Текст книги "Стэн. Гвардеец Его величества (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

У следующего приказа бумажного носителя не было. Текст пришел прямиком на личный терминал: «Вам, эскадрон-коммандер Кален Горс, мобильное командование Одиннадцатого Императорского Флота приказывает принять на себя командование формирующийся в Девятом секторе миров Пограничного пояса отдельной 1342 учебно-тактической эскадрильей состава Одиннадцатого Флота».

Согласно данным мобилизационного департамента, пилот Кален Горс, уже в четвертый раз восстановленный в звании эскадрон-коммандера, и во второй раз возвращенный приказом Его Величества на действительную военную службу, обладал наиболее близким психотипом к жителям мира на краю Пограничного пояса Империи, где ему теперь предстояло обучать пилотов для тактической авиации Его Величества.

Забайкальский край, Борзинский район Подготовительный лагерь мобильной базы E00077 Корпуса Страж

Забайкальский край, Борзинский район

Подготовительный лагерь мобильной базы E00077 Корпуса Страж

На третье утро в лагере, проснувшись, я сделал для себя приятное открытие – оказывается, когда Варгас называл нас отребьем, обезьянами и тупоголовыми уродами, он не имел ввиду ничего плохого. После двух ночных сеансов гипносна, каждый из которых продолжался по несколько часов, во время которых нам напрямую закачивали в мозг знания, я уже вполне мог сносно объясниться на интере – общегалактическом языке. Сержант же разговаривал с нами на русском, и когда он говорил, к примеру, отребье – на интере он имел ввиду наиболее близкое по значению слово, которое означает не вписывающихся в определенную социальную группу людей, стоящих на самой нижней ступени иерархии. Кем мы собственно и были сейчас в Корпусе. Жаль только, что это было единственное приятное открытие. Нет, вообще информации было много, и интересной, вот только методы освоения...

Не знаю, как так получилось, и почему, но основная группа рекрутов занималась отдельно от нас. От нас – это от меня и еще семи человек. Не понимаю, с чем это было связано, но несколько сотен рекрутов жили в казарме как белые люди, занимались физической подготовкой, изучали матчасть и даже проводили первые стрельбы на широком поле за подготовительным лагерем, и все это под руководство других инструкторов. Все как у людей – через три дня после того, как закончилась первая стадия обучения – тесты на физическую выносливость и стойкость к нагрузкам, остальные рекруты сняли бронекомбинезоны, и спали в казарме на кроватях, обедали в столовой. С нами же занимался персонально Варгас.

– Согласно инструкции, воздушные фильтры вашей брони рассчитаны на тридцать шесть часов грязной атмосферы, отребье! Это надо проверить – в сборочном производстве корпорации НТК, которая поставляет Корпусу системы индивидуальной защиты, тоже может затесаться криворукая обезьяна типа вас.

Пока основной поток рекрутов уже занимался на стрельбище, мы рыли носом землю, в буквальном смысле слова. Но то, что я пока не держал в руках оружия, не означало того, что я его не видел. Оружия рядом было неприятно много, и оно реально стреляло, причем иногда почти в меня. Вот к примеру как сейчас, когда мы ползли по длинному оврагу, на дне которого протекал неглубокий, но бурный ручей. Естественно, ползти нам приходилось прямо по нему, слушая звуки своего объемное дыхания, которые заполняли свободную от головы полость внутри шлема.

От очередного выстрела я дернулся – пуля ударила совсем рядом, брызнув от скоса берега комьями земли прямо передо мной.

– Современные системы слежения настолько совершенны, что заройтесь вы в говно хоть по уши, сенсоры вас учуют, – наставлял нас сержант, двигаясь по щиколотку в грязи вдоль ручья. – Рано или поздно вы будете обнаружены, а раньше или позже – это зависит от уровня вашей системы маскировки.

Еще выстрел. И еще сразу несколько сдвоенных.

– Но вы, обезьяны, должны научиться не обращать внимания на то, что рядом свистят пули. Рекрут Стэн!

– Лэр! – взметнув фонтаны воды, вскочил я на ноги, но тут сильный удар, от которого мигом выбило воздух из груди, швырнул меня на спину.

– Рекрут Стэн, продолжаем движение! Итак, обезьяны, вы должны привыкнуть к свисту пуль над своей головой. Как вы только что видели, бронекомбинезон среднего класса Марк-3 даже без активных кинетических щитов спокойно держит попадание почти в упор обычной пули из штурмовой винтовки «Коготь».

Хотя голова моя находилась сейчас под слоем жидкой грязи, голос сержанта доносился до меня невероятно четко – и вовсе не потому, что я сейчас не дышал – звуки раздавались в переговорном устройстве шлема.

– Естественно, без активных щитов прямое попадание приносит некоторые неудобства... – Варгас вдруг сделал паузу.

У меня только сейчас получилось более-менее прийти в себя – вновь раздался хриплый звук моего прерывистого дыхания. Зарядило в грудь мне реально неплохо, и я попытался приподняться, барахтаясь на берегу ручья, будто жук на спине. Неожиданно еще один выстрел кувалдой ударил мне в бок, заставив перекатиться по жидкой грязи.

– Обезьяны! То, что вы не должны бояться свистящих рядом пуль, не означает, что вы не должны обращать на них внимания. Рекрут Стэн, мне кажется, я приказал продолжать движение, а не изображать из себя неподвижную цель!

– Всем встать, обезьяны! Побежали, побежали, я хочу видеть ваши жопы!

Дальше всех тогда убежал рекрут с позывным Юз. На метров сорок его хватило, пока сержант отстреливал других рекрутов. Это был первый раз, когда он по нам стрелял. Но далеко не последний.

Самое что интересное, уже через несколько дней с начала подготовки я прекрасно знал по именам всех рекрутов из моего отделения, узнавая их даже со спины, несмотря на одинаковые доспехи – по повадкам, манере двигаться. Север, к примеру, ходил всегда прямо, Геолог немного сутулился, Мага передвигался своеобразной борцовской походкой. По голосам я тоже всех различал, но лиц, кроме видной сквозь прозрачное забрало узкой полоски глаз, не видел ни у одного.

С самого первого дня бронекомбинезоны мы не снимали, врастая в них как в шкуру. Хорошо еще, они хоть и были невероятно прочными, но из легких материалов – бегалось и прыгалось в них как в обычной зимней одежде. На четвертый день закончились ночные сеансы гипносна с изучением интера, зато началась строевая подготовка. Вместо гипносна, по ночам – на отдых нам отводилось не более пяти часов.

Единственной работающими изначально системами в броне были система связи и внутренней циркуляции – так называлась процесс обеспечения безотходной жизнедеятельности. Потом, с переводом брони в глухой режим,  к внутренней циркуляции добавилась работа воздушных фильтров. Которые в действительности проработали полтора суток. И еще двенадцать часов. А после они тоже работали, но периодически я с трудом сдерживал рвотные позывы – внутрь бронекомбинезона начал проникать запах.

Мы были полностью в дерьме. Внутри, снаружи – одно дерьмо. Когда фильтры перестали нормально очищать вдыхаемый воздух, я сначала морщился от спертого запаха собственного тела. Чуть погодя, правда, с легкой грустью вспоминал это – когда система автономности перестала удерживать запахи – броню мы ведь не снимали и для похода в туалет. Никаких неудобств не было – настолько все было плотно подогнано и автоматизировано. Вернее, никаких неудобств не было первые дней пять.

За минувшую неделю периодически мы сидели в засаде, причем часто в одном и том же месте. По-моему, с такими современными технологиями выгребных ям рядом с кухней подготовительной базы не должно быть в принципе. Но они были, и скорее всего так полагалось по инструкции – по крайне мере, когда я первый раз вынырнул из кучи пищевых отходов и направленным пальцем имитировал выстрел по проходящему мимо работнику кухни, тот не очень-то этому и удивился.

Когда в бронекомбинезонах закончилась вода (питательный густой состав, заменяющий еду, закончился часов за десять до этого) я уже всерьез подумывал о том, чтобы попробовать разорвать контракт. Удерживало меня только лишь чувство гордости – не хотелось быть первым – никто больше из остального отделения вслух пока не жаловался.

– Бегом в третий корпус, обезьяны, сдать доспехи на профилактику!

Казалось бы, я шагом-то с трудом уже передвигался, но после этого музыкой прозвучавшего приказа ноги сами понесли меня в сторону третьего корпуса. Гурьбой залетев в третий модуль, мы с удовольствием сбросили с себя насквозь провонявшую броню и направились в рядом расположенные душевые кабины. Комбинезоны, кстати, почистили здесь же – были тут штуки, подобные стиральным машинкам, только гораздо компактнее, да и справлялись они с очисткой одежды за считанные минуты.

Быстро приняв душ – я уже хорошо приучился здесь делать все быстро, забрав из выдвинувшегося ящика чистый, благоухающий свежестью комбинезон, вышел в общий зал. Здесь уже было несколько наших, чуть позже подошли и остальные. Я с удивлением, сев в сторонке, рассматривал незнакомые лица знакомых людей, с которыми вот уже почти неделю ползал по уши в грязи, сидел среди близких взрывов, печатал шаг на пустом плацу при полной луне, проходил полосы препятствий и занимался другими разными веселыми и невероятно интересными вещами.

– Ну что, познакомимся? – произнес вдруг самый старший из нас, плотный мужчина с заметной проседью в висках: – Я Север, зовут Алексей, работал в службе безопасности торгового холдинга.

– Юз, зовут Юра, – произнес высокий и худой светленький парень, – хэлпдеск. Типа системного администратора, – добавил он, заметив несколько вопросительных взглядов.

– Касаев Магомед, зовут Мага, – произнес широкий парень лет двадцати пяти, на удивление не чернявый, а со светло-русыми волосами. В Питер приехал, водителем пробовал устроиться.

– В милицию что ли? – поинтересовался Север, немного хитро сощурившись.

– Ну да, – бросив на того короткий взгляд, произнес Мага, опустив глаза и кивнув. Я присмотрелся к нему – говорил он своеобразно – очень тихо, но на при этом удивление внятно.

– Краснодарский заканчивал? Краснодарский, университет МВД? – добавил Север, потому что собеседник не сразу понял, о чем речь.

– Его, – кивнул Мага.

– Какой факультет? – снова поинтересовался Север. Судя по всему, до того, как он работал в службе безопасности «торгового холдинга», он и полицию посещал через служебный вход.

– Там это... уголовное что-то, – опустив взгляд, ответил Мага.

– Заочное значит, – чуть усмехнулся Север, – ясно. Чем занимался – бокс, борьба?

– Борьба.

Помолчали немного, потом начали представляться остальные. Хорошо, кстати, тут позывные уже на нашивках были, а то бы меня точно студентом стали называть – именно так я представился, не вдаваясь в подробности.

После этого Север, взявший бразды неформального лидера, путем расспросов и мыслей вслух, попытался понять, чем мы такие особенные, раз занимаемся отдельно от других.

– Значит так, – подвел он итог после расспросов, – понятно, что ни хрена не понятно. Получается, что результаты у нас разные, а собрали в одну группу. И это живодер не просто так на нас свое время тратит. Ладно, не скулите только при нем, а там посмотрим.

Результаты первого теста, с которого началось наше обучение в подготовительном лагере, действительно были разные. Единственное, что связывало – установку зенитного комплекса уничтожили все. Вот только я и Юра Юз «погибли» сразу же, остальные продержались значительно дольше. Север с его слов так и вообще там не погиб, а убыл на челноке вместе с ранеными, после чего тест для него закончился. Остальные не так успешно выступили, судя по всему – их можно было причислить к разряду середнячков, но и они продержались гораздо больше нас с молодым сисадмином. В общем, четкой догадки ни у кого не было, и оставалось только не скулить, как советовал Север, а дальше время покажет.

– Встали, обезьяны! За мной, быстро! – возвращая меня к реальности, раздался мерзкий ор Варгаса.

Несмотря на то, что появление мастер-сержанта не предвещало ничего хорошего, ничего плохого не произошло. Мы просто проследовали за ним на сеанс гипносна, плавно перешедший в обычный, невероятно длинный – целых восемь часов, сон.

На следующее утро проснулся я совершенно другим человеком. Вернее, совершенно другим человеком я стал уже как пару дней, но только сегодня утром узнал об этом. Только сегодня ночью я получил знания о том, что во время первых сеансов гипносна, когда мы изучали интер, нам была еще и вживлена система «дабл» – дополнительный мозг, если в двух словах. Дабл выполнял функцию флэшки, вживленной в организм, соединяясь нейросетями с мозгом и нервной системой. Заимствованные знания – сведения, которые в нас грузили напрямую в сеансы гипносна, копились в памяти дабла и использовались моим сознанием при необходимости.

Все наше отделение утром выглядело немного растерянно – не один я узнал о произошедших в организме изменениях. После подъема нас всех направили на сеанс беседы к психологам, а после того как те никаких отклонения в нас не нашли, мы, пообедав в первый раз за неделю божественной на вкус живой, а не синтезированной пищей, отправились изучать оружейные системы.

Вновь наше отделение стояли в том самом зале, где неделю назад мастер сержант демонстрировал нам бронекомбинезон, в который мы после и залезли. И в который каждый из нас сейчас был уже облачен.

– Смотрите внимательно, обезьяны, – продемонстрировал нам винтовку незнакомых очертаний Варгас. Его оружие, то самое, которое оставило на моем теле так много синяков, сейчас находилось у сержанта за спиной. Но эти две винтовки значительно различались – объединял их только цвет и общие очертания, как будто за основу конструкции был принят вытянутый прямоугольник, но оружие у сержанта за спиной было длиннее, массивнее. Винтовка же у него в руках по размеру была не длиннее короткого автомата калашникова, с которым милиционеры ходят. Кургузая какая то, но от винтовки Варгаса ее отличали более эргономичные обводы.

– Винтовка «Коготь-2», стандартное оружие бойцов абордажной команды любого сраного рейдера. Давным-давно, еще когда ваши предки с голыми жопами прыгали по деревьям, эта винтовка стояла на вооружение имперских частей космодесанта. Принцип работы напоминает оружие, которые используют армии вашей планеты, только гораздо совершеннее, конечно. Здесь два режима огня – стрельба одиночными и короткими очередями с отсечкой в три выстрела, чтобы такие тупые уроды как вы не смогли вывести из строя силовой каркас корпуса.

Вдруг, неожиданно для себя я понял, о чем он говорит и даже немного больше – это был первый раз, когда загруженные напрямую в меня знания и логика сработали в паре, складывая полученные сведения в цельную картину, как будто паззлом. Силовой каркас, винтовка «Коготь», типы оружия, типы брони – легкая, средняя, тяжелая, степени защиты, силовые клинки...

В некоторых определениях четкой ясности не было, но общая картина постепенно вырисовывалась – становилось понятно, что рейдеры используют относительно слабые винтовки «Коготь», а бойцы Корпуса более современные, но такой же мощности «Коске», чтобы не повредить силовой каркас легких транспортов. Абордажные команды, как и охранные отряды кораблей, никогда не бывают одеты в тяжелую броню именно из-за того, в ближнем бою используются силовые клинки, способные преодолеть любые щиты, и тяжелая броня в близкой схватке коридоров корабля просто не имеет смысла.

Впоследствии, как и в этот раз, во время обучения моя логика и знания шли рука об руку, и я периодически сам открывал для себя много нового.

– Первый опыт совмещения штурмовой винтовки и силового клинка, – продолжал разъяснять нам Варгас, демонстрируя штурмовую винтовку. При этом я в упор не видел на ней того, что можно назвать силовым клинком. Но вдруг сержант утопил палец на кнопке и из корпуса появился своеобразный штык, длиной не более полуметра. Даже не штык, а это металлическая конструкция была больше похожа на резак бензопилы, только не такой широкий.

– Принцип действия прост и сложен одновременно, – продемонстрировал Варгас нам винтовку, а после сделал еще одно действие и длинный штык засветился по краям красным, притом даже по виду было понятно, что касаться клинка голыми руками не стоит. Варгас между тем продолжал, объясняя и подкрепляя свои слова схематичным изображением действий: – Активируем силовой кокон, и втыкаем клинок в чужое мясо. Алгоритм до безобразия прост, сложность состоит в исполнении – во-первых, обезьяны, надо сделать это, не задев себя и своих товарищей, а во-вторых, сделать это надо быстрее противника.

– Вы, конечно, говнюки, можете задаться вопросом, почему если Корпус использует более совершенное новое оружие, вы будете учиться на таком старье, – приподнял Варгас винтовку Коготь: – А происходит это потому, отребье, что подобные оружейные системы состоят на вооружение различных отсталых уродов, решивших обогатиться за счет Компании, или Империи, а вы должны знать, на что способны ваши будущие противники со своим оружием.

– Но есть и еще одна причина, уроды. Из этой винтовки вы гарантированно не убьете друг друга, даже если будете стараться – надетая на вас броня защищает гораздо лучше, чем эта винтовка пробивает средства защиты.

В этот день мы, как и остальные три с лишним сотни рекрутов, получили каждый свою первую личную винтовку. Но когда рекруты уже осваивали стоящие на вооружение Корпуса современные винтовки, наше отделение еще ползало по Забайкальским степям с первыми выданными – первые три дня после получения оружия мы даже ни разу из него не выстрелили – просто привыкали, как когда-то привыкали к шкуре бронекомбинезона. Когда остальные осваивали управление гравикарами, мы только-только начинали работать по мишеням на стрельбище. Закончили, впрочем, довольно быстро, принявшись работать по живым мишеням. То есть друг по другу. В свободное от основных занятий время, вместо строевой подготовки, которой занимались остальные рекруты, мы тыкали неактивными силовыми клинками пластиковые чучела. А потом и друг друга.

Все этапы обучения нашего отделения происходили по циклам автономности брони, правда, с одним приятным отличием – Варгас больше не доводил нас до состояния, когда система внутренней циркуляции полностью выходила из строя, исчерпывая ресурс. Два-три дня – а после ремонт или замена бронекомбинезона – то что мы их постоянно расстреливали, на пользу броне не шло, сеанс гипносна с загрузкой материала о том, что мы в основном изучали за это время, и восемь часов отдыха. После опять все заново.

Когда Варгас наконец-то активировал нам индивидуальные нашлемные прицельные комплексы, это было реальным шоком – несколько недель до этого, пока мы осваивали другие типы брони, уже с кинетическими щитами, стрельбу мы вели, прицеливаясь по-старинке, с помощью элементарной мушки. И насколько все стало проще, когда заработал визор на забрале, а при положенном на спуск пальце перед глазами виднелся маркер, указывающий куда попадет произведенный выстрел. Моментально личный процент попаданий нашего отделения прыгнул вверх в таблице результатов, постоянно обновляющийся в главном зале подготовительной базы. И лишь после освоения нашлемного прицела мы взяли в руки более современные винтовки, а дальше начались тренировки с простыми дроидами, изучение командной панели прицела, работа в группе, диверсионно-разведывательная деятельность – именно мы были теми «плохими парнями», которых должны были ловить другие рекруты, тренировавшиеся в охране стационарных объектов. В основном, что радует, счет был в нашу пользу. А штыковой бой, как мы окрестили тренировки с безжизненными пока силовыми клинками, называемые «отработка тактики боя внутри межсистемных кораблей», не прекращался. Только теперь мы отрабатывали удары в основном друг на друге, а не на пластиковых манекенах.

Сегодня было что-то новенькое – транспортный бот висел в небе на высоте нескольких километров, под самыми облаками, покрывало которых хорошо было нам видно через боковой широкий десантный люк. Мимо прохаживался Варгас – его темная фигура перемещалась на фоне голубого неба. Второй десантный люк, такой же широкий, был прямо за нашими спинами, на расстоянии менее метра. И тоже открытый.

Нет, страшно не было, хотя прививку от страха мне тоже не сделали. Хотя... в коей-то мере такой прививкой может считаться удар ногой в живот на высоте пяти километров две недели назад, который я получил от Варгаса за мгновенье до того, как вылететь из бота. Тогда сразу узнал и как работает гравитрап – гравитационная ловушка, поймавшая меня, и как действуют портативные личные антигравы, на которых обычно десантируют мобильную пехоту. В тот день, стоило нам повисеть в захвате гравитрапа над облаками под объяснения Варгаса, подводящего под происходящее теоретическую базу, пилот бота отключил гравитрап и мы всем отделением устремились в полет к далекой поверхности.

– Запомните, отребье! – по своей обычной привычке продолжал сейчас прохаживаться вдоль строя Варгас, – вы в игре, пока вас не засекли – стоит только противникам поставить на вас метку, ждите привета. Если спалились – будьте готовы подкинуть работы отделу статистики Корпуса, хотя они завсегда рады и страховку оформить, и списки части отредактировать.

Штабной отдел, занимающийся, в том числе учетом потерь и оформлением похоронок, в Корпусе назывался отделом статистики, а в имперской армии – департамент статистики. Впрочем, по той информации, которая у меня уже была – не сказать, чтобы боевых потерь пришельцы несли очень уж много. Не зря Варгас употребил выражение «в игре» – это был наиболее близко отражающий термин слова на интере, отражающего способность солдата продолжать действовать. Именно не живых солдатов, а дееспособных – одним из краеугольных камней тактики имперских войск являлось основополагающая доктрина действий, во главе угла которой стояла ценность жизни солдата. Корпус же, несмотря на то, что являлся частной военной компанией одной из корпораций, являлся, по сути, младшим братом имперской армии, поэтому и вооружение и тактика были в основном копированы. И слегка скорректированы, конечно, под текущие задачи – армия и флот галактической Империи все же это одно, а охрана имущества пусть огромной, но корпорации, занимающейся в этой Империи строительством межсистемных кораблей и галактическими перевозками, немного другое.

Но ценность жизни бойца и здесь безоговорочно стояла на первом месте – согласно тактическим наставлениям, при расходе энергии щитов более двух третей, боец уже не мог полноценно участвовать в бою – после этого ему можно было отдать ограниченный круг команд – отступать, укрыться, держать позицию, а метки целей, предполагающие атакующие действия, исключались из командного интерфейса.

С недавнего времени, кстати, заметил за собой новую особенность – я размышлял сейчас плавно обо всем, стоя в строю, и одновременно слушая Варгаса, который продолжал рассказывать интересные вещи. Что интересно, слушал я реально вполуха, но то что он говорил, усваивал полностью – то есть рявкни на меня сейчас мастер-сержант, и я бы без запинки повторил его последние слова, причем не просто фразу по памяти, а именно передавая смысл. Возможности усвоения мной информации реально увеличились – наверное, благодаря вживленному даблу.

– Обезьяны, если вы в чистом поле против серьезного противника, и вас засекли чужие сенсоры, можете молиться своим богам. Или пилотам ударной авиации, что равносильно – когда вокруг п...ц, они отвечают запросам с поверхности лишь чуть чаще, чем боги. Вам может и повезти выжить некоторое время, но вряд ли долго. Мы не мобильная пехота и не космодесант – задача Корпуса не атаковать, а защищать. Но бывают задачи, которые не спрашивают нас, что мы лучше приспособлены делать.

Не только мы учились, по-моему. По крайней мере, лексикон Варгаса значительно пополнился разными выражениями и идиомами на русском. Хотя по грязной лексике ему даже до привокзальных синявок было далеко, но почти каждый день он вводил в речь все новые слова.

– Внимание, обезьяны! Вы видите перед собой рабочий поселок на отдаленной колонии Империи, занятый неприятелем, предположительно – отрядом черных рейтар кроуденских инсургентов.

«Рекрут Стэн! Сообщите-ка нам данные о рейтарах Кроудена, их составе, вооружение и стандартной тактике» – мог бы прозвучать вопрос мастер-сержанта. Мог бы, но не прозвучал – сведения о составе и вооружении частей Кроудена, армии умников, экипажей типовых рейдеров, которые использовал в каперской войне Торговый Альянс, боевых особях терапторов и прочих явных и не очень врагов Империи мы получили напрямую за несколько сеансов, поэтому Варгас сейчас сделал лишь небольшую паузу.

Не знаю, как у других, но у меня лицо под забралом вытянулось по мере осознания – рейтары Кроудена были одними из самых серьезных противников, появившихся совсем недавно. Симбиоз производственных мощностей Кроудена – это ранее была промышленный доминион Империи, и потенциал умников позволил создать многочисленные отряды дроидов с искусственным интеллектом. При этом, серьезно вооруженные и бронированные рейтары имели возможность использовать коллективный разум, действуя в составе подразделения, так что такого противника в здравом уме мы себе и представить не могли – против рейтар уровнем достаточной боевой эффективности обладали только элитные части Империи – комсодесантники и гвардейские подразделения, экипированные в тяжелую броню и имеющие вооружение, использующее принцип энергии антиматерии. Или тактические модули, а если коротко такты – мобильные био-кибернетические тактические единицы, созданные на основе гуманоидов.

– Можете пока не пускать страх по ляжкам, уроды – роли рейтар Кроудена исполняют учебные дроиды уровня А-3 и вооружением класса «Штурмовик».

Успокоил. Хотя с такими противниками мы тоже пока не сталкивались – пока потолок для нас были дроиды А-5 с вооружением «Солдат».

– Ставлю задачу, обезьяны! Перед вами, как я уже говорил, рабочий поселок на одной из отдаленных колоний, атакованный отрядом Кроудена. В командном центре под защитой подразделения Корпуса укрылись гражданские лица в ожидании эвака, которому требуется девять минут, чтобы прибыть сюда. Это время должны подарить гражданским вы – десантировавшись на окраине поселка, ударить в тыл нападающим, отвлекая их внимание на себя. После выхода на рубежи боевой позиции действовать необходимо согласно полученным указаниям.

Для выполнения задания у вас есть: индивидуальная защита – средняя броня «Марк-3М», средства поражения противника – винтовка штурмовая «Коске», с подствольным гранатометом и встроенным силовым клинком, а также две оборонительные гранаты М-3. Высадка будет производиться путем принудительного десантирования со сверхмалой высоты в целях уклонения челнока от работы поражающих средств противника, при этом возможна имитация поражения. Отход после выполнения задания по текущей ситуации. Старший группы – мастер сержант Варгас. Занять свои места, обезьяны!

Никто даже не потолкался – настолько часто мы уже это проделывали, что чувствовали себя в нутре десантного бота как в полностью изученной квартире, где соседи по строю, спешащие занять свои места были постоянным атрибутом. После нескольких скользящих шагов я прыгнул спиной вперед на стену и, сразу схватившись за опустившиеся плечевые держатели, посмотрел на сержанта.

Варгас, не торопясь, подошел к своему месту, прислонился спиной и – мне было видно сквозь его забрало, что-то произнес в переговорное устройство. Но не нашем канале – мы его голос не услышали. Несколько секунд мастер-сержант дожидался ответа, а потом произнес еще что-то.

– Погнали, обезьяны, – вдруг рыкнул он, и мы погнали.

Каскад фигур уклонения – отдельная тема – мы практически все уже не по одному разу доспехи изнутри заблевали. Ладно еще, когда бот просто падает, но когда он падает, вращаясь подобно изменившему направление от удара в препятствие сильно брошенному кирпичу, это адово удовольствие. Принудительное десантирование тоже сказка – когда пилот решал, что пришла пора десантироваться, он просто нажимал волшебную кнопку, а мы десантировались. Без каких либо гравитрапов – сколько метров над землей есть, все твои – для свободного полета в смысле. Утешало лишь одно – если Варгас десантируется с нами, то возможно это будет не так высоко, как обычно. Так-то за последние недели восстановление в медкапсуле для нашего отделения стало обычным делом, и частенько билет туда мы получали после полученных переломов именно при принудительном десантировании. Боли, кстати, мы практически не испытывали – медсистема работала оперативно, сразу отсекая боль и впрыскивая противошоковое, а когда случалось что-то посерьезнее перелома, просто заливая поврежденный участок биогелем.

Вот только интересно, что такое имитация поражения? – успел я подумать за мгновение до того, как бот имитировал поражение. Оказалось все предельно просто – имитация поражения была реально имитацией поражения. То есть бот просто врезался в землю, подскочил, еще раз врезался, раскрутился с бешеной скоростью вокруг своей оси, и вдруг несколько раз хаотично дернувшись, на мгновение завис. Как раз нам хватило пролететь метры, достаточные для того, чтобы не быть испепеленными выхлопом взвывшего двигателя Юкавы, на котором выполнивший задачу пилот стрелой рванул за облака.

– Встали обезьяны, встали!

– Давай, давай! – услышал я голос Севера, который подхватил меня под руку, помогая подняться с земли. Не в силах собраться с мыслями, я машинально передвигал ноги, ориентируясь лишь на размытый фон брони Геолога впереди. Сбоку кто-то пристроился, помогая мне бежать – перед глазами до сих пор стояла красная пелена, расцвеченная зелеными звездочками. Лишь только когда добрались до полуразрушенных модульных строений – стандартная имперская конструкция колониальных поселений, немного пришел в себя.

К тому времени, когда мы воткнулись в стену одного из строений, я уже более-менее восстановил дыхание, и даже смог доложить о готовности во время переклички. Пелена перед глазами вроде рассосалась, оставив только череду плавающих жучков, но серьезных неудобств это уже не причиняло. А после стало некогда – я бежал, останавливался, бежал, останавливался – мы передвигались по командным меткам, и приходилось даже во время движения контролировать назначенный мне сектор ответственности.

Вообще, нашлемный прицельный комплекс – довольно интересная штука. Даже весьма и весьма – по выбранной командиром тактике метки и сектора обстрела назначались каждому бойцу автоматически. Причем, как правило, при разведанной местности и имеющимися разведданными о противнике производился тактический анализ, с подбором максимально эффективного варианта действий. Вот только когда данных не было, их необходимо было найти. Именно поэтому гвардия и космодесант в имперской армии считались элитными войсками – как правило, они шли в бой первыми, часто действуя по ситуации. Прямо как мы сейчас.