Текст книги "Журнал «Если», 2003 № 06"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Марина и Сергей Дяченко,Кир Булычев,Алексей Калугин,Андрей Плеханов,Тимоти Зан,Мария Галина,Виталий Каплан,Дмитрий Байкалов,Терри Бэллантин Биссон,Василий Мидянин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Бик хорошо помнил тот звонок. С Цереры, год назад. Какие-то нигилисты-самоубийцы захотели выразить свой взгляд на роботов, технологию и нынешнюю цивилизацию. Бик ничего против не имел, но при условии, что свои пропагандистские воззвания они будут подписывать собственной кровью. Однако их теория каким-то образом превратилась в оправдание массовых убийств – а Кэри оказалась не в том месте и не в то время.

Спокойный сочувствующий господин сообщил ему, что Тор и малыш Вендты остались живы после взрыва бомбы в космопорту Цереры, но бывшая жена Бика – нет. До тех пор он надеялся, что каким-то образом Вендт исчезнет, и они снова будут все вместе. Надежда эта погибла вместе с Кэри.,

Бик колебался, подавать ли прошение об опекунстве. Тор Вендт теперь смотрел на мальчика как на собственного сына. Из восьми лет Бика-младшего он воспитывал его пять и чувствовал, что станция Калинда в системе Крюгер-60 будет самым безопасным для парнишки местом. Но в конце концов Бик все-таки обратился к адвокату. Малыш был его плотью и кровью, а также живой памятью о Кэри и тех чудесных годах, которые он делил с ней.

Выяснилось, что у Тора есть связи в теневых финансовых сферах, и он нанял очень дорогого многоопытного адвоката. Положение к этому моменту сложилось такое: космолет Тора должен был отбыть через три месяца, и адвокат Бика, назначенный судом, не тратил времени на дискуссии. Да, положение Тора уязвимо, но что может предложить ребенку Бик, кроме генетического родства? Небольшую квартирку и приходящую няню, пока Бик будет пропадать на стройке, да еще в должности смотрителя, с которой роботы справляются гораздо лучше.

Звуковой сигнал оторвал его от этих размышлений: лифт «ноль-триста» отбыл, не взяв никого из запасных. Табло подсказывало ему, что «ноль-четыреста» обещает не больше. Не утратившие надежду запасные приглашались в регистратуру.

Его знакомая Сувон сказала, что индивидуальный эвакуатор может доставить Бика в Порт-Тангейзер прямо отсюда. Еще не приняв решения, Бик подумал, что стоит узнать, как можно обзавестись спортивным эвакуатором. Неужели кто-то действительно занимается подобным спортом? Он достал свою интелликарту и запросил необходимые сведения.

Бик пожевал губами, уставясь в единственный стеклянный глаз, зияющий в стене за прилавком снаряжения для спортивных исков.

– Уроки? – подобного он никак не ожидал.

– Эваки управляются вручную, в этом и заключается спорт! – объяснил сервокибер на четком стандартном языке, когда его щупы вручили Бику тяжелую сумку. – Но рекомендуется пройти виртуальную тренировку и получить положительную оценку.

– Рекомендуется?

– Иначе вас не выпустят из воздушного шлюза. А теперь давайте проверим снаряжение по списку. Аэроплан?

Бик открыл сумку и покачал головой.

– Боюсь, я…

– Это тяжелый прозрачный мешок, – сообщил ему новый, но почему-то знакомый голос. Бик обернулся и увидел регистраторшу. Без формы, в облегающем вакуумном костюме с яркими диагональными полосами она выглядела – нет, не красавицей, решил он, однако… она производила впечатление. – Вы надеваете его спереди, в падении надуваете и с его помощью управляете движениями тела. Когда скорость понижается за звуковой порог, можно выпустить крыло и планировать, сколько душе угодно.

– Э… спасибо…

Она засмеялась.

– Сувон. Регистратор. Я ведь обещала сделать, что смогу. Ну и подумала, что застану вас здесь. Вы ведь стремитесь к своей цели любой ценой. Ну, проверим все остальное.

На это у них ушел без малого час. Кроме крыла для долгого планирования имелся аварийный парапарус, весивший менее ста граммов, флюоресцентные краски и маячок, ременная сбруя, которая натрет кожу до крови, если затянуть ее чуть неправильно, и всяческие приспособления.

Далее на очереди был симулятор – программа подготовки в виртуальной реальности. Хотя Сувон все время инструктировала своего подопечного, при первом спуске он сгорел, во второй раз слишком быстро затормозил до скорости ниже звуковой и не преодолел нужное расстояние. В четвертый раз он сжег аварийный комплект, а в пятый раз более или менее справился.

Время было 08-100, а подать заявку требовалось до 16-100.

– Большое спасибо, – сказал он ей, – я попробую.

– Вы же себя убьете. Если не сгорите, так упадете в океан и утонете, прежде чем подоспеет помощь.

Ничего она не поняла!

– Сувон, я хочу, чтобы вы уразумели вот что: внутри меня пустота, которую прежде занимали моя жена и мой сын. Если есть малейший шанс вернуть хоть какую-то часть, я пойду на риск.

– Чушь. Я полечу с вами.

– А? – Бик уставился на нее. Ну с какой стати она втирается в его судьбу? Меньше всего в его нынешней жизни требуется другая женщина. Но нельзя было просто сказать ей, чтобы она убиралась: она же ему так помогла! А времени остается совсем мало!

– Это моя проблема, – сказал он наконец. – Мы же едва успели познакомиться, так зачем вам это нужно?

Она ответила ему пристальным взглядом и крепко сжала губы, словно решила не произносить ни слова, пока тщательно не обдумает каждое.

– Справедливый вопрос. У вас есть благородная цель, вы не ищете развлечений. Ни с чем более волнующим мне за многие годы сталкиваться не приходилось. И, думаю, это меня привлекает. И еще кое-что. Служащие Управления поверхностью Венеры не имеют права на земельные участки. Единственный способ – партнерство с тем, у кого оно есть.

– Партнерство?

– Человек с правом на участок может передать свою часть другим через пятьдесят лет или заключить договор на совместное владение…

Бик протянул руку.

– Договорились. Тридцать процентов участка, если вы поможете мне добраться туда.

Сувон улыбнулась и покачала головой.

– Пятьдесят.

Черт! На нее было очень приятно смотреть, стоило лишь привыкнуть к ее мускулистости.

– Хорошо, пятьдесят. – Бик не умел торговаться, он отдал Кэри всю свою собственность в Чао, лишь бы не ссориться с ней. – Ну, значит в дорогу. А как же ваш друг?

– Месяц назад он сгорел во время прыжка. Ему было всего каких-то пятьсот двенадцать лет! – Сувон пожала плечами, но было видно, что она страдает.

– Искренне сожалею, – он взял ее руку и обнаружил, что это была сильная, мозолистая, деятельная рука – под стать всей внешности Сувон. Он крепко пожал ее и отпустил.

Она улыбнулась ему чуть криво. Совершенно очевидно, что Сувон, сталкиваясь с проблемой, предпочитала брать быка за рога – немедленно, отбросив страх, со всей одержимостью.

Теперь он был готов.

Они вышли из лифтового холла на служебный балкон с решетчатым полом и сугубо функциональными перилами. Открывшееся перед ними зрелище ошеломило Бика. Снаружи ОПР являла собой волшебный лес сквозных ферм из серых составных балок, которые каким-то образом начинали блестеть, слившись на расстоянии в единую ленту, уходящую в неизмеримую даль. Порой по одному из верхних путей бесшумно проносился вагон, прижимаемый к верхним рельсам центробежной силой благодаря своей скорости, превосходящей орбитальную.

Широкая серая полоса ОПР совсем подавляла лифтовую башню, которая скрепляла ее с планетой. Ниже их балкона башня быстро превращалась в еле заметную нить, уходящую к островку, почти невидимому в необъятном сине-черном океане. На краю северного горизонта можно было с трудом различить полоску сине-зеленой суши и разбросанные поблизости острова, но это были лишь мелкие детали в океане, испещренном тенями облаков и похожем благодаря обману зрения на вогнутую чашу.

– Именно так выглядит Чао, если смотреть с балкона под самым сводом, только соотношение воды и суши обратное. Высота купола всего пятьдесят километров, но на глаз разницу в масштабах заметить трудно.

– Удивительно, как вы не поделились с ней этим.

– Да нет, я взял ее туда, надеясь, что она передумает. Я был готов на все ради нее.

– Но оказались слишком гордым, чтобы за нее бороться, да? – Сувон повернула к нему лицо в золоте шлема, и он увидел себя в миниатюре на фоне восходящего размытого солнца.

– Примерно так.

Солнце только-только взошло под ними, а местного полудня оно достигнет через две недели. Гордость? Бик улыбнулся; прежде Венере для одного оборота вокруг своей оси требовалась заметная часть земного года, но тысячелетие вымораживания углекислого газа из атмосферы и соскребывания вулканического пепла с базальтовых равнин, плюс два века доставки воды сократили этот срок примерно до одного земного месяца. Добились этого люди и машины. Бик невольно ощутил прилив гордости. Процесс образования коры продолжался, на что указывали многочисленные вулканы и частые землетрясения, которые, согласно большинству прогнозов, будут составлять неотъемлемую часть жизни на Венере еще примерно десять миллионов лет. И строительство внизу велось с учетом этого.

На меркурианский взгляд Бика солнце выглядело крохотным и, казалось, поблескивало в стороне от центра широкого кольца рассеянного света. Это, сообразил он, был солнечный щит окружностью в двадцать четыре миллиона метров. Его воображению инженера представилась колоссальная структура, основанная на сбалансировании силы тяготения с непрерывно уравновешивающимся давлением протонов – принцип Лагранжа между Солнцем и Венерой. В данный момент он служил солнечным ситом и пропускал половину света на Венеру, а вторую половину преобразовывал в энергию для звездных портов и заводов, производящих антиматерию. Теперь Бик различил призрачный мерцающий диск, заметно больше и ближе солнечного диска. Его края улавливали и отражали свет, что создавало впечатление яркого кольца.

– Кончили знакомиться с достопримечательностями? – мягко спросила Сувон.

– Теперь я понимаю, почему вам нравится здесь жить.

Она засмеялась.

– Вам следует посмотреть, как гигатонный водотанкер опускается на приемное устройство посадочной полосы. Вон та темная лента посередине. Сразу понимаешь, что такое настоящее астроманеврирование. Великолепно! А теперь давайте-ка еще раз проверим снаряжение.

Бик проверил снаряжение Сувон, а она – его.

– Готовы. А теперь, Бик, – продолжала она, понижая голос, который вдруг приобрел театральную вкрадчивость, – ты когда-нибудь воображал, как приносишь себя в жертву? Становишься человеком-бомбой во имя какой-нибудь идеи? Позволяешь любимой убить тебя? Падаешь на свой меч? Занимаешь место Жанны д’Арк на костре?

Бик не видел ее глаз, но подумал, что они сверкают. Да, конечно, он воображал такое, но не мог заставить себя признаться: в меркурианском обществе делиться подобным с другими, пусть самыми близкими, было не принято. На планете без воздуха самоубийцы иногда увлекали с собой еще кого-нибудь, и даже фантазировать на такие темы считалось постыдным.

Бик даже вздрогнул.

– Не можешь признаться, так? Но это же вполне нормальные фантазии. Они посещают всех, и когда-нибудь, когда мне надоест бессмертное тело, подарочек наших специалистов по генной инженерии, я, пожалуй, спикирую отсюда без всякого снаряжения. Возможно, в вакуумном костюме, чтобы еще немного поощущать… ну, например, как я горю. Но и только. Я просто разбегусь, брошусь вниз и предоставлю природе довершить остальное. Кончу жизнь падающей звездой!

Она села верхом на перила, повернулась, схватила его за руку и разразилась демоническим хохотом.

– Такие фантазии бывают у всех нас… и настало время предаться им сполна! Давай же!

Словно в трансе, он перекинул ногу через перила, потом другую и встал на носки, держась за поручень на высоте в триста километров над океаном.

Грудь Сувон вздымалась с каждым взволнованным вздохом.

– Ну же! – закричала она. – Оттолкнись и умри! – и тут же сама последовала своему приказу: с воплем, от которого кровь стыла в жилах, она быстро полетела вниз, стремительно удаляясь от него.

Бик вытянул шею, чтобы увидеть ее, и заскользил. «Какого черта? Давай! – потребовало что-то внутри него. – Прыгай!» Он оттолкнулся и оказался в свободном падении. ОПР сузилась в темную ленту высоко над ним, внизу ждало море Деваны. Вскоре он словно престал двигаться, поблизости не было ничего неподвижного, чтобы сопоставить это с падением. Его шлем наполнился безумным хохотом Сувон. Наконец она перестала смеяться.

– Сто пятьдесят километров, дружок. Пора стать серьезными.

Под ним раскрылась хрустальная туфелька, кувыркаясь и сверкая в солнечных лучах. Бик вспомнил про шнур саней и нашел его. Да! Вот оно – искушение не потянуть шнур, немного подождать, понаслаждаться нулевой силой тяжести, пофлиртовать с экстатической мыслью о самоуничтожении…

– Дерни красное кольцо, Бик! – закричала Сувон.

Он машинально дернул и почти мгновенно оказался внутри огромной, треугольной, прозрачной «подушки». Она ласково прижималась к нему в непрерывном скольжении, поворачиваясь и выравниваясь, пока он не распростерся внутри. «Подушка» начала слегка вибрировать под нарастающим давлением, и он услышал тихое жутковатое стенание.

– Я рядом, – окликнула Сувон. – Перенеси свой центр тяжести влево.

Он наклонился влево, и прозрачный аппарат начал двигаться влево по длинной пологой дуге.

– Я собираюсь немного поерзать, – сказала Сувон. – Ты меня видишь?

Бик посмотрел вперед, направо, налево и ничего не увидел.

– Ты немного ниже меня, но сразу позади. Перенеси центр тяжести вправо, потом выравнивай.

Он послушался.

– Сделано.

– Теперь посмотри вверх.

Далеко-далеко впереди него в черной необъятности над узкой светящейся полосой атмосферы он увидел искру. Вглядывался в нее несколько секунд и различил прозрачную оболочку, а затем крохотную белую фигурку внутри. Передняя часть оболочки слегка светилась.

– Я тебя вижу.

– Отлично. Теперь нам надо маневрировать синхронно. Мы набрали порядочную скорость в направлении севера, но нам требуется больше, а потому я на какое-то время перейду в пике. Следуй за мной, переместив центр тяжести вперед, но будь готов выровняться сразу же, едва это сделаю я. Нам ни к чему слишком нагреваться.

– Ладно.

Она начала перемещаться вперед, и он подтянулся вперед, цепляясь за выступы для рук. И понесся вниз, проскочив под ней. В панике он ринулся назад.

– Тпру-у! Так держать. Я сейчас догоню, – крикнула она и пронеслась над ним.

– А теперь чуточку подайся вперед. Вот-вот. Так держать!

Вновь вернулся вес. Перед ним возникло свечение.

– Твой друг… ты уверена, что это был несчастный случай?

Молчание.

Он ждал.

Наконец она ответила размеренным голосом:

– Нет. Или да. Во всяком случае записки он не оставил… Довольно-таки радикальный способ прервать отношения, и не думаю, что я уж настолько безобразна. Но когда речь идет о людях, ни в чем нельзя быть уверенной… Давай переменим тему, а?

– Ночью выглядит, наверное, очень эффектно, – помолчав, сказал он.

– Угу! И когда я уйду, это будет ночью. Я стану кометой, погребальным костром валькирии. И чувство вины будет полностью выжжено из меня.

– Ты говоришь так, словно ждешь этого…

– Вот именно! – она засмеялась. – Эдак через тысячу лет. Предвкушение поддерживает меня. Ну, а мы уже на высоте тридцати километров, и пора чуточку притормозить. Подайся немного назад, задери нос. Нам остается еще тысяча километров. Хорошо. Еще чуточку. Вот так.

– Оптимальный путь планирования? – спросил он. Он знал, что она подключена к станционному компьютеру, и у нее все рассчитано. Но ему хотелось удостовериться. Океан под ним был очень большим и синим.

– Вроде бы все в ажуре, – откликнулась она. – По-моему, порядок.

– Какой у этой штуковины радиус дальности? – поинтересовался он.

– Радиус дальности? – она засмеялась. – Просто летим, насколько получится. Я еще никогда не пробовала добраться до Беты Регио с лифтовой станции.

Ему стало не по себе.

– А что говорят кибы?

– Пойми, Бик, мы можем полагаться только на себя. Эти передатчики рассчитаны на короткие расстояния, если, конечно, мы не настроены на большую направленную антенну и не говорим на заданной частоте. Только наше собственное чутье, в этом вся соль. К тому же последние две-три сотни километров зависят от воздушных течений, а это вопрос погоды. Заранее ничего не угадаешь… Эй, осторожнее! Ты смещаешь свой центр тяжести. Продвинься снова вперед чуть-чуть и замри. За положением тела нужно следить все время.

Бик снова поймал Сувон в поле зрения и постарался больше ее не терять.

Фантазии о том, чтобы броситься в небытие, прочно забыты. Сейчас он был очень, очень напуган. И радостно возбужден – наконец он понял, почему этот спорт привлекает людей. Бороться с реальной опасностью с помощью собственных мышц, рефлексов и мозга, не полагаясь на кибов… О, это великолепное чувство! Если уцелеешь.

– Бик, тебе знаком сукин сын по имени Деккер Брант?

Бика пробрала дрожь.

– Еще бы! Он адвокат космического кузнечика, который отобрал у меня Кэри – мою бывшую жену. У Бранта дьявольские связи, а меня он считает чудовищем. И твердо решил, что Бикки я не получу. А откуда ты его знаешь?

– Едва я ввела твое имя в компьютер, как мне начали задавать вопросы. Некто Брант. По-моему, он не хочет, чтобы ты добрался до поверхности. Высказал мнение, что я слишком уж утруждаюсь из-за тебя. Ты говоришь, что, когда решил отправиться сюда, у тебя возникли проблемы с транспортом?

«Ну, конечно же!» – подумал Бик.

– Да. А что он предложил?

– Намекнул, что может быть мне полезен… правда, обиняками, так что передать его кибам я не могла… но намекнул достаточно ясно. Послушай, здесь замешаны деньги?

Судя по ее голосу, она разделяла презрение Бика к деньгам. Благодаря заводам и фабрикам, обслуживаемым роботами по всей Солнечной системе, производимые товары были бесплатными. Деньги, казалось ему, остались игрушками людей, которые жаждали того, без чего можно было обойтись. Но таких было очень много.

– Кэри нравилось иметь деньги. Для нее это было игрой… но, мне кажется, именно так она познакомилась с Тором.

Аэроплан Бика завибрировал и загудел – под стать его настроению.

– Что это?

– Проходим звуковой порог. Просто оставайся пока в центральной позиции. Ты вполне стабилен. Бик, и ты терпел все это?

Он понял, что она подразумевает обмены Кэри.

– Она ведь не была моей собственностью. Я часто подолгу отсутствовал, и пока она не решила уехать, все было чудесно… нет, больше, чем чудесно.

– Следовательно, у нее были и деньги, и твои права на собственность в этом вашем меркурианском куполе, и Бикки. А теперь все заполучил этот Тор и хочет все оставить по-прежнему. Воображает себя сверхчеловеком, как пить дать. Но мне-то чем он может угрожать, черт его дери?

Бик задумался.

– Не знаю. Он ловкий, компетентный, привык настаивать на своем. Бык-производитель, да только разрешение на ребенка так и не получил. Ну, а угрозы… Всего-то требуется свой человек в правлении, желающий того, что можно приобрести за деньги. Возможно, кто-то из твоего начальства.

– Чушь! – понять горечь в голосе Сувон было нетрудно: стоящих работ для людей было мало, и она могла лишиться своей. – Ну, я его слушать не стала. И мне захотелось тебе помочь. Эй! Держись! Мы снизили скорость до тридцати километров. Пора развернуть крылья. Оранжевое кольцо при счете «три». Готов?

– Готов.

– Раз… два… давай!

Он дернул; по сторонам «подушки» развернулись прозрачные белые крылья, очень длинные и тонкие, а прямо перед ним выскочила длинная жесткая трубка на треугольной опоре, угрожающе загнулась и завибрировала, как басовая струна.

Теперь его била настоящая дрожь. Виртуальные репетиции ни к чему подобному не готовили.

– Бистабильный полиморфон. Иногда требуется секунда-другая, чтобы он включился. Не беспокойся. Кажется, у тебя все нормально.

Будто по команде Сувон, громкое жужжание перешло в тихое посвистывание, едва он с давящим ускорением рванулся вверх. Бик сообразил переместиться чуть вперед, чтобы уменьшить угол атаки до того, как потеряет слишком много скорости, и увидел, как треугольное приспособление слегка наклонилось: его умные компоненты почти предвосхитили то, что он намеревался сделать. Выровнявшись, он поискал взглядом Сувон.

– Я довольно далеко. Впереди тебя и над тобой, – сообщила она, будто прочитав его мысли. – Теперь сложи оболочку.

– И как же?

– Зеленое кольцо у тебя на груди; всасывающая трубка Вентури. Тяни!

Он послушался и почувствовал, как его скорость начала расти, едва прозрачная оболочка сложилась в жесткие аэродинамические «сани». Когда он нагнал Сувон, она проделала то же, а потом повернула и, полавировав, заняла позицию у его правого крыла.

– Мы километра на два ниже, чем мне хотелось бы, но если с воздушными потоками нам повезет, мы дотянем, а пока тебе надо попрактиковаться в планировании. Мы приближаемся к границе тени.

На полутора километрах они погрузились в ночь. Звезды озаряли небо и одевали блеском волны, расстояние до которых угрожающе уменьшалось. Однако до архипелага они добрались; одинокие фонари или лагерный костер показывали, где люди уже начали осваивать острова.

На подветренной стороне призрачного вулканического острова Сувон поймала вертикальный воздушный поток и заскользила на восток, чтобы избежать нисходящего потока. Пара выигранных километров помогла им почти достигнуть следующего острова, но это оказалось пределом. Еле различимая зеленая стена на горизонте, а на ее восточном конце что-то вроде геодезического купола, светящегося изнутри.

– Идем на посадку, – сказала Сувон. – Надуй-ка снова оболочку.

– А?

– Немедленно. Ты поплывешь в ней. Крылья обеспечат устойчивость. Смотри на меня. – Она опередила его в коротком пике, транжиря остатки энергии.

– Я занимаю позицию… – Она повисла в воздухе над темными искрящимися волнами, будто какой-то призрачный альбатрос, – …надуваю и приводняюсь. А теперь ты. Дерни красное кольцо.

Он уже привык выполнять ее инструкции и дернул кольцо, но смотреть было легче, чем сделать. Бик замешкался и ушел под воду, прежде чем оболочка успела возникнуть, но тут же выскочил на поверхность. Вакуумный костюм, естественно, не промок. Ну а вода была теплой.

– Все в порядке? – окликнула Сувон. Ее голос показался ему тоненьким и далеким, но через пару секунд он сообразил, что слышит не по радио. Огляделся, и ее шлем сверкнул примерно в тридцати метрах слева от него. Маячки на концах их крыльев почти соприкасались.

Он глубоко вдохнул морской воздух. Детские воспоминания… Ему было пять лет, когда отец пошел с ним погулять по берегу моря неподалеку от их дома в Виктории и сказал ему, что иногда люди не могут дольше жить вместе и что он уходит. Бик знает дорогу домой? Бик кивнул: конечно. Его отец тоже кивнул, очень серьезно, а затем повернулся и ушел. Навсегда.

– Бик?

– Я в полном порядке. Но чувствую себя немного глупо. Полагаю, путешествие того стоило. Удовольствие я получил. А сейчас… Не вдыхал запах моря с самого детства!

– У тебя есть еще пара часов, чтобы зарегистрироваться.

– Но мы же не дотянули до Порт-Тангейзера километров двести.

– На острове есть ферма. Там живет Мейбл Ботокс. Мы с Мейбл старые друзья.

– Я думал, архипелаг только сейчас открыли для заселения.

– Прежде тут была станция терраформирования; Мейбл самовольно поселилась тут, едва количество кислорода достигло пятнадцати процентов. И конечно, была первой, когда началась регистрация.

– У нее есть какое-нибудь транспортное средство?

– Гидроплан. Она скоро нас подберет.

– А как она?..

Сувон показала на свою голову и засмеялась.

– Мой мозг ведь частично радио, не забыл? А мы в радиусе досягаемости.

– Ты с самого начала знала! И нарочно меня мучила!

Сувон засмеялась, и Бик тоже. Так они и хохотали, когда изящный самолет в форме перевернутой «М» опустился на волны рядом с ними.

Мейбл Ботокс оказалась миниатюрной женщиной, чем-то напоминающей сказочного эльфа, с мелодичным, как птичьи трели, голосом. Казалось, она перестала расти еще в детстве, однако ее архаичное имя, подумал Бик, возможно, указывает, что она участвовала в первых стадиях терраформирования.

Но он никак не ожидал, что ее жизнь уходила в прошлое намного дальше. Пока они привязывали чалки самолета к непритязательной деревянной пристани, он спросил, когда она родилась.

– В тысяча девятьсот девяносто третьем. Когда создали гериатрический ретровирус, мне было сто тридцать пять лет. И старше меня наберется десятка два, не больше. Почти всю свою жизнь я занималась сельским хозяйством – в Алабаме первые сто лет или около того. Купол Пири на Луне после того, как я прошла лечение и получила степень. Ну а потом я перебралась сюда, принимала участие в регулировании терраформирующих процессов с того самого момента, когда лет двести назад был открыт путь солнечному свету. Вот было времечко! Ураганы и землетрясения! Популяции то одних, то других тварей вырываются из-под контроля! Я работала с ретровирусами плодоносности, и в роли бога мы таки попотели, можете мне поверить. – Она ухмыльнулась и пожала плечами. – А теперь планета настолько угомонилась, что они начали раздавать землю любому, кто захочет. Но ведь мы для того и трудились, верно? Вот так-то! – она привязала нос самолета к кнехту. – Вы имеете дело с живой окаменелостью, дотягивающей свое третье тысячелетие!

– И такой красивой! – восхищенно выпалил Бик, чуть не онемев от благоговения.

– А? Ну да, сила тяжести для костей тут в самый раз, и мне хватает физического труда. – Она махнула рукой на аккуратное деревянное строение рядом с геодезическим куполом, на луг, окруженный эвкалиптами и пальмами. А на нем три… коровы! Не в загоне, а стоят себе и жуют траву. Одна из них окинула мужчину подозрительным взглядом как раз в тот момент, когда Мейбл спросила:

– Уже решили, где вы с Сувон намерены обосноваться?

– Но мы не… – пробормотал Бик. Может, корова ринется в атаку, как на корриде? Ему надо что-то сделать? Или лучше стоять на месте? Ну, хотя бы ничего красного на нем нет. – Я хочу сказать, мы же только-только познакомились сегодня. Чисто деловое соглашение.

– О? Ну, посмотрим, осталось ли для вас что-нибудь подходящее. Я нарежу курицы, а если ты сорвешь пару помидоров, Сувон, мы сможем перекусить бутербродами. Запивать можно моим домашним персиковым вином. А потом я доставлю вас в Порт-Тангейзер для регистрации.

Сувон взялась за дело. Бик, который никогда не видел, как готовится еда, а уж тем более человеческими руками, стоял, беспомощно и завороженно созерцая этот процесс. После сказочного завтрака, который почему-то оказался вкуснее всего, чем его когда-либо угощали кухонные аппараты или рестораны, компьютер Мейбл начал печатать самые последние карты заявок. Но с картами поступила новость, которая заставила Мейбл нахмуриться.

– Сувон, ты не сообщила мне, что тебя уволили.

– Что?! – Сувон была ошарашена.

– Тут сказано, что Совет распределения участков ставит под сомнение права людей, которые воспользовались неформальным транспортом (это про тебя, Бик), и тех, кто им помогал. Тебе вменяются «непрофессиональные поблажки», Сувон.

– Но это чушь! – возмутилась Сувон. – И всякий, у кого достанет духа, может нырнуть с ОПР! Тут никакого нарушения нет. Что говорят кибы?

Мейбл подняла ладонь и сосредоточилась.

– Они говорят, что никакого нарушения правил заселения нет, однако существуют негласные законы. – Она нахмурилась. – К тому времени, когда они соберут комитет для обсуждения, будет уже поздно, даже если решение окажется в вашу пользу! Мне кажется, кто-то очень хитрый решил разделаться с тобой, Бик. Но при чем тут Сувон?

– Я получила предостережение, – Сувон дернула головой больше от ярости, чем от страха. – От адвоката. Он пытался подкупить меня! Мейбл, это неслыханно!

Мейбл что-то еле слышно пробормотала.

Бик сообразил: она обращается к еще одному встроенному радиозвену.

Мейбл улыбнулась в ответ на изумленный взгляд Бика.

– Это дряхлое тело вытерпело столько подновлений, что одним больше, одним меньше – разница невелика. Когда несколько лет назад Сувон продемонстрировала мне свое радио, я, конечно, захотела обзавестись таким же. Очень удобно, когда доишь коров и руки заняты! – Она хихикнула своей шутке. – Ну, я тут живу не первый век и обзавелась кое-какими связями… Посмотрим на карту. У вас есть три варианта. Выберем наиболее подходящий.

Интеллипринт был подключен, и цвета на карте архипелага начали меняться под их взглядами: целые области розовели, заполнялись красными прямоугольничками. Красный цвет обозначал зарегистрированную заявку.

– Все вблизи от Порт-Тангейзера уже занято, – заметила Сувон.

– В таком случае нам следует отправиться вон туда. – Остров Мейбл был первой вершиной в затопленной гряде, протянувшейся к югу от Порт-Тангейзера и отделенной от Беты Регио на материке узким проливом. Мейбл провела пальцем на запад к Астериа Регио. – Тут проходит полярное течение, разделяя Бету и Астериа. – Она ухмыльнулась. – Часть его сворачивает сюда, принося с собой туманы. Но его влияние куда более заметно вон там. Это означает обилие рыбы и большое количество влаги при северном ветре вблизи побережья, но ясную и солнечную погоду, когда ветер поворачивает. – Она указала на скопление перенумерованных островков. – Любой из них вам подойдет.

Бик взглянул на свою партнершу, и Сувон кивнула.

– Ну так в путь, – сказал он.

Порт-Тангейзер являл собой упорядоченный хаос. Его сонные улицы кишели народом. Им пришлось оставить гидроплан Мейбл на рейде и добираться на плоту. К счастью, едва кибы подтвердили их физическое присутствие, они получили право зарегистрировать свои заявки на станции.

И, оказалось, вовремя. До конца регистрации оставалось еще часа два, но когда они развернули карту, красный цвет занимал уже всю ее, за исключением розовой каемки, включавшей западные островки.

– Осмотрим достопримечательности, перекусим в Краб-Хаусе, вернемся ко мне переночевать, а рано утром полетим туда.

– Э… – сказал Бик. – А почему не прямо сейчас? Ваш остров ведь в противоположном направлении. Мне достаточно прикоснуться там к земле в знак того, что участок я оставляю за собой. Тогда на обратном пути вы сможете высадить меня на аэровокзале. И мне не придется злоупотреблять вашим гостеприимством.

Сувон плотно сжала губы. А вдруг, подумал Бик, у нее были другие планы на эту ночь? Или ей показалось, что он позволил себе лишнее, предложив не то, что рекомендовала Мейбл? Черт бы побрал его неспособность понимать людей! Кибам следовало бы наложить запрет на бессловесные способы общения. Впрочем, подумал он тоскливо, любой опытный киб, уж наверное, даст ему сто очков вперед. Кэри жаловалась, сначала мягко, а потом со все большим сарказмом, на его «отсутствие интуиции». И тут она была права: между другими людьми, казалось, все время что-то происходило – какое-то общение, ему не доступное. Однако от него ведь это не зависит… Собственно, ему приходится полагаться только на слова других людей, все остальное слишком неопределенно.