Текст книги "Есть ли жизнь после 60-ти или вокруг света на велосипеде"

День 50-ый
9 мая 2010, День победы.
«ЕБИМТЬ».

Хорошо выспался в полной тишине. Я, оказывается, был единственным человеком на всю гостиницу из нескольких номеров. Поздравляю администратора с праздником и выезжаю на улицу города Мариинска. Очень холодно, при дыхании идёт пар. На улицах празднично. Народ стекается на небольшую центральную площадь.

Готовится праздничная демонстрация, делаю снимки. Через тридцать минут я уже еду по трассе «М5» в направлении города Ачинска. Сегодня планирую добраться туда, хотя путь не близкий – 184 км. Ветер попутный и очень сильный, что демонстрирует снимок трубы, из которой валит дым в направлении моего движения.

День победы, наверное, единственный праздник, кроме Нового года, который всегда празднуется с размахом и вызывает отклик в душе у всех жителей России.

Это была победа наших родителей. Я, например, помню только множество инвалидов в солдатских шинелях на вокзалах в послевоенные годы. В 1955 году, даже спустя 10 лет после победы, множество людей ещё донашивало фронтовую форму.

Грустно, что в современном обществе самые светлые умы, светила науки работают неустанно на военную промышленность своих стран, и все современные научные разработки, прежде всего, идут на создание оружия, поражающего человека. Содержатся огромные армии, затрачиваются огромные средства, масса молодых людей самого активного возраста занята обучением и шлифовкой навыков убийства таких же людей, как и они сами, и не имеет значение под каким «соусом» все это подаётся в большой политике. Делаются огромные деньги на продаже оружия. Все это есть и, наверное, будет всегда. Но не будем о грустном, как говорится.

Если кто-то разумный наблюдает за нашей планетой из Космоса, то, наверняка, думает, что эти идиоты на Земле когда-нибудь «доиграются» и уничтожат друг друга.

Мне тоже пришлось прикоснуться к воинской службе, хотя я этого и не планировал. Поступал в 1967 году в гражданское инженерное морское училище, но оно оказалось, так называемого, закрытого типа, и у нас была серьёзная военная кафедра, где готовили офицеров подводников. На 5 курсе мы сдали государственный экзамен по военно-морской подготовке и получили звания лейтенантов запаса.

В течение 5 лет мы изучали устройство подводных лодок и проходили два раза практику на действующих базах.

С первого курса нас пытались приучить к соблюдению воинской дисциплины и режима секретности.

Военная кафедра находилась в отдельном здании, и мы строем ходили туда на занятия два, а иногда и четыре раза в неделю. Лекции писали на прошнурованных и пронумерованных тетрадях, которые, после лекции, сдавались на хранение в секретную часть. Строжайше было запрещено писать шпаргалки и выносить с кафедры любые записи. Ничего секретного, конечно, на наш курсантский взгляд, мы не изучали, но нас, таким образом, пытались приучить к дисциплине. Конечно, мы писали «шпоры», несмотря на запреты. Все занятия вели кадровые офицеры военно-морских сил СССР, в основном, в чине капитанов первого ранга. Некоторые из них были командирами подводных лодок в прошлом.

Смех смехом, но риск попасть рядовым во флот, существовал при нарушении правил, и это, кстати, иногда случалось.

Однажды мы писали контрольную работу на военной кафедре. Тема: «Донная якорная мина образца 1904 года. Способы постановки её на якорь, приведение в боевую готовность» и прочая, с нашей точки зрения, чепуха. Все, наверное, видели в кино чёрный металлический шар с рожками, плавающий на поверхности воды. Вот это и есть «мина контактного действия».

Несмотря на простоту, запомнить большой объём информации трудно, и почти все заготовили шпаргалки. Мы стараемся не «засветиться», так как между рядами ходит капитан первого ранга по кличке Ебимть. Почему такая странная кличка? Просто, он очень часто употреблял известное на Руси ругательство, связанное со словом «мать», в конце концов, и сложилась такая аббревиатура.

Так вот Ебимть медленно подходит к Вовику Плотникову и запускает два пальца в нагрудный карман его курсантской робы. Буквально перед этим курсант спиной почувствовал взгляд офицера и в панике сунул в карман «шпору», с которой списывал данные по злополучной мине.

Капитан первого ранга медленно сжал пальцы и так же медленно с садисткой ухмылкой вытащил «шпору-гармошку» из кармана, похолодевшего от страха курсанта. С пальцев преподавателя почти на метр свисает гармошка с самыми секретными данными о мине, произведённой ещё при царе батюшке, до первой мировой войны. Вместе со шпаргалкой пальцы офицера зацепили фотографию и, при ближайшем рассмотрении, оказалось, что это фото голой женщины, стоящей в непристойной позе у какой-то деревенской бани с берёзовым веником в руках. Тогда не было качественной порнографии, и этот снимок гулял по рукам курсантов нашей роты, а теперь в самое не подходящее время оказался в кармане Вовика.

Ебимть внимательно рассматривает фото и на его лице расползается широкая ухмылка. Мы все застыли в предчувствии беды, свалившейся на голову нашего товарища, и сами срочно прячем свои шпаргалки в места, куда он не мог забраться своими пальцами.

– Так, Плотников, – наконец произносит офицер. – Вы, нарушили приказ о неразглашении воинской тайны, и, я полагаю, кража сверхсекретных данных связана с этой «потаскухой», которой вы и продаёте военно-морские секреты СССР.

Конопушки на лице Вовика Плотникова побелели, он начал лепетать что-то нечленораздельное. Чёрный юмор офицера ничего хорошего не сулил попавшему в беду курсанту. Так и получилось. Вовика по совокупности прегрешений: задолженности по другим предметам, неоднократное нарушение дисциплины и, особенно, за случай на экзамене, отчислили из училища и сразу же забрали во флот, где он и отслужил три года в подразделении боевых подводных пловцов на Русском острове. В училище он уже не вернулся, хотя имел такую возможность.

Ветер попутный, еду со скоростью 30, а иногда и 35 км в час. Проезжаю кафе с названием «КАПИТАН», на большом рекламном щите – фото парусника, которым управляет бравый капитан с орденскими нашивками на парадном кителе.

Решаю остановиться и узнать, какое отношение имеет владелец кафе к морю.

Ответ девушки за стойкой меня разочаровывает: «Да, владелец кафе – капитан, только капитан милиции, а ещё точнее, инспектор местного отдела ГАИ». Капитан, да не тот.

С девушкой раздражённо разговаривает водитель фуры. Он недоволен «жиденьким» кофе, за который заплатил 20 рублей. Девушка терпеливо ему разъясняет, что, по распоряжению владельца, она из этой маленькой баночки растворимого кофе должна продать 125 чашек кофе (или как там эту мутную жидкость называют). Водитель просит добавить ложечку кофе в свою чашку, но девушка отвечает, что это кофе тогда будет двойным, и надо доплачивать ещё 20 рублей. Водитель в ярости.

У меня в голове сразу выстраивается схема работы капитана милиции, владельца этого кафе.

Весь бизнес построен на ограблении водителей, едущих по местной трассе. Сначала зарабатывается стартовый капитал на взятках и штрафах с водителей грузовиков, затем строится или покупается придорожное кафе и продолжается ограбление тех же водителей, только уже на завышении цен на питание и использование различных грязных приёмов, как с этим кофе.

Может я и не прав. Все может быть.

История с кафе не испортила мне настроение. По ТВ идёт парад в Москве, у всех праздничное настроение и у меня тоже.

Быстро приближаюсь к городу Ачинску. Погода хорошая, и я без напряжения, наверняка, пройду сегодня оставшиеся до цели 70 км.

На заходе солнца устраиваюсь в гостинице, не доезжая 13 км до города Ачинска.

Стоимость номера – 500 рублей, в баре ни капли спиртного или пива, оказывается, владелец мусульманин, и Коран не позволяет ему пить самому и предлагать спиртное другим людям, даже, если это бизнес.

За сутки пройдено 184 км, всего – 4862 км.

День 51-ый
10 апреля 2010 года.
МНЕ, ХОТЬ И БОЛЕЕ 60 ЛЕТ, НО Я ХОЧУ БЫТЬ НЕОТРАЗИМОЙ.

Поздно лёг спать, и поэтому встал в половине восьмого. Вечером, перед сном, неожиданно вступил в дискуссию с правоверным мусульманином. Как потом оказалось, охранником кафе, но, наверное, наделённого особыми полномочиями от хозяина, так как, когда администратор пыталась подселить ко мне в номер водителя, он сказал ей, что пусть уважаемый путешественник отдохнёт один в тишине. Девушка скривила губки и что-то пробурчала себе под нос, явно недовольная таким исходом дела, но охранник совершенно спокойно к этому отнёсся. Мы проговорили с ним почти до 12 часов ночи на самые различные темы: об отношении людей к алкоголю, о том, почему мусульмане не едят свинину, почему совершают паломничество в святые места, об отношении мусульман к браку и современным женщинам. Он спросил меня, с какой целью совершаю своё путешествие. Я пытался отшутиться, сказав, что хочу узнать, шарообразная Земля или нет, но он вынудил меня ответить серьёзно. Тогда я сказал, что, если говорить на языке мусульман, то я совершаю своего рода «хадж», паломничество в виде кругосветного путешествия на велосипеде.

Такой ответ ему очень понравился, и он вспомнил своего деда, который дожил до ста лет и все последние годы своей жизни совершал паломничество по святым для мусульман местам исключительно пешком. Дед говорил ему, что молитвы и просьбы, вознесённые к Аллаху путешественниками, быстрее доходят. Дед всегда возвращался из своих путешествий обновлённым и помолодевшим, как будто получал новый жизненный импульс. Впрочем, наверное, так и есть. Мы расстались с ним весьма довольные друг другом, я внимательно его слушал, и он это оценил. Я, в свою очередь, получил массу интересной информации из первых рук и подтверждение некоторым своим собственным мыслям.

В 8 утра седлаю своего Мула и возвращаюсь на дорогу, сегодня одна цель – дойти до Красноярска, а это 180–200 км пути.

Через час проезжаю дачный район, полностью затопленный весенним половодьем. По улицам можно плавать на лодках. Сибирская Венеция, одним словом.

В 10 часов въезжаю в Ачинск и узнаю кратчайшую дорогу на Федеральную трассу у парня, стоящего рядом с японским двухтонным грузовиком. Оказалось, что он вместе с семьёй, женой, ребёнком, а также собакой, кошкой и всем домашним скарбом, едет в деревню под Краснодаром из Владивостока. Полетела рессора, и он второй день не может ничего сделать, так как в праздники никто не работает. Узнал у него состояние дороги от Читы до Свободного, говорит, что там ещё нет асфальта, примерно, на расстоянии 300 км.

Наконец, прохожу Ачинск, дорога идёт по холмам и небольшим перевалам, делаю фотографии природы. Неожиданно вижу справа от дороги чудесную пару – огромный раскидистый зелёный кедр, возрастом более двух сотен лет, и берёзу примерно 50 летнего возраста, стоящую от кедра буквально в полутора метрах.

Эти два дерева как бы «приобнимают» друг друга ветвями, а корневая система, наверное, давно уже переплетена друг с другом самым невероятным образом. Вокруг – только берёзовые рощи и почти нет взрослых кедров, наверное, он попал сюда от большой любви к берёзе.

Ставлю велосипед под эту «сладкую парочку» и обедаю, чем Бог послал. А Он послал сегодня: пол-литра ряженки, кусок сала, чеснок, пучок черемши, лимон и, конечно, хлеб.

После обеда решил немного отдохнуть и подзарядиться энергией от вековых деревьев. Есть такая методика получения энергии от деревьев, особенно в весеннее время.

Меня немного разморило от сытного обеда, и я решил подремать, а заодно дать волю своему воображению.

Через мгновение я уже слышу, как кедр говорит своей возлюбленной берёзе.

– Дорогая я так долго ждал, когда ты проснёшься, почти целых полгода, мне без тебя было скучно и одиноко долгими зимними ночами. Особенно, когда завывала вьюга.

– Но я уснула только на одну минуточку, – нежно зашелестела серёжками на ветру берёза.

– Ты всегда так говоришь, – сказал кедр и сделал вид, что сердится, – а сама спишь почти полгода…

– Не сердись, – ещё нежнее зашелестела берёза, – скоро я приоденусь в новую свежую листву, и мы с тобой будем неотразимы, особенно я.

– Вот так каждый год: я тебе хочу рассказать про свои чувства и как я тоскую по тебе, а ты про наряды.

– Кстати, – пропела берёза, – ты не мог бы договориться с местным лесником, чтобы он стесал эти уродливые грибные наросты на моей коре, там внизу, ну ты видишь. Мне, хоть и более 60 лет, но я хочу быть неотразимой.

– Не надо ничего делать, – резко зашумел кедр, – мне не нравится топор, я его боюсь. – Тем более, я слышал, что в лесах США уже принято стареть естественным образом, без всяких там новомодных штучек и операций. Я уже лет 40 прошу тебя завести ребёнка, а ты все отнекиваешься.

Спор начал разгораться не на шутку, и тут я очнулся от своих фантазий. По дороге шёл КАМАЗ с кирпичами в гору и натужно выл чахоточным изношенным двигателем.

Мне пора отдохнуть, мелькнула мысль, если уже кедры и берёзы заговорили человеческими голосами, что будет дальше.

Проезжаю многочисленные мини-базарчики, где продают поделки из бересты, сделанные на высоком профессиональном уровне.

Перед самым Красноярском встретил последний мини-базарчик, где меня заинтересовал муляж головы лося. Мне захотелось услышать историю о том, как эта гордая голова с ветвистыми рогами оказалась здесь на табуретке в придорожной пыли.

Продавец, хромой мужчина по имени Александр, торгует всякими поделками, которые скупает оптом у народных умельцев, работающих на дому, но лося добыл сын на охоте в прошлом году в сентябре месяце. Стрелял с 300 метров из карабина «КС» и попал чуть выше правого глаза, там ещё сохранилась отметина от пули.

– Вес животного был около 300 кг, ничего не продавали «схарчили» сами, – поясняет Александр. – Быку семь лет было, – добавил он.

– Это он сам вам сказал, – пошутил я.

– Нет не сам, – спокойно ответил он. – Видишь, на рогах по пять отростков слева и справа от головы – это вырастает по отростку каждый год, плюс два года после рождения ходит вообще без рогов, вот и получается семь лет. Лицензия на отстрел стоит 3000 рублей. Муляжи делает сосед, который дока в этом деле. Продаю по 25 тысяч за голову, продал за год 3 штуки. Скоро попрёт «немчура» из Европы и торговля пойдёт веселее, – говорит он.

Туристы из Германии едут по Сибири в удобных автомобилях, а на прицепах буксируют спальные вагончики.

Доезжают до Байкала, а потом ныряют в Китай до Пекина, а оттуда возвращаются в Германию на самолётах. Водители перегоняют автомобили обратно уже без туристов.

За 20 км до Красноярска стемнело, надеваю светоотражающий жилет и продолжаю ехать дальше. Прибываю на пост ГАИ при въезде в город и получаю исчерпывающую «инфо» от оператора по карте города, а ехать мне ещё через весь город около 15 км до указанного адреса.

Уже 12 часов ночи, а я всё ещё продолжаю ехать по ярко-освещённому городу Красноярску.

День 52-ой
11 апреля 2010 года.
КРАСНОЯРСК.

01.30 ночи, наконец, прибываю по адресу, где живёт мой однокашник Виктор Потылицын. Я, признаться, волнуюсь и напряжён. Несколько дней назад позвонила Татьяна и сообщила, что разговаривала по телефону с Виктором, у него инсульт, но все равно он меня примет.

Признаться, у меня от такого известия стало неприятно на душе.

Я посещаю моих однокашников по морскому училищу в разных городах страны, разбросанных друг от друга на тысячи километров, и везде одно и то же – два инсульта и один с алкогольными проблемами. В Красноярске живёт четвёртый однокашник, друг детства Вити Потылицына, Валера Московский, и я точно знаю, что у него все относительно нормально.

Нахожу нужный подъезд, вызываю квартиру по домофону, но никто не отвечает. Жду минут двадцать, и меня пропускает внутрь запоздалый жилец. Поднимаюсь на пятый этаж и звоню в дверь. Целую вечность никто не отвечает и, наконец, слышу шаркающие шаги за дверью, потом открывается дверь – Витя Потылицын, собственной персоной с «характерно согнутой правой рукой и креном на правый борт», если говорить морским языком. Так же меня встретил и Гена Гобов, у него были те же проблемы.

После объятий заношу вещи и закатываю своего верного Мула. Витя начинает суетиться с поздним ужином, говорит, что сын, Денис, накануне приготовил, зная о моем приезде. Принимаю душ и сажусь за стол в большой комнате. Витя очень медленно передвигается, но достаточно уверенно.

Стол накрыт в половине третьего ночи, но ничего не поделаешь, просто я прибыл в гости «поздней ночной лошадкой» вот и все.

Сетую, что в другое время мы бы с тобой распили бутылочку охлаждённой запотевшей водочки. Выражение лица Вити меняется и на нем появляется загадочная улыбка, он медленно выходит на кухню и возвращается с бутылкой охлаждённой запотевшей водки.

– Пару месяцев не выходил из дома, – говорит он, – но сегодня сам доплёлся до магазина.

У меня резко подскакивает настроение. Нет, не из-за водки, а из-за того, что он сам сходил за ней, значит, дела у него становятся лучше.

Ужинаем, выпиваем всю бутылку на двоих и заваливаемся спать в разных комнатах.

Вечером этого же дня приезжают его дети, Карина и Денис. Звонит первая жена Вити, Татьяна из Норильска, и мы долго с ней разговариваем, вспоминая минувшие дни.

Дети очень нежно и бережно относятся к своему больному отцу, и я совсем успокаиваюсь, понимая, что моя тревога за него напрасна.

За сутки пройдено 204 км.

Всего от начала пути 5066 км.

День 53-ий
12 мая 2010 года.
«НУ, ЗДРАВСТВУЙ, ПОЭТ».

В 10 утра приезжает Валера Московский. На мой взгляд, он совсем не изменился, стройный, подтянутый с блеском в глазах Мы едем по городу на его машине, и он проводит ознакомительную экскурсию. Мне нужно найти вело магазин, чтобы купить вело кроссовки и новые педали с шипами. Я уже созрел для более качественной езды на велосипеде. Кроссовки крепятся к таким педалям с помощью специального устройства и дают возможность не только нажимать на педали, но и как бы тянуть их за собой при ходе ноги вверх.

Находим нужный магазин, исколесив полгорода. Покупаем все необходимое и возвращаемся домой к Вите Потылицыну.

Виктор и Валера уже почти два года не общаются, хотя друзья с детства. Не стал выяснять почему, значит, есть на то причины. В результате, мы провели с Валерой почти 6 часов вместе, а он все не мог со мной расстаться. Задавал массу всяких разных вопросов, ведь мы не виделись с 1973 года. Вспоминаем курсантские годы. Мы вместе с ним гребли на одном шестивесёльном яле. Он был правым загребным, а я левым. Участвовали во всех регатах гребных и парусных. Шестивесёльные ялы играли очень важную роль в начальном морском образовании молодых курсантов. Это практически то же самое, что и знаменитый ботик Петра I, на котором молодой император познавал азы морского искусства.

Вспоминается первый выход на яле и, особенно, как мы, не имея опыта, затаскивали его на берег. Полу вытащенный на берег тяжёлый ял никак не хотел идти дальше, так как мы, не имея опыта, тянули его вразнобой. Когда уже отчаялись справиться с ним, на берегу появился высокий мужчина в очках с толстыми линзами и начал давать нам указания в резкой форме, как действовать дальше. Шлыков Юра, красивый высокий парень с бархатным приятным голосом, вышел вперёд и продекламировал.

– Отец!!!!!!!! Я не поэт, но я скажу стихами, пошёл бы ты на «х…й» мелкими шагами.

Мужчина замолчал, повернулся и ушёл. Но эта история получила продолжение через два дня.

Мы все выстроились по ранжиру (по росту) в спортзале училища на занятия по физподготовке. Вдруг, перед строем появляется преподаватель кафедры физического воспитания, Якубенко, с журналом учёта курсантов в руке, он оказался тем самым мужчиной, которому Юра Шлыков посоветовал уходить.

Дойдя до фамилии Шлыков, он поднимает глаза: «Ну, здравствуй, поэт».

Ничего хорошего его тон не предвещал, но все обошлось, и мы ещё долго и с удовольствием вспоминали эту историю.

Ужинаем втроём на кухне у Вити.

Расстаёмся с сожалением, провели прекрасный день.

День 54-55й
14 мая 2010 года.
«СРАЖЕНИЯ ПРИ БОРОДИНО».

В 10.30 утра Витя вышел меня проводить. Мне кажется, что за три дня он повеселел и стал более активным.

Фото на память, и я налегаю на педали, через полчаса по мосту переезжаю Енисей.

Ветер попутный свежий. Как обычно, после длительного отдыха, идёт привыкание к нагрузкам. Для этого нужно время – до двух суток. Мои новые супер педали значительно увеличили скорость движения, но и создали некоторые трудности. Без привычки с трудом попадаю шипами на кроссовках в замки на педалях, но это временно, потом всё будет происходить автоматически. Начинают болеть мышцы на ногах, которые не были задействованы ранее, при езде с обычными педалями. При остановках с трудом разъединяю замки. Для этого нужно резко повернуть ступню во внешнюю от велосипеда сторону, и тогда шип выходит из зацепления. Как сказал вело мастер, для полного привыкания нужно не менее недели практики. Посмотрим, как у меня это все пройдёт.

Встречи с однокашниками, похоже, закончились, так как по пути моего маршрута больше никто не живёт. Возможно, только в городе Хилок в Забайкалье, но это ещё под вопросом, не знаю адреса, но постараюсь найти.

Планировал сегодня добраться до города Канска но, проехав 166 км, понял, что это непосильная задача, даже с новыми педалями. Заезжаю в кафе, недалеко от посёлка Бородино (никакого отношения это место к сражению при Бородино не имеет). Выпив чашку чаю, прошу буфетчицу разрешить мне переночевать в уголочке кафе в спальнике на полу. Она не возражает, только говорит, что есть одно небольшое «но».

– Сегодня пятница, конец рабочей недели и у нас в меню добавляется шоу совершенно бесплатное.

– Какое шоу в придорожном кафе? В этой глуши?

Девушка оказалась с хорошим чувством юмора и продолжает в том же духе.

– Это обыкновенная драка местных «парубков» в нашем кафе после принятия горячительного, с вовлечением всех присутствующих причастных и не причастных. Поэтому, если вы на сегодня драку не заказываете, то вам лучше попытаться пристроиться на ночь в комплекс по обслуживанию грузовиков через дорогу, там сторож может вас пустить, он добрый малый, я его знаю.

Драться сегодня я, на самом деле, не планировал и поэтому, вняв разумному совету, отправляюсь к доброму малому, которого зовут Саша, ему 22 года.

Саша без лишних слов пустил меня на ночь в кочегарку, где сам в ночное время греется между котлом и трубами с горячей водой. Лицо у него покрыто копотью, говорит, что котёл дымит сильно, но его это не смущает.

Разламываем картонные старые коробки, застилаем бетонный пол, затем «матик», спальный мешок, и я засыпаю под шум котла.

Всего пройдено с начала 5233 км.

Назад к карточке книги "Есть ли жизнь после 60-ти или вокруг света на велосипеде"