Текст книги "Музей шпионажа: фактоид"

Автор книги: Сергей Юрьенен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Юрий Крохин
Фатима Сал Казанова: открытым текстом

(Фрагменты книги, с купюрами выпущенной в 2002 году издательством «Вагриус», а в полном виде опубликованной автором в Интернете)

В мае 89-го года, в разгар горбачевской перестройки, газета «Советский патриот» опубликовала материал «Что нового на «Свободе»?», снабдив его подзаголовком «Интервью с интересным собеседником».

Олег Туманов, говорилось в публикации, 20 лет проработал на радиостанции «Свобода». Более того, стал даже главным редактором русской службы в штаб-квартире РСЕ/РС в Мюнхене. Но настал момент, когда он уже дольше не мог продолжать работать в волчьей стае гангстеров эфира. Несколько лет назад Олег возвратился на родину. И как раз вовремя, ибо там, в ФРГ, баварские власти уже выписали (правда, заочно) ордер на его арест. Время идет, указанные радиоголоса продолжают свое черное дело. Учитывая это, мы предлагаем читателю беседу нашего корреспондента с Олегом Тумановым.

– Какие все же главные, на ваш взгляд, изменения произошли на «Свободе» и «Свободной Европе»?

– Глубоко убежден, что РСЕ/РС по-прежнему остаются средствами диверсионно-пропагандистской деятельности. Более того, радио «Свобода» как и раньше, находится под контролем ЦРУ, выполняя функции разведывательного характера…Некоторые невозвращенцы, а также бывшие советские граждане охотно рвались к микрофонам, лгали, плели небылицы. Но выслужились единицы. Назову нескольких. Владимир Матусевич, нынешний директор русской службы. Скромный киновед до своего ухода на Запад. Кстати, при этом он бросил жену и маленьких сыновей. Постоянное место у микрофона «Свободы» заняли литераторы Довлатов, Войнович, Влади-мов. Активно сотрудничали в разное время Некрасов, Максимов.

Одна минута авторского эфирного времени оплачивается в среднем 30–40 западногерманских марок. Так что за десять минут выступления можно получить сумму, достаточную для приобретения стереомагнитофона или телевизора. У некоторых есть специальные счета в банках, куда спецслужба переводит гонорары за негласное сотрудничество. Попросту за доносительство друг на друга, выполнение других «спецзаданий». Поэтому для обстановки на «Свободе» характерны взаимная подозрительность, грызня, подсиживание и недоверие.

– Что еще нового на «Свободе»?

– Если вы иногда слушаете сообщения этой радиостанции, вы, конечно, заметили резкие изменения в кадровом составе русской службы. Собственно говоря, таковой она попросту быть перестала. Русских по национальности в ней никого не осталось. Полное господство лиц, эмигрировавших из нашей страны по каналу выезда в Израиль. Поэтому даже можно сказать, что эта служба превратилась как бы в филиал радиостанции «Голос Израиля»…

Несколько слов об Олеге Туманове. Как он попал на Запад? Оказавшись однажды в итальянском порту Генуя, попросил политического убежища. Туманову было 20 лет. Ему дали американское гражданство (фактическая ошибка. – С.Ю.), «десантировали» в Мюнхен на «Радио Свобода». А вот за что баварские власти дали бывшему сотруднику PC 25 лет заочно, Туманов не пояснил. История загадочная. Есть основания полагать, что в трудный для Туманова момент КГБ угрозами или подкупом склонил его к сотрудничеству. Немецкие спецслужбы тоже не дремали. И в один прекрасный день Туманову ничего не осталось, кроме как скрыться. Отрабатывая должок КГБ, Туманов рассказывал в советской прессе, что наркомания – весьма распространенное явление на радиостанции. Начальник отдела «Самиздат» Питер Дорнан, говорит он, днем не рискует появляться на радиостанции, он работает только по вечерам. Почему? Да потому, что он наркоман. Наркотиками торгует Руслан Гелисханов, сотрудник русской редакции. Этим же занимаются Алик Кацис, Александр Перуанский. А один из комментаторов русской службы, Левин, вообще попал в неприятную историю: его с приятелем задержала полиция за перевозку на яхте большого количества оружия…

Фатима Александровна прокомментировала тумановское вранье. В частности, Питер Дорнан*, блестящий знаток советского самиздата, подвижник этого дела, действительно работал вечерами и даже ночами – читать ему приходилось мелкие неразборчивые фотокопии, слепую машинопись, и занятия эти требовали тишины и сосредоточенности. Наркотики тут совершенно не при чем. Когда Фатима Александровна в очередной раз приехала в Москву, ей позвонил Туманов и предложил встретиться в холле гостиницы «Интурист», где она остановилась. Фатима согласилась: ей хотелось, чтобы Туманов посмотрел ей прямо в глаза и повторил то, что выдумывал для советской печати, в частности, про Питера Дорнана, который был близким другом Фатимы и к которому Олег относился с глубоким уважением. Олег Туманов, Молли Гордин (в эфире – Инна Светлова, ее убили в Праге), Ариадна Николаева и Фатима Салказанова были в начале 70-х самыми молодыми сотрудниками Русской редакции «Свободы» и дружили. («Единственное, что могу сказать в его оправдание, – заметила Фатима, – ни про кого из нас троих он не придумал для своих новых хозяев ни одной гадости».) Но в назначенный день и час Туманов не появился. То ли начальство не велело, то ли стыдно было взглянуть в глаза коллеге…

*Питер Дорнан проработал на «Радио Свобода» 35 лет. Он был основателем отдела «Самиздат» и первым издателем и редактором еженедельника «Материалы Самиздата», ставшего самым большим сводом о нарушениях прав человека в Советском Союзе, включая стенограммы судебных процессов, заявления правозащитников, политзаключенных, протоколы допросов и обысков и другие материалы. Питер Дорнан внес действительно неоценимый вклад в распространение самиздатских документов на Западе. Он трудился буквально днем и ночью, нередко по несколько суток подряд. Он умер в день Всех Святых, 1 ноября 1999 года в Пенсильвании, США.

Я хотела приехать совершенно официально, честно и открыто работать. Этой проблемой очень активно занимался тогдашний пресс-секретарь посольства СССР во Франции Константин Петриченко. По-моему, он даже пытался мне помочь. В конце концов, он сообщил мне, что визу дали. Я отправилась в командировку в Москву на месяц.

– Власти вам помогали или чинили какие-то препятствия?

– Прямых препятствий не было, но слежку установили очень суровую. За мной круглосуточно ходили два грустных топтуна. Я поселилась в гостинице «Интурист», номер в которой, конечно, прослушивался, – об этом мне шепотом сообщила, вызвав меня в коридор, одна из горничных. Но мне скрывать было нечего, так что слежка не мешала.

– Тем не менее у вас выкрали записную книжку…

– Да, но это тоже оказалось не так драматично, как может показаться. Я вышла в холл гостиницы, где у меня должна была состояться встреча с Олегом Тумановым, оставив сумку в номере. Вернувшись, обнаружила исчезновение записной книжки с номерами телефонов. Акция была бессмысленная: звонила-то я из гостиницы, у них была возможность слушать все мои разговоры. Конечно, в тот момент я огорчилась: все контакты прерваны. Вдруг звонит Натан Яковлевич Эйдель-ман. Он подсказал мне номер телефона моей сестры, которая через своих знакомых нашла почти все нужные мне номера. Я поблагодарила Натана Яковлевича и сказала: «Надеюсь, копировальная машина у них работает, и они скоро вернут мне книжку». Так и вышло.

Быть женой советского агента

Версия Светланы Тумановой, жены Олега Туманова, агента КГБ на «Радио Свобода»

Марина Латышева:

Про радиостанцию «Свобода» с ее многочисленными филиалами когда-то говорили, что это единственный честный голос, который слышат в России (это там), или что это гнусное оружие империалистов и примкнувших к ним предателей родины (это у нас). Сейчас, по прошествии времени, и там, и у нас говорят, что агентов КГБ на радио было столько же, сколько и сотрудников ЦРУ. И вообще, только представители этих двух враждующих спецслужб там и работали. Наверное, так оно и было.

Это на уровне межгосударственном. На бытовом уровне здесь разгорались не менее драматические, по-настоящему шекспировские страсти, агенты «семейств» влюблялись друг в друга, расставались, иногда умирали. Самым знаменитым агентом КГБ на «Свободе» был редактор русской службы Олег Туманов, который 20 лет работал на станции, а затем неожиданно сбежал в Москву (по признанию бывшего шефа службы безопасности «Свободы» Ричарда Каммингса, Туманов только в 1974 году передал в СССР от 12 до 14 томов важной информации). Мне удалось встретиться с бывшей женой Туманова – Светланой.

Знакомство

Светлана была дочерью советских эмигрантов, уехавших их Риги, когда девочке было 13 лет. Она успела отучиться 6 классов в советской школе. В Лондоне она закончила филологический факультет университета и устроилась работать в русскую службу ВВС. К тому времени ее мать уехала жить в Канаду, и девушка осталась совсем одна. У нее была прекрасная работа, отличные перспективы, интересные знакомые. Она была знакома со знаменитым перебежчиком Анатолием Кузнецовым, общалась с Буковским, Бродским, Солженицыным, известными и не признаваемыми в России художниками-нонконформистами. Она вела новости на ВВС. И ее жизнь, хоть и была довольно тяжелой, казалась ей сулящей много приятных неожиданностей.

Все это прекратилось в феврале 1978 года, ровно в тот момент, когда ее знакомый Влад решил познакомить ее со своим приятелем из Германии, «большой шишкой», редактором знаменитой радиостанции «Свобода» Олегом Тумановым.

[…]

Светлане было 19 лет. Но она понимала, что такое мезальянс. Она и Олег Туманов принадлежали к разным слоям общества, как бы не странно и смешно это звучало в отношении русских эмигрантов. Туманов приезжал в Лондон с одной целью (по крайней мере, она так считала) – купить себе одежду и поискать редкие монеты, встречаясь со знаменитыми лондонскими нумизматами. Туманов очень любил красиво одеваться. И предпочитал делать это в Лондоне, в знаменитом магазине «Хардос» (автор имеет в виду универмаг «Харродс» – С.Ю.), где покупал себе костюмы принц Уэльский. Да плюс ко всему этот редактор отдела новостей на «Свободе» имел такое дорогое хобби, коллекционирование старинных русских монет.

Итак, Светлана сначала категорически отказывалась с ним встречаться. Собственно, почему сначала? Она не хотела с ним видеться, и точка. Общего будущего у них быть не могло. И она пропустила время свидания, которое назначил Влад, осталась дома и не подходила к телефону. Она спокойно лежала и читала, когда раздался звонок в дверь. Это пришли, уже изрядно подвыпившие, Олег и Влад, решившие все-таки встретиться с девушкой. Подошли к дому, увидели в окне свет и стали трезвонить в дверь. Выхода у нее не было, пришлось открывать.

Когда она открыла дверь, первое, на что она обратила внимание, были широкие плечи Туманова. Ей сразу подумалось, что на этого человека можно положиться. Как бы не пошло это звучало. Ведь жизнь в Лондоне у нее была довольно тяжелая. Юная и от природы беспечная, она, вынужденная постоянно думать о том, как себя содержать, всегда мечтала найти такого человека, который принял на себя хотя бы часть ее забот. Туманов показался ей именно таким человеком.

Разумеется, дело было не только в этом. Эмигрантская среда русских в Европе напоминает Нью-йоркский Брайтон-бич. Все всё про всех знают. Туманов считался на тот момент самым загадочным холостяком, самым выгодным и желанным женихом. Светлана была на 14 лет моложе его. Они провели вместе 4 дня. И после этого уже не расставались. Ни Влад, ни Туманов, ни тем более Светлана не могли предположить, что их шутка с «великосветским знакомством» обернется реальной историей любви.

Вскоре Олег вернулся в Мюнхен и сразу же позвонил Светлане сообщить, что добрался он нормально. В тот момент она поняла, что это не просто роман, что намерения у него самые серьезные. Она перестала обращать внимание на других мужчин. Ей больше никто не был нужен.

8 марта был ее днем рождения. Справляли его у друзей Олега– Алены и Николая Кожевниковых. Алена Кожевникова, к слову сказать, много позже работала в Москве и занимала должность редактора московской радиостанции «Свобода», которую после нее занял Савик Шустер.

Олег приехал и подарил девушке прекрасное кольцо, купленное (естественно) в одном их самых дорогих лондонских магазинов. И произнося тост, предложил выпить за именинницу, и чуть подумав, добавил, «за невесту». Светлана промолчала. Так состоялась их помолвка. Молоденькая девушка решила, что она встретила своего принца и пришла в восторг.

Начались официальные приготовления к свадьбе. Свадьба состоялась через две недели в Лондоне. Кожевниковы были свидетелями. Светлана даже не сомневалась, что никаких сложностей у них не будет.

Конечно, был вариант, что они поселятся в Лондоне, и Туманов будет работать в столице Англии. Как она потом поняла, наверное, так было бы лучше. По крайней мере, он не пил бы так много, этот переезд вырвал бы его из среды немецких эмигрантов-алкоголиков. В Англии люди себе такого не позволяли. А Олег, как заметила Светлана после свадьбы, выпить любил, хотя и не напивался.

Но все же они решили жить в Мюнхене. Хотя ей было не так просто уехать. Решили, что она уволится с ВВС и переедет в Мюнхен. А уж потом, когда-нибудь, подумает о работе в Германии. Светлана, не задумываясь, продала свою квартиру в Лондоне, уволилась. И выехала в Германию с помощью… ЦРУ. У нее не было загранпаспорта, Олег использовал свои связи, и немецкую визу ей поставили в латышский паспорт. Некоторое время такие паспорта в Латвии были, но потом их упразднили, а вот у нее он сохранился. По приезде в Германию этот паспорт у нее сразу забрали, чтобы не было проблем с СССР. Человека, который помог молодоженам, звали Александр Лемберский. Итак, в конце мая 1978 года они уже жили в Мюнхене.

Выбор

Их жизнь была вполне безоблачной. Но однажды Олег вернулся с работы и за ужином завел разговор о политике. Речь сначала шла о том, что иногда по выходным ему надо будет уезжать, и он не хотел бы, чтобы она думала, будто он ей изменяет. На журнальном столике в гостиной лежал раскрытый блокнот, и он нарисовал на нем два полушария. А затем спросил Светлану, как она думает, на кого он работает. Зная, что такое «Свобода», и какое отношение эта радиостанция имеет к американской разведке, она, не задумываясь, ткнула пальцем в западное полушарие. Олег промолчал, а затем предложил ей выйти на балкон проветриться. На балконе он ей сказал: «Киса, я тебя очень люблю и никогда не брошу, но я работаю на КГБ».

Две радиостанции – сначала «Свободная Европа», затем «Свобода», были организованы в начале 50-х годов. Их «отцом» был Джордж Кеннан, крупный американский историк и дипломат, посол в Советском Союзе. Целью новорожденной радиостанции Свободная Европа была попытка подорвать контроль Советского Союза над странами Восточной Европы. Затем перед Радио Свобода была поставлена задача расшатывания коммунистической системы в самом Советском Союзе. С самого начала радиостанция преуспела, особенно в Восточной Европе, где сбор информации был сравнительно прост и многочисленные перебежчики предоставляли факты, например, злоупотребления местных коммунистических боссов. Узнать что-либо о Советском Союзе было гораздо труднее вплоть до 60-70-х годов, когда советские люди начали ездить за границу.

Формально радиостанция подчинялась ЦРУ, но Госдепартамент так же оказывал влияние на содержание программ. Организационно Свобода/Свободная Европа была частью ЦРУ, она финансировалась из бюджета Центрального разведывательного управления. ЦРУ, например, выступало от ее имени в сношениях с американским правительством. Кадровые сотрудники ЦРУ состояли в штате Свободы/Свободной Европы. Разведывательное агентство поставляло часть информации, которая выходила в эфир.

Интерес к радиостанциям проявлял и КГБ. В 81-м году в мюнхенской штаб-квартире Свободы/Свободной Европы был совершен теракт. Румынское правительство, как позже выяснилось, уплатило международному террористу Карлосу Шакалу за организацию взрыва. В 50-х годах два работника радиостанции из белорусской и азербайджанской редакции были убиты, как считается, агентами КГБ. Помимо всего прочего, КГБ и спецслужбы восточноевропейских стран внедрили в годы холодной войны своих людей во все службы Свободы/Свободной Европы. […]

Светлана немедленно испугалась. Ее пугала сама аббревиатура КГБ. По своей работе на ВВС она была неплохо знакома с Марковым, болгарином, которого убили с помощью зонтика (потом во Франции был снят фильм «Укол зонтиком», продемонстрировавший специфику этого метода убийства). С Марковым Светлана пила чай в тот самый день, когда болгарского диссидента убили.

Сначала она подумала о бегстве в Лондон. Но там у нее уже ничего не было. Ни квартиры, ни работы. Уехать она не смогла. Конечно, она продолжала любить своего мужа, но от животного страха деваться было некуда. На следующее утро, когда он ушел на работу, она вышла из дома, села в трамвай и проездила целый день. Она думала, что ей делать, но ничего так и не придумала. Она думала еще неделю, а потом, сама не заметив, смирилась. Она осталась и больше ни о чем не спрашивала. Еще через пару недель он впервые уехал на выходные на одну из тех встреч, о которых он ей говорил. И Светлана меньше всего думала о том, что он ей изменяет.

Олег никогда не посвящал ее в детали своей работы. Но с тех пор ни один человек не мог устроиться на «Свободу» без ее одобрения. На «Свободе» в Мюнхене было два персонажа, без подписей которых никого на работу не принимали. Это некий американец, начальник русской службы радиостанции, и Туманов. Кандидаты на работу обязательно приглашались домой к Тумановым. И если они нравились Светлане, вопрос об их трудоустройстве фактически был решен. За следующие 8 лет Светлана познакомилась со всеми журналистами «Свободы». Она свыклась со своей ролью. Это были приятные, интеллигентные, образованные и люди, с которыми приятно общаться. Связь ее семьи с КГБ оказалась совсем не такой страшной, как рисовалось ей поначалу.

Учительница первая моя

А потом она нашла себе работу. В американской разведшколе.

В 1981 году ее пригласили преподавать русский язык и литературу в «Fitce foreign languade training center Europe» [автор имеет в виду FLTCE (Foreign Language Training Center, Europe) – С.Ю.], школа по подготовке американских офицеров разведки. Там же учились и будущие военные атташе. Светлана преподавала в двух группах. Одна – военные разведчики. Вторая – гражданские, в основном, будущие сотрудники NSA (Агентства национальной безопасности). Светлана была довольна. Это была элита американской армии и разведки, очень образованные люди из прекрасных семей. Она чувствовала их огромный интерес к России. Разумеется, это был интерес к стратегическому противнику. Но параллельно они искренне восхищались русской литературой и историй, трепетно изучали русскую кухню, читали Бродского и обсуждали вместе со своей учительницей прошлое России и Америки, исторические связи этих двух стран. Она рассказывала им, что последний русский царь Николай II был самым крупным владельцем пакета акций американской железной дороги, что во многом Америка строилась на русские деньги. Светлана чувствовала, что для этих людей Россия – великая страна, пусть и враждебная. Они были умными людьми и не закрывали глаза на очевидные факты. Ей было невероятно обидно, что после полугода учебы они все отправились на месяц на стажировку в Россию, а она не могла этого сделать. Они привезли любимой учительнице кучу сувениров Олег был очень недоволен. Потому что ее работа фактически стала причиной начавшегося в семье разлада. Она всегда помнила, что с учениками не стоит говорить о работе Олега. Он никогда не расспрашивал ее о работе. И все же он был против. Начнем с того, что он вообще был против того, чтобы она работала, он считал, что вполне может содержать семью. А ей, как и всякой нормальной женщине, хотелось реализовать себя где-нибудь еще кроме кухни. Конечно, он никогда ее не проверял, студенты Светланы часто приходили к ним в гости, и взбучки от начальства он не боялся. Некоторые из студентов связывались потом с Олегом напрямую. На «Свободе» был отличный архив, и они хотели прийти на радиостанцию и спокойно поработать. Он им помогал. Но не часто. Все же неприятностей с «центром» ему не хотелось.

Это сейчас Светлана говорит, что он не пытался их вербовать. Можно было бы засомневаться в ее словах – вряд ли КГБ упустил бы такую возможность. И все же это похоже на правду. Военную разведку курировали сотрудники ГРУ Минобороны. Между ГРУ и КГБ всегда существовали, мягко говоря, напряженные отношения. И в сферы друг друга разведчики предпочитали не вмешиваться.

И все же их любовь столкнулась с серьезным испытанием. Темпераменты у супругов были разными. Олег был домоседом, а Светлана, что называется, тусовщицей. Она постоянно ездила вместе с учениками то в русскую общину в Бельгии, то в Швейцарию, на Чертов мост, где Суворов спустился с Альп. Их жизнь осложнило еще и то, что в нее влюбился один из ее студентов. Американец развелся с женой и попросил Светлану выйти за него и уехать с ним в США. Для нее это был краткосрочный флирт, не более. Она понимала, что хочет остаться с мужем. Но Олег очень переживал. Он все больше замыкался, стал чаще выпивать.

Но вот контракт истек, и больше ее не приглашали. Светлана не расстраивалась. В тот момент она узнала, что беременна. И ничего больше ее не волновало. Казалось, все наладилось. Дочь Александра (названная в честь отца Олега) родилась в 1982 году. Но когда ей исполнилось полгода, летом 1983-го, Светлану опять нашли американские разведчики из того же учебного заведения.

На этот раз ее пригласили работать в филиал американской разведшколы в Мюнхене – US Army Russian institute. Может быть, сначала работа ей показалась более скучной – здесь учились сержанты, люди попроще и без претензий. Зато, выражаясь советским языком, это было рядом с домом. Потом Светлана поняла, что на самом деле работа была интереснее. Она уже не преподавала русский, а была ассистентом командующего школы. Чтобы ее взяли на работу, для начала ей пришлось пройти детектор лжи. Она, конечно, волновалась, но прошла. Потом ей сказали, что детектор показал лишь один сбой. Дескать, она лгала, когда говорила, что у нее нет любовников. К слову сказать, в этом вопросе она как раз не солгала.

Теперь она занималась организацией учебного процесса, подбором персонала, ежемесячно встречалась с делегатами из штаб-квартиры военной разведки из Вирджинии (США). Ее шеф, полковник, имя которого она сейчас отказывается даже вспоминать, очень гордился, что ассистентом у него – жена старшего редактора русской службы «Свободы». Каждые выходные в школе устраивали барбекю. Олег там тоже бывал. Был тих и скромен – очень стеснялся говорить по-английски. И все же Тумановы привлекали всеобщее внимание – красивая пара, знаменитый муж, молодая игривая жена… Их дочь воспитывала няня – жена одного из студентов Светланы. Тумановы хотели, чтобы Александра учила правильный английский. Вскоре в разведшколе ей присвоили гриф «Секретно» – американцы готовили прибалтийское направление, и ее знания Риги могли очень пригодиться. В общем, жизнь удалась.

Это была видимая половина их жизни. О невидимой никто из ее немецких знакомых не знал. Когда Светлана готовилась подписать этот контракт, она волновалась, как отнесется к этому муж. Муж неожиданно проявил полное понимание. Оказалось, он уже связался с центром и получил добро на работу вместе с женой. Теперь на встречи со связными по выходным он брал и свою жену. На эти встречи всегда приезжали двое. Один общался с Олегом, второй – со Светланой. Особого нажима со стороны КГБ не было. Светлана сама исправно поставляла информацию о своих студентах, будущих офицерах NSA.

И Олег по-прежнему продолжал ревновать ее к студентам. Правда, на самом деле поводы для ревности были скорее у нее. Олег ей не изменял. Но в отношениях с некоторыми своими сотрудницами, которых он также завербовал для работы на КГБ, он был вынужден проводить хитрую и двойственную политику и давать им повод думать, что роман между ними возможен.

Из интервью бывшего шефа службы безопасности «Свободы/Свободной Европы» Ричарда Каммингса: «Агента звали «Марина», и была она одним из самых ценных приобретений КГБ в рядах «Свободы» за последние десять лет. А завербовал «Марину» внедренный на «Свободу» агент КГБ, которого она искренне и сильно полюбила… […]

Олег продолжал пить. Однажды на одной из встреч со связниками Светлана попросила отправить его на недельку в Москву. Она надеялась, что он встретится с родителями, сходит к хорошему психоаналитику, и это поможет ему прийти в себя. Он уехал на неделю, потом вернулся. Но это мало что изменило.

Развод

Наступил февраль 1986 года. Американцы предлагали Светлане повышение, но для этого требовалось переехать в США. Туманов наотрез отказывался ехать. Потом отказалась и Светлана.

К тому моменту Олег предложил ей жить раздельно. Они по-прежнему любили друг друга, но он понимал, что дочери ни к чему видеть его пьянство. Светлана занялась поисками квартиры. Она сняла небольшие квартирки в соседних домах для мужа и для себя с дочерью. Это был не развод, а брак с раздельным проживанием. Правда, на развод он все же подал. Думал, что если Светлана все же решит ехать в США и делать карьеру, если она кого-то полюбит, он не имеет права стоять у нее на пути. Он сказал ей, что ему это очень тяжело, но он должен это сделать. Они договорились, что в любом случае ни один из них не сможет уехать из Германии, не сказав другому. Кроме квартир у них все оставалось общим: общее имущество, общие счета, общая работа, дочь. Соседи говорили Светлане, что часто видели редактора русской службы «Свободы» пьяного и плачущего под дверью квартиры, где поселилась его семья.

Тогда Светлана еще не знала, что его шантажируют. Что женщина, которую он пытался завербовать, отказалась сотрудничать и наоборот стала угрожать разоблачением и требовать денег. Разведясь, он обезопасил свою жену, обезопасил их общее имущество, сказав шантажистке, что он все оставил бывшей супруге.

А через 6 недель после того, как было официально объявлено о разводе, он пропал.

Сначала никто не волновался, но уже через несколько дней к ней официально обратились из службы безопасности радиостанции. Шеф службы безопасности г-н Каммингс официально запросил бывшую супругу одного из главных лиц на «Свободе», где может находиться ее муж.

Светлана подозревала, что Туманов может быть в Москве. Естественно, она ничего не сказала. После чего в квартире Олега был обыск. Интересный эпизод – во время обыска, пока спецслужбы обследовали спальню, Светлана успела буквально не себе спрятать некоторые документы Туманова, надеясь, что он еще может вернуться, и тогда эти бумаги ни за что не должны попасть в руки службы безопасности. Тогда она еще верила что он, если и не вернется, то хоть как-то проявится.

И он проявился. Вскоре состоялась его пресс-конференция в Москве. На ней он выдал себя за «блудного сына», рассказал о своей работе на «Свободе». И, как все прекрасно понимали, уже вне пресс-конференции в закрытых кабинетах рассказал все, что знал, о своих сотрудниках на «Свободе». Светлана поняла, что стоит ждать ареста. Вечером того же дня она отправилась в советское консульство в Бонне и попросила вывезти ее и дочь. В консульстве ее успокоили, сказали, что ордера на ее арест нет, и пусть она не дергается.

Она вернулась домой. И на следующий день узнала, что ее уволили с работы. Она попыталась восстановиться, но ее шеф, тот самый, который так гордился сотрудничеством с женой русского со «Свободы», даже не пожелал ее видеть. Он спасал свою карьеру. Ее поддержали лишь немногие из ее бывших друзей. Это Александр Лемберский (тот самый, который ко-гда-то помог ей переехать из Англии в Германию), Николай Петров, друг ее мужа с радиостанции, и некоторые другие. Она так ожесточенно сражалась за свое право работать там, где ей хочется, что даже газеты писали тогда о «простой русской», муж которой оказался шпионом, но сама она, честная женщина, хочет нормально жить и работать и воюет с «американскими боссами».

А в один прекрасный день ей, как ни в чем не бывало, позвонил ее связник и попросил подъехать в Берлин. Это был их обычный способ связи. В Берлине, на станции метро «Фрид-рихштрассе» можно было войти в неприметную дверь и попасть из Западного в Восточный Берлин и обратно.

Она прибыла на место, встретилась со связником. А когда вернулась, через сутки ее арестовали. Это был октябрьский день, 6 часов утра. К ней в квартиру пришли сразу человек 10–12. Они так резко стучали в дверь, что она испугалась и сразу открыла. Это были те же самые люди, которые вели следствие по делу ее мужа. Вернее, бывшего мужа. Светлана сама тогда не понимала, бывший он ей муж или нет. Она осознавала, что он предал ее. Но где-то в глубине души она надеялась, что у мужа были некие соображения, которые ей неизвестны.

Она оказалась в тюрьме. Баварские тюрьмы – места малоприятные и очень напоминают наши тюрьмы: без горячей воды, с дурной пищей и неприязненными отношениями между соседями по камере. Правда, политическим там легче. Светлана сидела в камере с девушкой из знаменитой «Фракции Красной армии». В одной камере оказались вместе террористка и шпионка КГБ.

В это время дочь Тумановых Саша жила практически одна. Знакомые боялись и не хотели взять ее хотя бы на время следствия. Она поселилась у воспитательницы из своего детского сада.

Что касается следствия, то Светлана уже через 48 часов после ареста была представлена прокурору. Ничего кроме пересечения границы между Западным и Восточным Берлином ей не могли инкриминировать. Но поскольку были свидетели-американцы ее «перехода границы» в метро на Фридрихшт-рассе, то ее не выпустили под залог, а оставили в камере. Она сидела в тюрьме полгода. Затем был суд и приговор – 5 лет условно.

Финал

После освобождения Светлана пыталась попасть в Москву и найти мужа. Да и в Германии делать ей было больше нечего. Она сумела получить визу только тогда, когда в самом разгаре была перестройка, и лидеры Германии и СССР готовились разрушить Берлинскую стену. В 1988 году она приехала в Россию и нашла Олега буквально за сутки. Вместе с дочкой они приехали к брату Олега Игорю Туманову, он очень обрадовался и немедленно дал ей адрес. Она не видела Олега два года.

Когда они приехали к нему в его маленькую квартирку, он очень обрадовался дочке. Но говорить не пожелал. Он был пьян, но у него хватило мозгов понять, что лучше увидеться утром.