Текст книги "Меморандум Громова(СИ)"

Автор книги: Сергей Голованов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21 Первый сон Юрия Громова.

Однажды, распробовав партию стеклоочистителя – точнее, виноградного спирта из Осетии, замаскированного под стеклоочиститель, – он вырубился, и проснулся...во сне. Конечно, понял потом, когда проснулся по настоящему, а пока просто оглядывался – где проснулся. Оказалось, в знакомой подсобке, только почему-то со стеклянной стеной, сквозь которую видно стоявшую рядом забегаловку своего конкурента, Рафида Зязикова. В действительности кафешка Рафида под названием «Абриканская мечта» располагалась в десяти минутах ходьбы, на соседней улице, но сейчас стояла так близко, что через стеклянные стены подсобок он видел не только Рафида, который с чернявой своей женщиной «бодяжил» очередной ящик, но и разговоры слышал: – Воды побольше, Фатима, а то загнутся наши кормильцы...-

Как будто так было всегда. Юра ничуть не удивился, и привычно глянул сквозь двойное стекло на ржавый металлический ворот с намотанным тросом, на котором сидел тощей своей задницей проклятый конкурент. Заходя в подсобку, Юра всегда первым делом смотрел на ворот, а при любом скрипе бросал дела в торговом зале, и влетал сюда, на ворот глянуть. Всё было в порядке, и замок на вороте – не менее ржавый, амбарного типа, – висел запертым. От сердца отлегло, как обычно, потому что трос с ворота тянулся вверх по крановой стреле, которая заканчивалась над его кафешкой. На тросе висела квадратная бетонная плита. Впрочем, ещё большая плита висела над "Абриканской мечтой", но Юрка во сне не мучился воспоминаниями – когда ухитрился вбетонировать перед своей кафешкой такую же, как у соседа, железную стрелу, да как ухитрился подвесить бетонную махину над его забегаловкой. У сна свои законы, поэтому Юра просто глянул на свой, такой же, как у Рафида, железный ворот с намотанным тросом, и на замок, ещё более массивный, нежели у "Абриканца". Он помнил только, что долгая вражда с конкурентом привела к этому результату – над кафешками повисли бетонные плиты, готовые опуститься и превратить их в мясные сэндвичи меж каменных ломтей. Зато отношения с конкурентом были теперь ровными и хорошими. Борьба за клиентов микрорайона продолжалась, понятное дело, но тихо и мирно. Здоровались при встрече всегда, и очень радушно, и каждый не забывал бросить украдкой проверочный взгляд на свою кафешку – не опускается ли плита противника? Закрыт ли замок? Привычка, которая уже не осознаётся. Беспокоиться не о чем – ключ от замка носил профессор Серёгин, управляющий кафе "Наша радость". Он здесь ночевал, и тоже вскакивал при любом скрипе с улицы с ключом наперевес. Только попробуй опускать плиту, проклятый Рафидка! Серёгин мигом расстегнёт замок – и легко не покажется, наша плита потяжельше будет...

Нет, тут всё было в порядке. Оказалось, его разбудил шум из торгового зала, проникавший в подсобку. Юра направился туда.

В центре на одном из столов стоял управляющий Серёгин, в дубину пьяный, и толкал речь недовольным посетителям кафешки. Да что там – её завсегдатаям, жителям, можно сказать. Слова всё правильные и знакомые, и Юрка невольно кивал головой. Верно, виноградное вино гораздо полезней суррогатной водяры. Поэтому Серёгин и не завёз её, а те остатки, что имеются, будет распределять по талонам, чтобы всем хватило понемногу. А виноградное вино ещё не подвезли, да и привезут мало, потому что его всё равно никто покупать не будет, привычки нет. Зато можете открыто высказаться о новой политике управляющего, он стерпит, потому что прав.

Серёгину высказали, что он козёл, и прочее, уже непечатное. Многие в тоске поглядывали на дверь, но дверь была заперта, чтоб к Рафиду не сбежали. Видно было, что народ очень недоволен управляющим. Ну просто очень..., как бы до потасовок не дошло..., вот, охранник уже усмиряет кого-то в дальнем углу. Да, Серёгин явно перепил, и перестал видеть реальность. Виноградное вино – это хорошо, кто спорит, но к нему постепенно идти надо, естественно..., короче, пора вмешаться, народ требует.

Юрка помахал рукой, привлекая внимание профессора, и показал на подсобку – мол, зайди для разговора. Захлопнув за Серёгиным дверь, открыл квадратный люк в подпольный разливочный цех. Или подвальный, Серёгину без разницы, он чуть не скатился по лестнице после направляющего толчка. И захлопнул люк, по которому Серёгин немедленно застучал изнутри с криком: – Открой, Юрка! Кто кафешкой управлять будет? -

– Хватит, поигрался. Проспись, я теперь управляющий. – Буркнул Юра, закрыв засов.

– Аж, так? Народ тебя не поддержит! – Обиженно прокричал Серёгин, на что Юрка только хмыкнул, направляясь обратно в гудящий зал, но выйти туда помешал сосед Вася, проскользнувший навстречу в приоткрытую дверь.

– Юрка! Что делать? – Глаза у Васи трезвые, а голом заплетается.

– Я же директор зала, народ с меня спрашивает. -

–Всё, кончился ваш демократический бардак! – Юра вспомнил, что Серёгин назначил Васю Директором Зала. А тот вроде назначил начальников столов..., интересно, а стулья успели поделить?

– Серёгин с перепоя в Горбачёвы метит, а ты, гад, по ширине морды уже и Ельцина переплюнул. Теперь я управляю кафешкой...-

– А ключик у тебя где? – Вежливо спросил Вася мимоходным, но трезвым голосом, а глаза, пробежав по рукам, мигом опьянели. Юра спохватился, глянул на Рафида, который уже бросил розлив своей бодяги, явно заинтересовавшись суетой у соседа. Так и уставился через стёкла подсобок. И уши навострил. Вот же закавыка...

Юрка отодвинул задвижку с погреба, дёрнул люк, но тот не поддался. Изнутри тоже щеколда, профессор заперся.

– Серёгин! Ключ отдай! -

– А фигу не хочешь? – Глухо донёсся подземный голос. – Я – управляющий, и ключ мой. -

Покосился на Рафида, и похолодел. Тот доставал свой ключ из кармана, неторопливо пока, словно сомневаясь. Так, на всякий случай... вдруг Серёгин ключ отдаст?

– Мишка, опомнись. – Тихо сказал Юра. – Дело-то серьезное. Рафид всех придавит. Отдай ключ, сука.-

– Не отдам! Ты ещё в ногах у меня ползать будешь, путчист проклятый! – Профессор совсем взбесился.

Этот крик Рафид уже точно услышал, заухмылялся, и уверенно вставил свой ключ в замок. У Юрки задрожали руки, когда замок Рафидовой "гаубицы" с лязгом раскрылся, освободив трос.

– Рафид! Ты сбрендил! -

– Ключ есть? – Сосед недобро оскалил белые волчьи зубы.– Нэт? Всё по честному. -

– Вот же сволочь...– Кулаки сжались в бессильной злости.

– Только из сволочь и получается хороший кафешник, э? – Рафид взялся за рукоять ворота. – Ну, поехали, как твой тёзка сказанул, отправляясь на небеса. Передавай там привет. -

Крутанул ворот, и ржавый скрип несмазанного железа пилой прошёлся по напряжённым нервам. Впрочем, время ещё было – трос шёл через тормозящий механизм, чтоб плита не сорвалась случайно. А то перебьет соседский трос – и получишь такой же ответ от уже покойника.

– Мишка мне быстрей ключ отдаст, уговорю. Сходи пока в зал, народ угомони. – Зашипел в ухо Вася.

Это показалось разумным, и Юра поспешил в зал.

Встал у дверей, и решительно сказал: – Мужики, хорош бузить! Власть переменилась, всё наладится. Я уволил управляющего и директора зала. Хватит цепляться за свои столы. Мы одна кафешка, и я сделаю всё, чтобы она стала лучшей в микрорайоне. Водку скоро подвезут, вино тоже, успокойтесь...-

Народ настороженно молчал. Другого и не ожидалось, и Юра продолжал говорить уже о завлекательных для всех планах, но слова комкались от равномерного скрипа соседского ворота, да и руки задрожали, а развернуть планы не дал Вася, который ворвался из подсобки, прошмыгнул мимо Юрки, и вскочил на стол в центре.

– Путчисты не пройдут! – Завопил Вася. – Я ваш законно избранный Директор Зала, и я решил выйти из состава прогнившей кафешки. Свобода! Разбирайте столы, стулья и прочий суверенитет, сколько утащите..., глядите, глядите! У него же пальцы трясутся! Он боится нас! Все ко мне! Грудью защитим свободу и демократию! -

Юрка плохо понимал бредовую речь – за спиной равномерно скрипел страшный ворот, опуская на кафешку бетонную плиту. Ну, Вася..., предатель..., эх, сейчас бы с размаху, да по толстой морде... Но скрип доконал – Юрка не выдержал, и выскочил в подсобку, глянуть на плиту. Её серый край покачивался всего в паре метров от плоской крыши, а Рафидка, не сдерживая злую улыбку, трудолюбиво вертел и вертел проклятый ворот.

Юрка бухнул каблуком по люку. – Мишка! Где ключ? Ваське отдал, подонку, да? Он в пень оборзел, я ему сейчас рожу разобью, паскуде...-

– Фигу, а не ключ! Никому не отдам! – Донёсся страстный голос Серёгина. – Я – управляющий кафешкой! -

– Врёшь, Мишка! Ключ у Васьки? -

– Юра, он правду говорит. – Голос Рафида, очень спокойный и даже странно равнодушный, заставил резко обернуться. – Нет у Васи ключа. Но... я могу и остановиться. Думал поначалу – от ментов откуплюсь за несчастный случай с конкурентом, и всё, нет проблем ..., но Вася кое-что получше пообещал. Так что..., отдай Ваське кафешку, мы с ним договорились. И думай быстрей, плита опускается. -

Юрка в бешенстве оглядел подсобку, схватил стоящую у стены палку от сломанной лопаты, и кинулся в зал. А там...черенок невольно дрогнул – вот что обещал предатель Рафиду. Галдящие радостные пьяницы убирали двутавровые стальные балки, складывая их у стены – последняя защита от падающей плиты. Их было много во сне, чуть не на каждом метре стояла балка, подклиненная к потолку деревяшкой. Теперь их почти не осталось.

– Свобода! Видите, как стало свободно! – орал Вася со стола, перед которым на Юру нахмурились два нетрезвых юнца. Жалкая защита, он их снесёт вместе с Васькой, и охранник смотрит, команды ждёт... но плита всё опускалась, и он... замер.

– Он остановился! Вперёд, парни! Танки не пройдут! – Завопил радостно Вася, подталкивая юнцов ногой. – Это моя кафешка! Я ваш законно избранный Управляющий! -

Страшный скрип из подсобки заставил опустить палку и попятиться. Чёртов клоун, гнильё, предатель... Отшатнулся в подсобку, а в спину неслось: – Мы победили! Да здравствует свобода и демократия! Да здравствует Вася Ельцин! Ура! -

– Ладно, отдаю Ваське кафешку. Твоя взяла, Рафид. – Юра без сил опустился на пол. – Останови ворот. -

Но скрип усилился, и Юрка в ужасе распахнул глаза... на будильник, которому следовало заменить батарейку, чтобы скрип превратился в обычный звон.

Вытерев холодный пот со лба, облегчённо вздохнул.

Если долго мучиться, что-нибудь получится... Не яблоки на голову открывают закон Ньютона, и периодические таблицы во сне сами собой не являются. Так и Юра открыл тайну предателя, увидел то колено, о которое хрястнул его хребет. Это был "ядерный чемоданчик", который во сне явился ключом от амбарного замка.

Во времена холодной войны о нём часто писали. Типа – открываешь чемоданчик, а там – красная кнопка. Нажать её – и всё, закодированный сигнал открывает все люки пусковых шахт с баллистическими ракетами, нацеленными на Америку. Это означает, что чётко зафиксирована массированная ракетная атака противника, и для каждого командира пусковой шахты это приказ открыть огонь. Жить ему остаётся, может быть, несколько минут – ведь атомные грибы в первую очередь вырастут на пусковых шахтах. Немедленный пуск ракеты! Пуск! И ещё, и ещё...сотни, тысячи ракет спустя несколько минут после нажатия красной кнопки рванутся на Америку, Европу и прочее. Потому что думать уже некогда.

У кого был чемоданчик во время путча? У Горбачёва, это ясно, он всегда с ним. Когда в Америке узнали о захвате власти в России непонятно кем, их президент был просто обязан отдать приказ о приведении в повышенную боеготовность флота, армии и в первую очередь – ракетных войск стратегического назначения. Что в голове у новой власти – гадать не будет, не для того выбрали. А вдруг ядерное нападение на его страну, и потому...открыть шахты! Приготовиться к запуску! На всякий случай...

Естественно, такой приказ не утаить, и путчисты об этом быстро узнали. Да сам же американец позвонил, по так называемой "горячей линии" – о ней тоже много писали в советское время, экстренная связь между главами Америки и Советского Союза на случай ядерного конфликта.

Так же ясно, что путчисты – а там имелся и министр обороны – тоже объявили боеготовность, но без "ядерного чемоданчика" для американцев это было пустозвонство. Суть нежданной закавыки в том, что у американцев появилась возможность ударить ядерным кулаком, не опасаясь немедленного возмездия. Сказочная, подарочная возможность. Ответный удар Советского Союза находился в "ядерном чемоданчике", который заблокировали путчисты вместе с дачей Горбачёва, его охраной, связью и всем прочим. Силы ПВО СССР могли отбить какую-то часть ракетной атаки США, пусть даже достаточно большую, но "залп возмездия" Советского Союза путчистам не подчинялся. Они наверняка требовали ядерный чемоданчик у Горбачёва, но тот не отдал – иначе бы путчисты вели себя по другому. Взять дачу штурмом путчисты не рискнули, боясь уничтожения чемоданчика. Это первым делом сделал бы и сам Горби, и его охранники. Недаром же ограничились окружением дачи и отключением связи. Нападать-то не министр Обороны будет, а какие-то камуфляжные маски. Кто такие – свои не свои – действия охранников очевидны – огонь на поражение, и чемоданчик расколотить так, что б только для свалки сгодился. Ельцин тоже наверняка требовал, и тоже ничего не получил. Да и не мог Горбачёв никому его передать – ответственность! Это ж ядерная война на кончике пальца! И отдать его пьянице Ельцину? Или путчистам? Отдать последний шанс на президентство?

Да, полный тупик..., и Америка шансом воспользовалась. Не могла не воспользоваться. Их любой президент – это очень реальный парень, он вырос сам собой от нуля до президента, прошёл жестокий отбор на всех уровнях, и его выбрало большинство. О наших прошлых Генеральных секретарях и первых президентах такого даже спьяну не скажешь. Сами вылазили, как глисты из задницы, хрен обратно запихнёшь.

Реальность предлагает выбор, но требует одного. Любой на месте американца воспользуется шансом уничтожить все средства нападения противника, пока русские идиоты дерутся меж собой и не могут ответить. Поэтому американец по здравому смыслу должен был для начала послать тяжёлые бомбардировщики, загруженные по самое некуда. Стратегические ракеты в шахтах – только на добивание, если всё-таки ответят. И он послал. Они приближались к границам, чтобы выпустить стаи крылатых ракет с ядерными боеголовками. Подлетев вплотную, получили приказ барражировать вдоль границ и ждать приказа об атаке. Скорее всего, американец велел нацелить крылатые ракеты с ядерными боеголовками по первому списку – там из целей только средства нападения вроде ракетных шахт и отслеженных подводных лодок. Такой удар практически поставил бы страну на колени с минимальными жертвами – большинство средств нападения расположены в безлюдных местах вроде тайги, тундры и пустыни. Ну, и обязательно Москву включил бы в список целей, но со знаком большого вопроса. Удар по Москве мог вызвать нежелательные следствия. Командиры уцелевших подлодок без её контроля могли и ответить. Не сразу, конечно, как и уцелевшие ракетные шахты. Потребуется время для снятия защиты и взлома электронных замков, ключи от которых хранит "ядерный чемоданчик". Поэтому с Москвой велись непрерывные переговоры. Со всеми конфликтующими сторонами, за цену от нападения. Если и торговались, то из вежливости и воспитания, волчары и там, и тут ещё те, и вежливость не мешала понимать, что американцы поставили ультиматум. Выставили список требований, который Юрка назвал Пактом Капитуляции. Выполняйте, или уничтожим. Часы или даже сутки на раздумье, которые имелись, висели на волоске. У американца могло лопнуть терпение. Теперь стало понятно, отчего у путчистов тряслись руки. Сдаваться они не собирались – парни, которые в их положении пошли на захват власти, сражались за свою страну. Горби сидел без связи, цепляясь за чемоданчик, и вообще выбыл из игры. Ему звонили только путчисты, матерно требуя ядерную кнопку, они бились за Россию до последней возможности – так и не понятые последние герои, которых оценили только пьяницы. Впрочем, стеклоочиститель слепил в затуманенных мозгах и настоящего спасителя России. Точнее, спасительницу. В каком воспаленном мозгу впервые мелькнула эта дикая фантасмагория, не важно, главное – народ приветствовал её истерическим хохотом, довольно быстро переделав в легенду, Юра подозревал кого-то из молодёжи, раз уж сексуально озабочены, однако мужики в возрасте лучше знали, что секс неплохо снимает стресс, от которого порой "сносит крышу". А стресс тогда, в девяносто первом, в русских и штатовских верхах свирепствовал с силой цунами. Путчистов колотило даже перед телекамерами. Но железные мужики в ожидании термоядерного удара и вопросы понимали от дураков журналистов, и находили силы что-то отвечать. Да, стальные нервы. Не встань у них на пути предатель Ельцин, Россия наверняка сейчас догоняла бы Америку по уровню производства, и покрылась бы сетью автобанов не хуже европейских. Они в первую очередь заботились о стране и хотели ввести чрезвычайное положение для её спасения. Конечно, это войска на улицах, военные патрули, аресты и расстрелы новых "врагов народа", вещи не приятные, однако неизбежные для создания толстых чугунных стенок на паровом котле частного бизнеса, который разогнал бы страну до мирового господства. Китайский пример давно уже глаза намозолил, взял от свободы и демократии все плюсы, а диктатура легко позволила выкинуть все её минусы. Ельцину же вместе с Пактом и полной свободой впёрли столько минусов, что они лесными завалами перекрыли все дороги к будущему. Такова плата за возможность десять лет кривляться в телевизоре. Единственный плюс – люди, которые хотели зарабатывать больше и ещё больше, получили эту возможность. Теоретически это и был единственный плюс, необходимый стране для захвата всей планеты. Его и Горби пытался втащить, да характера не хватило отбиваться от вопящей толпы демократов с американскими долларами в карманах, хотя у него и волосы наверняка выпали от их истерик: – Нет, ты всё чохом бери! Ишь, коммуняка какой разборчивый! -

Глава 22 Легенда о разведчице Маше.

Поскольку народное следствие проходило спустя больше десяти лет после предательства, народ малость подзабыл точные даты. Ноутбуки и планшетники у спорщиков ещё не в ходу, а редкие компы стояли дома, потому проверка легенды даже у критиков откладывалась, что и позволило ей надолго расцвести в сознании пьяниц. Ещё бы, подвиг скромной разведчицы Маши затмил всех героев советской разведки вместе взятых.

Огромная страна хлопала глазами в ожидании, кто там в путче победит. Митинги, вопли и всё прочее – даже не в столице, а на её пятачке. Страна своими делами занималась, не подозревая, что дело куда круче разрекламированной свары в управляющих верхах. Самолёты НАТО барражируют вдоль границ СССР, в ожидании кода, который спустит с цепи все крылатые ракеты с ядерными боеголовками. Цели намечены, ответа не будет. Надо бить. Главный америкашка, президент ихний – Буш или Клинтон – точно никто не помнил, тоже колотился над раскрытым ядерным чемоданчиком. Глаза притягивала КРАСНАЯ КНОПКА. Указательный палец превратился в парящий над ней вибратор. Бить или не бить? Вот в чём вопрос..., и ответ известен – бить, конечно. Второго шанса русские не предоставят...

Скорее всего, в реальности чемоданчик этот весит пару пудов, да и на чемоданчик не похож, но суть не в этом. Как говорил Штеменко – Реальность дает выбор, но требует одного... а Клинтону так и не хватило сил нажать стартовую кнопку. Потому что рядом была наша Маша под оперативным псевдонимом Моника Левински, которая отсасывала злобную американскую агрессию. Наверняка в бункер и пентагоновские генералы заваливались, взвинченные до предела непонятным торможением своего лидера, и...короче, драли бедную Машу, как последнюю овцу. Оргия в бункере кипела два или три дня, но засекреченность тех событий выпустила на публику лишь слабый её отзвук в виде сексуального скандала в Белом Доме, и то спустя несколько лет. А началось всё тогда, в бункере. Беззащитная страна, которую предали руководители, повисла над атомной пропастью, и её спас российский народ в лице простой девушки Маши. Ей пришлось нелегко, пока банда кремлёвских уродов и предателей собачьей сворой дрались за главную кость. Но Маша не сдавалась, сражаясь за родину до последнего агрессора. Родина в лице придурочного руководства, которое способно лишь тупо твердить, что никто не забыт и ничто не забыто, её тут же забыла, и Маша была просто вынуждена частично рассекретить свой подвиг, разболтав подружке-журналистке. И получила достойное денежное вознаграждение за пару интервью, а за своё платье, заляпанное американской агрессией, вообще озолотилась. Американские военные оценили её высокий профессионализм, и перетащили работать в Пентагон, так что верная своему долгу перед родиной героическая Маша, не щадя живота своего – ну, и прочих частей тела – по прежнему сражается на тайном фронте невидимой войны. Но про её работу в Пентагоне выяснили потом, когда одному из критиков легенды всё же хватило сил – или не хватило стеклоочистителя – добравшись до дому, включить комп и на остатках затухающего разума уточнить забытые даты. И легенда затрещала, потому что во время путча в Америке президентствовал вообще не Клинтон, а Буш, да и в Белый Дом Маша пришла работать куда позднее. Конечно, сторонники Маши всё равно сопротивлялись, доказывая, что засланные разведчицы вербуют помощниц в стане противника, и Моника или Маша одна из многих вокруг американских президентов. Поэтому другая, более матерая и засекреченная шпионка именно так и вытащила из пропасти нашу страну.

Для самого же Юры спаситель России был очевиден, несмотря на то, что большинство коллег – исследователей отказали тому в звании человека. Они по себе мерили, жалкие людишки, и Юрке пришлось немало духовно потрудиться, чтобы из Ельцина, этого – в глазах собутыльников – изгоя рода человеческого, сделать свой идеал. Потому что логика приводила к железобетонному выводу – спасителем России оказался один Ельцин, раз уж геройская Маша засекретилась. Он подписал Пакт Капитуляции, открыл небо для штатовских ракет, и согласился с требованием американцев раздербанить и уничтожить Россию, как целостное государство, ибо только эту цель и вложили американские и европейские мерзавцы в Пакт Капитуляции. Однако он подарил гражданам России свободу выбора – тихо и мирно сдёрнуть из будущей заварухи или сражаться. Если кому-то не захочется драпать, и он из лени решит защищать дом, почему-то считая его своим, не спросясь Америки, это его выбор. Дураки, готовые помереть за свою страну, всегда находятся, и чем больше угроза, тем и дураков больше. Перебьют, вся недолга. Ракет у американцев еще больше. Ведь свобода – это святое! И если ради неё приходится жертвовать родной страной, то к чёрту родную страну. Ведь каждый человек живет только для самого себя, любимого и единственного, и всегда выберет жизнь и свободу. И потому сдёрнет вовремя, когда в России запахнет жареным.

У Ельцина тоже был выбор – продать страну Америке или приветствовать путчистов и твёрдую волю Коммунистической Партии. Главный американ поднял по тревоге стратегическую авиацию, не говоря о прочей военной мелочи. Тучи сгущаются...Боря! Скоро грянет буря! Блин тебе на толстую рожу, отойди в сторону, придурок! Не мешай распуститься над родной страной термоядерному зонтику!

Именно так, если по сути, пусть и в других формально выражениях, не столь образных и более матерных, и звонили бедняги путчисты Ельцину. Они тоже считали его человеком. Ну, пусть урод немного, они там в верхах все такие, привыкли, но не до такой же степени..., романтики в погонах забыли, что политики теряют человеческое звание, когда взбираются на самый верх. Потому что взбираются туда по головам людей. Да и сами наверняка бы раздавили танками всё на пути, не маячь за спиной Ельцина американских ракет. Борис Ельцин стал наиболее ярким образчиком вырождения номенклатурной системы, выбирающей саму себя. Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме – задолго до него сказано, ничего нового среди политиков. Все они с человеческой точки зрения – сволочи, и только регулярная смена этой сволотни путём свободных выборов позволяет хоть как-то оставаться им на терпимом уровне сволочизма, не позволяя расти ему в степени, как это случилось в конце эволюции советской системы. Ельцин переплюнул всех.