Текст книги "Коллективное сознательное"

Автор книги: Сергей Слюсаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

– Ну, Киев. Ты же сам понимаешь, что Киев – это Киев. – Байкалов улыбнулся. Тема киевской группы почему-то его очень развеселила. – Они и тогда, когда Орден был един и в силе, все время себе что-то выторговывали. Даже требовали одно время, чтобы остальные группы им привозили жертвы. Сейчас, насколько я знаю, там идет постоянная ругань. Им для поддержки силы достаточно между собой переругаться. Все же какая-то подпитка. Так что Киев пока можно в расчет не брать. Тем более что они даже пытаются легализоваться. Организовали потешную контору ВЕРВОЛФ – вроде бы группа любителей ролевых игр в страшилки с оборотнями. И уже говорят, что только эта группа может представлять интересы групп «альтернативного мировосприятия» во всем мире. Это они такой эвфемизм слову «вампир» придумали.

– Ты хочешь сказать, что в Киеве вампиры официально зарегистрировались? – не поверил Тимур.

– А им это не стоило особого труда. Вся местная власть в эту группу входит. Их прекрасно подпитывает общение с простым народом. Ну, ладно, это не важно. Я предлагаю ориентироваться только на московскую группу. Вот в общем-то и все. Вот только для интереса копия регистрационных документов киевлян. – Байкалов вынул из принесенной им папки несколько листков бумаги. – Просто в голове не укладывается.

Вадим взял в руки листочки и стал негромко, под нос себе, читать:

– «Декларация о создании Всеукраинского объединения любителей альтернативного мировосприятия. Украинское сообщество альтернативного мировосприятия (дурдом) занимает достойное место в ряду сообществ любителей странного Европы и всего мира. В Украине проживает множество альтернативно мыслящих, популярных не только в нашей стране, но и за рубежом, проводится ряд фестивалей и конференций международного значения, существуют активно работающие клубы любителей альтернативного мировосприятия…» Б-р-р-р… что за бред.

Вадим с брезгливой миной отложил документ в сторону.

– Ты говорил о символике. – Малахов глянул на Байкалова. – Ты представляешь, как она выглядит?

– Да, мне как-то один энамп, перед тем как я его прибил, намекнул. Вернее, он грозился, что придет день, и я подавлюсь костью канцлеров.

Малахов встал из-за стола, отошел в дальний угол кабинета и, отперев скрытый за книжными корешками сейф, достал небольшую коробочку.

– Вот эта? – Он вынул из коробки небольшой предмет и положил его на стол.

Это была стилизованная косточка из платины, длиной сантиметров тридцать, вся усыпанная крупными бриллиантами.

– Да-а-а… – протянула Клава, взяв в руки драгоценность. – Вот она, океанская яхта и дома нам всем на Лазурном побережье… Да тут каждый камешек стоит целого состояния.

– Где ты это взял? – Байкалов был потрясен.

– Когда я встретился с канцлерами в развалинах дома культуры «Энергетик», в их логове стоял громадный черный пудель из эбенового дерева с вот этой фигней в зубах. Ну, я взял себе на память… Она у меня в кармане четыре года лежала.

– В кармане? – переспросила Клава.

Слова Вадима никак не вязались с тем, что он рассказывал ей совсем недавно.

– Да, в кармане куртки, той, в которой я находился в кресле колеса обозрения. – Вадим ответил спокойно и без эмоций, дав знать Клаве, что их предыдущий разговор сейчас обсуждать не надо.

– Это атрибут высшей власти. Один из трех, – тихо сказал Байкалов.

Он взял кость у Клавы и, положив перед собой, стал изучать, поворачивая ее время от времени.

– Один из трех? Об этом тебе тоже один из тех, кого ты серебряными стрелами убивал, намекнул? – хитро спросил Тимур.

– Ладно, ладно, – махнул рукой Байкалов. – На самом деле после того, как я узнал о «Кости Канцлеров», я всерьез стал изучать этот вопрос. На самом деле их, высших символов Ордена, было три. Но два из них потеряны много лет назад. Много – это около сотни лет. Кроме «Алмазной Кости», которая до недавнего времени была единственным атрибутом, было еще два. «Хрустальный череп» и «Голос тьмы». Ну, с черепом все понятно. Это еще из ацтекской мистики…

– Так что, и они тоже? – изумился Герман. – Ты еще скажи, что протоукры все поголовно были вампирами сто сорок тысяч лет назад.

– Неужели не понятно? Как правило, цивилизации или государства, где человеческие жертвоприношения узаконены на высшем уровне, были полностью подконтрольны энампам. У ацтеков жреческая верхушка – это энампы. Только их клан угас. Но атрибут, если он появится у кого-то в руках, может послужить великому делу объединения.

– А «Голос тьмы»?

– Это был атрибут русских вампиров. Что это и как выглядит – никто не знает. Только упоминания. Он пропал примерно триста лет назад. Энампы всерьез считают, что «Голос тьмы» может притягивать к себе темные силы. Ну, это они так называют – темные силы, а по-нашему, по-человечески, он является сильным психотропным артефактом. Но повторяю. Что это и где оно, никто не знает. Поэтому можно с полной уверенностью сказать, что единственный существующий атрибут, символ вампиров, – у нас в руках, с чем я вас и поздравляю.

– Бурные аплодисменты, переходящие в овации, – заключила Клава.

– Именно, – засмеялся Дмитрий, поднялся и церемонно поклонился. – Спасибо за внимание.

– Вот что у тебя не отнять, – сказал Малахов, – так это потрясающей способности превращать любое дело в балаган.

– Ну, Вадим, – ничуть не смутился Байкалов, – ведь надо отдавать себе отчет, уж если мы охотимся за вампирами, хоть и энергетическими, все равно от некоторой балаганности и цыганщины никуда не деться. Ты же учил, наверное, классиков – бытие определяет сознание.

– Ладно, – махнул рукой Малахов. – Следующий.

– Тогда пусть буду я, – отозвался Герман. – У меня ничего интересного. Мне удалось отследить перемещения всей этой троицы за последние дни. Ни разу никто из них между собой не пересекался. То есть впервые они встретились именно внутри «Ленд-Круизера». Тут может быть две версии… Или они встречались давно, но это сложно проверить, логи по чипам долго не хранятся, либо мы имеем дело с хорошо распределенной структурой – они подготовили этих людей по отдельности, и те только ждали команды.

– А машина? – спросил Тимур.

– Машина угнана за час до того, как началась погоня, – развел руками Тельбиз. – Здесь никто не отказывается от обычных классических схем.

– Ты себе представляешь, что они вот так, для серьезной операции, рассчитывали на то, что в нужный момент угонят машину? – удивилась Клава. – Да еще такую? У кого угнали, известно?

– Да, конечно. Некто Тариэл Забирава, он приехал в Москву в командировку. Не местный. – Герман повернул экран своего планшета ко всем, демонстрируя портрет пострадавшего.

– Дожились! У грузин в Москве воруют машины, – воскликнул Тимур.

– Он не грузин, он мингрел. Честный бизнесмен. Торгует мандаринами. Оптом. Скупает в Москве и продает тоже в Москве.

– Так, Гера, надо его хорошенько отследить, да? Это пока единственная зацепка, – сказал Малахов. – Сможешь?

– Ну конечно. По его чипу уже идет постоянный мониторинг. Так что в логах рыться нет необходимости. Кроме того, есть еще одна возможность… – Складывалось впечатление, что Тельбиз опять увлекается драматической манерой изложения, с паузами и интригами.

– Говори, не тяни, – поторопил его Вадим.

– Тут задача такая. Надо построить корреляцию по большому числу чипов. – Герман посмотрел на товарищей, убедился, что дополнительно ничего не надо пояснять, и продолжил: – Но для Байкалова я поясню. Можно вычислить пересечения тех людей, которые пересекались с этой троицей. Ну, к примеру, кто-то стоял рядом с одним из них, потом, отслеживая тех, кто стоял рядом, можно попытаться определить, не пересекались ли они в последующем… Ну, это нудная статистическая задача, если я понятно для всех выражаюсь.

– Можешь для меня не разжевывать. Как посчитать коэффициент линейной регрессии и нарисовать корреляционные уравнения, меня учили, – гордо ответил Байкалов.

– Вот как, – удивился Тельбиз. – А по тебе не скажешь.

– Так, тихо, а то сейчас опять обижаться начнете, подеретесь, а нам вас разнимай, – остановил их Малахов, пряча улыбку. – Давай, Гера, начинай эту работу. Это хороший шанс, если он реальный.

– Так уже начал. Процессоры молотят! – усмехнулся Герман и примирительно глянул на Дмитрия.

Байкалов отвернулся, явно затаив обиду.

– А теперь Тимур нам расскажет, как обстоят дела в транспортном цехе, – пошутил Вадим в надежде разрядить обстановку и не допустить, чтобы пикирование Бая и Тельбиза не переросло во что-то серьезное.

– Нет, это к Клаве, мое дело – записки доктора Айболита.

– Кстати, а ты знаешь, что многие считали, что тебя зовут Болотный Доктор? – вдруг спросил Тимура Байкалов. – Из-за этого такие свары были потом среди жителей Зоны.

– Ну, я тут ни при чем. Пусть считали. Давайте о деле. – Тимур расправил плечи, готовясь к долгому рассказу. – Во-первых, в следующий раз нельзя начинать такое дело без запасов пищи для меня. А то кони-людоеды будут еще долго город пугать. Это, конечно, был мой недочет. Надо бы мне перед Лазненко покаяться. Следующее. Совершенно очевидно, что морфы – структура неустойчивая. Когда я догнал Эльзу, она уже погибала. И погибала она на куче полуразложившихся трупов. Я так понимаю, это был не первый морф в Москве.

– Ну, конечно, ведь со сталкерами было много похожих происшествий, – добавил Малахов.

– Так вот, что мне сразу бросилось в глаза. В Эльзе, а я предполагаю и в остальных, уже дохлых морфах, раньше тоже не было никаких признаков разума. Это было полностью лишенное эмоций, желаний или даже просто жажды жить создание. Она неслась в эту клоаку словно по чьему-то зову. Есть легенда, что все слоны идут умирать на одно, слоновье, кладбище. Так вот, мне показалось, что она как будто бежала на такое подобие слоновьего кладбища.

– Тимур, а ты случайно не чувствовал этого, ну, скажем, зова? На который шел морф? – спросила Клава.

– Нет, к сожалению. Ты знаешь, Клава, я в том состоянии обычно на одних ощущениях живу и, наверное, почувствовал бы. Но, видимо, это было что-то, что слышат не все.

– Да, не очень много… – удрученно сказал Вадим. – Но с другой стороны, мы знаем что-то, чего не знают энампы.

– Ты о…

– Да, мы знаем, куда идут морфы, куда их несут их уродливые черти. Ведь знай вампиры, куда бежит Эльза, они бы не стали устраивать слежку.

– Ну, считаем, что мы теперь на шаг впереди них, – сказала Клава. – Хотя мне кажется, что это место надо очень тщательно изучить.

– Клава, мне кажется, что этим должны заняться вы с Тимуром, – сказал Малахов. – Нет возражений?

– Да какие возражения? Только вот что. – Клава на секунду замолчала. – Если вампиры узнают об этом месте, то… ну, ты понял. Надо взять под контроль всех сталкеров, чтобы мы не пропустили появление нового морфа.

– Сколько их вообще в Москве есть? – Вадим спросил словно сам у себя.

– Я могу выяснить, – отозвался Герман. – Секундочку. Я с твоего компа, да? А то эти планшетки не очень удобные.

Он подошел к письменному столу Вадима и стал набирать на клавиатуре команды.

– У меня там пароль, учти, – попытался остановить его Малахов.

– Ну, Вадим, не смеши, – не отрываясь от монитора, ответил Тельбиз. – Ага, всего восемь человек осталось. А за последний год выбыло пятнадцать. Все неестественной смертью. Причем от алкоголизма только трое.

– Ну, значит, не так сложно с ними поработать, как вы считаете? – Малахов почему-то смотрел на Байкалова.

– А почему сразу я? – всполошился Дмитрий.

– Ты и Гера, – сказал Малахов и поднялся, давая знать, что разговор окончен.

Потом, для того чтобы закончить совещание не так формально, Байкалов предложил выпить виски, который ему принес один из клиентов. Что за клиент и какие клиенты могли быть у Байкалова в Центре, никто не стал выяснять. Но от спиртного не отказались, закончив рабочий день на мажорной ноте.

Глава восемнадцатая

– О, Вадим! – Вероника первая окликнула Малахова в коридоре. – Как дела, как самолет?

Вадим не сразу сообразил.

– Ка… какой самолет? – растерянно переспросил он.

– Ну вот, кажется, подарок был вручен и забыт, – засмеялась Вероника.

– А, модель! – Малахов хлопнул ладонью себя по лбу! – Извини, я совсем не о том думал. Да, знаешь, мы в тот же день стали его собирать… Ну, в общем, там все на защелках, защелкнули не в том порядке… В общем, я думаю, можно сломанное крыло склеить? Ведь клеи сейчас хорошие.

– А сыну понравилось?

– Ну, он внимательно смотрел, как я собираю модель, – не очень уверенно ответил Малахов.

Он помолчал, но потом решился и сказал:

– Да ты знаешь, Вероника, сломали мы к черту тот самолет. А потом от тебя пришел мейл с общими чертежами. В общем, Андрей хочет теперь только настоящую модель собирать. И ждет от тебя всех полных чертежей и инструкций. А та, китайская, уже давно отставлена в сторону.

– Я, конечно, отсканирую остальное, но… Нет, там много возни, я оригиналы отдам. Мне-то они уже ни к чему. – Вероника на секунду задумалась. – А хочешь, я найду у себя подшивку журнала «Моделист-конструктор»? Но не нынешнего, а совсем старого. Когда модели делали не из китайских наборов, а из фанеры и бальзы. Хочешь? Пусть сын почитает, может, ему понравится. Там, кстати, не только самолеты. Там и машины, и корабли.

– Принеси. Наверное, Андрюшке будет интересно, ему нравятся старые журналы. Он «Науку и жизнь» нашел у матери, она выписывала лет тридцать назад, так пока не просмотрел всю сотню журналов, не успокоился. Кроссворды с картинками разгадывал. Ну, понятно, и чертежи. Он рвется в бой!

– У матери? – удивленно переспросила Вероника.

– Нет, у моей матери! У бабушки. – Вадим почувствовал, что оправдывается, и смутился.

– Хорошо, я пороюсь дома, точно была подшивка, и принесу вместе с чертежами. Может, прямо ему? Я в почтовый ящик положу.

– Положи, если не трудно. Дом ты видела, а квартира шестьдесят четвертая.

– Договорились. Я побегу, там что-то начальство хочет от меня. – Вероника, улыбнувшись, стремительно зашагала по коридору.

Вечером Малахов неожиданно, словно что-то подтолкнуло его, решил навестить сына, несмотря на рабочий день, усталость и головную боль. Андрей оказался дома один, бабушка ушла в магазин. Сын очень обрадовался, стал рассказывать о том, какая классная компания собралась у них во дворе. Они уже организовали свою команду и решили, как только выпадет снег, построить крепость. Даже начертили план и спрятали его в тайнике, который соорудили в неработающей водопроводной трубе. А вот в школе было не все так радужно, хоть с учебой и все в порядке, тот самый пацан, Стасик, собрал шоблу против него и задирает. Но пока ничего, просто гадости говорят. А вот с моделью не очень получается. Оказывается, Андрей уже попробовал склеить так неудачно треснувшее крыло, и все плохо кончилось. Бабушка очень ругалась, что ее любимая скатерть теперь вся в твердых кружочках от застывшего клея, да и слипшиеся пальцы два дня нельзя было разъединить. А крыло совсем не держится. Тут Вадим вспомнил о журналах Вероники и сказал:

– Андрюша, тут есть идея, один мой сотрудник, – почему-то Вадим не захотел сказать – сотрудница, – предложил дать почитать старые журналы о моделировании. Так вот в этих журналах рассказано, как строить настоящую модель и все детали самому делать, чтобы ничего не поломалось.

– Ух-ты. – Глаза мальчика загорелись. – А ведь если подумать, то можно и свой самолет придумать! Но вот ты говорил, что тебе уже готовые чертежи передадут.

– В общем, на днях тебе эти журналы в почтовый ящик положат, внизу в подъезде. И чертежи, конечно. Можно будет в журналах подробно вычитать, что и как делается, а детали построить по чертежам.

– А можно сегодня? – Андрею не терпелось начать строить модель немедленно.

– Ну, вряд ли сегодня. Я не уверен, что этот человек все так быстро сделает. Вот ты еще послушай, я на выходные пригласил к нам домой дизайнера, который будет заниматься ремонтом. Мы должны обсудить проект. Я думаю, надо, чтобы и ты тоже там был. Ведь ты же сам должен решить, какой будет твоя комната.

– А как ремонт сделаем, можно будет уже к тебе переезжать? – Глаза мальчика засияли.

– Ну, я думаю, да, – с удовольствием ответил Вадим.

Тут их разговор прервал звук открывающейся двери.

– Бабушка пришла, – сказал Андрей.

– О, Вадим, ты тут! Это хорошо. – И кому-то другому: – Заходите, милочка. Вадим, я шпиона поймала. Странного такого. Он в наш ящик журналы запихивал, – продолжила бабушка.

– Ура! – Андрей сразу понял, о чем речь, и бросился в прихожую. Оттуда раздался его удивленный голос: – Ой, а вы не дядя.

Смущаясь, под энергичным сопровождением матери Вадима в комнату вошла Вероника.

– Я стала засовывать журналы и чертежи, а твоя мама меня поймала за этим делом. Вот пришлось прийти, я не знала, что ты тут.

– А папа сказала, что вы сотрудник. А вы сотрудница, – не унимался Андрей.

– Женщина тоже может сотрудником, – не очень уверенно ответил Вадим. – Мама, это моя коллега Вероника.

– Да мы уже познакомились. – Мать улыбнулась. – Я даже сказала, что меня Анна Ивановна зовут.

– А вы правда журналы про самолеты принесли? – не отставал Андрей. – И чертежи настоящие? Можно посмотреть?

– Да, конечно, это не совсем про самолеты, вернее, не только про самолеты, а вообще про всякие модели. – Вероника протянула толстую подшивку и рулон бумаги мальчику.

– А как можно было такое в наш почтовый ящик запихать? – удивился тот.

– Ну, я и сама не знаю, – ответила Вероника. – Я как-то не подумала.

– Ну и ладно, давайте ужинать. – Мать выразительно посмотрела на Вадима. – Ничего, что на кухне? А то мою любимую скатерть кто-то заляпал клеем. Эх, не хватает ребенку родительского присмотра.

Вадим прекрасно понял, что не в скатерти проблема, и слова о родительском присмотре предназначались Веронике, но смолчал, только сказав:

– Да, конечно. Вероника, давайте ужинать, мама у меня очень хорошо готовит.

– Ну, не подлизывайся, – ответила мать. – Сам у себя дома ничего, кроме бутербродов, не ешь небось, вот и нравится любая стряпня. Вы там, в вашей конторе, не следите за сотрудниками? Прямо сердце сжимается, как подумаю, как он питается.

– У нас очень хорошая столовая, там прекрасное меню, – ответила Вероника, защищая Вадима.

– А по мне, лучше домашней пищи ничего нет. Пойдемте, у нас сегодня фаршированный перец. – Хозяйка решительно направилась на кухню.

Малахов подумал и, зная все заначки в доме, достал бутылку водки, спрятанную за чередой томов Большой Советской Энциклопедии.

– Ну вот, что ты удумал! – возмутилась Анна Ивановна. – Девушка подумает, что у нас семья алкоголиков.

– Да не беспокойтесь, я и водку буду, не страшно. – Вероника совершенно беззаботно отреагировала на бутылку. – У нас коллектив мужественный, и напитки тоже.

– Ну что ты стоишь! Разливай, раз принес, – мать поторопила Вадима. – А то перец остынет.

Фаршированный перец к тому времени уже был разложен по тарелкам. Вадим отметил, что мать достала старинный гэдээровский сервиз, который использовался только по праздникам.

– Так, давайте, я первый тост скажу. – Анна Ивановна подняла маленькую рюмочку. – За знакомство. А то за столько лет Вадим меня познакомил только с несколькими сотрудниками. А они все шалопаи. Будьте здоровы, Вероника.

Вероника легко, совершенно не жеманничая, опрокинула рюмку, моментально раскраснелась и принялась за еду.

Ужин прошел весело, Вероника смешно рассказывала о своем отделе, в основном там были женщины, которые изображали из себя секретных агентов. В отделе кадров, практически полностью женском коллективе, процветали интриги, конспирологические теории и неимоверное количество самых невероятных слухов. От сплетен о сослуживцах до вероятных контактов с инопланетными агентами в стенах Центра. Для Малахова это было полной неожиданностью. Еще Вероника рассказала о том, как бывший шеф Центра проводил всякие тренинги и «тим-билдинги», чем разогнал последних сотрудников из старой гвардии. После ужина Вероника попыталась уйти, но Андрюша попросил ее рассказать о моделях и помочь выбрать ту, которую надо строить. Вадим решил не мешать и отправился на кухню помогать матери мыть посуду.

– Мама, давай я все-таки тебе посудомоечную машину куплю, зачем время тратить на такую ерунду? – сказал Вадим, с отвращением натирая губкой грязную тарелку.

– Зачем мне она? Ко мне что, часто гости приходят или сын с семьей навещает? – с напускным сожалением ответила мать.

– Ну, мам, ты же все понимаешь…

– Вот скоро ты внука у меня заберешь, и что я с этой посудомойкой делать буду? Я вообще бутербродами питаюсь, когда одна.

– Мама, это же вредно… – улыбнулся Вадим.

– Вредно, когда сын без матери растет и без отца, считай. Чем тебе Вероника не подходит? Посмотри, какой человек хороший!

– Мама, я не хочу говорить на эту тему… – резко ответил Малахов и отвернулся.

– Ох, что с тобой твоя Зона сделала, я даже и не знаю, что сказать…

Потом Вадим пошел провожать Веронику домой, они опять несколько раз прошли мимо перехода.

Над городом висел осенний моросящий дождь. Влага, которая, казалось, поглотила Москву, окружала фонари вдоль улицы призрачными ореолами. Пешеходы, не видя смысла в зонтиках, уныло брели по своим вечерним делам, кутаясь в поднятые воротники. Над миром царила поздняя осень.

– У нас это становится дурной привычкой – пропускать переходы на ту сторону, – улыбнулась Вероника. – Может, нам надо устраивать специальные моционы? Совместные прогулки укрепляют дружбу.

– Хозяина и его собаки, – мрачно пошутил Вадим. – Эта фраза именно так звучит.

– Да хоть как, – согласилась Вероника. – Только вот… сын твой просил ему помочь начать делать модель… Я сказала, что все решает папа.

– Ну да, папа, – сказал Малахов и задумался, словно принимая какое-то решение. – Но разве я могу возражать? Я вообще раз в неделю тут бываю. Вот, правда, на следующие выходные я Андрея хочу к себе забрать – будем планировать ремонт квартиры. Как отремонтирую, он ко мне переедет.

– И мы перестанем встречаться?

– Ну, на работе-то мы видимся…

– А у тебя инструменты дома есть? Чтобы модель делать? Хотя бы лобзик, шкурка, пила? – Вероника переменила тему, которая, Вадим это видел, для нее была не очень приятной. – Ведь если начинать работать, надо хотя бы минимальный набор иметь.

– Ну… Может, есть где-то. От отца остались.

– А отец?

– Он умер давно…

– Извини…

– Действительно давно. Инфаркт в сорок лет.

– Да ты уже старше него… – Вероника смотрела на Вадима так, словно пыталась угадать, как выглядел его отец.

– Ладно, Вероника, давай все-таки перейдем дорогу, завтра на работу, я сегодня устал как собака – разборки всякие были. Я вот думаю, может, мы после работы, ну, завтра или когда будет время, сходим… ну, поужинаем? – Вадим все-таки решился.

– Ты прекрасно знаешь, что я с удовольствием. – Вероника улыбнулась.

– Ну, тогда… давай завтра ближе к концу рабочего дня свяжемся, да? Ты же знаешь мой внутренний телефон?

– Я все твои телефоны знаю, не забывай, в каком отделе я работаю, – ответила Вероника.

– Использование служебного положения, – голосом прокурора произнес Вадим.

– В сугубо личных целях, не сомневайся.