Текст книги "Вопросы священнику"
Автор книги: Сергей Шуляк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 64 страниц)
Вопрос:Почему за требы и поминовение в церквях берут деньги? Почему записки о здравии и о усопших принимаются и читаются за деньги? Разве вера продается? Почему в церквях крестят за деньги. Разве Иоанн Креститель крестил за деньги Господа нашего и всех остальных?
Отвечает иеромонах Иов (Гумеров):
Наше молитвенное прошение к Богу должно подкрепляться готовностью и со своей стороны что-то принести в дар. Это известно с самых ранних библейских времен. В этом духовный смысл жертвоприношений и разного вида пожертвований. Поэтому уже в древней Церкви люди делали денежные вносы. Свят. Иоанн Златоуст разъяснял тем, кто в его время не понимал значение сборов: «Ты не смущайся – не за деньги продаются блага небесные, не деньгами покупают их, а свободным решением дающего деньги, человеколюбием и милостыней. Если бы на серебро покупались эти блага, то женщина, положившая две лепты, не много получила бы. Но так как не серебро, а доброе намерение имело силу, то она, показав всю готовность, получила все. Итак, мы не должны говорить, что Царствие Небесное покупается за деньги, – не за деньги, а за свободное решение, которое проявляется через деньги. Однако, скажешь, и деньги нужны? Не деньги нужны, а решение. Имея его, ты можешь и за две лепты купить небо, а без него и за тысячу талантов не купишь того, что можешь купить за две лепты».
Пожертвования, которые делают верующие, имеют две стороны. Одна духовно-нравственная, а другая жизненно-практическая.
О духовной стороне говорит Господь: Продавайте имения ваши и давайте милостыню. Приготовляйте себе влагалища не ветшающие, сокровище неоскудевающее на небесах, куда вор не приближается и где моль не съедает, ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет (Лк.12:33-34). И св. апостол Павел пишет: Вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. [Говорю это] не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу (Фил.4:16-17).
Практическая сторона. Церковь и люди её живут в реальном мире. Жизнь прихода требует немалых расходов. Приведу пример одной церковной общины – Храма Святой Живоначальной Троицы в Хохловском переулке, где настоятелем является прот. Алексий Уминский. В штате находятся: настоятель, священник, диакон, староста, регент, алтарник, бухгалтер, работница за свечным ящиком и три сторожа. Регулярную уборку совершают сами прихожане. Певчие трудятся бесплатно. На содержание самого необходимого штата ежемесячный фонд зарплаты составляет около 70 тыс. рублей. Священники, староста и регент получают 8 тыс., диакон – 7 тыс., а остальные меньше. Кроме того, требуются расходы на отопление, воду, электричество, муку для просфор и проч. Даже без учета расходов на приобретение церковной утвари, облачений, отчислений на ремонт затраты в месяц составляют примерно 120 тыс. рублей. Прихожан (без младенцев и учащихся) насчитывается 120 человек. Значит для того, чтобы приход мог реально существовать, каждый должен был бы вносить не менее 1 тыс. руб. в месяц. Многим это непосильно. Поэтому отец-настоятель даже не призывает к этому. Год назад в храме была отменена плата за записки и свечи. Что изменилось? Бухгалтеру стало трудней изыскивать средства, чтобы покрыть необходимые расходы. Бывают трудные месяцы. Отец Алексий говорит: «на конец декабря 2005 г. в приходской кассе было 50 тыс. рублей, то есть не хватало даже на минимальную зарплату. Это было большой неожиданностью, и нам оставалось развести руками» (Приходской листок, 30/12 февраля 2006). Хотелось бы, чтобы люди, недовольные ценами за требы, нашли время и посчитали, сколько они ежемесячно жертвуют на свой храм. Поскольку большинство этого не делает, остаются цены. Разумеется, всё должно быть устроено мудро и человеколюбиво. Работники прихода должны всегда с готовностью пойти на встречу малоимущему человеку и исполнить его просьбу бесплатно.
Нынешнее поколение верующих оторвано от многовековой традиции. У многих нет ни чувства, ни сознания соборности. Большинство людей приходит в храм только для удовлетворения своих духовных нужд. Жизнь прихода и Церкви они не сопереживают как часть своей жизни. О нуждах своего родного прихода они даже не задумываются. В древней Церкви было иначе. Св. апостол Лука говорит: У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа (Деян.4:32). Поскольку Господь заменил обрядовый закон Законом духовным, то от христианина требуется дух жертвенности. Он должен совершать приношения благотворительного характера по усердию. Св. ап. Павел писал к коринфянам: Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог. Бог же силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело (2 Кор. 9:7-8).
Вопрос:Почему католики на службе сидят, а православные стоят?
Отвечает священник Константин Пархоменко:
Не принципиально, в какой позе молиться. На Востоке чаще всего молились стоя. На Западе молились (и молятся сегодня) по-разному: иногда на коленях, иногда сидя или стоя.
Во время православного богослужения мы, если и становимся на колени, то на краткое время, а чаще делаем просто земной поклон, то есть становимся на колени и касаемся лбом земли. Сидеть во время православного богослужения разрешено во время чтения Псалтири. Святые отцы рекомендовали сидеть во время углубленной молитвы, например делания молитвы Иисусовой.
В остальных случаях лучше всего молиться (это помогает собранности, бодрит) стоя.
Вопрос:Почему не должно быть седалищ в православных храмах?
Отвечает архиепископ Аверкий (Таушев):
Вопрос неправильно поставлен. Речь идёт очевидно об обычае сидеть в храме во время Богослужения, широко распространившемся в православных храмах Северной Америки, под несомненным влиянием инославных. Седалища в православных храмах в древности устраивались, и их до сих пор можно видеть на Православном Востоке. Это так называемые «стасидии», который помещались преимущественно вдоль стен храма. Но имеют они совершенно иной вид, чем те скамьи, которыми здесь в Америке почти сплошь заставлено всё свободное пространство в храме. И назначение их не то, чтобы сидеть на них в течение всего Богослужения. Всенощные бдения, по уставу, должны продолжаться всю ночь или, во всяком случае, большую часть ночи, и вполне понятно, что участвующие в таких всенощных бдениях нуждаются в некотором отдохновении. Стасидии и предназначаются для того, чтобы на них можно было сидеть, но лишь в известные моменты Богослужения, как напр., во время чтения кафизм (самое слово «кафизма» как раз и значить: «сидение»), во время так наз. «седальнов», во время чтения поучений из святоотеческих книг, что указывается уставом (хотя нигде ныне, кроме монастырей, почти не соблюдается).
Но сидеть в течение всего Богослужения или даже хотя бы большей части Богослужения, как это вошло в обычай здесь в Америке, под влиянием инославных, да ещё во время Богослужения, которое продолжается час или два, – тем более во время совершения Божественной литургии, за которой со страхом и трепетом предстоят сами Ангелы, сослужащие совершителю этого величайшего Таинства (см. молитвы за Божеств, литургией), совершенно недопустимо, если не сказать больше – кощунственно. Мы не говорим здесь, конечно, о старых и больных людях, которые не в силах вообще стоять, а имеем ввиду нормальных и физически здоровых людей.
Священник молится в храме «о предстоящих (а не сидящих) людех», и все приходящие в храм на молитву должны именно предстоять пред Богом, как воины перед своим Царём, с великим благоговением, страхом и трепетом, чему никак не отвечает сидячее положение тела, само по себе располагающее к общему духовному и телесному расслаблению. От молящегося требуется, наоборот, особая внутренняя напряженность всех сил, – бодренность, внимание, сосредоточенность, трезвение, а не притупление внимания и сонливость, которая обычно легко овладевает сидящими.
Ни с какой точки зрения не может быть оправдан этот крайне неблагоговейный обычай сидения в храме за такими непродолжительными Богослужениями, которые обычно в наше время совершаются. И вполне понятно, почему в наших Российских храмах, где уже не было таких продолжительных всенощных бдений, какие совершались в древности (а теперь совершаются лишь кое-где в древних иноческих обителях, преимущественно на св. Афоне), стасидии исчезли, и допускалось ставить лишь некоторое небольшое количество стульев или скамей для престарелых и больных.
Вопрос:Если я в храме устала, могу я сесть?
Отвечает священник Константин Пархоменко:
Я напомню вам слова великого отечественного подвижника и богослова XIX века, митрополита Филарета (Дроздова): «Лучше сидя думать о Боге, чем стоя о больных ногах».
Конечно, если мы устали и нет сил стоять, надо сесть.
В какой позе мы молимся, не принципиально. Лишь бы мы мыслью были возле Бога.
Вопрос:Считаются ли те, кто три недели не был в храме, отлученными от Церкви? 80-е правило VI Вселенского Собора гласит: «Если кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или кто-либо из сопричисленных к клиру, или мирянин, не имея никакой настоятельной нужды или препятствия, которым бы надолго устранен был от своей церкви, но пребывая во граде, в три воскресные дни в продолжении трех седмиц не придет в церковное собрание, то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен от общения». Значит ли это, что Русская Православная Церковь считает всех, кто три недели не был в храме, отлученными от Церкви? А если это не так, то возможно ли подробнее объяснить отношение Русской Православной Церкви к этому правилу?
Отвечает Иеромонах Иов (Гумеров):
Правило, которое приведено в письме, сохраняется, но применение его в практике не встречается по причине сильного ослабления христианских начал в жизни современного человека. Церковь в своей жизни руководствуется двумя принципами: акривия (греч. строгость, точность) – точность, строгость, соответствие букве закона и икономии (греч. устроение дома, дел) – решение церковных вопросов с позиции снисхождения, практической пользы, целесообразности. Акривия необходима в вопросах веры, догматических определениях, а также в отношении важнейших канонов, касающихся жизни Церкви. Икономия – отношение к поступкам христиан, когда в пастырской практике учитываются возможные последствия наказания и ради духовной пользы отменяется епитимия за проступок. Это дает пастырю возможность принимать решение, нарушающее букву церковного канона, но не противоречащее его духу.
Вопрос:Может ли некрещеный молиться на богослужении, осенять себя крестным знамением? Как Церковь относится к тому, что некрещенный человек присутствует на службе и осеняет себя крестным знамением?
Отвечает иеромонах Иов (Гумеров):
Надо радоваться и благодарить Бога, что Он привел его в храм. Таких людей в древней Церкви называли оглашенными. Оглашаемые разделялись на три степени. Первую степень составляли слушающие, т. е. заявившие о желании вступить в Церковь и получившие право входа в храм для слушания св. Писания и поучений. Оглашаемые второй степени, припадающие или преклоняющие колена, имели право присутствовать в храме в продолжение всей литургии оглашенных. Третью степень оглашенных составляли требующие, т. е. готовые принять таинство крещения. Им сообщалась важнейшая часть христианского учения – о Пресвятой Троице, о Церкви и т. д. Перед святой Пасхой, желавшие принять крещение, вносили свои имена в список крещаемых, и над ними в Великую субботу совершалось это спасительное таинство.
Вопрос:А можно ли креститься человеку неверующему?
Отвечает митрополит Кирилл:
Нельзя, ни в коем случае. Надо прежде уверовать, открыть душу навстречу Богу.
Вопрос:Если некрещеный ставит свечку, это тоже грех?
Здесь нет никакого греха. Некрещеный и помолиться может прийти. У нас и некрещеные люди хорошие, вообще у нас хороший народ.
Вопрос:Каков смысл крестного хода на Пасху?
Отвечает священник Константин Пархоменко:
Вспомним, что происходит в храме, когда служится Пасхальная Утреня.
Сначала совершается служба, называемая Полунощницей. Мы прощаемся с погребенным Христом, плачем над Его телом. Затем икону с изображением почившего Спасителя (плащаницу) уносят в алтарь. После этого на малое время в храме устанавливается тишина. Мы словно в Иерусалиме, 2 тысячи лет назад. Там тогда наступила ночь. Темно и в храме. Погашен весь свет, и лишь лампадки и свечи мерцают у икон и в руках людей. Но вот из алтаря доносится: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на Небесех, и нас на земли сподоби чистым сердцем Тебе славити». Сначала поет духовенство, второй раз подхватывает песнопение хор и, наконец, весь народ. В храме вспыхивает свет. Царские врата отворяются, и из алтаря выходят священнослужители в белых облачениях. Начинается крестный ход. Это еще не Воскресение, это предчувствие, надежда на Воскресение. Это ход мироносиц ко гробу, куда они идут, чтобы последний раз оплакать Умершего и умастить тело Его благовониями. Впереди несут фонарь, крест, хоругви, то есть церковные знамена, символ победы над смертью и диаволом. Все люди поют стихиру Пасхи: «Воскресение Твое, Христе Спасе...».
Обойдя кругом храма, крестный ход останавливается перед закрытыми дверями в храм. Храм символизирует гроб Христов, поэтому он заперт, крестный ход – шествие мироносиц. Священник возглашает: «Слава Святей, Единосущней, Животворящей и Нераздельней Троице, всегда ныне и присно и во веки веков...». Храм открывается, он залит светом, великая радость открылась человеку: Воскресший Господь. Процессия входит в храм и поет тропарь праздника: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». И вот тут начинается пир благодати и радости! «Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа?»
Вопрос:Ночью после Пасхальной службы освящают какой-то круглый хлеб. Потом его всю Пасхальную неделю носят во время крестного хода и в субботу, порезав на кусочки, раздают верующим. Что это за обычай?
Отвечает священник Константин Пархоменко:
Этот хлеб называется артосом. Артос (греч. хлеб) – освященный хлеб в виде большой просфоры, выпекаемый с изображением Креста (без Спасителя) или с образом Воскресения Христова. Хлеб этот освящается в соответствии с древним апостольским преданием. Апостолы после Вознесения Господня оставляли за столом свободное место и полагали для Спасителя частицу хлеба, которую в конце трапезы, вознося благодарение Богу, поднимали со словами: «Христос воскресе!». Этот обычай сохранился и до наших дней.
Артос выносят во время крестного хода всю Светлую Седмицу (так правильно называть Пасхальную неделю). В монастырях артос на Светлой Седмице ежедневно торжествен¬но переносят из храма в трапезную, где полагают на специальном столике – аналое, по окончании же трапезы под колокольный звон и с песнопениями возвращают в храм.
На Русь этот обычай пришел из Греции. В XVII веке артос пекли в пекарне при царском дворце, оттуда – доставляли в Большой Успенский Собор Московского Кремля. В первый день Пасхи после Литургии Патриарх в сопровождении духовенства крестным ходом шествовал в царский дворец, где возносил артос и совершалось его целование.
Артос раздробляется и раздается верующим в субботу на Светлой Седмице.
Вопрос:Приходя в Церковь, новообращенные христиане надеются найти здесь идеальные отношения между людьми, хотят чувствовать себя уютно и спокойно, оставив за дверью мирские страсти и невзгоды, ищут внимания к себе священника, но иногда, напротив, могут натолкнуться на равнодушие и даже, увы, на грубость. Происходит это, конечно же, слава Богу, не всегда. Но все же случается. Почему вообще это происходит в святой Православной Церкви?
Отвечает протоиерей Сергий Правдолюбов:
Происходит это потому, что в храме собираются вовсе не святые, не люди, которые все уже достигли святости, а наоборот – грешники, которые каются, просят у Бога прощения своих грехов и постепенно, медленно восходят с одной ступени на другую. Далеко, далеко еще всем нам до совершенства...
Нужно отметить, что некоторые бабушки, имея комсомольское прошлое, могут совсем неправильно учить тому, как нужно себя вести в храме. Они и нападают на людей, разговаривают с людьми не так, как это принято в церкви. Мы, батюшки, с ними боремся и их учим. Поэтому нужно спокойно стоять на службе, не стесняясь этих нападок.
Но во всем этом нет ничего страшного. В церкви находятся именно спасающиеся грешники, а не праведники. И поэтому, если вы услышали неприятное слово, нужно собрать свои силы и сдержаться, не отвечать резко. Если на тебя, например, напала комсомольской молодости старушка и отчитала тебя как перед пионерским собранием, нужно помнить, что она точно так же сражается со своими грехами, характером и привычками, как и вы сами. Надо смириться и про себя сказать: "Господи, я все это понимаю" и не обижаться.
В Церкви тебе комфортные условия сразу никто не даст. Больше того, в монастырях даже наоборот, создают некомфортные условия – для воспитания в душе смирения. Это бывает очень полезно, хотя и трудно. И это нелегко перенести даже людям, которые уже не первый год в Церкви. Поэтому такие обстоятельства нужно воспринимать как некое "делание", то есть подвиг...
Вопрос:Что это за «батюшки» ходят по улицам и собирают деньги на строительство храмов?
Отвечает митрополит Кирилл:
Это стопроцентное шарлатанство. Ни один священник не станет собирать пожертвования у метро, в электричках, между машинами на светофоре.
Вопрос:Есть ли в Православной Церкви псевдосвященнослужители?
Отвечает диакон Андрей Кураев:
Число подлецов в рясах во всех веках стабильно, и это число евангельское: каждый двенадцатый.
Вопрос:То есть этого пугаться не надо?
Надо бояться одного – чтобы самому не оказаться иудой. Есть понятные правила выживания в Православной Церкви. Если ты видишь беззаконие других церковных людей, то воспринимай это как предостережение для себя самого. Если тебе не нравится, что происходит в Церкви, стань сам церковным человеком и попробуй в себе изжить все неправильное. Когда говорят: «я вижу, что в Церкви есть плохие люди, и поэтому не буду церковным человеком», – это все равно, что сказать: поскольку я вижу, что бывают люди, у которых есть проблемы со зрением, то я возьму и сломаю себе ногу. Если человек остается вне веры, вне Церкви, он занимается медленным членовредительством самому себе.
Вопрос:Когда богатые жертвуют на храм, как вы к этому относитесь?
Отвечает диакон Андрей Кураев:
Всегда надо рассматривать альтернативу. А если не это, то что? Пусть богатый человек пожертвовал из каких-то суеверных и не очень-то покаянных соображений. Но куда бы ушли эти его деньги, если бы он не передал их в Церковь? Вы что, думаете, он в пылу покаяния вышел бы на улицу, и начал эти деньги раздавать пенсионерам? Не вышел бы. Эти деньги он прожег бы в очередном турне с какой-нибудь певичкой на теплоходе в Средиземном море. Рома Абрамович прожигает миллиарды долларов, покупая самолеты и футбольные команды. Пусть уж лучше эти деньги, хотя бы вот так, через посредство церкви, вернутся к народу.
Вопрос:А оттого, что эти деньги нажиты не честным путем, они не становятся «погаными»?
Сами то деньги в чем здесь виноваты? К тому же, появляется повод поминать этого человека, жертвователя, в молитве сугубо, то есть особо, что в любом случае хорошо.
Когда человек жертвует на строительство храма, он становится неравнодушным к этому храму. Он начинает следить за ходом реставрации или строительства, присматривается к батюшке. И если он выяснит, что батюшка, честен, что к рукам его ничего не прилипает, вот храм уже под крышей, вот церковная столовая открылась, вот дети в церковной школе, вот библиотека, вот оргтехника закуплена… – Тогда у жертвователя рождается уже не только деловой, но и личный контакт с этим священником. Доверие. Тогда может статься, что его первый (денежно-спонсорский) шаг не станет последним. И тогда начнется покаянная перемена жизни. Поступки оказывают обратное влияние на душу человека. Поэтому у нас есть надежда, что вот по началу суеверный или даже лицемерный но все же добрый поступок, окажет гораздо более глубокое влияние на душу человека, чем сам человек рассчитывал изначально.