Текст книги "Zona Антиматерь (СИ)"

Автор книги: Сергей Раст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12. Кроты

1.

Перед ним расстилался огромный пустырь. Край его заканчивался в километре у кромки леса, который люди ещё не успели вырубить. Половина оголённого участка земли напоминала лунный пейзаж земного пошиба. Повсеместно взгляд натыкался на кра́теры неправильной формы, рукотворные насыпи жёлтого песка вперемежку с глиной и дерново-подзолистым грунтом, ямы с жёлтовато-зелёной водой. Некоторые уже успели осыпаться. Кое-где торчали пни от вырубленного леса и строительный мусор, кричащие, что в этом месте похозяйничал человек. И правда. Пройдёт месяц, второй, и здесь останется пустыня, пока природа вновь не отвоюет обратно брошенную землю, заселив пустошь новыми формами флоры. Но лес сюда больше не вернётся. Вынутый из ям грунт обеднеет на кальций, дождевая вода насытит кучи солями и тяжёлыми металлами, загрязнит кислотами. Порывы ветра поднимут вверх лёгкую почву-чернозём, разметают, разнесут по местности, лишив некогда плодородный кусок земли «урожайный» слой. Всё, что на протяжении тысячелетий разлагалось, обогащало почву перегноем, будет уничтожено.

Так происходило всегда, когда добывали янтарь варварским путём. Стоило одному ушлёпку найти кусок затвердевшей смолы, как последующие копатели за полгода ломали ещё одну экосистему. Когда ты считаешь себя хозяином положения на нейтральной, читай, ничейной земле, то тебя меньше всего волнует, что будет потом. Мародёры не переживали, когда сдавали на приёмные пункты металлолома радиоактивную технику. Ни капли. Лёгкие деньги, говорили они. А тут под ногами лежали миллионы баксов. За них ты не получишь тюремный срок и не услышишь в новостях о жутких старателях-преступниках. До тебя никому нет дела, кроме богатых перекупов, готовых выложить сотни долларов и евро за крошечный кусок янтаря, добытый в недрах Чернобыля. Тебя могут остановить лишь патрули с погранзаставы, и то, нужно значительно постараться, чтобы попасться им на глаза. Зона Отчуждения в этой части практически безлюдная. Это рай для контрабандистов и браконьеров. Экология, говорите? Забудьте. Наступит завтра – и это выхолощенное место станет пустыней с глубокими оврагами и котлованами, на дне которых нашли последнее своё пристанище останки рабочих. Вот она, цена людской жадности.

Зарядил мерзкий дождь. Снова. Он шёл вчера, продолжил идти сегодня. Из-за дождя приходилось месить глину и липкую грязь. Не помогали и доски. Они то и дело проваливались в рыхлый грунт, становились на ребро, норовя сбросить с себя зазевавшегося человека. А ведь приходилось ещё и работать на такой погоде. Размечать очередной котлован, снимать верхний грунт, махать ломом. Всё вручную. Если в яме попадалась руда, то выкапывался котлован большого диаметра. Дело нелёгкое для человека. Сотни кубов тяжёлого, влажного грунта предстояло оперативно вынуть из котлована лопатами, да не просто извлечь, а отбросить на приличное расстояние. Иначе возникал риск обвала. Кому охота делать лишнюю работу. Затем в дело вступали машины. Водяные помпы сильной струёй под большим давлением вымывали грунт, где находился янтарь. Специально обученный человек стоял на краю котлована и длинным сачком вытаскивал с глубины всплывающие куски породы, где предположительно могла находиться смола. Он складывал их в цинки из-под патронов, которые затем отправлялись в цех на переработку. Там человек с керхером в руках очищал от земли добытые куски. Работа велась каждый день без выходных в любую погоду, вплоть до глубокого снега, под чутким присмотром охранников. Вооружённые боевым оружием, караульные обеспечивали порядок и дисциплину на «объекте», отпугивали конкурентов, но, чаще всего, выявляли крамолу среди тружеников. Иногда смышлёные работники прятали в складках одежды куски янтаря, по-украински бурштына. Без перекупов на чёрном рынке такое «золото» стоило бешеных денег. Слово «Зона» автоматически повышала ценность ювелирного сырья в несколько раз. Фирма не хотела терять прибыль из-за таких воров, поэтому самым беспощадным образом боролась с ними. Провинившихся прогоняли, некоторых – расстреливали на месте. Прецеденты случались.

И всё-таки они работали в Зоне. Знали ли эти смертники, что за пять тысяч зелёных промывали землю в поисках янтарной руды, об опасностях, поджидавших в урочище? Безусловно. Они рисковали осознанно. Современные рабы радовались, находя в сером песке или тяжёлом суглинке кусок чёрной необработанной смолы величиной в кулак и весом в килограмм. Когда в голове щёлкает калькулятор, считывающий десять процентов от добычи, сложно обращать внимание на побочные эффекты. Им важен сам факт наличия денег в квадратном метре земли. Какое дело до окраса черно-бордовой породы, если она стоила восемь тысяч баксов. Поговаривали, что качество камня зависело от количества пролитой здесь крови. Во время войны гитлеровцы заживо похоронили на этом поле несколько сотен крестьян из близлежащих сёл. Правда или нет, но порой «кроты» действительно выкапывали человеческие кости с устрашающими черепами. Со временем они привыкли к скелетам и не выпрыгивали из ям, а осторожно выгребали останки. В могилах таились самые «жирные» куски необработанного янтаря, сверкающие на свету ослепительно кровавым багрянцем.

Иногда из ям доносился некий гул. Казалось, что в недрах шевелится, ползёт, ищет съедобную субстанцию гигантский живой организм. И его движения – это протяжные вздохи из пасти разочарованной твари, что не могла насытиться. Конечно, в эту бредятину Айс не верил, но звуки из толщи земли вырывались наружу. Видимо, на пустыре срабатывал некий акустический эффект, наводивший шороху на новичков и особо впечатлительных землекопов. Сталкер себя не относил ни к одной категории.

Обо всём этом ему рассказал местный прораб, который стоял у истоков добычи янтаря в Зоне. Бывший рабочий, он со временем возвысился и стал бригадиром над остальными копателями. Ему безумно завидовали и, само собой, уважали, даже охранники. Звали его Данилой, или Брехуном, за манеру говорить. Сам Брехун занимал высокое положение в иерархии «янтарных» после Хозяина и Сержа. Бригадир отвечал за рабочий процесс. Страдающий косноязычием Данила и проводил инструктаж Айсбергу, после того как предатель Контрабандист сдал сталкера на поруки охранникам. Немало он преинтересного поведал пленнику «кротов» в первый трудовой денёк. Благодаря ему, Айс не умер в прошлую ночь и в совершенстве осваивал азы «как приручить лопату».

О да! Этот поганый день из унижений он долго не забудет. Разве сотрёшь из памяти холодную мёртвую воду, пропитанную зловещим тленом разлагающихся растений и глинистым смрадом. Он едва не захлебнулся на глазах у десятка зевак, что вылезли из своих окопов поглазеть на свежего утопленничка. Традиция такая, видите ли! По прибытии на место каждого новоприбывшего охранники бросали в наполненную грунтовой водой котлован на радость и потеху других рабов, что раньше прошли испытание. В отличие от него, они весело скалили зубы, а измождённые лица излучали улыбки и глубокое самоудовлетворение. Долго ещё сталкер отходил от мокрого бодуна, стуча зубами и пытаясь согреться в бараке. Ему даже никто не предложил чаю. Не положено. Костюм, оружие и манатки у него, понятно, реквизировали. Взамен вшивые соплежуи выдали одёжку, снятую с трупа, видимо. Старые, стоптанные ботинки, подбитые гвоздями, две пары холщовых штанов, телогрейку, дедас с фликерами, чтобы лучше отсвечивать в сумерках, драную шапку-пидорку. В таком наряде и бомжи на Курском вокзале не приняли бы его в шайку. Конечно, Айс пытался возразить, но его честно предупредили, что жаловаться бесполезно и вдобавок надели на него цепи, учитывая, при каких обстоятельствах он попал к ним. Потом с ним побеседовал главный над шестёрками, пришёл и Брехун со своими лающими проповедями и через час замёрзшего пленника выгнали под дождь ковыряться в грязи. На работе он себя проявил отвратительно. Он отказался выполнять поручения старшого. В ответ Айсберга с обслуживания помпы перевели на ломовую каторгу, всучив лопату. А вечер его ждал тёплый приём среди таких же несчастных, как он сам. Бедняг лишили ужина, и те затаили глубокую обиду на выскочку. Ночью они едва не прирезали почившего сталкера. Вмешался Данила, который быстро разогнал восставших копателей. Но синяки от кусков хозяйственного мыла на теле остались.

Сегодня было намного легче. Его покормили, выдали таблетку от температуры, угостили сигаретой. Погода по-прежнему радовала в кавычках дождём и слякотью. Несломленный, Айсберг практически смирился с новой участью. Он ничего не мог сделать на этом этапе. Затаив злость и обиду, он лениво ковырял грунт и проклинал недругов по порядку. Волк, Грешник, Контрабандист. Благодаря им, сталкер попал в рабство.

День клонился к закату, когда Айсберг наконец-то вылез из траншеи. От долгого копания вздулись пузырями кровавые волдыри. Он уже успел обматерить двоих охранников, что зажали рукавицы. Неудивительно. Непривычный к тяжёлой работе, сталкер умаялся, будто ломовая лошадь. А ведь он сделал меньше всех. Поставленный к нему в пару худощавый шкет с прыщами на лице выкопал втрое больше. Он то и дело ухмылялся ртом, с отсутствующими зубами, считая небезосновательно напарника никчёмой. Не будь рядом здоровяка с «калашом», Шкет лишился бы ещё парочки зубов. Пришлось терпеть его компанию вместе со смрадом, идущим с земли, моросячкой, и вязкой глиной. Он умудрился пять раз упасть, разбить губу, что больше ухудшало его моральное состояние. Беспокоило изрезанное предплечье. От тумаков ныли спина и голова, которую не разбили чудом. Казалось, все болячки решили махом напасть на несчастного Айса, чтобы тот помучался за грехи. Будто мало он вытерпел и настрадался. Его лишений хватило бы с лихвой на толпу. Не! Пусть Айсберг землицу покопает. Хитрый Контрабандист оказался засланным казачком с гнилой душонкой и сладкими речами. Он превратил гордого орла в бессловесного раба. У него забрали все, и даже хвалёную сталкерскую свободу. Вместо винтовки грубят руки сраная лопата, артефакты заменил сияющий оранжево-розово-красными оттенками блестящий бурштын, в напарниках у него дрыщ с собачьим лицом. Наверху приставили молодчика с ружьём, чтобы на всякий пожарный подопечный не выкинул фортелей. Поимела его, Зона!

– Ты куда собрался? – прервал его мысленное нытьё здоровяк. Он с опаской придвинулся поближе, едва чуб «крота» показался из траншеи. – Хозяин велел не выпускать тебя.

– Отвали, упырь! – грубо ответил сталкер. Он поклялся, если ещё раз этот мудила наставит на него свой вонючий агрегат, то сбросит охранника в кра́тер с тухлой водой – поплавать. Но охранник хмыкнул под нос ругательство и отошёл, на всякий пожарный, подальше.

– Слабак. Тут люди по три месяца шабашат, и не плачут. А ты ноешь! – бросил он, внимательно наблюдая за новеньким. Дистанцию при этом держал приличную. Болван, но не идиот.

– Мне похеру на твоё мнение. Я не раб. И ни за какие шиши не стал бы корячиться в грязи добровольно.

– Ну и дурень! За один месяц эти труженики села по десять штук поднимали. Три месяца – это хата, машина, и на жратву оставалось. Потому и пашут, как про́клятые.

– Поменяемся местами? – сказал Айс. Он нашёл на влажном песке бутылку с водой, отхлебнул глоток. Его едва не вырвало. Вода показалась ему холодной мочой. От неё воняло тиной и лягушками. Тем не менее он заставил себя глотнуть через силу. Организм требовал. Айсберг обмыл свои ссадины и мозоли. Те защипали и принялись ныть ещё сильнее.

«Нужно будет потребовать перекиси у местного коновала».

К здоровяку пришлёпал его коллега с кобурой на поясе. «Выше рангом». – догадался сталкер. Он нарочно не обращал на охранников никакого внимания. Подошедший перекинулся парой слов с караульным. Речь явно касалась непокорного копателя.

– Иди работай! – приказал собрат автоматчика, расстегнув предварительно кобуру.

– Не хочу.

– Зря. Не будешь подчиняться, применим меры.

– Застрелишь меня? – поднял на смех Айсберг говорившего.

– Зачем? Перестанем кормить. Не подчинишься и в этот раз, накажем отряд. И поверь, в бараке тебя они сами приговорят. Даже тела твоего не найдут. Люди смирные, когда сытые. Достаточно денёк поголодать из-за одного придурка, вроде тебя, резко звереют. Народ у нас дикий, и жутко мстительный.

Хмырь с пистолетом замолчал, однако палец с кобуры убрал. Допёк всё же!

– Круговая порука. Неплохо придумали. Крепостное право вспомнили! – высморкался злобно Айсберг, найдя глазами лопату. Безопасник сказал верно. Против системы не попрёшь. Тем более, когда ты никчёмная букашка без оружия. Если не считать оружием лопату. Копатель смерил глазами расстояние до двух болванов. Он мог запросто свалить их обоих, метнув садовый инвентарь в наглую морду здоровому детине, и затем попытаться вырубить главного. Цепи, к счастью, сняли. Наверняка он преуспел бы, но у него уже случился прецедент пару дней назад. Лучше не рисковать напрасно.

Кипя от злости, Айс, сполз по отвалу вниз, где усиленно работал клешнями Шкет. Тот злобно посмотрел на новоявленного напарника и отвернулся. «Расскажет, гадёныш, своим, как я права качал» – подумал Айс, втыкая несильно в мокрый грунт штыковую лопату. Плечо отдало болью. Сталкер скривился, ударил носком по черенку. Левая нога утонула по щиколотку в образовавшейся луже. Айс выругался, и вслух, тихо, принялся считать до пяти. Охранники тут же потеряли всякий интерес к его персоне. Пока он в яме, они могут спокойно расслабиться. На поверхности им практически ничего не угрожало.

Чертыхаясь, сталкер выковырял на полштыка землю и откинул назад. Ему вспомнился лозунг, написанный на воротах то ли Освенцима, то ли Бухенвальда. «Труд делает человека свободным».

Как его угораздило оказаться в этом прокля́том месте! Он думал, что хуже его положения нет. За его тушкой гонялись по Южной Зоне наёмные убийцы, его едва не задрала химера на границе Красного леса и припятских болот. Вдобавок сталкер ввязался в чужую авантюру. Итог – копается в грязи за копейки под присмотром надзирателей. Такого унижения Айсберг не испытывал. Вчера судьба вывела на новый уровень издевательства над единственной жизнью. Даже небо смеялось над несчастным горемыкой. А где-то в тёплой хате слюнявил банкноты Контрабандист-Иуда.

Копал Айсберг недолго. Поясницу ещё не успела прострелить боль, как у края ямы замерла когорта вооружённых бородатых людей. По недовольным лицам нетрудно было догадаться, по какой причине они пожаловали сюда. Возглавлял отряд один хмырь в кожаной куртке, надетой поверх теплой телогрейки. «Начальник охранки. Серж» – смекнул Айсберг и вытаращился на них.

– Ты! Вылази наверх, есть разговор! – произнёс главный.

Настоящее имя Сержа никто не знал. Поговаривали, что на Большой земле он руководил милицейским участком, да карьера не задалась. Зато получилось на севере. Вряд ли мент получал гроши за прозябание на краю Зоны. Работяги боялись Сержа, как огня. В отличие от Айсберга. Тот пропустил мимо ушей адресованный ему пассаж. Это несказанно разозлило начальника.

– Эй, мужик! Поднимайся, говорю. – скомандовал ему Серж и сплюнул в грязь.

– Зачем? – ответил ему Айсберг. Лопату, заляпанную глиной и песком, презрительно швырнул в сторону замершего Шкета.

– Узнаешь! – кивнул рукой мужик в телогрейке, зевая. Он источал миролюбие и уверенность, хотя сталкер ждал другой реакции. Вот его спутники явно нервничали. Не будь босса, вытащили бы его и наваляли как следует.

Айсберг пнул лопату уже третий раз за день, скрутил «фак» дрыщу, что втихаря скалил свои редкие зубы, и подошёл к краю котлована.

– Дай руку! – прорычал сталкер. Адресовал реплику он, конечно же, спокойному Сержу.

Те переглянулись между собой, молча решая, помогать или нет наглецу. В итоге к краю ямы подошёл с опаской самый молодой из них. Он склонился над котлованом, выбросил вперёд неширокую пацанскую ладонь.

– Держи! – гаркнул ему Айс и, опираясь на скользкий глиняный бруствер, схватился за вытянутую руку охранника. Силёнок пацана едва хватило, чтобы поднять на поверхность пустыря поджарого «рабочего». К счастью, Айсберг не свалился кулём вниз на голову прыщавого напарника.

– Прогуляемся? – размял плечи сталкер, вытирая мокрый лоб. И ведь знает, что дождик радиоактивный. Но тут никто не заморачивался о здоровье.

Пинать его не стали, как обычно случается в подобных случаях. Чужака оттёрли в середину. Серж шёл первым. Замыкал дорогу тот самый парень, что подал руку. Выглядел он расслабленно. И зря. Айс мог запросто отобрать бы у него автомат, выщелкнуть магазин. Мог бы хлопнуть их всех. Парадокс, но даже в таком случае Айса не опасались. Впрочем, не считали себя рабами и работяги. Они приехали сюда работать и зарабатывать деньги. Некоторые не возвращались домой. Сгорбленных, грязных «кротов» с трупными от дрянной воды пальцами, через одного страдали грыжей, гастритом или пневмонией. Их заваливало в неукрепленных «плывунах». Они ломали руки от помп, погибали в бараках от простуды и трясучки, не просыпались после тяжёлого дня. Иногда работников находили с перегрызенным горлом – постарались дикие коты. Но даже при таком проценте смертности счастливчики приезжали домой богатыми. Добыча бурштына велась здесь в промышленных масштабах. Зачастую «кроты» не знали один одного даже по имени. В Зону они попадали окольными путями при помощи Контрабандиста, который и подвозил новых желающих заработать шальные деньги. Обо всём этом Айсберг узнал от словоохотливого Брехуна, вручившего ему после лекции лопату.

Они шли вдоль старых кратеров, возле которых гнили сложенные в кучу брёвна вырубленных деревьев. Иногда к ним навстречу шли «кроты». Как правило, они сразу сходили с тропинки, уступая путь. У некоторых на лице сияла улыбка. Видимо, день у отряда задался. Гудели помпы, что сливали отработанную воду в выкопанные канавки-ручейки, при этом сердито фыркая. Самые блатные разбирали отвалы на поверхности, вооружившись лопатками поменьше и граблями. На них не обращали внимание. Десятки глаз всматривались в мутную воду, в наваленные земляные кучи, чтобы не пропустить ни крупицы застывшей смолы. Худые, чёрные, с мокрыми лицами, в одежде, напоминающей тряпки, они походили на узников концентрационного лагеря. Или на теней, бессловесных и покорных. Тут редко раскрывали рот без причины. Таковы правила! Не нравится – уходи! Удивительно, на что готов пойти человек, чтобы добыть себе кусок хлеба. Наверное, подобное происходило на золотых приисках в Северной Америке, алмазных копях в Претории, серебряных рудниках в Мексике. Только куда в больших масштабах. А так ничего не поменялось. Те же бараки, где готовили нехитрую еду «кроты», свора надсмотрщиков, надменный смотрящий за порядком, отсутствие гигиены и удобств. И обуявшая людей «янтарная лихорадка». Характерно, что эту бригаду так и называли – «янтарные». Была ещё одна, совсем недалеко, в двух километрах. Их прямые конкуренты – «восточники». С ними подопечные Хозяина держали перемирие.

Главный барак – «офис» – располагался на краю пустоши у лесочка. Строители на главную базу копателей не пожалели досок и гвоздей. Даже крыльцо сделали. В «офисе» хранился «общак», там располагались склад, столовая для охраны, и кабинет для Хозяина. Обстановка спартанская, без изысков. Босс приезжал дважды в месяц. В первом случае он привозил деньги, во второй раз забирал сырьё и поставлял дорогостоящие помпы, если те выходи́ли из строя. В отсутствии главной шишки первым человеком на деревне являлся Серж. Хозяйственный и властный, он и решал все бытовые и экономические вопросы в коллективе. Неудивительно, что его побаивались. Обладая авторитарной властью, Серж мог выгнать любого работника без выплаты жалованья. В случае заварухи начальник собирал людей, которые с оружием в руках отстаивали честь «фирмы». Правда, по словам Брехуна, такое произошло только раз. Начальник охраны лично присутствовал при дележе зарплаты, распределяя финансы на своё усмотрение. Любое проявление недовольства пресекалось в считаные минуты, умело, профессионально, почти бескровно. Факт, но «кротов» не кидали на деньги. Во-первых, страдала репутация, во-вторых, они находились в Зоне, пускай, на отшибе, и всё же. Даже не нюхавшие пороху трудяги неистово верили в Матерь, наслушавшись баек. Их поголовно водили глазеть на единственную аномалию в округе – слабенькую разновидность «воронки». В-третьих, в этом грязном бизнесе зарплата «кротам» составляла всего лишь ничтожные 10 % от общей суммы. Остальное уходило на откаты «лояльным» людям на границе и на Большую Землю. Можно только догадываться об истинных масштабах промысла «янтарного» братства. Это всё Айс узнал за сутки, находясь в плену у кучки отмороженных копателей. Никто не скрывал правду, хотя, как заверили охранники, за пределами лагеря работники держали язык на привязи. Почему так? За правду убивали и пытали. Даже тупицы понимали это.

Дойдя до барака, Серж развернулся к бригаде лицом.

– Так, всем стоять, кроме тебя! – тыкнул пальцем на Айсберга начальник. – Надеюсь, ты не буйный. Тебе никто не угрожал, ты живой и невредимый. Так что, паря, давай без оказий.

– Как скажешь, начальник! – развёл руками сталкер.

– Разойдись!

Убогая обстановка как нельзя лучше шла этому кабинету. Ничего лишнего. Даже компьютера не было. Да и нафиг он нужен, если связи нет. Стол, два стула и огромный комод, запирающийся на амбарный замок. Больше ничего, если не считать на крючке портативную рацию и чайник в углу.

– Присаживайся. – махнул рукой Серж и плюхнулся массивной задницей на криво сбитый деревянный стул. Тот жалобно скрипнул в ответ. Айсберг не стал ждать особого приглашения, и присел. Серж импонировал ему, хотя бы за логику в своих действиях.

– Значит, так! Ходить около я не стану, ибо время – деньги. Перейдём к первой проблеме. Это ты.

– Кто бы сомневался. – буркнул ему рефлекторно Айс, барабаня пальцами по столу.

– Помолчи. Лучше бы послушал старого дядю. – спокойные глаза Сержа смотрели на него свысока. – На моём месте любой другой человек тебя бы вывел к лесочку, прострелил тебе голову, а труп сбросил в яму. К чему лишние заботы? Ты появился и со старта стал бузить, народ пугать. Мы так не привыкли работать. Всё должно быть тихо и мирно, без суеты и… нервотрёпки.

– Но меня привели насильно. Я бы на такую работу не подписался.

– Хорошо. Насильно. Тут Контрабандист дал маху. Обычно он не ошибается с выбором людей. С тобой не вышло. Пойми, к нам едут добровольцы. Подневольно никого не держим. Пока ты не подписал бумагу, не черканул подпись, то свободен. Но если заключил контракт на два месяца, будь добр – отработай на совесть. Мы платим хорошие деньги за тяжёлый труд. Условия, конечно, не шикарные, но ради порядочной пенсии можно и потерпеть.

– Я не собираюсь жить вечно. – огрызнулся Айсберг, мрачно ловя себя на мысли, что пора прекратить донимать этого Сержа. В прошлый раз разговор с безопасником окончился пыткой.

– У тебя ответы на все вопросы есть. Понятно. Что ж, этот момент выяснили. Работать ты не хочешь и не будешь. Так?

Айсберг напрягся. В вопросе Сержа звучал скрытый подвох. Возможно, это тот случай, когда от правильного ответа зависело, сколько ещё проживёт старина Айс.

– Не совсем. Я случайный человек, который мимо шёл по делам. Контрабандист…

– Я это понял сразу. – торопливо перебил говорившего с орлиным носом дознаватель в телогрейке. Кожанку он снял на стул. В кабинете было тепло, несмотря на ветер и дождь снаружи.

– Ты не местный. По одному виду понятно, что пришлый. Я поначалу думал, из ФСБ или из Киевского главка приехал казачок внедриться в фирму, но, покопавшись в твоём рюкзаке, пришёл к интересным выводам. Судя по шмоткам, ты крутой перец. И оружие интересное. Импортное. Детектор. Я знавал парочку похожих персонажей.

Безопасник вытащил из полки стола сканер аномалий и покрутил его под носом.

– Этим артефакты ищут? Верно. Значит, сталкер с Юга, верно?

– Угадал. – бросил небрежно Айсберг.

– Обижаешь старого мента. – оскалился начохраны.

– Там ещё деньги были. В рюкзаке. – вспомнил о тридцати тысячах сталкер. Чужие, грязные деньги, которые не принесли ему удачи.

– Верно. Бабки я изымаю. На время. Они меня не интересуют. Я достаточно заработал на пенсию. Деньги – грязь. Мне вот одно интересно, как ты здесь оказался? – Серж откинулся на спинку стула. Секундой позже на столешницу грохнулся пистолет.

«Макаров».

У Айсберга заблестели глаза. Старый добрый «макарыч», никогда не подводивший его.

– Долгая история.

Сталкер вдруг выбросил вперёд левую руку, хватая и притягивая к себе знакомое оружие. Пистолет удобно лёг в ладонь рукоятью. Отточенным движением Айс передёрнул затворную раму и всё это в течение одной секунды. Серж был бессилен сделать что-либо, настолько быстро оппонент воспользовался оплошностью. Но Айс не стал накалять обстановку. Едва взяв в руки трофей, ветеран сообразил, что ПМ легче обычного.

Пустой ствол.

Их взгляды встретились. Задумчивый и уверенный в себе безопасник, проверяющий на вшивость, и его невольный гость, который повёлся на дешёвое представление. Стоило большого труда сохранить лицо перед мужиком в телогрейке. Айсберг потряс пистолетом и демонстративно медленно положил на стол.

– Ловко! Проверку прошёл, – сказал Серж. – Раз ты такой профи, слушай вторую проблему.

– Какую же?

– Сегодня утром у меня пропал человечек. Мои люди нашли его в километре от лагеря. Его убили выстрелом в голову. Снесли полчерепа. Я хочу, чтобы ты посмотрел на него и сказал, чьих рук это дело. Ты опытный боец, и навыки у тебя сто́ящие. Среди местного сброда таких нет.

– Конкуренты?

– Не знаю. Пройдёмся?

– Давай!

Они синхронно встали вдвоём из-за стола. Серж вставил полную обойму в пистолет, после чего снаряжённый ПМ перекочевал в расстёгнутую кобуру. Их уже поджидали двое сподручных с дробовиками в руках.

– Где труп Червяка? – поинтересовался босс.

– В том сарае. – махнул рукой бородатый в шапке.

– Хорошо.

Воины с дробовиками переглянулись меж собой, не понимая, почему чужого не взяли под охрану. Айсберг мысленно показал им средний палец. Они пересекли поленницу дров под навесом, и вошли в небольшую пристройку. Серж самолично открыл дощатую дверь.

Айс шагнул в полутемное помещение. Пахло сыростью, отхожим местом и смертью. На досках лежал труп. Бедолага Червяк. Как и говорил Серж, у тела не хватало части мозга. Но только сзади. Впереди красовалось небольшое входное отверстие.

«Снайперская пуля» – догадался сталкер.

– У ваших конкурентов есть дальнобойное оружие? – спросил он у Сержа.

– Типа СВД? Нет. Зачем им такие винтовки? Даже у нас нету «плёток». Сдерживать народ хватает с лихвой АК да «Сайги». Мы не на войне, врагов мало. А учитывая, что у них народу меньше, чем у нас, то маловероятно.

– Карта есть?

– В офисе.

– Можно взглянуть?

– Пойдём…

2.

Начальник лагеря расстелил миллиметровку на столе. Она была более современной, нежели у Грешника, и также разрисованная и испещрённая разными надписями.

Где мы теперь находимся?

– Здесь.

Грязный палец Сержа указал на нужную точку. Над ней красовалась надпись «янт3».

– А ваши недруги где располагаются?

Палец сместился восточнее и южнее.

– Вот тут.

– Понятно. Слишком далеко от базы. Они могли совершить такой поход, чтобы грохнуть вашего человека?

Серж категорично покачал головой.

– Кишка тонка. Да и глупо. У нас сохранялось перемирие. Мы поделили земли. Есть дельные мысли?

Сталкер присел за стол. Намёк Сержа он прекрасно понял. Безопасник хотел сказать, что охранника убили посторонние люди, не связанные с янтарным бизнесом. И эти чужие весьма опасные, раз обладают снайперским оружием. Раз Айсберг пришёл с южных территорий, то и они могли заявиться сюда. Всё это начальник службы безопасности знал и без его. Не зря в милиции штаны протирал. Кажется, сталкер начал догадываться, зачем Серж вызвал к себе. Хочет сделать работу чужими руками.

– Скажи, есть возле Припяти удобная песчаная коса, где можно беспрепятственно причалить к берегу? – вслух спросил Айсберг.

– Дай подумать.

Начальник открыл дверь и позвал сюда одного из подчинённых. Несколько минут они перешёптывались, после чего вернулся к столу.

– Давай покажу.

Взяв карандаш, он подчеркнул нужное место на карте, написав «пляж». Чуть поодаль Серж поставил отметку в виде крестика.

«Червяк. Убийство».

Взгляд Сержа с хитринкой говорил больше, чем слова. Айсберг моргнул, отвёл глаза обратно на карту. Он прекрасно понимал намёк.

– Что думаешь?

«Хочет, чтобы его подозрения подтвердил я. Ладно, будь по-твоему».

– Это не конкуренты. Пляж подходит для высадки десанта. Военные? Судя по ранению, стреляли винтовочной пулей с тяжёлым наконечником.

Безопасник кивнул в ответ.

– Ты знал это. – продолжил Айс. – И тем не менее, пришёл за мной. Подожди, не отвечай, я попробую угадать зачем? Тут два варианта. Во-первых, тебе нужен был взгляд со стороны, во-вторых, твои люди – профаны в подобных делах.

– Ты смышлёный, как тебя ни звать, сталкер. Да, верно. Мне нужна твоя помощь. Бродяги вроде тебя поголовно с боевым опытом.

– Помогать? Тебе? После того как твои шестёрки заставили меня копать мокрую землю? Не хочу.

– Какие мы нежные. Извини, друг, но давай договоримся с тобой. Ты возьмёшь моих лучших бойцов, оружие, и отправитесь на разведку в заданный сектор. В отместку я тебя отпущу. Ты не потеряешь лицо, прогуляешься, и сверху ещё котлету получишь. Соглашайся?

– Хочешь соломки под зад постелить? Допустим, я не соглашусь.

– Давай так, полчаса тебе на раздумья. Тебя покормят, кофе нальют, посидишь, в стену поплюёшь. И затем проветришься. Чем плохо?

– Пошёл ты! – неожиданно для себя Айсберг вспылил, позволяя накопившейся злости хлынуть наружу. Даром что зарекался сдерживать дурной характер.

В следующий миг Серж уже целился «макаровым» в торс Айсбергу. Ушлый милиционер не дремал и готовился пристрелить дурака, если тот бросится врукопашную.

– Пацаны, сюда! – громко крикнул он в дверь.

Надрессированные автоматчики уже ломились в комнату. Они взашей вытолкали на улицу ошалевшего пленника.

– Коля и ты, Сургут, отведите дурака в сарай, где Червяк лежит. Петруха, позови Рудого, скажи, чтоб собирались в дорогу. Есть дело для вас! На сборы полчаса. Выполняй!

Гаркнув команду, босс с довольной миной ушёл в «офис». А несчастного Сержа погнали в «трупецкую», где потихоньку разлагался утренний мертвец.

Полчаса прошли быстро. Пленный Айс не успел даже замёрзнуть от ничегонеделания. Ему принесли гороховую похлёбку и горячий чай. Поминая лихом своих поработителей, Айс пообедал несмотря на трупную вонь, которую не перебивали холод и аромат фруктового чая. Ровно через тридцать минут в сарай заглянул один из охранников. «Петруха» – вспомнил Айсберг.