешним имением выходить, а она из дома с ним сбежала. Так и осталась жить в деревне. Мы вот к ней и ездили.
–Это хорошо, что она замужем за управляющим. Значит, он знает, куда хозяева всё попрятали.
–Ан, не выйдет
–Что так?
–Так помер тёткин муж уж два лета назад, – разочаровала я мужчину, – раз мы вам без надобности, отпустите нас подобру-поздорову.
Мужчина задумался, покачал головой, затем выдал:
–Отпускать мне вас не резон. Много знаете. Убивать пока рановато. Службу мне сослужите, потом решу, что делать. С нами в город поедете.
–В какой?
–В какой, в какой? В Москву, конечно. Там я приготовлю кое-что для вас. Мне как раз такие барыньки нужны.
В очередной раз влипли. Хорошо, что история пошла слегка другим путём. Хозяева имения, когда-то предупреждённые нами, успели уехать.
Проверив барский дом на наличие укрытых ценностей, солдаты вернулись ни с чем, если не считать нескольких серебряных чайных ложек.
–И что это? – удивился главарь.
–Мы всё осмотрели. Нигде ничего интересного нет. Только картинки разные на стенах. Так их брать что-ли? – поинтересовался один из солдат.
–Не стоит, – ответил главарь, – возьни с ними слишком много, а толку мало. Если ничего не нашли, то пора в дорогу.
Глава 17
Ну сколько можно неприятностей на наши головы?
Нас определили в одну из повозок и приставили охрану. Пришлось повиноваться и показать себя тихими и примерными барышнями. Что скажут, то мы и сделаем. Интересно, так до самой Москвы и поедем? Долговато выйдет. Ночевать где-то придётся, а ночью дела творятся тёмные. Можно и удрать, но, как известно, удача явно будет не на нашей стороне. Опять в переплёт попадём. Впрочем, и сидеть без дела не особо приятно. Кто его знает, что там будет в Москве? Может оказаться гораздо хуже, чем в ночных кошмарах. Значит что? Бежать надо, бежать и как можно скорее. Остаётся выбрать удобный момент. Мечтать, конечно, не вредно. Гораздо полезнее действовать. С этой мыслью я и задремала. Проснулась, когда остановились на постой в какой-то деревне. По всей видимости, здесь проживали знакомые членов отряда, поскольку жителей никто не трогал, провиант не требовали, дворы не грабили.
На постой определили в избу, где остановился и сам начальник. Нам отвели небольшой закуток, отделённый от остального помещения ситцевой занавеской. Наконец-то, отдохнем. Смотря кто. Вот мы, например, когда все уснут, побежим прямо, направо, налево или куда ноги понесут. Теперь осталось усыпить бдительность охранника и хозяина дома. Может, применить женские чары? Не выход. С мыслями о побеге и мести анархистам я задремала. Агафья уснула чуть раньше. Не знаю, долго ли почивала, как вдруг мой чуткий слух уловил шум за окном. Пришлось разбудить подругу.
–Ты чего? – удивилась она.
–Стучат, – я отодвинула занавеску и увидела мужской силуэт, в котором узнала Вадима. Приоткрыв окно, в которое и кошка с трудом бы пролезла, дала понять, что мы с Агафьей в плену и бежать пока нет никакой возможности. Меня услышали и предупредили, чтобы мы никуда не отлучались и никаких поспешных действий не предпринимали. Интересно мыслят мужчины. Куда можно деться из объекта, находящегося под бдительной охраной? Но раз сказали сидеть и ждать, будем повиноваться. По моим ощущениям прошло где-то полчаса. Вдруг в избе послышался какой-то шум. Не успели мы с Агафьей сообразить, что происходит, как занавеска отодвинулась, и показался Вадим.
–Собирайтесь, барышни, следует поторопиться. Прошу на выход.
На выход, так на выход. Собирать нам нечего. Мы поднялись и направились за нашим спасителем. В горнице тусклый свет керосиновой лампы отбрасывал причудливые тени. Около стола лежало тело нашего охранника.
–Ты что, его убил? – спросила Вадима.
–Кто его знает. Приложил по голове. Может, и жив.
Мы вышли в сени. У порога я запнулась. Нагнулась посмотреть, что там и увидела кисет, а в нём явно что-то было. Подняла. Не пропадать же добру. Может деньги и они могут пригодиться. Засунула находку в карман и тут же забыла о ней. Два солдата, охранявшие вход, лежали рядышком с крыльцом и пребывали в бессознательном состоянии. Да уж, постарался наш спаситель. Вскоре Вадим остановился у плетня, к которому были привязаны три лошадки.
–Выбирайте, – нам указали на двух спокойно жующих траву красавиц. Подойдя к одной из них, вздохнула, посмотрела на мужчину, а затем смело заявила, что ездок из меня никакой. Агафья поддержала меня, не выразив совершенно никакого восторга от конной прогулки.
Вадим удивился. Как же, в его время многие благородные девицы умели ладить с лошадьми. Мы же были детьми техногенного мира и управляли лошадьми под капотами автомобилей. Впрочем, нам всё же помогли взгромоздиться на коняг, велели слушаться, ни на что не отвлекаться. Таким образом, мы потихоньку двинулись к долгожданной свободе.
Езда на четырёхногой живности ещё то удовольствие. Вернее, никакого. Чтобы я ещё раз воспользовалась подобным чудо транспортом. Ни за какие коврижки! Лучше сразу с обрыва сигануть и то легче будет. Впрочем, лошадкам были глубоко безразличны наши переживания. Моя, например, степенно и с достоинством, присущим особям королевских кровей, двигалась по дороге, изредка отвлекаясь на особо аппетитный пучок травы, и внимательно следила за тем, чтобы не отстать от своей товарки, на которой восседал Вадим. Хорошо вот ему, научили в детстве искусству верховой езды. Глядишь и пригодилось. Сколько мы ехали, сказать трудно. И вот, наконец, показались мерцающие огоньки. Хорошо-то как, скоро конец моим мучениям, а там, возможно, отдых и смена транспорта. Дай-то бог! Мы въехали на безмолвную сельскую улочку. С обеих сторон дома, впереди деревянная церквушка, окна которой и мерцали смутным светом.
Вадим остановился. Моя лошадка резко затормозила, а я, не удержавшись в седле, плюхнулась на землю и задумалась о бренности существования. Думать долго не пришлось. Агафья, покрякивая, попыталась спуститься на землю, но последовала моему примеру. С трудом поднявшись, охнула, слегка помассировала пятую точку, затем помогла подняться и мне.
–Ты как? – поинтересовалась я, – лично мне с трудом удаётся держаться на ногах, так и хочется прилечь, и больше не видеть этих проклятущих…, – я не договорила. Лошадка как-то злобно взглянула на меня, и я продолжила, – этих милых животных. Чтоб их…
–У меня тоже всё болит,– продолжила Агафья. Больше никаких романтических прогулок и никакого принца на белом коне. Лучше на белом «Мерседесе», – но взглянув на меня, поняла, что белого «Мерседеса», вместе с принцем в данной местности никак не найти и приуныла.
Я горестно вздохнула, тем самым подтвердив всё сказанное, и мы поплелись за Вадимом, направившемся к церкви. Интересно, что он там собирается обнаружить, а может, кого? У дверей церкви нас встретил местный священник, перекрестил, пожелал доброго здоровьица и спросил, что мы ищем в этой забытой богом глуши. Вадим пояснил, что собрались в Москву, но как-то умудрились заплутать, теперь вот ищем, как бы выйти на московский тракт. Ещё он добавил, барышни, как оказалось это мы, а слышать такое было приятно, устали от верховой езды и хотелось бы нанять подводу с возницей до Москвы. Священник подумал, подумал и сказал, что дело решаемо, но следует дождаться рассвета.
Дорога на Москву, как выяснилось, находилась верстах в семи от села. Пока суд да дело нас пригласили в гости. Там предложили перекусить. На столе появилась отварная картошка в чугунке, огурцы, селёдка, ржаной хлеб. Как говорится, без изысков, но сытно и вкусно. После перекуса поинтересовались, как обстоят дела в селе и окрестностях.
–Пока у нас тихо, – начал священник, – вот рядом пошалили, все закрома подчистили, церковь разграбили, молодых парней с собой забрали, под ружье поставили. Мы, слава господу, на отшибе живём, вот к нам ещё не добрались. Уж и не знаю, кого ждать, то ли белых, то ли красных, а может, и анархисты нагрянут. Хрен редьки не слаще. Всем чего-то надо. Тут один парень их Михеевки, которого с собой бандиты забрали, вернулся и рассказал, что половина ребят в первой же стычке полегла. Какие из крестьян вояки. Им бы землю пахать, да хлебушек растить. Они ведь и винтовку-то в руках никогда прежде не держали, а тут, на тебе, иди, воюй.
Невесёлая ситуация складывается. Село пока не трогали ни те, ни другие. Только надолго ли затишье? Вспомнив о своей «везучести», пригорюнилась. Пока мы беседовали, на улице посветлело. Скоро можно выезжать. Только какое выезжать, если всю ночь на ногах провели. Я так и задремала, сидя на стуле, и приснился мне странный сон: будто бы завела я кота, да такого шкодника, что слов нет. Вечно что-нибудь да сотворит, то на гардине повиснет, то по паркету прокатится, оставив своими когтями царапины. Вот и сейчас я гоняюсь за ним с веником. Паразит этот куда-то утащил тапочки. Достал меня, вот и пришлось проводить воспитательную работу. Кот сообразил, что от хозяйки нужно срочно уходить и прошмыгнул на кухню, а там любимая ваза, доставшаяся от прабабки. Не дай бог уронит, прибью. Я рванула за котом, но, как оказалось, слишком поздно. Раздался звук разбитого стекла. Ваза, моя любимая ваза! На этом интересном месте я проснулась, услышав уже не во сне, а наяву, звук разбитого стекла. Не отойдя ото сна, свалилась со стула и сделала это как раз вовремя, мимо прошелестела пуля, врезавшись в блюдо, стоявшее в буфете. Ничего себе подарочек. Огляделась, увидела Агафью под столом. Та сжалась в комочек и боялась даже пошевелиться, отец Никодим сидел в углу, прислонившись к печке, рядом устроился Вадим.
Дело запахло керосином. Бежать надо. Это поняла не я одна. Вадим поинтересовался у священника, есть ли другой выход. Священник показал рукой на едва приметную дверь.
–Она ведёт во двор.
–Тогда давайте за мной, – скомандовал Вадим и ползком направился к выходу.
Вскоре мы оказались в сарае, забитом старым хламом. Из сарая на улицу вели большие ворота, а перед ними находилось нечто укрытое брезентом.
Отец Никодим попросил помочь расчехлить это нечто. Каково же было изумление, когда под ним обнаружился легковой автомобиль, кажется, «Мерседес». Вот и сбылась мечта Агафьи. Теперь дело осталось за принцем.
–Откуда такое богатство?
–Так местный помещик, когда за границу с семьёй уезжал, попросил меня приглядеть, даже специально дорогу от своего имения до села проложил, – ответил священник.
Так, уже лучше, слава богу, не лошади. Сама себя назначила водителем. Теперь проверяем, заправлено ли авто. Оказалось, под завязку. К тому же имелись две полные канистры. Священник открыл ворота.
–Вы уж езжайте, а я со своей паствой останусь, и храни вас Господь.
Я устроилась на водительском сиденье, мотор заурчал и мы выехали в сад. Действительно, там была проложена дорога. Правда, грунтовая, но всё же дорога, которая вела в имение Арсентия Павловича, помещика, пригнавшего сие чудо. Ну что же, в усадьбу, так в усадьбу. Ехать всё равно надо. Может, из усадьбы до Москвы добраться легче. Попрощались с отцом Никодимом и покатили. Дорога шла полями, лугами, мимо берёзовой рощицы. Нежный ветерок обдувал нас и мы по мере возможностей наслаждались окружавшими красотами. Правда, дорога, проложенная на скорую руку, оптимизма не внушала. Доехать бы, а то автомобиль развалится от тряски по кочкам, да камням. Заглядевшись на особо красивый сельский вид, не уследила за дорогой, машину сильно тряхнуло, но тут же ход выровнялся и наш «Мерсик» плавно заскользил по асфальту. Ничего себе, откуда асфальт взялся в этой глухомани. Значит, впереди усадьба. Добрались и то ладно. Там и передохнём. Хорошо-то как. Будто бы попала в свой двадцать первый век. На пригорке появились стены особняка, выкрашенные в жёлтый цвет. Интересно, кто там сейчас хозяйничает? Не дай бог, опять в переплёт попасть. Может, остановиться и отправить кого-нибудь в имение разузнать, что к чему. Пешему легче, а вот автомобиль вещь слишком приметная. Я заглушила мотор, и мы устроили небольшое совещание. Вадим вызвался идти на разведку, но мы его дружно отговорили, заявив, что две женщины субтильного телосложения не привлекут столько внимания, как один мужчина с военной выправкой. Впрочем, оглядев друг друга, поняли, что и мы не слишком похожи на сельских жительниц, но, как говорится, лучше так, чем никак. Скажем, если попадёмся, а мы обязательно попадёмся, кто бы сомневался, мол, из города пришли кое-что обменять на продукты. Я на всякий случай положила в карман золотую брошь, найденную мной во время наших передвижений. Вот вещь, предназначенная к обмену. Автомобиль спрятали в кустах, разросшихся вблизи дороги. Вадима оставили на страже, а сами направились в сторону усадьбы, уютно расположившейся на взгорье. Шли минут пять, не больше. Подойдя ближе, поняли, здание заброшено и довольно долго пустует. Рядом с парадным входом валялись какие-то коробки, обломки мебели, в лучах солнца блеснула столовая ложка. Мы поднялись по ступеням. Скрипнув, дверь распахнулась, словно приглашая войти внутрь. Мы оказались в парадных сенях. Кругом царил хаос и запустение. Следов пребывания человека не наблюдалось. Побродив по комнатам и так ничего не обнаружив, вернулись. Вадим уже начал нервничать.
–Что так долго, – спросил он, – нашли чего?
–Сплошную разруху. Никого и ничего, – ответила Агафья, – давай, посмотрим, а потом уж и разберёмся.
Наш спутник кивнул, я вывела машину на дорогу, и мы направились в усадьбу, загнали «Мерседес» в бывший каретный сарай. Неплохо было бы перекусить. Позавтракать так и не удалось. Вадим быстро сориентировался и обнаружил кухню. Порывшись в шкафах, к своему удивлению нашли остатки крупы, сала, соли. Мужчину отправили на поиски дров, но вскоре тот вернулся.
–Собирайтесь, уезжаем – скомандовал он с порога.
–Что случилось? К чему спешка и где дрова?
–Всё потом, поторопитесь.
Не понимая, что задумал Вадим, мы, тем не менее, прихватив найденную провизию, покинули дом. Налетел ветер, принеся с собой приторно-сладковатый запах.
–Что заставило тебя так спешно покинуть усадьбу? – поинтересовалась Агафья.
–А вы до сих пор не поняли? – удивился Вадим – неужели не почувствовали сладкий запах смерти.
Я кивнула и едва не выпустила руль.
–Это то, о чём я подумала?
–Скорее всего, да, – ответил мужчина.
–И что там?
–Там страшно. Дети, старики. Все мертвы. Убиты. Тела просто свалены на заднем дворе. Всех расстреляли.
Агафья явно пожалела о своём любопытстве. Зажав рот ладонью, она замахала рукой, призывая остановиться. Выскочив из машины, метнулась к придорожным кустам. Вернулась и явно хотела задать мучавший всех нас вопрос, кто же мог совершить подобное злодеяние. Тот, кто это сделал, не человек. И тут я вспомнила, что дома у меня каким-то образом завалялась подшивка дореволюционных журналов периода Первой мировой. Так вот, там в одном из номеров была иллюстрация под названием «Германский вандал». На картинке был изображён солдат кайзеровской армии, попирающий сапогом труп маленькой девочки, рядом лежали изуродованные тела её родителей. Я понимала, что картинка была несколько надуманной и гротескной, но тут меня посетила мысль, а не совершили ли немцы и теперешнее злодеяние. Вроде бы не должны, люди всё же. В журналах дореволюционного периода, освещавших события войны, русские журналисты и художники показывали вражеских солдат как людей жестоких, несколько утрируя события, но чтобы представить такое…
Мы ехали по пустынной дороге, и всё шло, как говорится, по заранее разработанному сценарию, но тут за поворотом послышался какой-то шум. Свернуть было некуда, спрятать машину? Интересно куда? Кругом виднелись низкорослые кусты, за которыми и человеку сложно укрыться, не то что машине. И тут в голову пришла гениальная мысль.
–Нам нужно спустить авто в кювет, а самим спрятаться вон там, – я указала на видневшийся в поле полуразвалившийся сарай.
–Идея хороша, но не без изъянов, – приземлил меня Вадим.
