Текст книги "Пространство для человечества"

Автор книги: Сергей Синякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Глава десятая

Поезд – идеальное средство для путешествий. Особенно если он не торопится и хочет увидеть как можно больше. Можно полежать на полке, лениво разгадывая кроссворд, можно поговорить с попутчиками за жизнь или просто поглазеть в окно. Можно пройтись в вагон-ресторан. Кормят там, конечно, скверно, но долгая дорога способствует аппетиту, и тогда даже железнодорожный салат кажется тебе кулинарным изыском, а куриная нога в сухарях – деликатесом, особенно если используется она в качестве закуски.

Но для того, кто торопится, существует самолет. Очень удобный вид транспорта. Однако Крикунов летать не любил. Он вообще настороженно относился к полетам. Нет, не то чтобы он боялся летать, хотя и в этом была толика истины. Последнее время газеты пестрели заметками об авариях – то «тушка» где-нибудь о землю грянется, то вертолет за провода высоковольтной линии зацепится, то рядовой «кукурузник», опыляя поля химикатами, увлечется земледелием до того, что начнет поле вспахивать. Да что технологические аварии! Бомбы в самолеты подкладывать стали!

Главный редактор ничего не боялся.

Даже тот факт, что вылет задержали почти на час, его абсолютно не смутил.

В самолете шеф расположился с максимально возможными удобствами. Даже свежую «Комсомолку» приготовил, как раз на час сорок пять полета. Некоторое время Лев предпринимал осторожные маневры, пытаясь выяснить, к кому они летят и какая фирма не пожалеет денежек на «желтую» газету. Шеф отвечал односложно и уклончиво. Ничего не добившись, Крикунов достал из кармана очередную книжку модного в последнее время Акунина и попытался читать.

– Бумажки свои выбросил или дома оставил? – неожиданно спросил шеф.

Крикунов ошеломленно посмотрел на него. Впервые за все время редактор показал, что ему что-то известно! Пауза затянулась. Крикунов лихорадочно соображал, что ему ответить. Врать было неудобно, говорить правду – чревато неприятностями.

– С собой взял, Александр Иванович, – наконец отозвался он. – Думал, будет время – покопаюсь немного.

– Покопаюсь… – проворчал шеф. – А тебе не кажется, что опасное это дело – лезть в чужие игры? За излишнее любопытство нос оторвать могут, а?

– Да ведь профессия наша, – неловко пробормотал Крикунов. – Она же вроде обязывает, Александр Иванович. Как в песенке поется, жив ты или помер, а материал должен быть на первой полосе.

– Профессия… – Шеф снова уткнулся в газету, всем своим видом показывая, что разговор продолжать не намерен.

Так-так-так! Такие, значит, дела. Крикунов своими журналистскими изысканиями в редакции ни с кем не делился, по всему выходило, что главный редактор знал о них со стороны. Но откуда? В ореховском детдоме Лев сам еще ничего не знал, даже трудно было предположить, что он влезет в эти непонятные дела. Детдом отпадал. Все началось со справок адресного бюро. Выходит, ему настучали представители компетентных органов, которые изучали его личное дело. А если сам главный редактор с ними связан? Нет, это отпадает, будь он с ними заодно, не послал бы он журналиста в детдом, жил бы по принципу «береженого Бог бережет». Он искоса посмотрел на главного редактора. Тот достал авторучку и принялся неторопливо разгадывать кроссворд на последней странице.

Все происходящее выглядело какой-то любительской постановкой. Причем любитель поставил пьесу, написанную графоманом. Не было в происходящем серьезной интриги, все напоминало детскую игру в военную тайну. Ну допустим. Допустим, он и в самом деле прикоснулся к чему-то запретному. Что бы сделали те, кто эту тайну охраняет? Одно из двух – или постарались бы, чтобы журналист Бойцов исчез, или попытались бы перевербовать его на свою сторону. Вместо этого идут какие-то совершенно дикие накаты, непонятная возня с мордобоем, где даже не объясняют, за что морду бьют, залезают в квартиру, в которой брать нечего, а то, что подлежит безусловному изъятию, демонстративно разбрасывают по всей квартире. Глупость!

– Возможно, тебе сделают предложение, – неожиданно сказал главный редактор. – Фантастическое предложение. Так вот, от таких предложений не отказываются, понимаешь?

Некоторое время Крикунов ошеломленно смотрел на него. Главный редактор покусал кончик ручки.

– Приспособление для метания стрел, – сказал он. – Вторая буква «Р», заканчивается на «Т», семь букв. Не знаешь?

– Арбалет, – машинально сказал Лев.

Игра такая есть, «холодно-горячо» называется. Человека отправляют искать заранее спрятанный предмет. Когда он подходит близко к предмету, окружающие говорят ему «горячо», а если он начинает удаляться – ему говорят «холодно». Сейчас явно становилось все горячее. И запутаннее. По крайней мере Лев ничего не понимал.

Царицын встретил их порывами пыльного горячего ветра.

Стеклянное здание аэропорта было почти безлюдным, даже голос диктора, объявляющий прибытие рейса, сопровождало эхо. У входа в здание аэропорта два милиционера проверяли документы у кучки людей с характерной внешностью, по которой их можно было отнести к лицам кавказской национальности. «Тут же Чечня недалеко, – сообразил Крикунов, поспешая за главным редактором. – Впрочем, после захвата заложников на Дубровке и в Мытищах их сейчас, наверное, везде проверяют».

– На такси, Александр Иванович? – спросил Крикунов.

– Где-то здесь нас машина должна ждать, – не оборачиваясь, сказал главный редактор. – Сказали, напротив входа в аэропорт – синенькое кафе, а слева от него будут стоять зеленые «жигули»… А, вот они! И Паша за рулем, надо же!

В машине играла негромкая музыка. Водитель дремал, откинув сиденье. Увидев подходящих к машине людей, он вылез и пожал обоим руки.

– На час позже прилетели, – без особой укоризны сказал он. – Ну что, Александр Иванович, в гостиницу?

– Потом, – сказал главный редактор. – Сначала к Бояславцеву.

Досадливо поморщился.

– И чего его сюда потянуло? Сидел бы в Москве, проблемы бы быстрее решались.

– Так тянет же, – сказал шофер. Да и тут последнее время проблем немерено.

Помолчал немного и Пожаловался:

– Надоело баранку крутить, прошусь у него, а он не отпускает.

– Потом, Паша, потом, – сказал главный редактор, досадливо бросив взгляд на Крикунова. Видно было, что распирает его любопытство, но присутствие журналиста сдерживает.

– В районе вертолет потеряли, – сообщил шофер. – Трое без вести пропавших. Ищут, конечно, но сам знаешь, это все равно что иголку в стоге сена искать!

– Плохо, – нахмурился главный редактор. – Я их знаю?

– Симонова и Диму Дронова вы должны помнить, – сказал водитель, расчетливо тормозя, чтобы подойти к светофору на зеленый свет. – А Новикова, наверное, нет. Он у нас недавно.

– Люди делом занимаются, – мрачно сказал главный редактор. – А я сейчас стал главным распространителем российских сплетен. Жалко ребят. Если в ближайшее время не найдут, надежда, что выберутся, очень слабенькая. Лаун!

– Сергей Сергеевич в свое время несколько лет продержался, – возразил водитель. – И ничего.

Интересный у них был разговор, только непонятный. Крикунов обиженно уставился в окна Машина уже проскочила через железнодорожный переезд, и справа потянулась сосновая лесополоса, а слева вытянулись заводские корпуса. Движение здесь было интенсивнее, но водитель вел машину уверенно, нахально лавировал среди автомобилей, перебрасываясь с главным редактором загадочными репликами. Здесь главный редактор чувствовал себя как дома. А, впрочем, где он чувствовал себя иначе? Крикунову доводилось пару раз сопровождать его в Белый дом и в администрацию концерна «Мост». И там он тоже чувствовал себя уверенно, несмотря на больших людей, с которыми они ходили разговаривать. И надо сказать, эти большие люди с Александром Ивановичем разговаривали на равных. Да что они, с ним автор «Господина Гексогена» Проханов за руку здоровался, минут пять руку тряс, уважение свое демонстрировал!

В Царицыне Крикунов был впервые, он все годовой вертел, чтобы увидеть монумент на кургане, но так и не увидел, не выдержал и спросил о нем у водителя.

– Так мы же с другой стороны в город въезжали, – без удивления принялся объяснять водитель. – Его от нас высотки закрывают. Ничего, сделаете свои дела, я вас туда свожу. Меня Бояславцев в распоряжение Александра Ивановича отрядил. А жить будете в нашем гостиничном комплексе. Он хоть и небольшой, но уютный. К тому же в центре города, рядом с Волгой.

Как ни странно, приветливость и словоохотливость водителя добавили Крикунову уверенности. Он покосился на главного редактора. Ну Александр Иванович, ну Штирлиц! За все время даже намека не дал, бровью не повел, а на деле ведь все знал. Сам Крикунов такой сдержанностью никогда не обладал. И дела у него в Царицыне какие-то. И знают его здесь. «Но зачем он меня сюда приволок? – подумал Крикунов. – Мне-то что здесь делать?»

И вдруг он сообразил, что именно здесь будет решаться его судьба. «Как в самолете сказал главный редактор? Вам будет сделано фантастическое предложение? Нет, – поправил себя Крикунов. – Он сказал, что возможно мне будет сделано фантастическое предложение. Но это совсем не факт, что оно будет обязательно сделано. А если предложение сделано не будет? Что со мной тогда сделают? Вплавь по Волге до Каспийского моря отправят?» В машине было душно, а его вдруг прошиб озноб. Как это обычно бывает в безвыходной ситуации, несколько минут спустя он уже немного успокоился и не без гордости подумал, что был прав в своих предположениях. Скорее всего где-то здесь был объект, куда отправляли детдомовцев. Как Александр Иванович водителю сказал? Лаун? Знатв бы еще, что это такое! И пропавший вертолет. Это в каком районе он ухитрился пропасть, если его спасатели найти не могут? Крикунов в Царицыне был впервые, но он твердо знал, что в его окрестностях неизведанных территорий, на которых мог бесследно пропасть вертолет, просто не было. А из этого вытекало… Чертовщина из всего этого вытекала.

Между тем машина, покрутившись по улицам, остановилась у трехэтажного здания, облицованного коричневой плиткой.

– Пошли, – сказал главный редактор, открывая дверцу.

Ступеньки были длинными и широкими, поднявшись по ним, Крикунов с замиранием сердца увидел табличку, которую обычно вывешивают у входа в учреждение. «ООО «МСП» – гласила табличка.

Глава одиннадцатая

В детективах, которые время от времени почитывал Крикунов, все было загадочно и увлекательно страшно. Какой-нибудь искатель приключений становится носителем ужасной тайны, и за ним начинают охотиться – пытаются похитить, расстрелять в подъезде или взорвать в автомобиле, на худой конец – отравить супчиком или хорошим коньяком… А герой самостоятельно или с чьей-нибудь помощью пытается выпутаться из истории, в которую втравила его любознательность. Если рассматривать происходящее именно с этой стороны, происходил какой-то фарс.

К чему-то он, конечно, прикоснулся, приоткрыл полог неведомой тайны, только вот суровой кары не последовало. Мелкие происшествия не в счет, да и то, что они явились следствием его нечаянного открытия, он уже крепко сомневался. Так, знаете ли, тайны не охраняют! Вместо того чтобы надежно изолировать любопытную Варвару, ее вполне благосклонно приглашают именно в то место, которое ее особенно интересует. И еще обещают сделать какое-то фантастическое предложение. Было над чем подумать.

Главный редактор привел его в небольшую уютно обставленную комнату, сунул ему несколько иллюстрированных журналов, сказал:

– Жди меня здесь. Я скоро.

И опять в душе Льва закопошился нехороший червячок сомнения. Он с тоской посмотрел в сутулую спину удаляющегося шефа. Черт его знает, может, приказано ему так сделать. Уйдет он сейчас, тогда-то оно все и завертится!

Но шеф ушел, а руки ему никто крутить не собирался, более того, юная длинноногая девица в подчеркивающей их стройность мини-юбке принесла чашечку великолепного кофе. Даже по запаху, мгновенно распространившемуся по комнате, было видно, что весь этот рыночный и магазинный ширпотреб с этим кофе даже на одной полке не стоял.

Немного успокоившись, Лев принялся без особого интереса просматривать журналы, прихлебывая кофе. Журналы были местными, но качеством могли поспорить с лучшими московскими. Глянцевая бумага, прекрасные фотографии, отличный дизайн – похоже, что цивилизация добралась и до провинции. Сделаны Журналы были вполне профессионально, да и тексты писались знающими умными людьми.

Крикунов вздохнул, расстегнул пиджак, чуточку распустил галстук и уже свободнее устроился в кресле, принимаясь читать статью о местном бизнесмене, который начал свою предвыборную борьбу за место губернатора области. Бизнесмен на фотографии в центре статьи выглядел молодо. Короткая стрижка и бычья шея спортсмена в сочетании с упрямым взглядом человека, который привык добиваться своего, делали бизнесмена похожим на члена какой-нибудь люберецкой группировки, поэтому очки в тонкой оправе, надетые им скорее всего для интеллигентности, казались неуместными. Тут уж имиджмейкеры, или как называл их сам Крикунов, мордоделы, немного перегнули с лепкой образа.

Говорил герой статьи под стать внешности – короткими рублеными фразами.

Впрочем, сказанное им было густо замешено на риторике, поэтому особенного впечатления не производило. Каждый избиратель знает, что начальнички в подавляющем своём большинстве сволочи и жулики. Повторяя это, ты особых открытий не делаешь, а вот негативность подобных высказываний очевидна – если наверху все жулики, то чего же ты сам рвешься наверх?

Лев покачал головой и, обреченно раскрыв последнюю страницу, принялся читать анекдоты. В большинстве своем они были, конечно, с изрядной бородой, но изредка попадались и очень оригинальные.

Несколько раз по коридору шумно протопали люди. Окно в кабинете было приоткрыто, и из соседнего дома доносилась песня группы «Любэ».

 
Комбат, комбат, батяня комбат,
Не прятался ты за спины ребят!
 

– душевно утверждал Николай Расторгуев. Крикунов посмотрел на часы. Его редактора не было уже двадцать пять минут. «Интересно, а как наш Александр Иванович? – внезапно подумал Лев. – Не спрячется за мою спину? Или поддержит своего подчиненного в щекотливой ситуации?»

В комнате появилась все та же девица. Ноги у нее были великолепные, и, нарушая правила приличия, Крикунов то и дело косился на них.

– Еще кофе? – спросила она, ставя на поднос пустую чашку.

– Пожалуй, – согласился журналист. – Вас как зовут?

– Зоя, – охотно призналась девица.

– Что-то мой шеф задерживается. – Лев посмотрел на дверь. – Не знаете, он скоро будет?

– А он у Бояславцева, – сказала девушка. – А Станислав Аркадьевич пока все вопросы не прорешает, никого не отпускает. Но вы не волнуйтесь, там у вас под столом кнопочка, если я понадоблюсь, нажмите. Хорошо?

– А чем вы тут занимаетесь? – поинтересовался Крикунов.

– Я или наше предприятие? – улыбнулась Зоя. Улыбка у нее была миленькая, придававшая девушке этакую пикантность. – Я здесь в отделе комплектации. А вообще наше предприятие многопрофильное – от продуктов питания до развлекательной индустрии. У нас даже своя фармацевтическая фабрика есть!

Она была полна неподдельной гордости за фирму, в которой работала.

Крикунов залюбовался ее круглым личиком, похорошевшим от неожиданного румянца, и неожиданно для себя спросил:

– А ваши родители… Они тоже в «МСП» работают?

И все. Улыбка погасла, девушка смотрела на Льва настороженно и неприязненно.

– Простите, – сказала она. – Мне надо работать. Кофе я вам сейчас принесу.

Пока она ходила за кофе, Крикунов клял себя за неосторожный вопрос. А собственно, чего он особенного спросил? Само собой подразумевалось, что молодая девчонка идет на работу туда, где уже кто-то трудится из ее родственников. Без протекции в наши времена только торговать «Гербалайфом» приглашают. Или товары на улице продавать, только раньше таких работников коробейниками называли, а сейчас гордо именуют торговыми агентами. Но суть-то от этого не меняется! И все-таки он чувствовал себя неловко.

Девушка принесла ему кофе и вышла.

Немного погодя в комнату заглянул рослый парень в камуфляже и запыленных ботинках на высокой шнуровке. Судя по экипировке, это был охранник. Сердце Крикунова неприятно дернулось, он ощутил, что ладони стали влажными.

– Таманцева не видели? – спррсия охранник.

Крикунов неопределенно пожал плечами.

– Я здесь не работаю, – сказал он. – Сам сижу и жду.

– Извините, – сказал парень в камуфляже и прикрыл дверь.

Крикунов облегченно вздохнул и снова посмотрел на часы. Однако! Шеф отсутствовал уже около часа. Ожидание затягивалось, и Льва это утомляло. С большим удовольствием он сейчас бы отправился в гостиницу, переоделся, принял душ и отправился прогуляться по городу. Плевать он хотел на все эти загадки, на непонятные намеки начальства, на таинственный вертолет, исчезнувший бог знает где и принадлежавший многопрофильной фирме, которая занималась абсолютно всем, включая развлекательную индустрию, как бы она ни выглядела. Больше всего ему сейчас хотелось отдохнуть.

Он встал, подошел к окну и посмотрел на улицу. В открытую половинку вид улицы был самым обычным, но если смотреть через стекло, все странным образом уменьшалось. Автомобили и люди у подъезда выглядели почти игрушечными. Кому пришло в голову вставить в раму уменьшительное стекло? Честно говоря, выглядело это забавно.

Он прислушался.

Где-то неподалеку звонили церковные колокола. Он обернулся, спиной ощутив, что дверь открывается. Главный редактор выглядел не слишком довольным, но Лев счел необходимым показать свою обиду.

– Александр Иванович, – недовольно протянул он.

– Потом, потом, – нетерпеливо сказал начальник. – Пошли, времени нет.

Коридоры были отделаны янтарного цвета пластиком, потолок был навесной с галогенками, отчего можно было сразу определить, что фирма процветала. Но особо осмотреться Лев не успел, редактор потащил его по этому коридору с молчаливой напористостью муравья, тянущего в муравейник дохлую муху.

Они вошли в прохладный кабинет. В кабинете было сумрачно, напротив входа стояли буквой «Т» столы с придвинутыми к ним стульями, а за столом сидел плотный бритоголовый человек лет шестидесяти пяти. Такими изображали обычно в старых фильмах директоров крупных заводов и средней руки партийных функционеров.

Редактор сел за стол и показал рукой Крикунову, чтобы тот садился.

– Здравствуйте, – вежливо сказал Крикунов и сел.

Глава двенадцатая

Если бы люди точно знали, что их ожидает в ближайшем будущем, жить стало бы совсем неинтересно. Зачем, скажем, готовиться и торопиться на свидание, если ты будешь точно знать, что она не придет? Стал бы крестьянин вспахивать поле, если бы точно знал, что до следующего урожая он не доживет? И еще неизвестно, пустился бы в свое авантюрное путешествие до Лондона неугомонный д'Артаньян, если бы знал, что его в порту Кале ранит граф де Вард? Хотя нет, этот бы все равно отправился в роковое путешествие. Слово, данное даме, галатность и дворянская честь, гасконская уверенность, что все обойдется, – все смешалось бы воедино, заставив его пуститься вскачь навстречу смертельному уколу шпаги. И все же, все же…

Лев Крикунов мушкетером не был, вся бесшабашность и надежда на авось выветрились с годами, но развернувшиеся события были ему неподвластны, а открывающиеся перспективы зачаровывали так, что не было времени обдумать происходящее.

– Знакомьтесь, товарищ Бояславцев, – сказал главный редактор. – Крикунов. Лев Николаевич. Любопытная Варвара, которая сует нос куда попало.

– Вижу, – без улыбки сказал бритоголовый. – Недосмотрел ты, Саша, ох недосмотрел!

– Я же объяснял! – вспылил редактор. – От меня это совсем не зависело.

– Ну да, не зависело! – возразил Бояславцев. – А кто его в детский дом отправлял? Я?

– Так ведь я что думал? – сказал главный редактор. – Думал, поедет, статью напишет проблемную. Сам знаешь, как сейчас детским домам туго приходится. Кто же знал?

– Надо было знать. – Бояславцев встал, неторопливо прошелся по кабинету. – Не первый день в разведке работаешь!

Крикунов после этих слов чуть со стула не упал. Сурков? В разведке?

– Холост, детей нет. – Бояславцев вернулся за стол. – Отца не помнишь, мать в прошлом году умерла. Из родственников только тетка, и та живет в Абхазии. Все верно?

Крикунов только кивнул. Страх и неловкость, что он ощутил в первые минуты, уже прошли. Лев начал испытывать легкое раздражение, которое медленно росло.

– Хороший журналист, – сказал Бояславцев. – Так Сурков тебя отрекомендовал, а я ему верю. Любознателен, желаешь прославиться на журналистском поприще, но пока тебе это плохо удается. Бумаги где?

– В папке, – сказал Крикунов. – А она в машине осталась. Могу принести.

– Не надо, – с некоторым раздражением повторил Бояславцев. – Без тебя принесут.

Он нажал на кнопку селектора:

– Хромкин? Пусть кто-нибудь принесет мне из машины Леута папку, которую там журналист оставил.

Похоже, распоряжения товарища Бояславцева здесь выполняли без промедления. Вскоре в кабинет скользнул невысокий худощавый человек в униформе, немного напоминающей американскую военную форму. Не разглядывая присутствующих, он положил перед Крикуновым его папку и незаметно покинул кабинет. Словно в воздухе растворился.

Лев достал из папки материалы и пододвинул их Бояславцеву. Хозяин кабинета, подперев бритую голову одной рукой,

неторопливо и внимательно изучил их и поднял голову.

– Впечатляет, сказал он главному редактору. – А всего-то глупая выходка воспитанника и архив PОHO. А в результате богатевший материал для аналитиков. Вовремя вы там спохватились. О мерах по организации прикрытия можешь мне не докладывать, уже доложили.

Повернулся к Крикунову и поинтересовался:

– А какой вывод из всех этих данных сделали вы, Лев Николаевич? Поделитесь с нами своими догадками, это очень важно.

Некоторое время Лев молчал.

– Смелее! – подбодрил Бояславцев;

Поделись с ними своими догадками. А дальше что? «Но холодные воды Урала пусты, и Чапая не видно нигде»? Идиотская была ситуация, глупее не придумаешь.

– Да не бойтесь, не бойтесь, – подбодрил бритоголовый. – Не делайте трагического лица. Никто к вам мер принимать не собирается. Выкладывайте, Лев Николаевич!

Нет, братцы, было в нем что-то властное, Крикунов вздохнул и принялся рассказывать. Почему он это делал, Лев и сам не знал. Взял и выложил все свои прикидки – и про секретный объект, и про освоение новых территорий. Излагал он Все несколько запутанно, но вместе с тем понятно. Бояславцев дважды вставал, прохаживался по кабинету, заложив руки за спину, потом сел и значительно посмотрел на главного редактора.

– Такие дела, Саша, – сказал он. – Что значат живой ум и немножечко воображения.

Посидел немного, словно решался на что-то.

– Вас дома кто-нибудь ждет? – поинтересовался он у Крикунова. – Любовница, знакомая? Да не волнуйтесь вы, никто вам плохого не желает. Понимаете, Лев Николаевич, волею случая вы наткнулись на бреши в нашем прикрытии. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что мы теперь знаем свои слабые места и у нас будет достаточно времени, чтобы исправить положение. Плохо то, что теперь нам надо решить вопрос с вами. Разумеется, ничего плохого мы вам не желаем. Есть два пути. Первый – взять вас в программу. Но для этого необходимо ваше согласие. Второй – неизбежно вытекает из вашего отказа. И в этом случае ничего плохого, несколько сеансов психотерапии, лечение под гипнозом, и вы свободны, как птица. Будете по-прежнему работать в редакции, писать свои страшилки… Он холодно улыбнулся.

– Могу я узнать, что это за программа? – неожиданно севшим голосом спросил Крикунов. – Трудно, знаете, выбирать из двух котов в мешке, тем более что мешки разные.

– Освоение территорий, – сказал Бояславцев, быстро переглянувшись с редактором. – Вы угадали, Лев Николаевич. Речь идет об освоении новых территорий. Только не совсем обычных. Представьте себе, что мы получили доступ в иное измерение. Технические детали вам не нужны, поэтому я на них останавливаться не буду. Скажу, что это было неимоверно сложно.

– Не надо, – сказал Лев. – Я только не понимаю, какое место в вашем проекте могу занять я. Я ведь жалкий гуманитарий, в технике ничего не соображаю, даже машину плохо вожу.

– Вот пошел детальный разговор, – одобрительно сказал Бояславцев. – Александр Иванович не соврал, у вас действительно имеется прекрасное качество брать быка за рога.

Он задумчиво покрутил ручку в руке и бросил ее на стол.

– Видите ли, Лев Николаевич, процесс освоения идет уже несколько десятилетий. Нужно как-то систематизировать его историю, привести его к какому-то общему знаменателю. Все, что происходило, происходит и будет происходить, однажды станет частью общечеловеческой истории. Не хотелось бы, чтобы эта история была основана на домыслах и легендах. У человечества и без того достаточно в прошлом различного рода легенд, которые подменяют истинно происходившие события. Необходим человек, который вплотную займется описательской частью происходящего.

– Вам нужен историк, а я просто журналист, – уставившись в стол, сказал Крикунов.

– Но с историческим образованием, – уточнил Бояславцев. – Не скромничайте, Крикунов, скромность не всегда украшает человека, иногда она становится досадной помехой в движении вперед. Нам не нужен историк, нам необходим летописец, а на эту должность более подходит не кабинетный червь, а человек, бойко владеющий пером. Вам придется не только изучать документы и беседовать с людьми, вам придется принимать участие в рискованных экспедициях, да и само нахождении на территории не всегда безопасно. Но это вы поймете на месте. Это хороший шанс, ведь вы мечтали о сенсациях?

Крикунов пристально взглянул на хозяина кабинета.

– Не могу сказать, что мечтал о подобном путешествии всю жизнь, но думаю, что это лучше, чем промывание мозгов. Из двух зол выбирают меньшее. Как я понял, вы представляете государство?

Ему показалось, что Бояславцев и Сурков смущенно переглянулись.

– А разница есть? – с высокомерным видом удивился Бояславцев.

– Разница одна, – грустно усмехнулся журналист. – Частные структуры обычно более безжалостно оберегают свои секреты.

– Будем считать, что мы с вами договорились? – Хозяин кабинета встал. – Думается, вы приняли правильное решение и никогда об этом не пожалеете. Сейчас вами займутся, вечером вы уже будете на месте. Ко мне вопросы есть?

– Пожалуй, – Крикунов не готовил этого вопроса, он вырвался сам. – Сколько мне будут платить?

Бояславцев согласно качнул головой:

– Резонный вопрос. Скажем так, когда вы вернетесь, вам будет выплачена любая разумная сумма, которую вы назовете.

– Ясно, но непонятно, – усмехнулся Лев. – Тогда у меня еще один вопрос. Назовите минимум суммы, которая вам кажется разумной.

Бояславцев назвал.

Что ж, названная им сумма могла произвести впечатление и на более искушенного журналиста.

– И еще одно, – нахально настаивал Крикунов. – Вы сказали, что сумма мне будет выплачена по возвращении…

– Там деньги не будут нужны, – недовольно буркнул со своего места Сурков.

– Я не о том, хотелось бы узнать, когда мое возвращение станет возможным?

– Будущее покажет, – сказал Бояславцев. – Послушайте, Крикунов, вы меня разочаровываете. Я считал вас более умным человеком.

– Хотелось еще быть предусмотрительным, – вздохнул журналист. – Теперь мне кажется, что вы приговорили меня к пожизненному пребыванию в этом вашем измерении.

«Если оно и в самом деле существует», – добавил он мысленно.

– Николаев, зайди, – вызвал Бояславцев по селектору. Еще раз с непонятным выражением лица оглядел Льва и неожиданно спросил:

– Вы в детстве фантастику любили?

– Я ее и сейчас люблю, – пожал плечами Крикунов.

– Тем лучше. Гарантирую незабываемость впечатлений. Ваше маленькое путешествие перевернет всю вашу жизнь. Проверено на практике.

Ну кто бы после таких слов продолжал сомневаться? Особенно если жизнь не удалась и впереди нет ничего, кроме старости и печальных воспоминаний.

В кабинет вошел человек. Видимо, это и был Николаев.

– Толя, – сказал Бояславцев. – Познакомьтесь, это наш будущий летописец Лев Николаевич Крикунов. Лев, заберите свои бумаги, возможно, там они вам могут пригодиться. Уже сегодня он должен быть в районе. Как обычно, – весь комплекс прививок и на кратник. Что там нового? Вертолет не нашли?

– Ищут, – сказал Николаев, с любопытством оглядывая журналиста. – Пойдемте, товарищ Крикунов.

А вот на этот раз Лев обратил внимание на обращение, сегодня к нему уже второй раз обращались «товарищ», и это, конечно, не могло быть случайностью. Честно говоря, Лев и сам никак не мог привыкнуть к обращению «господин», оно ему казалось издевательским. «Господа крестьяне, пришло время собирать урожай!» Звучит? Идя за Николаевым по коридору, Лев вдруг подумал о своем главном редакторе. Что-то в поведении Суркова подленькое просматривалось. Сдал он своего подчиненного без зазрения совести. А что вы хотели? Разведчик! У них моральные принципы не в чести. И еще. Второй раз за сегодняшний день он услышал о пропавшем вертолете. Судя по всему, он пропал где-то в ином измерении, куда сегодня предстояло попасть ему самому.

Почему-то Крикунову захотелось, чтобы пропавший вертолет обязательно нашелся.