Текст книги "Гиены (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12. Старцев Александр. 28 апреля, вечер

Несколько раз просыпался от ощущения, будто мне по телу водят селедкой. Мерзко, холодно и мокро. После адского питья – что мне Ниночка намешала, пропотел как не во всякой бане получается. Проснувшись в первый раз, перевернул насквозь мокрую подушку и перелег чуть в сторону с влажной простыни. Проснувшись во второй раз, опять перевернул подушку и опять перелег.

В отличие от первого раза, когда в комнате было пусто, при втором пробуждении народ присутствовал – в уголке сидело несколько человек, и даже Васильев вроде. Голоса навязчиво бубнили, но я все равно вновь заснул. В третий раз проснулся уже не таким мокрым и по ощущению – уже полностью выздоровевшим.

– От [эл-лектрическая] сила, что водка делает – если ее не внутрь, а снаружи принимать! – откинув влажное одеяло, я присел на кровати. Зевнул несколько раз, просыпаясь, и поежился от холода.

– О! Проснулся, – раздалось из-за угла. Пытаясь сморгнуть мутную пелену сна, увидел в дальнем углу Стаса с Жекой, открывавших монтажкой зеленый ящик. Чуть поодаль сидел Рома, разбираясь с волчьими хвостами – Геши с Димом видно не было.

– Да, – широко зевнул я еще раз, – проснулся. Проводник, чаю! – картинно щелкнул пальцами и осмотрелся, – Нету да? Ну ладно, сам схожу тогда. Кухня где?

– Вот чайник горячий стоит, кружки вон, – показал задумчивый Стас.

– Ничего себе, – удивился я, одеваясь, – сервис!

Пока наливал чай, парни уже полностью вскрыли ящик и сейчас разложили на одной из парт гранаты, как-то неправильно выглядевшие.

– За что дергать? – с опаской взяв одну, спросил я. Выглядела граната сиротливо, никакой чеки видно не было. По форме напоминала лимон с гладкой поверхностью, только по центру шов шел. На мой вопрос ни Стас, ни Жека внимания не обратили – доставали гранаты, раскладывая по столу.

– Парни, а чего она такая гладкая? Я игрушках видел, они рубчатые были, – вновь спросил я.

– Это не Ф-1 потому что, а РГД-5. Наступательная граната. Как себя чувствуешь? – переменил тему Стас, посмотрев на меня снизу-вверх.

– Прекрасно, – пожал плечами я, прислушиваясь к ощущениям.

– И замечательно, – прокомментировал Стас, вскрывая одну из запаянных банок, которые в ящике были и начал составные части гранат доставать – круглые штыри с кольцами, за которые дергать надо, как я понимаю. Вторую такую банку уже Джексон вскрыл.

– О, это эти, – замялся я, не зная, как сказать «чека» во множественном числе.

– Как чека во множественном числе будет?

– Это, – подняв один из штырей с кольцом, заговорил Жека, – запал. А вот это, – показал он на кольцо, – чека. Рома, иди сюда, лишним не будет.

– Смотрим, – поднял Жека в руках отдельно гранату с запалом, демонстрируя и Роме тоже: – Это граната, это запал. Переносить гранату рекомендуется без запала, перед применением запал вкручивается, вот так, – он снял с гранаты колпачок и начал вкручивать запал. Но мы так делать конечно же не будем, запалы сразу вкрутим, – кивнул он на Стаса, который был занят делом. После Джексон приподнял уже готовую гранату, держа ее за дно пальцами. – Это чека, – продолжал показывать он, – чтобы ее выдернуть, нужно разогнуть вот эти усики. Делать это надо непосредственно перед броском, зажав гранату в правой руке. И обязательно – внимательно смотрите, прижимая к корпусу гранаты – вот этот рычаг, – показал он пальцем.

Когда в кино показывают, как чеку зубами выдергивают… Можете попробовать, если зубов не жалко. Но, – поморщился словно от зубной боли Джексон, – не советую. – Итак, чеку выдернули, – обозначил он движение, – и после этого гранату можно держать в руке сколь угодно долго, пока рычаг вот этот, – еще раз показал он, – прижат к корпусу. Когда гранату бросили, рычаг… в принципе, не грузитесь – просто запомните, что это граната не ударного действия. Она взрывается через три – четыре секунды после того как этот рычаг отпущен. Граната наступательная, поэтому…

– В чем разница между наступательной и оборонительной? – не удержался я.

– Оборонительные гранаты – это Ф-1, или более современные – РГО к примеру, с ударным взрывателем. То, что граната оборонительная подразумевает больший радиус разлета осколков – бросать ее необходимо из укрытия. Наступательная граната создана с целью того, чтобы бегущий в атаку боец мог кинуть ее впереди себя и, двигаясь вперед, не попасть в зону радиуса разлета осколков. Так понятно?

– Жека, какой конкретно радиус разлета?

– Разный. У Ф-1 надо рассчитывать примерно метров на пятьдесят. У этих, эргэдэшек, не больше двадцати. Но! – Жека поднял палец, – посмотри, видишь какого граната размера? Надо понимать, что когда в чистом поле – с гранатой это лотерея. Нас учили, что если граната рядом с тобой упала, надо падать головой к ней. Та же эфка может рядом рвануть и на тебе не царапины не будет, а может взорваться за полсотни метров – и наглушняк осколок прилетит. Видел, когда мы со спецами черными схлестнулись – помнишь, две гранаты от них прилетело? И никаких катастроф, как в кино показывают. Зато в помещении граната аргумент реальный – не осколками посечет, так оглушит.

Плохо только, что Васильев этот нам РГД подогнал – лучше бы эфок ящик.

– Нам бы учебную одну потренироваться. А то есть личности – чеку выдернут, и сжимают гранату так, что из нее сок течет, – оторвался от вкручивания запалов Стас. – Или чеку дернут, ее же и кинут, а потом гранату в руке рассматривают, – произнеся это, он коротко на меня глянул.

– Да мы не такие, – посмотрел я на него в ответ.

– Конечно. Давайте делить?

– Мне две, больше не надо, – сказал я, подумав.

– Мне вообще не надо, – поднял руки Рома, у которого на пальцах рабочие перчатки натягивали длинные когти.

Когда поделили гранаты – словно мандарины, я поинтересовался, где Дим с Гешей. От Стаса узнал, что Дим приметную девушку Иру повел обе луны искать – несмотря на плотные облака, а Геша где-то на кухне нюхом водит.

После Стас рассказал, что пока я спал, приходил Васильев – куда-то торопящийся жутко. Гостил он недолго – сославшись на занятость, оставил гранат ящик и убежал в спешке. Перед уходом он гостеприимно предложил тут переночевать – и упомянул о комендантском часе с семи вечера до шести утра.

– Ты чего такой задумчивый? – тронул Стаса за плечо я – заметив, как он то и дело кусает губы, периодически отвлекаясь своим мыслям.

– Васильев между делом сказал, что к ним сегодня из Великополья два врача приехали – мол, там многие доктора недовольны решением местной власти, и понемногу сюда перебираются.

– Какими решениями?

– Я поинтересовался, но он обтекаемо ответил. Уточнять не стал – зачем ему лишняя информация обо мне.

Джексон в этот момент бросил на Стаса быстрый изучающий взгляд – и чуть-чуть кивнул согласно.

– Ну я выспался, давай сгоняем, – сразу ухватив причину беспокойства, предложил я.

За окном скоро ночь, там бродят мутанты и стреляют бандиты – а мне почти не страшно. А раньше ведь иногда ночью в круглосуточный магазин с опаской выходил. Хотя тогда у меня автомата с пистолетом не было.

Возможным неприятностям у приятной девушки Юли – приютившей нас вчера ночью, я – к своему стыду, даже немного обрадовался. Одному срываться с места не с руки – тащить спутников за собой во враждебный город, а вдвоем со Стасом сгонять самое то.

– Я тоже выспался, – он между тем кивнул задумчиво, – проснулся только раньше, когда Васильев пришел. Но у них тут, если что, комендантский час с семи вечера.

– Сейчас сколько?

– Половина седьмого.

Кивнув, я направился к кровати, начав одеваться в темпе.

– Ночь там перекантуемся. Утром здесь будем, – обернулся Стас Джексону.

«И зачем вам это надо?» – поинтересовался Жека, уложившись всего в одно слово.

– Артем про жену мне что-то говорил, помнишь? – прыгая на одной ноге, надевал я штаны. – В деревне рядом с Великопольем к знакомому его зайду – узнаю, кто вообще его жена и где живет. Может, помочь ей надо – не зря же он просил. И машину там оставить можно будет. А после уже к доктору заглянем. Да, Стас?

– Да, она нас выручила – но у нее у самой могут быть неприятности. Помнишь трупы у ее кабинета проезжали? К ней приходили.

– Это ты их? – поднял бровь Джексон.

– Не, не я, – мотнул головой Стас. – Да говорю же не я! – повысил он голос, увидев наши с Джексоном скептические взгляды.

– Ночевать где будете? Там же? – спросил Жека задумавшись.

– На улице не останемся, – Стас уже стоял в дверях, ожидая меня.

– На патриоте поедете или на патруле?

– Патрик приметный, – посмотрел на меня Стас, пожав плечами, – а нам его перед Великопольем бросать. Может на патруле?

– В Патриоте рация есть, – сказал Жека.

– С кем мы связываться будем – если у вас рации не будет? Давай так – мы может и в Змеиный заскочим – мало ли как сложится, он недалеко. Если к десяти утра нас тут не будет, свяжитесь с Савичевым. Если вас Васильев припашет – дайте знать. Если нет – двигайте на Патриоте к пэвэошникам.

Под задумчивым взглядом Джексона мы со Стасом надели подвесные, набрали патронов впрок, наколенники нацепили. Чтобы не светиться перед охранниками на выходе, не мудрствуя лукаво выпрыгнули в окно. Быстрым шагом дошли, почти добежали до машин, и Стас завел Патруль, прогревая. Подождали всего около минуты – масло разогнать и поехали потихоньку – нам ведь до начала комендантского часа успеть выехать надо.

Успели. Притормозили немного у поста на выезде из города – я Серегу увидеть хотел, но того не было. Несколько незнакомых полицейских и пара парней с повязками дружинников перекуривали, греясь у бочки, сквозь дырки в которой виднелись отсветы огня. После нескольких дежурных вопросов – кто и откуда, мы проехали под поднятый шлагбаум – получив предупреждение, что обратно нас до утра не пустят.

Глава 13. Старцев Александр. 28 апреля, вечер

Когда пост скрылся из виду, я облегченно выдохнул и попытался устроиться удобней на сиденье. Ничего не получилось – непривычная амуниция давила и натирала со всех сторон. Еще и арафатка сбиваться начала, все ее нормально не повязать было – то в нос тыкаться начнет, то край слишком длинный болтается. Чертыхнувшись раздраженно, потянулся наколенники снимать, которые казалось слишком туго на ноге сидят, но тут Стас ко мне обернулся.

– Да не парься ты – всем непривычно поначалу, мне тоже неудобно сейчас. Побегаешь в сбруе немного, замечать перестанешь.

Наколенники после его комментария я оставил, лишь спустил их вниз – на голени к ботинкам, чтобы не мешали пока. Дальше ехали в молчании. Потихоньку смеркалось, но фары Стас не включал. Минут через двадцать езды совсем стемнело и я, чтобы рассмотреть дорогу, наклонялся к самому стеклу. Стас же рулил на удивление спокойно, откинувшись на сиденье и не сбавляя скорость. Я некоторое время периодически поглядывал на него удивленно – он это заметил.

– Грязный что ли? – потер Стас щеку, посмотрев на меня. Когда он повернулся, мне показалось, что с лицом у него действительно что-то не так. Но что именно не порядке, сразу понять не получалось.

– Хорошее у тебя зрение, – прокомментировал я.

– Не понял? – коротко глянул на меня Стас.

– В темноте хорошо видишь, – я пожал плечами, – мне дорогу-то с трудом различить получается, а ты летишь как засветло.

– В какой темноте? Сумерки же еще? – удивился Стас.

– Э… – даже не нашелся я сразу что сказать, – чувак, мне темно сейчас, как у негра в заднице. Может слепота какая куриная?

Стас несколько секунд еще ехал, сохраняя внешнюю невозмутимость, потом ударил по тормозам и остановился на обочине. Он посмотрел на меня мельком и вышел из машины. Я, помедлив мгновенье, последовал за ним.

Сейчас, когда Стас по мне взглядом мазнул, у меня по спине мурашки пробежали. Что-то не так у него с лицом – но вот что, понять никак не могу.

– Видишь, что на километровом указателе написано? – спросил Стас, показывая вперед.

– Честно? – посмотрел я в указанном направлении, – указателя-то не вижу.

Стас громко выдохнул и застыл. В кромешной темноте окружающего нас леса мне стало не по себе – слышал сейчас только свое дыхание, которое казалось очень громким, да изредка раздавалось потрескивание остывающего двигателя патруля. Тут Стас начал бормотать что-то сквозь зубы невнятно и мне совсем не по себе стало.

Блин, еще и автомат в машине остался. Стараясь делать это незаметно, потянулся рукой к кобуре, которая на боку разгрузки висела, но вспомнил, что Стас все равно в темноте видит. Рука застыла на полпути, и тут я услышал, что невнятное бормотание Стаса – поток ругательств.

– Алекс, у меня с лицом все в порядке? – спросил он, обернувшись ко мне.

– Не знаю. Сейчас, подожди… – доставал я телефон из кармана. Включив, не без внутреннего усилия подошел поближе к спутнику и посветил мобильником ему в лицо.

– [Мать!], – испуганно вскрикнул я, отшатнувшись – по спине ледяным холодом повеяло.

– Алекс. Что такое?

– Слушай… у тебя радужка вся черной, даже белков не видно. Как у этих… бездушных, – закусил я губу от догадки, едва-едва пятясь.

Стас ничего не ответил – быстро развернувшись, так что я чуть было не прыгнул в сторону, он забрался в машину и включил салонное освещение. Сразу же зажмурился – видно светом стегануло. Мне было видно, как он с усилием открыл глаза, глядя в зеркало.Помявшись немного, я тоже сел в машину.

– Сейчас нормально, – с облегчением произнес он. Действительно – при ярком освещении глаза его приобрели нормальный вид.

– Ну и чего париться, – с деланным спокойствием произнес я. – В темноте видеть начал – плохо, что ли?

Сказал, и губу закусил – как-то нелепо поучилось. Ну да, что такого – глаза как у бездушного – невелика неприятность.

– Васильев говорил… – протянул Стас задумчиво. – Помнишь он рассказал, как бездушные появляться начали? Что какой-то импульс прошел?

– Помню, конечно.

– Мы с Димом – в первую ночь, когда жахнуло, в машине спали. Заблудились и на обочине встали. А когда проснулись, рядом с машиной два бездушных вошкалось. Вот я и думаю сейчас – может меня тоже зацепило?

–А Дима?

– Я помню, как очень сильный гром грянул – и меня вырубило. Дим вроде бы спал в это время, на него могло не подействовать. Надо спросить – может тоже начал в темноте видеть?

– Стас, когда мы ночью во Великополью были… ты в темноте видел?

– Нет, – покачал он головой, задумавшись. – Нет, точно не видел.

– Значит постепенно изменения происходят, – произнес я. Внутри появился ледяной ком нехорошего предчувствия. – Слушай, утром… когда ты забыл свои действия – режим боевого бешенства, помнишь? Может в этот момент у тебя все инициировалось? – высказал я догадку.

Стас зажмурился и откинулся на сиденье.

– Стать как зомби, или овощ. Отличные перспективы, – покачал он головой чуть погодя. Я говорить ничего не стал – и так понятно все. Посидели с минуту в тягостном молчании, потом Стас опять шумно выдохнул.

– Ладно, [черт] с ним. Чему быть, того не миновать, – Стас тронулся с места – фары включил уже на ходу.

– Слышь, Алекс… – протянул он через пару километров пути.

– Слышу.

– Обещай мне, что если я в бездушного превращусь, ты меня пристрелишь.

– Если это лечится?

– Авось пронесет, – через несколько минут молчания произнес Стас.

Когда начались знакомые холмы, я попросил сбавить скорость. Чуть не доезжая до большого дорожного информативного щита у отворота на Великополье, Стас заметил табличку с указателем на Чернецово. Была она нестандартного размера – раза в три меньше обычных указателей, еще и чуть ли не от руки нарисованная – сам бы я ее и не увидел в темноте.

– Сначала сюда? – полуутвердительно произнес Стас.

Свернул в лес, поехали по накатанной колее лесной дороги. Если на трассе я хоть что-то видел вокруг, то сейчас по сторонам вовсе как свет выключили. По сторонам вовсе ничего видно не было, а впереди только белое покрывало дороги, выхватываемое у мрака светом фар.

Понемногу машина стала замедляться и, двигаясь накатом в горку, остановилась совсем. Я посмотрел на замершего Стаса. Косо глянув на меня, он приложил палец к губам, потом указательным и средним пальцем в форме рогатки показал себе на глаза и, сложив пальцы, показал по сторонам. Это мне, смотри типа. И вдруг выключил фары.

Автомат до этого я держал между колен стволом вверх, сейчас поднял, положив пламегасителем на торпеду. Легко сказать – показать вернее, мол по сторонам смотри – думал я, напряженно вглядываясь во тьму по сторонам, пытаясь не бояться.

Вообще ничего не видно.

– Внимательней, – шепнул Стас и щелкнул выключателем. Разорвав темноту, дальний свет фар метнулся к излому поворота и осветил стоящую прямо посередине дороги фигуру. Я от неожиданности не удержался от удивленного возгласа, а стоящий на дороге человек резко вскинул руки к лицу. Его начало будто крутить, не крутить даже, а складывать – незнакомец плавно изгибался понемногу, но с дороги не уходил. Наконец он застыл, извернувшись, как будто рассматривая нас сквозь пальцы закрывающих лицо рук.

– Какие, а? – тихо буркнул Стас себе под нос.

Тут он видимо он отпустил тормоз – машина медленно покатилась назад. Я уже хотел ему сказать об этом, но судя по тому, что Стас бросал быстрые взгляды по зеркалам, делалось это осознанно. Скатившись на несколько метров, он нажал на газ и медленно поехал вперед, все ускоряясь.

Двигатель у патруля тяговитый, но не скоростной – да и в горку особого приема ожидать не стоило. Накатанный, но немного подтаявший снег проседал под колесами -поэтому, как ни давил на педаль Стас на второй передаче, сильно разогнать внедорожник не получилось.

Почти приникнув к стеклу, положив подбородок чуть ли не на пламегаситель, я всматривался в фигуру на дороге – и как только мы приблизились к повороту, откинулся назад, ожидая удара в лобовое стекло. Но незнакомец прыжком ушел в сторону, и из вида я его потерял.

Может мне показалось – но вроде прыжок был не неуклюжим, как движения всех бездушных виденных ранее до этого. И хотя мне не терпелось спросить у Стаса, что он еще видел и почему он говорил во множественно числе, я сдерживался.

В молчании проехали еще немного, озираясь по сторонам с опаской. Вскоре лес расступился и мы выехали на деревенскую площадь с голубым деревянным зданием в центре. «Почта России» – гласила фирменная вывеска на фасаде.

Ну да, пока работает почтовое отделение, любая деревня живет – пришла на ум прочитанная недавно статья в интернете. Хотя как сказать, недавно – в прошлой жизни уже. Попытавшись прогнать подальше мысли об интернете, уютном кресле и теплом офисе, я с тоской посмотрел на очертания здания почты. И в этот момент почувствовал, что все – старый мир закончился. Не будет больше ни компьютера, ни интерната, ни кофемашина в теплом офисе – ни отпуска у теплого моря. От осознания потерянной старой жизни захотелось взвыть.

Стас в это время, не замечая моих терзаний, заглушил двигатель. Двигаясь накатом, он поехал к задней стене почтового отделения. Справа громадой высилась полуразрушенная церковь, окруженная зарослями кустарника. От здания осталась только квадратная коробка стен, с отвалившейся штукатуркой, обнажившей кирпичную кладку. Всего четыре стены, даже без намека на купола, но церковь это была наверняка – характерные обводы арок в стене видны.

На удивление, вся деревенская площадь была от снега расчищена – даже в закутке за почтой, на задворках площади, куда мы заехали, трактор прошел. В стене, у которой мы встали, я только сейчас заметил дверь. И от нее по сугробам – где не прошел трактор, вела расчищенная лопатой дорога к деревенскому скворечнику, стоящему поодаль. Да, с такими лесными обитателями, которые наверняка где-то сейчас рядом бродят, в таком туалете типа сортир сидеть опасно и страшно очень – мелькнула у меня сразу мысль.

– Стас? – спросил я его, когда он подхватил свой автомат и спрятал ключи от машины в карман, – что это было то?

– Бездушные, ты же видел… только быстрые уже, опасные.

– Бездушные? Он не один был? – подспудно я помнил, как Стас говорил во множественном числе. Но все же надеялся, что ослышался.

– Там еще двое по краям дороги в засаде сидело, – огорошил он меня, – соображают уже, уроды. Может не первый раз так делают – один под машину подставляется, а когда к нему водитель выбегает, остальные из кустов выпрыгивают.

– А дальше что? – спросил я, почувствовав как горло пересохло.

– Я что, с ними по кустам сижу? Не знаю, что они дальше делают! – Стас раздраженно выдохнул и продолжил уже другим тоном: – Пойдем пройдемся, поищем дом Антона этого.

– Он на грузовике ездит. Домой на нем точно заезжал один раз. Давай посмотрим – или его Газон у дома стоит, или по следам видно наверняка будет.

– Погнали, – кивнул Стас, открывая дверь. Я на улицу выходил довольно опасливо – но внешне беспокойство старался не показывать.

Деревня оказалась небольшая – и почти во всех домах были заметны следы присутствия людей. Я сильно опасался увидеть картину наподобие виденной в Клязи – но здесь все хорошо вроде, это радует. Дворов семь выстроились вокруг по периметру широкой площади – практически ко всем калиткам и воротам были расчищены пути. В одном из домов во дворе я заметил трактор древнего вида, с прицепленным отвалом для снега – вот кто тут чистил все.

Мы аккуратно, держа оружие наготове, обошли площадь по периметру, осматриваясь. Мне по спине страх словно когтями водил – лишь присутствие Стаса с его уверенностью немного успокаивало. Но страшно, особенно как представишь, как это существо, которое человеком даже не назовешь, сейчас на тебя из леса смотрит с голодным вожделением. Идея с поисками Антона уже не казалось мне такой хорошей. Вот сейчас площадь обойдем и все, сваливать отсюда надо. Ну его нафиг, жену Артема и потом могу найти – не так уж и срочно это – буквально атаковали меня пораженческие мысли.

Кроме трактора больше во дворах транспорта не было, хотя стояло несколько гаражей с раскатанными дорогами у воротам. В некоторых домах окна светились живым светом, в воздухе стоял запах дыма. Чистого, древесного – печки везде топятся. Вкусный запах, не такой чадящий как от горящих помоек в городе.

Стас между тем, даже не подозревая об обуревающих меня панических настроениях, свернул с площади на единственную улицу. Ну ладно, вот по ней пройдем и сваливать отсюда надо – договорился я сам с собой. Двинулись вперед, осмотрев еще с десяток дворов, прошли мимо щерившегося темными окнами двухэтажного здания красного кирпича, судя по всему клуба местного. Справа лес кончился, и открылись просторы полей, слева в перелеске взгляд за что-то зацепился – я даже чуть голову наклонил, высматривая.

– Кладбище, деревенское, – пояснил Стас, и сразу стало понятно, что это оградки и памятники среди деревьев в темноте еле виднеются.

– Ну его нафиг, пойдем отсюда, – передернул я плечами.

– Да ладно, они мертвые. Не их бояться стоит, – покачал головой Стас, но все же развернулся, и мы пошли в обратном направлении.

– Ничего странного не замечаешь? – вдруг немного замедлил шаг он, посмотрев на меня. У меня в животе все вниз ухнуло, я сжал с силой цевье автомата и отрицательно покачал головой.

– Что? – со второго раза получилось у меня шепнуть.

– Сколько по деревне ходим, еще ни один кабыздох тявкать не начал.

– Точно, – кивнул я, – почему, как думаешь?

– Может тут волки нового мира шастают – вот их по домам и забрали. А может бездушных чуяли и голосили постоянно – и тоже по домам закрыли. Спросим сейчас.

– У кого? – удивился я, глянув по сторонам.

– Да зайдем в гости к кому-нибудь – надо же узнать, где твой Антон живет, – посмотрел Стас на меня удивленно.

– Давай на площади зайдем, в тот дом, где трактор, – предложил я. Сам как-то не додумался, что можно спросить у кого-нибудь – от страха совсем котелок не варит.

Миновали клуб, с опаской вглядываясь в темные окна и по пологому повороту дороги вновь подошли к площади. Тут Стас поднял руку с раскрытой ладонью, и резко махнул вниз. Смысловой посыл жеста я уловил и мгновенно присев, метнулся к забору около дороги. Здесь как раз стояла ржавая бочка с несколькими дырками прогоревшими. Тут же рядом присел Стас.

– Будто двери в машине открывались, – шепнул он, а увидев мой вопросительный взгляд, пояснил, – я же на сигналку не ставил.

–Что делать-то? – шепотом спросил я.

– Посмотрим с минуту, потом пойдем. Я первым, ты следом, – когда я кивнул, Стас перебежал через дорогу и присел неподалеку у дерева приличных размеров в обхвате.

Некоторое время провели неподвижно, напряженно осматриваясь по сторонам. Я никаких посторонних звуков не различал, но все же старался даже дышать через раз, прислушиваясь. Устав ждать, до рези в глазах всматриваясь в темноту, чуть высунулся из-за бочки. Прямо передо мной, чуть поодаль у самого забора на вытоптанной площадке стояла скамейка, по ней взглядом и мазнул. Тут же вскинулся резко, зацепившись взглядом и даже дышать перестал. Грудь будто тисками обхватило, а я в ужасе смотрел на детскую руку, которая торчала из-под снега.

Будто во сне, не совсем осознавая, что делаю, поднялся из своего укрытия и в несколько быстрых шагов оказался на вытоптанной площадке. Краем глаза обратил на внимание на большую банку, в которой много окурков было накидано и как завороженный уставился на присыпанную снегом кисть. Протянул руку с усилием, а когда понял, на что смотрю, громко выдохнул и тут же задышал как паровоз, до гипервентиляции легких. Сердце громко стучало в груди, собираясь выпрыгнуть – а я смотрел на куклу. Обычная кукла. Тут же, под снегом, виднелось еще несколько игрушек – совсем здесь не парятся, домой ничего не заносят.

– Ты что? – присел рядом Стас, держа оружие наготове и осматриваясь по сторонам.

– Вон, куклу увидел и… – все еще пытаясь успокоить дыхание, показал я.

– Внимательней, – хмыкнул Стас, и тут же кивнув вперед, шепнул другим тоном, – Смотри, идет.

Я пригляделся и увидел фигуру, быстрым шагом направляющуюся от почтового отделения в сторону тех самых ворот, где трактор стоял. Присмотрелся – ну да, переваливающаяся походка, куртка рабочая со светоотражающими вставками. Антоха. Идет, часто озираясь по сторонам – на плече ружье висит.

– Антоха это! – повернулся я к Стасу с улыбкой, но говоря все так же шепотом, – пойдем!

– Подожди, – осадил меня он, – окликни его, когда он у ворот будет. Я там буду, прикрою, – показал он на еще одно раскидистое дерево, стоявшее рядом с развалинами церкви, прямо напротив ворот двора, к которым двигался Антон.

– Хорошо, – немного удивленно сказал я и смотрел, как Стас за две короткие перебежки оказался за указанным деревом, слившись с темнотой. В этот момент как раз Антон почти дошел до ворот, а я привстал от скамейки, двинувшись к нему.

– Антон! – крикнул я и, закинув автомат на плечо, ускорил шаг. Парень, остановившись у ворот, дернулся сначала, но потом застыл, рассматривая меня.

– Антоха, здорово! – улыбаясь, остановился я около него на расстоянии пары метров.

– Привет, – без энтузиазма ответил он, странно как-то. Стоит, напружинившись, взгляды короткие по сторонам кидает.

– Ты ко мне? – по его тону понятно стало, что Антон на самом деле очень напряжен, и улыбка понемногу сползла у меня с лица.

– Ну да, к кому же еще, – ответил я, чувствуя себя немного не в своей тарелке от того, как Антон вел себя. Когда видел его в последний раз, он буквально лучился благодушием – а сейчас так отвечает, будто мы незнакомы совсем.

– Ты на патроле приехал? – кивнул Антоха на здание почтового отделения. – Один? Уточнил он, увидев мой кивок утвердительный.

– Да... один, – сначала у меня чуть не вырвалось «да нет, не один», но вовремя опомнился. Подумал о том, что Стас не для того сейчас укрылся, чтобы я сходу об этом рассказывал.

– Один, да, – задумчиво проговорил Антон машинально, – Ну заходи.

Когда он приоткрыл створку ворот, пропуская меня, я машинально сделал шаг вперед. Только собрался спросить, что у него с настроением, как застыл на месте.

– Руки за голову поднял и не рыпайся. Дернешься, стреляю, – Антон быстро сорвал с плеча свое ружье. Я даже рот приоткрыл от удивления, но руки послушно поднял за голову, замерев.

– Правой рукой медленно калаш на землю опускаешь и отходишь на два шага в сторону.

Сделав, как он сказал, я шагнул вправо и потом только понял, что Стасу прицел закрыл.

– Антох, ты что? Что случ…

– Рот закрой, – оборвал он, приблизившись за пару широких шагов. Я подумал, что он сейчас автомат будет поднимать, но Антон буквально прыгнул вперед и ударил меня деревянным прикладом в лицо. Летело в висок, но я успел чуть отклониться назад – попало вскользь по скуле. Но проскользнув подошвами по снегу, я завалился на землю. Пока летел, было не столько больно – сколько непонятно и обидно. И мучил вопрос – почему казавшийся до этого таким мировым парнем Антон так себя сейчас повел.

– На месте стоять! – послышался голос Стаса.

Антон на месте стоять не стал и дернулся было, порываясь вскинуть ружье. Сразу же раздался хлопок, и он вскрикнул – выронив оружие и схватившись за руку. Тут же к нему тенью подлетел Стас, с силой ударив ногой.

– Лежать! – резко произнес он, – Руки за голову! За голову сказал! – раздался еще один глухой звук удара. Сам же я в этот момент пытался приподняться, держась за лицо руками.

– Алекс, ты как?

– Вроде нормально, – произнес я одними губами, и словно пробуя на вкус слова. Рукой подвигал челюсть – больно, но не критично.

– Давай спрашивай, что надо и валим отсюда, – поторопил меня Стас, оглядываясь по сторонам.

– Сейчас, пять сек, – я вскинулся, приходя в себя. Стараясь двигаться как можно быстрее, подобрал автомат и закинул за спину, чтоб не мешал. Достав пистолет из кобуры в подвесной, подошел к лежащему Антону.

– Антон, встань. Встать сказал! – увидев, что он особо не торопится, постарался добавить убедительности в голос. Когда парень встал, баюкая руку, я начал его расспрашивать: – Ну, и в чем дело? Что я тебе сделал такого?

Антон не отвечал, тихо морщась и держась за простреленную руку. На рукаве расползалось темное пятно.

– Ты можешь нормально ответить, с чего ты меня сходу по морде встретил? – спросил я его снова, чувствуя, как накатывает раздражение.

– Ты голову включи и сам подумай за что, – буркнул он.

– Если ты про Зайку, то все совершенно не так было, как тебе сказали, – покачал я головой. И выругался на себя – ну да, завалил заместителя начальника ОВД и приперся к Антону с улыбкой на голубом глазу – может, он родственник его или друг был. От злости на свою недогадливость даже губу закусил, но ответ Антона меня чуть в ступор не вогнал.

– Причем здесь Зайка? Ты Артема зачем убил, урод?