Текст книги "Остров отложенной гибели (СИ)"

Автор книги: Сергей Возный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Ты чего такой хмурый, Сашуня? Жизнь прекрасна, выше голову!

Может, реально решил приколоться? Он ведь не местный, он тоже не привык рубить людей топором! Проверяет «на вшивость», надеется, что сдам назад, опозорюсь…

Экс-коллектор вдруг сделал быстрый шаг, махнул наотмашь – ффффух! Прямо передо мной! Не шутит, однако! Отскочил я на неведомых рефлексах, рукоять тесака вдруг сделалась скользкой.

– Я ведь не тороплюсь, Сашуня, – подмигнул здоровяк. – Нам с тобой торопиться некуда, правда?

Снова движется по кругу, вкрадчиво, мягко. Мне надо так же. Будто на ринге – только удары здесь пропускать нельзя совсем. Нельзя разворачиваться к солнцу, а Паша того и добивается, кружит меня! Слишком скованно двигаюсь, слишком много дум в башке, слишком привык размышлять, когда надо действовать. У древних римлян солдата оценивали по реакции на испуг: если краснеет, то станет воином, а бледнеющих браковали сразу. Интересно, какое лицо у меня сейчас?

Фш-ш-ш-ух! Снова удар, по горизонтали, почти лениво. Я опять уклонился чудом, но закатное солнце теперь в глаза. Очень мешает. Долго так не набегаюсь, надо что-то менять: разозлить эту тушу, отвлечь хотя бы!

– А где твой Леша, если не секрет? Вы же вместе держались!

– Без понятия, Сашуня. Говорил он много, совсем как ты, а толку-то?

– Тоже умным был? В каждой паре кто-то умный, это закономерно.

Фш-ш-ш-ух! От этого удара я просто отступил. Паша еще не зол, но улыбка погасла, глядит по сторонам – не смеются ли. Вот оно где, твое слабое место!? Ну, ладно!

– Кто-то умный и смелый, а кто-то вроде тебя, Пашуня. Кроме мускулов ничего тебе не досталось!

Аканта хихикнула – ее хрипоту ни с кем не спутаешь – следом охотно поддержали несколько девичьих голосков. Здоровяк вдруг пошел на меня, замахнулся по-молодецки – а я навстречу кинулся. Присел, пропуская удар, маханул по выставленной ноге. Попал!

– Епта! – удивился Паша, глянул на рассеченную штанину. – Ты чё творишь, олень?!

– Я не олень, я Удав. Я тебе все конечности отрублю, если не сдашься!

– Ну, ты покойник!

– Многие так говорили, но нет их теперь! – у меня поперло отчаянное красноречие, зато вся скованность пропала. – Многие пугали, многие силой пытались давить! Сила есть – ума не надо, Пашуня? В вашей парочке Леша старшим был? Вы с ним как нитка с иголкой, как бык с тореадором, как Дон Кихот с Санчо Пансой…

Последнее сравнение экс-коллектора почему-то задело – топор замелькал с удвоенной частотой, лицо покраснело, даже сопеть начал. Такого бы римляне точно приняли. Штанина намокла кровью, но не чувствует, слишком зол.

– …Как сосиска со сдобной булочкой, да? Как Земля с Луной, как штепсель с розеткой, как кот с Куклачевым…

Фш-ш-ш-ух, фшух, фшух, фшух!!!

– …Как Энгельс с Марксом, как «камаз» с прицепом, как муж и жена…

Вот это я зря сказал! Не по «понятиям», в нарушение всех пацанских традиций, из которых Паша так и не вырос. Амазонки захохотали, здоровяк втянул со свистом воздух – не поверил ушам, наверное. Выдохнул и прыгнул. С места.

Снес меня как ураган – пушинку. Как Тайсон – боксера-перворазрядника, как бордосский дог – эрдельтерьера… да нафиг эти сравнения! Тем более что, шутки кончились. Упал я крайне жестко, на спину, а Паша удержался на ногах. Спортсмен, однако! Прижал меня ступней сорок шестого размера и весом в полтора центнера, вдохнул опять поглубже, замахнулся топором…

…Время снова остановилось. Как с тигром. Возле Пашиной фигуры возникла вторая картинка: белоснежная пустыня и ведра. Красное – чуть в стороне, дотянуться трудно, но если захотеть… схватить невидимыми руками, наклонить над ведерком с надписью «сила»… Есть! Содержимое полилось, переполнило тару, а остаток я опрокинул в «ловкость». Отпустил ведро, и вторая картинка исчезла.

Остались здоровяк и падающий топор – плюс неведомая, распирающая меня энергия. Заорал и вскинул хопеш навстречу смерти.

Хр-р-р-р-р-р-рясь!!!

Слабенький блок, тут и не фехтовальщику ясно: тесаком, с одной руки против тяжелой секиры. Топор был просто обязан его снести – но не снес. Завис надо мной, уперевшись в бронзовый серп.

– Епта! – снова удивился экс-коллектор, размахнулся заново.

Ждать я не стал – толкнул противника в колено, что-то хрустнуло, тот попятился, вытаращил глаза, а хопеш полоснул его по второй ноге. Разрубил штанину и плоть на бедре. Вскочил я одним движением, будто подбросило, махнул тесаком, еще раз, еще. Паша всё пятился, собирался с силами, рубанул, наконец, с обеих рук.

Уклоняться я тоже не стал – ударил сбоку и отсек противнику кисть.

Выпал топор. Экс-коллектор рухнул на задницу, кровь захлестала пульсирующими толчками – очень темная, ненатуральная с виду. Залила моментально щебенку и всё вокруг.

Кровь пришлого, кровь героя.

– Ну, вот и всё, – сообщил я Паше и взялся за рукоять тесака покрепче. – Как ты хотел, братан, так и вышло. Теперь умри.

Глава 16

Умолять он не стал – или просто, одурел от боли. Глядел, как кровавый серп возносится над головой, пальцы левой руки сдавили правое запястье, пытались удержать сбегающую жизнь.

Может, это меня и остановило. Добивание врага – отдельный навык, с рождения не дается, если ты не псих. Злость уже схлынула, горячка боя превратилась в усталое торжество. Хопеш опустился без удара.

– Перевяжите его кто-нибудь, – сказал я тихо, но услышали, засуетились. Лицо Лаэны всё еще каменное, сердитое, не простила меня до сих пор.

Ну и фиг с ней.

Полсотни метров до входа в Долину показались вечностью – непонятный выброс энергии измотал меня, будто марафонский забег. Кровь на хопеше уже загустела, собрал ее пальцами, прикоснулся багряной ладонью к туманному мареву.

П-ф-ф! Короткое шипение, будто коту на хвост наступили. Никаких больше спецэффектов – исчезла преграда. Открылась Долина во всем великолепии: с полсотни гектаров каменистой пустоши, тут и там торчат невиданной формы холмы, похожие на динозавров – чем дальше от моря, тем более корявые, изъеденные ветрами за сотни лет. У самого берега светит алым громадная трещина, дымится, запах сероводорода даже сюда дотягивает. А там ведь сдохнуть можно, безо всякой магии. Если тяжелые газы висят у земли, и ветра нет.

«Надо выбрать правильное место, двуногий. Многие спустятся туда, но немногие выживут. Память предков…».

– Я доверяю их памяти, Фиссаш. Можешь что-то конкретное сделать?

«Попробую».

Где-то слышал, что в шахтах использовали канареек вместо детекторов угарного газа. Птички от него элементарно дохли, а люди спешили наружу, пока еще ноги двигались. Насчет пригодности змей в этом качестве сомневаюсь, но выбора нет. Солнце почти закатилось. Скоро начнется!

– Не будем спешить, – сказал я в ответ на нетерпеливые взгляды. – Этот замечательный крылатый друг спускается первым, я за ним, вы держитесь хорошо позади. Если свалюсь, подходить не надо, там смерть. Ты с нами?

Последнюю фразу я адресовал Паше. Всё еще живому, с перевязанной натуго культей и явно напичканному снадобьями от боли. Может, даже незабвенными крокотами. Лицо, конечно, белое, но шансы есть. Если заражение не начнется.

– Глянешь там на дракона, попросишь. Может, он тебе новую руку вырастит.

– Да пошел ты, – сморщился экс-коллектор. – Добренького корчишь, падла? Руби уже сразу по башке!

– Ну, и дурак.

Ни азарта, ни желания с ним дискутировать. Идти пора.

***

Первые метры дались с трудом – чисто психологически. Будто в громадную могилу спускаешься. Сверху видно, что мы не одни: тут и там на гряде суетливое движение, будто муравьи копошатся. Конкуренты, сумевшие избежать ловушек, тоже принесшие жертву, пробившиеся, наконец, к цели. Насчитал их десяток-другой, потом это дело бросил. Нам до трещины ближе всех и прекрасный путь туда ведет – водораздел между мрачными, подозрительными низинами. Завершается очень удобной площадкой для наблюдения, никакая магма не дотечет. Закатное солнце облило Долину красным, площадка в лучах отблескивает как рубин, натурально манит к себе.

– Пошли, чего ждешь?!

«Не торопись, двуногий! Я роюсь в залежах памяти, ищу хоть что-то, связанное с этим местом. Следуй за мной».

– Ты уверен? Гляди, какая тропа хорошая, а в этих ямах весь газ накапливается! Ты хоть в курсе, что такое газ? Сероводород, метан, углекислый? Да откуда тебе знать, рептилия!

Вурх не дослушал, заструился между камнями, а следом и я пошел. Прямиком в ближайшую низину. Задержал невольно дыхание, постоял минутку, вдохнул разок. Голова не кружится, судорог нет, идем дальше.

– Зачем ты туда полез, Удав?! – голос Лаэны прозвучал взволновано. За меня опасается, или за собственную царскую жизнь?

– Спускайся, амазонка! Здесь безопаснее, чем на тропе! – я замолк на секунду, прислушался к мысленным речам Фиссаша. – В этой Долине всё наоборот, здесь законы физики действуют иначе, а газ течет поверху!

Последние два аргумента добавил от себя, конечно же – девушка их не поняла, но поверила. Спрыгнула первой, отстранив Аканту, догнала меня в несколько шагов.

– Высоко – это низко, далеко – это близко… ты прав, Александр, я такое тоже слышала в отцовском дворце! Мы пойдем рядом!

– И вместе загнемся? А куда твое племя без повелительницы?! – хотелось добавить что-то еще, но поймал ее упрямый взгляд и махнул рукой. Так оно даже приятней. Девчонки уже спускаются следом, багряное зарево гаснет понемногу, в небе зависла местная Луна – непривычно огромная, но пока не черная. Надо ускориться!

– Рад, что становишься мужиком! – пробудился в мозгу знакомый голос. – Перестаешь тратить время на заботы о тех, кому оно не надо! И не разводишь интеллигентских соплей по поводу отрубленной руки врага.

– Асша, ты, что ли?! – постарался спросить, не разжимая губ, и получилось, вроде. Лаэна, идущая рядом, не услышала.

– Продолжаем общаться офлайн?

– Во-первых, уже не Асша, а Саша. Мы теперь одно целое, да и ты привыкаешь к новому имени, не запутаешься. Во-вторых, твои новые возможности я сам не ведаю. Как ты сумел, вообще, дотянуться до красного ведра?

– Меня спрашиваешь?! Кто из нас умная, всезнающая нейросеть?! Жить хотелось, вот и дотянулся! Опять грешу на того земноводного – не успел он со мной корректно расконнектиться, скажем так. Оставил кусок своих умений.

– Так, может, они и Вадику твоему талантов добавили? Уверен, что стоит его искать?

– А зачем я сюда явился, в таком случае?!

Главное – не перепутать собеседников с собственными мыслями! Как в этом мире относятся к людям, общающимся вслух неизвестно с кем? Хорошо, если принимают за колдунов и пророков, а не камнями побивают.

– Насчет Вадика ты вовремя вспомнил. Переживем сейчас эту Черную Луну, потом уболтаю амазонок всерьез наведаться к «жабам». Девчонки мне малость должны, согласятся. Устроим погром, допросим «жабьего» шамана, выясним, куда могли утащить братишку.

– Он ведь тебе уже говорил, что не знает.

– Мало ли, что он квакал, когда был хозяином положения! С раскаленной железкой в заднице запоет по-другому!

– Какой-то ты злобный стал, Удав. Меняешься на ходу.

– Это плохо?

– Мне ты нравился добродушным умником. Теперь тебя труднее стебать, но я найду возможность, не сомневайся. Кстати, ведра твои изрядно расплескались, а красное совсем пустое. За стену тебе по-прежнему нельзя.

– После «жаб» опять наполнятся, все сразу! Закроем этот гештальт уже!

Камни под нашими ногами вдруг начали светиться, пока еще тускло. «Идеальная наблюдательная площадка» осталась в стороне, но причину ее блеска даже отсюда видно – костями усыпана. Белоснежным порошком как пустыня в моих снах. Останками многих поколений, наверное, приходивших сюда каждый век и не знавших законов Долины. «Высоко, но низко, далеко, но близко…», или как там наша амазонка говорила? Напомнила мне, кстати, другую фразу: «Нельзя открыть открытое и отпереть незапертое». Батя именно здесь нахватался этой зауми, не отпускала она его, тянула обратно. А может… может, он и есть теперь – царь Илирии? Реально, чем черт не шутит?! Лаэна, с виду, чуть старше Вадика, вполне могла родиться после отцовского возвращения в этот мир. Соответственно, пикантнейшая ситуация вырисовывается – с учетом нашей горячей ванны!

– Ты и сейчас про распутство думаешь? В жизненно-важный, почти исторический момент, способный развернуть твою жизнь на сто восемьдесят градусов и пустить ее совершенно в другую сторону? Ну, что ты за раздолбай?!

– Не хуже тебя, «альтер эго» хренов! Всегда таким был!

– Да уж, психотип личности не меняется, хотя… сумел же ты взять себя в руки и жестко поставить здесь. Сопли жевать перестал, извини уж. Двипамаранум – особый мир, остров перерождений, отсюда и название такое. Из тех времен и религий, где верили в эти перерождения.

– Ни фига не понятно, но звучит красиво!

Последнюю фразу сказал вслух, но Лаэна ее не заметила – на другое сейчас глядела. На серебряный лунный диск, медленно чернеющий: не с краю, как при затмениях, а с середины. Сзади кто-то вскрикнул, кто-то забормотал молитвы, царская дочка схватила меня за руку, не отрывая взгляда от небес. Нервы у всех не железные, ага.

«Поторопись, двуногий! Нам надо выйти вон в ту ложбину!».

Вопросы кончились – остался бег по пересеченной местности, к морю. К багряному зареву и гулу, к вони сероводорода, к нарастающему жару.

– Уверен, что мы тут не сваримся?!

«Скоро сам всё узнаешь! Быстрее!».

Лунный диск окончательно почернел, но темно не стало. Земля под ногами светилась теперь ярче электролампочки, сквозь серый фон булыжников проступали тут и там разноцветные нити – жилы драгоценных камней и металлов, похоже. Всех тех, что нигде в природе не залегают рядом, но тут ведь свои законы.

«Всё, мы на месте! Склони же голову перед величием рождающегося дракона, двуногий!».

– Даже не подумаю! Это вам, змеюкам, он родственник, а мне…

Лаэна вдруг снова стиснула мое запястье, прижалась всем телом – расселина впереди начала закипать. Дым повалил сильнее, хлынули в стороны алые ручьи, земля под ними лопалась и раскрывалась угловатыми ртами. Обнажала блеск сокровищ. Вслед за алым из трещины полезло зеленое, густое, принялось вздыматься и громоздиться с невероятной скоростью.

Поднялось высоченной корявой горой.

– Наземь! Все ниц! – голос Лаэны пробился сквозь грохот и жар, амазонки послушно упали, закрыли руками головы. Суеверные люди, поржать бы над ними!

Только вот не смешно!

Зеленая гора задвигалась. Шевельнула исполинской шеей, повернула туда-сюда невероятных размеров драконью башку.

Взглянула на меня светящимися пятнами глаз.

Дыхание остановилось. Я попробовал вдохнуть, но не смог, попробовал зажмуриться – не получилось тоже. Весь превратился в лед и камень, тело исчезло, перестало ощущаться, осталось вращение звезд и нарастающий непостижимый ужас.

Дракон закончил оглядываться – направился к морю, сотрясая берег, вошел с разбегу. Шипение, облако пара, трубный рев, будто сотня слонов устроила концерт по заявкам.

Это я так шутить пытаюсь.

Чтобы не думать о тысячах литров воды, испарившихся разом, оголивших морское дно на несколько миль от берега. Прекрасно все рассмотрел в зеленом свечении горы-дракона.

Увидел громадную волну, идущую с моря обратно к нам. Цунами до самого неба.

Помолился бы, если б умел, как следует – а сейчас получилось только орать.

Пока не нахлынуло и не снесло.

***

Вода кругом, темнота и смерть. Заполняет горло, уносит со страшной силой, вращает, крутит…

…Удар головой обо что-то, руки вцепились, сдавили широкое, твердое…

…Очнулся. Держусь за обломок деревяшки, вокруг ночной океан, только светятся вдали зеленые огоньки. Грудь разрывает кашлем, тело судорогой свело.

Всё это уже было. И ночь, и море. Может, остров Двипамаранум мне привиделся – последние конвульсии сознания, пока мозги не отключились? Не было ни чудищ, ни амазонок, совсем ничего, только эта бесконечная вода вокруг?

Волна хлестнула в лицо, опять закашлялся. Увидел громадину, наплывающую из мрака.

Корабль!!!

«Дежа вю» продолжается! Приподняться на деревяшке, завопить из последних сил, пока не накрыли длинные весла, не втоптали в воду, не утопили окончательно!

Снова темнота…

***

Полумрак и неясный шум. Чьё-то лицо надо мной – определенно, мужское, совсем незнакомое. Всё еще хочется кашлять, но уже терпимо. В спину давит жесткая палуба, откуда-то тянет крепким потом, доносятся ритмичные команды.

– Кто ты?

Громкий, уверенный голос, суровый взгляд из-под бровей. Белая, длинная одежда, черная борода и кудри, меч на поясе. Будто картинка из учебника про Древний мир, только радости узнавания не чувствую. Недружелюбная какая-то картинка.

– Мне повторить свой вопрос, презренный варвар?! Кто ты такой и как оказался в море?!

– Крк-кх! Уда… кркх-кха!

Закашлялся вовремя – похоже, кличка моя тут совсем не к месту. Не способствует, скажем так, установлению теплых и доверительных отношений.

– Твоя речь невнятна, варвар! Может быть, плетка сделает твой язык красноречивей?!

– Я… кркх-кха… я не варвар. Я – Вар! Тит Клавдий Вар, патриций, сын сенатора Гая Квинтилия Вара!

ПРИЛОЖЕНИЕ

Летоисчисление и меры времени мира Двипамаранум

в сравнении с нашим миром

– вздох = 1 секунде нашего времени;

– сата (минута) =100 вздохам = около 1,5 минут нашего времени;

– гант (час) = 100 сат = 10000 вздохов = около 1,5 часов нашего времени;

– трама (сутки) = 15 гантов = 1500 сат = около 22,5 часов нашего времени. Разделяются на 7 дневных гантов и 7 ночных, между которыми находится 1 «мертвый» гант, считающийся недобрым временем для любых занятий;

– септа (неделя) = 10 трам = 1500 гантов = 9 с небольшим суток нашего времени;

– мас (месяц) = 3 септы = 30 трам = 28 с небольшим суток нашего времени;

– варс (год) = 10 масов = 30 септ = 300 трам = 281 сутки нашего времени.

Меры длины

в сравнении с метрической системой

– дактиль (палец) = 1,9 сантиметра;

– палестра (ладонь) = 4 дактиля = около 7,7 сантиметров;

– пехис (локоть) = 6 палестр = около 46,2 сантиметров;

– бема (шаг) = около 1,5 пехисов = около 77,1 сантиметров;

– стадий = около 240 бем = около 185,1 метров;

– миля = около 7,5 стадий = около 1,4 километра.