Текст книги "Следователи из отдела статистики (СИ)"

Автор книги: Сергей Спящий

 
И тут я окончательно растерялся»
 
 
Коля снисходительно выслушивал рассказ младшего брата о его биологическом школьном практикуме по пути из дома до автовокзала. Оттуда тот должен будет отправиться в спортивно-военный лагерь «Космос» на последний летний сезон. Второй, самый младший, братишка шёл рядом, также собираясь в летний лагерь. Он был недоволен тем, что большая часть Колиного внимания достаётся вечному сопернику-другу-брату, который старше его на каких-то полтора года, и потому постоянно пытался вклиниться в разговор и рассказать о своих уроках по истории труда. Биологический практикум у младшего должен будет начаться только в следующем году и он страшно завидовал брату, хотя ни за что не признался бы в этом. Ведь это так интересно собирать настоящих живых существ. Гораздо интереснее, чем программировать простенькие программные сущности или всем классом строить паровую машину, водяную мельницу или вручную мести школьный двор и мыть окна, на один день отключив роботов-уборщиков.
 

-Мы конструировали цыплят– рассказывал малой.

–Сразу цыплят?

–Конечно нет, конструировали яйца, а цыплята появлялись уже потом.

–Понятно, что сначала яйца, а цыплята потом– согласился Коля –Когда я учился в школе, на большом практикуме по биологии мы собирали водоросли – такие длинные сине-зелёные ленты разворачивающиеся по течению. Цыплята, конечно, интереснее.

–А вы их не делали?– удивился малой.

–Нет, не делали. Только водоросли.

 
Шагающий рядом младший братишка, самостоятельно тащивший рюкзак с вещами, неожиданно заявил: –А он в Ленку влюбился!
 

-Чего болтаешь?! Ни в кого я не влюбился.

–Да? А зачем своего цыплёнка ей отдал?

–Потому, что у неё бескрылый уродец получился. Лена очень расстраивалась, а у меня всё равно два было, сразу оба проклюнулись. Зачем мне два цыплёнка, вот и отдал одного.

–Влюбился, влюбился!

 
Коля поспешил успокоить начавших ссориться младших братьев: –Они с Леной хорошие друзья. Для друга космического корабля не жалко, не то, что какого-то там едва вылуплявшегося геносконструированного цыплёнка.
 

-Ленка настоящий друг– согласился старший из младших братьев украдкой показывая младшему кулак. Тот в ответ скорчил презрительную гримасу. Все вокруг знали, что появись внешняя опасность и братья Подводные встанут стеной друг за друга, да и за всех остальных, пожалуй. Вот только когда такой опасности нет, когда судьба мирно спит не торопясь бросать очередной вызов, малые грызутся почём зря. Школьный психолог посоветовал поручить ребятам какое-нибудь совместное дело. Поэтому родители отправили их в лагерь, хотя сезон должен скоро закончиться. Колина задача довести их до стоянки автовокзала, проследив чтобы сели в нужный автолёт. Иначе с них станется просочиться сквозь системы контроля и улететь, например, в Челябинск и слать через сеть СоюзСвязи успокоительные письма родителям подменяя адрес отправителя на адрес летнего лагеря. Чтобы этого не случилось, полковник Подводный выбрал не обычный лагерь, а с военным уклоном. Там больше чем в обычном летнем лагере стреляют из маломощных болтеров, чаще бегают в облегченных вариантах бронедоспехов, чистят их и чинят. Да что говорить: в обычном лагере дети всего один раз за сезон прыгают с парашютами имитируя высадку десанта на условно враждебную территорию – там это целое событие. А в спортивно-военном лагере «Космос» прыжки с парашютом происходящая дважды в неделю рутина. Там есть куда более захватывающие вещи. Какой мальчишка в своё уме захочет сбежать от подобного счастья? Полковник Подводный мог быть спокоен за своих детей. Оставалось только посадить их в автолёт.

–Каждый сконструировали по десятку яиц– малой продолжил рассказ: –У Алёшки вылупились все десять. У меня только два, зато оба почти правильные. Только у одно лапки задом наперёд поставлены, поэтому он постоянно падал, когда ходить учился.

–А мы паровую машину построили– сказал младший.

–Потом расковырял те, что не вылупились. Там всякие уродцы. Девчонки воротят нос, а по-моему уродцы это здорово!

–Мы от неё динамо машину запитали.

–У Кати все десять цыплят вылупились и абсолютно все правильные. Наверное, она геннограммистом станет, когда вырастет.

–Будет твоих с Ленкой детей делать.

–Смотри братец, дошутишься!

–Тихо солдаты!– оборвал готовую начаться перебранку Коля: –Считайте, что вы теперь оба на задании.

 
От удивления братья прекратили показывать друг дружке кулаки и удивлённо посмотрели на старшего: –Каком задании?
 

-Задача простая– объяснил Коля: –Войти в десяток лучших курсантов последнего сезона летнего лагеря «Космос». Обоим войти, ясно?

–Так точно!– отсалютовал старший и младший с секундной заминкой повторил жест.

–Выполняйте– разрешил Коля.

 
Братья задумчиво поглядывали друг на друга оценивая личные качества и способности их двоих, как одной совместной боевой единицы.
 

-Справитесь?

–Справимся!– запальчиво пообещал младший. Старший коротко кивнул, подтверждая данное братом обещание.

 
Они практически дошли до автоказала. Громадное здание немыслимой архитектуры закрывало тенью улицу и четверть площади, до выхода из метро. Больше всего оно напоминало поставленный стоймя параллелепипед над которым изрядно потрудился или сумасшедший хирург или гениальный художник. В автовокзале было прорезано несчетное множество вырезов оканчивающихся взлётными площадками для автолётов. Их было, наверное, несколько сотен. В середине вокзала разбит парк из десятка деревьев с декоративным озером посередине, в котором запрещено купаться. Ежеминутно на посадку заходили десятки автолётов и столько же взлетало напоминая деловитых пчёл кружащихся вокруг улья.
 

-Может быть по мороженному?– предложил Коля.

 
Они стояли рядом с киоском мороженного и ели холодную сладость из съедобных стаканчиков. Потом доели сами стаканчики потому, что самое вкусное в мороженном это вафельный стаканчик.
 

-Смотрите не посрамите там честь семьи– напутствовал Коля: –Держитесь друг за друга.

 
Впрочем, последнее напутствие было излишним. Малые уже переключились в «командный» режим и можно быть уверенным, что до конца сезона ссор между ними больше не будет.
Автолёт с детьми, направляющимися в летний лагерь «Космос», взлетел. Коля проводил его взглядом, но вскоре потерял среди снующих по небу машин. Наш герой взял ещё один стаканчик у покрытого сконденсировавшейся влагой автоповара. День выдался жаркий и автоповар, по сути большой холодильник с различными сортами мороженного, блестел каплями сконденсировавшейся из воздуха воды.
Наш герой вдумчиво и неторопливо доел шоколадно-вишнёвый стаканчик, глазея на спешащих то в одну, то в другую сторону пассажиров. Вокзалы лучшие места для наблюдения за людьми. Единый поток то и дело разбивается на отдельные лица. Люди прощаются, встречаются, едят мороженное – торопятся жить. Интересно, чтобы было, если бы каждая капля в море обладала отдельным сознанием? Считать, будто одна капля во всём похожа на другую заблуждение. На самом деле все они очень разные. И кто знает: сколько нужно капель, чтобы получилось море? Некоторые говорят, будто море начинается всего с одной единственной капли.
Что до Коли, то если бы его спросили, то он бы ответил, что море начинается с пляжа, с прогретого солнцем песка, ряда разноцветных пляжных зонтиков и надувного матраса. Однако никто не интересовался мнением Николая о началах морей и он беспрепятственно покинул здание автовокзала.
Выйдя на улицу, Коля сморщился от бьющего прямо в глаза солнца.
 

-Алло, мам? Малые загружены и отправлены. Всё в порядке.

 
Закончив телефонный разговор, Николай пошёл в сторону института. Вот уже как двенадцать дней он закончил дипломный проект и следовало бы давно обратиться с просьбой об устройстве на работе, если уж он решил какое-то время побыть инженером. Он мог попроситься настройщиком оборудования на один из промышленных комплексов опоясывающих Новосибирск широким кольцом. Мог попытаться устроиться на орбитальные верфи. Уровень подготовки и перечень сданных нормативов по работе в безвоздушном пространстве позволяли ему это. И хотя у него не было специфического образования в областях геохимии или, например, биологии, но грамотные инженеры нужны везде. Страна растёт, развивается, тянется ввысь и вдаль и людей постоянно не хватает. Коля много чего мог, но не торопился выбирать одну единственную возможность из сонма потенциальных продолжая вот уже почти вторую неделю жить тунеядцем.
Все его мысли и помыслы занимали дядя и его постоянно работающая установка. Поэтому Коля шёл в институт изучения физики пространства, хотя официально делать ему там было уже нечего. Институт теоретической физики, а установка вполне себе практическая. Такие несоответствия иногда происходят если твой дядя Эдуард Владимирович Подводный, учёный с мировым именем.
Что до установки, то какую, по твоему мнению дорогой друг установку могли собрать в институте физики пространства? Пока Коля шёл, он размышлял о том как же так получилось, что за исключением узкого круга заговорщиков состоящего из племянника, дяди и ещё двух бывших студентов, они никому не могли рассказать о работающем прототипе. Глупо ведь получилось. Но разве хоть кто-то из них мог поступить иначе? А если бы поступил, то посмел ли после этого продолжать считать себя настоящим советским человеком. Честным человеком?
 

-Вот он!– с заслуженной гордостью произнесла Таня, демонстрируя совету «следователей» блестящий, заново покрашенный, сладкий как конфета, автоцикл.

 
Миша Беликов обошёл вокруг получившего вторую жизнь автоцикла. В мастерской было светло и чисто, но светло и чисто по меркам мастерской. И в этом условно светлом и условно чистом пространстве автоцикл выделялся, словно белый лебедь в затенённом пруду.
 

-Это точно тот самый?

–Можешь не сомневаться– заверила Таня.

–Но у него не было ножки.

–Теперь есть.

–И сиденье было другое.

–Я заменила! И руль и половину электроники и ещё дополнительную аккумуляторную батарею навесила чтобы мощность давать на форсаже.

 
Одновременно и восхищаясь и удивляясь столь большой трате сил, Лена покачала головой: –Неудивительно, что у тебя не остаётся времени на разгадывание загадки «туристов-конспираторов».
Поражённая несправедливостью обвинения Таня даже задохнулась: –Да я! Да как же так! Девочки, думаете у меня потому ничего не получается, что я с циклом вожусь?!
 

-И мальчики– добавил Миша Беликов.

 
Таня посмотрела на него совершенно диким взглядом: –Какие мальчики?!
 

-Девочки и мальчики– пояснил математик: –Прошу не забывать обо мне.

–О тебе попробуй забыть– усмехнулась Ира и повернувшись к кипящей, точно забытый на огне котелок, Тане, попросила: –Не обижайся пожалуйста. Никто не говорит, что ты плохо работаешь. Только, понимаешь, быть «следователем» означает не просто хорошо выполнять свою основную работу, а гораздо больше. Нужно засыпая думать о нерешённых задачах и необычных отклонениях от заранее рассчитанных статистических величин. И просыпаясь думать о том же. И даже во сне видеть схождение и расхождение графиков. Для всех нас это больше чем увлечение, можно сказать это и есть наша жизнь. Или, хотя бы, существенная её часть.

 
Коваленко и Лена согласно кивнули. Беликов продолжал описывать круги вокруг автоцикла задумчиво качая головой и время от времени восхищённо цокая языком.
 

-А у тебя, кроме расследования загадок и тайн, есть ещё гонки на автоциклах– закончила объяснять Ира.

 
Холоду в Танином голосе мог бы позавидовать антарктический лёд: –И?
 

-Если ты скажешь, что не успеваешь заниматься разгадыванием непонятно каких загадок, то это будет нормально– продолжила Лена.

–Четверо из пяти так и говорят– добавила Коваленко.

–В конце концов у каждого человека полным полно своих дел и увлечений, плюс работа, семья и друзья. Было бы не совсем честным требовать от него большего.

–Мы всё понимаем и всё равно останемся твоими друзьями– сказал Миша.

 
Таня упёрла руки в бок: –Ну уж нет. Вам от меня не избавиться.
 

-Значит, остаёшься в «следопытах»?– уточнила дотошная, как и положено председателю пусть крохотного, но всё равно совета, Лена.

–И будешь отдавать по двадцать пять часов из двадцати четырёх в сутках разгадыванию загадок и распутыванию головоломок?– спросила Ира.

 
Миша спросил: –Как заводится эта штука?
 

-Беликов! У нас тут важный разговор между прочим происходит– рассердилась Лена.

–Честное слово, я ремонтировала цикл не в ущерб расследованию– сказала Таня.

–Мы знаем. Спросили потому, что подумали: вдруг ты хочешь отказаться, только смущаешься первой начать разговор.

 
Таня замотала головой: –Я только не знаю что делать дальше. Как найти ответ? Или хотя бы как его искать?
Миша улыбнулся. Ира закашлялась, скрывая смех. Коваленко кивнула. А Лена засмеялась.
 

-Сказала что-то смешное?– обиделась Таня.

–Если бы мы только знали формальный способ находить ответы, то написали бы программу и отдали бы её Новосибирску.

 
Таня уточнила: –Так что будем делать? Думать?
 

-Думали мы вчера. Сегодня будем действовать.

–Кстати: отличный получился цикл, просто загляденье.– похвалила Ира.

–Только покажи как эта штука заводится– попросил математик: –Очень любопытно.

 
Что можно сказать о мире вокруг нас? Он очень большой. Он огромный. Гораздо больше, чем может охватить один, пусть самый развитый, разум. И даже небольшое подмножество, ограниченная выборка из многообразия происходящих событий – следы в системных журналах, записи уличных камер и отметки в базах данных – всё равно слишком велико. Информации слишком много. Возможно, где-то там скрыты неявные связи: кусочек информации оттуда, кусочек отсюда. И вот картинка собралась. Но как найти нужное?
Общего алгоритма не существует. Информация представлена в виде сжатого видео хранящегося на гражданских серверах. В виде записей в разрозненных базах данных. Она распылена, разделена и сохранена в отличных друг от друга форматах и формах. Большая часть работы прогноз-статистика и состоит в поиске в информационном море открытых баз данных кусочков ответа. Прогноз-статистик, словно ловец жемчуга, шарит по дну, а высоко над ним плещутся волны. Нет, прогноз-статистику куда сложнее. Пусть ловец жемчуга не знает какая жемчужина скрывается в найденной раковине, но уж саму раковину он узнает без сомнения. Прогноз-статистик должен не только найти требуемое, но и узнать его. Кусочек информации, бесполезный сам по себе, приобретает смысл лишь при наличии других кусочков. Одни и те же данные можно интерпретировать совсем по иному в свете других данных. Ответ не лежит в готовом виде. Ответ это не кусочек информации, не запись в таблице логов и не видео с уличных камер. Скорее он совокупность связей между кусочками.
Ответ это модель и как любая модель он имеет смысл только если реальность соответствует описанию.
Если бы можно было как-то выработать общее решение для поиска, то городу-интеллекту Новосибирску не понадобилась бы помощь пусть медленных, пусть время от времени ошибающихся, но тем не менее самостоятельных агентов – каковыми выступают все сотрудники, работающие в управлении статистики. Можно сказать, что в данном случае люди выступали в качестве автономных модулей города-интеллекта способных самостоятельно изыскивать способы достижения поставленных целей. Они расширяли функциональность интеллекта по имени Новосибирск, дополняя собой его недостаточную вычислительную мощность. Вычислительной мощности никогда не бывает достаточно.
Да, это временно решение, до тех пор пока инженеры не придумают как можно на порядки увеличить быстродействие искусственных нейронных сетей, а генограммисты не смогут каждого человека сделать гением и талантливым абсолютно во всех областях. И Таню и всех её коллег когда-нибудь заменит один единственный человек за несколько минут способный выполнить ту же работу, на которую у их коллектива уходят часы или дни. Но разве это значит, что работа «следопытов» не важна? Конечно нет, потому что без Таниного труда здесь и сейчас, быть может смешного и нелепого с точки зрения всемогущего человека будущего, этого самого человека будущего никогда и не будет. Невозможно построить космический корабль, не научившись строить самолёты, невозможно создать самолёт не налетав предварительно сотни тысяч часов на планерах. Невозможно построить планер, не запуская бумажных самолётиков и не наблюдая за их полётом. Прогресс это не лестница, не спираль и не пирамида. Прогресс – совместна работа тех кто живёт сейчас, кто уже умер и кто когда-нибудь будет жить. И в современных спутниках наматывающих круги на орбите есть частичка труда всех живших в прошлом людей от пахаря до воина. А в кораблях, которые когда-нибудь полетят к другим звёздам будет частичка труда всех нас: живущих здесь и сейчас, честных людей. Побольше от учёного или инженера, поменьше от крестьянина выращивающего хлеб, попадающий на стол инженеру и учёному. Или от швеи, работающей на фабрике изготовляющей сапоги в которых ходит выращивающих хлеб крестьянин. Вы действительно думаете, будто труд швеи или крестьянина менее важен чем труд инженера?
Таня работала семь дней в неделю, по восемнадцать часов в сутки, только дважды отлучаясь обкатывать отремонтированный автоцикл, когда из мастерской звонили, что трасса для испытаний ненадолго освободилась. И на восьмой день ответ – нет, не отыскался – стал немного ближе. Список из шести тысяч двухсот одиннадцати имён поделили на пять частей. Это получилось по тысяча двести сорок два имени на «следопыта» и ещё по две десятых. С вероятностью более восьмидесяти процентов кто-то из этих шести с лишним тысяч и есть тот самый неизвестный уже третий раз срывающий план поставки консервов длительного хранения в туристические магазины. С вероятностью более шестидесяти пяти, таких человек не менее трёх. Что со списком делать дальше?
 

-Давайте следить за ними!– с азартом предложила Таня.

 
Математик сдвинул брови ироничным треугольником: –За всеми шестью тысячами?
 

-Пусть камеры пишут.

–У нас нет для этого допуска.

–Тогда Новосибирск отправит запрос от своего имени.

–У него тоже нет допуска требуемого уровня. Да и как ты обоснуешь запрос на вторжение в личное пространство: потому, что кто-то из них набрал консервов на десять лет вперёд?– напряжённая работа изрядно утомила и потому Ира сегодня вела себя не так как всегда. Легко раздражалась и часто ехидничала: –Это ведь не запрещено. Хочешь я сейчас пойду и выгребу все консервы со склада ближайшего магазина? Нет такого закона, чтобы отпускать в одни руки ограниченное количество консервов!

–Выгреби– сказала Коваленко. Они все устали. Красные от недосыпа глаза и слабое удовлетворение от хорошо проделанной, но далеко ещё неоконченной работы– Что будешь с ними делать?

 
Заканчивался вечер воскресенья. Следопыты собрались в управлении статистики по октябрьскому району. Завтра снова на работу, никто не снимал с них обязанностей рядовых прогноз-статистиков. Таня с грустью посмотрела в окно. Там уже смеркалось. Видимый между башнями многоэтажных домов квадрат неба залит пламенем заката, словно холст однотонным оранжевым светом. Среагировавший на изменение освещения потолок постепенно разгорался.
 

-Съем– мрачно проворчала Ира: –Если серьёзно, то давайте обойдём все адреса и честно спросим товарищей зачем им столько консервов. Месяца за четыре должны управиться.

–А вдруг это шпионы? Тогда нельзя их спугнуть– сделав большие глаза прошептала Коваленко: –Серьёзно, товарищи. В еженедельнике «Заря», на позапрошлой неделе, писали о группе разоблачённых корпоративных агентов «Laser and Plasma Corporation». Может быть это тоже американские агенты: шпионы или террористы.

 
Миша пару раз энергично кивнул, как будто соглашаясь с Коваленко и серьёзным голосом сказал: –Возможно-возможно. Их коварный план спекуляция на консервах. Подлый удар в самое сердце туристической отрасли. Когда пойдём их брать, надо будет попросить в усиление роту шагающих танков. Иначе с такими матёрыми агентами нам не сладить.
 

-Да ну тебя, Беликов!

–Сама виновата– откликнулся математик: –Надо оставаться в каких-то разумных границах.

–Каких таких границах?

–Границах реальности.

–Постой, Миша– попросила Лена: –Таня, ты правда считаешь, что за всем этим могут быть замешены иностранные силы?

 
Коваленко пожала плечами, что впрочем не смотрелось так как при этом она лежала на стоящем у стены диване: –Просто так сказала. В порядке мозгового штурма. Но вот так ходить по жилым ячейкам и спрашивать «Случайно не вы за последние два месяца набрали продуктов длительного хранения на десять лет вперёд?» тоже неправильно. Мало ли какие причины могли подвигнуть человека на это. Может быть такие о которых он не захочет распространяться.
 

-Я согласна– сказала Таня. Миша Беликов усмехнулся пробормотав вполголоса: –Вот и момент истины, обе Тани согласны. Ира показала математику кулак, а Таня продолжила: –Что мы за следователи такие если вся наша надежда на честный ответ подследственных? Надо продолжать копать.

–Но шесть тысяч слишком много.

–Может быть получится уменьшить список наложив ещё какой-то критерий?

–Шесть тысяч осталось после наложения всех дополнительных критериев– твёрдо сказал Беликов.

–Тогда не знаю. Мы статистики, а не разведчики.

 
Неожиданно Ира воскликнула: –Придумала! Лена правильно сказала, что мы не полевые агенты и не имеем ни времени, ни возможности установить наблюдение сразу за шестью тысячами человек. Значит надо всего лишь привлечь разведчиков!
Друзья посмотрели на девушку с беспокойством и та поспешила объяснить пришедшую в голову мысль: –У меня младший брат состоит в школьном разведотряде. И совсем недавно он как раз жаловался на то, что их там пичкают теорией, а практики почти не дают. Даже выйти хотел из отряда.
 

-Ты хочешь сказать?

–Уже сказала– засмеялась Ира.

–Мысль не так плоха, как может показаться на первый взгляд– вынес вердикт Миша.

 
Ира фыркнула: –Вот уж спасибо.
 

-А правда: кружки юных разведчиков есть при каждой второй школе. Это же огромная армия мальчишек и девчонок буквально сохнущих по настоящему делу.

–Но согласятся ли они? Насколько мне известно школьные разведотряды занимаются по собственным учебным планам.

–Переписывают в тетрадки воспоминания знаменитых разведчиков. Или условно ловят условных шпионов. Пусть лучше попробуют выследить настоящего похитителя консервов– твёрдо сказал Миша, как будто являлся по меньшей мере куратором кружков юных разведчиков по всей новосибирской области.

–Спрошу у брата– пообещала Ира: –Как-то это всё необычно. Прежние загадки разгадывались сопоставлением данных из разных информационных массивов. А сейчас приходится действовать в реальности. Так захватывающе.

 
Остальные согласились с ней. Оставалось только узнать: помогут ли разведотрядовцы. Наверное помогут. Ведь играть в слежку за, может быть, настоящими шпионами гораздо интереснее, чем условно следить за условным противником.
 
 
Глава7
 
 
Капитализм называет основным мотивом к развитию стремление к получению всё большей и большей прибыли, но основной источник прибыли капиталиста – это разница между стоимостью труда пролетариев, которые производят товары, и стоимостью этих товаров. Поскольку рабочие на свою зарплату могут купить только часть от произведённых ими товаров, капитализму нужен «внешний мир», в который капиталисты будут продавать оставшиеся товары. А поскольку обитателям «внешнего мира» для покупки этих товаров нужны деньги, капиталисты обязаны передавать эти деньги в виде инвестиций – скупать уже построенные предприятия и оплачивать труд работников, строящих новые предприятия.
Если говорить о международной торговле, то здесь крайне важным показателем уровня жизни населения является величина торгового баланса страны. Активный (положительный) торговый баланс страны, которая продаёт своих товаров больше, чем покупает чужие, означает, что данная страна развивается и поглощает другие страны. Отрицательный же баланс страны-импортёра означает, что экономическая система данной страны является только питательной средой для крупного капитала, а «не вписавшееся в рынок» население страдает от безработицы и сопутствующей ею нищеты.
А потом капиталистический мир внезапно упирается в вакуум космического пространства…
El-Scorpio
 
 
Читая литературно обработанные МасКультПросветом воспоминания капитана Позднякова, Таня дошла до того как «Товарищ» и «Сияющий» вышли на устойчивую орбиту вокруг красной планеты. Космонавты опоясали негостеприимный мир редким ожерельем из двенадцати автоматических спутников связи, включив в общую сеть уже четыре имеющихся. Теперь на Земле могли получать значительно больше данных о происходящем на далёкой красной планете. Также связанные в единую сеть спутники обеспечивали первопроходцам связь с кораблями и через них с Землёй с любой точки поверхности и в любое время.
«Сияющий» уже посадил два автоматических челнока с деталями защитных куполов и строительными роботами недалеко от места высадки последней экспедиции. Там осталось множество полезных механизмов и законсервированное убежище, рассчитанное на трёх человек. По первоначальному плану в нём должны были жить руководящие строительством нового, большого купола, инженеры. Однако оказалось, что за время девятилетнего отсутствия человека в суровых условиях Марса убежище пришло в негодность и сейчас экипажи двух кораблей решали вопрос: имеет ли смысл попытаться восстановить временную функциональность старой базы или разумнее полностью сосредоточиться на как можно более быстром возведении новой?
За каких-то одиннадцать лет со времён старта предыдущей экспедиции, технологии колонизации красной звезды шагнули далеко вперёд, вобрав в себя все предшествующие удачные инженерные решения и выполнив работу над ошибками над неудачными решениями. Можно было надеяться, что строящийся купол простоит достаточно долго, чтобы послужить людям надёжным стартовым упором отталкиваясь от которого они смогут прочно зацепиться за ноздреватые скалы оттенка меди и за пески цвета ржавчины.
 

-Прежде люди приходили сюда как гости– сказал капитан Поздняков: –Теперь пришли как хозяева. Мы знаем, что когда-нибудь здесь будут жить наши дети.

 
Таня свернула книгу и неторопливо шла домой, размышляя над историческими словами Евгения Семёновича. «Когда-нибудь здесь буду жить наши дети». Как-то Тане, на одном из однодневных оппозиционных порталов время от времени загорающихся мутноватым зелёным светом в сети СоюзСвязи подобно гнилушкам в давно нечищеном лесу и бесследно исчезающих с приходом дня, что капитан Поздняков не говорил ничего подобного. Мол это просто ещё одна идеологическая выдумка безликого корректора из МасКультПросвета. Может быть и выдумка. Честно говоря: Тане было абсолютно всё равно. Только одного нельзя отрицать. Сегодня на Марсе и правда живёт почти семнадцать миллионов человек самый старый их которых родился через несколько лет после того как капитан произнёс или не произнёс знаменитые слова. Население марсианской социалистической республики растёт, словно тесто в печи. И ещё дети. На Марсе больше двухсот тысяч школьников и дошкольников и совсем маленьких крох. Интересно, а где будут жить наши дети завтра?
Вот например её, Танины, дети. Девушка хмыкнула и легонько дунула, сдувая севшую на нос пушинку.
Лето никак не могло решить собирается оно смениться на раннюю осень или ещё недельку погодит. Под ногами у Тани, в глубинах активного покрытия, порхали золотистые бабочки и цвели нереально большие, нарисованные золотистыми росчеркам цветы. Переплетающиеся ветви рябины и молодых берёз, росших по обеим сторонам аллеи и совершенно затенявших её, сплетались над головой. От этого, в полумраке среди белого дня золотые бабочки в глубине активного покрытия казались ещё более объёмными и живыми. Каждое касание Таниных кроссовок активного покрытия выбивало сноп виртуальных искр, заставляя нарисованных бабочек разлетаться в притворном страхе.
Так она шла дремая на ходу, отдыхая от последнего месяца, настолько насыщенного событиями как будто это был не один месяц, а целый год. Может быть даже целых полтора. Юные разведчики, включая Ирининого брата – черноволосого и нахохлившего, точно воронёнок, взялись проследить за всем списком подозреваемых. Разговаривая с серьёзными командирами разведотрядов, Таня невольно переняла их отношение и на какое-то время начала относится к поиску «изымателя консервов» с такой же серьёзностью, как и их молодые помощники. Как будто это была не просто логическая задачка на поиск несоответствия между фактом и планом, заданная Новосибирском, а как минимум персональное поручение совета народных депутатов.
Наверное так и надо – к каждому порученному делу относится со всевозможной серьёзностью и если взялся, то делать на совесть. Но присутствуя на совете командиров школьных разведотрядов. Наблюдая как чётко и без лишней суеты дети буквально на глазах организовали временную социальную структуру нацеленную на решение поставленной задачи – с жёсткой вертикалью, включающей в себя аналитическую группу, штаб, куда будет стекаться информация от множества троек – самостоятельных глаз, рук и ушей. Таня подумала: не слишком ли большие волны поднял брошенный ими камень? Теперь так просто не отвертишься и не бросишь.
Видимо тоже самое подумали и другие, потому, что покинув временный аналитический центр, в роли которого выступила комната для самостоятельных занятий в сто семьдесят восьмой школе, Ира растерянно покачала головой: –Ну и бучу мы затеяли…
 

-Неужели мы в их возрасте были такими же активными?– спросила Лена: –Вот так сразу, за полчаса, и координационный совет и разбиться на две сотни троек. Такое чувство, будто эти юные разведчики теперь командуют нами, а не мы ими.

–Положим, командуют они сами собой– возразил Миша: –Но оставлять загадку неразрешённой нам теперь никак нельзя. Будет стыдно перед детьми.

 
В этот момент их догнал командир школьного отряда, теперь временно член координационного совета. Запыхавшись, мальчишка смахнул волосы со лба и сказал на одном дыхании: –Совет временных координаторов задачу принял. Предварительные результаты ожидаются через семь дней.
 

-Это что такое?– спросила Ира.

–Отчёт– мальчишка снова смахнул непокорную прядь одновременно слишком длинную, чтобы не мешать и слишком короткую, чтобы спокойно лежать под собственной тяжестью. Подумал и добавил: –Предварительный отчёт. Всё, я побежал!

–Стой– окликнула Лена: –Можно было позвонить.

–Да вы ещё недалеко ушли. Кстати я ваш связной, меня Серым зовут– прокричал мальчишка уже на бегу.

 
Морфированный под повседневную форму принятую к ношению в космическом флоте комбинезон скрылся за углом сверкнув на прощание серебристым поясом.
 

-Связной значит– кивнула Лена: –Кто-нибудь знает телефон нашего связного?