Текст книги "Бремя стагнатора"

Автор книги: Сергей Чекмаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Акцент, Миро. У вас со Свеном все еще есть небольшой акцент. Не забудь: в этом мире географ – не только спец по картам. Он к тому же многое знает о странах, рельефе, животных, племенах и народах, что населяют известный мир. То есть он и биолог, и геолог, и этнограф. Как здесь говорят – натуровед. И языками он владеет прекрасно, знает оттенки, диалекты, говор. Сейчас Иррабан напуган, ему не до наблюдений. Но как только он придет в себя, тренированное ухо тут же приметит непривычное произношение. Конечно, голову ему поломать придется, и я не знаю, какое он, в конце концов, найдет объяснение. Да и не хочу знать, честно говоря. Рисковать тоже не хочу.

– Но, Игорь!.. Я… я буду молчать и он…

– Не спорь, Миро. Я мог бы тебе приказать, но знаю, что ты не любишь приказы. Поэтому объясню: ты можешь подставить ребят. Не по своей вине – но можешь. Прости, я не могу тебя оставить.

Географ остался на попечении Дюваля, а группа Квашнина, пройдя малодоступными горными перевалами, путала следы, уводя погоню за собой. На третьи сутки преследователи окончательно отстали, потеряв беглецов в нагромождении горных отрогов и ущелий. Спутник деловито просканировал местность и ушел за горизонт, оставив темнеющее небо звездам и неугомонной Бете.

– Привал! – скомандовал Игорь. – Отдохнем чуток.

Уставшие тээсовцы не заставили себя долго упрашивать. Кто-то сразу же завернулся в комбинезон – выспаться впрок, самые же стойкие – Мирослав и Чжао Ли – собрались вокруг командира.

Свен тоже хотел немного поспать, но приглушенный голос Квашнина явно объяснял что-то особенно интересное: китаец с сербом то хватались за голову, то валились в траву с беззвучным хохотом.

Хеглунд подполз ближе.

– …бог с вами, ребята! Конечно, никакие гвардейцы за ним не охотились! Что вы! Наоборот Высший мастер намеревался принять его со всеми почестями и передать приглашение в Солмаон, настоятельно порекомендовав согласиться. Настоятельно, но не настойчиво. А то вдруг еще передумает!

Чжао Ли переглянулся с Мирославом, Свен недоуменно захлопал глазами:

– А как же приказ?

– Какой приказ? А, капитанам гвардейцев! Вполне рутинный приказ начальнику караула: встретить гостя и препроводить в Церемониальную залу для аудиенции. Максимально торжественно и аккуратно, чтобы у Иррабана и мысли не возникло, что кто-то пытается ограничить его свободу. Приказ отдал, конечно, не мастер Ложи, а всего лишь распорядитель, старый знакомец нашего умника кин Ахнаро – он таких по пять-шесть штук в день выписывает. Изнавар, переписчик, скопировал пергамент по нашей просьбе, а я потом внес кое-какие поправки. «Встретить» на «задержать», «торжественно» на «немедленно» и так далее. Ну, и подпись поменял. Я подумал, что автограф Высшего мастера скорее подействует на географа, нежели писулька мелкого дворцового чиновника, к тому же недавнего сотрапезника.

Игорь подмигнул. Агенты молча смотрели на него с ошарашенным видом. Мирослав выругался, помотал головой.

– Так это была подделка!

– Ну почему же подделка? Приказ самый настоящий. Немного поправлен – да, не без этого. Но сам документ подлинный.

– Ловко, ты и нас всех провел. Не говоря уж о…

– Подожди, Миро, – сказал Чжао Ли, – а откуда же тогда взялись гвардейцы? Ну, те, что так настойчиво ломились в ворота. Я даже стрелял по ним, поверх голов, конечно, но стрелял. Два болта в заборе осталось.

– Какие гвардейцы, Ли! Ты их внимательно рассмотрел? Рост, вооружение?

– Нет, темно было. Палил, пока болты не кончились. Да и убегали мы в дикой спешке, не понаблюдаешь особо.

– И тебя не удивило, что они тупо лезли в парадный вход, не озаботившись перекрыть параллельные улицы?

Китаец хлопнул себя по лбу:

– Точно!

– То-то они мне показались малорослыми, – проворчал Хеглунд. – В гвардейцы таких не берут.

– Чжандоу, – уверенно сказал Ли. – Как я не догадался! Сам же…

Квашнин кивнул:

– Они. Переоделись, конечно, чтоб внимания не привлекать, но так, – он сделал неопределенный жест, – на скорую руку. Времени не было настоящий маскарад устраивать, да здоровенных лбов подбирать, похожих на гвардейцев. Оружие похватали, какое было, красных тряпок под панцирь напихали: издалека сойдет за парадную форму. Рядовой гражданин Морской столицы, завидя их, предпочтет убраться подальше. Связываться с Гвардией Ложи себе дороже. – Он растер лодыжки, крякнул и поднялся. – Ладно, парни, подъем. Иррабан пока в безопасности, теперь пусть о нем Жан-Поль заботится. Дело нехитрое. А нам до берега еще два перехода.

Свен и Ли синхронно затянули походные мешки, накинули маскировочные капюшоны. Серб не шевелился, все еще о чем-то размышляя.

– Мирослав! Пора.

– Да-да, – он медленно встал, подхватил с земли свою ношу, застегнул комбинезон. – Игорь, последний вопрос можно?

– Валяй.

– Скажи, откуда они узнали об Иррабане?

Квашнин, в общем, понял, что он имеет в виду, но на всякий случай переспросил:

– Кто? Чжандоу?

– Да.

Чжао Ли подмигнул сербу.

– Так мы им сказали. Я сообщение по двум каналам переслал – для надежности, чтоб уж точно дошло. Не думал только, что они успеют так быстро отреагировать.

– Зачем?! – брови Мирослава поползли вверх.

– Как это зачем? – командир пожал плечами. – Ты думаешь Иррабан такой доверчивый простачок? Поверил бы нам из-за моего убедительного тона? Законопослушный аристократ со связями превратился бы в загнанную дичь из-за приказа об аресте? Да он сначала бы задействовал свои знакомства, перепробовал все ходы, вплоть до взяток и личного письма Высшему мастеру, и только потом, когда ничего не получилось, подумал бы о побеге. А тут – все, конечная фаза! Полный крах! Ворота трещат под крепкими плечами гвардейцев, и нет времени на размышления. В Последней Башне не помогут деньги, а в Солмаоне – гильдейские связи. И мысль у Иррабана была только одна: бежать, бежать, как можно дальше, спрятаться, пересидеть опасные времена и только потом что-то предпринимать.

– Но Чжандоу теперь его ищет!

– Его теперь все ищут, уж поверь мне. И чем больше желающих, тем больше шансов, что они помешают друг другу, а то и столкнутся лбами в какой-то момент. Что в любом случае нам на руку. Ладно, пошли!

Четверка, растянувшись цепочкой, быстрым шагом двинулась вверх по склону холма. Вместе с ней на горные склоны карабкался лес, темный и пустой, с мокрыми ветками, холодным туманным маревом у земли и запахом прелых листьев. Идеальная маскировка – с трех шагов и не отличишь, что это за неясная фигура с расплывчатыми контурами вдруг выросла перед тобой? Человек, густые заросли плетенки или нелепо торчащий обломок высохшего дерева…

Сигнал с корвета пришел, когда группа была километрах в трех от прибрежной полосы. Ночь уже отступала, золотистая кромка на востоке расширялась все быстрее. Скоро должна взойти Альфа.

Игорь переключил трансивер в режим постоянной подачи сигнала. На всякий случай. «Четверка» висит практически над головой, до ухода за горизонт ей часа четыре, не меньше, но лучше уж продублировать. Корвет ходит быстро, если чего случится с глайдером, корабль перехватит группу по пеленгу.

– Вперед, ребята, немного осталось. – Квашнин пропустил вперед всех троих, встал замыкающим. – Нас уже ждут.

Минут через двадцать размеренного походного шага Хеглунд, шедший третьим, немного притормозил, поджидая командира. Игорь вздохнул: «Опять двадцать пять! Все-то ему надо знать, все понять до конца. Мало того, он еще и Мирика своими настроениями заразил».

Солдату не обязательно вникать во все замыслы командования. Иногда даже противопоказано, иначе, узнав о том, что его соединению предстоит стоять насмерть, он может пасть духом, заразить паникерскими настроениями однополчан, а то и просто дезертировать. Но то солдат. А своих людей Игорь считал не просто подчиненными или даже соратниками. Он предпочитал командовать не винтиками, а друзьями. Которые, случись беда, прикроют спину в неравном бою, не бросят и не отступят, зная, что и ты, окажись они в тяжелом положении, сделаешь все, чтобы их спасти.

Но друзьям положено рассказывать всю правду, иначе ты не командуешь ими, а используешь. В лучших традициях старика Макиавелли.

Квашнин поравнялся со шведом. Несколько десятков метров они шли молча. Игорь берег дыхание, Хеглунд явно подбирал удобные слова. Наконец сказал:

– Почему бы нам просто не убрать Иррабана? Это разом решит все проблемы!

Игорь хмыкнул, посмотрел собеседнику прямо в глаза:

– «Убрать» – трусливый эвфемизм. Не стоит за ними прятаться. Говори прямо – убить.

– Хорошо, пусть будет убить, – согласно кивнул Свен.

– И кто этим займется? Я? Ты?

– А в чем проблема? Понятно, что взрывчатка отпадает. Да и вообще любая технологическая дребедень – чтобы не попала в руки местных и не навела их на далекоидущие выводы. Но стрелять-то можно издалека. Звука у гауссовки почти нет, пулю можно под самострельный болт сымитировать… да хотя бы и настоящий взять! Бац – и все. С хорошей оптикой и активной подсветкой – как нечего делать. Я дома на двух километрах выбивал восемь из десяти. У наших копов пушки, конечно, похуже, не штучные игрушки, штамповка, но, думаю, с тысячи восемьсот я не промахнусь.

Игорь помедлил с ответом.

«Как бы тебе подоступнее объяснить… Эх, Европа, где же ваша хваленая политкорректность? Увидел простое решение проблемы – убрать. Обрадовался. Мол, нажал на курок и все. Интересно, как бы ты взвился, если бы я это предложил?»

– Скажи, тебе приходилось стрелять в человека? Живого человека, а не в мишень и не в компьютерных ботов очередной виртуальной стрелялки.

Свен сглотнул, помолчал несколько секунд, а когда ответил, его голос уже не был таки уверенным.

– Нет.

Трансивер негромко пискнул. Игорь на ходу прокрутил сообщение – корабль давал знать, что взял ровный пеленг и готов к приему группы. Крупноразмерных движущихся целей в радиусе тридцати километров не наблюдается. Добро пожаловать на борт.

«Крупноразмерных» – это около двух метров. Значит, любопытных глаз в округе нет. Как нет и случайных свидетелей. Да и откуда им тут взяться – берег пустынный, необитаемый, слишком уж часто налетают с моря разрушительные шквалы. Вот и сейчас – спутник предупреждает – собирается на западе один такой. Прогноз дает семь баллов: по земным меркам просто сильный ветер. Сокрушительный для местных судов, но корвету не опасен. Глайдеру может быть тяжко при таком волнении, но ничего, проскочим.

Квашнин повысил голос, уже не опасаясь выдать группу.

– Корвет ждет, ребята! Прибавим немного. Вокруг никого нет, так что можно не прятаться!

Люди выпрямились, прибавили шагу. Свен как будто успокоился. Тишину нарушало лишь тяжелое дыхание четырех человек.

И все же Игорь решил расставить все точки, до последней. Конечно, к концу пути есть все шансы сбить дыхалку, ну и хрен с ней. Немного осталось – можно и потерпеть. А то этот скандинавский гений еще что-нибудь столь же сногсшибательное выдумает. Пусть уж тогда и последствия себе четко представит. Во всех подробностях.

– Мне тоже еще ни разу не приходилось стрелять. И я не уверен, что смогу. То есть в ситуации, когда враг целится мне в голову или приставил к горлу нож, мне наверняка будет не до раздумий. И вполне может быть, что я справлюсь. Но вот так, холоднокровно, с двух километров, рассматривая в прицел висок или глаз… не знаю, хватит ли духу нажать на курок. Ты тоже не знаешь. Нет, не спорь! – заметив, что Свен не согласен и собирается возражать, отрезал Игорь. – Перед девчонками можешь сколько угодно хвастать своими стрелковыми успехами. А здесь… – он подержал паузу, – здесь у нас не игрушки. Неизвестно как ты себя поведешь, увидев разлетающуюся человеческую голову. Прямо перед собой, в перекрестье прицела, а значит – во всех подробностях. А особенно – когда поймешь, кто тому виной. Человек, только что ходил, весело смеялся, грустил, обдумывал важный проект или, может быть, прикидывал, как заглянуть под подол соседской дочке, а теперь вместо него на земле лежит, конвульсивно вздрагивая и подергивая ногами, странно укороченное туловище, залитое кровью.

Свен сглотнул еще раз. Игорю показалось, что парня сейчас вырвет. Похоже, несколько минут вынужденного молчания изрядно подстегнули его фантазию. А тут еще и командир с излишне реалистичными подробностями. Бр-р-р!

– Вот-вот. Может быть, ты, как ни в чем не бывало, соберешь оружие и, соблюдая все меры предосторожности, скроешься с места убийства. Но вполне может случиться и так, что ты замрешь, парализованный жуткими результатами собственного поступка, заблюешь все окрестные кусты или, бросив все к чертовой матери, в ужасе помчишься прочь, не разбирая дороги. Боюсь, что в таком случае ты через пять минут попадешь в лапы гвардейцев Ложи, а еще через час – в застенки Последней Башни. А там, поверь мне, умеют развязывать языки. Нет, Свен, подставляться мы не имеем права.

Швед кивнул. Картина, нарисованная командиром все еще стояла у него перед глазами. И напрочь отказывалась вписываться в спокойный, давным-давно застоявшийся мирок добропорядочного, хотя и несколько непоседливого упсальского бюргера. Конечно, с тех пор, как Свен записался в переселенцы и поднялся на борт шаттла «Новой Геи» ему довелось увидеть много непривычного. А то и поучаствовать в этом. Он даже подрался пару раз в баре с израильскими колонистами, что взяли моду обидно дразниться каким-то «гитлерюгендом». Но и там все же обошлось без кровопролития. Не говоря уж о смертях и увечьях…

Конечно, на Надежде случилось уже несколько убийств, люди гибли в результате несчастных случаев. Но это же там, неизвестно где, по телевизору, далеко от тебя самого…

«Хорошо смотреть тревожные новости и кровавые боевики, представляя себя крутым парнем из спецотряда „Ай-Тим“. Можно копировать фразы любимых супергероев, бравировать якобы близким знакомством с оружием и смертельной опасностью. „Представляете, вчера в дом соседа влезли грабители! Припугнули его, связали и вынесли все подчистую. Жаль, что они не ко мне попали. Пристрелил бы ублюдков!“

Ну а вдруг на самом деле придется? Разрядить смертоносную игрушку, что в клочья разносит мишени, в живое ? Да еще вот так – убить абсолютно холоднокровно, находясь в безопасности за несколько километров. Казнить. Без приговора и суда взять на себя право оборвать человеческую жизнь.

Да, конечно, этот гильдейский географ вроде бы не наш, не землянин, даже, наверное, не совсем человек… – Свен заметно смутился, помотал головой. – Боже мой, о чем я думаю! Какие-то расистские бредни, прямо. Только бы Игорь не догадался!»

Сделав вид, что полностью поглощен дорогой, Игорь украдкой наблюдал за ним. «Пусть помучается парень, пусть подумает». О самом важном Квашнин умолчал специально. К этому каждый новый агент ТС должен придти сам.

Тайная Служба гордится тем, что еще ни один человек не погиб от ее руки. Ни один! Будь он землянин или местный. Никаких различий, никаких граждан второго сорта. Местные – такие же люди, как и мы, и убивать их не дозволено никому. Иначе можно дойти черт знает до чего. До геноцида, например.

– Да и что нам даст смерть Иррабана? В Империях и раньше знали о землях Западного материка. Наш географ всего лишь объединил знания в систему и попытался разработать основы межконтинентальной навигации. До сих пор единственное, что удерживало местных от экспансии – это океан. Ведь переселение на новые земли совсем не обязательно происходит с ведома и одобрения центральной власти. Знаешь, в свое время у нас в Сибири появлялись целые поселения из крестьян, сбежавших на восток в поисках свободных земель. И ничто не могло их удержать – ни угрозы и казни, ни пограничная стража. То же самое могло быть и здесь. Опять же с запада доходили бы вести о развалинах древних городов, а значит – о возможных сокровищах, они как на веревке потянули бы на новый континент многие тысячи искателей приключений. Благо от них тут отбоя нет. Но между ними, – Игорь махнул рукой в сторону, – и нами лежит девять с половиной тысяч километров бурного и непредсказуемого океана. В нем надо ориентироваться, знать рифы и глубины, течения и опасные места. Ложа в свое время предприняла несколько экспедиций вдоль побережья. С известной натяжкой их можно назвать гидрографическими. Полученные данные до сих пор хранятся в тайне от имперских географов. Кое-какая информация есть у моряков и астрономов. Главное сейчас – не дать им суммировать свои сведения, не дать обменяться результатами наблюдений, портовыми архивами, в которых не только одни пьяные россказни о морских чудовищах, кораблях-призраках и прочей ерунде. Внимательный и не ленивый читатель найдет в них достаточно сведений о течениях, рифах, неразведанных островах и в том числе, я тебя уверяю, о странных видениях и звуках на западе, о маслянистых разводах на поверхности воды, обрывках неизвестных материалов. Таким читателем мог стать Иррабан, благо у него есть имя, влияние, покровительственное внимание Ложи, а если бы мы не вмешались, то, возможно, и самого Гравандера. А император, кроме всего прочего – это еще и безграничный доступ в любые солмаонские архивы. Поэтому важно отвлечь Иррабана…

– То есть занять более насущной задачей. Например, спасением собственной жизни?

– Хотя бы и так! А заодно столкнуть между собой имперцев, пусть думают, что противная сторона мечтает заполучить их законную добычу. И не забудь: сейчас младший сын рода кин Лахья – единственный, кто всерьез занимается этой проблемой. Его выводы и данные несомненно уникальны, тщательно отобраны и проверены, что не делал никто и никогда раньше, мало того Иррабан хранит их, как зеницу ока, надеясь продать подороже. Копирует их сам, в мастерскую переписчиков не отдает и даже словом не упоминает в своей многочисленной переписке с коллегами.

– Ну и отлично!

– Кто ж спорит? А теперь представь – Иррабан погибает странной смертью. Коллеги, помощники, родственники в поисках наследства начинают копаться в его бумагах. Частично они будут распроданы малограмотными Лахья (а имперцы только того и ждут), частично – выкрадены. Что, естественно, нежелательно. Ну, а если будет доказано, что нашего географа убили, досмотр личных вещей самым тщательным образом проведут дознаватели Ложи, а то и специальный посланник Солмаонского Дома.

* * *

На третий день после возвращения Квашнин вызвал Хеглунда к себе:

– У меня тут кое-какие данные аналитиков. Неутешительные для тебя, Свен. Парни проанализировали твое поведение во время акции… Гм… Плечо не болит?

– Да нет, ты же видел – костюм выдержал без проблем. Синяк появился – вот и все.

– Хорошо. То есть хорошо, что выдержал, а вообще – плохо, конечно. Знаешь, некоторые из нас все время твердят, что на старушке-Земле, мол, разведка и шпионаж достигли немыслимых высот. Аборигены против нас, что дети малые, потому как мы и сами ребята не промах, да еще и опираемся на многовековой опыт интриг и контринтриг. А кое-кто до сих пор верит в собственную неуязвимость, полагаясь на технологическое превосходство.

Свен потупился.

– Да-да, я про тебя. Про кого же еще? Именно тебе многие наши операции кажутся не более чем очередным раундом виртуальных приключений. Полезно для тела, безопасно и занимательно. Так?

– Э-э… ну, есть немного.

– Плохо. В подобном отношении скрывается зародыш будущих провалов. У нас практически нет профессионалов тайной войны. В аналитическом отделе сидят прекрасные эксперты, но они никогда раньше не занимались межцивилизационными противоречиями. Среди них есть спецы по средневековью, по ЗЕМНОМУ средневековью. Все девятнадцать операгентов, включая и тебя, и меня хорошо подготовлены физически, Ли, например, призер университетских легкоатлетических игр, а ты – чемпион Швеции по биатлону. Но никто и никогда не работал в разведке. Мы все дилетанты, наскоро выученные по учебниками и пособиям. А наше техническое превосходство, к сожалению, не опирается на мощную технологическую базу. Несомненно, каждый из нас сильнее отдельно взятого солмаонца или жителя Чжандоу, лучше подготовлен и экипирован. Но против целого государства, города и даже просто большого отряда мы не потянем… Ясно? Подумай об этом. Если это не прекратится, я буду вынужден вычеркнуть тебя из списков оперсостава.

Швед почесал в затылке.

– Хорошо, командир, как скажешь… Но… раз уж я здесь, можно вопрос не в тему?

– Давай-давай. Слушаю.

– Скажи, Игорь, вот ты пугал этого Иррабана, географа. Наговорил ему таких ужасов в ночь перед побегом – не удивительно, что он так быстро согласился поехать с нами. Был бы я на его месте, еще быстрее бы рванул.

Зная, что Хеглунд прежде обдумает любой вопрос обстоятельно, со всех сторон, и вряд ли начнет подобный разговор просто так, из праздного интереса, Квашнин поинтересовался:

– В чем дело, Свен? Что-то не так?

– Ты тогда долго стращал его арестом. Мол, стоит ему явится в Ложу, как его тут же повяжут и передадут солмаонскому посланнику. А потом вскользь добавил, что конвой не обязательно доставит его в Солмараван, а вполне может увезти его совсем в другую сторону, купившись на чжандоуское золото.

– Да, такой вариант не исключен. Или ты не согласен?

– Понимаешь, мне кажется, ты сделал ошибку, сказав ему об этом. Мы предложили свою помощь, увели его у Ложи практически из-под носа. На чьей же мы стороне, если не хотим, чтобы Иррабан достался ни тем, ни другим? А вдруг он заметит неувязки в твоем рассказе – и что мы ему скажем тогда? Что пришли из Мгоа-Мабоа, где отсутствует и флот, и морская торговля, и море вообще? Или из отдаленных горских княжеств?

Игорь с интересом посмотрел на шведа, одобрительно хохотнул:

– Сам догадался? Молодец, Свен, растешь!

Тот немного помялся, но ответил честно:

– Да мы тут немного поболтали с Ли, Мириком и Ю Фатом…

– Так это Ли заметил? Я давно говорил, что его пора в аналитики переводить.

– Он сказал, что это, конечно, не ошибка. Командир, мол, все просчитывает, привык.

– Ну, еще бы! На командира как-никак работает целый отдел! – Квашнин подтянул коммуникатор, набрал код и вызвал китайца: – Ли? Не занят? Зайди, пожалуйста, на минутку, ты мне нужен.

Вызов застал социолога в рекреационной зоне: он проводил ежедневную тренировку тайцзицюань – приучил себя еще с университетских времен. Судя по голосу и форме приглашения, ничего срочного не случилось, Чжао Ли спокойно довел комплекс до конца и только потом отправился в «мэрию», отдельно стоящий квартал административных зданий.

Когда он вошел, Квашнин что-то увлеченно рассказывал Свену Хеглунду, который сидел на неудобном пластиковом стульчике с несколько ошеломленным видом. Увидев китайца, он попытался знаками привлечь его внимание, но неудачно – подняв бровь, командир оглянулся раньше.

– А, Ли! Заходи, садись. Тебе тоже интересно будет послушать. Тем более что ты вроде как автор высказанной Свеном идеи, – он кивнул в сторону Хеглунда, затем продолжил: – …все правильно, я действительно подбросил кину Иррабану этот маленький ребус. В тот момент он не мог нормально соображать, все его мысли занимала надвигающаяся угроза потерять свободу. Но как только высокоученый беглец доберется, причем не без нашей помощи, – здесь Игорь едва заметно усмехнулся, – до безопасного места, он обязательно задумается над моими словами. В первую очередь над тем, кто мы такие и почему помогаем? В чем наша выгода? Здесь никто ничего не делает просто так, а уж в Трех Лианах – и подавно. Все продается и покупается, даже такие, казалось бы, невещественные понятия, как честность, долг, верность.

– Помощь в том числе, – вполголоса заметил Ли.

– Точно! И ты, Свен, верно сказал: Кин Иррабан очень заинтересуется, от чьего же имени мы спасаем его драгоценную персону, если не хотим, чтобы его передали ни в Солмараван, ни в Соцветие Юга? Он далеко не дурак, и в конце концов придет к тому самому выводу, на который я и хотел его натолкнуть.

Свен выпрямился.

– Я долго ломал голову, командир, но так и не смог ничего придумать. Я знаю, ты любишь, чтобы мы сами щелкали заморочки аналитического отдела…

– Но сейчас не получилось? – спросил Игорь. – Так? А у тебя, Ли, есть версия?

– Догадки есть, – ответил китаец. – Но высказывать поостерегусь, потому как полноценной версией их не назовешь.

Квашнин хлопнул ладонью по столу.

– Хорошо, обойдемся на этот раз без викторины «угадай первым». Хотя я вами разочарован, идея-то лежит на поверхности. Скажи, Свен, для чего нам нужен Иррабан?

– Э-э… Я читал твой доклад. Ну, и в прошлый раз, во время операции с переписчиком ты все подробно объяснил – империи вознамерились плыть на запад, мы должны им помешать. Подчистить архивы, препятствовать по мере сил строительству флота, тормозить поиски хороших навигаторов и географов. Иррабан как раз из таких. По крайней мере, я так понимаю.

– Гм… внешне верно. Только ты совсем не смотришь в перспективу. А ты что думаешь, Ли?

– Викторина все-таки будет? – усмехнулся китаец. – Я согласен со Свеном. Кроме того, как мне кажется, бесконечно прятать географа мы не сможем, значит, его таки придется отдать одной из сторон. Потому ты и просил устроить пожар – чтобы пропали все записи Иррабана, все доказательства. С одной стороны он резко теряет свою ценность, с другой – ему понадобится немало времени, чтобы восстановить утраченное.

– Вот это уже ближе к истине. Ты прав, нам ПРИДЕТСЯ, – с нажимом сказал Игорь, – отдать его. Но только, когда мы будем к этому готовы и на наших условиях. Поймите, коллеги, кин Иррабан – наш козырь, джокер в рукаве, которого мы вбросим в игру, когда ситуация начнет склоняться в ту или иную сторону. Скажем, мы узнаем, что Солмаон лидирует в постройке морского флота. Плохо, но не смертельно – в тот же час Чжандоу получит сведения, где можно найти беглого географа. Который, прошу заметить, уже сейчас готов прочертить маршрут к западным землям. Император Гравандер вряд ли обрадуется, узнав о том, что Соцветие получило таинственно исчезнувшую несколько оборотов назад его законную добычу. Вполне вероятно, что передача Иррабана, совершенная в нужный момент, поколеблет и без того напряженные отношения двух империй. До открытого противостояния дело, конечно, не дойдет – сил у них сейчас не хватит, но если они и вправду задумываются о проекте совместной экспедиции, на нем можно ставить крест вот такой величины, – он широко развел руки в стороны. – Мы просчитали эту игру на много ходов вперед. Потому я и проговорился – в кавычках – Иррабану. Чтобы он понял, кто мы такие, и что наш альтруизм основывается на вполне здравом расчете.

– То есть мы…

– …окажемся в его глазах такими же беспринципными торговцами, как и мастера Ложи, готовыми продать товар тому, кто больше заплатит. Но – в отличие от них – мы в состоянии гарантировать безопасность. Ему даже не придется заставлять себя поверить нам, ведь Ложа повелела арестовать его, а мы подарили свободу. И не собираемся на нее покушаться.

– Но его так запугали! – заметил Ли. – Согласится ли он ехать, скажем, в Солмаон? Или – если уж на то пошло – во враждебную Чжандоу. Не испугается?

– Придется. Скоро ему надоест прятаться. Да и не привык человек его положения ютиться по захолустным городкам, да сельским гостиницам. Не тот уровень. Если ему гарантируют свободу, надлежащий прием и хорошее вознаграждение – он согласится. Думаю, мы в состоянии это устроить. Ведь он пока наш самый выгодный товар.

– Как это? – неожиданно спросил Свен. В его голосе явственно слушалось недоумение. – Как человек может быть товаром? Что ты говоришь, командир?!

– Здесь все может быть. Как я уже говорил, продается все – и честность, и верность, и долг. Все. Люди – тоже товар. Нам остается этим воспользоваться.

– Но чем же мы тогда лучше местных?!!

– Разница есть, Свен. Мы не продаем своих.

Швед медленно поднялся, посмотрел командиру в глаза и вышел из кабинета. Последние слова Игоря нагнали его уже в коридоре:

– Кроме того, разница в целях. Все, что мы делаем, – ради блага людей, ради спокойствия колонии. Мне тоже нелегко, но для того, чтобы земляне и дальше жили на Надежде, нам придется забыть про щепетильность и высокие идеалы.

«А совсем недавно именно ты, Свен, предлагал мне пристрелить Иррабана. Ты и никто другой. Уже забыл? Нет? Выходит, всадить человеку в висок арбалетный болт лучше, чем торговать им. Причем даже не его свободой, а всего лишь его доверием. Да уж. ТЕБЕ так показалось проще, ты и ляпнул, не задумываясь. Скажи я о чем-то подобном, ты бы вот также обдал меня презрением и гордо удалился. Бедная Европа, вы все время наступаете на одни и те же грабли. Интересно, как звали того парня, что метко обозвал их двойными стандартами?»

Архивные документы.

«Космические исследования. Проект методического пособия для высших учебных заведений».

Планета Надежда. Открытие, исследование и начальный этап колонизации.

Двадцать девять лет назад планету открыла и обследовала Первая межзвездная экспедиция Объединенных Наций на кораблях «Надежда» (в честь его и назвали планету) и «Искатель». Альфа Центавра А IV была полностью изучена экипажем «Надежды» («Искателю» достались третья и пятая планеты системы), насколько это вообще возможно в условиях серьезного цейтнота и нехватки специалистов. Экспедиция успешно вернулась на Землю, результаты исследований долго обсуждались в Совете ООН по демографии и миграции населения, но в итоге решение о колонизации, активно лоббируемое китайцами, индийцами, частью Евросоюза и Конгломератом полинезийских государств, было принято. Соображение того плана, что Надежда является обитаемой, никого не остановило – местная цивилизация заселяла лишь Восточный материк, Западный же оставался необитаемым уже несколько тысяч лет (исследования экипажа «Надежды» позволили утверждать, что некогда существовавшая на Западе античная культура – местная Атлантида – была почти полностью разрушена во время одного из сейсмических периодов, остатки западной цивилизации впали в допервобытное состояние). Восточный материк густо населен, цивилизация находится на уровне позднефеодального средневековья. Дальнейший прогресс тормозится непрерывными войнами и свирепым к еретикам и отступникам религиозным Солнечным культом, чья сила держится на простых астрологических исследованиях и тайных таблицах предсказания землетрясений.

В рекордные сроки, за семь лет был построен гигантский корабль-баржа «Возничий», способный за один рейс доставить на «Надежду» более ста тысяч колонистов. Через два года и пять лет от начала строительства на космических верфях заложили еще два систершипа – «Новая Гея» и «Поднебесный» (дань немалым китайским вложениям). По проекту «Возничий» должен курсировать по маршруту Земля-Надежда с циклической периодичностью в 15 лет (6,5 лет – время в пути к Альфе Центавра А с ускорением 1 g при крейсерской скорости 0,72 световой, четыре месяца на выгрузку, 6,5 лет обратно и около полутора лет на дооснащение и ремонт на земных космических верфях).