Текст книги "Стэн. Гвардеец Его величества (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

  Почти достигнув очередной метки, я сильно оттолкнулся на бегу, взвившись в прыжке, одновременно подгибая ноги и проехавшись по земле на бедре, замер за небольшим укрытием, вскинув винтовку к плечу. Хотя обычного прицела здесь не было – куда попадет пуля, я видел с помощью метки визора, но с плеча стрелять гораздо удобнее, чем от бедра – разброс меньше и площадь поражения корпуса хоть немного, но скрадывает.

 Сбоку мелькнуло размытым серо-белым пятном – стандартный окрас брони солдат Кроудена, и я начал стрелять еще до того, как в ухе тренькнул зуммер обнаружения цели. Дроид от попаданий дернулся, вокруг него заискрилась сфера активного щита, и он быстро скрылся за одним из строений. Следом за ним мелькнуло росчерком – Север, в отличие от меня, всегда грамотно и вовремя использовал подствольный гранатомет. Снизу, на самой периферии зрения, произошли небольшие изменения – времени смотреть туда не было, но я и так знал, что у небольшой пиктограммы Севера появилась цифра «один». Да, у Корпуса в бою все четко – метки, тактика, учет и статистика. Уже не только у Севера личный счет вырос – с другой стороны дома раздался всплеск серьезной, плотной стрельбы и несколько взрывов. Пошла жара.

– Командир выбыл из строя, обезьяны! – вдруг резануло резким голосом Варгаса.

Вот мудак, а! – едва не выругался я вслух. Очередная подстава – он просто вырубил идентификатор, исключив себя из целей дроидов, и теперь находился в зоне боя наблюдателем.

– Всем внимание, здесь Север, принимаю командования на себя, – почти сразу раздался спокойный голос у меня в переговорном устройстве. – Спокойно парни, работаем парами, медленно продвигаемся вперед, на рожон стараемся не лезть.

Визуально найдя взглядом Юза, я просто махнул ему рукой. Он, кивнув, сорвался с места и оказался рядом со мной. Неподалеку, в зоне визуальной видимости были Север с Магой, остальные двигались по другой, параллельной улице – их метки отображались у меня на экране визора. Короткими перебежками, прикрывая пару Севера и Маги, мы с Юзом стали продвигаться вперед. Как хорошо, когда есть кто-то, кто знает, что надо делать. Или хотя бы делает вид, сохраняя внешнюю видимость спокойствия. Всего-то надо было сказать, что мы делимся на пары и продвигаемся обычным порядком, и вот я уже спокойно действую, без лишней паники.

Стрельба сначала вспыхнула у второй группы – жарили там по-серьезному, загрохотала череда взрывов, но после мне стало некогда прислушиваться – на нас вышло не менее десяти дроидов. Они копировали тактику кроуденовских рейтар – просто двигались вперед, непрерывно стреляя во все движущееся на своем пути. То есть в нас.

Только когда я на бегу нырнул за большую кучу мусора, понял, что в переговорнике фоном стоит нескончаемый мат – война реальная началась. Машинально вскинув винтовку, я дождался зеленого мигания прицела и выпустил в небо три гранаты из подствольника, а после перекатился и начал стрелять во фланг наступающим дроидам. Гранаты упали рядом с ними вовремя – как раз, когда на меня обратили внимания сразу несколько противников, и перед глазами замигало аварийный светом генератора щитов. Куча мусора, за которой я укрывался, перестала существовать, но и дроиды уже закончились – оперативно, надо сказать, мои спутники сработали.

– Стэн, Юра, дом слева! – скомандовал Север, перекрыв эхо войны, которое до сих пор многоголосо материлось у меня в переговорнике.

Мы с Юзом сорвались с места к указанному строению. Судя по тому, что от сильного удара меня даже отбросило в сторону на бегу, где-то работал снайпер. Щиты выдержали, но направление бега я немного изменил, так что в дверь уже не попадал, пришлось запрыгивать в окно. И едва не оказался в объятиях дроида – только и успел зажать левой рукой кнопку активации силового клинка, вскрывшего тело робота, будто консервную банку. Всего дроидов было двое, но второй тоже недолго жил – две длинные очереди от бедра – Юз уже вошел внутрь вместе с дверью, мелькнула вспышка генератора перегруженных щитов дроида и только серые ошметки в стороны полетели.

Гулко топая по ровному полу, мы пробежали через пустую комнату и оказались в полуразрушенной части здания, судя по выщербленным отметинам на стенах которой, тренировки здесь уже проводились неоднократно. Как только появились под открытым небом, зуммер обнаружения целей зашелся, а у меня перед глазами появилось сразу куча маркеров – мы оказались во фланге крупной группы дроидов. Недолго думая, я выпустил две последние гранаты из подствольника, и рыбкой нырнул в укрытие. Мы, кстати, оказались здесь не одни – еще кто-то из наших был неподалеку, но у меня не было времени посмотреть кто – высунувшись из укрытия, я зарядил длинную очередь и жал на спуск, пока дроид, захваченный в прицел не упал. На меня сразу обратили много ненужного внимания, и пришлось падать носом в землю, задом пытаясь отползти как можно дальше от рвущих основание стены попаданий.

Вдруг весь эфир забило громкими криками, даже среди которых выделялся рев Маги – я даже удивился, он до этого практически ни разу голос не повышал. Стрелять в меня прекратили, и, высунувшись, я увидел, что дома рядом буквально в клочья разрывает длинными очередями, а двое из наших рубятся с дроидами врукопашную. Вот почему Мага орал – у него походу рвануло кукушку, и он сейчас перехватив винтовку, вручную уничтожал дроидов, не обращая внимания на попадания по себе. Поддавшись общему веселому порыву, я вскочил и тоже что-то проорав, начал садить во фланг появившейся очередной группе противников.

В это момент из укрытия выскочил Юз, но крайне неудачно – попал в перекрестье огня сразу нескольких дроидов. А дальше я воспринимал все происходящее как в замедленной съемке: резкий свист издохших щитов, и одна из пуль, рикошетировав, попала Юзу снизу под немыслимым углом снизу в стык шлема и шейного щитка. Броня не выдержала, и осколками щитков ему серьезно повредило челюсть – Юз упал, а я, находясь совсем рядом, видел, как ему изнутри забрызгивает забрало кровью и мелькающими осколками костей, но через мгновение все это залило голубой пеной биогеля. Иконка, обозначающая Юза на панели визора угрожающе покраснела, но не успел я даже осознать, что произошло, как с неба с ревом ухнуло потоком воздуха и прямо среди улицы, отсекая нас от дроидов, приземлится пузатый МэдЭвак, из которого даже не обращая внимания на продолжающуюся стрельбу выскочило несколько медиков в броне белого цвета.

Я так и остался стоять истуканом, когда медицинский транспорт бесшумно взмыл в небо. К этому времени уже все было закончено – как мы потом подсчитали, в противниках у нас было пятьдесят девять дроидов, двадцать процентов которых списали на безвозвратные потери – походу, мы немного перестарались.

Юз вернулся в строй уже к обеду следующего дня – двадцать два часа в капсуле, после которых он выглядел совсем как новенький. Вот только еще пару дней заикался совсем немного. Раненые у нас были и после, но не такие тяжелые, и это было еще одной проблемой – эвакуацией мы занимались самостоятельно. Причем генераторы экзоскелетов, как правило, чаще были нет, чем да.

Тренировки продолжались, мелькая калейдоскопом, но в то же время слившись в один нескончаемый поток. Менялось оружие, броня, задачи и методы обучения. В один из разгрузочных дней, после небольшой беседы мы сошлись на предположении, что нас готовят в состав групп оперативного реагирования – специальных подразделений Корпуса, которые были неким симбиозом космодесанта и мобильной пехоты огромного частного флота. То есть своеобразной пожарной командой, работая по совершенно разным задачам.

Общая дата выпуска потока неумолимо приближалась, но для нашего отделения подготовка закончилась раньше и как-то неожиданно. За три недели до конца обучения, прямо во время занятий по отработке приемов боя силовыми клинками в условиях ограниченного пространства, когда мы в быстром темпе перекусывали у модуля базы, имитирующего отсеки транспортного корабля, нас сорвали и вызвали к зданию штаба, дав  пятнадцать минут привести себя в порядок. Когда мы стройным рядком, умытые и почищенные, без брони – в одних лишь форменных комбинезонах выстроились на плацу у флага, рядом с нами упал с неба небольшой внутрисистемный десантный бот Q4 «Парка». Его название само всплыло у меня из памяти, даже до того как боковая «десантная» дверь распахнулась и по команде появившегося как чертик из табакерки Варгаса мы попрыгали внутрь, предполагая, что начинаются тренировки в пустоте, которыми уже месяц занимались остальные рекруты подготовительного лагеря. Впрочем, сама база не пустовала – казармы уже занимал второй поток.

Когда бот стрелой ушел в небо, мастер-сержант остался на земле. Он с нами даже не попрощался, хотя наверняка знал, что вряд ли нас больше увидит – перед нашей маленькой группой лежал очень долгий путь, раскидавший нас по разным уголкам галактики.

Часть вторая.

 Пролог.

Штурмовики космодесанта не умирают Они отправляются на перегруппировку

Девятый сектор Пограничного пояса

Система Терра, орбита планеты Терра-Прайм

Глядя на экраны бота, транслирующие пространство за окном, я рассматривал силуэт приближающегося корабля. Знакомый силуэт – несмотря на то, что в реальности подобных кораблей я ни разу не видел, базовые знания с информацией по типам и классификации судов имперского флота у меня уже были. Перед ботом висел в пространстве обычный войсковой транспорт имперского флота. Хотя нет – бывший транспорт имперского флота – у этого на бортах были эмблемы корпорации МедТех.

Все мои спутники сидели молча, кто-то и вовсе дремал, как Север, кто-то вместе со мной рассматривал транспорт на экранах, имитирующих иллюминаторы. Прошло несколько минут и наш челнок едва дернулся, попав в поле действия гравизахватов транспорта. Еще минута, и в пассажирском отсеке загорелся яркий, но спокойный дневной свет, а десантная дверь мягко распахнулась.

Поднявшись, мы один за другим покинули челнок. Я шел одним из последних, и недоуменно вслушивался в начавшийся негромкий гомон. Впрочем, стоило покинуть шлюзовую камеру, как причина стала ясна – встречала нас невероятно красивая огненно-рыжая девушка-пилот, в красном обтягивающем комбинезоне. Кто-то из парней уже попытался начать с ней заигрывать, но очень, очень осторожно. Не обращая внимания на эти попытки, Джайна – как следовало из подписи на ее комбинезоне, повела нас вглубь транспорта. При том утихший было гомон не то, чтобы зазвучал снова, просто в самом воздухе повисло восхищение – вид сзади обтянутой комбинезоном девушки был просто восхитителен. Особенно для нас – у остальных рекрутов в лагере были увольнительные, а вот у нашего отделения ни одной, так что присутствие подобной красавицы рядом наводило на определенные мысли, даже несмотря на плавающее состояние постоянной усталости.

Задумавшись, я не сразу понял, что мы уже пришли. А осмотревшись по сторонам, содрогнулся – вся стена коридора была заполнена рядом капсул, похожих на гробы, только гораздо больше. И в каждом из них было окошко, в котором виднелось человеческое лицо, с закрытыми глазами и надетой на него маской. Неприятных ассоциаций добавляло то, что помещение было неуловимо походило на морг, как его показывают в американских фильмах – только здесь вместо блестящей нержавейки были серые матовые поверхности. А так похожее безликое пространство, где кроме капсул не за что зацепиться взгляду.

– Леди Джайна, зачем мы зачем сюда пришли? – поинтересовался Юз немного нервно, приподнявшись даже на цыпочках чуть-чуть, из-за чужих плеч заглядывая вперед, где виднелись еще ряды слегка наклоненных незанятых капсул, но пустых.

Девушка-пилот взглянула на него кристально-чистым взглядом, а после улыбнулась так, что все вокруг в нее сразу же влюбились.

– Для вас полет до места назначения будет проходить в состоянии гибернации. Не беспокойтесь, никакого вреда для организма это не несет, – произнесла она, а после указала на свободные капсулы: – Раздевайтесь, занимайте свои места.

Первый капсулу занял Север – совершенно не комплексуя, он скинул комбинезон и, положив его в указанное отделения рядом с капсулой, улегся в белое, плавное ложе, единственной резкой деталью которого была свисающая с верхней крышки кислородная маска. После Севера потянулись раздеваться и остальные. Кто-то, как я, по-прежнему стеснялся, а вот наблюдающая за нами Джайна совершенно не выказывала никакого удивления перед толпой раздевающихся мужиков.

Мне было неуютно и помимо естественного стеснения – действительно капсула по форме как гроб. Джайна, когда подходила к каждому из нас, активируя датчики легкими нажатиями в определенные участки внутренней поверхности капсул, глядела немного удивленно, видя наше волнение. Ну да, в Империи было не принято хоронить умерших в земле, так что у нее-то точно никаких ассоциаций похожие на гробы капсулы гибернации не вызывают.

Когда прекрасное, усыпанное веснушками лицо с огромными зелеными глазами оказалось надо мной, я все же попытался улыбнуться и сказать что-нибудь умное, но не получилось. Промычал что-то невнятно, проглотив так и не родившуюся фразу, а Джайна вежливо улыбнулась и прислонила мне к лицу небольшую прозрачную маску, а после стало темно.

Пришел в себя я оттого, что не мог больше хрипеть. Так бывает, когда желудок уже пустой, а рвотные позывы еще и не думают проходить, скручивая нутро раз за разом. Выдохнув и сплюнув изо рта мерзкую на вкус жидкость напополам со слюной, открыл глаза, осматриваясь.

Надо отдать должное, выводили из состоянии гибернации нас по одному. Но, правда, четко – полторы минуты на каждого. И только проблевавшись кислородной жидкостью, которая во время полета заполняла мне легкие, я понял показной аскетизм в общем, и минимализм внутренности капсул отсека гибернации в частности – отмывать легче. Когда я, надев свой форменный комбинезон, покидал отсек, чистящие системы уже завершили работу, и шипела очередная капсула, из вертикального положения занимая горизонтальное.

Дальнейший час запомнил смутно – посадка на поверхности какой-то планеты с совершенно чужой, неродной на вид фауной, толпа людей (не все прибывшие вместе со мной были землянами), обед, многочисленные стаканы воды, которые я заливал в себя – организм после долгого сна был обезвожен. Периодически я оглядывался по сторонам, надеясь увидеть летчицу Джайну, в которую без памяти влюбился, но ее приметного красного комбинезона видно не было.

Пришедшие в себя парни уже что-то обсуждали между собой, осматриваясь, я же пока в беседах не участвовал. Когда же нас всех довольно вежливо попросили пройти в большой зал, неладное я почувствовал почти сразу, еще даже до того, как к нам вышел высокий космодесантник с героическим лицом и нашивками капитана. Речь его была практически калькой той, которую я слышал почти два месяца назад от капитана Кинфа – командира подготовительного лагеря Корпуса Страж. Единственное, что выглядел Кинф не так героически, как этот капитан, имя которого я, если честно не уловил – еще не совсем отошел от гибернации – наше отделение, как я потом узнал, выводили из долгого сна последними.

– Я очень рад приветствовать вас всех в нашей учебной роте славной второй гвардейской Его Величества бригаде космодесанта, – уловил я последнюю фразу, которой закончил свою речь капитан. Потом, постояв немного, разглядывая разношерстный строй, командир учебной роты кивнул мастер-сержанту и, развернувшись, двинулся прочь. В этот момент лицо сержанта приняло выражение, не предвещавшее нам ничего хорошего.

В самый последний миг беззаботной жизни, которая продлилась всего около часа, у меня мелькнуло перед глазами удивительной красоты лицо рыжей летчицы. Мелькнуло, и мазнув теплотой воспоминаний, исчезло, оставив вместо себя мерзкую в своей холодной отстраненности сержантскую рожу.

– Упор лежа принять! Быстро, быстро, я хочу видеть ваши жопы!

Глядя в пластобетон поверхности плаца, я думал о том, что даже примерно представляю, что сейчас последует. В груди появилось неприятное тянущее чувство – так бывает, когда прошел половину компьютерный игры, не закончив ее до конца по какой-нибудь причине, а после начинаешь заново. На редкость поганое ощущение, с учетом того, что нам здесь предстоит провести шестнадцать недель, как следовало из недавней речи капитана. В это время на самой верхней линии зрения медленно проследовали ботинки мастер-сержанта, чуть поскрипывая подошвами.

Только пройдясь вдоль строя несколько раз, он начал вступительную речь.

– Я вижу определенное разнообразие среди вас, уроды. Гвардия, мобильная пехота, Корпус, планетарная оборона, даже парочка легавых есть. Причем наверняка кто-то из вас думает, что является крутым парнем, и может быть даже круче своих соседей по строю. Если это так, хочу вас разочаровать – для меня вы все одинаковое говно.

Стойка на руках пока не доставляла мне никаких неудобств, да и тем, кто находился рядом, судя по всему тоже. Зато я сделал для себя неприятное открытие, расстроившее меня. Вернее, расстроило меня осознание своей наивности, тогда, когда я думал о том, что называя нас отребьем и обезьянами Варгас подспудно не имеет ввиду ничего плохого – мол, это просто перевод с интера на русский. Этот мастер-сержант космодесанта говорил не на интере, а на кали. И когда он называл нас уродами, он вовсе не имел ввиду что мы люди, по внешности сильно отличающиеся от других внешними недостатками, как это звучало на интере. Он именно называл нас уродами.

Ну а в остальном в его речи было все тоже самое, только вместо щедрости Компании упоминалась щедрость Империя, а вместо Корпуса, выступавшего в прошлой версии за родителей, здесь за маму папу и пробирку был штандарт бригады и сам Император. Ну и естественно, нам было сказано, что, если соответствовать не будем, нас будет проще убить и заплатить страховку.

В принципе, порядки отдельной учебной роты второй гвардейской Его Величества бригады космодесанта мало отличались от царивших в подготовительном лагере Корпуса. Вот только здесь нам постоянно напоминали о том, что каждый космодесантник – краса и гордость Империи и Императора лично, а мы пока даже материал для биодеструктора не тянем. Правда, оружие и броня были получше, чем в Корпусе, техники больше, и она была разнообразней. И денежное довольствие выше. Только вот ползали мы по-прежнему по макушку в говне. Правда, пустотных тренировок здесь было больше, чем в предыдущей нашей учебке, но заканчивались они все одинаково – десантированием на поверхность. Где, как правило, мы оказывались как обычно в...

Империя, система Целеста. Планета Целеста–Прайм, резиденция Растор

Империя, система Целеста

Планета Целеста-Прайм, резиденция Растор

Система Целеста располагались на удаленных от миров Фронтира границах Империи с Конфедерацией, в одном из самых спокойных секторов, являясь одним из богатейших и самодостаточных доминионов Империи на периферии. Причем десять лет назад о том, что система станет настолько оживленным местом, никто и подумать не мог: Целеста, находясь на границе с Конфедерацией, лежала вдали от торных путей – основное торговое сообщение с дружественным соседом Империя вела через миры Эдама. Кроме нескольких туристических планет и совсем небольшого промышленного производства, Целесте похвастаться по сути, было нечем. Да и туристы здесь появлялись гораздо в меньшем количестве, чем хотелось бы местным жителям – несмотря на привлекательность курортных планет с девственными флорой и фауной, удаленность сектора от метрополии сказывалась. Но все изменилось, когда началось восстание умников – миры Эдама заполыхали войной, а Целеста оказалась одним из тех мест, куда эвакуировались промышленные производства. Сразу после этого увеличился и грузопоток – обходя опасные сектора, крупные галактические перевозчики изменяли маршруты. Всего за год после начала восстания на Целесте появилось несколько огромных орбитальных грузовых терминалов, сразу семь космопортов, на орбитах необитаемых планет развернулись масштабные стройки – Империя наращивала производственные мощности, утерянные в ходе начавшихся Кроуденовских войн и восстания умников.

Безлюдная раньше по сравнению с другими приграничными доминионами Империи Целеста сейчас буквально полнилась людьми. Причем не остался в стороне и туризм – если на поверхности и орбитах необитаемых планет разворачивались производства, то на двух курортных теперь постоянно на орбите висело множество пассажирских лайнеров, маршруты которых также значительно поменялись в связи с напряженностью в мирах Эдама. И увеличившийся пассажиропоток не остался без внимания – даже на первом имперском новостном канале неоднократно мелькали репортажи о набирающей у туристов популярности системе. Через несколько лет и вовсе на Целесте ввели в строй новую сеть космопортов, так что только на столичной планете обеспечивался прием более пятидесяти межсистемных кораблей ежедневно – как грузовиков, так и пассажирских лайнеров.

Лорд Растер, владетельный герцог доминиона Целеста был уже стар – он пережил уже третью процедуру омоложения, разменяв четвертую сотню лет. Про него ходили самые разные слухи, вплоть до того, что старый лорд уже впал в маразм, но глядя на подтянутую фигуру герцога, молодой по флотским меркам адмирал Кортез, недавно назначенный генерал-губернатором колонии Лточен, как не пытался, не мог найти основы для домыслов, дошедших до него краем недавно.

Вот уже около часа генерал-губернатор находился в личном кабинете лорда, чувствую себя немного неуютно рядом с таким видным государственным деятелем. Целеста отличалась от колонии Лточен, которой руководил Кортез, разительно – если первая сейчас была процветающим доминионом, то вторая – глухая система на окраине обитаемых миров – Фронтира. Дальше нее простиралась лишь неизведанная пустота галактики, да и сам Фронтир был мало исследован – представляя один из спиральных рукавов, он будто обнимал часть границ Империи, Конфедерации и миров Торгового Альянса. В золотой век до восстания умников на Имперской территории Фронтира было огромное количество исследовательских баз и станций, усиленно работал департамент исследования новых территорий, но когда в Империи заполыхала тяжелая, внутренняя война, большинство работ было свернуто на неопределенное время. Конфедераты же и не старались пока исследовать дальние обитаемые пространства – им хватало проблем с терапторами, и со стороны своих границ Фронтира конфедераты ограничились только поясом станций дальнего обнаружения, не замахиваясь на дальнейшие исследования.

Единственная ценность системы Лточен представлялась в виде ресурсов, которых было много – здесь находились две богатые редкоземельными металлами планеты. Населяли их негуманоидные существа, даже не шагнувшие на первую ступень развития – раса лточенов, давшая название самой системе. Самих людей в системе было немного – три поселения, общее население которых не насчитывало и десятка тысяч человек. Это был персонал заводов и трех орбитальных станций космофлота – в системе базировалась отдельная эскадра флота, подчиненная напрямую генерал-губернатору. Несмотря на то, что никаких активных боевых действий здесь не велось, эскадра постоянно находилась в боеготовности – в основном патрулируя системы сектора в поиске рейдеров, причем весьма успешно, что добавляло гордости молодому генерал-губернатору. Не простаивали и расквартированные в системе части мобильной пехоты – лточены были довольно мерзкими, опасными тварями и были агрессивно настроены против имперских колонистов на территории планет, которые они считали своими.

Восстание умников также оказало большое влияние на систему Лточен – на тот момент колония была заселена практически одними лишь лточенами, а деятельность производственных и добывающих комплексов обеспечивали работники клоны. После того, как система Лточен фактически перестала подчиняться Империи – все промышленные предприятия прекратили работу, и прервалась всякая связь, про нее на некоторое время забыли. Но после того, как Империя кое-как погасила пожар восстания в беспокойных Диких мирах и в мирах Эдама, у оперативного командования Пятого Флота – дислоцированного на Фронтире, дошли руки и до этой системы – сюда была послана миротворческая миссия. Но казавшаяся легкой прогулкой миссия закончилось плачевно – уже на подступах к системе миротворцев встретил неопознанная эскадра. Лишь после в разведывательном разделе флота установили, что это был один из отрядов имперских кораблей, перешедших под контроль умников. Но тогда, в условиях информационного вакуума, да еще неожиданной атаки, едва не уничтоживший один из крейсеров, ведущий миротворческую эскадру имперский адмирал принял решение отступить для перегруппировки и посещения ремонтных доков – повреждения получили еще несколько кораблей. Эскадра ушла, а у Империи в общем и у Пятого Флота в частности тогда было слишком много проблем, так что о Лточене снова на некоторое время забыли. Через некоторое время система Лточен сама напомнила о себе – по данным разведки флота именно в этом секторе находилось несколько крупных баз контрабандистов и рейдеров, изнутри подрывающих стабильность Империи.

В оперативном командовании Пятого Флота было принято решение отправить на подавление враждебной деятельности экспедиционный корпус. Но принять решение одно, а исполнить совсем другое – боеспособных кораблей в Пятом Флоте в то время, после нескольких серьезных сражений с умниками, катастрофически не хватало. В результате честь возглавить экспедиционный корпус, который несмотря на громкое название по составу и техническим характеристикам кораблей значительно уступал первой, потерпевшей здесь неудачу эскадре, была предоставлена молодому капитан-командору Кортезу, командиру отряда дальнего патрулирования. Решение о назначении было с двойным, а то и тройным дном: повезет молодому коммандеру, система будет занята малой кровью; не повезет – что ж, с потерями во Флоте мирились уже гораздо проще, чем раньше, зато будет повод запросить у метрополии подкреплений, оправдывая свое бездействие в этой системе – сил Пятого Флота на Фронтире было действительно немного, а большинство серьезных боеспособных отрядов распылено по многочисленным секторам.

Молодой капитан-командор Кортез, поднаторевший в схватках с рейдерами и не полагающийся на слепую удачу, не поленился изучить архивы с отчетами о первой попытке освобождения Лточена, так что к выполнению задания подошел со всей ответственностью. Да и опыта ему было не занимать – рейдеры Фронтира, в отличие от пиратов других мест галактики были серьезным противником – здесь их спонсировал каждый кто мог – да и Империя в том числе, помогая пиратам, терроризирующим пограничные области миров того же Торгового Альянса. Еще помогло то, что большая часть кораблей, нанесших поражение первой эскадре, из системы уже ушла, так что операция по возврату законной власти Империи прошла даже с некоторым шиком и практически без потерь. Эффект это имело достаточно для Кортеза неожиданный – Империи в тот момент нужны были герои, так что капитан-командора наградили орденом, контр-адмиральским званием и назначили исполняющим обязанности генерал-губернатора системы. Ему посвятили даже целую передачу по государственному имперскому галаканалу. Но на этом успехи Кортеза не кончились – несмотря на то, что население планет системы после нескольких лет безвластия было вполне себе вооружено, опасно и агрессивно к имперским солдатам, операция по принуждению к миру также закончилась успешно. После этого Кортеза, уже адмирала, утвердили в должности генерал-губернатора и посвятили ему и его отряду в течение некоторого времени сразу три передачи на первом имперском, рассказывая об образцовых солдатах Империи. Красочные репортажи велись с поверхности заросших непроходимыми джунглями планет, где находились базы мобильной пехоты, из ремонтных доков отрядов перехватчиков, демонстрируя в пустотных доках захваченные рейдеры и их пленные экипажи в тюремных камерах.

Столь головокружительный успех уже давал право Кортезу вполне надеяться на предоставлении ему личного дворянского титула. И действительно – приглашение на Империум, центральную планету метрополии, не заставило себя ждать. Правда, в полученном Кортезе письме не говорилось о возможном баронском звании, это было лишь приглашение на императорский прием по случаю празднеств дня Империи, но генерал-губернатор вполне мог рассчитывать на признание своих заслуг – честь быть приглашенными на императорские балы имели очень, очень немногие.

Сейчас, сидя за широким столом натурального (натурального!) дерева Кортез прислушивался к речам лорда Растора, который занимал его приятной беседой уже около часа. Молодой генерал-губернатор чувствовал, что эта светская беседа происходит не просто так. Еще вчера, когда роскошный пассажирский лайнер «Кастардия» прибыл на Целесту – одну из промежуточных точек своего маршрута до метрополии, Кортез почти сразу получил приглашение посетить с неофициальным визитом резиденцию владетельного герцога.

С одной стороны, новоиспеченному генерал-губернатору, еще вчерашнему командиру патрульного отряда из двух фрегатов и легкого крейсера, невероятно польстило внимание потомственного аристократа, принадлежащего не много ни мало к высшему свету, пусть и высшему свету приграничных миров. Но с другой, была некоторая доля волнения – во-первых, Кортез чувствовал, что старый лорд его прощупывает, постоянно велеречиво плавая в беседе вокруг да около серьезных тем, но не затрагивая их даже полунамеками. О настоящей причине приглашения Кортез пока не догадывался, что его несколько волновало – адмирал понимал, что лорд позвал его вовсе не для того, чтобы лично рассказать о том, как он восхищен успехами молодого офицера. А Кортез, которому едва-едва исполнилось шестьдесят, был еще юнцом по сравнению с владетельным герцогом.

Ну а во-вторых, был еще менее значительный, но не менее расстраивающий молодого адмирала повод – время стоянки «Кастардии» на Целесте составляло всего трое стандартных суток, которые Кортез рассчитывал провести со своей супругой на прекрасных, белоснежных пляжах планеты, картинки которых очень часто мелькали в передачах развлекательных каналов. Генерал-губернатор был выходцем из индустриального мира, родился он на одном из мегаполисов внутренних миров, и ни разу в реальной жизни не был на настоящем морском пляже – только в виртуальности. Но ради посещения настоящего курорта игнорировать приглашение лорда Растора было бы несусветной глупостью, так что Кортезу оставалась только грустить и рассчитывать на то, что беседа скоро завершится. И ему удастся хотя бы побывать на море сегодня вечером, переночевав в соломенном бунгало, стоящем прямо в лазурной воде у берега спокойного моря: спутница Кортеза уже скинула ему на личный терминал кажущиеся волшебными изображения.