Текст книги "Старая надежда (СИ)"

Автор книги: Сергей Тихонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Незнакомец вышел на середину двора, примял траву и расстелил куртку. Он лёг на спину и закинул руки за голову.

Мы спускаемся в крипту, сказала ему Эми. Давайте с нами, здесь нельзя оставаться.

Спасибо, девочка, но для вознесения это место не хуже, чем любое другое. Для меня. Для людей моего круга. А вы спускайтесь. Если приедет ваш отец я позову.

Джек повёл сестру в храм.

Интересно, что бродяга имел в виду под "людьми своего круга"? Он обернулся, намереваясь спросить, но Эми буквально втолкнула его внутрь и потащила за собой через заваленный мусором неф.

Не иначе как сумасшедший с манией величия. Нечего о нём думать. Сейчас есть более важные проблемы.

Они спустились по узкой лестнице, и Джек подвёл сестру к постаменту в центре крипты. Переключил экран в режим фонарика и положил смартфон на плиту.

Тусклый свет едва разгонял холодный мрак, превращая склеп в картинку из чёрно-белого фильма ужасов начала прошлого века. Эми тоже включила телефон, но Джек покачал головой. Надо оставить одну батарею неразряжённой.

Он усадил сестру на гранитный блок, а сам медленно обошёл крипту. Ни другого выхода, ни спуска в более глубокие подземелья. Тогда Джек устроился рядом с Эми и обнял её за плечи. Она сделала то же самое.

Говорить не хочется. Да и что ты скажешь в такой момент?!

Все будет хорошо? Бред. Отец учил, что нельзя обманывать себя в оценке ситуации.

Я люблю тебя? Эми итак это знает и чувствует то же самое.

Джек крепче прижал сестру и ощутил, как напряглась её рука в ответном жесте.

Остаётся ждать. И надеяться.

Время тянулось медленно, словно густой мёд, стекающий из банки. Джек взглянул на светящийся экран смартфона. Прошло тридцать минут, а казалось несколько часов.

Думаю, надо позвонить отцу, он удержал Эми и объяснил: Один из нас должен остаться здесь, в безопасности. Мы же обещали.

Она кивнула.

Джек вышел во двор.

Бродяга лежал на том же месте. Отец так и не приехал.

Джек взглянул на экран. Нет сети. Поднял смартфон к небу в надежде поймать сигнал. Бесполезно. Лучше вернуться в крипту.

Он поднялся по ступеням и в дверях столкнулся с Эми. Вот ведь! Сказал же оставаться в безопасном месте!

Внезапно зрачки сестры расширились, словно она увидела нечто чудовищное.

Джек обернулся и время остановилось.

На месте Грайвича пылает шар нестерпимо яркого света. Он растёт как снежный ком, поглощает всё на своём пути.

Защищая Эми, Джек обхватывает её и бросается в распахнутые врата церкви.

Обогнать блистающую смерть невозможно. За ничтожную долю секунды ослепительная вспышка стирает мир. Невероятная сила подхватывает его и бросает вперёд.

На мгновение в сознании Джека возникает образ человека в белом. Его одежда сияет ярче окружающего света. Глаза, лишённые зрачков, затягивают в колодцы расплавленного серебра, а руки, скрытые широким одеянием, раскрываются в приветственном объятии.

Затем все исчезает. Даже свет.

4. Враги общества

Джек очнулся.

Казалось, он пересёк реку абсолютной тьмы. Его словно разобрали и сложили заново.

Сознание прояснилось, и окружающее пространство вернулось к трём измерениям, смягчённым плотной вуалью теней.

Жарко, но он ощущает лопатками холод бетона, а потому вставать с шершавого пола совсем не хочется.

Кто он? Почему именно здесь? Ответы появляются, но тут же ускользают, оставляя его в неведении.

Чихнул. Сколько же здесь пыли?! Она мерцает в рассеянном свете, который льётся сквозь узкие окна под сводчатым потолком. Вокруг него высятся квадратные колонны. Странно, но они не достают до перекрытий. Некоторые стоят отдельно, другие выстраиваются в ряды с промежутком не шире пальца.

Откуда-то сверху доносится едва различимый гул, напоминающий о повседневной суете большого города.

Джек напряг руки, и они откликнулись болью, как после выматывающего дня на ферме у деда, но все же откликнулись. Ферма? У него есть семья? Он приподнялся на локте и осмотрел себя.

Хм, одежда пропала... Да что вообще происходит?!

Надо оглядеться.

Джек встал, но резкое головокружение отбросило его на одну из колонн. Она не выдержала и с грохотом распалась.

Спокойно. Переведи дыхание, не торопись.

Двигаясь медленно и осторожно, он подошёл к обломкам и присмотрелся. Оказалось это всего лишь коробки и ящики, поставленные друг на друга. Крышки слетели при падении, и по полу рассыпалась всякая всячина: кухонная посуда, полотенца, бутылки и баночки с непонятным содержимым, одежда, наборы инструментов и множество других незнакомых вещей. Одежда...

Перерыв несколько коробок, он с трудом подобрал себе комплект белья, потёртые ботинки, тёмные брюки и светлую футболку, которая оказалась на размер больше необходимого.

Хм, а не считается ли его самодеятельность воровством? С другой стороны, разгуливать без одежды ещё хуже. К тому же, помещение всё больше напоминало подвал церкви, куда они с отцом как-то раз перенесли коробки с гуманитарной помощью, собранной для беженцев из Австралии.

Похоже, он сойдёт за "нуждающегося".

Отец? Церковь? Неожиданно Джека осенило. Церковь!

Воспоминания ударили в голову словно кулаки школьного задиры и заставили на пару секунд потерять ориентацию в пространстве. Эми! Надо отыскать сестру!

Эми! крикнул он.

Ряды коробок высились как склоны каньона. Джек заглянул в каждый угол. Никого.

Как он здесь очутился? Подвал явно не похож на крипту, в которой они с сестрой прятались от взрыва. Он влез на ящики, но всё равно не достал до узкого оконца, вырезанного в толще бетонного свода.

Тогда Джек ещё раз обошёл комнату. Он тщательно обследовал стены и обнаружил в дальнем углу закрытый проём, очерченный щелью не толще волоса. Джек забарабанил по двери, но ни на шум, ни на крики никто не откликнулся.

Закусив губу, Джек уставился на препятствие. Если это дверь, то должен быть способ её открыть. Он провёл рукой по шершавой поверхности. Вот оно! Там, где обычно располагается кнопка вызова лифта, находился участок, который был чуть теплее остальной стены. Джек приложил ладонь и слегка нажал. Бетон под его пальцами засветился, и дверь с мягким шипением подалась назад, а затем отъехала в сторону.

Кабина освещена холодным светом, что придаёт всему матовый оттенок. Джек нажал единственную кнопку с большой стрелкой, направленной вверх. Он посмотрел в зеркало и пригладил волосы. Синяки никуда не исчезли. Выходит, после расставания с Эми времени прошло не так уж много. Значит, она где-то рядом. Хоть в чём-то ему везёт!

Вскоре лифт остановился, и Джек оказался в самом необычном храме, какой только мог представить. Гигантский зал не меньше половины футбольного поля. Ряды колонн, будто секвойи устремляются вверх, смыкаются арками, что удерживают полупрозрачный свод.

Приглушённый солнечный свет холодным водопадом льётся вниз и расплёскивается по стенам. Даже не стенам экранам, на которых сменяются изображения звёздного неба и геометрических фигур. Они перетекают одна в другую и время от времени складываются в прописные буквы греческого алфавита: Сигма и Омега.

У дальней стены виднеется нечто похожее на кафедру. Аккуратные ряды металлических стульев заполняют свободное пространство. На некоторых сидят молодые люди. Мало кому больше двадцати лет и никого старше тридцати. Все они смуглы, будто несколько дней намеренно загорали под южным солнцем. Их ладони сложены на коленях, они погружены в себя и не замечают никого вокруг.

Эми не видно.

Чёрт!

Несколько секунд Джек переминался с ноги на ногу, а затем направился к ближайшему человеку.

Извините, он коснулся плеча невысокого парня лет восемнадцати. Я не понимаю где очутился. Не могли бы вы мне помочь?

Тот поднял голову, взглянул с удивлением и пробормотал что-то на незнакомом языке.

Я не понимаю... Вы не говорите по-английски? Джек потёр лоб и повторил вопрос по-испански, а затем на ломаном немецком.

Зрачки парня расширились. Он вскочил и отпрянул так, будто его собирались ударить.

Эй, я не имел ввиду ничего плохого! Джек вскинул руки, пытаясь успокоить собеседника, но тот лишь медленно отступал, пока не прижался спиной к одной из колонн.

Другие люди оборачивались, а заметив Джека вскакивали, ошеломлённые и напуганные. Ладонь парня коснулась гладкой поверхности, и она засветилась как сенсорная панель с незнакомым интерфейсом. Юноша непрестанно жал на одну и ту же кнопку, пока на экране не возникло изображение какого-то лица. Парень говорил торопливо и постоянно жестикулировал, указывая в сторону Джека.

Проклятье! Добра это не сулит! Пора уносить ноги!

Джек осмотрелся. Рядом с ним высокие створчатые двери. Путь свободен, да и люди, похоже, хотят убраться с дороги, а не помешать ему.

Он выскочил наружу и захлопнул врата.

А это что?!

Джек отшатнулся. Если бы не дверь за спиной он наверняка рухнул бы на каменные ступени.

Вокруг раскинулся незнакомый город.

Здание, которое покинул Джек, походит на кафедральный собор и стоит на перекрёстке трёх широченных улиц. Вдоль них тянутся невысокие дома в три-пять этажей. Лишь вдалеке, почти на горизонте, высятся небоскрёбы циклопических размеров.

Над городом парят ажурные направляющие. По ним ртутными молниями проскальзывают тени, напоминающие поезда монорельса.

Джек задрал голову. На небе ни облачка. Хотя... Он прищурился. От горизонта до горизонта тянется узкая полоса. Она едва различимо поблёскивает в свете летнего солнца.

Это сон? Кома? Не похоже. Все так реально...

Джек не мог найти ответа ни на один из теснившихся в голове вопросов, а потому просто двинулся вперёд по улице, отмечая всё новые и новые странности.

По проезжей части мчатся футуристического вида машины. На удивление, шума они издают немного, запаха гари тоже нет. По тротуару, отделённому от дороги полоской изумрудного газона, спешат прохожие: кто-то погружён в себя, кто-то общается с попутчиками.

Интересно, что это за язык?! Нет никаких зацепок, ни одного знакомого слова, хоть отдалённо похожего на известные ему диалекты.

Все люди молоды. Никого старше тридцати, большинство выглядит на семнадцать двадцать лет. Детей на улицах не много. Его ровесники попадались тоже нечасто. Джек исподволь разглядывал прохожих. В какой же стране он очутился? Если в знакомых ему городах встречались представители любых рас и национальностей, то здесь царил единый тип: преимущественно высокорослые и длиннолицые, с широким разрезом глаз и тонкими губами, обычно прямыми волосами и смуглым цветом кожи.

Зато наряды местных жителей поражали разнообразием. От множества фасонов и расцветок иногда рябило в глазах. Кто-то носил рабочую одежду: деловые костюмы, спецовки, форму, но большинство, особенно ровесники Джека, вырядились так, словно жизнь коротка и они хотят прожить её как можно ярче. Штаны и джинсы, балахоны и тоги, мини и макси, платья и рубашки самого невероятного покроя и расцветки; шляпы и капюшоны, кепки и платки. И татуировки любых расцветок.

Джек взглянул на плечо, едва прикрытое коротким рукавом футболки. Наверняка его белая кожа сильно контрастирует с оттенком, привычным для местных жителей. Но это же не повод реагировать на него так, как тот парень из "кафедрального собора"!

Некоторые прохожие оглядываются ему вслед, словно их разум с трудом определяет Джека как отклонение от привычной реальности. Кажется, будто они не сразу понимают, что увидели нечто подозрительное, но отдалённо знакомое. Оборачиваются и ещё долго смотрят в спину таинственной фигуре. Наверняка гадают: кто бы это мог быть?

В такие моменты он ускорял шаг, замечая в отражениях витрин, как некоторые люди касались рукой ближайшей стены, пробуждали спящие интерфейсы и с кем-то активно общались.

Джек свернул с оживлённой улицы. Пора найти спокойное место и все тщательно обдумать.

Он шагал по затенённому переулку, скользил пальцами по стене и отмечал гладкость бесшовной поверхности, которая одновременно напоминала и металл, и пластик. Да, кирпич и бетон здесь используют нечасто.

Внезапно уши резанула сирена и тут же стихла. Джек обернулся.

Дорогу перекрыла машина. Белая с синими полосами по бокам, которые пульсировали короткими вспышками яркого света. Джек не мог прочитать надписи на дверцах, но интуиция подсказывала у него проблемы!

Из машины вылезли двое, лет двадцати пяти. Они приближались как тигры на охоте. Тот, что повыше, выкрикнул какой-то приказ. Одной рукой он указал на землю, а другой вытянул из кобуры пистолет. В руках его напарника появилась дубинка, усеянная крошечными шипами, меж которых проскальзывали синие искры.

Ничего хорошего ожидать не приходится. Повинуясь инстинкту, Джек бросился в сторону и нырнул в тесный проулок. Он бежал, не обращая внимания на окрики. Свернул раз, другой. С разбегу перемахнул невысокую ограду, но преследователи не отставали.

Джек не оборачивался. Судя по топоту, "полицейские" его нагоняли.

Рядом что-то прошелестело, и осколки ближайшей стены брызнули в лицо. Он инстинктивно вскинул ладонь, прикрыл глаза, и не глядя нырнул в щель меж домов.

Тупик. Стены уходят вверх, как склоны ущелья, сжимаются и не оставляют надежды. Джек по инерции пробежал несколько шагов и поднял руки.

Знакомые голоса приблизились, выкрикивая непонятные приказы.

Он приготовился опуститься на землю, но сильный удар бросил его на колени. На мгновение мир окрасился во все оттенки синего.

Джек не успел удивиться всё скрыла пелена забвения.

* * *

Он всплывает из глубины. Оттуда, где нет ни света, ни звука.

Нет, его выталкивает, сжимая невероятным давлением, грозя кессонной болезнью и заставляя стремиться вверх, как пловца с горящими от недостатка кислорода лёгкими.

Джек рванулся вперёд, но тут же повис на руках "полицейских". Перед глазами мелькали пятна, а мир выглядел так, словно ему оставили лишь синий светофильтр.

Джек помотал головой. Стало немного легче. Зрение медленно восстанавливалось, так что когда его засунули на заднее сиденье автомобиля, он чувствовал себя почти нормально. Нормально для человека, которого избили, сковали и бросили в полицейскую машину как преступника. Джек взглянул на запястья, точнее на чёрную пластину, зажатую между ними. Он попробовал развести руки, но их словно невидимой силой прижало к узкой полоске горячего пластика.

Вляпался! Где бы он ни очутился, но местные жители явно не отличались не то чтобы радушием, но даже банальной вежливостью. Что за привычка: сначала бить, а потом ни о чем не спрашивать? За кого его приняли, в конце концов?!

Машина сорвалась с места и влилась в общий поток. Сирену "полицейские" не включали. Не спешат или не хотят привлекать внимание?

Судя по тому, что дома становились выше, они приближались к центру города.

Вы кто такие? Куда меня везёте?! вопросы риторические, итак можно догадаться, но следует завязать разговор. Вы хотя бы понимаете меня?

Один из полицейских что-то ответил и не глядя назад стукнул ладонью по разделявшей их сетке.

Приказывает заткнуться, догадался Джек. Фашист!

Джек откинулся на сиденье, рассматривая проносящиеся мимо улицы, крошечные скверы и впечатляющие парки; дома, стены которых превращались в сплошные экраны и молодёжь, что спешила по своим делам.

Украдкой он наблюдал и за похитителями. Водитель молчал, а вот его напарник не отрывал левую руку от экрана автомобильной консоли. Пальцы не двигались, но под ними непрестанно появлялись незнакомые символы, словно тот мысленно отправлял и получал некие сообщения. Иногда он отвечал на вызовы. Его фразы были по-военному сухи и коротки, но в них чувствовалось напряжение. Не страх, а предельное возбуждение нервов, свойственное человеку, который ожидает удара с любой стороны.

Вскоре их нагнал другой автомобиль массивный, как броневик. Он возглавил импровизированную колонну. Теперь полицейские включили сирену. Конвой набирал обороты, молнией пролетал развязки и не обращал внимания на другие машины, едва успевавшие прижаться к обочине.

Почему к нему относятся как к бандиту?! Он никого не ограбил, не убил, и не оскорбил... Его же схватили, избили и куда-то везут под усиленной охраной.

Необходимо действовать, хоть как-то прояснить ситуацию. Это казалось невероятным, но Джек не удивился бы, окажись он через полчаса перед расстрельной командой. А вдруг здесь приговор выносят без адвоката и присяжных?!

Он подался вперёд. Бездействие убивает, особенно когда твоя жизнь и свобода оказываются в руках спецслужб, нарушающих права человека. Джек схватился за металлическую сетку и затряс её:

Либо вы скажете, в чём меня обвиняют, либо...

Полицейский обернулся и ткнул в решётку дубинкой.

Джек успел заметить искры, проскочившие между шипами, а в следующее мгновение его отбросило назад. Мышцы пылали, будто под кожу засунули ветки шиповника. Мир вновь, как и во время ареста, окрасился во все оттенки синего, но в это раз Джек не отключился. Наоборот, боль от электрошока внезапно отступила, словно превратилась из мучительного чувства в информацию о его наличии.

Тело парализовано, а вот с сознанием происходят непривычные метаморфозы. Он чувствует возбуждение, как в моменты опасности. Не страх, а предвкушение хищника.

Восприятие пространства расширяется, подобно растущей сфере, и окрашивает мир в тысячи оттенков кобальта. Джек превращается в стороннего наблюдателя, который не фокусирует взгляд на отдельных предметах, но воспринимает ближайший район целиком. Будто глядишь во все стороны разом и, одновременно, со всех сторон. Кажется, что его сознание проникает сквозь любые препятствия, становится ими, воплощается во "всём".

Джек видит, как за стенами зданий ходят и разговаривают люди; прислушавшись, он даже различает их речь и считает удары сердец. Одновременно Джек наблюдает, как в канализации под дорогой многорукие роботы перекладывают трубы, а в кармане ребёнка, который заворачивает за угол, тает мятная конфетка. Он слышит и чувствует, как ветер гонит по соседней улице газету и как птицы летят над ним, высматривая, чем бы поживиться.

И всё это поле всеохватывающего сознания движется вслед за его телом.

С момента удара током прошли секунды, но для Джека они растянулись чуть ли не в минуту. Постепенно, сфера восприятия начала сужаться, а мир возвращаться к привычным для него краскам.

Под конец Джек обращает внимание на автомобили, которые летят по соседней улице, направляясь к тому же перекрёстку, что и полицейский кортеж.

Первым несётся стальной "монстр" зелёного цвета. Спереди бульдозерный ковш, а кузов оборудован тяжёлым прессом. Не иначе как аналог мусоровоза. За рулём сидит щуплый паренёк с кобурой на поясе. Следом мчится хищный седан. В нём двое вооружённых людей. Один постарше, другая девушка, ровесница Джека, держит меж колен футуристического вида штурмовую винтовку и говорит по рации с парнем из грузовика.

Джек захотел присмотреться, но окружающий мир вновь стал нормальным. Вернулась и тянущая боль в мышцах.

Чёрт, да что с ним происходит?! Джек с трудом выпрямился на сиденье и глянул в окно.

Конвой приближался к перекрёстку.

Полицейский броневик выскочил на развилку и в тот же миг его смёл мусоровоз.

Чудовищный удар бульдозерного щита подбросил жертву как консервную банку и впечатал в стену на другом конце улицы.

Машина Джека резко затормозила, но все же задела кузов зелёного монстра. Их швырнуло в воздух. Сделав двойной пируэт, автомобиль чудом приземлился на колеса и, скрежеща металлом, пробил витрину магазина. На дорогу обрушился дождь из стекла и пластика.

Джек лежит на полу машины. Голова раскалывается. Чёрт, да в чём дело?!

Он подвигал руками и ногами. Похоже ничего не сломано. На переднем сиденье полицейские тоже приходят в себя.

Повсюду кричат. Джек выглядывает наружу. Прохожие убегают переулками. Из мусоровоза выпрыгивает парень с оружием наизготовку. Увидев его, люди падают на землю и прикрывают голову руками.

Девушка и мужчина, которых Джек заметил в седане десять секунд назад, приближаются с другой стороны, нацеливают оружие на полицейских. Те вылезают из машины и позволяют надеть на себя наручники. Пока двое парней держат улицу под прицелом, девушка знаком показывает Джеку отодвинуться в дальний угол. Одиночный выстрел разбивает замок. Она распахивает дверцу и произносит на чистейшем английском:

Моё имя Тара. Надеюсь, ты понимаешь древний диалект?

Господи, первый человек, который не шарахается от него, да ещё и говорит по-английски! Джек хотел её расцеловать, но вовремя сдержался. Тара приняла его замешательство за непонимание и повторила вопрос на каком-то певучем языке. Он качнул головой и прохрипел:

Меня зовут Джек. Что здесь происходит?

Она широко улыбнулась и протянула открытую ладонь:

Если ты ценишь свободу и жизнь следуй за мной!

Конечно он ценит! Если уж выбирать между полицейскими, избивающими тебя за каждое слово, и нежданными спасителями, то сомнений быть не может. Джек и не колебался. Тара помогла ему выбраться наружу, сняла наручники и придирчиво окинула взглядом, отдельно задержавшись на покрытом синяками лице.

Можешь идти?

Он кивнул. Тара потянула его к чёрному седану, что перегородил дорогу. Её спутники отступали следом, но при этом держали под прицелом опустевшие улицы. Тот, что постарше, казался спокойным и уверенным, будто подобные столкновения ему не в новинку. Второй, как заметил Джек, слегка нервничал, но старался этого не показывать.

Издалека донеслись звуки сирен.

Джек и Тара скользнули на заднее сиденье, один парень сел за руль, а другой, тот, что помладше, рядом с ним. Машина сорвалась с места и рванула от перекрёстка, лавируя между брошенных автомобилей. Всё нападение заняло лишь несколько минут.

Для начала стоит представиться, Тара указала на стройного черноволосого мужчину лет семнадцати, который невозмутимо вёл машину. Капитан Стенли Морган, лидер нашего звена.

Не отрываясь от дороги, тот поднял руку в приветственном жесте.

Справа от него сидит Кайл Робинсон, девушка кивнула в сторону белобрысого ровесника Джека, который что-то печатал на экране планшета, мой брат и наш связист. А меня ты уже знаешь.

Кайл оторвался от экрана. Он перегнулся через спинку кресла и пожал Джеку руку:

Привет, рад знакомству!

А сильное у него рукопожатие! Такого не ожидаешь от щуплого подростка, довольно безобидного на первый взгляд.

Джек Моро, взаимно.

Чёрт, голова идёт кругом. Словно гуляешь по пляжу, а на тебя несётся волна цунами. Всё происходит слишком быстро...

Кайл снова уткнулся в планшет. Увидев что-то неприятное, он щёлкнул пальцами и сказал несколько фраз на незнакомом языке.

Пока Джек с нами, в команде не должно быть недопонимания, заметил Морган. Говори по-английски.

Да без проблем! Прогнозируемое развёртывание сил милиции не позволяет достичь ближайшей точки эвакуации, повторил Кайл и добавил: "Цепь сестёр" успешно внедрила узлы генерации ошибок, так что большая часть сигналов с датчиков наблюдения блокируется и псевдо-интеллект города не повышает уровень нашей опасности. Разведчики Антона докладывают, что отряды "Сигмы" по-прежнему фиксируются лишь в районе "первого прорыва". Нам предлагают использовать резервную точку эвакуации.

Морган кивнул. Они с Кайлом продолжали обсуждать пути отхода, словно забыли про Джека, так что он повернулся к Таре и поневоле засмотрелся на неё.

Джек не смог бы назвать её красавицей, нет. В этом она уступала Эми, а тем более Дженни Голдсмит. Тара выглядела просто симпатичной, привлекая внимание не лицом и фигурой, а манерой держаться свободно и уверенно, открытой улыбкой и задорными карими глазами под чёлкой взъерошенных волос цвета самородной меди.

Хм, наверняка такая девушка в детстве верховодила среди ребят своего района.

Только через несколько секунд он понял, что Тара спрашивает его о чём-то.

Что? переспросил он.

Они тебе давали какие-нибудь лекарства? Когда везли в машине?

Нет.

Отлично! Тара достала небольшую коробку и вытащила два тонких шприца, наполненных прозрачной жидкостью.

Эй-эй, подожди, возмутился Джек. Зачем это? Мне кто-нибудь объяснит, что вообще происходит?!

Долго рассказывать. А сейчас не самое лучшее время для историй, она взяла Джека за локоть и нацелила иглу в вену. Дай угадаю: последнее, что ты помнишь это атомный взрыв или нечто похожее?

Похожее... Да, так и есть!

За прошедшие с тех пор четыреста с лишним лет в мире появилось немало болезней, от которых у тебя нет иммунитета, Тара ввела раствор из первого шприца и взялась за второй: И я не хочу, чтобы ты "сгорел" до конца дня.

Джек кивнул. Свалиться от неведомой чумы он точно не спешит. Но четыреста лет?! У него на языке вертелись сотни вопросов, но Тара коснулась пальцем губ и покачала головой.

Звуки полицейских сирен приближались. Нет, поправил себя Джек, сейчас их называют "милицейскими".

Три экипажа милиции догонят нас через полторы минуты, голос Кайла звучал уверенно, но Джек чувствовал в нем скрытое волнение. Ещё две машины выйдут наперерез в четырёх кварталах от этой точки. Рекомендую валить с проспекта.

Кайл вывел в угол лобового стекла изображение полупрозрачной карты. Морган покосился на неё и мотнул головой:

Проспект кратчайший путь, командир обернулся и поймал взгляд девушки. Та кивнула.

Понимают друг друга без слов? Похоже, давно сработались.

Тара вытащила из-под сиденья штурмовую винтовку и бегло осмотрела. Запасные магазины отправились в карманы.

Первая машина вылетела с боковой улицы, но Морган ловко уклонился от столкновения.

Преследователи не растерялись, вышли из заноса и повисли сзади. Они пытались то отбросить беглецов на тротуар, то затереть между собой и вторым нарядом милиции, который присоединился к погоне.

Рёв сирен разрывал воздух. Обычные автомобили прижимались к обочине, но из-за плотного трафика сделать это удавалось не всем. Джека кидало из стороны в сторону, когда Морган резко маневрировал в тесном потоке.

Им удалось немного оторваться, но стало лишь хуже.

Первым разлетается заднее стекло, осыпая их мельчайшими осколками. Взрывной волной закладывает уши. По ним что, из гранатомёта стреляют?!

Джек слышит глухие удары пуль, что рвут автомобиль на части. Морган и Кайл лишь слегка пригибают головы: первый не отрывает взгляда от дороги, второй отслеживает что-то на голографическом экране планшета. Тара толкает Джека на пол между сиденьями и опускается рядом.

Необходим прямой участок, требует она.

Машина прекращает рыскать по дороге. Перехватывает дыхание. Свет течёт вязким потоком, и Тара, расплёскивая фотоны, поднимается со дна. Ногой упирается в пол, вторую ставит на сиденье. Вскидывает штурмовую винтовку и открывает огонь короткими очередями. Снизу Джек видит лишь вспышки пламени, что вылетают из ствола. Жёсткие блики резко очерчивают юное лицо: ни эмоций, ни сомнений.

Обстрел со стороны милиции прекращается, но девушка ведёт огонь, сменяя один магазин за другим.

Лёжа на полу, Джек не видит, что происходит снаружи. Внезапно раздаётся визг шин и на долю секунды в зеркальной стене небоскрёба отражается милицейская машина, которую закручивает в воздухе как листок под ветром. Скрежет рвущегося металла завершает падение.

Невозможно без содрогания думать о тех, кто остался внутри. Но они хотели его убить...

Тара садится рядом.

Это их немного задержит, её голос дрожит, словно она пытается преодолеть себя и остаться спокойной.

Джек выглядывает наружу. Далеко позади искорёженная милицейская машина блокирует единственный просвет в рядах автомобилей, которые бросили на дороге перепуганные жители.

Мы генерируем дофига лишних данных, Кайл показал что-то командиру на экране планшета. "Цепь" больше не может подменять информацию с датчиков слежения. У нас минута до того, как псевдо-интеллект закончит коррекцию ошибок и мобилизует "Сигму"!

Ясно, Морган резко вывернул руль, и они ушли с проспекта, углубляясь в переплетение тесных улиц. Встречное движение иссякло, а людей на тротуарах стало меньше, хотя изодранный пулями седан всё равно привлекал внимание.

Что за "Сигма"? спросил Джек.

Для нас смерть, Тара перезарядила винтовку и принялась снаряжать патронами опустевшие магазины.

Отряд специального назначения, призванный бороться с "Отверженными" и устранять таких как ты, пояснил Морган.

Есть и другие? догадка ошеломила Джека.

Были, Тара откинулась на сиденье, удерживая оружие между колен. Ты не уникален. Вот только последний случай разрыва пространства-времени произошёл задолго до моего рождения, лет восемьдесят назад.

Джек боялся задать главный вопрос. Страшился услышать ответ. Но все же спросил:

Последнее, что я помню это как мы с сестрой пытаемся укрыться от взрыва в подвале старой церкви. Её зовут Эми, Эматалла Моро. Не может быть, чтобы я оказался здесь, а она погибла! Я уверен это не так!

Может ты и прав, брат Тары, Кайл, оторвался от планшета и включился в разговор. Он наткнулся на требовательный взгляд Джека и поднял ладонь, словно говорил: "Эй, я не хочу давать ложной надежды!": На самом деле мы засекли открытие двух точек "прорыва" в разных частях города, но в первом случае "Сигма" сработала на опережение, блокировав всё в радиусе пары кварталов. Во втором "Цепь" успела проникнуть в систему и понизить уровень твоей опасности, так что нам пришлось столкнуться всего лишь с милицией.

Вы знаете, кого именно захватила "Сигма"? Джек от нетерпения закусил губу.

Кайл мотнул головой:

Не-а. Есть только косвенные свидетельства. Предположительно это женщина, примерно твоего возраста.

Женщина? удивился Джек. Но Эми ещё тинэйджер, как и я.

Кайл взглянул с недоумением, а Тара хмыкнула и покачала головой:

Такие слова остались лишь в древних словарях. Джек, ты же какое-то время бродил по городу. Ничего странного в людях не заметил?

Вроде бы нет... Вот только одеваются довольно пёстро и молодёжи очень много.

Верно, кивнула Тара, Из-за последствий древней войны никто не живёт дольше тридцати лет. Мы не знаем старости, так что сам понимаешь нет времени сидеть в пелёнках. В нашем мире ты достаточно взрослый, чтобы полностью...

Тара не договорила. Стены зданий, что тянулись вдоль улицы, вспыхнули как гигантские экраны.

Они пульсировали в тревожном ритме, когда мимо них проносился автомобиль Джека. Будто кто-то невидимый отмечал его присутствие, оставляя подсказку милиции. И предупреждение для жителей, которые бросали всё и спешили укрыться в домах.

Сдвиг! Кайл отбросил планшет и врезал кулаком по автомобильной консоли. Псевдо-интеллект закончил коррекцию внедрённых ошибок. Проклятье, мы не успели!

Карта ещё актуальна? спросил Морган.

Данные идут, Кайл взглянул на экран и выключил его, но я уверен, что все координаты "сдвинуты" относительно реальных позиций. Связи с "Цепью" нет, он потёр виски. Насколько я запомнил дорогу сейчас направо. Точка эвакуации в заброшенном метро, но наш вход в небольшом здании, которое готовят к сносу.