Текст книги "Капитан Серебряной розы (СИ)"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

   – Я провожу Вас в тайник, и пойду сражаться.

   – Умирать.

   – Да, если понадобится – умирать. Если этого требует от меня Честь Дома.

   – Это могло бы быть неплохим планом. Но, все тайники этого замка известны нашему врагу ничуть не хуже, чем нам.

   – Откуда?

   – А ты не знаешь?

   – Нет, моя Леди. Нам, младшим, ни о чем не рассказывают.

   – Что ж. Хранить тайну уже незачем. Наш Дом не переживет этой ночи.

   – Моя Леди... не надо отчаиваться! – Гордый мальчик старается приободрить меня.

   – Надежды нет. Мантикора не остановится, пока жив хоть кто-то, кто может восстановить Дом Шиповника.

   – Да кто он такой?

   Оглядываю двор с вершины донжона. Схватка еще кипит в проломе. Боевые маги Дома пытаются удержать демона, но он постепенно продвигается вперед. Что ж. У нас еще есть время.

   – Мой брат. Старший брат. И я рада, что наша мама не дожила до того, чтобы увидеть, как фанатизм отца и ненависть и жажда мести брата привели наш Дом к падению.

   – Моя Леди! – Мальчик ошарашен. Воспитанный на рассказах о славных победах и верности Закону он не может с ходу принять открывшуюся перед ним истину.

   – Не ожидал? Думал, что мы – рыцари в сияющих доспехах, сражающиеся против вселенского Зла? Поверь, моему брату есть за что мстить.

   – Моя Леди... Что же нам делать?

   – Спустимся вниз. Ты будешь сражаться, а я – служить тебе Источником. Так у нас, по крайней мере, будет шанс погибнуть в бою. Я сильно подозреваю, что после боя выжившие – позавидуют мертвым.

   Молча спускаемся по ступеням длинной винтовой лестницы. Когда мы выходим из калитки в дверях донжона – бой уже кипит во дворе. Как я и думала, маги Шиповника ненадолго смогли задержать Отверженного. В пролом густо и зло лезут копейщики Мантикоры. Бойцы Шиповника гибнут один за другим. Наши люди лучше обучены, они поголовно – пусть несильные, но маги... Но Мантикора может себе позволить менять двух-трех своих на одного Шиповника. И волна бойцов в черно-коричневых доспехах медленно захлестывает двор.

   Вот вспыхивает серебряный меч воина-мага. И с ним вспыхивает надежда на лицах защитников... Вспыхивает и гаснет. Сияние меча немедленно притягивает к себе Косу Смерти. Призрачное крыло принимает на себя удар ранее неотразимого серебряного меча, а ответный удар расплескивает бойца кровавой пылью.

   Я беру мальчика за руку, отдавая ему власть над своим Источником.

   – Иди же, мой рыцарь. Да не посрамишь ты своего имени. И не стесняйся брать Силу. Я не хочу пережить эту ночь.

   – Как прикажите, моя Леди.

   И мальчишка бросается в бой. Мне становится горько и смешно. Леди. А ведь я на год младше Скайлы и на три – Мантикоры. Даже этот мальчик – старше меня. Жаль, что я так и не успела пожить...

   Мой защитник сражается отчаянно и умело. Вот падает один копейщик. Вот второй, с палкой вместо грозного оружия, скрывается в задних рядах. Вот, тщетно стараясь зажать смертельную рану, падает третий...

   Мир медленно плывет перед моими глазами. Похоже, мальчик внял моей просьбе, и сейчас недрогнувшей рукой зачерпывает Силу, отбирая у меня жизнь.

   На четвертом бойце удача моего рыцаря заканчивается. Вместо очередного копейщика перед ним оказывается сам Мантикора. Мальчишка, так же как и тот маг, что погиб немногим ранее, зажигает свой меч, и швыряет во врага смертельное заклятье. Но оно бессильной кляксой расплывается на призрачном крыле, а клинок сталкивается с клинком. Ответный удар отбрасывает моего защитника, имя которого я так и не узнала, и он падает в кровавую грязь. Перед глазами темнеет. Похоже, мальчик еще жив, и он снова зачерпывает Силу. Мой рыцарь снова бросается на врага. Как ни странно, я чувствую непонятное веселье, докатившееся ко мне от Мантикоры. Следующий удар обрушивается на нас с моим защитником. Мир гаснет перед моими глазами.

   Мой Дом – пал.

   Гайрэ Недооракул

   В себя я прихожу от душераздирающего женского крика, раздающегося неподалеку. Похоже, я все еще жива... И скорее всего – скоро на своем опыте узнаю, как чувствует себя та, что так отчаянно кричит.

   Открываю глаза. Я все еще во дворе последнего замка некогда гордого Великого Дома. Но теперь этот двор освещен не магическими огнями, и не вспышками сталкивающихся проклятий и защитных чар, – а пожаром, охватившим донжон.

   Посреди двора группа солдат, в которой смешались наемники Мантикоры и блестящие дворяне Фиолетовой хризантемы, вдумчиво пользуется "плодами победы", в качестве которых выступают три женщины, о которых я не могу сказать многого: уж слишком с необычного ракурса я их вижу. Одна из них кричит, похоже – оплакивая утраченную невинность, другая – молча покорилась завоевателю, и ее ноги мерно покачиваются вслед за движениями насильника, а третья... третья, похоже, надеется выкупить свою жизнь, доказав полезность новым хозяевам. По крайней мере ее ноги плотно обвиваются вокруг талии солдата. Наемник, насиловавший кричавшую встал, и его место занял следующий. На одежде нового насильника блеснул герб Фиолетовой хризантемы. Благородный дворянин, раз имеет право носить герб Дома. Крики постепенно перешли в сдавленные стоны, а потом – стихли. Это вызвало реакцию одного из офицеров наемников. Он подошел к лежащему мужчине и смачно пнул его в зад.

   – Сдохнет – повешу.

   Голый зад заливается краской от такого унижения. Один из фиолетовых решается вступиться за товарища.

   – Руки коротки! Виконт де Крюи – благородный боец Великого дома... – Да уж, благородство так и прет из всех щелей.

   – А мне плевать. – Голос офицера наемников по температуре вполне сравним с ледниками на вершинах Орлиных гор. – Мой кондотьер приказал, чтобы все, пережившие бой – дожили до утра. И я добьюсь этого, даже если придется всех вас развешать, чтобы проветрить мозги. – Какой... странный приказ. Я ожидала совершенно противоположного. И где же мой Дар, когда он мне так нужен?

   – Твой кондотьер никогда не пойдет против Великого Дома. – Болван. Черные глаза лейтенанта наемников подергиваются дымкой безумия, но он сдерживается усилием воли.

   – Мы стоим во дворе Последней цитадели Шиповника. Так что – подумай, прежде чем говорить. Если у тебя, конечно, еще не все мозги в нижнюю голову опустились.

   Получивший пинок «благородный боец» поднимается на ноги. Как ни странно, он отнюдь не горит желанием бросаться на лейтенанта Мантикоры, или требовать немедленной сатисфакции.

   – Забирайте. Она и правда какая-то хилая. Но нам нужна еще одна девка.

   Лейтенант молча кивает в сторону женщин, робко жмущихся у стены. И тут один из «фиолетовых» замечает, что я пришла в себя.

   – А может – вот эту? – Он хватает меня за руку и рывком понимает в вертикальное положение. Ну что ж. Вот пришел и мой черед. Жаль только, что мой охранник так и не сумел зачерпнуть достаточно Силы, чтобы убить меня... Или... ему не позволили.

   – А что? Хороша! – На мгновение голова сально оглядывающего меня ублюдка скрывается под полированной костью, в которой я узнаю Маску Смерти, и радостно шиплю прямо в искаженное похотью лицо:

   – Не доживешь до рассвета!

   «Фиолетовый» рассмеялся. И вот так, не прекращая хохотать, он теряет голову, и заваливается на меня, заливая мою одежду кровью из разрубленной шеи. Я делаю шаг назад и в сторону, и смотрю на валяющийся под ногами труп. Потом – поднимаю взгляд. Все тот же лейтенант спокойным движением стряхивает с клинка оставшиеся на нем капли крови и убирает меч в ножны.

   – Ты... ты что творишь? – Еще один солдат Фиолетовой хризантемы ошарашено смотрит на лейтенанта.

   – Спасаю ваши тупые головы. Это же Гайрэ Оракул. Ее сестра прокляла Великий дом и он пал. Вы надеетесь, что устоите там, где рухнул Великий?

   – Так заткнуть ей рот.

   – Болван. Ей достаточно увидеть. И увиденное – сбудется. Вслух произносить – не обязательно. – Как интересно. А мне никто ничего такого не рассказывал.

   Критически оглядываю себя. Легкое белое платье залитое кровью. Хрупкая, угловатая фигура подростка. Даже странно, что на меня позарились. Лейтенант жестко берет меня за руку и отводит меня в сторону.

   – Закрой глаза. Молчи. Ты переживешь эту ночь.

   – А оно мне надо?

   – Да. Думаю, "оно" тебе надо.

   – Хорошо. Только... – Я закрываю глаза. Мне и в самом деле не хочется смотреть на изнанку победы.

   – Слушаю.

   – Рядом со мной был мальчик... охранник. – Раздается звук, как будто кто-то шлепнул себя ладонью по лбу.

   – Эй, вы, тащите мальчишку сюда!

   Через некоторое время рядом со мной раздается сопение двух солдат и звук падения чего-то тяжелого.

   – Он мертв? Жаль. – Мой голос не содержит и капли эмоций. Но мне действительно жаль мальчика, что так и не сумел защитить Честь Дома.

   – Живой. – Ответивший мне голос не похож на ледяной тон лейтенанта. – Мантикора знает, как НЕ убивать.

   – Хорошо. – Эмоции в моем голосе так и не появились. Неужели теперь так будет всегда?

   Некоторое время мир вокруг меня дает знать о себе только шипением пожара, криками женщин и звоном выгребаемых из тайников ценностей. А потом все перекрывает голос, в сравнении с которым лейтенант – просто воплощение чуткости и душевной теплоты.

   – Так! Собираем пленных, грузим награбленное, и – уходим.

   – Но кондотьер!..

   – Я выполнил свою часть договора. Теперь я забираю свое и ухожу.

   – Но...

   – Вы можете оставаться здесь и грабить дальше. Тактик будет просто счастлив, застигнув вас тут. А вы... – Отверженный явно теряет интерес к союзникам и обращается теперь к своим солдатам. – Собирайтесь быстрее.

   Грубые мужские руки поднимают меня и перекладывают на подстилку из сена. Рядом ложится мальчишка-охранник. И повозка отправляется, увозя нас в неизвестность.

   Гайрэ Недооракул

   Неизвестность пахнет сеном и скрипит плохо смазанной повозкой. Временами мне хочется плюнуть на все и открыть глаза... Я до сих пор не понимаю, что будет лучшим вариантом, и есть ли он, этот самый «лучший вариант». По крайней мере, я не связана ничем, кроме своего непроизнесенного слова. Но странное оцепенение навалилось на меня, и удерживает надежнее стальных оков.

   Неожиданно повозка слегка вздрагивает, принимая новый груз. И тот же голос, что сообщил мне, что мой страж жив, звучит снова.

   – Так... что тут у нас? Магическое истощение... хорошо, хорошо...

   – Что же тут хорошего?

   – Истощение довольное легкое. Мальчишка искренне пытался убить себя и тебя...

   – Я его просила об этом.

   – Глупая.

   – Расскажи это тем, чьи крики "радовали" меня с момента пробуждения.

   – И расскажу. И они это переживут.

   – Переживут?

   – Обязательно. Разумеется, кроме тех, кто принципиально не примет условия моего кондотьера.

   – И что же это за условия?

   – Скоро узнаете.

   – А что ты знаешь о своем кондотьере?

   – Многое.

   – Скажи хотя бы его имя.

   – Ты не хуже меня знаешь, что прошлое имя было отнято у него. Так что он Мантикора не только для других, но и для себя.

   – Похоже, ты действительно знаешь... А о том, кто ворвался первым во двор нашего замка?

   – А вот об этом я промолчу. Мало ли...

   – Да какой из меня свидетель... Тем более, что я и так знаю.

   – Тебе не кажется, что ты сама себе противоречишь?

   – Может быть. Но я не обязана быть логичной. Я же – Недооракул.

   – Мало ли... На всякий случай я все равно промолчу.

   – А Вы понимаете, что уже по сути ответили?

   – Может быть. А может – и нет. Ну, собственно, я уже закончил. Скоро твой верный страж придет в себя.

   – Это хорошо.

   Повозка снова вздрагивает, на этот раз – избавляясь от груза. Через некоторое время рядом слышится фырканье боевого коня. И ледяной голос обращается ко мне.

   – Леди, Вы можете открыть глаза.

   – И Вы не боитесь получить предсказанье, лейтенант?

   – Не особенно. Воля Мантикоры защитит меня от чужого пути. А если ты покажешь мне мой – тем лучше.

   – Ты так веришь своему предводителю?

   – Пока что он ведет нас к победам.

   – Эти победы нужны ему. А вот нужны ли они тебе?

   – Если бы не были нужны, я бы не шел за ним.

   Я открываю глаза. Как я и ожидала – мы с моим защитником лежим в крестьянской повозке. Рядом, на высоком боевом коне, едет тот самый лейтенант, который привел в исполнение мое почти случайное пророчество. Оглядевшись далее, я вижу еще несколько таких же повозок. С одной из них спрыгивает высокий боец в форме Мантикоры.

   – Кто это?

   – Наш целитель. Многие пленники нуждаются в его помощи.

   – И вы ее оказываете?

   – К моему стыду, я не способен эти заниматься. Моя Сила... другого направления.

   – Я имела в виду не Вас лично...

   – Как видите, отрядный целитель очень занят.

   – И зачем вам это?

   – Скоро узнаете.

   – Такими же словами отделался от меня и ваш медик. Но почему я не могу Увидеть?

   – Воля нашего кондотьера закрывает этот путь. Скайла могла бы прорваться. Тебе же просто не хватает умения.

   – И Силы.

   – Нет. Силы более чем достаточно. Только умение ее применять ограничивает тебя.

   – Странно...

   – Что странного?

   – Вы говорите так, как будто я не ваш враг, захваченный в плен в бою.

   – Ваш Дом пал, Леди. Сейчас Вы действительно не являетесь моим врагом.

   Я снова оглядываюсь. Звезды постепенно гаснут. Скоро настанет рассвет. Наша повозка – последняя в колонне. За ней – начинается походная колонна отряда Мантикоры. И пусть доспехи воинов потрепаны в ночном бою, но походный порядок поддерживается неукоснительно. Внезапно лейтенант приподнимается в стременах и вглядывается куда-то вперед. Потом он поворачивается к колонне и взмахивает рукой, отдавая приказ. Это странно видеть в исполнении наемников, но перестраиваются они, как бы не превосходя в этом регулярные войска. Четкий шаг, и колонна освобождает половину дороги, пропуская тех, кто приближается спереди.

   Три всадника в серебряных доспехах хмуро проезжают мимо нас. Роза тонким черным контуром изображена на нагрудниках. Это – дозор Серебряной розы? Мы движемся навстречу знаменитому Тактику? Неужели Мантикора решил бросить вызов и этому Дому?

   На повозке перед нами поднимается дочь нашего казначея. Она возмущенно, но практически нечленораздельно визжит, указывая на ряды бойцов в черно-коричневых доспехах. Лейтенант рядом со мной усмехается.

   – Воистину беспредельна только глупость. Все остальное – ограниченно.

   – О чем Вы, лейтенант?

   – Даже если бы головной дозор был враждебен – разве он бросился бы на заведомо превосходящего противника? А уж то, что их пропустили сюда – разве это не говорит, что мы сейчас не рассматриваем друг друга как врагов? И все равно она надеется, что серебряные нападут... Втроем – против всего отряда.

   – Да уж... когда Вы так все расписали... Пожалуй это очевидно. Но до этого я почему-то тоже не смогла этого понять.

   – В отличие от этой дуры, которую вытащили из тайника, в котором она надеялась укрыться, Вы принимали участие в бою. Сложно требовать от Вас ясности мышления на той стадии магического истощения, в которой Вы пребываете.

   – Меня тревожит...

   – Что Вас напугало, бесстрашная Леди?

   – Именно бесстрашие. И то, что в моем голосе нет эмоций. Раньше такого не было.

   – Раньше Вы не доводили себя до такой степени истощения. Отсутствие эмоций, безразличие ко всему, включая собственную судьбу, нежелание даже шевельнуться... – это все нормальные признаки перенапряжения сил. Когда Ваш страж очнется – он будет таким же.

   – Таким же?

   – Да. Я не в первый раз вижу такое. И сам тоже бывал в аналогичной ситуации.

   – И сами?

   – Для боевого мага это обычное состояние. Цена победы высока. И если за нее удается заплатить только тяжелым истощением – это... это счастье.

   – А если не удается?

   – Тогда цена победы исчисляется жизнями. Но мы заговорились. Побеседовать с Вами приятно, но мне необходимо проведать дозоры. Мы еще встретимся, Леди.

   Йорг Тактик

   Вот и вернулись бойцы, отправленные в разведку. Принесенные ими вести – не утешительны. Судя по всему, посланник Мантикоры действительно не солгал: замок Шиповника – взят штурмом. Но, в сообщении разведчиков было и несколько непонятных деталей.

   Во-первых, разведчики сказали, что ворота замка были выбиты огнем. Это само по себе практически невозможно: огонь слишком хорошо подходит для разрушения, и уж от него-то стены и ворота зачаровывают в первую очередь.

   Во-вторых, кроме внешних стен – пробита стена Заклинательного покоя. Самое защищенное место замка. Средоточие всех защитных чар. Место нахождения командующего обороной и самого сильного мага.

   Пока что единственной гипотезой, сколько-нибудь внятно объясняющей доклад разведчиков, было предположение, что удар по Главе Дома был нанесен изнутри. Тогда становится ясен и характер повреждений ворот. Если уж Глава Дома убит, да еще, скорее всего, в тот момент, когда он старался усилить защитные заклинания, тогда вполне вероятен распад защиты и на воротах, и их становится вполне реально выбить.

   Вот только кто мог нанести это удар изнутри? Это должен быть кто-то, кому Глава Дома доверял безгранично. Доверял настолько, чтобы допустить его присутствие во время очень важного, но и очень опасного ритуала. Что же могло такого человека привести к предательству? Деньги? Смешно. Положение доверенного лица Главы Великого Дома, пусть и ослабленного, может принести такой доход, что любая сумма, которую мог бы предложить Мантикора – просто пыль. Власть? После падения Дома предателю останется только участь беглеца. Так что, власть его будет просто несравнима мала по сравнению со статус кво. Остаются два варианта: месть (Дому или его Главе) или шантаж. Месть? Привлекательно. Очень привлекательно. Глава любого Дома принимает множество жестких, даже жестоких решений. И может пробудить много ненависти к себе. Но... почему это перерождение проглядел Глава? Куда смотрела наделенная весьма широкими полномочиями Палата Тишины Дома? Нет ответа. Хотя и вычеркивать этот вариант, в отличие от идеи подкупа – не стоит. Мне надо знать больше. Намного больше. А пока... прикинем идею шантажа. В общем – тоже вполне возможный вариант. Но вот чем можно зацепить могущественного вельможу, стоящего возле самого трона Главы? Пока что – не очень понятно. Впрочем, есть шанс и на то, что Мантикора ухитрился и тут скрыть все следы, как и в случае падения Альмаргора. Жаль, если так. Узнать секреты столь грандиозных побед – это весьма заманчиво. Впрочем, отчаиваться еще рано: Мантикора по своей воле передает мне всех пленных. С одной стороны – есть шанс, что кто-нибудь из них что-то видел... Но с другой. Женщины и дети. Подозреваю, что большая часть из них все сражение просидели по тайникам, и были извлечены из них торжествующими победителями только по окончании боя. А остальные – просто не имеют ни образования, ни опыта, позволяющего хоть как-нибудь разобраться в происходящем. Ну да ладно... там видно будет.

   Еще одной странной новостью, привезенной разведчиками, было известие о встречи с отрядом Мантикоры, движущемся навстречу нам по дороге. Нет, понятно, что обоз с пленными, подлежащими передаче, следовало защитить. Но не всем же отрядом? Такое возможно, пожалуй, только в двух случаях: если Мантикора сошел с ума и собирается давать сражение в открытом поле... Либо если он заранее подготовил что-то, что сделает безнадежное сражение невозможным.

   Примерно через час, наполненный совершенно бесплодными размышлениями, я получил донесение головного дозора. Дозор подтверждал доклад разведчиков: по дороге двигался отряд Мантикоры. Я решил рискнуть, и отправил дозорным, чтобы они передали Мантикоре предложение встретиться. Через весьма недолгое время вестовой вернулся, привезя согласие кондотьера на встречу. Местом встречи решили назначить небольшое поле примерно посередине между остановившими схождение отрядами. В число делегаций было решено включить по лейтенанту и магу с каждой стороны. Так что я вернул Саара и призвал отрядного мага-воина. Конечно, в данном случае, основную магическую опасность в делегации Серебряной розы представлял сам командир отряда, так что, если Мантикора не держит какую-то изрядных размеров фигу в кармане – он окажется в достаточно тяжелом положении... Не то, чтобы я собирался этим пользоваться... Но в переговорах со столь... серьезным оппонентом – никакое возможное преимущество не будет лишним.

   Встреча выглядела... несколько гротескно. С одной стороны – блестящие аристократы под знаменем Великого Дома. С другой – тройка наемников в потрепанных доспехах, под отрядной орифламмой. Но, при всем этом, наемники не смотрелись как низшие. Возможно, их лица до сих пор освещало своим мрачным величием падение Шиповника... А может быть, они и сами по себе держали свое достоинство столь высоко, что рассматривали себя как равных сыну Главы Великого Дома.

   Я внимательно, на грани неприличного разглядывания, осмотрел знаменитого кондотьера. Прежде всего бросались в глаза слегка удлиненное лицо, и тонкие пальцы рук, изящество которых не могла скрыть даже боевая перчатка. Черные глаза, в которых не видно зрачка – так же были признаками благородной крови. Бастард какого-нибудь Великого Дома, оказавшийся в вендетте с Шиповниками? Или – наоборот, внебрачный сын кого-то из аристократов-Шиповников? Все может быть. И лишь потом я обратил внимание на возраст своего собеседника. Знаменитый кондотьер оказался совсем мальчишкой – ему не было еще и двадцати. Но, чтобы понять это – пришлось очень внимательно присмотреться. Аура Силы и Власти вполне успешно скрадывала возраст.

   – Чей флаг держит отряд Мантикоры? – Вообще-то можно было и не спрашивать... и так все очевидно. Но... Традиции переговоров с наемниками требовали именно такого начала. Не то, чтобы наемники не могли солгать – это считалось нормальным. Верить ответу можно было только в одном случае...

   – Мы свободны от найма.

   Сначала я подумал, что ослышался. Тот самый ответ, которым наемник не мог солгать! Но... они же только что служили Фиолетовой Хризантеме. Или – не поделили трофеи? Всякое может быть. Но, по крайней мере, стала понятно поведение Мантикоры, двинувшего отряд навстречу превосходящему противнику. Напасть на «свободных от найма» – это значило начать конфликт не только с Гильдией Наемников, но и со всеми остальными Теневыми гильдиями.

   – Тогда я хотел бы поинтересоваться причинами, сподвигнувшими отряд Мантикоры на штурм замка союзного Серебряной розе Дома Шиповника.

   – У нас был контракт на осаду и штурм этого замка. С его падением договор был исполнен, и я, еще при его заключении поставил условие, что после дележа трофеев – буду свободен от найма. Договор полностью исполнен обеими сторонами, и расстались мы, довольные друг другом.

   Лицо Мантикоры искажает странная усмешка. Судя по всему, она не сулит Фиолетовой Хризантеме ничего хорошего. Но... Что могло послужить причиной такого разрыва отношений? До сих пор Мантикора очень серьезно, чтобы не сказать – весьма расширенно трактовал свои обязательства, частенько – выполняя существенно больше того, для чего его нанимали. И вот... заключить очень жесткий контракт, и прекратить его сразу по исполнении... Такое – совершенно не в характере Мантикоры, насколько я его успел изучить. А значит -где-то допущена серьезная ошибка. Остается только порадоваться, что в бой вступать не придется: столь неправильная оценка противника могла привести к непредсказуемым последствиям.

   – А теперь, позвольте представить Вам моих спутников: Сойг Безумец – Мантикора кивает в сторону лейтенанта – и Тайр Плюшевый крокодил – еще один кивок, на этот раз – в сторону мага.

   Я содрогнулся. Сегодня мне, пожалуй, просто непростительно везет. Вторая чудовищная ошибка, не стоившая мне жизни только потому, что сражения не будет. Эти двое, даже без Мантикоры, имели все шансы убить меня прежде, чем смогла бы подойти помощь отряда. И двое сопровождающих ничем не помогли бы мне против двоих самых известных Отверженных. Интересно, чем Мантикора сумел заманить их в свой отряд? Хотя... пожалуй ясно: обещанием уничтожить один из Великих Домов. Оба сопровождающих Мантикоры уже давно славились ненавистью к Великим Домам. Но почему они поверили юнцу? На этот вопрос ответа пока что не было.

   – Мои сопровождающие: Саар из Дома Серебряной розы – лейтенант едва заметно скривился. Он не любил напоминаний о том, что еще не успел заработать себе более почетного прозвища – и Хейг Облако стали. – Маг улыбнулся.

   – Хорошо. Ваш маг известен тем, что разбирается в медицине.

   – Льщу себе надеждой, что это так.

   – Тогда пусть Тайр ознакомит его с информации о состоянии передаваемых пленных. Это позволит быстрее оказать всю необходимую помощь.

   – Хорошо. Пусть маги побеседуют о своем. Нам тоже, надеюсь, найдется о чем поговорить.

   – Уверен в этом.

   – Не откажите в любезности ответить мне на один вопрос.

   – Задавайте. Не обещаю, что отвечу. Но выслушаю вопрос – обязательно.

   – Объясните, чем вызваны столь... жесткие Ваши действия против Дома Шиповника?

   – Глава Дома убил мою сестру, которую должен был любить и оберегать.

   – Но... разве весь Дом должен отвечать за действия Главы?

   – В общем случае – не должен. Но в конкретно моем... Было произнесено Пророчество о Падении Дома...

   – Проклятье Отсеченной ветви?

   – Именно. Так вот... наверное, у меня были возможности избежать участия в этом пророчестве... Но смерть сестры привела к тому, что у меня просто не было сил и желания сопротивляться этому Пророчеству. И я занялся его исполнением.

   – Понятно... – Мне захотелось взвыть. Одна жизнь в обмен на целый Дом... Что же ты натворил, Золотоволосый? – Тогда у меня есть еще один вопрос.

   – Я слушаю.

   – Почему Вы здесь?

   – Я не вполне понимаю...

   – Вы могли отправить пленных с охраной, а сами – двинуться в любом направлении...

   – Я не имею ни малейшего намерения оскорбить Вас. Я не сомневаюсь в Вашей Силе и Вашем Слове, капитан Йорг. Но все-таки я хотел бы лично наблюдать окончательное падение Дома Шиповника.

   – Тогда я должен Вам сказать...

   – Слушаю Вас.

   – Возможно, некоторые из пленных откажутся от чести быть принятыми Домом Серебряной розы.

   – Такое вполне возможно.

   – Хочу сразу сказать: я постараюсь убедить их... Но... если моих дипломатических способностей окажется недостаточно – отказавшиеся не будут находится под защитой и покровительством, будь то мое личное, или моего Дома.

   Вообще-то я не собирался говорить ничего такого... Но к противнику, настолько тебя переигравшему – надо проявить максимум уважения. В том числе, и пойдя на некоторые уступки в переговорах.

   – Благодарю, капитан Йорг.

   Йорг Тактик

   Отряд Мантикоры шел мимо бойцов Серебряной розы. И снова меня посетило неприятное ощущение, что я смотрю на наемников, как на равных. Конечно, кожаные доспехи пехотинцев не шли ни в какое сравнение с латами Гвардии Дома. Да и большинство бойцов Мантикоры были защищены от магии покупными артефактами, а не заботливо подогнанными личными заклинаниям. Более того – магов в рядах отряда Мантикоры было намного меньше, чем у Серебряной розы. Но... учитывая наличие таких тяжеловесов, как Безумец и Плюшевый крокодил... Пожалуй, стоит произвести переоценку расчетных результатов столкновения. Нет, про поражение говорить не стоит. Все-таки, я не привык многое оставлять на волю Рока, и привел с собой в два раза большие силы, чем предполагал достаточными для победы ранее... Вот только цена такой победы... Цена, щедро отсчитанная в гробах... Она была бы слишком велика. Хотя... есть еще и сам Мантикора. И его возможности пока не представлялось возможным оценить даже приблизительно. Так что, наверное, стоит порадоваться, что сегодня сражаться не придется.

   Когда мимо прошла, по приблизительным прикидкам, половина отряда – показалась колонная пленных. Как и говорил посланник – женщины и дети. Мужчин не видно. Аура многих женщин переливается алым. Оно, конечно, понятно: победу солдаты, а тем более – наемники, празднуют почти одинаково, и это не зависит от принадлежности к конкретному Дому. Вот только... я перевел взгляд на удаляющуюся колонну, и сильно удивился тому, на что не обратил внимания раньше: алые взблески виднелись в ауре лишь немногих наемников.

   – Вас удивляет состояние пленниц? – Очевидно, удержать маску невозмутимости мне не удалось.

   – Честно сказать, нет. Состояние пленных... не радует. Но и не удивляет. Обычные последствия поражения. Горе побежденным. Скорее меня удивляют ауры Ваших солдат.

   – Я плачу своим бойцам достаточно, чтобы посещение дорогого борделя не было для них чем-то запредельным. Да и зацепить на улице девчонку, ищущую приключений – тоже вполне реально. Так что "плодами победы" воспользовались разве что самые жадные и безбашенные. Ни те, ни другие – долго не живут.

   – Хм... Значит ли это, что Вы против таких вот... развлечений?

   – Не то, чтобы совсем против... Но вот в качестве развлечения – нерационально. Конечно, если надо запугать и сломить кого-то, или наоборот – разозлить и спровоцировать... Но и в таком случае пользоваться столь сильным средством следует с осторожностью. Чтобы не получить результата обратного желаемому. А развлекаться лучше с профессионалками.

   – А не слишком ли Вы молоды для столь... жестких рассуждений? В Вашем возрасте логично было бы рассуждать о любви, о романтике...

   – О любви мы вообще не говорили. Мы всего лишь сравнивали посещение борделя с изнасилованием. А любовь... Об этом я предпочту промолчать.

   Интересно... Похоже, с любовью у него связаны не самые лучшие воспоминания. И при этом, он не стесняется это демонстрировать, не считает это слабостью – а значит, слабостью эти воспоминания действительно не являются. Вот только... Возраст – подходит. Любовная история... Невеста, насколько я помню, решила, что спасена недостойным... Чушь, конечно, несусветная... Но тоже – подходит. Вот только сестра, убитая Главой Шиповников, которую... которую он «должен был любить и защищать»... Как интересно... Конечно, все это – не доказательство... но я – не Суд Ландесраада. Мне не нужно строгое доказательство. А значит – следует иметь в виду, что Мантикора, скорее всего – сын Великого Дома, со всем положенным образованием, да еще и усиленный общением с Повелителем Всего-и-Ничего. Бой с ним – может быть очень тяжелым. А победа – не даст почти ничего. Значит... Да ничего это не значит, кроме удовольствия от решения загадки. Выполнять условия передачи пленных я решил раньше, и новые данные этого решения не изменят.