Текст книги "Старая надежда (СИ)"

Автор книги: Сергей Тихонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

По счастью, нашёлся герой, один из лидеров террористов, который раскрыл истинные планы Малаах и помог одержать победу над сектантами. Впоследствии он основал "Сигму" организацию, призванную защищать Омегу и бороться за выживание человечества.

Вечерело.

Эми подняла голову над стеклянным куполом зажигались первые звезды. В голове сталкивались образы и идеи, факты и догадки, сомнения и эмоции, вызванные рассказом Марко. Он заметил растерянное выражение на её лице и вздохнул:

Не стоило мне всё сразу на тебя вываливать.

Эми помотала головой:

Нет, я должна знать, обязана понять. Так ты думаешь, что Джека могли захватить эти "Отверженные"?

Да. Я не могу утверждать, но если вы были вместе, держались друг за друга, то наверняка прошли сквозь один разрыв, который связал два события твоё и наше время.

Что же нам делать?

Ждать, Марко откинулся на стуле и поморщился. Не лучший вариант, согласен, но мы не можем действовать, пока Джек себя не обнаружит.

Заметив недоумение во взгляде Эми, он добавил:

Не смотри так. Нас слишком мало, чтобы прочёсывать планету квадрат за квадратом. После глобальной войны минуло четыре века, но большая часть поверхности Дикие Земли, где нет ни цивилизации, ни закона, он вздохнул. "Сигма" борется с террористами, которые атакуют города, но мы не регулярные войска. Сейчас вообще нет армий, так что...

Но нельзя же просто бросить его! Я не могу сложить руки и ждать, в то время как похитители делают с ним... неизвестно что!

Ты и не будешь. Эми, тебе предстоит вписаться в наш мир. Многое узнать, с чем-то смириться, что-то принять, сделать выводы и поставить новые цели. А Джек... если он здесь, то у "Отверженных" два варианта: либо спрятать его и интегрировать в общество, либо... использовать. В первом случае мы отыщем твоего брата через пару лет. Во втором в течение полугода он сам... выйдет на нас.

Эми промолчала. Ждать?! Всем сердцем она мечтала сделать хоть что-нибудь, лишь бы найти Джека единственную близкую душу, которая оставалась у неё в этом чуждом мире. Но приходилось одёргивать себя, заставляя сосредоточиться на простом факте Марко прав. Она ничего не знает об этом месте. У неё нет ни друзей, ни союзников. Но, если верить Марко, то брату прямо сейчас ничего не грозит, а значит есть время на то, чтобы стать сильнее и тогда... тогда она сделает всё для Джека!

Марко ушёл, и Эми снова осталась одна.

Поужинала, а затем потушила свет и встала у окна, сливаясь с темнотой, разглядывая ночной город, будто сплетаясь с ним, впитывая его ритм и энергию.

Так много предстоит узнать. И что хуже всего привыкнуть к отсутствию родителей и брата...

На глаза наворачивались слезы, и Эми не обманывала себя. Она росла домашним ребёнком: любила маму с папой, обожала Джека, а те отвечали нежностью и поддержкой. Вся её сила и уверенность опиралась на прочный фундамент семью. Но теперь она могла рассчитывать только на себя.

Эми вытерла предательскую влагу со щёк. Хватит! Она станет сильной. Независимой. Не изменяя себе, но меняя себя! Она приспособится к новой реальности и вызволит Джека из силков террористов.

В её голове замелькали наброски планов: выучить язык, найти жилье, работу, друзей, способных помочь в поисках брата... У неё всё получится! Внешне она походит на людей, что спешат по улицам странного города, а остальное дело труда и упорства. Надо лишь заранее обдумать: о чем и как она станет говорить завтра с Марко!

Внезапно Эми ощутила странную тревогу. Словно вернулась в разрушенную церковь, когда Джек спустился в крипту, а её оставил наверху. Чужое присутствие, чей-то взгляд, который методично шарил по фасаду здания. И она знала, кого тот ищет.

Эми дрожит, не в силах ни отойти от окна, ни позвать на помощь.

Наконец она замечает "Это". Тень, чёрная фигура сливается с ночью. Лишь шестое чувство способно различить укрытого вуалью мрака охотника, который наблюдает из переулка. Его сумрачный взор подбирается к окну.

Невероятным усилием воли Эми отбрасывает себя вглубь палаты, спотыкается о кровать и падает на пол.

Сжавшись в комок, Эми представляет, как тяжёлый взгляд давит на стекло. Он задерживается на мгновение, а затем идёт дальше, сканируя окно за окном. Эми ощущает его разочарование, ярость хищника упустившего добычу. Постепенно напряжение тает, словно тёмный человек уходит, так и не обнаружив следов затаившейся жертвы.

Стараясь остаться незамеченной, Эми выглядывает на улицу. Никого. Лишь ночь и город, который пульсирует жизнью, фонтанирует радугой красок. Но теперь она знает, что под всей этой мишурой скрывается мрачный охотник и ясно одно тот не сдастся.

Эми отключила прозрачность оконного стекла и присела на кровать. Паника жгла, требовала позвать на помощь, рассказать Марко, но разум постепенно брал верх. Пожалуешься тебя запрут. Ради безопасности. Спрячут на какой-нибудь далёкой базе в глубоком бункере и тогда конец всем планам.

Нет. Эми сжала кулаки. Она должна выбраться отсюда. Обязана стать независимой и самостоятельной. И если для этого придётся лгать, изображая отсутствие проблем, скрывая боль и страх, то так тому и быть!

* * *

Следующие несколько дней превратились для Эми в череду медицинских тестов. Её обследовали, кололи, просвечивали, оценивали сообразительность и эмоциональную устойчивость, а также делали множество вещей, которым она не могла подобрать названия.

Оставшееся время Эми коротала в палате и осваивала странный компьютер. Его экраны обнаруживались в самых неожиданных местах, да что там: стены, окна, зеркала, мебель и даже некоторые виды ткани превращались в сенсорные дисплеи, изменяя свойства изначальной поверхности. Кажется, что перед тобой обычная столешница, но если мысленно сформулировать правильный запрос металл неуловимо изменяется, превращается в сплошной экран квантово-сцепленный с псевдо-интеллектом города. По крайне мере, такую аналогию приводил Марко.

Жаль только поиск информации был для неё по-прежнему закрыт. Система не принимала запросы на английском, хотя и реагировала на эмоциональные образы, позволяя использовать себя как огромный альбом для рисования.

Марко заходил каждый день, временами по нескольку раз. Иногда просто желал доброго утра, иногда задерживался, если Эми удавалось затащить его в кресло и забросать вопросами. Его рассказы придавали окружающему миру объем, и переносить заточение в больничной палате становилось всё труднее и труднее.

Странно, но он сам практически не интересовался её прошлым, видимо довольствовался информацией, которую собрал в первую встречу. Это немного задевало гордость Эми, словно её отбраковали, признали малоинтересной и бесперспективной.

С другой стороны, думала она, будет проще избавиться от опеки спецслужб. Но с третьей стороны, шептал коварный голосок, это свидетельствует об интересе "Сигмы" они просто стараются усыпить твою бдительность. Последнего советчика Эми предпочитала не слушать: Марко тянул на кого угодно, только не на злодея, а цели, которым он служил, казались более чем благородными.

Жаль только Марко не выпускал Эми из больницы и лишь отшучивался в ответ на её намёки.

Что ж, придётся надавить!

Новое утро выдалось ясным. Медсестра не приходила, а значит, тестов и обследований в ближайшее время не предвиделось. То, что надо! Эми занялась рисованием. Она переносила на стену городской пейзаж, что струился за окном в потоках жаркого весеннего воздуха.

Стукнула дверь. Не оборачиваясь, Эми взмахнула рукой:

Привет, Марко!

Доброе утро! бодрый голос поднимал настроение и обещал удачный исход её планам.

Нравится?

Нормально, он подошёл ближе. На мой взгляд, панорама города вышла чересчур реалистичной.

Эми расстроилась, но не показал этого. Она развернулась и с улыбкой спросила:

Разве это плохо?

Нет, Марко замахал руками, конечно нет. Но я думаю, что творчество должно отражать наши эмоции, а не просто копировать природу. Для этого есть фотография и виртуальная реальность.

Она молча смотрела на него до тех пор, пока тот не изменился в лице.

Вот же я... Марко чуть слышно выругался. Ты хочешь сказать, что...

Я хочу туда, перебила Эми, указывая на город. Когда меня выпустят? Что ещё вы собираетесь делать со мной?

Эми, ты не пленница. Мы просто заботимся о твоей безопасности, Марко закусил губу, напомнив ей Джека.

Я здорова! она вскинула голову, словно рвущийся в бой солдат. Ты и врачи тоже в порядке, а значит я не представляю биологической угрозы!

Дело не в этом, "Отверженные"...

Ты хочешь сказать, что твоя "Сигма" не контролирует ситуацию в городе?!

При чем тут город? Марко выглядел озадаченным. Скоро мы переправим тебя на одну из наших баз: там красивая природа, у тебя будет время освоиться, выучить язык...

Я арестована?

Нет!

Тогда незачем прятать меня в бункере. Я понимаю: на вас свалилась девушка из прошлого, человек, который прошёл сквозь врата, открытые врагом это отличный шанс изучить противника! Но я не желаю становиться лабораторной мышью!

Эми...

Ты говорил, что я совершеннолетняя и обладаю всеми правами гражданина. Я хочу жить, Марко, неужели ты не понимаешь? Жить среди обычных людей, работать, учиться, заводить друзей. Хочу найти Джека, и не когда-нибудь в далёком будущем, а как можно скорее! она перевела дыхание. Я не смогу ничего из этого, если ты спрячешь меня на охраняемой базе и станешь готовить к реальности лишь в теории, а не на практике!

Эми, ты несправедлива! Марко начал заводиться и Эми почувствовала, что пора бы притормозить, но не удержалась, подхваченная тёмным течением, восходившим из глубин её разума.

А может это ты несправедлив! она закусила удила и, вопреки внутреннему голосу, который заклинал остановиться, выпалила: Лучше бы я очутилась у "Отверженных", хотя бы была вместе с братом!

Марко побагровел, словно ему не хватало воздуха.

У "Отверженных"?! прорычал он. Тебя убили бы в первый же день! Ведь ты ошибка переноса. Никогда до этого двое не входили в одну точку прорыва. Хочешь узнать, почему видения и сны преследовали только Джека? Малаах выдёргивали людей, изначально склонных к восприятию их идеологии представителей определённой расы и заданного психологического типа личности.

Ты лжёшь! Эми сама не верила, что говорит это, но её заносило, как машину на обледеневшем горном серпантине. Ты клевещешь на людей, единственная вина которых желание сохранить индивидуальность, а не эволюционировать вместе с вами! Меньшинства всегда угнетались, что в моем времени, что в этом!

Когда меньшинство стремится физически уничтожить восемьдесят процентов человечества ради собственного выживания это клевета?!

Марко наступал. Эми вжалась в стену.

Хватит! он грохнул кулаком по экрану. Поверхность хрустнула и разбежалась сотней трещинок, исказивших рисунок города: Я слишком многих потерял, чтобы выслушивать подобный вздор от несмышлёной девчонки, которая не способна отличить друзей от врагов! Ты либо извинишься, либо...

Либо что?! перебила Эми. Если вы намерены держать меня под замком можете сразу убить, потому что я все равно не стану вашей безмозглой куклой!

Ты нас считаешь... такими?!

Марко отступил на пару шагов.

Эми с ужасом видела боль в его глазах, словно она растоптала нечто настолько хрупкое, что невозможно выразить словами. Разочарование, как если бы твой друг сначала предал тебя, а затем несправедливо обвинил в двуличии и корысти.

Всё пошло совсем не так, как она планировала ещё час назад.

Эми хотела броситься к нему, хотела извиняться, пока Марко её не простит, но почему-то стояла не в силах пошевелиться и лишь смотрела, как он идёт к двери. Слушала его шаги, затихавшие вдали.

Звонок лифта вывел Эми из оцепенения. Она молнией пронеслась по коридору, забарабанила кулаками по закрытым дверям, но было поздно. Кабина гудела далеко внизу, заглушая любые слова и извинения, что она кричала вслед.

Следующие два дня тянулись как две недели. Не было ни тестов, ни посетителей. Для неё, как обычно, накрывали стол в зимнем саду, но есть не хотелось. Тяжёлое, гнетущее чувство вины иссушало её как солнце пустыню. Она пыталась связаться с Марко через врачей и медсестёр, но те лишь качали головой. То ли не понимали, то ли не желали понять.

Утром третьего дня, выйди из душа, она обнаружила на кровати пакет: смена белья, лёгкие хлопковые брюки, блузка и туфли. Эми переоделась, мысленно напевая от радостного предчувствия.

Надежда сменилась уверенностью, когда медсестра провела её к лифту, и они спустились в больничный холл.

Марко услышал и всё понял! Эми хотелось танцевать! Она обняла улыбнувшуюся медсестру и выскочила на улицу. Солнце ударило в глаза, и Эми прикрыла их ладонью. Марко наверняка ожидает на небольшой парковке у входа! Она столько дней смотрела на неё сверху, представляя, как уедет из опостылевшей больницы...

Глаза привыкли к яркому свету и Эми с удивлением огляделась. Горькое разочарование, чувство вины, что терзало её в последние дни, вернулось, подавляя и лишая воли.

Мимо спешили люди, которые не обращали на Эми никакого внимания; проносились машины, город вибрировал в обычном ритме. И ни одного знакомого лица.

Одна.

6. Отверженные

Джек готовится к смерти.

Укрытый маскировочной сетью и гниющими листьями он прижимается щекой к холодной земле меж корней узловатого дуба.

Воспалённые глаза, красные от стимуляторов, с потрясающей чёткостью фокусируются на ребристой подошве ботинка, который принадлежит оперативнику "Сигмы". Он стоит на расстоянии вытянутой руки. Крошечный просвет меж опавших листьев не позволяет оценить ситуацию, но Джек слышит, как в отдалении перекрикиваются другие солдаты. Они прочёсывают лес широкой цепью.

Звучат одиночные выстрелы. Не иначе как простреливают опасные места.

Джек сжимает зубы, ощущает солёный привкус крови и страха.

Глупо, только не так. Не впустую!

Оперативник докладывает о чем-то по рации и медлит: то ли ожидает распоряжений, то ли встревожен интуицией зверя, почуявшего добычу.

Ещё чуть-чуть, и мы бы вырвались в Дикие Земли, а теперь... Джек сжимает рукоятку охотничьего ножа, в который раз поминая Тару, наотрез отказавшуюся выдать ему боевое оружие. Мышцы гудят от напряжения, а нервы натянуты как ванты в бурю. Паника убивает не хуже пули. Он готов вскочить, броситься на врага, а затем бежать и к черту всё что угодно, только не молиться, ожидая, когда листья над тобой прошьёт случайная очередь.

Кайл сжимает его руку, и Джек приходит в себя.

Тяжёлый ботинок взметает фонтанчик грязи. Солдат уходит прочь, оставляя горький запах недокуренной сигареты, что тлеет в мокрой траве.

Джек переводит дыхание. На этот раз пронесло!

Утром, понимая, что попали в окружение, они разделились, повышая шансы на удачный прорыв хотя бы одной из групп. Джек надеялся, что Таре и Стенли тоже улыбнулась удача.

Следующий час он пролежал в своей берлоге, готовый ко всему, но, похоже, Морган оказался прав: "Сигме" не хватало людей для одновременных поисков и в городе, и в лесах. Если бы солдаты двигались сплошной цепью...

Они выбрались из импровизированного укрытия, и Кайл скатал маскировочную сеть, которая блокировала излучения их тел в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах. Джек набросил лямки рюкзака. Поверх него крепилась тяжелейшая "Мантия" система противодействия датчикам электромагнитной, сейсмической и акустической разведки. Он повёл несколько раз плечами, распределяя внушительный вес, а затем двинулся вслед за Кайлом.

Ближе к вечеру Джек услышал журчание весеннего ручья и понял точка сбора. Там уже ждали. Капитан отряда, Стенли Морган, приветствовал их взмахом руки. Тара кинулась к брату, обняла, а затем улыбнулась Джеку, разрушив стену холодного напряжения, которое возникло между ними после ссоры в подземке. Джек кивнул и отвёл глаза. Пусть Тара ошибалась насчёт его решимости, но в чем-то оказалась права он не был готов к подобным испытаниям.

Джек пробирался лесами и предгорьями уже неделю и, если бы не ответственность за сестру, наверное сдался.

Не привыкший к изнуряющим рейдам по дикой местности, вынужденный тащить массивное снаряжение, он выбивался из сил и с горечью понимал, что замедляет продвижение небольшого отряда.

Труднее всего пришлось в первые дни, когда Стенли Морган устроил выматывающий марш-бросок. Капитан хотел пересечь границу пояса Бельха и выйти в Дикие Земли, где далеко на севере лежала Неккар тайная база, региональный центр тактического планирования и боевой подготовки "Отверженных".

Затяжной переход, без сна, лишь на стимуляторах и силе воли спас отряд они ускользнули из капкана, пробрались меж патрулей "Сигмы". Но впереди недели пути и Джек не знал, сможет ли выдержать набранный темп.

Жара, дожди и сырость, бурелом и плотный подлесок, который вынуждал прорубать дорогу, если не удавалось найти попутную тропку; перепады высот меж гор и ущелий всё испытывало и тело, и дух.

...нормально, Кайл хлопнул его по плечу, выводя из задумчивости.

Он что-то рассказывал, но Джек, погруженный в невесёлые мысли, потерял нить разговора.

Повезло, Морган покачал головой.

Везение ни при чем, возразил Кайл, Джек скрывался в засаде как потенциальный ассасин. Через год тренировок из него выйдет начинающий снайпер или разведчик.

Да ладно тебе, смутился Джек, такого страха я за всю жизнь не испытывал.

Это нормально, сказал Морган. Не боятся лишь глупцы. Вот доберёмся до Неккар научишься и волнение подавлять, и боевую специализацию выберешь.

Джек кивнул. Приятно, когда в тебя верят.

Прорвав окружение, звено снизило темп, и Джек слегка перевёл дух.

Морган позволил разводить огонь, появилась горячая пища, а возможность изредка сменить одежду и помыться стала высшей наградой. Иногда, по ночам, они заходили в небольшие сёла или хутора, где жили ортодоксы, которые сочувствовали "Отверженным".

Обычные люди: фермеры и рабочие, охотники и рыболовы, шахтёры и лесники, все они принимали беглецов с открытым сердцем и помогали чем могли: снабжали измученный отряд продуктами, делились новостями и предупреждали о вражеских патрулях. Некоторые ортодоксы служили кем-то вроде связных. Они помогали звену сохранять радиомолчание и в то же время держать связь со штабом "Отверженных".

Удивительно, но простые люди рисковали жизнью ради помощи мятежникам, которых они видели в первый и последний раз. Джек понял, благодаря кому Сопротивление не погасло словно костёр, ярко вспыхнувший, но также быстро и прогоревший. Когда партизаны и народ одно целое их невозможно победить. К сожалению, ортодоксы составляли не более двадцати процентов населения Земли. Представляй они большинство такую нацию никто бы не остановил.

Он поделился этой мыслью с товарищами. Тара подмигнула, Морган кивнул, а Кайл заявил, что всегда считал: реальная жизнь прочищает мозги и учит лучше самого толстого учебника.

Джек исподволь наблюдал за друзьями, перенимал их привычки и навыки до тех пор, пока Кайл не взялся обучать его мелким хитростям партизанского быта. Джек приноровился укладывать вещмешок, соблюдая оптимальное соотношение личных вещей, продовольствия и боеприпасов. Научился готовить пусть не вкусную, но сытную еду из имевшихся под рукой продуктов. Запомнил приёмы оказания простейшей медицинской помощи.

Как ни странно, труднее всего давалась метрическая система. Разум, воспитанный в американской традиции, поначалу путался во всех этих метрах и килограммах.

Морган, видя подобный энтузиазм, натаскивал его в чтении топографической карты и ориентировании на местности.

Лишь Тара мотала головой, когда он просил выдать оружие, а командир всегда поддерживал девушку. Винтовка в руках новичка опаснее для его спутников, чем для врагов, говорили они.

Тем не менее, Тара не оставалась в стороне и выделяла час перед сном, обучая Джека языку новой Земли. Со временем он вызубрил алфавит, сотню наиболее популярных слов и основные правила грамматики.

Занятия давались легко то ли благодаря мастерству учителя, то ли симпатии к Таре Робинсон. Ведь Джек старался хотя бы здесь оказаться на высоте.

Изо дня в день отряд двигался в рваном темпе, подстраиваясь не под смену дня и ночи, а под график восхода спутников, что шпионили с неба, перечёркнутого серебристой полосой осколков. Ирония судьбы Пирон одним махом уничтожил лунную базу Малаах, но этим же насытил орбиту таким количеством пыли и обломков, что не шло и речи о содержании масштабной группировки спутников наблюдения, которые могли бы контролировать всю поверхность планеты одновременно.

Это помогало, но с другой стороны выматывало, когда приходилось оставлять леса и устраивать марш-броски через пустоши, сбивая ритмы сна и приёма пищи. Да что там, Джек радовался, если удавалось поесть хотя бы раз в день.

Как ни странно, но беспилотники им не досаждали. Как позже объяснил Кайл, "Сигма" использовала их либо в городах, либо для сопровождения наземных групп, которые действовали в заданных районах. Одинокие дроны в Диких Землях считались редкостью, так как становились лакомой целью для перехвата управляющей частоты и последующего взлома. А дальнейшая подмена микропрограммы и перевод под контроль повстанцев занятие на пару минут.

За день отряд редко делал больше пятнадцати километров, но ведь если тащить за спиной по бездорожью двадцать килограммов груза, то они превращаются во все сто. Поэтому Джек невероятно обрадовался, когда после разговора с очередным связным капитан объявил, что вскоре звено встретится с проводниками, которых отправили с Неккар им навстречу.

Отлично! Двигаться по тайным тропам куда легче, чем прорубаться сквозь чащу!

* * *

Джек вышел к "Волчьей заимке" ранним утром, когда туман с ближайшей речки ещё стелился над землёй, затягивая белёсым саваном лесную прогалину с одиноким домом из почерневших брёвен и парой сараев. Резко пахло влажной землёй и травой, которая загадочно темнела в предрассветных сумерках.

Не нравится мне что-то, Морган убрал бинокль, и Джек почувствовал, как над ними дрогнула маскировочная сеть. Капитан никогда не приближался к жилью без предварительной разведки.

Морган подал знак, и звено отступило. Они укрылись в густом орешнике на краю леса. Джек опустился на непромокаемую подстилку и дал отдых гудящим ногам. Вместе с остальными он смотрел на командира, ожидая приказов.

Два цветка на окне, левая половина шторы задёрнута. Условный сигнал подтверждает, что опасности нет, но... Морган потёр щеку, заросшую щетиной, и задумался.

Слишком тихо, согласилась Тара.

Спят, наверное, Джек потянулся, скрывая зевок.

Если хозяин и проводники ждут нас, то они не могут спать все разом, возразила Тара. Там же ни движения, ни звука. Внутри никто не ходит, собаки молчат, света нет, дым над трубой не вьётся. Будто вымерли...

Вот именно, капитан вывел на экран карту, переключил масштаб и постучал ногтем по едва заметной линии, что тянулась от реки к дому: Думаю, нужна дополнительная разведка. Кайл, проверь тоннель запасного выхода.

Тот молча склонил голову, прикрутил глушитель к пистолету и растворился в тумане. Джек снова поразился мгновенной перемене, с которой Кайл превращался из обычного парня открытого и дружелюбного в сосредоточенного профессионала, готового выполнить любой приказ командира. В бою Джек замечал волнение Кайла лишь в том случае, когда Тара вступала в схватку. Тогда лёгкая нервозность сквозила в его движениях, словно он готовился защитить сестру любой ценой.

Морган выдвинулся к прогалине: следить за домом и прикрывать Кайла.

Джек поморщился. Его как всегда оставили в тылу. На этот раз вместе с Тарой. Девушка принялась в тысячный раз проверять винтовку, а он подготовил короба с запасными магазинами и гранатами. Право на оружие Джек пока не заслужил, так что в перестрелке, как учил Морган, его задача сводилась к подаче боеприпасов и доставке приказов командира в том случае, если бы отряду пришлось разделиться на время столкновения.

Амуниция была в порядке. Джек привалился к дубовой колонне и представил, как впитывает энергию могучего дерева, становится таким же крепким, надёжным и уверенным в себе.

Волнуешься? Тара заметила его беспокойство, и Джек мысленно чертыхнулся. Ещё подумает, будто он чего-то боится.

Нет, просто не понимаю. Мы выходили к жилью в куда более людных местах, а здесь, в глуши, засомневались.

Тара пожала плечами:

Я доверяю интуиции Моргана. Он хоть и не намного старше, но боевого опыта накопил больше чем все мы вместе взятые. Если капитан говорит: "Проверить здание", значит есть причина.

Может и так, согласился Джек. Вообще, конечно, подозрительно. Шли, шли по лесу и вдруг раз усадьба посреди чащи. Почему-то легенда о пряничном домике вспомнилась.

Если бы пряничный... улыбнулась Тара, сразу же стерев мечтательное выражение с лица: На самом деле ничего странного. Это же заимка. Любой человек может заявить права на участок в Диких Землях. Лишь бы он мог обработать его своими руками. Думаю, хозяин живёт за счёт туристов и охотников, которые прилетают сюда летом и осенью.

А люди, я имею в виду не ортодоксов, не боятся отдыхать в зоне боевых действий?

Нет, Тара приподняла брови, словно услышала очевидную глупость. Мы же не воюем с мирным населением. Только с вооружёнными отрядами "Сигмы" и Пирона. Даже когда человек не поддерживает наше движение это не повод для насилия. Если, конечно, он первым не напрашивается... Наоборот, патрули "Отверженных" нередко помогают туристам, которые заблудились в диких лесах или попали в ловушку горных ущелий.

Джек кивнул, хотя от мыслей о количестве втянутых в многовековой конфликт сторон у него заболела голова.

Омега-люди... то есть обычное население. "Сигма". Нейтральные ортодоксы. Ортодоксы "отверженные". Ортодоксы, поддерживающие правительство Пирона. Куда проще было жить в прошлом, когда все делились на "своих" и на остальной мир.

Через полчаса вернулись разведчики. Кайл аккуратно опустил на брезент связку гранат и несколько черных брикетов, покрытых непонятными символами.

Проклятье! Тара выругалась сквозь зубы.

Кайл кивнул:

Засада. Подземный тоннель заминирован. Я снял несколько растяжек, но большую часть просто обошёл. Пропустил камеру сквозь вентиляцию. Внутри пять или шесть оперативников "Сигмы". Двое наших парней: Рейн и Бертольд Лерой. Они связаны. Ещё некий чел: полный, лысый, ближе к тридцати годам. Просто сидит за столом.

Это Олекс хозяин заимки, Морган поморщился. Предал, значит...

Может он тоже пленник? возразила Тара.

Морган покачал головой:

Наши связаны, а Олекс свободен. Тоннель, о котором знают лишь "Отверженные" и хозяин заминирован. Вывод напрашивается только один.

Мы ведь не бросим проводников? спросил Кайл.

С нами Джек. Его безопасность приоритетная задача.

Это же не повод оставлять в плену тех, кто спешил нам на помощь! Джек дёрнулся вперёд и поймал взгляд Моргана.

Никто и не говорит, что мы развернёмся и уйдём, капитан нахмурился. Но следует всё хорошенько взвесить. Что мы знаем? По какой-то причине Олекс сдал проводников "Сигме". Это факт. Но ждут ли они именно нас? Не думаю, иначе здесь было бы в десять раз больше солдат. Олекс не знает про Джека, а наши ребята, очевидно, пока не раскололись. Скорее всего, "Сигма" перехватила двоих и приняла за обычный патруль "Отверженных". Враги решили выждать: не попадётся ли ещё кто в расставленную сеть.

Но у солдат наверняка есть ориентировки и на нас, и на Джека, добавила Тара, так что если мы покажемся, и они успеют передать картинку в штаб нам конец.

Хуже того, продолжил Морган, соединив линией Бельх и это место "Сигма" получит точный вектор в сторону Неккар. Демаскировать координаты базы мы не имеем права.

Замотаем лица и нападём, предложил Кайл. Они не свяжут нас с Джеком.

Как вариант, согласился Морган, но я всё равно не хочу, чтобы "Сигма" задумалась: чем же именно вызвана такая концентрация сил повстанцев в этом районе.

Джек вздохнул, привлекая внимание. Он не хотел перебивать Моргана, но и молчать тоже не мог. Когда все уставились на него, он сказал:

А если подстроить ситуацию так, чтобы казалось, будто пленные сами освободились и расправились с патрулём "Сигмы"?

Ну не знаю, протянул Кайл, они же связаны, хотя...

Он включил планшет и набросал на экране план дома.

Трое солдат и хозяин заимки находятся в гостиной, Кайл пририсовал небольшое помещение. Это кухня, там никого, а за ней несколько спален. В одной из них двое спецназовцев, охраняют пленных и спуск в тоннель. Заодно пасут задний двор. На чердаке, скорее всего, снайпер.

Морган поскрёб щеку и сказал, осторожно подбирая слова:

В таком случае мы пройдём под землёй. Кайл, трое смогут обойти растяжки?

Да, я снял наиболее опасные мины. Мимо других проведу.

Так и поступим. Бесшумно ликвидируем солдат, которые охраняют повстанцев. Освобождаем Рейна и Бертольда, отдаём им винтовки убитых. Они застрелят или нейтрализуют оперативников в гостиной, а я уничтожу снайпера на крыше. Если нам всё удастся, то засветятся только пленные. Но они итак провалили явку.

Что с хозяином заимки? спросила Тара.

Старайтесь взять живым. Хочу понять его мотивы.

На сборы потребовалось меньше минуты. Морган сгрёб гранаты и взрывчатку, которые принёс Кайл, раздал товарищам специальные беруши, а затем пошарил в своём рюкзаке и вытянул небольшой пистолет в затёртой кобуре.

Джек, он зарядил оружие и вручил ему, твоя задача охранять лагерь. Следи за ходом операции и не высовывайся. В случае нашего провала уходи на север. Пройдёшь двадцать километров и активируешь мой передатчик, Морган набрал что-то на планшете. Это наверняка привлечёт внимание противника, но есть шанс, что тебя успеют забрать наши люди. Тебе ясен приказ?

Да. Охранять лагерь. Уходить на север. Вызвать подмогу.

В глубине души он мечтал пойти с ними, но понимал, что будет лишь обузой. Джек закусил губу и мысленно поклялся, что если им повезёт выжить, то он приложит все силы и станет воином, который не уступит ни Кайлу, ни Моргану. Его больше не оставят в тылу, особенно когда друзья рискуют собой!

Морган кивнул, словно почувствовал его настрой, а Тара сжала руку и быстро шепнула на ухо: "Все будет в порядке!". Через мгновение отряд растворился в густом подлеске.

Джек закутался в маскировочную сеть и устроился на опушке. Он наблюдал и молился. Пусть его товарищи выживут, а ему не придётся выполнять последний наказ Стенли Моргана!

* * *

Казалось, прошла минута, но часы отмерили в пятнадцать раз больше. Со стороны заимки не доносилось ни звука.

Внезапно крыша дома вспухла, словно надутая изнутри кузнечными мехами. Она изверглась наружу градом металлических осколков, шифера и досок. Оглушающий грохот сотряс воздух и даже под пологом леса Джек почувствовал удар звуковой волны. Он не сразу заметил среди летящих обломков изломанное тело в тёмно-синей форме, которое рухнуло на землю подобно кукле, брошенной капризным ребёнком, и затихло, не двигаясь. В тот же миг раздались выстрелы, крики, шум борьбы, но вскоре установилась прежняя тишина.