Текст книги "Пространство для человечества"

Автор книги: Сергей Синякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Часть вторая
РОБИНЗОНУ БЫЛО ЛЕГЧЕ

Глава первая

Сверху лес был похож на зеленую неровную пену; собираясь в плотные красно-бурые комки возвышенностей и узлы густых зарослей, лес вдруг резко обрывался, и начинался светло-желтый берег, за которым открывалась голубая ровная и бесконечная поверхность Большого озера.

– Еще один квадрат обойдем, – сказал Симонов, – и домой.

Небольшой, полненький, чем-то похожий на колобок, он сидел на своем месте в светлых брюках и такой же рубашке с закатанными рукавами. Круглое лицо его лоснилось от пота. В такой жаре спасала короткая стрижка, почти под ноль.

– Ты щелкай, щелкай, – недовольный вниманием, сказал Симонов.

Вот уже неделю они вели аэрофотосъемку Района. Работа не слишком трудная; но утомляющая своей монотонностью. И еще донимала жара. Удивительно, едва началась вторая половина мая, а жара стояла, как в разгар лета. Хотелось нырнуть в зеленую чащу, спланировать к какому-нибудь небольшому озерку и искупаться в прозрачной теплой воде. Но это категорически запрещалось всеми летными инструкциями. На инструкции можно было, впрочем, наплевать, но Симонов не хотел рисковать жизнью и здоровьем своих подчиненных.

Район был совершенно не изучен, ас опасностями люди столкнулись еще при постройке Поселка.

– Ты щелкай, щелкай, – снова сказал Симонов. Съемка велась автоматически, и сам Симонов об этом прекрасно знал.

Вертолет неторопливо шел над лесом, видно было, как плавно изгибаются длинные тонкие стволы деревьев, как они переплетаются между собой» образуя зеленую непроходимую чащу, в глубине которой таились чудовища и загадки. Это был мир, который им только предстояло узнать, загадочная страна, которую предстояло исследовать и покорить. Рева двигателей почти не было слышно, эта машина выгодно отличалась от всех остальных земных машин такого класса именно пониженным уровнем шума.

– Слушай, Симонов, – сказал вертолетчик, – Когда же у нас будет достаточно машин? Было бы семь-восемь машин, мы бы съемку за неделю закончили, да что съемка, мы бы весь Район уже маячками обозначили, по всей территории транспортные и посадочные площадки обозначили.

– Машины будут, – хмуро сказал Симонов, – но не скоро. Это же ручная сборка, почти ювелирная работа. Знаешь, сколько времени отнимает изготовление каждой? То-то и оно! Это тебе не конвейер.

– А правда, что для исследования Большого озера заложено сразу пять подлодок? – спросил второй вертолетчик. Был он черняв, молод, весел и белозуб. Поглядывая вниз, он постоянно что-то мурлыкал себе под нос, вертел головой, пытаясь увидеть все сразу, и Симонов его понимал – такой мир открывался внизу, что дух захватывало от перспектив и предчувствия будущих приключений. А второй вертолетчик был молод, совсем еще мальчишка. О чем же ему думать, если не о приключениях? Молодые всегда думают о приключениях. Об опасностях они начинают думать позже, когда с этими опасностями столкнутся. И ничего не поделать с этим, такова молодость, хмуро подумал Симонов, она прежде всего думает о веселых приключениях, а когда эти приключения вдруг оборачиваются своей страшной половиной, они теряют лицо, начинают нервничать, впадают в панику. Самому Симонову исполнилось тридцать пять лет, но он считал себя много пожившим, а главное – много повидавшим человеком. И еще он считал себя незаурядным психологом.

Молодого вертолетчика звали Виталий Новиков, ему было двадцать три года. В Район он попал сразу же после окончания военного училища, поэтому ничего не боялся, разве что если забарахлит двигатель, а он не сможет его починить в полевых условиях. К Симонову он относился с некоторым высокомерием, присущим молодости. Нет, он уважал Симонова как специалиста, считал его профессионалом в своей области, но вместе с тем Новикова раздражало вечное брюзжание Симонова. В отличие от Симонова, считавшего его зеленым юнцом, он своего начальника стариком не считал, поэтому Виталия удивляла и раздражала осторожность, с которой Симонов подходил к любому новому делу.

Гораздо понятнее ему был первый пилот – невысокий и Широкоплечий Дмитрий Дронов, едва разменявший тридцатник, но еще не обремененный семьей, а потому державшийся так, словно он был одногодком Новикова. Дронов вел вертолет легко и красиво, такая легкость дается постоянной летной практикой, но, разумеется, к этому примешивался талант. Как говаривал инструктор Новикова по Подольской авиашколе: вертолетом управлять – это вам не на пони кататься. Новиков Дронову завидовал, но не слишком, он надеялся, что в скором времени будет управлять машиной не хуже.

– Ты что, собираешься из летунов переквалифицироваться в подводники? – покосился на него Симонов и вновь принялся внимательно наблюдать за несущимся под вертолетом зеленым массивом.

– Интересно же, – сказал второй пилот.

– Там не пять подлодок потребуется, а сорок пять, – вмешался в. разговор Дронов, продолжая управлять вертолетом. – Мы почти три недели потратили на облет Большого озера, оно ведь половину всего Района занимает.

– Видно будет, – подумал вслух Симонов. По сути дела, изучение Района только начиналось, все предыдущее было детской игрой, хотя и шло все на государственном уровне, но вяло шло, безынициативно, о благоустройстве и спокойной жизни вообще говорить пока не приходилось. И это понятно, сложностей в освоении незнакомых территорий всегда бывает достаточно. Но ведь надо с чего-то начинать. Поселок – это только первая ласточка, таких поселков в Районе надо поставить тысячи, но их мало поставить, их надо благоустроить, надо обязательно гарантировать людям, которые в них будут жить, полную безопасность. Нужна подробная карта Района. Пусть даже отдельные участки местности постоянно изменяются, это еще не означает, что карта вообще не понадобится. Любая карта, пусть даже неточная, всегда лучше, чем ничего. А аэрофотосъемка, конечно, всех проблем не решит, нужна комплексная экспедиция, которая в достаточной степени изучит территорию Района. В конце концов, здесь придется жить. Это сначала будут строиться поселки, потом придется возводить города, и тут уж будет важна и жизненно необходима всякая информация – и о рельефе местности, и о фунтовых водах, и о временных руслах водопотоков, да и структура почвы Района пока известна лишь в самых общих чертах. Симонов никогда не думал, что ему вот так неожиданно придется стать первооткрывателем. Даже само предложение отправиться сюда он поначалу встретил с недоверием и долго думал, соглашаться ли ему или отказаться, ведь работа у него была интересная, и ее хватало, этой работы, некогда было отдыхать. Но чем больше он задумывался над предложением, тем заманчивей оно ему казалось. Так он оказался в Районе.

– Работу закончил, – сообщил Дронов. – Идем на Базу?

– Пора уже и отдохнуть, – с некоторым облегчением отозвался Симонов. – Четвертый час в воздухе болтаемся. Разворачивайся, Дима, идем домой.

– Ребята, – сказал Новиков, – А вон еще чей-то вертолет! Симонов поднял голову. Неужели Райсман все-таки решил сегодня вылететь? Но в любом случае ему в этом квадрате Района делать было нечего. Или на Базе что-то случилось? Впрочем, если бы что-то случилось на Базе, вряд ли их стали бы искать вертолетом, проще было связаться по рации.

Он поискал взглядом чужой вертолет, но успел увидеть только стремительно надвигающееся чернот блестящее пятно, а потом на вертолет обрушился тяжелый удар. Двигатель взревел и запнулся, послышался звон разбитого стекла, Симонову показалось, что рядом кто-то тоненько закричал, а потом опустилась слепящая тьма, закружила в стремительной карусели, и Симонов, прежде чем погрузиться в беспамятство, успел подумать, что глупо все получилось, невероятно глупо. Говорят, что такое возможно лишь в одном случае из тысячи или даже больше.

Вертолет столкнулся с эремитом.

Глава вторая

Погода стояла летная. И все вокруг изменилось, словно природа тоже торопилась жить. Раньше времени начались перелеты веспов, не за горами было очередное нашествие броневиков, а там грозили и странники объявиться. Странники были куда хуже веспов, за ними оставалась голая равнина, лишенная каких-либо признаков растительности.

Максимов любил летать, но сейчас, когда наступило время миграции веспов, стало не до полетов над территорией Района, каждый полет превращался в боевой вылет, и надо было смотреть в оба, веспы готовились откладывать яйца, а потому высматривали добычу, способную выкормить их личинок. Люди для этого подходили как нельзя лучше. Один укол, и ты уже парализован, а рядом в гнезде медленно вызревают будущие личинки, для которых ты корм. Мерзко было даже подумать об этом.

Вот и сейчас над Поселком медленно кружило несколько веспов. Скорость у них была медленная, поэтому пришлось изменить геометрию крыла, чтобы уравняться с ними. Электроника на истребителе была хорошая, а ракеты позволяли атаковать с дальних дистанций, поэтому, поймав противника в прицел, Максимов сразу же нажал на пуск ракет с правого крыла. Белая дымная стрела ушла вперед. Beсп ракету заметил и предпринял попытку уйти в высоту. Но телеметрия уже поймала его в прицел. Ракета, повторив маневры веспа, вонзилась в его золотое с черным брюхо. Блеснула вспышка, полетели какие-то лохмотья, но рассмотреть результаты своей атаки Максимов не успел, надо было переходить в вертикаль с набором высоты.

– База, я – нолъ-первый, – сказал он. – Дайте оповещение. Наблюдаю над Поселком шесть веспов. Одного сбил. Горючее на исходе.

– Хорошая работа, ноль-первый, – сказали с земли. Похоже, рация барахлила – диспетчер странно картавил и заикался. – Сейчас поднимем дежурное звено, оно вас заменит.

Максимов повел машину на белую площадку аэродрома, расположенную рядом с голубым блюдцем Большого озера. По бетону аэродрома уже начали разгон три перехватчика. Взлетали они слаженно, держа необходимый интервал, ведомый набирал скорость немного впереди.

Он сделал круг в ожидании, когда звено перехвата оторвется от земли. Машины поднялись и разошлись в стороны, охватывая поселок сразу со всех сторон. Грамотно работали пилоты, такие маневры ни в одном учебнике воздушного боя не описывались, подобная манера боевых действий была пригодна только для Района. Сразу было видно, что истребители в своем деле новичками не были, два-три сезона над Районом кружили, и инструктора у них были опытные, делу учили, а не иммельманы крутить. Любоваться взлетом коллег стало некогда, горючее было почти на исходе, но сесть Максимову не дали.

– Ноль-первый, – требовательно запросила земля. – У вас ракеты есть?

– Ракеты есть, – сообщил Максимов. – Питание на исходе.

– Крои, ноль-первый, надо оказать огневую поддержку службе безопасности на северном краю Поселка, – сказала База. – Ты ближе, перехватчики просто не успеют.

– Что там? – недовольно сказал Максимов. Задержка в его планы не входила, задержка была чревата серьезными неприятностями. Машина была хорошая, и терять ее не хотелось.

– Там баги, – сухо сказали с земли. – Думали, их всего двое, оказалось пятеро. Эсбэшники уже потеряли одного человека.

А вот это уже было совсем хреново. Машину построят, человека назад уже не вернуть. Максимов вздохнул и начал набирать высоту, стараясь одновременно выйти на северные окраины Поселка. Если уж не удастся дотянуть до бетонки на последних соплях, можно попытаться дотянуть в планировании. Машина это позволит.

Обнаружить багов сложно, но в этом случае Максимову помог бой, который шел на земле. Баги перевернули «лендровер», но из него все еще велась стрельба по хищникам. Два из них уже бились на земле, судорожно сжимая и разжимая в предсмертной агонии зубчатые суставы и вращая огромными фасеточными глазами, но остальные заняли выгодные позиции, а смелости и слепой безрассудности хищникам было не занимать, поэтому трудно было сказать, чем закончилась бы схватка, не подоспей Максимов. Его ракетный залп смел зеленые заросли, где сидели баги. Там еще что-то ухало, скворчало, тлело, но Максимов уже поспешно уходил к аэродрому. Любоваться результатами атаки было некогда. Двигатель встал, когда он уже заходил на бетонку, и стало слышно, как под крыльями свистит воздух. Конечно, впечатление было не из лучших, но катапультироваться Максимов не собирался – посадочная полоса была уже рядом, и он всерьез рассчитывал до нее дотянуть.

– Ноль-первый, – ожила рация. – Благодарим за точные попадания. Вы накрыли всех троих одним залпом.

Максимов не ответил. Очень уж не вовремя взялись его хвалить с земли, очень некстати. Только внимание отвлекали. А отвлекаться летчику сейчас было никак нельзя.

Нет, он был хорошим летчиком. Даже без питания он сумел посадить так, что до эллинга ангара оставалось не более двух десятков метров. Стянув шлемофон, Максимов некоторое время посидел в кабине. Теперь можно было расслабиться и ощутить, как высыхает потная спина. Теперь хорошо бы в баньку, лениво подумал Максимов, а потом посидеть немного на улице в беседке, послушать последние известия или просто музыку, неторопливо попить ледяного пива из узкой шуршащей банки.

Он выбрался из кабины, вяло кивнул техникам, окружившим истребитель, и неторопливо побрел в сторону пункта управления полетами сообщить «пупкам», что благополучно вернулся, и получить полетное задание на завтра. «Пупками» называли диспетчеров. О том, что он вернулся, «пупки» уже, разумеется, знали, глаза-то у них были, видели. Как он садился на поле. Но таковы были правила, и отступать от них нельзя было ни при каких обстоятельствах. Кроме того, надо было доложиться о расходовании боеприпасов. А сколько, собственно, он выпустил ракет? В воздухе он использовал одну, а по багам? По багам был удар тремя ракетами с правого борта. Или с левого? И сколько ракет пошло на цель – три или две? В горячке боя это как-то не отложилось

В воздухе где-то на восточной окраине Поселка что-то сухо треснуло, наверное, перехватчики все-таки сбили еще одного веспа. И чего этих тварей влечет к Поселку? Люди их привлекают? Так ведь люди для них добыча непривычная, они здесь таких никогда не видели, не с чего им было привыкать.

Он неторопливо поднялся по пластиковым ступеням, толкнул дверь.

На пункте управления полетами работали кондиционеры, струя блаженно прохладного воздуха закружилась вокруг потного Максимова, приятно забираясь за шиворот летной футболки. Максимов хотел схохмить, но вовремя удержался – слишком озабоченными показались ему лица черных полковников, которые составляли расписание полетов и руководили действиями перехватчиков. Везде штат летных диспетчеров комплектовался из бывших летчиков, по каким-либо причинам переставших подниматься в небо. Служба Района исключением из правила не была.

– С посадкой тебя, – хмуро сказал полный седовласый руководитель диспетчеров Гларчук. – Спасибо, что долетел. Да и эсбисты благодарность передали. Лихо ты багов накрыл. Выручил ты их.

– Спасибо в карман не положишь, – все-таки не удержался Максимов. – А вы чего такие мрачные? Случилось чего?

– Вертолет потеряли. – Гларчук поморщился. – Десять минут назад исчез с экранов и на связь не выходит.

– Десять минут не срок, – беззаботно сказал Максимов. – Может, с рацией что-то случилось. У меня тоже барахлит, надо сказать техникам, чтобы посмотрели, а то картавите в наушниках, как пациенты на приеме у логопеда. Чья машина потерялась?

– Дронова, – неохотно сказал Гларчук.

– У него такой налет, что он без машины долетит, – усмехнулся Максимов. – Что у меня на завтра? Гларчук выразительно посмотрел на него.

– Не мешай, – сказал он. – Что-то я психую немного. С утра у меня предчувствия нехорошие были. Как бы не оправдались.

– Тогда я пошел, – покладисто сказал Максимов. – Задание можно и завтра получить. А может, и летать не придется. Все от техников зависит. Все-таки грохнулся я сегодня с небес достаточно прилично.

Он вышел наружу.

Далеко на окраине леса разноцветными пятнами светились дома. Над бетонкой взлетно-посадочной полосы гулял раскаленный ветер. Из леса доносился неумолкаемый шум, Максимов никак не мог к этому шуму привыкнуть, хотя в Районе он находился уже четвертый месяц. Над верхушками леса скользили стремительные тени – либеллилины продолжали свою дневную охоту.

Левее яркими красными птахами кружили три перехватчика.

Максимов вдруг подумал, что освоение Района оказалось не таким простым делом, как это представлялось в административных и чиновных кабинетах. С природой спорить трудно, в любые планы она обязательно вносит свои коррективы, и с этим ничего не поделать. Можно сколько угодно говорить о том, что нельзя ждать милостей от природы. Но когда ты берешь их у нее, обязательно приходится преодолевать сопротивление этой самой природы. Даром природа ничего не отдает, ей плевать на человеческие желания, у нее свои собственные цели, и очень часто с целями людей они не имеют ничего общего. Нет, задача была грандиозная – дать человечеству пространство для дальнейшего развития. Территория Района была плацдармом, с которого люди начали свою новую экспансию. Только вот природа оказалась сложнее, чем думалось, и пространство без сопротивления она отдавать не собиралась.

Максимов махнул рукой, останавливая машину, идущую в сторону поселка.

Водителя он не знал, не иначе он был из последнего пополнения. Сев рядом с водителем, Максимов поздоровался.

– Это вы сегодня летали? – негромко спросил водитель, глядя на дорогу перед собой. – Ловко вы эту дрянь с небес свалили, хорошая работа.

– Ерунда, – думая о своем, сказал Максимов. – Невелика премудрость с живыми автоматами драться. Мозгов-то у них мало, где им с человеком в коварстве и хитрости состязаться!

– Не думал я, что все это окажется таким опасным, – пробормотал водитель. – Вроде и техника у нас нормальная, и людей достаточно, а все равно ощущение такое, что мы топчемся на крошечном пятачке, а впускать нас в самые глубины никто не собирается.

– Что ты хочешь? – устало сказал Максимов, слова водителя отвечали его собственным мыслям, которым так хотелось возразить. – Экспансия только начинается. Мы сюда пришли надолго, в случае непредвиденных трудностей нам есть у кого попросить помощи. И нам обязательно помогут. А мы должны честно делать свою работу.

На окраине Поселка он попросил остановиться, вылез, из машины и неторопливо побрел к общежитию для холостяков. Теперь он думал о словах Гларчука. Предчувствия у него, видите ли! С начала освоения Района они ни разу не потеряли воздухоплавательных аппаратов. Скорее всего Гларчук нервничал напрасно. Но вполне могло оказаться так, что плохие предчувствия родились не на пустом месте. Слишком враждебным был окружающий их мир. Слишком враждебным. В таком мире могло случиться все. И уже случалось, между прочим. За год Поселок потерял два десятка своих жителей. И что осталось с половиной из них, можно было только догадываться. Джунгли, окружившие Поселок со всех сторон, умели хранить свои тайны.

Если с Симоновым и экипажем вертолета случилось что-то, то не надо было даже гадать о своем задании на следующий день. Предчувствия… Лучше бы они Гларчука обманули.

Уже поднимаясь по ступеням здания, Максимов ощутил, как он устал. Даже есть не особо хотелось.

Глава третья

Предчувствия Гларчука не обманули.

Самое плохое, что могло произойти, произошло в действительности. Вертолет пропал.

Гларчук попросил пилота одного из перехватчиков пройти над территорией, над которой работала группа Дронова. Пилот добросовестно проутюжил воздух и, разумеется, ничего не обнаружил. Удивляться было нечему – джунгли в тех краях были на редкость густыми, Максимову казалось, что они могли скрыть даже пассажирский «Боинг», а тут был крошечный вертолетик. Но тут же он сообразил, что очень ошибается в масштабах.

К правильным оценкам он еще не привык, да и трудно было к ним привыкнуть даже опытному пилоту, налетавшему более пяти тысяч часов. В Районе он работал не первый месяц, поэтому в оценках времени и расстояний ошибался довольно часто. К Району надо было привыкнуть.

Спустя час после окончания заседания штаба поиска Максимов уже летел по направлению к Большому озеру. Летчики в команде Дронова были опытные, но вполне могло случиться так, что машина сейчас лежала глубоко под водой, и тогда шансы на ее обнаружение были ничтожными.

Сейчас в район предполагаемого падения выдвигались поисковые группы службы безопасности. Служба безопасности формировалась из бывших десантников и авантюристов. В следопыты брали лучших, прошедших всестороннюю подготовку, умевших стрелять из любого оружия, способных выжить в любых условиях, а если придется, то и постоять за себя без оружия. Эти люди выживали там, где не выживал никто. Вместе С тем эти люди всегда делали именно то, что надо было сделать, – и не больше.

Максимов еще успел увидеть, как они сноровисто и без излишней спешки грузятся в транспортный вертолет. В пятнистых комбинезонах и куртках, с пластиковыми белыми шлемами БКС на головах десантники выглядели единым организмом, в котором каждая его частица делала свое дело. Вчера они поминали своего погибшего товарища, но сейчас в их лицах Максимов не заметил усталости и растерянности, разве что некоторая ожесточенность проглядывала в глазах и желание отомстить жестокому миру за погибшего.

Высоко-высоко в небесах двигались гигантские облака, в редкие прорехи виднелось голубое пронзительное небо, изредка все расцвечивали солнечные лучи. Самолет Максимова обшаривал пространство. Электродвигатель ровно гудел, посылая машину вперед. Аккумуляторы поставили новые, поэтому энергии должно было хватить надолго. Под крыльями проплывали переплетения ветвей, джунгли сплетались в непроходимый зелёный клубок, в котором изредка проглядывали гигантские голубые и розовые цветы.

Через два часа Максимов убедился, что пропавший вертолет найти невозможно.

– Продолжайте поиск, – сказала земля.

Максимов попытался подняться выше, но воздушные ураганные течения немилосердно швыряли самолет из стороны в сторону. В подобной ситуации было только два выхода – или резко увеличить скорость и стать независимым от колебаний и порывов атмосферы, или, наоборот, – снизиться, чтобы попасть в область неподвижных ее слоев. И в том, и в другом случае видимость резко ухудшалась. Впрочем, могло произойти всякое. Вертолет мог оказаться в переплетениях листвы в самой чаще леса. Он мог потерять управление над Большим озером, и тогда он сейчас покоился в мутной глубине водоема, недоступный простому глазу, машину могло снести воздушными течениями на совершенно неизученные территории. Но вполне вероятным мог быть вариант, при котором вертолет оказался погребенным толщей земли, по крайней мере многочисленные грунтовые выбросы земляных вулканов допускали такую возможность.

Иногда среди переплетения ветвей Максимов видел юркие фигурки десантников. Те делали свое дело, но так же безрезультатно – сообщений об обнаружении каких-либо следов пропавшего вертолета в эфир не поступало и от них. Пожалуй, десантники рисковали больше пилотов. Они были наедине с хищным и страшным миром, который в любое время мог обрушиться из-за гибких стволов стремительным багом или неторопливым, но от того не менее опасным трупоедом. Перед ними могла внезапно разверзнуться и оскалиться хищными челюстями земля, наконец, могло просто показать свою глубину хищное подземелье с его бесчисленными и бездонными ходами, попав в которые не стойло и мечтать выбраться на поверхность живым и невредимым.

– Ноль-первый, – сказала земля. – Что у вас?

– Пусто, – отозвался Максимов. – А они точно были в этом районе?

– Последние сигналы были именно отсюда, – подтвердила земля. – Продолжайте поиск, ноль-первый.

Низко над лесом прошла пара стремительных либеллилинов. Максимов даже залюбовался их слаженным полетом. Словно ведущий с ведомым шли над Районом. Либеллилины редко летают парами, это одиночные существа, общество им не нужно. На ярко-красную машину Максимова либеллилины не обратит ли внимания. Или обратили, но охотничьего азарта у них машина не вызвала – окраска говорила об опасности потенциальной добычи, да и размерами самолет совсем немного уступал любому из них. Зря говорят, что либеллилины всего лишь безмозглые автоматы с инстинктивной программой внутри. Виражи, подобные тем, что они сейчас совершали, на одном инстинкте не совершишь. Тут требовался твердый глаз и острый расчет. Скорость, на которой они хватали добычу, всегда впечатляла, а острое зрение, позволявшее либеллилинам замечать жертву на огромном расстоянии, внушало страх.

Отвлекаться было некогда, и Максимов вновь принялся наблюдать за землей. Сейчас он сбросил скорость, поэтому прежнее пестрое мельтешение в глазах пропало, можно было спокойно рассмотреть детали на поверхности. Однако сколько Максимов ни вглядывался, следов пропавшего вертолета он на поверхности земли не обнаруживал.

– Земля, сказал Маскимов. – Я – ноль-первый. Работу в квадрате закончил. Вертолет не обнаружен. Жду указаний.

– Ноль-первый, – усталым голосом отозвалась земля. – Возвращайтесь на Базу. Мы нашли вертолет.

Вертолет и в самом деле нашелся. Изуродованный, с развороченным боком, уткнувшись носом и изогнутыми лопастями в ил, он лежал под водой, скрытый спокойной поверхностью Большого озера.

– Там никого нет, – вынимав загубник и тяжело дыша, сказал нырявший на глубину эсбист. – Пусто. Или они спаслись, или…

Он не договорил, да в этом и не было нужды. Каждый хорошо понимал, что могло случиться с телами погибших, окажись они на глубине. Хищников в озере хватало. Да и на суше тела могли закопать в землю могильщики; если это так и произошло, то искать экипаж было бесполезно, земля своих тайн не выдает, это уже хорошо было известно. Из двух: десятков потерянных людей дюжина значились без вести пропавшими, только вот этот факт особых надежд на их спасение не внушал. Джунгли добычи не отдают. Людей окружал чужой мир, и мир этот не был жестоким, он был другим, совсем не таким, каким его надеялись увидеть люди.

Надо было полагать, что люди погибли.

Возвращаясь на Базу, Максимов думал, что будет дальше. Нет, освоение Района было нужным делом, об этом никто не спорил. Население Земли постоянно росло, поэтому было просто необходимо подумать о том, где человечество будет жить. А как известно, освоение нового мира никогда не обходится без жертв, но вы это скажите родственникам погибших, вы им объясните, что освоение новых территорий всегда опасно, вон и Ермак погиб, а капитана Кука вообще на жаркое аборигены пустили. Все-таки хорошо, что у Поселка до сих пор нет своего кладбища. А с другой стороны – плохо. Кладбище всегда означает, что люди поселились надолго. Будет кому прийти помянуть родного и близкого человека. И вместе с тем это очень грустное событие. Хотелось надеяться на лучшее. Но человеку трудно выжить в незнакомом чужом мире, полном смертельных опасностей, о которых люди даже не подозревали. Кто мог предположить, что северная окраина Поселка окажется на пути гигантского тальпа? Ведь только случайно тогда все обошлось без жертв, могло быть гораздо хуже, Когда неожиданно дома начали оседать, проваливаясь в подземные пустоты, валиться набок, а то и вовсе переворачиваться. Да и вся жизнь Поселка во многом еще зависела от случайностей. Неосторожное вмешательство в жизнь Района могло привести к страшным последствиям, а от такого вмешательства Район, к сожалению, не был застрахован.

И все-таки куда делся экипаж вертолета? Поиск людей еще будет вестись несколько дней, пока эсбисты не обшарят досконально район катастрофы. Потом будет принято решение свернуть поиски ввиду их бесперспективности и для того, чтобы предотвратить возможные будущие жертвы. И люди, если они выжили, останутся наедине с чужим миром, в котором им долго не протянуть, для того, чтобы в этом мире выжить, надо хорошо знать его особенности, знать повадки фауны этого мира, четко осознавать, что в этом мире можно, а чего категорически нельзя делать. И никто уже этим людям не в силах будет помочь. Чудес не бывает, не бывает чудес!

Настроение было гнусным, и это сразу же сказалось на посадке – самолет «скозлил», едва не повредив тянущие винты. В последнюю минуту Максимову удалось справиться с управлением, но все равно машина сделала несколько скачков по бетонке, прежде чем остановилась, нацелившись острым носом в темный проем ангара.

– Похоже, Николаич, ты сегодня не в форме, – добродушно сказал техник, взобравшийся по лесенке к прозрачному колпаку над кабиной пилота. – Такую пенку дал, мы рты разинули от удивления. Или неисправность какая вылезла?

– Такие неполадки и ты хрен исправишь, – хмуро сказал Максимов. – Здесь они, здесь! – и постучал в грудь кулаком в перчатке.