Текст книги "Легионы Рима на Нижнем Дунае. Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.)"

Автор книги: Сергей Рубцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

С.М. Рубцов
«Легионы Рима на Нижнем Дунае: Военная история римско-дакийских войн (конец I – начало II века н. э.)»

Вместо предисловия

Эта небольшая книга не претендует на строгую научность, хотя ни одного вымышленного героя в ней нет. Она написана на основе ряда статей, часть из которых публиковались за последние двадцать лет в различных региональных и центральных изданиях (см. библиографический список), а часть по разным причинам не увидели свет, оставшись лишь в рукописных вариантах. Автор старался по мере сил «оживить» древнюю историю, показать людей в их жизненной динамике, в том реальном мире, который их окружал. Отсюда, наверно, увлечение эпиграфикой, археологией, появившееся сразу после поступления на первый курс Барнаульского государственного педагогического института. Автор очень благодарен своему первому наставнику Алексею Павловичу Уманскому, который многое сделал для того, чтобы это увлечение не пропало, а превратилось в предмет научного интереса.

Даки же появились гораздо раньше. В начале уже далеких 70-х гг. на экраны кинотеатров вышел одноименный румынский фильм Сержиу Николаеску. Помню, как мы, провинциальные мальчишки из далекого сибирского города, удаленного за многие тысячи километров от Нижнего Дуная, с замиранием сердца в который уже раз смотрели на противоборство римских легионов со свободолюбивым и гордым народом. Величественная фигура царя Децебала, роль которого талантливо сыграл Амза Пелля, коварный и хитрый Домициан произвели сильное впечатление не только на нас, но, судя по сохранившимся с тех лет вырезкам из «Иностранной литературы», и на кинематографических критиков. Не знаю, вряд ли авторы сценария С. Николаеску и Т. Попович могли себе представить, что где-то «на краю ойкумены» двенадцатилетние мальчишки, понаделав щитов и деревянных мечей, будут играть в даков и римлян…

Сначала это был просто дилетантский интерес – вырезки из издававшегося тогда журнала «Румыния». Затем прочитанная от корки до корки книга Ирины Тимофеевны Кругликовой. Диплом «Скифо-фракийские отношения в V-IV вв. до н. э.». Стажировка в МГПИ им. Ленина после окончания института и выбор: фракийцы или скифы. Первые победили. Затем работа над диссертацией по военно-политической истории Мезии под руководством Василия Ивановича Кузищина. Корпуса и корпуса надписей. Тысячи далеких судеб ауксилариев, легионеров, воевавших с даками на Дунае. Постепенно стали рождаться строчки, где слышится звон мечей и воинственный клич римских легионеров, покоряющих Дакию. Рельефы монументальной колонны Траяна, метопы «Трофея», установленного на месте давно отгремевших сражений, делают, несмотря на всю свою панегиричность, уходящую от нас все дальше и дальше вглубь веков античную историю живой.

Мне хотелось бы выразить особую благодарность: за внимание как ответственного редактора серии и за помощь в подборе специальной литературы – старшему научному сотруднику Института истории материальной культуры РАН кандидату исторических наук Валерию Павловичу Никонорову, без инициативы которого эта книга не увидела бы свет; за оказание мне в прошлом большого содействия в отборе эпиграфических памятников – кандидату исторических наук Николаю Ивановичу Соловьянову; за прекрасно выполненные иллюстрации – моему старинному другу, члену Союза архитекторов России Александру Васильевичу Сильнову.

Автор

Глава 1
Племенной мир Нижнего Подунавья накануне римского вторжения

Обширные пространства от Вардар-Моравского бассейна на западе до Черного моря на востоке, от Прутско-Днестровского междуречья и Карпат на севере до побережья Эгейского моря на юге населял в древности народ, называемый античными географами фракийским. К северу от Тема (Балканских гор) по нижнему течению Истра (Дуная) и в Трансильвании жили северные фракийцы, а по южным склонам Балкан и в Родопах – южные. Обе ветви были составлены исконными обитателями этой страны, говорили на похожем языке, имеющем, однако, территориальные диалекты. Древнефракийский язык имел много общего с древнемакедонским. Фракийцы делились на многочисленные племена, которые часто враждовали между собой, тем самым создавая благоприятную почву для завоевателей.

На крайнем северо-западе у границ с паннонскими племенами жили трибаллы. По сообщению Геродота, в начале V в. до н. э. они занимали сравнительно небольшую территорию низовьев реки Бронг (совр. р. Морава в Сербии), впадающей в Дунай[1]1
  Геродот. IV, 49.


[Закрыть]. Однако постепенно сила трибаллов росла. В 424 г. до н. э. они нанесли тяжелое поражение фракийскому царю Ситалку, который сам сложил голову в решительном сражении. Границы племени расширяются, достигая на востоке реки Эск (совр. р. Искыр в Болгарии), а на западе правого притока Дуная – реки Савы. Дальнейшие территориальные притязания сталкиваются с интересами все более крепнущей Македонии.

Пик могущества трибаллов приходится на первую половину IV в. до н. э. В это время у них начинается процесс разложения первобытно-общинного строя и формирования раннего государства. Выделяется знать, зарождается институт царской власти. Трибаллам удается, где мирным, где военным, путем, объединить ряд более мелких северофракийских и соседних иллирийских племен. На правом берегу Савы возникает столица племенного союза – город Сирмий, получивший название от самого известного из трибалльских царей – Сирма. Армия этого грозного, воинственного племени достигала, по уверениям античных авторов, 30 тысяч воинов, представляя серьезную опасность для соседних государств. В 339 г. до н. э. трибаллам даже удалось нанести ощутимое поражение Филиппу II, уставшее войско которого во время возвращения из «скифского» похода было внезапно атаковано ими в горных теснинах. Трибаллы лишили Филиппа II захваченной добычи, а самого тяжело ранили в правое бедро. До конца жизни отец Александра Великого остался хромым, тяготясь положением калеки.

Со второй половины IV в. до н. э. начинается постепенный упадок трибалльского объединения. С севера, переправляясь через Дунай, его начинают теснить более многочисленные и не менее воинственные кельтские племена. С юга решительный удар наносит Македония. В 335 г. до н. э. Александр Македонский совершает стремительный поход против северных фракийцев. В большом сражении ему удается разбить трибаллов. Как отмечает римский историк Арриан, битва носила упорный характер. Варвары ни в чем не уступали македонцам, пока в дело не вступила фаланга. Только тогда трибаллы обратились в бегство, потеряв 3 тысячи убитыми[2]2
  Арриан. Поход Александра. I, 2.


[Закрыть]. Правивший в это время Сирм с остатками своего племени укрылся на неприступном острове Певка в дельте Дуная, но после непродолжительного сопротивления явился к Александру и признал себя побежденным.

Трибалльский царь, несмотря на поспешность своего бегства, успел зарыть значительную часть своих сокровищ, и они совершено случайно были обнаружены в 1986 г. на севере Болгарии в селе Рогозен крестьянином во время уборки картофеля. Клад состоял из 165 великолепных серебряных сосудов, как повседневного, так и ритуального назначения. Судя по надписям на кувшинах и фиалах, они собирались трибалльскими царями в течение почти столетия различными путями. Многие из сосудов были подарены предшественникам Сирма фракийскими династами, желавшими заручиться поддержкой грозного северного соседа. Так поступил Котис I, стоявший во главе одрисского объединения южных фракийцев с 383 по 359 г. до н. э., а затем его преемник Керсеблепт, подаривший роскошный серебряный фиал трибалльскому царю Дидюкаймосу. Клад наглядно подтвердил свидетельство античных авторов о ведущей роли трибаллов среди северофракийских племен в первой половине IV в. до н. э.

Однако к III в. до н. э. положение изменилось. Теснимые со всех сторон трибаллы не выдерживают конкуренции с более сильными соседями. С востока надвигаются скифы. На западе Сирмий захватывают иллирийцы бревки, а вглубь исконных владений в начале III в. до н. э. вторгаются полчища кельтов. Территория расселения некогда могущественного племени резко сокращается, численность трибалов падает.

Кельтское нашествие затронуло практически все древние народы на севере Балкан, докатившись до Греции. Только здесь, получив серьезный отпор, завоеватели вынуждены были повернуть назад. После длительных кровопролитных столкновений с фракийскими племенами часть кельтов скордисков обосновалась по берегам реки Моравы, оттеснив своих соперников на восток. Другая часть во главе с вождем Батанатом поселилась у впадения реки Савы в Дунай близ г. Сингидуна (совр. Белград). В течение II-I вв. до н. э. победители в значительной степени смешались с побежденными. Однако в социально-политическом развитии кельты опережали фракийцев и иллирийцев, что объясняется их более тесными контактами с Македонией. Скордиски часто служили в македонской армии в качестве наемников. Показателем их превосходства считается также наличие собственной золотой и серебряной монеты, до римского завоевания имевшей широкое хождение на Среднем Дунае. Были у этого могущественного кельтского племени и города, о которых упоминает географ Страбон: Георта и Капедун[3]3
  Страбон. VII, 5, 12.


[Закрыть]. В конце I в. до н. э. скордиски, истощенные борьбой с иллирийцами и фракийцами, под ударами римлян переселяются в соседнюю Паннонию.

У северных границ Македонии античные историки и географы помещают дарданов. В отличие от кельтов, дарданы не сливались с фракийцами, но часто действовали с ними заодно, предпринимая грабительские набеги на Македонию и Грецию. Как отмечает Тит Ливий, во II в. до н. э. это иллирийское племя представляло серьезную угрозу для соседей[4]4
  Ливий. ХII 57,6.


[Закрыть]. Македонские цари принимали всевозможные меры, чтобы обезопасить свои владения от их рейдов. Традиционной являлась тактика «выжженной земли», когда широкие приграничные полосы полностью опустошались, что лишало противника провианта и фуража. Персей накануне решительного столкновения с Римом совершил в Дарданию успешный поход, значительно ослабив ее. На грозного врага натравлялись и другие, не менее воинственные, племена, ищущие места для поселения. Среди последних особенно выделялись бастарны.

По поводу этнического происхождения бастарнов уже у античных авторов имелись существенные расхождения. Страбон и Тацит склонны считать их германцами, однако Тит Ливий, Аппиан и Плутарх упоминают о них как о кельтах. Вероятно, последние ближе к истине. Испытывая сильнейшее давление с запада германцев, а с востока сарматов, бастарны в начале II в. до н. э. двинулись к Дунаю в поисках пустующих земель. Один поток, обогнув Карпаты, докатился до устья, заняв остров Певку. Другой, обойдя горы с запада, продвинулся до среднего течения реки. В I в. до н. э. под натиском скордисков, а затем сарматов бастарны ушли отсюда к северо-восточным границам Дакии в верховья Днестра и Тиссы.

В течение многолетних скитаний они в значительной степени восприняли обычаи своих соседей, а также частично смешались с ними, образовав племенной союз. Практически все античные авторы называют бастарнов конным народом, подобно сарматам. Однако в бою всадника сопровождал пехотинец, способный в случае необходимости заменить павшего товарища. Как замечает Юлий Цезарь в своих «Записках о галльской войне», такой же метод ведения военных действий практиковали германцы[5]5
  Цезарь. Галльская война. I, 7, 65


[Закрыть]. С фракийцами бастарнов объединяла не только общая территория расселения, но и одинаковая ненависть к Риму. На протяжении всей своей истории, а одним из последних о бастарнах упоминает Аммиан Марцеллин, они неоднократно вступали в различные антиримские союзы или самостоятельно прорывали лимес империи на Нижнем Дунае. Их высокий рост, сила и воинственность наводили ужас на когорты римлян. Союз с бастарнами во II в. до н. э. вселил надежду в сердце македонского царя Филиппа V во время его борьбы с Римом. Испуганные многочисленностью бастарнов дарданы, не надеясь собственными силами отстоять родные земли, послали в «вечный город» посольство с просьбой о помощи. Лишь только жадность Персея, не пожелавшего выплатить бастарнам обещанного отцом вознаграждения, спасла Эмилия Павла от неприятностей, связанных со столкновением с этим племенем. В I в. до н. э. бастарны, возглавляемые несколькими вождями, продолжали играть на Нижнем Дунае значительную роль.

Вдоль реки Цибрус (совр. Цибрица в Болгарии) жило племя мезов. Сведения античных источников о них очень скупы. Если верить краткому сообщению Флора, римляне до конца I в. до н. э. имели о мезах лишь смутное представление[6]6
  Флор. II, 26. 16


[Закрыть]. Однако, исходя из того, что, начиная со времени правления Тиберия, их именем стала называться вся римская провинция на Нижнем Дунае, специалисты делают вывод о значительной силе и влиятельности этого племени во фракийском мире.

Наиболее известным среди нижнедунайских племен было северофракийское племя гетов, занимавшее с древнейших времен низовья и устье Дуная. К северу от реки до Тираса (совр. Днестр) тянулась обширная засушливая «гетская пустыня». В конце VI в. до н. э. Дарий I прошел здесь, преследуя отступающих скифов. Геты после непродолжительного сопротивления вынуждены были подчиниться царю царей. И в V-IV вв. до н. э. они все еще не имели достаточной сплоченности и силы для отражения вражеских нашествий, и им вновь пришлось покориться нахлынувшим завоевателям. На сей раз это были скифы. В конце V – начале IV в. до н. э. в степях Северного Причерноморья сформировался крепкий племенной союз, возглавляемый царем Атеем, который начал наступление на юг. Скифы захватывают дельту Дуная, а затем заставляют ряд греческих колоний признать свою власть. Каллатис даже чеканит в это время серебряную монету с изображением бородатого всадника-скифа. Продвигаясь дальше, Атей разбивает воинственных трибаллов, отбрасывая их на запад. К середине IV в. до н. э. его власть простиралась уже до Византия, платившего царю дань. Один из центров племенного объединения Атея, находящийся на территории между излучиной Дуная и Черным морем, получил название Малой Скифии (совр. Добруджа в Румынии).

Возросшее могущество нижнедунайских скифов не могло не обеспокоить внимательно следящую за положением на севере Балкан Македонию. В 339 г. до н. э. наметившиеся противоречия переросли в открытый конфликт, зафиксированный античным наследием. В этот год Атею пришлось вести упорную борьбу с гетами, жившими близ приморского городка Истрии. Положение дел складывалось не в пользу скифов. Тогда Атей обратился за помощью к македонскому царю, обещая сделать его своим наследником. Филипп II согласился помочь соседу, которому было уже девяносто лет. Но когда македонские отряды добрались до низовьев Дуная, их помощь не потребовалась. Противник лишился своего вождя и сложил оружие. Атей отослал македонцев обратно, а Филиппу в наследовании отказал, сославшись на то, что у него есть собственный сын. Не захотел скифский царь оказать бывшему союзнику и материальную помощь, когда тот осаждал Перинф и Византий. Свой отказ он объяснил тем, что народ его беден. Ничего кроме скота да кибиток для жилья не имеет.

Взбешенный Филипп II прекратил военные действия в Греции и двинулся с огромной армией к Дунаю. Где-то в степях Малой Скифии произошла битва, в которой девяностолетний Атей проявил невиданное мужество, сражаясь в первых рядах, и пал под ударами длинных македонских пик – сарисс. Победитель захватил большую добычу, состоящую из табунов скота и лошадей, а также нескольких тысяч пленных женщин и детей. Однако, как уже отмечалось выше, в конечном итоге эта добыча досталась трибаллам, подкараулившим царя в горных теснинах Фракии.

После смерти Атея скифы продолжали жить в низовьях Истра, даже чеканить свою монету, но былой силы уже не имели. К I в. до н. э. они в значительной степени смешались с соседними племенами бастарнов, гетов, а позднее сарматов.

Со второй половины IV в. до н. э. процесс имущественного и социального расслоения пошел у гетов быстрее. Археологические исследования выявили наличие в это время у гетской знати выполненных в высокохудожественном стиле предметов вооружения, украшенных драгоценными металлами. Важную роль в этом процессе сыграла торговля с греческими полисами, появившимися на западном побережье Понта Эвксинского в VI в. до н. э. Купцы из Том (совр. г. Констанца в Румынии), Истрии, Одесса охотно закупали у соседних племен зерно, скот, кожи и другую сельхозпродукцию. Тем самым они вовлекали варварскую периферию в интенсивный товарообмен и способствовали обогащению ее верхушки. Значение гетов среди остальных северофракийских племен все более растет. Разбитые Александром во время похода против трибаллов, они смогли противостоять его полководцу Зопириону. В крупном сражении объединенное скифо-фракийское войско вместе с ополчением греческих полисов сумело разбить армию честолюбивого завоевателя, а сам он сложил голову на поле боя.

В начале III в. до н. э. происходит первая попытка консолидации разрозненных гетских племен, продиктованная угрозой нового вторжения с юга. Получив от Александра Великого в качестве наследства Фракию, один из многочисленных диадохов – Лисимах предпринял попытку расширить границы своего удела на север. В 292 г. до н. э., переправившись со значительными воинскими контингентами на левый берег Дуная, он захватил ряд укрепленных городищ местных племен. Тогда геты объединились. Во главе союза встал один из племенных вождей Дромихет. Ему удалось заманить Лисимаха вместе с его армией в ловушку и принудить к капитуляции. Античные источники сообщают, что, посовещавшись с дружиной, Дромихет принял мудрое решение не наказывать знатного пленника. В обмен на занятые его войсками территории Лисимах был отпущен обратно во Фракию, где вскоре пал, сражаясь за наследие Александра.

Наивысшего могущества геты достигают в середине I в. до н. э. во время правления царя Буребисты. Он сумел объединить, видимо с целью проведения более успешных грабительских походов, ряд соседних, в том числе и дакийских, племен. Однако, по мнению целого ряда исследователей, характер власти Буребисты не превышал уровня главы племенного союза и ограничивался военно-административными функциями. Тем не менее диапазон его внешнеполитической активности впечатляет. На западе полчища гето-даков численностью, как сообщают античные авторы, до 200 тысяч воинов проникают к верховьям Дуная, сталкиваясь с живущими там кельтскими и германскими народами. В кровопролитном сражении на реке Парис (совр. Тисса) были разбиты самые сильные из противников – бойи и тевриски, а земля их, по свидетельству Страбона, превратилась с этих пор в пустыню[7]7
  Страбон. VII, 3.


[Закрыть]. Силе оружия подчинились скордиски. На юге войска Буребисты опустошили обширные области вплоть до границ с Македонией и Фракией. От гетского нашествия жестоко пострадали греческие колонии на западном побережье Понта. Была взята штурмом и сожжена Ольвия, разрушена Истрия, разорен Одесс. Лишь благодаря толщине стен и мужеству их защитников смогли выстоять осажденные Томы. Некоторые города предпочли договориться с завоевателем, послав в его ставку в Арцидаве посольства с предложением мира. Однако на севере, у границ скифских владений, проходящих по Днестру и Бугу, гето-даки были остановлены. Буребиста проводил активную дипломатическую политику, вмешиваясь даже во внутренние дела Рима. Он внимательно следил за постепенным возвышением Цезаря, видимо, предчувствуя исходящую от него угрозу своим завоеваниям. Предполагают, что гетский царь заключил опасный для диктатора союз с Ариовистом, а во время гражданской войны поддерживал, по данным античных источников, Помпея. Но рыхлое раннегосударственное объединение, созданное Буребистой силой оружия, было непрочным. Старая родовая знать, цари подчиненных племен не хотели усиления его единоличной власти. В результате заговора, организованного представителями этих кругов примерно в то же время, когда погиб Цезарь, был убит и владыка гетов, поднявший их престиж на короткое время на невиданную ранее высоту. После смерти Буребисты его держава распалась на четыре части, а первенство среди северофракийских племен стало переходить к дакам.

Территориальные рамки древней Дакии примерно совпадали с границами современной Румынии за исключением Добруджи, которая, как уже отмечалось, называлась Малой Скифией. Но центром расселения собственно дакийских племен являлись области южных Карпат и Трансильвания. Холмистое Трансильванское плоскогорье практически со всех сторон окружают высокие горы, называвшиеся в древности Бастарнскими Альпами. Страна, отличающаяся умеренно холодной зимой и теплым, а в равнинной части даже жарким, летом, казалась изнеженным римским писателям далекой, суровой и дикой. Многочисленные притоки Дуная, именовавшегося в нижнем течении Истром, а в среднем – Данубием, прорезают горное кольцо Карпат, но лишь по трем из них можно было спуститься на Нижнедунайскую низменность.

Когда-то ее густо покрывали широколиственные леса, состоящие из дуба, граба, ясеня, березы, а высоко в горах до сих пор произрастают ели, сосны, лиственницы. Леса Дакии, как и соседней Мезии, изобиловали дичью. Здесь водились олени, косули, серны, волки, рыси, медведи. В небе парили ястребы, орлы. Встречались совы, перепелки, дрофы. Горы Дакии славились своими природными богатствами. Еще задолго до прихода римлян местное население добывало на рудниках Южной Трансильвании рассыпное и самородковое золото, серебро, свинец. Имелись залежи железной руды, каменной соли.

Древнюю Дакию накануне римского завоевания населяли различные племена. На западе было сильно кельтское влияние. К кельтам обыкновенно относят анартов, теврисков, сальденов. На севере и востоке страны жили костобоки, по поводу этнической принадлежности которых у специалистов единого мнения нет. Видимо, в образе жизни костобоков переплетались обычаи окружающих их народов – северных фракийцев, бастарнов, сарматов. На землях Нижнедунайской равнины в современной Олтении и Валахии селились племена буров и саков. Их города Буридава и Сацидава зафиксированы источниками на реке Олт. Как полагают, сам термин «дак» сравнительно позднего происхождения и появился лишь с начала I в. до н. э., когда в Карпатских горах и Трансильвании выделился ряд небольших объединений северофракийских племен, которые сами себя так называли. Численность их росла, и постепенно они распространили свое влияние на окружающие области. С тех пор всю страну стали называть Дакией.

Расположенная на пересечении миграционных путей, Дакия часто подвергалась опустошительным нашествиям, которые в определенной мере препятствовали зарождению на ее территории централизованного государства. В III-II вв. до н. э. здесь прошли кельты. В середине I в. до н. э. часть дакийских племен попала под власть Буребисты, а вскоре после распада гетской державы с востока к Карпатам нахлынули орды сарматов. По свидетельству сохранившихся источников, отношения между ними и племенами Нижнего Подунавья не всегда складывались достаточно мирно. Дальше всех на запад продвинулись языги, обосновавшиеся на Среднем Дунае. Они заняли земли вдоль реки Парис, которые даки всегда считали своими. В степях Северного Причерноморья кочевали обладавшие прекрасной конницей роксоланы. В конце II в. до н. э. они вместе со скифами неудачно воевали с дружинами понтийского царя Митридата VI в Крыму, после чего начали свой поход на запад. Новая волна сарматского переселения, вызванная, видимо, давлением с востока алан, началась в последней трети I в. н. э. и связана, как полагает ряд исследователей, с аорсами. С обоими племенами у даков сложились непростые отношения. Непрочные военные объединения, создаваемые с целью грабежа нижнедунайских провинций, страдали от столкновений между самими союзниками, что было на руку римлянам, стремящимся посеять среди своих противников рознь.

В этих сложных условиях у даков с середины I в. до н. э. идет процесс имущественного и социального расслоения. Выделяется племенная аристократия, обладающая значительными богатствами. Представители знати селятся в хорошо укрепленных каменных цитаделях на вершинах холмов. Античные источники называют их «пиллеатами» ('носящими шапки')[8]8
  Иордан. Getica. 72


[Закрыть] – они носили шапки, сделанные из войлока. Эти небольшие головные уборы довольно часто фигурируют на рельефах колонны Траяна. Простоволосые «капиллаты» составляли простой народ. Ремесленники и крестьяне жили небольшими общинами в деревянных избах, хижинах, обмазанных глиной, землянках в долинах рек, занимались традиционными промыслами, земледелием, скотоводством.

Быстро развивающиеся общественно-экономические отношения привели к зарождению у даков царской власти, по меркам римлян – «варварского» типа. Первую попытку сплотить разрозненные гето-дакийские племена под своей рукой предпринял в эпоху Августа сын Буребисты – Котизон, но почва для прочного союза еще не была подготовлена. Более успешно удалось это сделать полстолетия спустя представителям одного из знатных родов, сумевшим возглавить раннегосударственное образование даков с центром в южных Карпатах. Источники упоминают правившего тридцать лет мудрого царя Скорилона, который, как сообщается в «Стратегемах» Фронтина, сумел удержать подданных от непродуманных действий против римлян[9]9
  Фронтин. I, 10, 4


[Закрыть]. В семидесятых годах I в. н. э. его сменил брат Диурпаней (Дурас), вступивший с Римом в открытый конфликт, а затем добровольно передавший власть своему племяннику Децебалу, сыну Скорилона. Таким образом, к концу I в. до н. э. племена Нижнего Подунавья были ослаблены междоусобной борьбой, разобщены и представляли собой удобный объект для нападения.