Текст книги "Поколение солнца (СИ)"
Автор книги: Сергей Спящий
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Мих моргнул. То, что сейчас Оля просила прощения перед ним, было неправильно. Это ведь он виноват перед ней. Он – почти, что предатель – по крайней мере так должно казаться с Олиной стороны. И вдруг она просит прощения. Неправильно и странно.
Мих сказал: – Не бывает храбрых во всём людей.
– Может быть и бывают, – возразила Оля.
– Может быть бывают, – согласился Мих. – Но очень-очень редко.
– Когда только узнала, я хотела получить от тебя ответ, – сказала Оля. – Вытребовать с тебя ответ, вытрясти. Почему выбрал её? А сейчас не стану спрашивать. И так всё понятно.
– Ничего тебе не понятно! – разозлился Мих. – Как может быть понятно тебе, если я и сам не понимаю?! Всё дело в биохимии…
Оля недоверчиво улыбнулась. На этот раз по настоящему улыбнулась, не одними уголками губ, но ещё и глазами. Глаза тоже улыбнулись, хоть и недоверчиво. Но всё же!
– В биохимии?
– Да! В биохимии. В чувствах. Они возникают сами собой и ими чертовски сложно управлять. Скорее это они управляют тобой.
– Бедный, несчастный Мишка, сдавшийся на милость своих биохимических чувств…
Мих насупился, но промолчал. А что тут можно было ответить?
Неожиданно Оля сказала. На сей раз серьёзно: – Ты поступил очень храбро: там, с Кириллом. Спасибо.
– За что?
– За исправление моей ошибки. Не знаю, чтобы я сделала, если бы Кирилл умер только потому, что я не смогла. Просто не знаю.
– Ты простишь меня, Оля?
После небольшой паузы, во время которой сердце Миха сжалось до размеров вишнёвой косточки, Оля сказала: – Конечно. Прощаю.
Сказала и, словно бы, сама удивилась, что произнесла это.
Но Мих удивил девушку ещё больше. Он вдруг подошёл и обнял её. Обнял крепко, словно перед долгим прощанием.
– Глупый, – засмеялась Оля. – Если сейчас Аня проснётся и увидит, как будешь ей объяснять?
– Честно прощаешь?
– Честно! Только отпусти… медведь.
Глава 14. Проклятая биохимия
…мы могли подключить искусственные нервы к зрительной коре, – доктор коснулась правого века Ташки. – Тогда ты видела бы вкус как мельтешение цветов.
Могли к зоне обрабатывающей звуки, – Румянцева прикоснулась к мочке уха, заставив Ташку невольно вздрогнуть.
– Но это была бы профанация, грубая замена. Так не ощутишь подлинного вкуса. Оставался один путь – научиться учить мозг, чтобы он сам создал зону обработки вкусовых ощущений. На это ушли шесть лет. Мы учились обучать мозг и достигли успеха.
«Наташа и будущее»
Оказав помощь повреждённой «Заре», «Солнечный луч» забрал с неё большую часть экипажа. На «Заре» осталась только двое, в их числе капитан, готовя корабль к транспортировке и длительному ремонту на лунных судостроительных верфях. Пока капитан остаётся на своём корабле, тот продолжает считаться единицей советского космического флота. Это положение нигде не прописано. Просто традиция. Одна из многих в дальнем космосе. В пространстве, оторванные от Земли и от остального человечества, люди превращаются в яростных ревнителей свято соблюдающих традиции. Особенно те их них, которые не прописаны ни в одном документе.
Врач «Зари», Ирина Волкова, переправила раненных с «Зари», в неповреждённый медотсек «Луча», где ими тут же занялся автодоктор. Она же заверила Волина, что состояние Недолётова Кирилла не является критическим, и он вполне сможет немного подождать. Прежде чем бросаться в погоню за сдёрнутым с орбиты астероидом и встречать прибывающего в скопление «Басова», нужно было сделать ещё одно дело. Довольно опасное, но всё же необходимое дело. «Семён Басов» прибывает через неполных сорок часов. Это могло оказаться слишком долго.
Нужно было попытаться оказать помощь пиратам. Потрёпанный в сражении и необратимо повреждённый выхлопом установленных на астероиде супердвигателей, пиратский корабль мог не суметь продержаться сорок часов до прибытия «Басова». Поэтому необходимо действовать прямо сейчас. Это опасно потому, что неизвестно как пираты отреагируют на предложенную помощь. Возможно, предпочтут взорвать свой корабль, чтобы космогеологи не проникли в какие-то их секреты или придумают что-то ещё. К сожалению, связь с пиратами установить не удалось.
Но и отказать в помощи нельзя. Пусть они пираты. Но всё же люди. А человек не должен бросать в космосе человека, будь тот хоть пиратом, хоть американским террористом.
Сначала уцелевшие автоматические зонды высадили на оплавленный и фонящий радиацией корпус пиратского корабля ремонтных роботов. Роботы вскоре вышли из строя, и пришлось высаживать новых, дополнительно защищённых от радиационного излучения.
Облаченные в тяжёлые скафандры высшей защиты, люди отправились на помощь ушедшим вперёд механическим слугам. Сам «Солнечный луч» Сергей держал в отдалении, опасаясь провокаций со стороны пиратов. Но те ввели себя так, будто их здесь нет. Или повреждения оказались слишком сильными и внутри никто, не выжил или пираты не имели возможности подать знак. А, может быть, просто не хотели подавать?
Спасательные работы продвигались. Появилась возможность проникнуть внутрь. Сначала туда отправился робот. Ребята сгрудились перед экраном, передающим изображение с навешенной на робота камеры.
Сначала шли разгерметизированные помещения. Обстановка – тотальный хаос, возникающий при взрывной разгерметизации. Всё перемешано, перекручено, сломано. Помещение равномерно усеяно обрывками и обломками. Медленно плывущий робот вынужден раздвигать их своим веретенообразным телом. Пока никаких признаков людей.
Человек возник неожиданно. Фигура в скафандре появилась из-за очередного поворота. Чуть было не столкнулся с роботом, испуганной рыбкой метнулся в сторону, но тут же разобрался в ситуации и радостно замахал руками. Попытки связаться ни к чему не привели. Возможно, система связи скафандра была повреждена или частоты и кодировка намеренно отличались от стандартных.
Собравшиеся у экранов ребята наблюдали, как пират машет руками, выражая радость от встречи с участвующим в операции спасения роботом. Сутки назад этот человек управлял роями боевых дронов или стрелял из дальнобойного орудия или пытался провести через заслон управляемую ракету – всеми силами стараясь уничтожить сначала «Зарю», потом «Солнечный луч». Сейчас же, только посмотрите, как размахивает руками и приплясывает.
У некоторых ребят, особенно у ребят с «Зари», сжались кулаки. Девчонки тоже выглядели мрачными. Будь возможность у пирата увидеть их осунувшиеся лица, сжатые в тонкие полоски губы, столкнуться с их колючими взглядами – возможно, он выражал бы свою радость менее бурно. Но пират никак не мог увидеть собравшихся в рубке «Луча» вокруг экрана ребят.
Пират жестом позвал робота за собой. Тот послушно поплыл следом. Мимо обломков мебели и чьих-то останков, без всякого почтения склеенных пеной в неприятного вида комок, чтобы не разлетелись по отсеку. Спустившись на уровень ниже, они оказались перед герметичной дверью. Видимо за ней находился отсек, в котором удавалось поддерживать земные условия и там прятались выжившие.
– Похоже, у них не хватает скафандров, – заметила Лейкина Лена. – Люди заперты внутри и неизвестно на сколько им там хватит запасов.
– Нельзя вскрывать без подготовки. Нужно ставить переходный шлюз.
– Да, нужно.
Переходный шлюз – быстровозводимая временная конструкция, обеспечивающая герметичность. Привезли, установили. Встал вопрос: как вскрывать запертую дверь, но её открыл крутящийся рядом пират. Изнутри вышли четыре человека. Как и предположила Лена – без скафандров. Трое крепких мужчин и одна женщина. Возраст колеблется где-то в районе тридцати с небольшим. Одежда – обрывки формы и одеяла. Температура в переходном шлюзе поддерживалась на отметке в плюс пятнадцать градусов. Когда дверь открылась, оттуда пахнуло холодом и обогревательные батареи шлюза заработали сильнее, компенсируя потерю тепла. Внутри температура держалась на отметке в минус пять градусов. Ещё бы им там было не холодно.
– Вы признаёте себя сдавшимися в плен? – спросил Марат, второй пилот «Зари», руководящий спасательной операцией на месте. Спросил на английском языке.
Оружие не направлено, но находится на виду. Плохая идея попытаться напасть на вооружённого человека в тяжёлом скафандре, который спасает тебя из разрушенных остатков необратимо повреждённого корабля, хотя вовсе не обязан этого делать.
– Not recognize, – ответил мужчина с перевязанной рукой. – Сдаться может солдат стороны ведущий войну. Мы всего лишь бандиты, космические пираты. Мы признаём себя арестованными. Пожалуйста, спасите нас.
– Что в лоб, что полбу, – хмыкнул Марат. – Готовьтесь, господа арестованные, будем вас паковать для доставки на борт «Солнечного Луча».
Единственный облачённый в скафандр пират, тот самый, который привёл их сюда, сказал: – For your information. Меньше чем через три часа корабль будет уничтожен.
Когда он снял шлем в переходном шлюзе, стало видно, что это девушка. Довольно молодая, вряд ли ей было больше тридцати. Кожа цвета изрядно разбавленного молоком кофе выдавала примесь африканской крови. Мягкие скулы делали её похожей на учительницу или библиотекаршу. Красивая девушка. И при этом убийца. Преступник. Пират. Поставивший себя вне закона террорист.
– Why is that?
Девушка промолчала.
– Вы заминировали корабль?
Она едва заметно кивнула.
– И сказали об этом нам?
– Я сделала то, что должна была сделать, но я хочу жить.
– Тогда поторопимся, – решил Марат: – Сейчас мы запакуем вас в спасательные капсулы. Брать с собой какие-либо вещи, даже одежду, запрещается. Поспешите. Благодаря этой вот милой барышни мы должны торопиться. Все предметы не биологического происхождения остаются здесь. На корабле есть ещё люди?
– No Living.
Они отправили роботов на поиски людей или заложенных мин. Шансы отыскать то или иное были минимальными, но, всё же, оставались.
Чернокожая девушка похожая на библиотекаршу или учительницу сказала Марату: – В моём теле установлены кибернетические имплантаты класса «J40-warrior». Благодаря им я сумела спастись и надеть скафандр. Я не могу вытащить или отключить имплантанты.
Марат переглянулся со страхующими его Андреем Широким с «Луча» и Надей Дивных с «Зари». После короткой паузы сказал: – Снимайте скафандр и присоединяйтесь к остальным. Первая попытка использования имплантатов будет расцениваться как нападение со всеми вытекающими. Чёрт, не оставлять же вас здесь!
– Thank you, – лёгкий скафандр для внутренних работ опал у ног. Девушка быстро сбросила одежду, хотя в этом и не было уже особой нужды. Киборгу не требовалось прятать оружие в одежде. Он постоянно носит его в своём теле.
Марат отметил, что она даже не пыталась скрыть свою сущность косметическими средствами. Обнажённая кожа, в местах выводов разъемов для подключения к внешним устройствам и источникам питания, отливала металлическим блеском. Как и остальных, её упаковали в спасательную капсулу и вытащили из заминированного корабля.
Не специально, но получилась так, что Марату досталось транспортировать спасательную капсулу с чернокожей девушкой. Усыпляющий газ не подействовал на киборга. При необходимости она могла вообще не дышать какое-то время. Через прозрачную крышку, девушка улыбалась Марату, пока он летел к «Лучу», обхватив капсулу с ней.
Смотрящая на пиратку через камеру установленную на шлеме Марата, Волкова Ирина, врач с «Зари», его постоянный партнёр, вынесла вердикт: – Хладнокровная убийца. Осторожнее с ней. Похоже, нам попался капитан пиратского корабля или какая-то другая, не менее важная, птица.
– Думаешь? – сомневался Марат.
– Посмотри на её улыбку. Сколько в ней желания, сколько вызова – незамутнённая и притягательная радость зверя. Она явно наслаждается тем, что ходит по краю. Всегда ходит по краю.
– Как мы обеспечим безопасность корабля от киборга? Будем постоянно ходить в тяжёлых скафандрах?
– Выделим ей отдельную камеру. Ребята уже работают над этим.
На секунду, прекратив улыбаться, девушка что-то прошептала.
Марат прочёл по губам:…you want me? Want?
Облизнув губы, пленница уточнила: – Хочешь взять меня там, на корабле? Это ничего не изменит. Зато доставит удовольствие нам обоим…
Смотрящая через камеру скафандра, Волкова прокомментировала: – Зверь. Сильный, красивый, уверенный в собственной силе и красоте зверь. Это её сущность.
Марат вывел на лицевой щиток снаружи, чтобы она сумела прочитать, надпись: прости, не увлекаюсь зоофилией.
Красивое лицо исказилось, но только на миг. Затем стало бесстрастной маской.
Приняв их на борт, «Солнечный луч» отошёл подальше от дрейфующего пиратского корабля. В назначенный срок, на месте того вспыхнуло крохотное, краткоживущее, солнце. Большинство материальных улик было уничтожено. Правда, оставались спасённые пираты. Но это много меньше, чем корабль.
Вы когда-нибудь гоняли чаи на летящей чёрт знает куда ядерной бомбе?
В этом вопросе сразу два преувеличения.
Во-первых, вовсе не «чёрт знает куда». То есть «чёрт, может быть, и знает», но кроме сей одиозной фигуры, направление движения планетолёта также известно столкнувшим его с орбиты девчонкам – Макаренко Оли и Снежной Ани. Известно Миху. Известно капитану «Солнечного луча» – Сергею Волину. Известно Безумову Максиму – первому пилоту и Широкому Андрею – радисту, сумевшему восстановить связь, используя коммутацию через кое-как работающую аппаратуру «Зари».
Было бы известно и Недолётову Кириллу, второму пилоту «Луча», но он ещё слишком слаб и то приходит в себя, то проваливается обратно в беспамятство.
Неразлучная (так как объём жилых помещений на планетолёте невелик) троица как раз обсуждала вопрос коррекции курса их импровизированного корабля за чашкой чая.
Вы когда-нибудь гоняли чаи на летящей чёрт знает куда ядерной бомбе в компании своей бывшей и будущей?
Мих надеялся, что у них с Аней всё сложится. Сейчас имеются более важные заботы, но когда-нибудь они с Аней вернутся к обсуждению вопросов взаимной биохимии. Во всяком случае, с Олей у него явно всё уже кончено. И очень повезло, что они сумели сохранить тёплые чувства друг к другу. Бросить девушку ради другой и суметь остаться ей другом – номер достойный премии по акробатики и эквилибристики. Такое возможно только в поясе астероидов. В миллионах километров от Земли. После победы в космическом бою против пиратов или кто они там на самом деле.
Вы когда-нибудь гоняли чаи на летящей чёрт знает куда ядерной бомбе, будучи вершиной любовного треугольника? Ох уж эти владеющие людьми чувства. Повелевающая биохимия. И пусть философы, изучающие вопросы общественного развития в свете идей марксизма-ленинизма, ответят: как человек может надеяться подчинить пространство, если не способен до конца справиться с самим собой?
Пить чай… На самом деле это совсем не просто. И дело не в том, что из-за сверхслабой гравитации астероида воду приходится кипятить в герметичном сосуде. Космонавты – люди привычные.
Из-за проведённого не во время, не по плану старта, на астероиде-планетолёте отсутствуют столовые приборы. Отсутствует и способный их распечатать трёхмерный принтер.
Честно говоря, выбор деликатесов также не слишком велик: саморазогревающиеся консервы из искусственного, выращенного в колбах, на красноярской мясной ферме, мяса. В модификациях со специями и без. Если Мих просидит на такой диете ещё неделю, он точно превратиться в убеждённого вегетарианца. Даже стало интересно, откуда ребята с «Зари» притащили столько консервов? На борту «Луча» тоже хранится неприкосновенный запас на случай выхода из строя пищевого принтера и отсека гидропоники. Но его, всё же, будет поменьше. Сразу понятно, что товарищи с «Зари» не только старше их, но и опытнее. Уж теперь Мих крепко для себя уяснил: запас карман не тянет. Вот только, почему они ограничились строгой мясной диетой? Не забыть бы спросить, при следующем сеансе связи.
Чайной заварки нет. Вообще нет. Этот вопрос взяли на себя девушки. Мих не спрашивал, что именно они нахимичили в импровизированной лаборатории, но Аня клятвенно заверила: полученный продукт полностью съедобен. Вкус даже отдалённо похож на настоящий чайный. Немного горчит, но это потому, что сахара на планетолёте тоже не было.
На долю Миха выпало раздобыть столовые приборы. А где их раздобудешь, если единственный уцелевший вещевой принтер находится на борту «Луча»? Пришлось Миху вспомнить прадедовские промыслы ручной резьбы. В итоге чашки получились скособоченные, размером с небольшую кастрюльку, с мембранной и запорным механизмом – чтобы чай не выпрыгнул из чашки и не разлетелся по помещению. Настоящие космические чашки!
Кроме того, Мих выпилил страшные, но всё же функциональные, столовые приборы. Больше не приходилось, как в самом начале их одиссеи, есть консервированное мясо из банки руками. Шли всего лишь третьи сутки, а они уже неплохо обжились. Что значат умелые руки инженеров-космогеологов!
Вы когда-нибудь гоняли чаи из самодельных, криво сваренных кружек, на летящей чёрт знает куда ядерной бомбе?
По большому счёту, предназначенный для питания мощнейших двигателей сдёрнувших астероид с орбиты ядерный реактор это практически готовая бомба. Но с тем же успехом можно считать оружием молоток или, скажем, отвёртку. Сейчас двигатели бездействуют. Реактор переведён в режим полусна и лишь малая часть вырабатываемой им энергии потребляется механизмами жилого модуля. Уснуть по-настоящему ректор может только один раз и после этого уже никогда не проснётся.
Мих, Аня и Оля сидели на кривовато сваренных Михом стульях, пили чай из страшноватых, огромных кружек его же производства. Заварку сделали девочки. Стол соорудил Мих, использовал плиту сверхпрочного пластика предназначенного для экранирования излучений реактора, но оставшуюся не у дел на складе. Плиту он намертво приварил к полу, сверху застелил липучкой и на донышки самодельных кружек налепил липучку, чтобы их можно было ставить на стол, не опасаясь, что от неловкого движения кружка улетит куда-нибудь под потолок. Стол, кстати, получился в целом ничего. Страшноватый, конечно, но значительно лучше тех же стульев. Если так дальше пойдёт, Мих сможет самостоятельно освоить специальность мебельщика собирающего мебель кустарным способом из подручных материалов. Как оказалось: не самая бесполезная специальность в глубоком космосе. Почему ей не учат на курсах в учебных центрах ЮнКома?
Вместо повседневных комбинезонов, они носили лёгкие скафандры с откинутыми шлемами. На скафандрах настояла Аня. Во время непланового старта часть узлов системы жизнеобеспечения вышла из строя. Пока работало, но к словам ответственного инженера, тем более, она сама и монтировала систему, следовало прислушаться.
Почти семейная идиллия. Дружеское чаепитие верхом на ядерной бомбе. И обсуждались за столом вполне себе рабочие вопросы. В частности: перспективы коррекции орбиты планётолёта.
Внеплановый старт спутал все карты. Мало того, что подготовительные работы не были полностью завершены, так ещё и траектория полёта далека от оптимальной. Чтобы, в конце концов, вывести планетолёт к красной планете, требовались неоднократные коррекции орбиты. Ребята рассчитали их в черновую. Для точных расчётов нужны вычислительные ресурсы «Луча». Но обсуждали другое. Если будет нужно рассчитать корректировки – рассчитают. Вопрос в том: кому вести астероид?
Изначально планировалось, что пастухами станут члены экипажа «Зари». А сейчас и вовсе непонятно. На астероиде находятся Мих, Аня, Оля и раненный Кирилл. Надёжность системы жизнеобеспечения под вопросом при длительной эксплуатации. Других систем тоже. Может быть, лучше законсервировать работы на астероиде и вернуться к ним при следующем удобном случае. Или всё же постараться уложиться в «полётное окно» к Марсу?
Законсервировать – значит отложить на несколько лет. Аня, Мих и Оля, наперебой, доказывали друг другу, что нельзя ждать столько времени. Нужно постараться успеть и попасть в «полётное окно» – единогласно решили они. Сами себе доказали. Сами согласились. Оставались сущие пустяки, убедить военных с «Семёна Басова» и ГлавКосмос.
Они как раз раздумывали, какие бы привести аргументы в разговоре с военными, почти уже допили чай, как держащая постоянную связь с компьютером жилого модуля Оля встрепенулась: – Ребята, похоже у нас гости.
– Какие гости? – не понял Мих.
– Кто-то пытается открыть входной шлюз.
– Может быть, Кирилл?
– Снаружи открыть, дубина, – рассердилась Оля. – Ань, свяжись с «Лучом». Кого они нам прислали и почему без предупреждения?
Камер наблюдения почти не было. Часть не успели установить. Часть оказалась повреждена во время старта. А та часть, что осталась, находилась в других местах и сейчас была полностью бесполезна. Хорошо, хотя бы сам шлюз переслал информацию о попытках открыть его. Иначе они бы продолжали сидеть, гонять чаи и, вдруг, здравствуйте!
Оля с Михом обеспокоено переглянулись. Кто такой мог бы заглянуть к ним на огонёк, да ещё и без предварительного предупреждения?
– Пожалуй, надену тяжёлый скафандр, – решил Мих.
Вернувшаяся Аня сказала: – К нам никого не отправляли. Ни с «Луча», ни с «Зари».
– Так-так-так, – пробормотал Мих: – Тем более интересно.
– Пожалуй, нам всем следует облачиться в тяжёлые скафандры, – предложила Оля. – Мишка, возьми аппарат для пустотой сварки. На всякий случай.
– Возьму.
Сварочный аппарат неудобная штука. Слишком большая, чтобы входить в категорию «малогабаритных» и, вместе с тем, слишком маленькая, чтобы считаться «крупногабаритной». Аня и Оля вооружилась универсальными резаками, дубинами из обломков металлоконструкций и щитами из сверхпрочных плит. Экзоскелеты скафандров позволяли с лёгкостью носить всё это.
– Первобытные бойцы высокотехнологического века, – с усмешкой подумал Мих. – Пожалуй, как ни развивай технологии, хорошая дубинка будет всегда актуальной. Грустно, на самом деле.
Зацепившись сварочным аппаратом за угол, Мих тихо выругался.
Оля известила: – Шлюз открыт. Они вошли на верхние уровни.
– Значит, скоро познакомимся, – ответил Мих.
Неизвестно, о чём думали девчонки, но Мих представлял себе нежданных гостей инопланетянами. Эдакими зелёными восьминожками пожаловавшими в гости за своим потерянным имуществом. Вот выйдут они к толпящимся на пороге склада представителям инопланетной цивилизации и скажут: – Мы пришли с миром и с сварочным аппаратом!
Хотя, если по уму, то получается, что это инопланетяне пришли к ним. Пришли тайком, без стука и без предварительного обмена любезностями. Какие-то неправильные инопланетяне.
Усмехаясь собственным мыслям, но всё же самую чуточку веря в них, Мих прошёл через складской отсек и вышел к открытому снаружи шлюзу. В переходной камере лежал человек в незнакомом, но совершенно точно земном, скафандре. Над ним наклонился второй. Фигура в тёмном скафандре повернулась к космогеологам. Видимо человек внутри изрядно ослабел потому, что фигура качнулась и, чтобы не упасть, опёрлась рукой о стенку.
На лицевой пластине пробежали слова. Такой способ коммуникации использовали, когда не имелось возможности задействовать радиосвязь.
– Please, – написал гость. – Please, help us!
Со сварочным аппаратом наперевес, Мих стоял над недавними врагами – теми самими, которые пытались захватить артефакт и ранили Кирилла. Возможно, теми самими, которые убили Дениса и Егора с «Зари». А сейчас – ослабевшими и раненными, каким-то чудом сумевшими догнать улетающий прочь планетолёт. В повреждённых скафандрах, с закончившимися расходниками, измученные, потратившие последние силы, чтобы добраться сюда. Мих стоял над ними со сварочным аппаратом весело подмаргивающим зелёными огоньками готовности и исправности. Надо сказать, чувствовал он себя невероятно глупо.
– Help me! – взмолился стоящий на ногах человек: – Please!
Оружия у гостей не было. Похоже, потеряли или избавились заранее, чтобы не провоцировать. Интересно, знают ли они, что защитников здесь всего трое, не считая отдыхающего в импровизированном госпитале Кирилла. И, когда они узнают, не возникнет ли дополнительных проблем?
Девчонки дёрнулись помогать раненным. Мих поймал Олю за руку и кивнул обернувшейся Ани. – Мы подстрахуем.
Макаренко недовольно фыркнула, но осталась на месте, покрепче перехватив устрашающего вида дубину. Анина дубина полетела в угол, следом за импровизированным щитом.
– У одного повреждён скафандр. Нормально передвигаться не может. Видимо второй нёс его на себе. Скафандр второго практически разряжен. Крепления для расходников пусты. Они сейчас дышат последним своим воздухом. Сколько его осталось – не знаю.
– Понятно, – вздохнул Мих: – Значит не притворяются. Несите их вниз, я ещё покручусь здесь.
– Параноик, – резюмировала Оля.
Мих упрямо наклонил голову.
Взломанный снаружи шлюз не хотел закрываться и пришлось его намертво заварить. Благо сварочный аппарат уже был под рукой. Выходит, не зря тащил.
Спустившись вниз, Мих увидел спасённых пиратов без скафандров. Молодые ребята, старше его года на три или четыре. Один лежал в спальном ложементе, бледный как молоко. Он прерывисто и часто дышал, но оставался в сознании и, когда пришёл Мих, сумел поднять голову. Другой стоял рядом, баюкая правую руку в левой. Одеты они в обычные комбинезоны однотонного серого оттенка.
Суетившиеся девчонки сменили тяжёлые скафандры для наружных работ на облегчённый вариант. Экзоскелеты лёгких скафандров, в случае чего, обеспечили бы им значительное преимущество. Хотя пираты сейчас не выглядели опасными, но это ведь были пираты! Террористы. Люди, сознательно поставившие себя вне законов любого из земных государств.
Мих подумал: – Принадлежали ли эти двое к напавшей на них с Кириллом троице? Скорее всего да, но точного ответа он пока не знал.
– Серьёзное обморожение, – прокомментировала для Миха занимающаяся бледным пиратом Аня: – Скорее даже ожог. Ожог холодом. Мы вкололи обезболившее, но повреждённые ткани однозначно нужно убирать.
– Что у второго? – спросил Мих.
– Ничего серьёзного.
– И вы просто оставили его здесь?
– Прикажешь связать и посадить под замок?
Мих скривился. Никто не предусматривал в конструкции жилого модуля помещений для содержания заключённых. Конструкторам это не могло прийти в голову. Да и самому Миху не могло. Всего одну неделю назад.
Мих неприязненно посмотрел на растерянно улыбающегося пирата. Точно американец. Они вечно улыбаются к месту и не к месту.
– Что мне с ним делать?
– Напои чаем, – посоветовала Оля: – У них обезвоживание. И сними тяжёлый скафандр, пока не поломал здесь что-нибудь.
Чаем!
Вы когда-нибудь гоняли чаи с космическим пиратом летя чёрт знает куда верхом на ядерной бомбе?
Так себе вышло чаепитие. Мих смотрел на пирата тяжёлым взглядом. Тот вертелся, ёрзал, но сидел смирно, придавленный взглядом Миха. Жадно пил чай и с ещё большей жадностью опустошил банку мясных консервов.
– Спасибо, – поблагодарил пират.
Не переставая сверлить тяжёлым взглядом, Мих галантно ответил: – Всегда пожалуйста.
– И что дальше?
– В смысле?
– Не станешь же ты целиться в меня глазами сутки напролёт? – поинтересовался пират: – У вас есть здесь какое-нибудь запирающееся снаружи помещение? Честно говоря, я ужасно хочу спать.
Ошарашенный его наглостью, Мих приоткрыл рот, но не нашёл, что сказать.
– Ты отлично сражался, – похвалил пират. – Увёл артефакт из под носа. Сделал нас, словно котят. Если бы мы знали заранее…
– Это вы убили Егора и Дениса? – спросил Мих.
Будто не слыша вопроса, пират сказал: – Майк был отличным парнем. Не без закидонов, но без придури. Насколько мне известно, у него остались на Земле родители и, кажется, сестра. Он как-то показывал её голографию. Не специально, просто не успел спрятать, когда я вошёл. Девчушка лет десяти в костюме ковбоя. Кто вообще придумал наряжать на костюмированный школьный бал девчонок в костюмы ковбоев?
Мих ударил по столу руками: – О чём ты говоришь?!
– Разве я не сказал? Майк Ринк. Тот парень, которого ты размазал артефактом. Скафандр остался цел, но то, что внутри превратилось в отличную отбивную.
– А скольких убил ты сам?! – вскричал Мих.
Пират снова свернул улыбкой: – Я это я. Но готов спорить, что хороший парень Майк Ринк был твоим первым. Первым убитым тобой. Как говориться: с почином! Пожалуйста, отведи меня туда, где я мог бы прилечь. Глаза закрываются сами собой. Хороших снов. Надеюсь, Ринк присниться тебе. Поговорите о том и о сём. И, ещё, спасибо за то, что спасли нас, разумеется.
Он улыбался и явно чего-то ждал. Может быть того, что Мих выйдет из себя и ударит его. Но Мих лишь указал на ложемент в углу: – Ложись там.
– Премного благодарен! Ещё раз большое спасибо за то, что спасли меня. Ты отлично сражался. Майк мог бы лично это засвидетельствовать. Если бы остался жив, конечно.
Через четыре часа, с «Басова» прилетел транспортный модуль и забрал пленников. Кирилла тоже забрали, чтобы долечить уже на корабле. Военные привезли «астероидным пастухам» огромные запасы всякой всячины. Инженеры с «Басова», весёлые, смешливые парни тут же начали монтировать привезённое добро. Ребята бросились помогать им, но те вежливо отправили всех троих отдыхать. Мол, вы своё дело уже сделали и сделали отлично. Теперь отдохните, наберитесь сил.
Мих ложился спать в тот самый ложемент, который недавно занимал пират.
– Я убил человека, – думал Мих: – В бою, пирата, но всё равно настоящего человека.
Он не сожалел. Знал, что поступил правильно. Знал, но отчего-то было невыразимо пакостно.
Мих долго ворочался. Когда уснул, видел во сне какую-то гадость. При этом проснулся он отдохнувшем и, относительно, свежем. Утро оказалось мудрее вечера. Может быть Майк Ринк и был отличным парнем, но при этом он также «работал» космическим пиратом. При жизни Майк вполне мог заявить «ничего личного, только бизнес». Теперь не получиться. Это личное. В его, Миха, родной солнечной системе не должно быть ни пиратов, ни террористов. Это личное, для каждого сознательного советского человека. Никаких: «только бизнес». Это личное.
