Текст книги "Гиены (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 31. Коваленко Антон. 29 апреля, вечер

В АТП Щербаков приехал не один – после нападения на отдел подполковник теперь всегда с сопровождением ездил.

Две машины резво зарулили в ворота, разбрызгивая из-под широких колес жидкую грязь весенней распутицы. Дверь ехавшего вторым Субару Форестера распахнулась и из машины легко выбрался Щербаков.

– Болеешь? Как рука? – поинтересовался он у Антона.

– Нормально, – кивнул и подтянулся тот – но подполковник уже шел в сторону административного здания. Там сейчас, готовые к вечернему разводу, стояли несколько сборных бригад.

Антон не сказал Щербакову, что у него в действительности с рукой. Стреляли на дороге, и стреляли. И о том, что ему рассказал про смерть сержанта тот паренек, Алекс, он тоже не сказал. Как относительно легко раненый, Антон сегодня был на территории за дежурного – разгонял машины на линии, за диспетчера работал, с ремзоной помогал парням вопросы решать. С утра носился как угорелый, и на тебе – стоило только на пять минут присесть расслабиться, как Щербаков заявился, узрев его растекшимся по скамейке. Обидно.

Покачав головой, Антон поерзал, глядя вслед подполковнику и затянулся. Глубоко вдохнув, впрочем, дым он выпускать не торопился – замер, прислушиваясь. Посмотрев на руку с сигаретой, увидел как кисть ощутимо дрожит. И тут же понял, что дрожит не только рука, но все тело. Да что тело – скамейка дрожит, как и сама земля.

Вдруг на грани слышимости послышался медленно нарастающие гул и рокот. Антон с расширившимися глазами приподнялся, но тут земля ушла из-под ног и скамейка ударила его под колени. Выругавшись от неожиданности, Антон вскочил и побежал к воротам – пугающие звуки все нарастали.

– [Ничего себе]! – не удержался он от удивленного возгласа, когда рванул створку ворот. Удивляться было чему – впереди виднелся рвущийся вперед вал воды, высотой в несколько этажей. Вдруг Антон почувствовал, как створка ворот вырывается у него из руки и понял, что земля рядом оседает. С ужасом он наблюдал, как площадка по правую руку мягко опускается вниз – раздались дикие крики, скрежет – по осыпающейся земле в сторону Антона бежали люди, среди них он заметил Щербакова.

– Давай, давай! – начал Антон криками подгонять бегущих, помогая кому-то – земля все опускалась, бежать им приходилось под уклон. Вдруг раздался объемный грохот, и вся территория АТП резко вниз ухнула, разом опустившись по уровню на десяток метров.

Водяной вал приближался как раз с той стороны, где осела земля. Территория АТП, новый район двадцатки, больница поодаль – все сейчас оказалось там, внизу, и лежало на пути страшного безумства стихии. Как будто часть паззла земной поверхности сбилась и один квадратик на другой зашел.

Оставшийся на самом краю пропасти Антон, держась за створку ворот наблюдал, как там, внизу, вода ударяется в корпуса больницы, ломает деревья подлеска, сметает хлипкие дома двадцатки… Опустив взгляд, он увидел, как внизу мечутся люди среди развалин зданий и машин – какие-то перевернулись, когда часть поверхности ушла вниз под наклоном. С ужасом Антон расслышал крики людей, полные ужаса и боли. Но буквально через несколько мгновений все заглушил рев воды, которая смела все снизу и ударилась в разлохмаченный край обрыва, на котором сейчас стоял Антон. На лицо ему тут же брызнуло водяной взвесью вперемежку с крупными брызгами.

Не обращая на брызги внимания, он завороженно наблюдал, как под ногами в ярости бурлит вода, исходясь пеной, как вдруг почувствовал себя в невесомости. Неожиданно пласт земли на краю обрыва вместе с остатками забора АТП, воротами и изумленным Антоном чуть дернулся, а потом мгновенно рухнул вниз – скрывшись в бурлящей пене прибывающей воды, заполняющей новообразованное озеро, в которое превратилось половина Великополья.

Глава 32. Васильева Василиса. 29 апреля, вечер

По иронии судьбы, девушек завели в тот самый номер мотеля на втором этаже, где до этого на ночевку останавливались Ольга и Ира. Вели их по зданию грубо – получившая пинок Василиса прокатилась по полу, ударившись головой и едва не потеряв сознание. И сразу же раздался вскрик Иры, упавшей рядом.

Надя с трудом зашла на своих ногах – ее хотя бы не подгоняли ударами, а Ольгу так и несли, но как мешок с картошкой. Когда ее неаккуратно дергали, она вскрикивала от боли.

Лежащая Василиса увидела, как кто-то прошагал мимо нее и подошел к окну. Послышался звук какой-то возни, но через минуту девушка опять увидела мелькнувшие тяжелые ботинки рядом с лицом. На них комьями налипла грязь, и несколько пластов осталось в номере вместе со следами. Дверь хлопнула, послышался звук поворачиваемого в замке ключа.

– За что? Господи, за что? – прошептала Василиса, лежа на полу и спрятав лицо в ладонях. Но почти сразу, неимоверным усилием сдержав рвущееся рыдание, она поднялась сначала на локтях, потом на коленях. С трудом приводнявшись, выпрямиться до конца Василиса не смогла. Согнувшись в три погибели и держась рукой за бок, девушка доковыляла до Нади.

– Ты как? – негромко выдохнула Василиса, присев рядом с ней.

– Больно, – всхлипнула Надя, не открывая глаз.

– Давай, поднимись, – потянула ее за здоровое плечо Василиса, помогая встать. – Давай, солнце, на кровать ляг хотя бы.

Застонав, Надя все же подчинилась тянущей ее Василисе – так и не открывая глаз, она с трудом добрела до кровати. Василиса помогла ей лечь на бок, чтобы не тревожить раненую руку, а после дошла до шкафа и, взяв там несколько наволочек, сделала девушке немудреную повязку на руке. Когда Василиса бралась за поврежденную руку, Надя сдавлено стонала. Все плечо у нее было в крови, часть уже засохла, покрывая коркой нежную кожу девушки – но внутри раны кровь все сочилась сквозь багровые сгустки. Как только Василиса наложила повязку, Надя сразу положила на белую ткань руку. Ее тонкие, длинные пальцы сейчас были буро-коричневыми от засохшей крови. Даже под обгрызенными ногтями кровь – машинально отметила Василиса. Подоткнув девушке под бок одеяло, она пошла посмотреть, как Ольга – рядом с которой уже Ира сидела.

Ольга была без сознания была. Лицо могло соперничать по белизне с бумагой, глаза впавшие. Дышала она неглубоко, прерывисто – но дышала. Кровь идти сильно перестала, но все еще сочилась понемногу из-под повязок.

Вздохнув, Василиса поднялась и подошла к окну. Теперь девушке стало понятно, что это были за звуки возни – из створки окна была выкручена ручка. А без нее окно было не открыть – только если разбить. Посмотрев вниз, Василиса заметила стоящие у здание машины и нескольких человек поодаль. Все с оружием.

Ира осталась сидеть рядом с Ольгой, которая так и находилась в беспамятстве, а Василиса подошла к Наде. Девушка, лежащая на кровати, негромко всхлипывала от боли, прижимая руку к ране. Медленно и мучительно потекло время. Поглаживая Надю по волосам, и негромко успокаивая ее, Василиса периодически посматривала на Иру. Та после этого наклонялась над Ольгой, прислушиваясь и кивала.

Успокаивая Надю, Василиса сама едва сдерживалась, чтобы не заплакать. У нее сейчас в голове не укладывалось, что вполне обычные люди, пусть даже не очень хорошие и невоспитанные, начали вдруг вести себя настолько бесчеловечно.

Прошло около часа, и вдруг Василиса с содроганием услышала шум поворачиваемого замка в двери. В сопровождении нескольких вооруженных людей в номере появилась медицинская бригада – молчаливый доктор и пожилая, сильно нервничающая медсестра занялись сначала Ольгой, потом Ирой. Раны девушек обработали и перевязали – но закончив с Ирой, доктор негромко сказал провожатым, что ей срочно необходимо в больницу. Сопровождающий его охранник только кивнул, не особо волнуясь насчет услышанного.

Когда за медицинской бригадой закрылась дверь, Василиса направилась было к окну, но створка вдруг с грохотом распахнулась вновь.

– Что, девчули! – жизнерадостно заглянул в номер щербатый: – Не ждали?

Василиса вся сжалась под его взглядом – ей стало очень страшно. Она старалась этого не показывать, но понимала, что ничего хорошего сейчас не будет.

– Михаил Андреевич просил передать, что немного задержится, – осклабился второй.

– Слышь, Леха, – повернулся щербатый к спутнику: – Он же сказал не трогать их пока, да?

– Он сказал светленьких не трогать. – осклабился Леха. – Ему светленькая какая-то нужна.

– Я говорил, что ты косячник, – покачал головой щербатый, – обеих блонд и загасил. Он нам теперь все очко развальцует… вон, посмотри, та не сдохла еще?

– Не, не сдохла, – подойдя к Ольге, пощупал пульс Леха.

Вдруг он схватил рядом сидящую Иру за волосы и, накрутив их на кулак, дернул девушку к себе.

– Не сдохла? – рявкнул бандит ей прямо в лицо. Ира не ответила, лишь вскрикнула от боли и страха, зажмурившись.

– Этих черногривых значит чпокнем, да? – с затаенным желанием возбужденно поинтересовался у спутника щербатый.

– Почему нет? – еще раз дернув за волосы вскрикнувшую Иру, проговорил Леха басовито. Он сейчас взирал на упавшую перед ним на колени девушку, словно на добычу; лицо его исказила оценивающая гримаса.

– Эй, а почему ты ее взял? – посмотрел на Леху щербатый. – Я тоже ее хочу – эта грязная! – показал он на Василису. – Давай монетку кинем!

– Шершавого на воротник себе кинь, – прогундосил Леха и бросил короткий взгляд на Василису: – Нечего было ее в грязи валять. Сам в луже искупал? – повысив голос, глянул он на щербатого, и уже не так громко продолжил: – Сам и наслаждайся.

У Василисы при этих словах внутри все опустилось. Сжавшись, девушка начала понемногу отступать к стене. Щербатый, отложив автомат, глянул плотоядно на Василису и с уверенностью загнавшего дичь охотника начал неторопливо приближаться.

– Давайте… давайте я сама… – попробовала Василиса.

Получилось жалко – она сама почувствовала неубедительность. И поняла, что сейчас уже выручавший ее пару раз прием вряд ли сработает.

– Давай, – широко улыбнулся щербатый и кивнул подбородком в сторону стола. – Штанцы снимай и раком становись.

Василиса, сглотнув, медлила – ей казалось, что должен же быть выход из этой ситуации. Может быть выход и был, но девушка его не видела.

Вдруг пронзительно закричала от боли Ира – скосив взгляд, Василиса увидела, как здоровый Леха трясет укушенной кистью и яростно матерясь, а чуть погодя разворачивает борцовским приемом девушку к себе спиной. Та снова закричала что было силы – рука у нее оказалась выкручена так, что казалось, сейчас раздастся треск ломающихся костей. Визг Иры не прекращался – девушка склонялась все ниже, пытаясь спрятаться от боли и уже ткнулась лицом в пол.

– Ну! – вдруг шагнул к Василисе щербатый. Девушка отшатнулась – зубы у него были плохие и изо рта погано пахло.

– Так сама или помочь?

Василиса не ответила, просто закрыла глаза от ужаса происходящего. И заплакала от страха и от бессилия.

– Так сама не хочешь, что ли? – раздался совсем рядом мерзкий голос и вдруг девушка почувствовала, как сильные руки дергают ее за ремень. Вскрикнув, она извернулась, пытаясь вырваться – но вдруг бок ее пронзила дикая боль от удара. У Василисы перехватило дыхание, она попыталась обхватить живот руками, но тут же получила пощечину.

– Спокойно! – резануло по ушам голосом и сразу же попытки снять с нее штаны продолжились.

– Эй, а вы не [обнаглели], а? – вдруг раздался злой голос с порога. Василиса открыла глаза и сквозь пелену боли увидела две темные фигуры. У девушки в груди затеплилась надежда.

– Вот уроды, и не сказали ничего! Почему без нас веселитесь?

Надежда испарилась – она закричала, почувствовав, как сильные руки стягивают с нее джинсы. Больно рвануло сдираемой кожей, когда послышался треск рвущейся ткани нижнего белья. Даже сильный удар по затылку, от которого Василиса ударилась лицом в столешницу, не прервал ее крика.

Глава 33. Старцев Александр. 29 апреля, вечер

Рома выглядел очень злым. И матерился как сапожник, когда его все же выпустили к нам.

– Да успокойся ты! – вдруг повысил на него голос один из мутантов, самый здоровый. Лицо его было почти полностью закрыто намотанной белой тряпкой.

– Время сейчас нехорошее, – повернулся один из делегации, вышедшей к нам, – Надеюсь, вы поймете.

Рома тут же прокомментировал, куда тот может свои надежды засунуть. И как глубоко.

– Замолчи ты, а! – еще раз рявкнул здоровый и посмотрел на нас: – Считайте, моя идея. Обратно его к вам я не пустил. Считайте на лояльность проверку прошли – за ним когда вернулись.

– Время такое, – глянул поочередно на нас мутант: – Не люди вокруг – нелюди.

Из уст мутанта такое заявление прозвучало своеобразно. Что и подтвердила реакция стоящих вокруг – двое измененных, тоже с закрытой тканью лицами весело заржали, а двое обычных людей усмехнулись.

– Игорь Андреевич, объясни парням, а? – обернулся напоследок уходящий мутант к худощавому мужчине в больших солнцезащитных очках авиаторах. Но даже за очками у того был виден большой и расплывшийся под глазом синяк.

– Пойдемте, – кивнул нам худощавый и, развернувшись, пошагал в сторону жилых зданий. Из довольно большого комитета по встрече за нами последовал только один мутант. Пройдя через двор, мы обошли несколько жилых зданий и зашли в небольшой Дом Культуры – судя по вывеске. В актовом зале худощавый усадил нас за стол и сам присел напротив. Мутант расположился рядом.

Худощавый махнул рукой куда-то в угол и почти сразу же подошла женщина в белом халате повара – поставив перед нами чайник и несколько кружек. Обычная женщина, кстати, не мутант. Откуда вышла только, непонятно – осмотрелся я.

– Меня зовут Игорь Андреевич, – представился между тем худощавый, и показал на мутанта: – Это Юрий.

Чуть помедлив, мы в свою очередь представились. Только Рома ничего не сказал – парень все еще ругался негромко себе под нос.

– Вижу, удивлены, поэтому поясню вкратце, – вдруг заговорил мутант: – Когда здесь рвануло, было довольно-таки страшно. Не все пациенты, – выделил это слово мутант и повторил: – Не все пациенты разумны, как я или Рома, к примеру. К тому же не у всех получилось совладать с эмоциями – поэтому в первый день было очень много крови. Пока отловили всех зверей… так мы неразумных называем, – пояснил мутант, – пока отсюда ушли те, кто имел разум, но не смог совладать с желанием убивать, произошло много страшного. Теперь здесь только те, кто хочет не убивать, а жить. Жить в новом мире. И в мире, – чуть погодя добавил мутант.

– Что за трупы у забора? – негромко спросил Сергеич.

– Это из лечебницы, персонал, – ответил мутант, – руки не доходят их похоронить. Но надо, хотя и грязные люди, – лицо Юрия исказила гримаса, заметная даже под маской.

– Не смотрите на меня так, – произнес мутант чуть погодя, – нормальных людей мы всех уже похоронили, по-человечески.

– А… это, в окне? – не удержался я от вопроса, вспомнив страшное лицо в квартире так меня напугавшее.

– Почти весь дом такой, – пояснил мутант, – когда рвануло, в нем все бездушными стали – видимо волна какая-то прошла. Те, которые безобидные, живут пока, никого не трогают. Авось вылечить получится, – пожал плечами мутант.

– Вы думаете получится? – тут же спросил Стас. Но голос его даже не дрогнул.

– Не знаем пока, – пожал плечами мутант, – вот надеемся выловить нескольких товарищей, которые из лечебницы убегли, тогда можем попробовать.

– Далеко убежали? И что за товарищи? – вновь нейтральным тоном спросил Стас.

– Не очень далеко, – покачал головой Юрий. – На даче сидят у некого Васильева. Ладно, не об этом пока речь, – покачал он головой и посмотрел поочередно на нас, – вы ведь из конклава военных?

– Да, – коротко ответил Сергеич почти без раздумий. Ну да, по виду если судить, то на членов кружка юных библиотекарей мы явно не катим.

– Из Змеиного или дивизиона?

– Змеиного больше нет, – покачал головой Сергеич: – С землей градами сровняли.

– Даже так? – осторожно поинтересовался мутант.

– Рабочий момент, – покачал головой старшина.

– Ладно. В общем, я прошу вас сейчас пройтись по территории, поговорить с выжившими людьми… да, таких здесь немало, – опять прокомментировал вопрос в наших взглядах мутант, – и после этого доложить вашему начальству о нас, попросив прислать кого-то для переговоров о сотрудничестве. И рассказать также о нашем желании жить в этом мире, в мире с окружающими. Но и о том рассказать, что свое желание мы готовы отстаивать.

– Без проблем, – покивал Сергеич. – Посмотрим и доложим.

– А в Севастьяново у вас как отношения с местными? – поинтересовался я, – мне просто туда надо.

– Не очень, – покачал головой Юрий, – Игорь Андреевич привел оттуда несколько десятков человек – но после того как он призывал всех спасаться от грядущего наводнения, наши парни его еле вытащили оттуда. Гнилые там люди сейчас власть взяли.

– Мне туда сейчас надо, – угрюмо произнес я и глянул на присутствующих. Стас кивнул, а мутант, Игорь Андреевич и даже Сергеич посмотрели с немым вопросом.

– Зачем тебе туда? – спросил наконец старшина.

– У меня у друга там жена с ребенком, он просил… помочь ей попросил, – закусил я губу.

И произнес беззвучно: «Наверное». Ведь я так и не понял, что мне Артем сказать хотел. Но жену его найти надо, а там видно будет.

– Знаешь где ее искать? – поинтересовался Игорь Александрович.

– В принципе, да, – кивнул я.

– Вместе пойдете? – посмотрел он на нас.

– Вместе, – неожиданно за всех Сергеич ответил.

– Хорошо, я вам провожатого дам из местных, – кивнул Игорь Александрович.

– Тебе лучше здесь остаться, – глянул вдруг на Рому мутант Юра: – Ох и не любят там нашего брата – так что лучше не нарываться, здесь подожди. Чай мы так и не попили толком – дело близилось к вечеру, и хотелось в Севастьяново до темноты смотаться.

Глава 34. Старцев Александр. 29 апреля, вечер

Провожатого звали Васечкин – так он представился, по крайней мере. Невысокий, нескладный, с узким лицом, на щеке застарелый шрам косой. За плечом у него висел Калашников с прицелом. Не серьезным оптическим – как на винтовке Джексона, и не коллиматорным, как на автомате Толстого. Что-то среднее.

Васечкин оказался словоохотливым и рассказал, как они впервые встретились с мутантами – когда поисковой группой ров пересекали. По словам Васечкина то, что никто не погиб тогда – оказалось действительно счастливой случайностью. Только один мужик с его слов сердечный приступ получил при виде мутантов, но откачали – оказывается, мутант Юрий в прошлом был неплохим врачом. Сориентировался и помог на месте.

Обратно мы двигались по лесу тем же путем, каким и сюда пришли. Васечкин вел быстро еще и говорил, почти не переставая – но не так, конечно, как Геша умеет. Мне бы так – с завистью думал я, всем телом ощущая рвущее горло запаленное дыхание. И у меня даже полустон радостный вырвался, когда впереди опушку лесную увидел.

– Вау! – вдруг прервался на полуслове Васечкин, останавливаясь, – Ничего себе…

– Смотри, Сергеич, – показал рукой вперед Стас: – Вроде еще сильнее разлилось, да?

Протерев слезящиеся глаза, я присмотрелся. Действительно, река стала еще шире. Даже на нашем, крутом берегу было заметно повышение уровня воды, а на противоположном залившая поля гладь смыкалась с кромкой леса вдалеке.

– Быстро поднимается, – кивнул Сергеич и пошагал к сараю, где катер спрятан был.

В этот момент я ощутил какую-то неправильность вокруг. Как будто кто-то подо мной ковер земли дернул. Несильно так, но дернул. Тут же раздалась ругань Сергеевича – у него на сколькой грязи склона поехала нога и, взмахнув руками, он с трудом удержал равновесие.

– Это что было? – выдохнул я не в силах понять, что же произошло.

– Землетрясение? – спросил Стас, по сторонам озираясь.

Никто ему не ответил, просто постояли немного в молчании, озираясь. А потом пошли, как и собирались, катер к разлившейся реке стаскивать. Спустив наше плавсредство на воду, мы расселись – за руль сел Васечкин, как самый ориентирующийся на местности.

– Алекс, – услышал я голос Стаса. Обернувшись, увидел, что он скатал балаклаву вниз, так что теперь только его глаза были видны в прорезях. Покивав, я сделал тоже самое – предварительно арафатку размотав, на манер шарфа лицо закрывающую. Чуть погодя и Сергеич лицо закрыл, посмотрев на нас.

– Вы чего? – поинтересовался Васечкин.

– Мало ли, – пожал плечами Стас: – Вдруг узнает кто. Ты будешь катер сторожить, – посмотрел он на Васечкина, а мы до кабака прогуляемся. Только пальцем ткнешь, где этот «Старый Город» находится.

Я с удивлением посмотрел на Стаса – и не думал, что он запомнит слова Антона о том, где жена Артема работает.

– Помнишь, я тебе рассказывал, что мы за Ольгу и Иру впряглись в Севастьяново? – подсев ко мне чуть погодя, шепнул Стас.

– Да, помню, – кивнул я.

– Это в кафе было. Догадайся с одного раза, как оно называется?

– М-да, – покачал я головой: – Тесен мир, в который раз убеждаюсь.

– Угу, особенно после того как известный мир стал гораздо меньше, – сказал Стас невесело и добавил: – Поэтому мне там лицо светить и не стоит. Да и тебе тоже.

Рокотал мотор на небольших оборотах и катер, ведомый уверенной рукой Васечкина, плыл достаточно быстро, держась по руслу реки. Стас по виду сидел напряженный, нервничал даже. Совсем для него нетипично – думал я, изредка бросая в его сторону короткие взгляды. Но вскоре стала понятна причина его напряженности.

–Имей ввиду, – вдруг проговорил Стас, – эта барменша с братанами местными может быть вроде как на короткой ноге. Те перцы, которых мы с Димом осадили, по типу центровых в городе, и она их знает хорошо. Так что будь готов, если что этой девушке просто привет передать и срулить по-быстрому.

Я сначала открыл рот что-либо сказать, а потом задумался. Сказать то было и нечего – почему-то мне казалось, что жена Артема вместе со своим лопоухим, как и отец сыном, сидит сейчас в кафе «Старый город» и ждет меня, пока я приеду ей помочь. Черт, вот приеду я сейчас и что ей сказать?

Ладно, по ходу разберусь – махнул мысленно рукой. Надо найти ее сначала, а там видно будет. Постепенно местность с левой стороны немного поднялась, и река сжалась. Не до обычных размеров, конечно – но стала уже не в километр шириной. И почти сразу вдалеке показались городские предместья.

Серые от времени деревянные дома, покосившиеся заборы – какие-то из решетки, какие-то из деревянных досок. Дачи – присмотрелся я – какой материал получилось доставать, из того и строились.

– Вон мост впереди, – показал вдруг Васечкин, – я вас у него высажу, а сам метров за двести ниже встану, у тех балок. Там катер со стороны дороги не видно будет.

– Хорошо, – кивнул Стас. – Кафе где находится?

– А по этой улице пройдешь, у светофора направо. В главную площадь упрешься и там…

– Это где магазин такой одноэтажный голубой, да? – перебил Васечкина Стас и поднял руку с раскрытой ладонью, увидев кивок: – Да, я знаю тогда.

Первым из катера выпрыгнул Сергеич, следом мы со Стасом практически одновременно. Васечкин еще раз показал, где будет нас ждать и начал веслом выгребать от берега – мотор он уже заглушил, чтобы внимание не привлекать.

Ноги сразу выше щиколоток погрузились в жидкую грязь у берега, которая влажно чавкала, не желая отпускать ботинки. Поднявшись по склону, вышли на дорогу и быстрым шагом двинулись – почти побежали, по пустынной улице. А нет, не пустынной – заметил я поодаль несколько человек, бредущих куда-то с пакетами. Еще, проходя мимо одного из дворов, увидел внутри несколько мам с колясками.

Город был как две капли воды похож на Красный Бор – сплошная застройка двух и трехэтажными зданиями серого кирпича. В отличие от Великополья, где только в центре стояли пятиэтажки, а все остальные дома были хоть и многоквартирные, но все же деревянные.

До неработающего светофора дошли быстро и повернули направо. Быстрым шагом, постоянно осматриваясь по сторонам, добрались до центральной городской площади.

– Вот оно, – произнес Стас, глянув на двухэтажное желтое здание с надписью «Мотель». Только присмотревшись, на доме рядом я увидел деревянную вывеску с выжженным названием «Кафе Старый Город», под которой стояло несколько машин. Припаркованы неряшливо, вальяжно. Даже отсюда чувствуется уверенность хозяев в своем праве так парковаться. Хотя машины не ахти – несколько иномарок, семерка задрипанная да грузовичок тентованный. Мда, народа там немало в мотеле должно быть – мелькнула мысль.

– Снаружи подождите, один зайду, – вдруг принял я решение и быстро пошагал через дорогу в сторону кафе. Стас с Сергеичем держались рядом, но переглянувшись со мной, входить не стали.

– Две минуты не будет, заходим, – произнес Стас негромко, останавливаясь неподалеку от крыльца. Взявшись за ручку, обернувшись быстро, я увидел, что он с деланно небрежным видом достает сигареты. Хотя сам вроде не курит.

Открыв первую дверь, я запнулся от темноты. Проморгавшись быстро, привыкая к полумраку, миновал предбанник и зашел в зал. Здесь было накурено. Сильно накурено и серьезно так – дым топором висел. Деваться ему некуда – вытяжка не работает, окна закрыты. И пусто. Реально пусто – нет никого.

Сделав несколько неуверенных шагов, осмотрелся. Блин, сюр какой-то – на спинках стульев куртки висят, тарелки стоят на столах, в основном пустые. Даже в одной из пепельниц плохо затушенная сигарета дымится.

Вдруг позади щелкнула дверь и я резко развернулся в ту сторону.

– Ты кто? – воззрился на меня широкий мужик средних лет. Был он в камуфляжной куртке расстегнутой, из которой выпирало обтянутое черной майкой пузо.

«Из сортира вышел» – мелькнула мысль. И тут же я столкнулся взглядом с женщиной за стойкой – как ее не заметил до этого, неясно. Высокая, красивая, лицо в обрамлении вьющихся каштановых волос – глаза в темноте поблескивают. Она – вспомнил я фотографию в бумажнике сержанта. Смотрит на меня с удивлением. Ну да, я бы тоже удивился если бы ко мне в кафе такой пассажир зашел – в камуфляже, лицо закрыто и с оружием.

– Мимо проходил, – кивнул я толстяку и сделал несколько шагов к стойке: – Здравствуйте. Вы Светлана?

Она помедлила немного, но кивнула. Пока медлила, я буквально чувствовал, как пружина напряжения во мне сживается – недоумевающий толстый так и смотрел на меня.

Сейчас, с близкого расстояния, видно, что она хоть и красива, но… тяжело ей, вот. Морщинки вокруг глаз уже, лицо осунувшееся. А это что? – всмотрелся я. Точно, кожа синяя под глазом – замазанный тональным кремом синяк. Такое бывает, когда сильно по голове бьют – но не в глаз.

– Я от Артема, – вдруг вырвалось у меня по наитию. – Ребенок ваш тут? Забирайте, поехали отсюда.

– От Артема? – негромко спросила Светлана, – а он где?

– Он умер, – просто ответил я. – Просил о вас позаботиться. Поехали, я вас отвезу в спокойное место, где сейчас живут сильные и добрые люди.

– Слышь, мурло, ты это… – опомнился толстый мужик. Но шагнув вперед, наткнулся взглядом на направленное в него оружие. Автомат буквально сам прыгнул мне в руки – я его даже об этом не просил. И палец сейчас подрагивал на спуске – нажать на него вообще ничего не стоит.

– Лег! Лег [быстро], сказал!

Хотел, чтобы получилось негромко, но внушительно. Негромко не получилось – но толстый незнакомец, без особого испуга глядя на меня, все же опустился на колени, медленно двигаясь.

– Вы поедете? – быстро глянул на Светлану и не увидев в ее глазах отрицания, добавил: – Давайте в темпе тогда, а? Пожалуйста?

Женщина кивнула и быстрым шагом почти выбежала за стойку, скрывшись за ней. Тут же послышался быстрый перестук шагов по ступенькам. С другой стороны скрипнула входная дверь, на меня дохнуло опасливым холодом – но это оказались Стас с Сергеичем.

– Ты чего тут орешь? – поинтересовался Стас, но заметив лежащего на полу мужика, спрашивать больше ничего не стал.

Я закинул автомат на плечо и, осмотревшись, стянул со стола скатерть и быстро скатав ее в подобие веревки связал лежащему руки и ноги. Тот не сопротивлялся, лишь прошипел что-то матерно угрожающе. Рубанув его прикладом, я в темпе оттащил тело за стойку – даже не обратив внимания на натекающую под головой лужу.

Выбежавшая из служебного помещения Светлана бросила короткий взгляд на меня и еще один испуганный на лежащего мужика. За руку женщина держала парня лет восьми – ошалело моргавшего, на нас глядя.

– Все нормально будет, не волнуйтесь, – быстро проговорил я, глянув на Светлану, и сделал жест рукой в сторону выхода. Сергеич оторвался от окна, рядом с которым наблюдал за улицей и первым вышел на улицу, держа оружие наготове. Следом двинулся Стас, а женщину с ребенком я пропустил вперед, подгоняя короткими тихими фразами.

На улице никого не было видно. Быстрым шагом, едва не переходя на бег, мы пересекли площадь, часто оглядываясь. Перейдя дорогу, все же побежали – предчувствия нехорошие были не только у меня, судя по взглядам остальных.

– Стойте! – вдруг замер на месте Стас – его ботинки даже проскользили по грязевой каше снега, укрывавшей тротуар.

– Там, – вдруг показал Стас обратно, – кричат. Девушка визжит, – добавил он вдруг, глянув на меня. И тут же мы вдвоем посмотрели на Светлану, выглядящую сейчас очень испуганной.