Текст книги "Гиены (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Почесав затылок, я ошарашенно покачал головой.

– Знаешь, Антон. Давай сейчас без эмоций – расскажи мне, как я Артема завалил? Как будто ты кому-то другому рассказываешь. Убедительно прошу, – выделил я последнюю фразу.

Антон, сощурив глаза, буравил меня взглядом исподлобья. Я почувствовал злость, и уже хотел подстегнуть его криком, но тот заговорил.

– Сказали, что вам задание дали в Стоянку ехать, цыгана какого-то привезти на беседу. Когда вы его обратно везли, вы решили того на бабки тряхануть, а Артем запретил вам. Вот вы его и…

– Вот [урод]… – выдохнул я, чувствуя волну бешенства. – Вот он… – тут мне явно захотелось кого-нибудь убить – даже не кого-нибудь, а совершенно четко лицо перед глазами встало, куда засадить захотелось хоть из пистолета, хоть из автомата. Хоть ногами забить.

– Алекс! – тихо позвал Стас. Он сейчас выглядел напряженно – настороженно осматриваясь по сторонам.

Глава 14. Старцев Александр. 28 апреля, ночь

– Короче Антон, слушай. В Стоянку мы поехали за цыганом этим, Мишиком. В Великополье его отвезли, тут все верно. Оттуда почти сразу же отвезли его на поляну, справа с эстакадой. Если за АТП проехать, знаешь наверняка. Там мы его убили. Убили по указанию Щербакова – потому что Мишик ему денег отстегивал нормально с наркоты. Бабки Мишик, кстати, нам сам предлагал – брать мы не стали.

Так вот, Антон, после этого мы поехали в Тихую заводь, поселок такой коттеджный. Там мы взяли по указанию Щербакова дочку Васильева и повезли ее в Великополье. Отдел разбомбленный видел? Вот на этих уродов, что оттуда спрыгнули, мы и нарвались по дороге. Они сходу по нам стрелять стали, там Артем и погиб. Два джипа расстрелянных на дороге валяются, отсюда это недалеко, километров пять, если в ту сторону ехать, – махнул я рукой.

– Теперь дальше. – в Великополье мы приехали дочку Васильевскую привезли, а ее Зайка, знаешь его, чуть ли не при мне раскладывать на столе начал. Ну, в общем, завалил его, так получилось, – поморщился я. – Прошу тебя сейчас – подумай, если бы это я Артема завалил, стал бы к тебе с улыбкой приезжать?

Антон молчал, все так же глядя исподлобья, баюкаю окровавленную руку.

– Я к тебе зачем приехал: Артем, когда умирал, просил меня жену найти. Я не понял практически ничего из его слов, но обещал, что сделаю. Так что скажи пожалуйста, как мне его жену и сына найти?

Антон молчал, а я краем глаза посмотрел на Стаса – как он настороженно осматривается по сторонам, держа наготове оружие. Когда он посмотрел на меня, я даже вздрогнул – настолько хищная гримаса его лицо была.

Тут же понял, что раз Стас так напрягся – рядом эти существа могут быть, которых мы на дороге видели. Почти в отчаянии я обернулся к Антону.

– Пойми, подобное гонево про меня из-за Зайки возникло, наверняка! Да, не скрываю, я его завалил – но ты-то сам что сделал бы, если б у тебя на глазах девчонку насиловать начали? А Артему я обещал жену найти. Помоги мне, пожалуйста – она в Великополье?

– Нет, – все же ответил Антон, – она в Севастьяново живет.

– Адрес знаешь?

– Нет.

– Что-нибудь знаешь, как мне ее найти?

– Она в кафе там работает, «Старый город» называется.

– Как зовут хотя бы?

– Света ее зовут.

– Спасибо. И последнее – кто тебе сказал, что я Артема убил? Щербаков?

– Нет, – ответил Антон и добавил, совсем склонив голову, – сегодня в АТП начальник всех собрал, кто на месте был и объявил, как и что. Описание твое дали и буханки на которой вы уехали.

«Буханки?» – чуть было не переспросил я, но вовремя опомнился. Значит, если ориентировку на машину дают, уазик не нашли – оставленный на задворках совсем рядом с отделом.

– Алекс, – свистящим шепотом произнес Стас. Ясно, закругляться надо.

– Стас, пять сек, – быстро произнес я и посмотрел на Антона, – ты на Газоне сюда приехал?

– Нет, на легковой, – покачал головой он.

– Аккуратней обратно выезжай, мы там в лесу тварей видели опасных, они…

– Они уже здесь, – спокойным голосом прервал меня Стас. – Слышь, друг, у тебя дома оружие есть? – спросил он – не глядя на него, а приникнув к прицелу и водя стволом по сторонам.

– Оружие, есть? – переспросил я у Антона с нажимом – и голос чуть петуха не дал. Как же страшно то мне сейчас стало!

Понемногу пятясь, я вертел головой едва ли не на все триста шестьдесят – держа в одной руке направленный на Антона ПМ, а второй пытаясь автомат из-за спины передвинуть. Получалось плохо, кожей чувствовал, что могу сейчас не выдержать и просто в панику удариться.

– Нет оружия, – просипел Антон, тоже осматриваясь.

– Не повезло. Вали домой, а это, – сказал ему Стас и подошел к валяющемуся на земле ружью, – тут будет висеть, потом заберешь.

Антон посмотрел, как Стас повесил ружье на забор и потихоньку пошел к дому, понемногу ускоряясь и согнувшись, по-прежнему баюкая простреленную руку.

– Алекс, тихо идем, позади смотри, – прошептал Стас и легко перебежал к стоящему рядом дереву, прислонившись к нему плечом и осматриваясь.

– Где они? – шепнул я, подбежав к нему.

– Не понять, – раздраженно сказал он, осматриваясь, – один в развалинах, точно. Еще нескольких чувствую, но не вижу пока.

– Может гранатой? – вспомнив об их наличии, родил я идею, показав в сторону развалин церкви.

– Пошли, – отрицательно махнул головой Стас и легко побежал к зданию почтового отделения.

– За домами посматривай, вдруг этому повоевать припрет, – когда я прислонился спиной к стене рядом с ним, показал мне Стас в сторону дома Антона. Сам же он сразу пошел приставными шагами вдоль стены. Я двигался за ним практически спиной вперед, осматриваясь кругом. Подойдя к углу, Стас коротко выглянул и повернулся ко мне.

– Когда скажу, беги к своей двери и прыгай в машину, понял? – глянул он на меня и, увидев кивок, опять высунулся за угол. Потом Стас быстро лег на землю, посмотрев под машину.

– Давай, – поднимаясь, резко выдохнул он и рванул с места.

Машина стояла задом и моя дверь, пассажирская, находилась ближе к стене здания. То есть мне надо было пробежать всего несколько метров, а Стасу машину оббежать. Помедлив секунду, я последний раз осмотрелся и тут заметил смазанное движение в темноте развалин церкви. Первым порывом было стрелять в ту сторону, но тут же передумал – безопасность салона была очень близко, поэтому рванул с места следом за Стасом. Быстро оббежал угол дома, так что снег вылетел из-под рифленых подошв и прыгнул к машине. Стас уже открывал дверь со своей стороны.

Чувствуя себя почти в безопасности, дернул ручку и потянул дверь на себя. Тут в спину буквально дохнуло холодом плохого предчувствия, и я резко обернулся. Уловив краем глаза движение сверху, единственное что успел, это поднять автомат, держа его обеими руками.

Про крышу даже не подумали, как так? – мелькнула мысль за мгновенье до того, как на меня обрушилась темная туша. От удара спиной об землю из груди выбило воздух, и изо всех сил я держал на вытянутых руках автомат, отталкивая от себя прыгнувшего на меня сверху. Мутант или быстрый бездушный, уже не важно – просто отмахнулся, и оружие вылетело у меня из рук. Второй удар был нацелен в горло, но я вжал голову в плечи, поднимая в отчаянии руки – обмотанную вокруг шеи арафатку смело, так что голова дернулась, а щеку резанула острая боль.

И тут я совершил то, чего от себя совершенно не ожидал. Дико заорав от испуга, осознавая, что следующий удар будет последним, схватил нависшего надо мной мутанта за затылок и резко потянул к себе, одновременно приподнимаясь.

Ударил я бездушного темечком в лицо и, услышав хруст, не теряя инициативы тут же замахнувшись, выбросил правую руку вверх. Не кулаком, а растопыренной пятерней, целясь ему в глаза. Даже не думая, что делаю – действовал на инстинктах. Почувствовав, что в один глаз точно попал, мгновенно сгруппировавшись, попытался ногами оттолкнуть с себя тело.

Сидевшая на мне тварь дико зашипела и вскинулась для удара – но тут тушу снесло в сторону. Послышались быстрые глухие хлопки выстрелов и, извернувшись, я увидел как упавший дергается от попаданий.

Оттолкнувшись одновременно руками и ногами от земли, прыгнул к автомату. Схватил его – весь в налипшем снеге, тут из-за угла показалась фигура еще одного. В темноте расцвел языками пламени огненный цветок, когда я начал стрелять. Выскочившая из-за угла фигура в прыжке попыталась уйти в сторону, но в полете подломилась, неуклюже рухнув на землю и покатившись по инерции. Стасу стрелять уже мешал патрол, а я выпустил еще одну очередь, увидев, как снег маленькими фонтанчиками взметнулся рядом с упавшим.

– В машину! – крикнул Стас, оббегая внедорожник со стороны капота. Я, прыгнув к своей двери, дернул ручку, падая на пассажирское место. Автомат тут же поднял, уперев его в боковое стекло, осматриваясь по сторонам. Тут представил, что кто-то может сейчас на заднем сиденье сидеть и резко обернулся. Фух, пусто. Но за то мгновенье, пока оборачивался, седых волос от страха точно прибавилось.

– Вот козел! – заорал Стас, хлопнув ладонью по рулю. – Посмотри! – крикнул он мне и, дернув что-то снизу, выпрыгнул из машины.

«Нафига?» – удивился я поступку Стаса, но тут же понял, что только что он только что безуспешно пытался завести машину. Я вылетел из машины и встал у правой скулы бампера, оглядываясь не только по всем сторонам уже, но и поверху тоже. Пока осматривался, заметил у скворечника сортира лежащее тело. Ясно, значит, один бросился с этой стороны, один с крыши и еще один со стороны церкви.

– Прикинь, клемму скинул урод, – зло сказал Стас, глядя на меня, – хоть бы сказал, у-у мудак… – добавил он еще эпитетов и Антону, и его поступку.

Стас запрыгнул в салон, а я, удивляясь себе, в машину не полез, а подбежал к тому нападавшему, что на меня с крыши прыгнуло. Наклонился, тронув за плечо и перевернув тело навзничь. То, что увидел, оптимизма не добавило, только в груди тяжесть появилась. Вместе с очень, очень нехорошим предчувствием очень. Дернулся было ко второму, но там, еще только что лежало тело, уже никого не было.

Упс, живучий какой – подумалось мне уже в тот момент, когда огромными прыжками бежал к машине. Ну ее нафиг – тягу к естествознанию, когда такие недобитки по кустам гуляют.

– Ты чего смотрел? – спросил Стас, трогая машину с места. Топнул он по педали так, что меня в спинку кресла вжало, а патруль почти на месте развернулся, далеко выбрасывая комья снега из-под колес.

– Кто это, мутанты или бездушные, – севшим голосом ответил я. Стоило расслабиться и заныло все тело – напомнили о себе старые болячки. Но не только – справа – там, куда прикладом от Антона прилетело, щека наливалось тупой болью, отдающей даже в висок и в шею, а справа в порезанной когтями щеке чувствительно саднило. И очень неприятно по ощущениям кровь пульсировала в порезах.

– И кто это?

Ответил я не сразу, гукнув невнятно, потому был занят – мягко прислонял арафатку к щеке и шее, вытирая кровь. Потом повернул зеркало заднего вида к себе, пытаясь понять насколько порезы сильные.

– Что с лицом? – не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, спросил Стас, увидев мои действия. Но коротко глянув на меня, он тут же наклонился над рулем, весь во внимании – мы из деревни выехали на лесную дорогу.

– Скорее жив, чем мертв, – хмыкнул я облегченно, рассматривая себя в зеркало – ничего страшного, заживет как на собаке. Порезы неглубокие – что очень радовало. Не порезы даже, серьезные царапины – две полоски почти от самого глаза вниз и наискось над верхней губой, переходя на подбородок. Мда, рожа у меня теперь – поймал себя на том, что последнее вслух произнес машинально.

– Это еще ничего, вот завтра все посинеет там, куда прикладом прилетело, – утешил меня Стас.

– Спасибо что сказал, – кивнул я. Смачивая слюной арафатку, продолжая понемногу вытирать кровь со щеки, добавил: – Там бездушные были. Тот, что на меня прыгнул, точно не мутант.

– Это хорошо, а то нам бы не повезло, – произнес Стас, сбавляя скорость перед очередным крутым поворотом.

– Нет.

– В смысле? А епть… – дошло до Стаса. Вот ч-черт, если они все такими становиться будут…

– Во-во, – кивнул я. Тут аптечка есть?

– Потерпи чуть, сейчас на дорогу выйдем, все сделаю, – произнес Стас.

Чуть проехали в молчании, и я спросил еще кое-что, что меня волновало.

– Стас, а сейчас ты их не видел? Ну, как тогда, в лесу?

– Я чувствовал, что они рядом. Но такого, как силуэты в телевизоре, сейчас не было.

– [Плохо], – прокомментировал я.

– Кому как. По мне так ну его эти способности, – пожал плечами Стас.

Вскоре мы выскочили из леса на трассу и, проехав с километр, Стас остановился. Достав аптечку, он перекисью залил мне лицо – всю щеку покрыло красной пеной пузырящейся жидкости и мокрые струйки неприятно холодили кожу, стекая вниз по шее. Вытерев бинтами кровь, заклеил пластырем там, где царапины были более глубокими – ближе к подбородку.

– Все, здоров, – легонько хлопнул Стас меня по плечу, завершив лечение, – давай думать, как в город попадем.

– Чего тут думать. Пешком, – пожал я плечами.

– Может внаглую проехать? Мы не на буханке, арафатку свою приметную снимешь. По ориентировке ты в горке, а камуфло у тебя сейчас другое. Скажем, ну… к доктору, к примеру, едем. За таблеткой – вполне себе прокатить может, – посмотрел Стас на меня оценивающе, – вон у тебя рожа какая расписная.

Я крепко задумался. Все же выходить в ставшую враждебной ночную темноту сильно не хотелось. И пешком идти от трассы до дома стоматолога Юлии не близко, да и при одном воспоминании о том бездушном, в которого уперся, выходя из дома на Речной улице, в дрожь бросает. А ну как он уже в такого же прыткого превратился, который на меня прыгнул недавно? Но все же я покачал головой отрицательно.

– А если не прокатит? Мне точно ехать не стоит – меня слишком много народа на лицо помнит – может и знакомый какой на блоке стоять, узнает. Давай ты один проедешь, я пешком оббегу, а ты меня потом подберешь.

Тут Стас задумался.

– Не, – выдал он результат раздумий, тоже покачав головой, – по одному сейчас нельзя ходить. Да и прав ты, если говорить, что к доктору – спросят к какому. Говорить к Юле, так ее подставлять, мало ли что еще накуролесим сегодня. Пешком пойдем.

Немного не доезжая до поворота на Великополье, загнали патрол задом в придорожные кусты. Сломали несколько веток, накидали на капот, еще и снегом припорошили.

Температура на улице была нулевая – если не плюс небольшой, так что завтра можно ждать реальное таяние снега. Со всеми полагающимися радостями, естественно – грязь по колено и мокрые ноги. По той же тропе, по которой уходили прочь только вчера ночью, двинулись быстрым шагом в сторону города. Как только отошли от машины, зашагали след в след, и я некоторое время еще осматривался по сторонам. Но потом, когда навалилась усталость, просто положился на внимание Стаса и уткнулся взглядом ему в спину. Идти не так далеко, как вчера, поэтому темп взяли приличный.

Пока шагали, я ощутимо взмок. Еще и кровь начала пульсировать в порезах на щеке, поэтому шел уже на автомате, желая поскорее дойти. Промокшее от пота дешевое термобелье влажно липло к телу. Сейчас, пока разгоряченные ходьбой – мокрая ткань почти незаметна, а вот если где-то остановимся, будет неприятно. И очень нехорошо в связи с тем, что еще несколько часов назад я вроде как болел. Как бы осложнение какое не подхватить, а то будет как в анекдоте: «А от чего Изя умер? – От гриппа. – А, ну это не страшно».

– Подходим уже, внимательней, – обернулся Стас.

Действительно, стена гаражей, мимо которой мы шли, закончилась и рядом уже виднелась малоэтажная застройка – от крайнего дома которой до Речной улицы рукой подать.

Я перекинул автомат из-за плеча на грудь и уже настороженно осматривался по сторонам. Вскоре вышли на одну из улиц и метров через сто повернули на Речную, полого спускающуюся вниз. А вот и он – показался вскоре уже знакомый зеленый дом.

Медленно подошли к воротам и во дворе я увидел сразу две машины – та же малолитражка, что стояла там вчера и черный Патфайндер. Оба-на – я настолько удивился, что даже в затылке обескураженно почесал, совершенно не зная, что делать.

– Гости у твоей мадам, – протянул Стас.

– Она не моя, – машинально покачал я головой, – и может это вообще муж приехал.

Елена, кстати, мне ведь вчера так и не сказала – замужем или нет.

– Проверять уж не будем, – ответил я на вопросительный взгляд Стаса. Тот хмыкнул, но ничего не сказал, и мы двинулись дальше.

До дома доктора Юли дошли быстро и, осмотревшись у подъезда, аккуратно вошли в подъезд. Перед тем как зайти, Стас отдал мне маленький диодный фонарик – ему мол уже не особо и нужен.

Глава 15. Старцев Александр. 28 апреля, ночь

Поднимаясь по лестнице, морщился от громкого скрипа рассохшихся деревянных ступеней. И не мог сосредоточиться, решая, что наготове держать – оружие или фонарик. Только когда поднялись, решил, что надо найти изоленту и фонарь к цевью прикрутить.

Остановившись у двери квартиры девушки, Стас тихо постучал костяшками по наличнику. Ждали долго, но никакой реакции не было. Стас постучал еще раз, громче. Тягостно поползли секунды ожидания. Выждав еще пару минут, Стас опять постучал, на этот раз еще громче.

– Может, ее дома нет? – напряженно прошептал он.

– Окна смотрел? Есть свет? – спросил я его также шепотом.

– У нее окна на ту сторону выходя – когда подходили, не видно было.

– Так может, обойдем, посмотрим? Можно снежком кинуть, – предложил я.

– Сейчас, последний раз и пойдем, – Стас опять постучал по деревянному наличнику двери. Опять томительные секунды ожидания и когда уже Стас отвернулся, за дверью послышался шорох. Мы застыли, прислушиваясь.

Вот опять звук слышен – явно половицы скрипнули. Вдруг за дверью раздался хрип с шипением, и я сильнее цевье сжал, глянув на спутника. Тот тоже отступил от двери, поднимая оружие. Вот опять хрип – в котором неожиданно вопрос слышен.

«Кто там?» – уловил я смысл.

– А… Юля дома? – негромко спросил Стас.

– Кто это? – все тот же голос хриплый.

– Я, – произнес Стас тихо, а громче сказал, – пациент ее, вчера меня лечила.

Дверь неожиданно открылась и во тьме коридора я смутно увидел закутанную в плед фигуру.

– Заходите, – услышал я совсем тихий шепот и открывшая дверь девушка сделал шаг назад.

– Юля? Что с тобой? – быстро шагнул к ней Стас, а я смотрел на нее в недоумении – уж очень резко контрастировал хриплый голос с внешностью девушки, как ее запомнил.

– Горло болит сильно, громко говорить не могу, – все тем же тихим шепотом сказала Юля.

Теперь понятно все стало – у самого такое было, когда голос садится после сильной ангины и только шепотом можно говорить. Я облегченно вздохнул, расслабившись – сколько уже надумать успел, пока перед дверью стояли, и зашел вслед за Стасом в квартиру. И сразу закрыл дверь на оба замка.

– Не разувайтесь, – шепнула Юля, увидев, что Стас сел расшнуровываться, – тут натоптано уже. Да не разувайтесь, говорю же натоптано! – громко произнесла она, в конце фразы сорвавшись на хрип, пытаясь повысить голос.

Прошли за ней по коридору, зашли на кухню. Здесь девушка плотно задернула шторы, а потом включила фонарь летучую мышь.

– Кто заходил? – напряженно спросил Стас, указывая на засохшие грязные следы на полу.

– Из полиции. Чай будете? – Юля говорила очень тихо, поэтому приходилось слух напрягать.

– Юля, все в порядке? – подошел к ней Стас близко, беря за плечи.

– Все нормально, – шепнула она и кивнула на плиту, садясь за стол, – чайник ставь.

– За нами заходили? – все так же напряженным голосом спросил Стас, разжигая газ.

– Нет, – покачала девушка головой, – за мной. Сказали завтра утром готовой быть с вещами. В поликлинику повезут – всех врачей там собирают, на казарменном положении.

Вот оно, наверное – из-за чего несколько докторов в Красном Бору оказались.

– Ты же болеешь? – поставив чайник на плиту, спросил ее Стас.

– Поэтому и не сегодня забрали. Дали время до утра отлежаться, – покачала головой девушка.

Было что-то в ее интонациях, недосказанность какая-то. Даже нотки испуга вроде, или брезгливости – мне не понять. Стас тоже это почувствовал и, подойдя к девушке, поставил рядом стул и сел.

– Юля, скажи мне, что произошло? – опять взяв ее за плечи и глядя в глаза с близкого расстояния, спросил Стас.

Девушка некоторое время смотрела на него. Молча, кусая губы, а потом у нее буквально слезы из глаз брызнули. Стас обнял Юлю, а она спрятала голову у нее на плече. Громко девушка не рыдала, но плечи заходили ходуном. Когда я расставил кружки на столе и сделал всем чай, Юля уже потихоньку рассказывать начала.

Говорила она сбивчиво и очень тихим шепотом, но суть произошедшего сегодня была понятна: около полудня, разбудив девушку, к ней зашел полицейский наряд. Руководил всеми действиями и давал указания молодой парень, наглый и очень грубый. Комитетчик, самый натуральный – даже сам представился, сказав, что из только недавно сформированного комитета городской безопасности.

Комитетчик в приказном порядке велел Юле в темпе собираться, так как под окном уже стоит машина, которая сейчас повезет ее в поликлинику. Когда девушка попыталась воспротивиться, дело чуть до рукоприкладства не дошло. Хорошо, один из присутствующих полицейских Юлю знал и вступился за нее. После девушке объяснили, даже показав официальную бумагу, что в городе введено чрезвычайное положение в связи с последними событиями, поэтому всех медиков сейчас свозят в больницу на окраине, где ей и предстоит провести ближайшее время.

Юля попросила не забирать ее сегодня, объясняя, что она болеет – даже предложила при них температуру себе померить. Хорошо, пожилой полицейский опять вступился за девушку и молодой начальник, скрипя зубами согласился.

– Я туда не поеду ни в коем случае. Куда угодно, но не туда, – подытожила девушка, прихлебывая чай, который я перед ней поставил.

– Юль, ну не понравился чекист, который тебя увезти пытался. А почему ты в поликлинику эту ехать так категорически не хочешь? – поинтересовался я. Спросил и напрягся слегка – вдруг обидится постановке вопроса. Но девушка совершенно спокойно и без тени раздражения посмотрела на нас своими огромными глазами, сильно выделяющимися на бледном лице.

– Он со мной не общался, понимаете? Он со мной обращался, как с вещью. Хорошо дяденька пожилой был, не помню, как его зовут. А то бы этот меня просто за воротник и в машину бы закинул – даже не посмотрев, что плохо мне. А в поликлинике я б сидела еще в приемном до вечера, пока решали бы, что со мной делать и где койку выделить, – Юля поморщилась и плечами передернула.

– Если такая порода людей сейчас управлять городом будет, – шмыгнув, продолжила она, – я точно в подобном участвовать не хочу.

Видимо выпитый чай помог и девушка уже шептала четче и чуть громче.

– Но это лирика. Меня врачебное сообщество местное не примет категорически – я же сначала в поликлинике работала, пока свой кабинет не открыла. А как открыла, со мной теперь только баба Нюра, гардеробщица, разговаривает. Остальные как гадюки смотрят.

– В санаторий поедешь с нами? – внимательно посмотрел на девушку Стас, – Но там тоже придется доктором работать.

– Я что, говорила, что работы боюсь? Только надо в мой кабинет заехать, лекарства и инструменты забрать. Сегодня собиралась, но так и не смогла – плохо очень было.

– Вещи помочь собрать? – спросил Юлю Стас, вроде как ненавязчиво намекая, что пора уже собираться.

– Сейчас поедем? – глянула она на него поверх кружки с чаем.

– Сначала пойдем, потом поедем – у нас машина на трассе. Ну а так вообще, чего тянуть? Ты же поспала сейчас, а в Змеиный приедем, еще отлежишься.

– Может, на моей машине доедем до места, где вы свою оставили? У меня сумка большая с вещами будет, еще и в кабинет зайти надо.

– Давай тогда на твоей, а там посмотрим по ситуации, – кивнул Стас.

Чемодан выносил я, он на входе с оружием на фишке стоял – у него автомат бесшумный, если что может тихо проблему разрулить.

Квартиру Юля закрыла и прикрепила на двери записку с сообщением о том, что дома ее нет и дверь она просит не ломать. Когда вышли на улицу, Стас переместился от дверей к красному Рено, держа оружие наготове. Тихо пикнуло и габариты Мегана мягко мигнули под снегом – покрывавшим машину толстым покрывалом.

– Мне до сарая надо дойти, ключи оставить под кирпичом, свои и соседки, – сказала Юля и протянула мне черную плоскую карту, – заведешь машину пока?

– Пойдем, провожу, – подошел к девушке Стас, а я с немым вопросом посмотрел на них обоих.

– Чего? – заметил Стас мой взгляд.

– А ключи? – спросил я обескураженно.

– Так вот у тебя ключи, – улыбнулась девушка, показывая на пластинку у меня в руке, – это ключ карта.

– Ясно, – кивнул я, – заведу, чего уж.

– И не боится, что техника в руках индейца груда металлолома, – негромко сказал я, усаживаясь на водительское место.

Заранее выжал сцепление по привычке и после некоторых поисков нашел, куда карту засовывать. Двигатель завелся мягко и зарокотал бодро, прогреваясь. Кнопку открытия багажника сходу не обнаружил и, взяв из-под сиденья щетку, вышел из машины снег счищать.

Уже минут через пять мы выехали со двора, не включая фар, – Стас сел за руль и порулил к медицинскому кабинету. По указаниям Юли добрались за пару минут. Как подъехали, девушка из машины сразу вышла и направилась к дверям крыльца. Но тут же Стас выскочил следом и отчитав девушку за самодеятельность – приказным порядком велел ей впредь ночью на улице никаких движений необдуманных не делать.

Мы со Стасом вдвоем сначала осмотрели кабинет, потом сходили за Юлей. Инструментов и всяких коробок с лекарствами набралось неожиданно много – еще и книжек прилично выносить пришлось. Что в мусорных пакетах, что просто в руках, покидали в машину.

– Как мы это попрем-то? – посматривая в багажник, спросил Стас, перед тем как крышку закрыть.

– Может на машине выехать? – спросила Юля, когда в салон все сели.

– На блоке тебя одну вряд ли выпустят. А нам светиться там совершенно не стоит, – Стас отъехал немного по улице и посмотрел на девушку, – ехать то куда?

– Прямо, – вздохнула девушка, – доедем до двора одного, тут неподалеку, машину оставим и пойдем.

Пересекли пустынную главную улицу – там, где я Белоснежку на уазике чуть не забодал давным-давно. После свернули и оказались на дороге, по которой я еще ни разу не ездил. По указаниям Юли обогнули границу микрорайона пятиэтажек с частным сектором и въехали в большой двор к нескольким домам, на бараки похожими.

– В этом доме женщина живет, медсестрой у меня работает. Машину мою знает, посмотрит, если что, – показала на один из длинных двухэтажных домов Юля.

«Если только ее тоже уже на казарменное положение не забрали», – подумал я, но девушку расстраивать не стал. Стас припарковал машину в тупичке, где еще несколько стояло, и мы почти синхронно с ним двери открыли. Выходя, успел увидеть, как Юля с тихой грустью торпеду погладила, с машинкой будто прощаясь.

Да, я бы тоже грустил, если б пришлось свою повозку оставлять так на произвол судьбы. Хоть мой субару и побит-покрашен со всех сторон, но от этого не менее любимый. А у Юли вообще новенькая машина – ухоженная, разные мелочи типа мягких игрушек по салону развешаны, явно с любовью подобранные.

Стас наклонился над открытым багажником и вместе с Юлей начал вынесенные из стоматологического кабинета вещи распихивать в чемодан и сумку, которую на землю поставил. Влезло почти все – два пакета осталось, а сумка и чемодан на вид потолстели прилично. Но это не страшно – донесем. Когда уже собирались идти, Стас напрягся и жестом тишину попросил. Постояли в молчании немного.

– Ссорятся вроде. Там, – он кивнул на один из бараков. Помолчал и добавил, – как-то нехорошо ссорятся.

– Кто ссорится? – поморщившись, спросил я.

– Мужчина и женщина, точно. Сейчас до драки дойдет.

Тут я и сам начал различать слабые отголоски криков – да и Юля, судя по виду, тоже. В груди у меня мерзко и тоскливо потянуло. Как всегда, когда надо действовать, а не хочется. К примеру, когда в магазине сдачу дают намного больше, чем надо, у меня всегда такая тоска, когда понимаю, что деньги обратно надо отдать. А тут ссора семейная наверняка, нехорошая. Никогда не встревал в семейные разборки – себе дороже. В таких случаях влезешь, а на тебя же потом оба супруга заявление катать будут, и не докажешь, что ты просто пытался даму защитить из лучших чувств. Пусть полиция разбирается. Но сейчас – вздохнул я, полиция исключена как вариант. Нет теперь ее по телефону сто двенадцать.

– Юлечка, сядь в машину, пожалуйста, – Стас, который даже не задумывался как я, кинул обратно в багажник чемодан и открыл дверь, помогая девушке сесть за руль: – Никому не открывай. Если кто ломиться будет, посигналь и отъезжай – мы вернемся сразу.

Когда он, аккуратно закрыв дверь машины, быстрым шагом двинулся к темному дому, оттуда раздался истошный женский крик. Столько в нем ужаса было, что мы тут же бегом залетели в подъезд безо всяких подстраховок – как весь вечер до этого двигались.

Стас забежал первым. Заскочив следом за ним, я замер – в темноте парадной ориентировался смутно. Но Стас сразу же подскочил к одной из дверей и сильно дернул за ручку. Что-то скрипнуло, затрещало. Вроде не открылась. В темноте мне приходилось только догадываться, что происходит. Тут под звонкий звук отлетевшей щеколды дверь распахнулась, сильно ударив об стену с хрустом петель. Хоть осветило скупым светом что-то – даже смог увидеть, как Стас по-кошачьи мягко залетел в квартиру.

Осмотревшись, двинулся за ним. Быстро – но не столь грациозно. Дверь за собой прикрыл, заходя в длинный коридор квартиры. В нос сразу ударил застоявшийся запах перегара – задержав дыхание, двинулся вперед.

– Полиция! Стоять, не двигаться! – послышался вдруг резкий крик Стаса.

Его силуэт был четко виден в проеме двери комнаты – где свет горел. Стрелять он вроде не собирался пока, да и стоял спокойно. Включив диодный фонарик, я прошел мимо и глянул на кухню, убедившись, что тут никакой злыдень не поджидает. Кухня небольшая, обставлена просто и незатейливо. В синюшном свете фонаря мелькнула древняя плита, красный бок газового баллона и стол с кучей объедков и окурков рассыпанных.

Вообще срач тут мерзкий стоит – но видно, что не постоянный, наносной. Помещение, где гадят постоянно, отличается от того, где чистота поддерживается. Здесь чистота поддерживалась – но за пару дней запоя все изгваздали. Я заглянул в еще одну комнату, пустую. Здесь тоже бухали долго – смятая постель с рассыпанной на ней пепельницей, такой же грязный стол, в углу телевизор разбитый валяется.