Текст книги "Дозоры.Сборник. Книги 1-10 (СИ)"
Автор книги: Сергей Лукьяненко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 178 страниц) [доступный отрывок для чтения: 63 страниц]
– Ты любишь не саму Алису, – сказал Антон, не замечая, что говорит о Донниковой в настоящем времени. – Ты любишь ее идеализированный… нет, альтернативный, образ! Ту Алису, которой не было и нет!
– Теперь уж точно нет. И все-таки ты не совсем прав, Антон. Я люблю ее такой, какой она стала, потеряв способности Иной. Освободившись, пусть на миг, от этой серой паутины. Скажи, разве тебе не приходилось прощать?
– Приходилось, – помолчав, ответил Антон. – Да. Но не такое.
– Тебе повезло, Антошка.
Игорь снова разлил водку.
– Тогда ответь. – Антон не старался щадить Игоря, но все-таки слова дались с трудом. – Зачем ты ее убил?
– Потому что она была ведьмой, – очень спокойно сказал Игорь. – Потому что она несла зло и боль. Потому что «работник Ночного Дозора защищает людей от Темных всегда и везде, на любой территории, невзирая на личное отношение к ситуации». Ты никогда не задумывался о том, почему в Уставе есть это уточнение? О личном отношении к ситуации? Следовало бы сказать «личное отношение к Темным», но это как-то жалко звучит. Вот и обошлись эмве… эмфе..
– Эвфемизмом, – зачарованно сказал Антон.
– Эвфемизмом. – Игорь усмехнулся. – Именно. Помнишь, когда брали вампиршу на крыше, ты расстреливал ее в упор, но тут появился твой сосед-вампир. И ты опустил пистолет.
– Я был не прав, – пожал плечами Антон. – Ее надо было судить. Поэтому я и остановился…
– Да нет, Антон. Ты бы ее расстрелял. И любого другого вампира, кинувшегося защищать преступницу, тоже. Но перед тобой встал не просто вампир, а твой друг… ладно, пусть не друг, а приятель. И ты остановился. А представь, что выбор был бы – опустить пистолет или отпустить преступницу на свободу.
– Я бы стрелял, – резко сказал Антон. – И в Костю – тоже. Выбора не было. Мне было бы очень горько, согласен, но я…
– А если это был бы не хороший знакомый, а твоя любимая? Человеческая женщина или волшебница-Иная любой раскраски?
– Я бы стрелял… – прошептал Антон. – Все равно стрелял.
– И что дальше?
– Я бы не допустил такой ситуации. Просто не допустил!
– Конечно. У нас даже мысли не возникнет полюбить, если мы видим ауру Тьмы. А у Темных – если они видят ауру Света. Но мы-то были застигнуты врасплох, Антон. Лишенные всех сил. И выбора не было…
– Скажи, Игорь. – Антон перевел дыхание. Водка не брала, а разговор, пусть и вышел за предел доверительности, не приносил облегчения. – Скажи, а почему тогда ты просто не выгнал Алису с территории лагеря? Не запросил помощи и совета у Гесера? Ты бы защитил людей и при этом…
– Она бы не ушла, – резко сказал Игорь. – Она ведь находилась в «Артеке» на законных основаниях. Знаешь, что самое страшное, Антон? Право на ее восстановление было выторговано Завулоном у Гесера в обмен на право восстановить силы магу третьей категории! Мне то есть! Ты понимаешь, как все завязалось?
– А ты уверен, что она бы не ушла? – спросил Антон.
Игорь молча поднял рюмку. Они впервые за вечер чокнулись, но так и не произнесли никакого тоста.
– Не уверен, Антон. В том-то и беда, что не уверен. Я сказал ей… велел убираться прочь. Но это было в первый миг, когда мы только поняли, кто есть кто. Когда не было никаких мозгов, один адреналин…
– Если она любила тебя, – сказал Антон, – то она бы ушла. Надо было только найти слова…
– Наверное. Кто теперь может на это ответить?
– Игорь, мне очень жалко, – прошептал Антон. – Не ведьму Алису, нет… об этом меня не проси. Я не смогу пролить о ней ни слезинки. Но мне очень жалко тебя. И я очень хочу, чтобы ты остался с нами. Чтобы выдержал, не сломался.
– Мне незачем больше жить, Антон. – Игорь виновато развел руками. – Пойми, не-за-чем! Знаешь, я ведь, наверное, тоже полюбил первый раз в жизни. У меня была жена… когда-то. Я стал Иным в сорок пятом году… вернулся с фронта, молодой капитан, грудь в орденах, ни одной царапины… и вообще мне везло, я только потом понял, что латентные способности Иного меня выручали. И тут правда о Дозорах… Новая война, понимаешь? Причем уж совсем справедливая, дальше некуда! Я ничего толком и не умел, кроме как воевать, а тут понял, что нашел себе работу на всю жизнь. На очень долгую жизнь. И еще, что для меня не будет каких-то человеческих горестей, досадных болезней, очередей за продуктами… ты ведь и не представляешь, что такое самый обыкновенный голод, Антон, что такое по-настоящему черный хлеб, что такое по-настоящему паленая водка… что такое – впервые ухмыльнуться в сытую харю особиста из СМЕРШа и лениво зевнуть в ответ на вопрос: «Почему вы пробыли на вражеской территории два месяца, если мост был взорван уже на третий день после десантирования?»
Игоря немного развезло, и говорил он теперь быстро, яростно… и вовсе не так, как обычно говорил молодой маг из Ночного Дозора…
– Я вернулся и посмотрел на Вилену, на свою Леночку-Виленочку, молодую и красивую, которая мне каждый день писала письма, не вру, каждый день, и ты бы знал, какие письма! И увидел, что она очень рада моему возвращению – ведь я целый, не покалеченный, да еще и герой! Редкой бабе тогда такое счастье выпадало. Но очень боится, что завистливые стервы-соседки расскажут про всех мужиков, что у нее бывали за четыре года, про то, что она горя не знала не из-за моего офицерского аттестата… ты ведь и сейчас не понимаешь меня наполовину, верно? А я вдруг увидел. Все, сразу. И чем больше на нее смотрел, тем больше видел. В деталях, в подробностях. И не только всех ее мужичков – от гнид-спекулянтов до таких же, как я, вояк, через госпитальный забор в самоволку сиганувших… И как она полковнику одному шепчет: «Да он небось давно уже в земле гниет…» – тоже услышал… Кстати, полковник тот оказался человеком. Настоящим. Встал с кровати, врезал ей по морде, оделся и ушел.
Он налил водки, быстро, не дожидаясь Антона, выпил, снова наполнил рюмки. Сказал:
– Вот с тех пор я такой и стал. Как ушел из своего дома – под звон медалей и рев Вилены: «Они тебе все наврали, сучки, я верной была!» Шел по улице, и что-то в душе выгорало. Это май был, Антон. Май сорок пятого, меня Гесер сразу после капитуляции Германии с фронта выдернул, сказал: «Нынче твой фронт здесь, капитан Теплов». А люди тогда были… другие они были, Антон. Лица светились у всех. Темных тварей было до черта, что уж скрывать! Только и Света было много. И когда я по улице шел, вокруг ребятишки сновали, на мой иконостас нагрудный заглядывали и спорили, какая медаль за что. Мужики руки жали, звали выпить с ними. Девчонки подбегали… и целовали. Просто так, ничего особого в уме не имея. Целовали, как своих парней, не вернувшихся еще или уже сгинувших. Как своих отцов, как братьев своих. Иногда ревели, целовали и дальше шли. Понимаешь? Нет, вряд ли… Вот ты ведь тоже о стране болеешь, думаешь, как все плохо сейчас, в какой мы все дыре… Переживаешь, почему Светлые в глобальных масштабах России не помогут. А ты ведь настоящей дыры и не знаешь, Антон. Мы – знаем!
Игорь выпил снова. Антон молча поднял рюмку, кивнул, поддерживая непроизнесенный, но понятный без слов тост.
– Вот тогда я стал таким, – повторил Игорь. – Магом. Оперативником. Вечно молодым. Который любит всех… и никого. Я уже и решил для себя, что никого не полюблю. Никогда. Подруги – одно, любовь – другое. Человека нельзя любить – человек слаб, Иного нельзя любить – Иной либо враг, либо боевой товарищ. Вот такой жизненный принцип я себе составил, Антошка. И следовал ему как мог. Вроде как я до сих пор тот молодой парнишка, с фронта вернувшийся, которому влюбляться совсем еще рановато. Одно дело – с девчонкой на танцульке покрутиться… – он тихо засмеялся, – или на дискотеке в кислотном прикиде под ультрафиолетовой лампой попрыгать… какая разница – джаз, рок или трэш, какой длины юбка и из чего чулки сделаны… Это – все хорошо. Это можно, это правильно. Видел такой американский мультик – про Питера Пэна? Ну, так я стал вроде него. Только не глупый малец, а глупый юнец. И было мне хорошо… долго было. Тот срок, что человеку отпущен, я уже вроде как прожил. Жаловаться грех – не было ни старости беспомощной, ни прочих проблем. Так что не переживай зря, Антон.
Антон сидел, держась за голову. Молчал.
Будто отворил дверь – и увидел там что-то… нет, не запретное… нет, не постыдное… Совсем-совсем чужое. И понял, что за каждой дверью, если не приведи Свет, удастся ее открыть, увидит что-то столь же чужое… личное.
– Я свой путь прошел, Антон, – почти ласково сказал Игорь. – Не грусти ты так. Я понимаю, ты ехал с надеждой меня растормошить, глупости из головы выкинуть, наказы исполнить. Только не получится. Я и впрямь влюбился сдуру в Темную. Убил ее. И себя, выходит, тоже.
Антон молчал. Пусто все было. Накатила чужая тоска, чужое горе, и выходило так, что не передачу больному другу он принес, а сидит с ним на его же поминках…
– Антон, ты не уходи сегодня, – попросил Игорь. – Я все равно спать не буду… скоро насовсем отосплюсь. У меня там еще три бутылки водки в холодильнике… если честно. Да и ресторан пятью этажами ниже.
– Тогда за столом уснем.
– Ничего, мы же Иные. Выдержим. Я поговорить хочу. Поплакаться кому-нибудь в жилетку. Я стал бояться темноты. Веришь, нет?
– Верю.
Игорь кивнул:
– Спасибо. У меня тут гитара есть, споем что-нибудь. Или я сам спою. Знаешь, для себя самого петь – все равно что… ну, понимаешь. И еще.
Антон посмотрел на Игоря – голос того вдруг стал собраннее. Сильнее.
– Я все-таки дозорный. Этого я не забыл – можешь не сомневаться. И мне кажется, что я во всей этой заварушке – просто пешка… нет, наверное, не пешка… Офицер, который сбил чужую фигуру и стал на простреливаемое поле. Только я в отличие от фигуры умею думать. Надеюсь, что ты тоже не разучился. Мне уже все равно, Антон. Но вот чья будет партия – для меня небезразлично! Давай подумаем вместе.
– С чего начнем? – спросил Антон. Спросил, внутренне поражаясь себе самому. Неужели он принял слова Игоря? Согласился считать его снятой с доски фигурой… ну, пусть не снятой, но уже обреченной, к которой тянется рука невидимого игрока…
– Со Светланы. С Мела Судьбы. – Игорь внимательно смотрел, как меняется лицо Антона. Довольно рассмеялся: – Что, и впрямь угадал? У тебя те же мысли?
– И у Гесера те же… – прошептал Антон.
– Гесер – голова, – согласился Игорь. – А мы? Ну что, попытаемся разок не своими руками, а собственной головой подумать?
– Попытаемся, – кивнул Антон. – Только…
Он нашарил в кармане амулет, который дал ему Гесер. Сдавил маленький шарик, почувствовал, как кольнули кожу тонкие костяные иглы. Ничто не дается без боли… Сказал:
– В течение двенадцати часов нас никто не увидит и не услышит.
– Уверен? – уточнил Игорь. – А отсутствие информации Инквизицию не насторожит?
– Отсутствия не будет, – сказал Антон. – Насколько я понимаю, если здесь есть их наблюдательные приборы или следящие заклятия – по ним пойдет фальшивка. Очень качественная липа.
– Гесер – голова, – с улыбкой повторил Игорь.
Эдгар сидел у окна, курил и медленно потягивал из стакана выдохшееся шампанское. Все равно вкусно…
Его подруга, умиротворенная и удовлетворенная, мирно спала в соседней комнате. Славная девочка оказалась. Немецкая студентка, да еще с какими-то скандинавскими корнями, в меру страстная, в меру веселая. На взгляд Эдгара, впрочем, слишком затейливая в сексе. В отличие от большинства своих коллег Эдгар был весьма консервативен в этом вопросе. Не участвовал в оргиях, не заводил малолетних подруг, а из всех поз предпочитал классическую, «католическую».
Зато в ней – нельзя было не признать – достиг совершенства.
Сладко потянувшись, Эдгар осторожно приоткрыл раму. Встал, вдыхая холодный, морозный воздух. Начался новый день, и, возможно, уже сегодня вечером Трибунал вынесет приговор. Тогда можно будет спокойно провести праздники, не забивая голову интригами.
И все-таки чья же это интрига… Дневного или Ночного Дозора?
А самое главное – какая роль отведена ему?
Неужели и впрямь, как намекал Юрий, та же самая роль жертвы, что и Алисе?
– Вот, гляди… – Игорь раскинул на столе большой лист бумаги, достал из кармана пачку фломастеров-маркеров. – Я такие схемы уже чертил… и кое-что сходится. Это у нас – Светлана.
Антон задумчиво посмотрел на круг, нарисованный толстой желтой линией. Сказал:
– Не слишком-то похожа.
Игорь усмехнулся:
– Ладно… не остри. Гляди, каков расклад. У нас с Темными было равновесие, пусть шаткое, но было. Вот маги первого-третьего уровня Силы с нашей стороны… вот равноценные им Темные… И действующие, и те, кого можно легко мобилизовать на службу.
Бумага быстро покрывалась мелкими кружками. Размашистым движением Игорь перечеркнул лист пополам. Над одной половиной написал «Гесер», над другой – «Завулон». Объяснил:
– По сути, они вне игры. Они шахматисты, а нас интересуют фигуры. Посмотри, что изменилось с появлением Светланы?
– Смотря за какую фигуру ее считать, – осторожно сказал Антон. – Сейчас она волшебница первого уровня… была ею, точнее.
– Ну и? Посмотри, сколько магов имеет близкий к ней уровень!
– Она пешка, – сказал Антон, сам удивляясь своим словам. – Светлана не более чем пешка, еще долгие и долгие годы! Наращивать Силу, учиться управлять своими способностями, приобретать опыт… Она сильнее меня… была. Но я бы с ней справился, если бы стоял по другую сторону фронта.
– Именно, Антон. – Игорь ловко плеснул себе водки из второй бутылки, первая давно уже была под столом. – Именно! Светлана очень значительно усилила Ночной Дозор. И в будущем вполне может стать в один ряд с Гесером. Но это вопрос десятков, а то и сотен лет!
– Тогда к чему такая активность Темных? Они почти нарушали Договор, лишь бы извести Свету.
– Подумай. – Игорь заглянул ему в глаза. – Давай уж шахматные аналогии до конца доведем…
– Пешка, дошедшая до конца доски…
– …превращается в любую фигуру.
Антон развел руками:
– Игорь, это и так ясно. Все мы пешки, но у некоторых есть шанс стать ферзем. У Светланы – есть. У тебя нет, у меня нет, у Семена нет… Но путь до конца доски очень долог, и Темным нет нужды так спешить, устраняя Светлану!
– Мел Судьбы, – сказал Игорь.
– И что – Мел? Гесер собирался использовать мальчика без судьбы, Егора, чтобы сотворить из него…
– Кого?
Антон пожал плечами:
– Пророка, философа, поэта, мага… Не знаю. Кого-то, кто поведет за собой человечество к Свету. А может быть, Зеркало? Такое же Зеркало, как Виталий Рогоза, но только пришедшее на нашу сторону?
– Но Светлана не захотела вмешиваться, – кивнул Игорь. – Мальчик Егор оставлен наедине со своей судьбой.
– Зато… – Антон осекся. Он не знал, вправе ли говорить Игорю, пусть даже под защитой амулета, ту правду, которая ему открылась.
– Зато Ольга второй половинкой Мела Судьбы переписала чью-то судьбу, – усмехнулся Игорь. – Это уже секрет Полишинели…
– Полишинеля, – машинально поправил Антон.
– Пускай. Главное то, что операция все-таки удалась. Не вышло у Светланы – вышло у Ольги. Да еще попутно Гесер сумел реабилитировать Ольгу.
– Попутно? – Антон покачал головой. – Ладно, пускай попутно… Но это второй слой правды. Уверен, что есть и третий.
– Третий – чью судьбу переписала Ольга. Как только Завулон узнал о ее реабилитации, он понял, что его провели. Что он попался на обычный отвлекающий маневр. И Темные стали искать. Егорку, беднягу, раз десять проверяли – вдруг ему дважды Книгу Судьбы переписали…
– А ты откуда знаешь?
– Я присматривал за мальчиком. Гесер поручил – ясно было, что Темные станут искать подвох.
– Ну и?
– Нет, с Егором все честно. Судьбу переписывали не ему.
– Кому тогда?
Игорь молчал, глядя в глаза Антону. Ждал. Будто не имел права произнести этих слов сам.
– Светлане? – воскликнул Антон, прозревая. И тут же подумал, что любой Темный на его месте завопил бы: «Мне?»
– Похоже на то. Гениально красивый ход. Вокруг нее бушевал такой океан Сил, что заметить операции с ее Книгой Судьбы было просто невозможно. И проверить Книгу ее Судьбы Темные не могут – это все равно, что объявление войны.
– Гесер хочет ускорить превращение Светланы в Великую Волшебницу?
– Исключено. Это нарушает Договор. Копай глубже.
Антон посмотрел на кружочки. Взял фломастер и провел ярко-алую линию вверх от Светланы, завершив ее еще одним кружочком. Пустым.
– Да, – сказал Игорь. – Именно. Ты понимаешь, какое сейчас время?
– Конец тысячелетия…
– Две тысячи лет со дня рождения Иисуса Христа, – усмехнулся Игорь.
– Иешуа был величайшим Светлым магом, – сказал Антон. – Даже не знаю, можно ли тут говорить «магом»… был самим Светом… но… Гесер хочет нового прихода мессии?
– Это ты сказал, не я, – ответил Игорь. – Давай… за Свет.
В полном остолбенении Антон выпил полную рюмку. Покачал головой:
– Нет, но это… Игорь, это же игра с чистыми силами! С основой мироздания! Как можно рисковать?
– Антон, я уверен, что все задумывалось именно так. Посуди сам – в мире всплеск религиозных верований, все так или иначе с равной вероятностью ждут и конца света, и нового пришествия… впрочем, это одно и то же.
– Да не все… – отмахнулся Антон. – Не передергивай!
– Не все, но достаточно, чтобы поток человеческих ожиданий стал перекраивать реальность. И если чуть-чуть помочь, если переписать чью-то судьбу… Гесер пошел ва-банк. Гесер хочет получить в наши ряды Иного, с чьей Силой не сравнится никто из Темных. Ни Завулон, ни один скромный калифорнийский фермер, ни владелица маленького отеля в Испании, ни популярная японская певица… никто.
– Это может быть правдой, – признал Антон. – Но Светлана сейчас лишена Силы, и надолго.
– Ну и что? Разве это помеха для того, чтобы родить ребенка?
– Стоп. – Антон предостерегающе замахал руками. – Мы с тобой сейчас сами себя накручиваем! Можно поверить в любую гипотезу, но давай-ка посмотрим на остальные события! Зеркало, к примеру?
– Зеркало… – Игорь поморщился. – Зеркало порождает сумрак. Завулон не мог его использовать напрямую… но вот притащить в Москву глупых сектантов с артефактом и подпитать Рогозу Силой – вполне. И цель подпитки очевидна – уничтожить Светлану.
– Рогоза ее не уничтожил! Только опустошил, но ведь это…
– Кто-то из нас сыграл не так, как планировал Завулон, – ответил Игорь. – Кто-то не сделал того шага, после которого Зеркало уничтожило бы Светлану полностью… как личность. Может быть, ее спасло то, что уже погибли Тигренок и Андрей? Зеркало не совсем Темный Иной и в противостоянии Дозоров напрямую не участвует. Понимаешь, может быть, он ожидал еще какого-то удара? С твоей стороны, к примеру. Со стороны Гесера. А удара не последовало… и он не ударил в ответ в полную меру.
– Тогда объясни мне, Игорь, зачем Завулон подставил Алису и тебя?
– Это случайность, – пробормотал Игорь. – Я же говорю, Алиса…
– Пускай она не знала! Но Завулон знал, поверь! И бросил ее на смерть, разменял две фигуры! Зачем?
– Хотел бы я знать. – Игорь развел руками.
Глава 5Райво прошелся по номеру, жестикулируя с несвойственной ему горячностью:
– И все-таки я жду неприятностей! Мы не вправе рассчитывать на помощь Дневного Дозора – из Москвы, из Праги, из Хельсинки – откуда бы ни было.
– Но тот Темный – он обещал помочь… – заметил Яри.
Райво поморщился. Картинно взмахнул руками:
– Обещал! Да, конечно. А кто обещал нашим братьям, что Фафнир будет воскрешен?
– На мой взгляд, – негромко заметил Юха, – куда разумнее было бы служить великому делу воскрешения Фафнира, чем на самом деле воскрешать древнего мага…
На миг наступила тишина.
– Юха… – укоризненно сказал Яри. – Ну… нельзя же так прямо…
– Почему нельзя? Времена магов, игравших без всяких правил, давно прошли. Тебе нужен глобальный катаклизм?
– Но наши…
– Наши дряхлые предводители с ума посходили! Потому и поддались чьим-то обещаниям! Вот и полегли в Берне… И не будет нам никакой помощи, в этом Райво прав! Ушедших не вернуть. Паси тоже верил – и где теперь Паси? Развоплощен Гесером в сумраке!
На столе звякнул телефон; Юха, явно с неохотой прервавший свою речь, поднял трубку.
– Да.
В следующий миг он вскочил, роняя бокал с неправильным чешским пивом. Закричал:
– Ты? Ты… ты откуда? Что?
Минуту он слушал, а лицо его принимало все более радостное и в то же время растерянное выражение. Так бывает, когда хорошая новость сообщена человеку, уже настроившемуся на неприятные известия, и более того – успевшего всех заразить своим пессимизмом. Наконец Юха опустил трубку и прошептал:
– Братья…
Антон никак не мог решить – то ли вторая бутылка водки была открыта ими зря, то ли наоборот. С одной стороны вроде бы они стали постигать суть происходящего… а с другой – обсуждать проблему стало все труднее. Игорь, к примеру, стал чрезвычайно скептичен. И никак не мог понять того, что ему доказывал Антон:
– Игорь, если в такой сложной схеме не увязывается хотя бы один эпизод – все рушится! Должна была быть причина. Может быть, ты служил какой-то помехой планам Завулона?
– Я? – Игорь горько усмехнулся. – Брось. Я обычный оперативник. Третий уровень… в пике – второй… и никаких особых умений, и никаких перспектив. Я бы не выстоял против Зеркала. Не знаю, Антон.
– Что-то ты все-таки предполагаешь, – пробормотал Антон. Налил водки, помолчал секунду, а потом спросил: – Игорь, у тебя что-то было со Светланой?
– Нет, – резко ответил Игорь. – Нет, даже не думай об этом. Не было, нет и не будет. И если ты предполагаешь, что мне предназначалось стать отцом будущего мессии…
Он вдруг засмеялся.
– Просто в голову пришло… – буркнул Антон, чувствуя себя полным идиотом.
– Антон, да ты что… это в тебе ревность говорит, прости уж, а не голова! Тут ведь не играет никакой роли обычный, человеческий процесс размножения! Если у Светланы переписана Книга Судьбы, если она должна стать матерью нового мессии – это же процесс на уровне тонких материй, энергетики Света и Тьмы, самой сути мироздания! Какая разница, кто при этом… – он на миг запнулся, – станет биологическим родителем? Даже от Светланы это зависит лишь постольку-поскольку! Нет, чушь. Завулону надо бояться лишь Светланы.
– Тогда я не вижу смысла в твоем устранении…
– Я тоже. Но, наверное, смысл есть…
Они молча, не чокаясь, выпили. И как по команде уставились на бумажный лист.
– Примем за основу! – сказал Антон, отметив, что голос слегка поплыл. – Итак, полтора года назад Гесер с Ольгой переписали Судьбу Светланы? И теперь она должна стать матерью мессии?
– Выходит, что так.
– И Завулон попытался, используя появление Зеркала, ее уничтожить, но в том не преуспел…
– Тоже верно.
– Ладно, твою роль во всем пока отложим… Каков может быть следующий шаг Завулона? Теперь, когда Светлана начисто лишена магии и беззащитна?
– Не беззащитна! – Игорь погрозил пальцем. – Что ты! Не сомневаюсь, что ее охрана организована по высшему уровню. И к тому же напасть на нее – нарушение Договора. Темные своей шкурой дорожат, под развоплощение попасть никому не хочется…
– Каким может быть ответный ход? Только один…
– Появление Антихриста. Единственного, кто сумеет противостоять мессии.
– Причем появления Антихриста… «противохриста» ожидается человечеством с не меньшей готовностью! – воскликнул Антон. – Спасибо массовой культуре!
– У тебя Библия есть? – неожиданно спросил Игорь.
– С собой? Да нет, что ты…
– Сейчас… – Игорь быстро, хоть и не совсем твердо, вышел в другую комнату, вернулся с пухлым томиком. Чуть смущенно глянув на Антона, сказал: – Разумеется, я атеист. Но Библия… да ты понимаешь. Так…
– Игорь. – Антон положил ладонь на книгу. – Она нам не поможет. Давай мыслить логически?
– Давай, – легко согласился Игорь, с некоторым облегчением откладывая Святое писание.
– Завулон тоже хочет жить. Ему не нужен Апокалипсис… надеюсь. Ему нужна фигура, равнозначная по силе мессии Света.
– Фафнир… – задумчиво сказал Игорь. – Фафнир?
– Сильный Темный маг… – согласился Антон. – Но не Антихрист же!
– Шестьсот шестьдесят шесть! – Игорь заерзал в кресле. – А ну-ка, подсчитай сумму букв в имени Фафнир!
– Я не помню, как имя Фафнир пишется в оригинале. А если по-русски писать, то… – Антон на миг задумался. – Восемьдесят восемь! Никак не шестьсот шестьдесят шесть.
– Но восемьдесят восемь… тоже как-то… странное число! – Игорь горящими глазами смотрел на Антона. – Нет, ты подумай! Не восемьдесят семь! Не восемьдесят девять! Именно восемьдесят восемь! Подозрительно?
– Подозрительно… – согласился Антон. Число и впрямь почему-то стало казаться ему подозрительным. – И, вероятно, Фафнира возможно возродить, вытащить обратно из сумрака… Но…
– Не просто возродить, – уточнил Игорь. – Тут же все завязано на людях, так? На их ожидании, на их готовности поверить! И если оживление Фафнира обставить соответствующим образом, то из безумного мага получится безумный антимессия!
– Каким образом?
– Ну, все эти… четыре коня Апокалипсиса… выход зверя из моря…
Глаза у Игоря вдруг остекленели:
– Антон… а ведь предполагаемое место захоронения Фафнира – в море! И… что, если гибель Алисы и того мальчика, Макара… в море… это своего рода жертва… это же выход Темных Сил…
Антон потряс головой и вытер вспотевший лоб:
– Игорь, а мы не слишком много выпили? Да, я согласен, что Гесер собирается использовать… может использовать Светлану как мать нового мессии… в какой-то мере – нового воплощения Христа… ну, или просто волшебника небывалых сил… Очень на то похоже. И Завулон в рамках противодействия может попытаться организовать фигуру равных сил, но привязывать все это к Армагеддону, к Библии, к религии – слишком уж смело!
– Так двухтысячный год! – почти крикнул Игорь. – Понимаешь? Маги могут замышлять одно, но человеческая реальность, мечты и страхи – они кроят реальность по-своему! И возникшие фигуры будут обладать всеми положенными свойствами! Пошли!
– Куда?
– За водкой. В ресторан.
Антон вздохнул, глянул на бутылку. И впрямь – все.
– Давай лучше позвоним, закажем.
– Брось, пройтись хочется.
Антон поднялся, спрятал амулет в карман. Кивнул:
– Ну, пошли…
У лифтов никого не было, но ждать пришлось долго. Игорь, опираясь о стену, витийствовал:
– Вот гляди, что Завулон может сделать… Берется из схрона Коготь Фафнира…
– Как?
– Ну, мало ли как? Один раз похитили – второй раз сумеют! Потом проводятся магические действия плюс инсценировка мифологических представлений об Апокалипсисе. Саранча всякая… звезда Полынь… четыре коня…
– Представляю себе, как Завулон ведет в поводу четырех коней.
– Да не нужно коней! – Игорь поморщился. – Ты же не хуже моего знаешь, что такое магия подобия. Берем, к примеру, четырех людей, а лучше – Темных Иных. Один азиат – это будет конь рыж, другой негр – это конь черен, третий европеец – конь бел, ну и один, к примеру, скандинав – конь блед… Сажаем их на игрушечных деревянных лошадок…
Антон замер перед открывшейся дверью лифта.
В зеркальной коробке, испуганно глядя на Светлых магов, стояли Братья Регина. Приемные дети секты: негр, китаец и украинец. Правильно… где же им еще быть, как не в этой гостинице, ведь они прибыли на Трибунал Инквизиции… Антон как-то замедленно, неспешно подумал, что четвертый из боевиков был именно скандинавом.
И хорошо, что именно был…
Похоже, Игорь подумал о том же – он пробормотал:
– Трое…
В мертвой тишине двери лифта начали сходиться. Но Юха Мустайоки вдруг выступил вперед, сунул ногу в щель, под фотоэлемент. Двери недовольно разошлись.
– Я хотел побла-года-рить Ночной Дозор Москвы, – неожиданно сказал он. Ему явно было не по себе, и все-таки он старался держаться твердо. – Это было очень гуманно.
– Что гуманно? – спросил Антон.
– Пощадить Паси Оллыкайнена. Мы… мы ценим, что он жив.
– Где он? – воскликнул Антон.
– Внизу… в баре… – Юха удивленно смотрел на магов.
– Четыре коня… – мертвым голосом сказал Игорь. – Четыре коня! Четыре коня!
Мустайоки отшатнулся, растерянно переглядываясь с товарищами.
Маги остались вдвоем.
– Все сходится! – Игорь повернулся к Антону. – Ты видишь? Все!
– Подожди-ка…
Антон собрался, вспоминая движения. Поднял правую руку, провел перед лицом Игоря, резко дернул вниз – и тут же вверх, выгибая пальцы ковшиком.
– Чтоб тебя… – захлебывающимся голосом простонал Игорь и метнулся к номеру. Антон медленно двинулся следом. Посмотрел на согнутую спину Игоря, торчащую из открытых дверей туалета, и потянулся к нему сквозь сумрак. Игорь застонал.
Заклинание отрезвления – не очень сложное. Но неприятное для объекта воздействия.
Через пару минут Игорь вышел из ванной. С мокрыми волосами, ввалившимися глазами, бледный как смерть.
– Конь блед… – пробормотал Антон. – Давай… теперь ты меня.
Игорь с готовностью провел пассы, и теперь уже Антон склонился над унитазом. Когда через несколько минут, умывшись и поглотав невкусной воды из-под крана (жажда навалилась мгновенно), он вышел в комнату, Игорь уже убирал следы попойки. Посмотрел на Антона и насмешливо сказал:
– Конь черен…
Антон добрел до холодильника, достал оттуда несколько бутылок минералки, отодрал пальцами крышку, рухнул в кресло. Игорь забрал у него вторую бутылку. Некоторое время они в блаженном молчании пили воду. Потом Игорь виновато признал:
– Да… нажрались.
– Кони педальные! – ударив кулаком по столу, выругался Антон. – Нет, это же стыдно сказать, что напридумывали!
– Как-то очень логично казалось… – смущенно заявил Игорь. – Эти проклятые Братья… так что, четвертый тоже жив?
– Значит, жив… – Антон развел руками. – Я знал только, что Гесер преследовал его в сумраке и догнал…
– Ну правильно… к чему ему было убивать подозреваемого? Он его и передал Инквизиции. Наверное, прямо там, в сумраке. Антон… а может, все-таки мы правы?
– Хмель не до конца вышел? – поинтересовался Антон.
Игорь вздохнул:
– Да нет, весь… черт, и напиться по-человечески невозможно! Да, бред это все. Не станет Завулон вытягивать из сумрака сумасшедшего древнего мага. Зачем ему такая радость? А уж устраивать конец света, самому создавать Антихриста…
– Да и не тянет Фафнир на эту должность, – уточнил Антон. – Никак не тянет. Кишка тонка.
– Так что же, все, что мы тут напридумывали, – чушь?
Антон посмотрел на бумажный лист – с жирными пятнами от колбасы и мокрыми кружками от рюмок. И когда успели заляпать – вроде бы были вполне аккуратны?
– Про Светлану, боюсь, не чушь. А вот все остальное… Ну с чего мы от числа восемьдесят восемь так завелись? Что в нем мистического?
– Оно такое… округлое, с обеих сторон одинаково читается… – Игорь махнул рукой и засмеялся. – Да, ты прав. Пьяный бред.
Антон подобрал упавший на пол маркер. Перечеркнул кружок с надписью Братья Регина. Сказал:
– Они не в игре. Они свою миссию, похоже, выполнили – напоили Зеркало Силой. Вот что нас должно интересовать, Игорь…
Игорь посмотрел на кружок с собственным именем. Вздохнул:
