Текст книги "Поколение солнца (СИ)"
Автор книги: Сергей Спящий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Аня взглянула в чернильную темноту за «окном» и сказала: – Макс поймал отражение сигнала от поверхности астероидов. Кирилл и Катя вылетели на зондах, чтобы точнее определить местоположение источника.
Мих растерялся от резкой смены темы: – Чей сигнал?
Аня хмыкнула: – Неизвестно.
– Но хоть что-то можно выяснить?!
– Кодированный сигнал, передаваемый узким лучом. Нам повезло оказаться в полосе передачи и поймать хотя бы смазанное отражение сигнала от поверхности астероида. Отражение настолько смазано, что бессмысленно даже пытаться расшифровать. Чтобы определить местоположение передатчика, Недолётов и Кропоткина вылетели на зондах.
– Поблизости есть другие корабли?
Аня покачала головой.
– А иностранные?
– Если и есть, то ни НАСА, ни ЕвроКосмос не знают о них. Или не хотят говорить.
– Дела-а-а, – протянул Мих, проводя рукой по короткому ёршику недавно отстриженных волос, – комету мне в дюзы!
Услышав про комету, Аня сначала улыбнулась, потом поморщилась, но промолчала. Чернильная темнота по капли вытекала из распахнувшегося в видеостене окна.
– Что теперь делать? – спросил Мих. Не столько у Ани, сколько у самого себя. Однако ответила именно Аня:
– Принимай смену у Ленки, а я пойду спать. Сигнал сигналом, но распорядок никто не отменял.
– Так ведь сигнал! – возразил Мих.
– Думаешь это инопланетяне? – усмехнулась Аня, – Прилетели в солнечную систему специально для встречи с Михом Майоровым. Знаменитым и великим Михом. Проделали путь в десятки световых лет, специально, чтобы…
– Ну тебя, – отмахнулся Мих, – а если это пираты?
Аня скептически изогнула тонкие, чёрные, как великая темнота в видеоокне, линии бровей: – Какие пираты?
– Космические! Которые берут на абордаж якобы пропавшие корабли и похищают якобы потерявшиеся автоматические корабли – посылки.
– Эх, Мишка.
– Что?
– Какие же вы мальчишки всё-таки дети, – покачала головой Аня, – я бы запретила мальчишкам подниматься в космос лет до тридцати, пока не поумнеют.
– Лучше до сорока или сразу до пятидесяти.
– Боюсь, вы полностью безнадёжны– вынесла вердикт Аня, – что в семнадцать, что в тридцать, что в пятьдесят.
– Без нас никуда, – напомнил Мих.
– Да, – согласилась Аня, – никуда. В этом и проблема!
– Это не проблема. Это – решение! Не грусти, Снежинка, всё наладится.
– Сколько раз просила прекратить называть меня «снежинкой»?
– Тысячу или десять тысяч, – улыбнулся Мих, – я не считал.
– Попадись мне завтра на тренировке, – пригрозила Аня.
– Попадусь, – пообещал Мих, – куда я денусь. Мы товарищи по спортивной команде «Луча». Не грусти, Снежника!
– Ну, Мишка. Ну, погоди!
Однако учебный тренировочный бой на мечах пришлось отложить. Таинственный сигнал, пойманный первым пилотом «Луча», Безумовым Максимом, исчез так же внезапно, как и появился. Местоположение источника удалось определить с точностью до астероидного скопления. Им оказалось скопление А19НТ.
К удивлению капитана и членов команды, скопление было обследовано полтора года назад поисково-разведывательной бригадой «Серебряный ветер». Обследовано и признано малоперспективным для разработки. Капитан повторно запросил данные о нахождении советских и иностранных кораблей в районе скопления. Первым пришёл ответ с базы «Кольца», час спустя ответила Земля. Никаких кораблей в районе скопления А19НТ не было. Почему-то капитан «Луча», Волин Сергей, предполагал именно такой ответ.
Безумов Максим и Недолётов Кирилл, независимо друг от друга, пересчитали результаты вычислений. Результаты совпали с точностью до пары сотен километров. Астероидное скопление А19НТ. Состоит из десятка астероидов среднего размера и сотни мелких. Обследовано. Осмотрено. Просвечено. И признано непригодным для разработки. Согласно архивам ГлавКосмоса и предоставленным по запросу в рамках договора о совместном исследовании космоса, архивам НАСА – первым и последним кораблём, посетившим скопление А19НТ полтора года назад, был «серебряный ветер». Бортовой номер 151. Под командованием капитана Чуй Ирины Александровны.
Используя базу «Кольцо» в качестве ретранслятора, Сергей связался с Ириной, описал ситуацию и попросил переслать выписки из корабельного журнала касающиеся обследования скопления.
По словам Ирины, ничего необычного в скоплении не было, разве только…
– Да-да, – подался вперёд Сергей.
Расстояния в космосе огромны и при разговоре с достаточно удалённым собеседником, ответа приходится ждать несколько десятков секунд или даже минут. Изображение молодой женщины в рабочем комбинезоне ответило: – Относительно крупное скопление, но удивительно пустое. Обычно даже из гораздо меньших скоплениях имеется, что взять. В этом же, за исключением базовых элементов – пусто. Пустая порода. Словно пылесосом вытянуто.
– Вы заметили следы искусственной деятельности? – спросил Сергей.
Ирина Александровна, капитан «серебряного ветра», позволила появиться едва заметной улыбке. Как же – совершающая первый самостоятельный вылет молодёжь ищет то ли инопланетян, то ли пиратов, то ли древние, потерянные автоматические исследовательские зонды. И первое и второе и третье было мифами будоражащими молодых космогеологов во время их первой самостоятельной вылета. Всё как обычно. Ничего не ново под Луной. Так же как и над Луной.
Увы, следов посещения солнечной системы инопланетными цивилизациями так и не было найдено. И ещё ни один космогеолог не переквалифицировался в космоархеолога в связи отсутствием предмета исследования. Впрочем, когда это скучные факты препятствовали юности мечтать и надеяться? Наверное во всей солнечной не найти такого корабля, экипаж которого хотя бы раз не мечтал найти в каком-нибудь дальнем уголке системы чёткий и явный след присутствия братьев по разуму. Но, увы!
Иногда, хотя и очень-очень редко, космонавты находили старую технику. Самой знаменитой находкой подобного рода был потерянный во второй половине двадцатого века советский марсоход Марс-3. Теоретически что-то подобное могло бы найтись где-нибудь на просторах пояса. Но то, что отправленный и потерянный предками артефакт до сих пор бы функционировал, было совершенно невероятно. Космос слишком агрессивная среда. И даже современные автоматические исследовательские зонды недостаточно надёжны. Что уж говорить о хрупких и нежных изделиях предков.
Ирина Александровна улыбнулась самым краешком губ: – Следы искусственной деятельности не были обнаружены.
– Спасибо товарищ капитан, – сухо поблагодарил Сергей обижаясь на едва заметную улыбку.
Ирина Александровна ещё раз улыбнулась краешком губ, попрощалась и исчезла.
Капитан «Луча» задумчиво постучал ногтём по поверхности стола. Попробовал поцарапать, но матово блестящий пластик оказался прочным и не поддавался натиску.
Возвращаться на «Кольцо» необходимо. Хранилища полны. Грузовые – добытыми в скоплении ресурсами. Информационные – уточнёнными данными о составе и орбитах всех, до самых крохотных, астероидов обследованного бригадой скопления. Это огромный массив данных. Передавать по каналам связи слишком проблематично. Проще довести и напрямую перелить в информационные накопители «Кольца».
Следующая остановка – база «Кольцо». Но вот, что делать потом? Взять очередной задание и с коммунистическим пылом впрячься в работу или сделать ставку на смутную надежду и отправиться в скопление А19НТ. Почти наверняка – пустое скопление, безжизненное. Пустое.
Решить не просто. Но решать нужно. На вчерашнем голосовании проведённом на внеочередном сборе совета бригады голоса распределились примерно поровну. Сергей не участвовал в голосовании. Он – капитан. И ему предстоит выбрать путь для корабли и его команды.
Сергей с силой стукнул по столу кулаком, но только ушиб руку. Хороший у них корабль – прочный. Даже распечатанные на принтере по эскизам Лейкиной Ленки столы и те прочные. А капитан?
Он достаточно прочный?
Волин ещё не знал какое решение он примет, но точно был уверен, что когда придёт срок, решение будет принято.
Смутная, детская мечта, рождённая пойманным радаром отражением непонятного сигнала исходящего из А19НТ. Или настоящая, взрослая работа о которой мечтали с… мечтали с… Да сколько себя помнили, столько и мечтали.
Выбор не прост. Совсем не прост. Особенно когда тебе только вот-вот исполнится восемнадцать и ты капитан корабля несущий ответственность за доверившихся тебе товарищей.
Вошедший в кают-компанию, выполняющий обязанности связиста, Макс выглядел растерянным.
– НАСА подтвердила наличие «Burning phoenix» в районе скопления А19НТ.
Принёсший новости прибалт развёл руками как бы говоря – не я это придумал. Я только передал.
Склонившиеся над расчётами Кирилл и Мих оторвались от экранов. Шепчущиеся о чём-то своём, о девичьем (о способах синтеза сверхдлинных искусственных белковых молекул) Аня и Лена замолчали. С довольным видом подбивающий бюджет капитан, высчитывающий сколько балов их бригада получит после сдачи груза, поднял голову и недовольно наморщил лоб. И только Андрей, спящий с открытым ртом на диване, не соизволил проснуться. И рот не закрыл.
– Постой, – первым сообразил капитан. – Неделю назад они сказали, что их кораблей, на момент передачи сигнала, в скоплении нет. Вообще никаких кораблей не было.
– Я помню, – ответил Максим. – Только вот сейчас с базы пришло сообщение. Американцы извиняются за предоставление ошибочных сведений вызванное техническими проблемами обработки данных и уверяют, что некий их корабль «Burning phoenix» вот уже почти как месяц торчит в скоплении. И уловленное нами отражение сигнала – сообщение с борта «Burning phoenix».
Первым не выдержал Кирилл: – Какое ещё сообщение?! С кем этот «Phoenix» мог общаться ели сигнал шёл не к Земле, а чуть ли не от неё – в открытый космос?
Макс развёл руками: – Таких сведений НАСА не предоставляло. Сослались на коммерческую тайну.
– На мошенническую тайну!
Сверившись с переданным сообщением, Максим уточнил: – На коммерческую.
– Не верьте им! – вскинулся Мих. Небрежное движение пальцами с надетыми на них управляющими кольцами привело к смешению стройных траекторий расчётов. Кирилл недовольно поджал губы.
– Наверняка они послали корабль, после того как поймали сигнал или узнали о сигнале из нашего запроса! – Мих кипятился и махал руками, ещё больше перемешивая графики и расчёты. Поймав друга за руку, Кирилл стянул с его пальцев управляющие кольца, позволяющие изменением взаимного положения пальцев отдавать приказы расчётному модулю малой вычислительной машины.
– Феникс долетел от Земли до скопления за неделю, – покачала головой Лена, – невозможно!
– Допустим, он мог лететь не от материнской планеты, а уже находиться где-то поблизости, – вставила Аня. Поймав недоверчивый взгляд Лейкиной Лены, инженер систем жизнеобеспечения объяснила: – Конечно я не верю в конспирологические бредни Миха. Но чисто теоретически…
– Давайте запросим маршрут «Burning phoenix» и узнаем точно.
Макс засомневался: – Нам разве дадут?
– Не у американцев запросим, голова. У наших.
Через несколько часов пришёл ответ. По сведениям ГлавКосмоса: последний раз «Burning phoenix» наблюдался двенадцатого февраля, в восемнадцать часов и двадцать две минуты условного времени в районе… Пожалуй неделю назад, когда они уловили сигнал, он вполне мог бы оказаться в районе А19НТ. Конечно, если бы гнал на форсаже выбрав целью это пустое и никому не нужное скопление.
Сергей замолчал, оставив вопрос висеть в воздухе.
– Мы должны лететь в А19НТ! – потребовал Мих.
– И что мы там будем делать? – укоротил товарища разбуженный накалом спора Андрей.
– Искать источник сигнала!
– Разумеется мы его не найдём, – вредным голосом с умилительными интонациями, как будто разговаривала с каким-то детсадовцем, протянула Щукина. – Тогда мы скажем взрослым дядям из ГлавКосма: извините, что потратили рабочее время, рабочее тело и ресурс корабля на какую-то ерунду. Страна у нас богатая, она оплатит – так?!
– Лена, не заводись, – попросил капитан.
– Нет уж товарищи, позвольте мне сказать, – закусила удила Щукина. Сидевшая рядом с Леной, предчувствуя близящийся взрыв праведного гнева, Кропоткина Катя вздохнула, но промолчала.
Щукина вытянула указательный палец в сторону Миха: – Если бы все геологические бригады только и делали, что летали по солнечной системе в поисках тайн, кто бы тогда работал? Скажи нам, Мишенька.
– Чего это она опять начала? – шёпотом спросила Волин у Ани.
Аня пожала плечами.
Тем временем Майоров и Щукина сошлись в клинче.
– Вдруг там что-то есть!
– Да что там может быть! – возражала Лена.
– Американцы зачем-то сунулись в А19НТ, астероид в меня попади?! Видимо есть, что лисе прятать, если хвостом следы заметает.
Как и любой спор, когда спорщики, вместо того, чтобы выслушать собеседника, пытаются навязать ему собственную точку зрения, этот окончился ничем. Только Щукина в сердцах навала Миха саботажником, а мой будущий отец, увы, не удержался и назвал Ленку «обыкновенной дурой». На лбу у Сергея пролегла новая складка. Очень плохо, когда в полёте ссорится экипаж.
Позже, Снежная сказала кипящему Миху: – Не обижайся на Лену. У неё отец был начальником ГрадСтроя и его посадили за растрату целевых средств. Давно, Лена была ещё совсем маленькой. Мне кажется, она считает себя виноватой перед обществом за то, что он был её отцом. Поэтому Щукина такая непримиримая… насчёт всего. Не обижайся, ладно?
Мих дёрнул щекой.
– Ну не обижайся, Мих, пожалуйста.
– Я и не обижаюсь…
В это время Макаренко Оля уговаривала Щукину Лену: – Не сердись на Мишку. Он хороший парень, просто горячий и дурной немножко. Но кто из мальчишек не такой?
Из дневника Снежной Анны Владимировны. Девушки, которая не верит ни в пришельцев, ни в пиратов.
…этот странный сигнал. Старший товарищ Лепняненко отнёс записи командору станции. Командор обещал переслать на Землю, для расшифровки. Но вряд ли что-то получится с расшифровкой. Мы ведь записали не сам сигнал и даже не его отражение, а отражение отражения. Смазанное и испорченное.
Разумеется, я не верю в бредовые идеи Миха. Тем более он меняет их по три раза на дню. Сначала у него были пришельцы. Потом западные спецслужбы, готовящие теракт в пустом и никому не нужном скоплении. Теперь вот – пираты. Мне кажется: сам Мишка уже не слишком верит в свои фантазии, продолжая настаивать больше по привычке.
Сергей принял решение лететь на охоту за астероидным скоплением М2Т92. Скопление небольшое, но оно движется на встречных курсах, удобно для перехвата и ещё никем не исследовано.
Что же до А19НТ и радиопередатчика пославшего сигнал куда-то прочь от Земли. Наверное, это и правда был «Burning phoenix», как заявляют американцы. Сумевшие преодолеть межзвёздную бездну братья по разуму использовали бы передатчики на гравитационных или на квантово-вероятностных волнах. Никто из землян не смог бы перехватить их сигнал, так как у людей не существует приёмников вероятностных волн, а возможность существования модулированных гравитационных волн и вовсе не доказана. Ну не могут же пришельцы использовать банальную радиосвязь, которой пользуемся мы сами? Или всё-таки могут?
В любом случае: наша следующая цель М2Т92.
Глава 7. Спортивно-космическое фехтование и новая охота на астероиды
Из учебника элементарной логики: От работы кони дохнут. Мы не дохнем. Следовательно, мы не кони…
Из дополнения ко второму изданию: Или всё-таки кони?
Работа работой, но и отдыхать иногда надо. А как? Как надо отдыхать? Вот так задачка!
Валяться с книжкой в каюте не вариант. Ну день, ну два, дальше скучно-о-о. Отдыхать нужно по коммунистически. С личной и общественной пользой. Отдыхать – значит временно сменить вид деятельности. Заняться чем-нибудь, чем раньше не занимался. Что-то узнать, чему-то научиться. Недаром в законе отдельно прописаны циклы ВО – восстановительного отдыха, когда человек только спит, валяется на песке на берегу моря или ходит в театры и его никто не трогает. И циклы ОТС – отдыха, творчества и самореализации.
Со скучными людьми коммунизм не построить. Поэтому обязанность советского человека– всю жизнь учиться чему-то новому. Тоталитаризм и диктатура, как выражаются наши соседи по планете.
Быть сильным – обязанность. Быть добрым – обязанность. Быть умным – обязанность. И вправду, сплошной тоталитаризм. И даже быть интересным собеседником, многогранной личностью и творцом – почти что обязанность.
Так что же такое цикл отдыха, творчества и самореализации? Как это отдыхать: по коммунистически, чтобы одновременно и с личной и с общественной пользой? На Земле понятно, там стройотряды, там пионерлагеря, там много всего. А вот что такое цикл ОТС на космической станции? Сейчас расскажу.
Закончив техобслуживание вернувшегося с охоты за астероидами корабля, команда занялась тем, к чему лежала душа.
Широкий Андрей записался на курсы повышения кулинарного мастерства. Курсы проводил механик из сто девяносто шестой бригады. Их бригада тоже недавно вернулась с вылета. В свой цикл ОТС механик из сто девяносто шестой учил, а Андрей, в свой, учился. Кроме штатного кибернетика «Луча» на курсы повышения кулинарного мастерства ходили две девчонки из обслуживающего персонала и американец-планетолог. Один из одиозной тройки американских учёных работающих на советской станции и изучающих пояс. Они были гораздо больше известны провокационными футболками с надписью «террорист» или «капиталист» или «мои бомбы, на кого хочу, на того и сбрасываю», чем работами по научной части. Но надо сказать, что и в качестве учёных, американцы не зря потребляли свой кислород. Джон и Майк, уточнили параметры не одного десятка астероидных скоплений. Гарольд подтвердил состоятельность бытовавшей в научной среде гипотезе о том, что большинство астероидных скоплений группы «А» это бывшие межзвёздные странники, так или иначе пойманные нашим солнцем в нежные и ласковые гравитационные тиски. Это доказательство вызвало немалый ажиотаж в многочисленной среде астрономов и планетологов.
Кропоткина Катя и Лейкина Лена занимались в группе спортивно-художественной гимнастики. Балет в невесомости в те времена ещё не считался отдельным видом искусства. Неповоротливая государственная машина с грацией динозавра игнорировала новые веяния, но энтузиасты уже во всю осваивали новый уровень искусства. Гибкие тела в тонких серебристых скафандрах в объятиях бархатистой темноты, облитые сиянием софитов-звёзд и прожектора-солнца, потрясали воображение.
Щукина Лена – непримиримый страж, считающий своей обязанностью охрану общественных достижений и народной собственности. Она категорически потребовала у командора станции включить её в проверяющую комиссию и сутками напролёт оценивала окружающую реальность на соответствие многочисленным регламентам и требованиям. И горе той частички реальности, которая позволила себе не соответствовать хотя бы одному ГОСТу или СНИПу!
За две недели Лена написала больше сотни докладных на имя командора описывая замеченные недостатки. Сумела перессориться с половиной ответственных лиц и даже с главным психологом «Кольца». Командору пришлось лечить трясущегося психолога парой рюмок быстродействующего успокоительного марки «Арарат».
– Ничего, – сказал психолог, когда немного пришёл в себя. – Ей сейчас это необходимо на данном этапе личностного развития. Повзрослеет – остепениться. Максимализм молодости пройдёт. Жизнь сточит острые углы и закруглит грани. Из Щукиной может вырасти великолепный администратор. У девочки феноменальная память. Похоже, она наизусть помнит тысячи ГОСТов и положений чуть ли не вековой давности. Кто мог знать, что по положению номер дробь какой-то там в приёмной психолога должны быть выставлены образы заявлений и справок для заполнения. Кто вообще в наше время пишет документы от руки, а не через сеть? Если что-то непонятно – да подойди, спроси у меня, разве я не отвечу?!
Улыбаясь одними глазами, командор налил психологу ещё одну дозу быстродействующего успокоительного.
– Стенд всё-таки сделай.
– Сделаю, раз уж положено. Этому ГОСТу сто лет в обед. Как она его откопала?
Кирилл Недолётов и Безумов Максим, вместе с группой великовозрастных мальчишек, увлечённо устраивали «космические бои» на мобильных исследовательских зондах отрабатывая взаимодействие и тактические приёмы под руководством военкомов. Будучи единственной крупной советской, да и вообще, человеческой базой в астероидном поясе, станция «Кольцо» считалась стратегически важным объектом и в ней было постоянно расквартировано крыло советских космодесантников общей численностью в двенадцать человек. Разумеется, каждый солдат был также техником или учёным. Содержание узких специалистов в космосе обходится слишком дорого. Мультиспециализация с выделением одной или двух главных специальностей, вот девиз нашего века.
Майк, американский учёный-планетолог работающий на «Кольце» по договору о совместном исследовании космоса, глядя на их не то учения, не то игры, сказал: – Оу! Вот он, неуловимый и несуществующий советский милитаризм. Теперь меня заберёт КГБ за то, что я слишком много видел?
– Майк, – отвечали ему, – КГБ однажды заберёт вас, но не за то, что вы видите, а за то, что вы постоянно насмехаетесь и переиначиваете всё хорошее, что попадается вам на глаза. Иначе говоря: вы – тролль, Майк.
– Это важная часть культуры «no real / no virual», к которой я имею возможность и желание принадлежать, – объяснил Майк. – Культура упадка и разложения, как любят говорить по вашему Информу. Последний вздох дышащего на ладан империалистическо-капиталистического общества хищнического потребления. Как правильно говорить «дышащего на ладан» или «дышавшего ладаном»?
– Почему вы не устаёте двадцать четыре часа напролёт троллить всех и всё вокруг?
– Долгие тренировки, плюс привычка, – скромно похвастался американец. – Кроме того, не двадцать четыре часа. Минимум шесть часов в сутки я трачу на сон.
Для моих будущих родителей цикл ОТС потерял букву «О». Стал просто циклом ТС. Куда же делась «о» – отдых? Так не до отдыха, когда вот-вот начнётся двадцать четвёртый турнир по спортивному фехтованию среди исследователей и шахтёров пояса астероидов. Учёные, пилоты, капитаны, механики и космогеологи– восемнадцатилетние мальчишки и девчонки и тридцатилетние космические ветераны – смогут скрестить друг с другом мечи и определить лучших мечников. Турнир будет проходить на единственной базе в поясе астероидов «Кольцо». Продлиться семь или восемь месяцев, чтобы дать всем участникам возможность подкорректировать графики вылетов, оказаться в одно и то же время на «Кольце» и скрестить клинки. Командор обещал подарить победителю свой личный меч. Да здравствует двадцать четвёртый турнир спортивного фехтования!
Константин Андреевич, старший товарищ двести второй бригады, зашёл попрощаться. Первый вылет новой бригады прошёл успешно. Дальше им придётся работать самим.
Расставаться было грустно и приятно. Грустно потому, что за проведённые вместе месяцы они успели сдружиться. Старший товарищ стал неотъемлемой частью их рабочей семьи – бригады. А теперь он уходит – грустно. Приятно потому, что снятие Константина Андреевича с должности старшего товарища двести второй бригады означало высокую оценку их действий на первом задании. Им доверяли. В них верили. Считали, что дальше они справятся самостоятельно, без помощи и надзора. Это было их становлением как специалистов-космогеологов. Признанием их профессионального мастерства.
– Вот и всё ребятки, – улыбнулся Константин Андреевич. Уже не старший товарищ, а всего лишь их коллега, космогеолог из параллельной поисково-разведывательной бригады, – мне было очень приятно летать с вами. Правда, я чувствовал себя немного бесполезным. Вы сами принимали верные решения и сами их выполняли. Мы ещё не раз пересечёмся. Астероидный пояс слишком велик. Людей здесь мало и поэтому встречи здесь происходят особенно часто. Меня обещали подбросить к скоплению, где сейчас работает моя бригада. Старт уже сегодня вечером. Поэтому – до встречи.
– Константин Андреевич… – заныли девчонки.
Капитан «солнечного луча», от лица команды сказал: – Спасибо вам большое. Спасибо.
Он долго тряс руку Лепняненко, не зная каким ещё способом выразить признательность и благодарность старшему товарищу. Читателю истории юности моих родителей наверняка знакома политически неоднозначная, но необыкновенно популярная среди космонавтов поговорка «Старший товарищ, как и крёстный отец – всегда один».
Сергей тряс руку Лепняненко так долго, будто за всю команду. Но когда он наконец отпустил, мальчишки, один за другим, подходили и сжимали ладонь Константина Андреевича, а девчонки лезли обниматься и целовали в щёку.
– Что вы, право, – смущался Лепняненко. – Не надо, хватит. Ничего я такого не сделал, вы со всем сами справились.
– Знайте! – предупредила Два-Ка донельзя смущённого и растроганного Константина Андреевича, – Вы навсегда останетесь нашим товарищем и членом нашей бригады. Ленка, не реви. Что за детский сад?
– Я не реву, – отмахнулась Лейкина, вытирая щёки. – Сама детский сад.
– До встречи, ребята.
– До свидания, Константин Андреевич. Передайте от всех нас привет своей девушке. Скажите, что она очень красивая.
– Обязательно скажу, до встречи.
«До встречи» ещё долго носилось по коридору. Когда Лепняненко ушёл, члены команды переглянулись, вздохнули и молча разошлись по каютам писать письма оставшимся на земле родителям. Почему-то им всем одновременно захотелось набросать и отправить несколько строчек или записать видеописьмо родным. Взрослеть не только весело, но иногда ещё и немножечко грустно.
Видеоокна хороши тем, что открыть их можно в любом месте и вывести на них любое изображение. В капитанской каюте, ничем, впрочем, не отливавшейся от других кают, окно показывало старт корабля увозящего Константина Андреевича Лепняненко. Вот корабль отстыковался от станции и начал медленно дрейфовать в сторону. Вот дрейф стал упорядоченным. Маломощные реактивные двигатели выбрасывали струи газа, отводя корабль на безопасное расстояние от станции. Пару минут спустя на корабле дали одну сотую мощности на главный двигатель и сверкающий шар скрылся за пределы экрана. Изображение начало автоматически масштабироваться, но Сергей управляющим жестом прекратил трансляцию с внешних камер «Кольца» и закрыл окно.
– Улетел, – сказала Аня. Она сидела рядом, уткнувшись подбородком Сергею в плечо.
– Да, улетел, – подтвердил Волин и криво усмехнулся. – Теперь некому будет поправить, если я вдруг ошибусь.
Аня шутливо хлопнула капитана по затылку: – Как некому? А я? А все мы?
Сергей не отвечал. Аня ткнула его кулаком в плечо: – Всё будет хорошо, Сергей. Не кисни. Завтра у нас поединок с командой сто семьдесят девятой бригады. Мих, Оля и я размажем их тонким слоем по арене и заработаем много-много балов для нашей бригады. Правда здорово, что нам, самой молодой команде пояса, выпало открывать турнир?
– Никого больше нет, мы послезавтра улетаем а сто восемьдесят шестая и сто восемьдесят девятая возвращаются только на следующей неделе, – проворчал Волин. – Организаторские тонкости.
– Ну и пусть! – легкомысленно отозвалась Аня.
Сергей спросил: – Ты правда думаешь, что вы сможете одолеть сто семьдесят девятую?
Аня громко, но необидно засмеялась: – Серёжка, кое-кому из них целый тридцатник стукнул. Больше десяти лет форы! Они вышли в полуфинал прошлого турнира и чуть было не заняли третье место в позапрошлом! Наша задача достойно проиграть, ну и куснуть немного, если получится. Но ты не забывай про уравнивающий коэффициент. Мы – проиграв, можем получить больше балов, чем они – выиграв.
– Как оцениваешь состояние нашей команды?
– Спрашивай у Майорова, он лидер команды.
– Но ты мой партнёр, а не Мих, – возразил Сергей. – Я спрашиваю у тебя.
– Знаешь, не плохо. Думаю, оставшись на Земле, районные молодёжные соревнования мы бы выиграли. Пожалуй, и на общегородских могли бы себя показать.
– Большие Московские?!
– Слушай капитан, ты как Мих.
– В чём это я похож на Майорова?
– Кроме Москвы ещё и другие города существуют. Я говорила о Новосибирских общегородских соревнованиях. Новосибирск мой родной город.
– Хороший город? – с виноватым выражением поинтересовался Сергей.
– Не Москва, конечно, но хороший. Замечательный город!
Мих сочинял письмо младшей сестрёнке Лике. В «Пионере» писали, что детям полезно как можно больше читать для развития воображения и поэтому Мих парился, сочиняя обычное письмо, а не видео.
Можно было диктовать голосом, но постоянно говорить «запятая», «точка», «передвинуть курсор назад» утомляло. Нацепив очки-визор, Мих валялся на узкой откидной койке и барабанил пальцами по виртуальной клавиатуре. На секунду задумался. Поднял руки почесать макушку. Нарисованная клавиатура потянулась следом за пальцами, словно воздушный шарик, привязанный за ниточку к мизинцу.
– Представляешь сестрёнка? – писал Мих: – Завтра мы будем выступать против одной из старейших команд пояса: сто семьдесят девятой бригады. Мечи скрестятся с мечами, скафандры покроют алые полосы ударов. Мы, конечно, проиграем. Но вдруг всё же выиграем? Вот было бы здорово!
А послезавтра мы вылетаем на охоту за астероидным скоплением М2Т92 (попробуй отыскать его в атласе). Там ещё ни разу не ступала нога человека. Мы будем первыми. Самыми первыми, представляешь, сестрёнка?
Лучше учись и быстрее расти, иначе, когда ты вырастишь, не останется ни одного неисследованного скопления, вот будет засада!
Не расстраивайся, Лика. Я просто шучу. Если не останется неисследованных скоплений, то непременно найдётся что-нибудь другое. Может быть, ты полетишь к звёздам, Лика? А может быть, изобретёшь такой корабль, какой бы смог долететь до звёзд. Это было бы классно!
Эх, сестрёнка, как же я жалею, что не вижу как ты идёшь в первый класс. Это я должен был отводить тебя на первую линейку и на собрания должен был ходить я, а не папа. И помогать тебе с домашним заданием. Это право старшего брата, но увы! Когда путь в одну сторону занимает несколько месяцев – отпуска на Землю дают не чаще чем раз в несколько лет. Зато ни у кого нет таких долгих отпусков, как у космонавтов!
А ещё Лика хочу с тобой посоветоваться. Я бы спросил у Катьки, но она слишком взрослая. Она уже стала мамой (видела маленького Егорку? Как он тебе? Наверное, лысый и капризный?).
Боюсь, Катины ответы мне не подойдут, она теперь смотрит на жизнь под другим углом. Скажи, Лика: что можно подарить на день рождение моему партнёру. Если она по основной профессии ядерщик – специалист по монтажу и обслуживанию малых, средних и больших реакторов. А ещё она мастер-мечник и мы, честно говоря, с ней в одной спортивной команде. И ещё что можно подарить другой девчонке. Тоже мечнику в команде и тоже на день рождения. По специальности она инженер систем жизнеобеспечения. Может быть, подскажешь сестрёнка, а то я, если честно, сломал голову. Обмотал изолентой, кое-как починил, но так и не придумал, что можно подарить одной и что другой (целых два дня рождения в пределах одной недели, ну не гадство с их стороны?!).
