Текст книги "Пересекающиеся Миры. Волшебницы (СИ)"
Автор книги: Сергей Лизнёв
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
***
Зарулив на парковку супермаркета и остановившись незнакомец выскочил из салона, быстрым шагом обошёл автомобиль и открыл дверцу со стороны Варвары.
– Прошу. – галантно подал он руку. – Я вас здесь подожду.
Не сказать чтобы Варя была избалована исключительно хамским отношением мужчин по отношению к себе, к сожалению оно хоть и редко но случалось, а вот такого галантного поведения мужчины ей видеть не приходилось, ну разве что в кино. Правда сейчас Варя об этом не думала, ну может быть где-то на задворках подсознания и мелькнула такая мысль, но не надолго. Варя была просто ошарашена! Причём ошарашена на столько галантным поведением незнакомца, а тем что он вызвался подвезти её до дома, да ещё подождать пока она купит этот растреклятый Вискас. Со стороны незнакомца вполне хватило бы вежливости и даже галантности – после того как окатил её водой из лужи просто подойти к ней и извиниться, и не надо было ни её джинсы очищать, ни самому на одно колено становиться, прямо в грязюку.
Неужели она ему понравилась? То что Варя нравится мужчинам она прекрасно знала, и это её нисколько не удивляло, привыкла, но чтобы так, прямо как в кино про каких-нибудь графьёв, нет, что-то здесь не то. Следуя пожалуй древнейшей женской привычке, а может быть даже инстинкту, Варя нарочито долго покупала Вискас, хотя на это требовалось не более пяти минут. Она как та сомнамбула бродила по торговому залу супермаркету и думала, думала, удивлялась, опять думала, о чём, а она и сама толком не знала о чём. Успокоившись, а скорее всего блуждание среди стеллажей с товарами эти и объяснялось Варя приняла единственное, а значит мудрое решение: поживём, увидим. Того, что незнакомец может оказаться каким-нибудь извращенцем или же маньяком Варя не опасалась. В конце концов она охотница, кстати, только в очереди в кассу об этом вспомнила, так что в случае чего сможет за себя постоять, да так что мало не покажется.
Выйдя из супермаркета Варя направилась к автомобилю незнакомца. Незнакомец переминаясь с ноги на гону встречал её около автомобиля, не сидел в тёплом салоне, ещё один плюс в его пользу.
– Извините, что не представился раньше, всё так неожиданно... – смутился незнакомец провожая Варю к пассажирской стороне автомобиля. – Андрей.
– Варя. – "Блин, а ведь не врёт, ей богу не врёт"! Ответила Варя.
– Показывайте, куда ехать? – усевшись на водительское место спросил Андрей.
– Вон туда. – показала вправо от супермаркета Варя.
Дорога заняла не более трех минут. Андрей остановил автомобиль у нужного подъезда, опять выскочил из салона, обошёл автомобиль. Теперь Варя не попыталась выбраться из салона сама, ждала когда Андрей откроет дверцу, приятно же, чёрт возьми.
– Варя. – глядя на неё сказал Андрей. – Не сочтите произошедшее за повод к продолжению знакомства, и тем не менее, можете даже считать меня хамом. Позвольте пригласить вас в театр. – и как бы преграждая дорогу возможному отказу добавил. – В любой удобный для вас день.
– Хорошо. – если слушать со стороны согласие Варвары воспринималось приблизительно как: будешь идти домой, зайди в магазин, купи пожалуйста коробку сока.
Обменялись номерами мобильников. На прощанье Андрей пожал локоть Вари, затем не дожидаясь пока она войдёт в подъезд быстрым шагом обошёл автомобиль, сел в него и тронулся с места.
***
– Хитрые, бестии. – хмыкнул Аркадий Аркадьевич и добавил. – Хитрые, аж насквозь видно.
С той памятной зимней прогулки как-то само-собой повелось, каждую субботу Аркадий Аркадьевич, Константин Александрович и Андрей стали приезжать в пансионат Александра Николаевича. Нет, обязаловки никакой не было да и собирались далеко не каждую субботу, всё-таки люди на ответственный должностях, а значит занятые. Но если выдавалась свободная суббота никакие другие виды отдыха не планировались, все собирались в пансионате.
Та самая газета со статьёй о грехопадении Константина Александровича лежала на столе перед Аркадием Аркадьевичем, разговор проходил в его кабинете.
– О чём это вы? – спросил Константин Александрович.
– О том, Костя, что почитай уже месяц прошёл как вышла статья, а вокруг тишина, прямо как на том кладбище из фильма. – на этот раз Аркадий Аркадьевич позволил себе усмехнуться собственной шутке.
– Может не заметили? – Андрей воспринял слова Аркадия Аркадьевича как своё упущение, мол, пройдоха-журналист что-то не то сделал, не в ту газету статью отнёс.
– В том-то и дело, Андрей, что заметили. – посмотрел на него Аркадий Аркадьевич. – Как статья только вышла я дал задание Саше, нет, не Николаевичу. – Аркадий Аркадьевич улыбнулся хозяину пансионата. – Валентиновичу, помните такого? Есть у него ребятки, как сейчас принято говорить, хакеры. Так вот, они неделю отслеживали, самое-самое время для всевозможных реакций и откликов на статью: соцсети, другие подобные газетки, и даже газеты посерьёзнее – ничего, глухо и пусто! Тишина как будто заколдовал кто. Ну, соображайте к чему бы это? Тема ведь для тех же диванных борцов за справедливость очень даже злободневная.
– Вы думаете специально сделано? – спросил Андрей.
А спросил он потому, что после выхода статьи её автор – пройдоха-журналист получив свои серебряники, видать понравилось, ну чуть-ли прохода не давал Андрею, всё интересовался: не надо ли ещё о ком-нибудь написать? Причём на вопрос Андрея: а ему что, всё равно что и о ком писать, ответил: абсолютно, лишь бы платили. Стоит сказать статья была написана ну если не мастерски, но на очень высоком, хоть и жёлтом, уровне.
– Мне тут этот журналист прохода не даёт, всё интересуется не надо ли ещё о ком-нибудь написать? Что интересно, ему безразлично о ком и что писать. – не дождавшись ответа сказал Андрей.
– Понравилось значит? – спросил Аркадий Аркадьевич. – ну что ж, это хорошо. Не будем разочаровывать борца за желтизну во всём мире. Будет ему заказ, так и скажи, будет, пусть подождёт. Да, можно деньжат ему подкинуть, прикормить так сказать, он нам обязательно пригодится.
А насч ёт специально, Андрей, такая тишина в ответ на статью может быть только в одном случае: кто-то очень и очень влиятельный перекрыл всё и всем. О чём это говорит, позвольте спросить? Говорит это только о том, что положили статью о нашем Константине Александровиче на секретную и заветную полочку с тем, чтобы в нужный момент её достать и дать ей вторую, на этот раз оглушительно громкую жизнь.
Очень похоже, что шефа моего, – вздохнул Аркадий Аркадьевич. – неплохой мужик кстати, собираются сожрать, ну а наши с вами связи, ясно дело, им известны. Не знать об этом, это всё равно что верить будто детей на самом деле в капусте находят.
***
Алла Борисовна, нет, не певица, а та самая бабища-чиновница которая посредством дарованной ей государством власти пыталась оттяпать детскую площадку и скверик пребывала в откровенно плохом настроение. Двое просителей, причём прямым текстом, были уже посланы в дали дальние, и это несмотря на то, что один из них был в финансовом смысле насносях о чём Алле Борисовне сообщили его рекомендатели. Причиной тому послужила очередная трещина в общем-то в счастливой и безмятежной жизни чиновницы.
Алла Борисовна пребывала на должности заместителя кого-то по каким-то вопросам в одной из районных администраций, Почему "по каким-то вопросам"? А потому что, во всяком случае в последнее время, чиновный люд любит придумывать своим должностям названия, которые подчас с первого раза и не выговоришь. Жила, не тужила Алла Борисовна, разумеется не бедствовала. Почему не бедствовала? А потому что не то что влилась, а прямо-таки целиком и полностью растворилась в системе руководства в первую очередь выстроенной под личное обогащение государственных служащих посредством как откровенных взяток, так и всевозможных подарков и благодарностей со стороны народонаселения опекаемой территории.
Но было одно "но" в жизни Аллы Борисовны которое плевать хотело как на занимаемую ею должность, так и на многочисленные нужные связи в верхах, а также на финансовые возможности. Этим "но" была комплекция Аллы Борисовны, весьма внушительная как с виду, так и в весовом выражении. Было в чиновнице возраста "ягодка опять" где-то около ста пятидесяти килограмм живого веса, вот в чём дело.
Первыми, а потому что все как один обещали скорый и гарантированный результат, в борьбе за снижение веса приняли участие всевозможные знахари, экстрасенсы и даже откровенные колдуны. Времени на них было потрачено много, ещё больше было потрачено на них денег, но результата, как понимаете, никакого не было. Сначала Алла Борисовна терпела, потому как жила надеждой: ну не этот так следующий, не все же они шарлатаны? Но по мере увеличения количества представителей нетрадиционных и потусторонних сил и уменьшения денежных знаков в её кошельке терпение Аллы Борисовны тоже уменьшалось покуда не превратилось в ноль. Последней каплей в хождении по чародеям были процедуры какого-то чёрного мага, который потчевал чиновницу какой-то откровенной хернёй: заставлял не пользоваться электричеством, коротать вечера при свете каких-то заговоренных свечей и пить не менее заговоренную воду. Никакого волшебства не случилось, вернее случилось, но по отношению к колдуну, а не к Алле Борисовне. Отчаявшаяся и до истерики обозлённая она попросила своих коллег, ведь всем известно: рука руку моет, приблизительно такой же служебной направленности наведаться к колдуну. Несмотря на старания и страдания Аллы Борисовны колдун процветал о чём говорил его офис, он ещё и офис открыл, гад, совсем оборзел. По просьбе Аллы Борисовны офис колдуна посетили её коллеги, а дальше случилось настоящее волшебство. У колдуна нашли столько нарушений, что если по букве закона, десяти расстрелов мало. Не помогли никакие намёки как на связь с потусторонней силой и даже на угрозы наведения порчи. Точно также не помогли откровенные намёки на финансовую благодарность, офис был закрыт, а сам колдун исчез в неизвестном направлении, не иначе отправился в ад.
После этого Алле Борисовне ничего не оставалось делать, как отправиться на приём к врачу. Насладившись в кавычках уровнем услуг знахарей и колдунов Алла Борисовна сразу же отбросила платные клиники, такое же жульё, и отправилась в самую обыкновенную, для самого простого народа предназначенную, районную поликлинику.
Доктор – симпатичная и стройная, аж зло берёт, лет сорока женщина приняла Аллу Борисовну весьма приветливо. Осмотрела, наверное для порядка, послушала через стетоскоп и направила на анализы. На этот раз Алла Борисовна даже не пыталась представлять из себя принцессу на выданье, вела себя скромно и была до неприличия послушной. А что поделаешь, если следующий к кому впору обращаться был мясник с продовольственного рынка, ну чтобы оттяпал лишнее.
И вот он диагноз во всей его красе, почти как вердикт Страшного суда. Докторша сказала Алле Борисовне, что ещё с полгодика с таким телосложением и всё, в смысле, совсем всё, можно будет закапывать. Что у неё наверняка какой-то сложный гормональный сбой, но лечить его сейчас просто нет времени. Сейчас, по словам докторши, единственное что можно и нужно будет сделать, сесть на диету, причём на самую жёсткую.
Когда Алла Борисовна прочла расписанную докторшей диету, то у неё аж в глазах потемнело. Ясно дело Алла Борисовна – любительница вкусно и обильно покушать, а покажите, пожалуйста, язвенников не предлагать, хоть одного человека, которому безразлично что лопать: сочную отбивную с жареной картошечкой и маринованным огурчиком или же перловку на воде сваренную? Не существует таких в природе, разве что на какой-нибудь другой планете есть, но Алла Борисовна жила на планете Земля, так что...
Диета представляла из себя форменное издевательство над живым человеком: день – три стакана однопроцентного кефира, по стакану утром, в обед и вечером, день – не газированная минеральная вода и сырая капуста, и так день через день. На приёме у докторши Алла Борисовна была вчера, вчера же узнала о предстоящей диете и прочла её. А что делать, придётся пить кефир и как тот козёл жрать капусту! А потому что Алле Борисовне всё-таки не помирать хотелось больше, чем хотелось жрать. Сегодня она решила, в смысле питания, пожить ещё нормальной жизнью, напоследок как говорится, а уж завтра, как в омут с головой и с криком: а пропади оно всё пропадом!
Это и было причиной отвратительного настроения Аллы Борисовны, и неизвестно чем это настроение закончилось если бы в её кабинет, без стука, вошла женщина, лет под сорок, плотная из себя но не толстая.
– Вы Алла Борисовна? – просила вошедшая и без приглашения уселась на стул перед столом чиновницы.
– Вы кто? – только и смогла спросить Алла Борисовна, на большее сил у неё не было, уж слишком она была удивлена такой наглости.
Глава III
– Татьяна. – представилась наглая особа и больше ни слова не говоря бросила на стол Аллы Борисовны штук десять фотографий. – На, посмотри. – Татьяна совершенно спокойно перешла на «ты».
– Что это? – всё ещё находясь под впечатлением вопиющей наглости спросила Алла Борисовна.
– Посмотришь, увидишь. – глядя честными, ярко зелёными глазами на чиновницу ответила Татьяна.
– Пошла вон! – придя в себя рыкнула на наглую посетительницу Алла Борисовна.
– Я-то пойду, – хмыкнула Татьяна и добавила. – и через полгода буду ходить, и через год. А вот тебя максимум через полгода присыплют сырой землицей, да так что ты не только ходить, пошевелиться не сможешь. – насчет полугода Татьяна ляпнула совершенно наобум, но сама того не подозревая попала в самую точку, в самое яблочко.
Зыркнув глазами на Татьяну, да так что та должна была вспыхнуть ясным пламенем и сгореть без остатка Алла Борисовна взяла фотографии.
– Что это? – спросила она.
– Не что, а кто! – похоже Татьяна начала откровенно издеваться над чиновницей. – Я это, год назад.
Просмотрев фотографии и взглянув на Татьяну полными слёз глазами, такое впечатление, Алла Борисовна готова была встать перед Татьяной на колени, если смогла бы конечно.
– Как это? – медленно спросила Алла Борисовна.
– Несложно. – улыбнулась Татьяна. – Правда будет момент, когда унитаз лучшим другом станет, а то и вообще не выдержит, менять придётся. По себе знаю.
– Как это?
– Так это! – передразнила Татьяна. – То что ты сейчас носишь с собой, в себе, наружу полезет, дерьмо всякое.
В голове Аллы Борисовны бушевал ураган, а по другому и не скажешь. Вот только ураган тот состоял не из облаков, ветра, дождя, а из мыслей круживших в голове чиновницы точно так же, против часовой стрелки как и настоящий, природный ураган. Первым было: кто она такая? Вторым: в честь чего это она заявилась и в такой наглой форме рекламирует что-то пока неизвестно что? На фотографиях действительно была та же женщина, что сейчас сидела перед ней только килограмм на тридцать-сорок толще. Может фотомонтаж, как его, фотошоп?
– Это тоже фотошоп? – словно прочтя мысли Аллы Борисовны насмешливо глядя на неё спросила Татьяна доставая из сумочки какую-то тряпку. – На, примерь! – и бросила на стол.
Тряпка оказалась женскими трусами невообразимых размеров глядя на которые обыкновенный, нормальный человек не обладающий чувством юмора мог бы и рассудком подвинуться. Но Алла Борисовна брезгливо взяв трусы и тут же отбросив их к Татьяне рассудком не подвинулась, потому как носила бельё точно такого размера, ну почти такого.
– Знахари? – осторожно спросила Алла Борисовна.
– Дались тебе эти знахари! – хмыкнула Татьяна. – Всё гораздо серьёзнее. Это препараты, натуральные, похоже что китайские. Тебя протестируют, – заметив удивлённый взгляд чиновницы Татьяна пояснила. – прибор есть такой специальный, осмотрят тебя. Потом распишут программу приёма препаратов, и вперёд, лопай и худей.
– Тоже диета?
– Никакой диеты нет, лопай что хочешь и сколько хочешь. – улыбнулась Татьяна. – Все эти килограммы не от того, что вкусно едим, а совсем от другого.
Ураган бушевавший в голове Аллы Борисовны пошёл на убыль, стал утихать. Оставался единственный вопрос, между прочим, очень важный который и был задан:
– Почему вы пришли ко мне? – уж неизвестно по каким причинам Алла Борисовна не отличающаяся вежливостью, работа такая, продолжала обращаться к Татьяне на вы.
– Потому что сама была такой же. – пожала плечами Татьяна. – Увидела тебя на улице, узнала кто такая, оказывается личность на районе ты известная, вот и пришла. В какой-то религиозной книге сказано: "Долг ближнего помогать каждому", или ты считаешь по-другому?
"Долг ближнего помогать каждому. – мысленно произнесла Алла Борисовна. – Как раз про меня. – видать отпустило чиновницу, если шутить силы появились".
***
В тот день в театре давали «Отелло». Не специально, просто совпало, выбор Андрея пал на тот самый театр в который они ходили с Алёной. Алёна? Не сказать чтобы совсем забыл о ней Андрей, тем не менее былые чувства к ней померкли как бы превратились из цветных в чёрно-белые. Осуждал ли Андрей Алёну за столь таинственное и даже грубое исчезновение, можно подумать нельзя было сказать что и к чему, объяснить? Нет, не осуждал. В конце концов могли возникнуть обстоятельства не позволившие Алёне даже позвонить.
Главным фактором в выборе театра была пьеса, и получилось так что именно в тот день, у Вари был выходной, из всех предлагаемых театрами города пьес только "Отелло" была более-менее знакома, ну хотя бы по названию. Нет, Андрея это не касалось, школа Константина Александровича не прошла даром. Андрей стал если уж и не заядлым театралом, то вполне сносно разбирался в современной драматургии. Дело было в Варе. Андрей, уж неизвестно почему, решил что Варя далеко не театралка и смотреть пьесу написанную неизвестно кем и неизвестно о чём ей будет скучно, а тут хоть название пьесы и знаменитое: "Молилась ли ты на ночь Дездемона?" знакомо.
Шила в мешке не утаишь, а Варя и не собиралась утаивать своё знакомство с Андреем. Первые в мире предатели – глаза, язык даже шевельнуться не успел, рассказали девчатам в салоне красоты о знакомстве, правда на тот момент неизвестно с кем. Краткий и профессионально-женский допрос, и вот он, красавец. Стоит ли говорить, что в день похода в театр девчата с Варей такое сделали, что ни сесть, ни встать. И без того красавица, а после стараний девчат так вообще глаз не оторвать. Так что перед Андреем Варя предстала, как говорится, во всей не только своей природной красоте, но и в красоте современного макияжа сделанного на высочайшем уровне. .
А Андрей глаз и не отрывал, правда не по хамски, не откровенно, а то подумает ещё что. Варвара Андрею понравилась сразу, как только он подошёл к ней, ну тогда, на улице. Чем понравилась? Этого Андрей не знал, да и не очень-то терзал себя этим вопросом, понравилась и всё. Да и если немного порассуждать: чем люди нравятся друг другу? Если конечно это не трезвый, ну или же пьяный расчёт.
В антракте Андрей предложил Варе прогуляться по фойе, не бежать сломя в голову в буфет, чем не то чтобы удивил, а скорее ещё больше заинтриговал Варю. А причина тому была до смешного проста. Подъехав к театру Андрей заметил рекламу, ту самую: "Существует хорошая традиция после спектакля ужинать в нашем кафе". Вот Андрей и решил пригласить Варю в то самое кафе.
А пока, гуляя по фойе, Андрей развлекал Варю тем, что рассказывал об истории пьесы "Отелло"
– Что интересно. – рассказывал Андрей. – Шекспир не сам придумал сюжет пьесы, а написал её по повести "Венецианский мавр", извини имя автора запамятовал. В свою очередь автор повести написал её на основе реальных событий шестнадцатого века.
Существует версия, – продолжал Андрей украдкой любуясь Варей, а потому что стеснительный такой. – что мавр – это историческое лицо, Маурицио Отелло и что вовсе никакой он не мавр, а генуэзец. Что служил он начальником гарнизона на острове Кипр, и что была у него молодая жена, которая умерла таинственным образом. А ещё существует версия, что Дездемона, на самом деле – Диздемона, Шекспир изменил в её имени одну букву, была женой полководца Кристофоро Моро, тоже генуэзца и губернатора острова. И что та Дездемона на самом деле отличалась лёгким нравом и была благосклонна к Отелло за что и поплатилась, муж её задушил. Вот такая вот история. – грустно улыбнулся Андрей.
– Как интересно. – глядя блестящими ярко зелёными глазами на Андрея сказала Варя.
Она хотела было спросить: откуда ты всё это знаешь, но задавать его не стала, не хотелось выглядеть откровенной дурой.
– Звонки! – среагировал Андрей на прозвеневшие звонки оповещавшие зрителей об окончании антракта. – Пошли в зал.
А потом был ужин в кафе такой же тихий и уютный, как и само кафе. А потом была бессонная ночь, Варя так и не смогла заснуть, всё думала об Андрее и о том, как оно так получилось что такой парень обратил на неё внимание? На неё, каких по улицам ходит, пальцем ткни, попадёшь. А он выбрал именно её, почему? Ответ на этот вопрос могло дать только время, а время, всем известно, оно никогда не торопится с ответами.
Уже у Вариного подъезда опять смущаясь Андрей спросил:
– Варя, позвольте вам ещё позвонить. – Варя молча кивнула. – Не подумайте чего такого, просто у меня такая работа, что я не всегда волен распоряжаться временем по своему усмотрению.
***
– Варь, давай я его просмотрю. – предложила Света.
– Я тебя сама сейчас просмотрю! – пригрозила Варя и добавила. – И не вздумай! Я сама этого не делаю! Раз уж случилось, пусть оно будет происходить нормально, по человечески.
Получилось так, что та самая кофейня, или пивнуха, стала местом постоянных встреч Вари и Светы для того что бы без навязчивого внимания со стороны спокойно посидеть и поговорить. Почему именно там? Нет, дело вовсе не в водке. Водку можно с успехом и дома пить, на той же кухне, и даже петь, и плясать можно. К себе Света не могла пригласить Варю по вполне понятным причинам, а Варя не приглашала Свету к себе, потому что считала свою квартиру только своей, недоступной для чужих глаз, уж слишком тяжело она ей досталась.
– Ой, Светка, я и не знаю что думать. – изливала душу Варя. – У меня всё из головы не идёт: как это могло случиться? Ну прямо на пустом месте!
– А помнишь я тебе говорила? – склонив голову к столу язвительно спросила Света. – Случай в жизни – великое дело! А ты, дура, тогда мне не поверила. Вот он и случился, теперь разгребай и радуйся.
– Да я радуюсь. – грустно ответила Варя. – Только боюсь очень, а вдруг как я ему для чего-то нужна, ну, на время? Может жене хочет или отомстить, или доказать что-то? Вот, Свет, и ломаю голову день и ночь.
– Говорю же тебе, давай я его просмотрю! – опять она за своё, ну и натура! – Я осторожненько, он ничего даже не почувствует. – не иначе Свете самой было интересно, а то какого, спрашивается, она чуть ли не упрашивала Варю?
– Нет! – сказала как отрезала Варя. – Пусть будет то, что будет. Не хочу я счастье своё, или несчастье, через замочную скважину разглядывать.
И желая перевести разговор с темы становящейся для неё тягостной, да ещё Светка со своими просмотрами пристала, Варя сменила тему на другую, хоть и не нейтральную, но всё-таки не такую скребущую по душе.
– Слушай, а почему это у тебя глаза не стали зелёными? – слегка язвительно спросила она Свету.
– Да я и сама не знаю. – пожала плечами Света. – Знаешь, по первости сама удивилась, даже расстроилась. А когда с тем больным всё случилось, ну помнишь я тебе рассказывала, прибежала я к Зое Павловне, рассказала ей всё ну и заодно и про глаза спросила.
– И что она?
– А ничего, представляешь! – хмыкнула Света. – Сказала, что такое случается, правда редко. И ещё сказала, что у неё глаза тоже цвет не поменяли, как были серыми такими и остались. Представляешь?
– Представляю. – задумчиво ответила Варя. – Слушай, Свет, а что если то, что у тебя глаза цвет не поменяли, это что-то другое, ну не совсем то, что превращает обыкновенную женщину в охотницу?
– А что? – удивлённо спросила Света.
– Откуда я знаю! У Зои Павловны надо спрашивать.
– Так она ничего не говорит.
– Значит и правда что-то есть, а не говорит потому что рано тебе это знать. Много будешь знать скоро состаришься и превратишься в бабу-ягу! Хочешь быть бабой-ягой?! – смеясь закончила Варя.
– Сама ты баба-яга! – беззлобно ответила на шутку Вари Света и сама вслед за подругой рассмеялась.
***
Причина по которой Татьяна припёрлась к Алле Борисовне была самой простой и к Татьяне, как к охотнице, не имела никакого отношения. На следующий день после возвращения Татьяны посредством коньяка из мрачной тоски к нормальной жизни Ира показала ей бабищу-чиновницу и рассказала о её подвигах. Просмотр, если это можно так назвать, происходил посредством дара охотниц: Ира быстро нашла, а после того события во дворе жилых домой найти бабищу-чиновницу для неё не составило никакого труда, и показала её Татьяне.
– Вот она, гроза песочниц и цветочных клумб, любуйся. – сказала Ира.
"Как она там помещается? – подумала тогда Татьяна. – Ей же не только кресло, но и кабинет мал".
Татьяна увидела сидящую за столом тётку лет сорока, сорока пяти. Наверное кресло ей специально покупали, а может быть, чего доброго, и на заказ делали, таких невообразимых размеров была чиновница. Тучная, это мягко и очень мягко говоря, лицо опухшее, щёки в каких-то вмятинах, цвет лица серый какой-то. В общем, Татьяна почти узнала себя, правда с той лишь разницей, что никаких вмятин на лице у неё тогда не было, да и цвет лица бы несравнимо получше, без румянца конечно, но всё-таки. Тётка-чиновница сидела за столом и с тоской, Татьяна даже покружила взглядом вокруг неё, смотрела в окно. От тётки исходила тоненькая ниточка Силы чёрного цвета, лучей Силы другого цвета не было, а значит и мыслей никаких в её голове не было. О чём она думала? Ясно дело о чём, даже в мысли не надо было залезать, во всяком случае Татьяне это было понятно как божий день.
Татьяна узнала себя, ту, которой была приблизительно год назад. Узнала и содрогнулась от увиденного. Сейчас Татьяна как выглядела, так и чувствовала себя просто великолепно: пусть и недолгий, зато здоровый, без сновидений сон, прямо-таки яростный аппетит, тоже здоровый, а не тривиальное желание сожрать побольше. Несмотря на почти сто килограмм лёгкость походки и, а это далеко немаловажно, заинтересованные и местами даже плотоядные взгляды мужчин.
Да, за этот год Татьяна с лихвой наверстала вынужденное воздержание на постельном фронте. После первого мужика она прямо как с цепи сорвалась, меняла мужиков как те самые перчатки, и не в силу распущенности и даже извращённости своей натуры, а в силу природного голода. Это можно сравнить с тем, как будто бы человека не евшего несколько дней допустили к богато накрытому столу и сказали: ешь что хочешь и сколько хочешь. Голод, да, откровенный голод. Вот только в отличии от голода гастрономического при утолении голода сексуального от количества "съеденных мужиков" плохо не становится.
– Дама великая в своих подвигах. – продолжила Ира когда они вернулись к нормальному зрению, и вообще. – Вот тебе в качестве пробы сил, делай с ней что хочешь.
– Чёрный луч, это смерть? – спросила Татьяна.
– Заметила? – улыбнулась Ира, правда улыбнулась она не цвету луча Сила, а тому что Татьяна его заметила. – Недолго тётке осталось, максимум полгода.
– Слушай, Ир, – задумчиво спросила Татьяна. – А почему, ну пока мы искали ту бабу от людей в основном исходят красные лучи? Насколько я знаю, это лучи гнева, неудовлетворённости.
– Потому что жизнь такая, хорошая, – равнодушно ответила Ира. – И благодаря таким вот тёткам тоже.
Понимаешь, не знаю, рассказывала тебе об этом Зоя Павловна или нет, ну да ладно, не повредит. Страна даёт всем живущим Силу зелёного цвета, цвета покоя и удовлетворённости, радости, если хочешь. В идеале от людей должны исходить лучи точно такого же цвета, зелёного, но это в идеале. В жизни же, человек постоянно сталкивается с какими-то трудностями, преодолевает их, вот лучи и меняют свой цвет с зелёного на красный. Но если раньше, давным-давно, когда ещё люди без штанов по лесами и полям бегали они преодолевали естественные трудности боролись с силами природы, и самой природы в виде трудностей жизни. Сейчас же человеку в большинстве случаев не приходится преодолевать силы природы, ну разве что зонт забудет и попадёт под дождь, да и сама природа покорена дальше некуда. Зато появились препятствия, которые человек вынужден преодолевать даже не ежедневно, а ежечасно, препятствия в виде людей, типа той же тётки-чиновницы в частности. Понятно? – это прозвучало как: всем понятно, дети?
Татьяна кивнула, мол поняла, но поняла всё совсем по другому, по своему. Татьяна решила помочь женщине, а оно и понятно, сама совсем недавно была такой же. Наказывать? А что толку её наказывать, если она и так уже наказана и, вон, если не помочь скоро вообще хана ей.
Глава IV
А Зоя Павловна спокойно, никуда не спеша, наблюдала за Аркадием Аркадьевичем. Его личная жизнь Зою Павловну не интересовала, судя по общему фону там было более-менее всё нормально. На первый взгляд вроде бы ничего сложного, если в идеале то: подошёл, представился, познакомился, предложил дружбу. Хоть и просто, зато нежизнеспособно. У Зои Павловны был небольшой опыт такого знакомства, когда пришлось представляться волшебницей, ситуация требовала. Видели бы того мужика! Поначалу он довольно-таки долго не мог поверить, всё сомневался, вопросы задавал и требовал показать ему какое-нибудь волшебство. А потом, после того как поверил, к чести Зои Павловны никаких волшебств она ему не демонстрировала, впал в неадекватное состояние, чуть было с ума не сошёл, пришлось откачивать. Разумеется Аркадий Аркадьевич не похож на того неврастеника – мужчина серьёзный и с крепкими нервами, но всё равно. Не подойдёшь же к нему:
– Здравствуйте, я, типа, волшебница и очень, очень хочу с вами познакомиться, прямо как в фильме про Ивана Васильевича. Я настойчивая, ну и так далее.
Глупо? Ещё как глупо! Зоя Павловна предполагала будущее знакомство равноправным, да и в конце концов она не джинн из лампы и не Золотая рыбка. А равноправное знакомство подразумевает под собой некую обоюдную выгоду. Кстати, любовь, это тоже обоюдная выгода: два человека дарят друг другу положительные эмоции, если простенько объяснять, а что, разве не так?
Так, выгода. Зоя Павловна решила начать с того, что определить какая выгода может быть Аркадию Аркадьевичу сотоварищи с её стороны? Наблюдая за сидящим на каком-то совещании Аркадием Аркадьевичем Зоя Павловна обратила внимание на его перстень. Если в тот, в первый раз, да и было это с другим новочеловеком, Евгением Казимировичем, Зоя Павловна лишь прошла по нити связывающей сам перстень с его хозяевами и на том остановилась, то теперь она решила присмотреться к нему повнимательнее.
