Текст книги "Забросило 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Обатуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 19.

* * *

После возвращения на корабль мои нагрузки значительно возросли. Искин, как будто чувствовал, что меня можно нагружать гораздо больше, после воздействия на меня теолофиты. Та что-то ненавязчиво подстраивала в моем организме, во всяком случае, запоминал все я с первого раза. Самое главное у меня появилась поразительная точность движений. Мне ничего не стоило остановить свое резкое движение в нескольких микронах от преграды, да и физическая форма стала значительно лучше. Каждый вечер, после интенсивных теоретических и практических занятий, я еще несколько часов посвящал беседе с Афродитой. Та интересовалась нашей земной историей, выясняла, как я попал на Планету Демиургов. Подтвердила мое предположение относительно наличия второго демиурга в одном и том же мире. Да, они, жертвуя собой, дают жизнь новой части себя. Это напоминает размножение многоклеточных делением. Здесь же, кроме физического разделения, идет и расщепление сознания, причем в первые дни они не могут воспринимать себя каждый, как новую особь, а воспринимают, как одну особь. Делают все синхронно, от чего злятся. Это самый тяжелый этап рождения нового демиурга. Если быть до конца откровенным, то на свет появляется не новая особь, а две новые особи, так как они начинают осознавать себя заново. Наконец запускается программа выживания в новой для себя среде и вот тогда инстинкты начинают вмешиваться в синхронное существование двух новых демиургов. Накопленный опыт остается с обоими, но вот адаптация к новым условиям жизни заставляет дороги их жизни расходиться все дальше и дальше. Правда и времени эта адаптация занимает огромное количество. Их можно понять, куда им торопиться? Наверное, это и есть бессмертие, когда родив новую особь, родитель сам становится новой сущностью.

Так незаметно я стал втягиваться в тяжелый труд астронавта или космонавта, что в сущности, одно и то же. Ранний подъем, водные процедуры и начинается теоретическая часть чего-нибудь. Затем час на отдых и во второй половине условного дня, практическая часть того, что проходили вчера или позавчера. Иногда теория занимала весь день, а иногда это же делала практика. Вскоре я стал замечать, что у меня появилась уверенность в том, что в космосе я не пропаду. Были рассмотрены тысячи ситуаций, а их переплетение давало еще не менее пяти тысяч таких же очень близких ситуаций. Меробс пропадал у искина со своим пауком. Паука признали пригодным к нашему совместному путешествию, так что второй случай с пробоем корабельной обшивки, исправлял уже он. Постепенно я понимал, приближается день икс, когда мы, включив маршевый двигатель, отправимся за границы этого мира, чтобы попасть в новый для себя, и хорошо бы, если бы это оказался мой мир.

Теперь мой учебный процесс полностью перешел в разряд практических занятий. Мы проверили и исследовали каждый закоулок корабля, уделили внимание его системам управления и защиты, двигатель был проверен досконально, но вот было на корабле одно место, куда вход мне был заказан. Это был контейнер с топливом. Как мой организм не трансформировали с двух сторон, что искин корабля, что Афродита, но по обоюдному утверждению моих учителей, я перестану существовать, как только попаду в область действия излучения от топлива. Я не стал устраивать истерики, а просто принял это известие как данность. Кроме меня на корабле есть Меробс, который испускал подобное излучение, штопая свое тело, так что в случае необходимости, он полезет в резервуар с топливом. Самое удивительное, что искин корабля не обнаружил новый разум, который поселился во мне, а ведь я с завидной регулярностью подвергался различным медицинским обследованиям, а то и вмешательству в структуру моего организма. Мне уже самому было интересно, что же из меня получилось, а то и получится на выходе. Но все же, по признанию искина и Меробса, мое тело далеко от совершенства. Что они подразумевают под словом совершенство, было совершенно непонятно. Может совершенство, это когда я, безо всяких защитных приспособлений буду лететь в космическом пространстве, делая какие-нибудь плавательные движения, отталкиваясь руками от космических лучей. Афродита не выдержала и горомко рассмеялась у меня в голове. Назвала меня дурачком, но хорошим, и посоветовала продолжать учиться, а остальным она займется сама, как только мы закончим процесс моего и Меробса обучения. Я ей верил во всем, ведь она проявила ко мне чувство сострадания, когда я умирал, спеленатый нашим пауком. Кстати, паук уже почувствовал свободу и разгуливал по кораблю, как у себя дома. Встречаясь с ним, я всякий раз старался убраться с его дороги, а если приходилось расходиться с ним в коридоре, то всегда прижимался к стене всем телом. Все-таки жуткие воспоминания он мне оставил о себе, да и в эстетическом плане он был не очень. Порождение злого разума, как сказали бы на Земле, но свою работу он делал отлично, так что мне нужно было только к нему привыкнуть.

Несколько раз я побывал в открытом космосе. Пару раз это были ремонтные работы, а пару раз меня специально выбрасывали из корабля, задав небольшое начальное ускорение и я, должен был вернуться на корабль, используя только то, что заложено в скафандр. На нем не были предусмотрены двигатели, поэтому в моем распоряжении были только шланги, подающие воздух, а однажды пришлось использовать и тот, который подает мне воду. В общем, на небольшом удалении от корабля я стал чувствовать себя, как рыба в воде. Научился играть с редуктором, подающим воздух, так что дозированные порции так необходимого мне воздуха вырывались из шланга скафандра позволяя долететь до нашего корабля с расстояния не менее чем в двадцать километров.

Теперь я и сам признавал, что месячные учебные курсы дали неплохие результаты в моей подготовке к дальнему перелету. Все выяснения относительно наших действий в соединительном рукаве между различными вселенными, наталкивались на непонимание. Вскоре я уверился, что этот корабль там не летал, а пер сюда по традиционному пути, так что удивляться в нашем перелете придется всем нам. Последняя неделя ушла на ремонтные работы с носовой частью корабля, то есть тем местом, где находилась рубка. Мы просто заново меняли защитные плиты обшивки корабля, это место сильнее всего соприкасалось с различным космическим мусором, так что эти работы были признаны мной нужными и полезными. Я знал, что за этими плитами будет находиться мое тельце, уже не такое беззащитное, как раньше, перед просторами космоса, но все же лучше, если оно будет оставаться на корабле, а не летать в облаке мусора, оставшегося от разбитого корабля. Все чаще и чаще мне на глаза стал попадаться и Меробс. Видимо и его обучение подошло к концу. Ин стал какой-то тихий и, я бы даже сказал, задумчивый. Чем уж его загрузили оба корабля, оставалось тайной за семью печатями, но его поведение сильно изменилось. Хорошо это или плохо было не понятно, я к нему со своими расспросами не лез, он ко мне тоже. Условными вечерами я продолжал общаться с Афродитой. Та всегда придумывала мне какие-нибудь простенькие логические задания или мы с ней играли в ее игры, которые неплохо стимулировали мои мыслительные способности.

Наконец, через один месяц и десять дней искином корабля было принято решение стартовать в направлении входа в рукав, так как мы, по его мнению, были практически подготовлены для дальнего перелета. Координаты были загружены в навигационную систему корабля и мы, по штатному расписанию заняли свои места в рубке управления кораблем.

2.20.

Глава 20.

* * *

На сорок третий день, с того момента, как мы попали на этот корабль, мы стартовали в направлении входа в интересующий нас рукав. По команде искина мы заняли места в креслах пилотов, причем мне, оказалось, сидеть в нем комфортнее, чем в кресле инсектоидов. Разгон прошел плавно, никаких нештатных ситуаций не возникло. Раса, которая построила такой технический шедевр уже, наверное, перестала существовать во вселенной, а мы все еще пользуемся техническим воплощением их идей.

Искин честно предупредил нас, что в его базе данных нет никакой информации, что могла бы нам помочь в преодолении этого странного рукава. Во всех известных навигационных картах такие места обозначаются как опасность. Пока у нас имеется около четырех месяцев, чтобы подготовиться к встрече с этим неизвестным объектом, этой части вселенной. Меробс вытащил те снимки, которые я нащелкал в том самом космическом корабле, который обнаружился под пирамидой. Снимки мы передали искину, да и сами подолгу рассматривали их на экране. Снимки не передавали всю полноту картины. Эту конструкцию нужно было рассматривать постоянно, позиционируя себя на ней в реальном времени. Я высказал такую идею, что нам нужно собрать подобный макет с тем, чтобы можно было отслеживать себя на этом макете. Искин пообещал, с помощью паука, собрать такой макет, но вот о позиционировании нас на нем не может быть и речи, ведь там хаос, а наша навигационная система в тех местах просто сойдет с ума. Я высказал предположение, что если это какая-то каверна в пространстве вселенной, то у нее должны быть стенки, отражающие наши какие-нибудь лучи. Если мы задействует передатчик и приемник, то сможет хотя бы приблизительно, привязываясь к уже известным объектам на макете, позиционировать себя. Искин пообещал разработать подобный локатор или сканер, использующий весь доступный ему диапазон частот и сделать его практически без логики.

Наша жизнь на корабле протекала спокойно, первые пару недель я просто отдыхал от свалившихся на меня нагрузок, но потом организм, привыкший за это время получать те самые нагрузки, стал требовать, чтобы его нагружали, так что я по полдня проводил в том самом тренажерном зале, насилуя свой организм. Это не прошло бесследно, я значительно окреп, мои мышцы стали очень даже рельефными, так как питание мое было, мягко говоря, диетическим. Меробс поражался моей работоспособности, когда заставал меня, обливающегося потом на каком-нибудь тренажере, для него такой проблемы не стояло, он ведь был больше роботом, чем живым организмом. Я же, радовался, что таким образом могу немного занять себя в той череде однообразных дней. Единственной отдушиной были наши кусты. Здесь мы с Меробсом часто встречались. Я окучивал землю и поливал кусты водой. Мы облагородили те самые контейнеры, куда насыпали землю с Планеты Демиургов и посадили наши ореховые кусты. Те уже распрямили поникшие, после пересаживания ветви и листья, теперь мы с благоговением смотрели на эти стволики, ветви и листья, а уж сами орехи вызывали в нас божественный трепет. Это ведь было все, и еда, и вода, и энергия. То есть то, что позволяет нам жить. Искин мог бы обеспечить нас необходимыми продуктами питания, синтезируемыми в его чреве, но нам приятно было чувствовать себя независимыми, хотя бы в вопросах еды и воды.

Месяца через два со мной на связь вышла Афродита. Она, как только мы стартовали, перестала со мной общаться и погрузилась в какие-то размышления. Я ей не мешал. Обещал предоставить жилье, для ее сознания или души, вот и предоставил, но никто же не заставлял меня быть навязчивым собеседником. Захочет пообщаться, милости просим, если мне что-то нужно будет узнать, то я обращусь к ней, а раз сейчас она занята, так пусть и побудет в тиши своих размышлений. Так что выход на связь Афродиты был для меня некоторым шоком, о чем я и сказал ей. Та смутилась и призналась, что очень сильно увлеклась одной идеей, поразмышлять над которой ей не удавалось очень долгое время. Конечно, можно было подумать о ней в той самой капсуле, но там было очень неуютно и, если честно, то страшно. Умирать никому не хочется, если еще нормально не пожил на свете.

Наш диалог постепенно перешел к тому, куда мы летим, я пояснил, что в свое время наткнулся на карту прохода через соединительный рукав между вселенными, так что мы направляемся к входу в него. Афродита попросила показать ей карту, может она чем-то сможет помочь. Я прервал тренировку и, помывшись, стал одеваться перед большим зеркалом в раздевалке. Афродита хмыкнула, а я смутился, так как перед зеркалом стоял абсолютно голым. Она ведь могла смотреть на мир моими глазами, а значит, я сейчас выгляжу несколько фривольно. Отодвинувшись так, чтобы не отражаться в зеркале, я закончил одеваться и направился в рубку. Там, выведя на экран снимки макета прохода, стал поочередно прокручивать их. Наконец Афродита подтвердила, что все прекрасно рассмотрела, так что ей нужно немного подумать. Я не стал возражать, а отправился к своему кусту, чтобы просто посидеть в тиши и ни о чем не думать. Созерцание настолько успокаивало меня, что я полностью восстанавливался после тяжелых физических нагрузок.

Дня через два Афродита связалась со мной. Ее мысли были напряжены, в общем, я это как-то чувствовал. Оказалось, что и у Афродиты никакой конкретной информации об этих рукавах нет. Просто с детства им вдалбливали, что соваться туда, равносильно смерти. Сущность выживет, тело погибнет, и ты будешь висеть в пустоте до тех пор, пока сознание не потухнет, то есть несколько сотен тысяч веков. Сознание без тела не может долго существовать, оно просто растворяется в окружающем мире без защитной оболочки. Основные подводные камни в этих рукавах, это диффузия пространства и времени. В рукаве существует граница перехода из одного измерения в другое. Физические параметры двух разных вселенных давят друг на друга и встретившись посредине в рукаве, создают каким-то образом зону перехода. Это своеобразная нейтральная полоса. Как поведут себя наши тела, сознание, энергия в наших телах, непонятно, но к этому нужно быть готовыми. Афродита напомнила мне, что если бы она была в своем теле, то ни за что не сунулась бы туда. Висеть в пустоте растворяясь в пространстве, это еще хуже, чем просидеть несколько веков в капсуле сжатой до каменного состояния. Я не стал спорить, так как мне не нравилось ни то, ни другое, но по-другому попасть в соседнюю вселенную не было никакой возможности. Вот, кстати, интересно, а почему меня не оставило в моей вселенной? Почему выкинуло в другую, в этом что, есть какой-то сакральный смысл? Афродита успокоила меня, объяснив, что изредка так бывает и не только со смертными, но и с такими долгоживущими сущностями, как теолофиты или демиурги. Видимо природа, таким образом, дает возможность вселенной развиваться, используя знания и умения, вновь появившихся особей, заставляя их проявлять свои новые для этих мест качества, умения или знания.

2.21.

Глава 21.

* * *

Чтобы занять себя чем-то, но не бесполезно, я стал вспоминать виденный мною макет соединительного рукава. Мне казалось, что я смогу разглядеть там то, что на фотографиях передать невозможно. Я ведь видел его объемно, а фотография может передать только плоское изображение. Мои воспоминания растянулись на часы. Я вспоминал каждый миг, когда был рядом с макетом, что делал, как смотрел на макет. Через два дня я не мог отделаться от мысли, что я что-то пропустив в уже просмотренном. Идея была настолько навязчивая, что я вернулся назад и начал вспоминать все заново. Повторные воспоминания не дали ровным счетом ничего, я все знал заранее, чем закончится этот эпизод, а чем, этот. От досады я взвыл и это, видимо, зацепило Афродиту. Та поинтересовалась, что за бурное проявление эмоций. Пришлось рассказать ей, в чем дело. Афродита еще раз предложила просто вспомнить то, что я еже два раза просмотрел. Я, не напрягаясь, стал прогонять в голове все то, что уже надоело до одури. Если раньше я мысленно останавливал моменты, которые меня могли заинтересовать, то теперь сюжеты с участием макета просто проплывали в голове, как облака на небе. Неожиданно Афродита напомнила о себе. У меня даже часть сюжета отложилась в голове, как я поднимаю голову от стола, как будто я пытался посмотреть путь внутри макета, а ведь точно, я, вывернув голову неимоверным образом и скосив глаза, заглянул как бы через весь макет на уровне столешницы. Меня еще поразило, что то, что я увидел представляло собой почти трубу, только более точно рассмотреть все мешала моя голова. Глаза не могли опуститься еще ниже, а вот у хозяев, видимо, могли. То есть мы должны заходить в рукав не в середине того изображения, которое получилось на фотографии, а в районе плоскости столешницы, тогда мы попадаем в некий тоннель и если, как говорит Афродита, там есть участок где смешиваются все параметры, то нам нужно на скорости проскочить его. Корабль имеет массу, достаточно большую, чтобы не остановиться в этом хаосе, а прорвать ткань хаоса и вырваться на участок, где действуют пусть и иные, но законы другой физики. То есть пусть появится другое время, другое пространство, станет накапливаться и расходоваться другая энергия, придут в движение молекулы и вся та заумь, которая делает человека, человеком, технику, техникой. Главное, это чтобы наш корабль не развалился в этом хаосе.

Афродита попыталась остудить мой пыл. Она напомнила мне, что теолофиты, влетев в такой рукав, просто перестают существовать, а ведь теолофита не так-то легко уничтожить, вот и получается, что мы влетим, и что будет дальше, никто предсказать не может. Но я уже загорелся идеей, мне нужно было обсудить это с Меробсом и искином корабля. Я рванул искать Меробса, все же здесь следовало воспользоваться голосовой речью, чтобы аргументированно доказать, как нам поступить в том самом рукаве. Когда я, мысленно призывая Меробса, наткнулся на него в одном из коридоров, примыкающих к рубке, то заявил ему, что у меня есть план. Я готов его обсудить с моими партнерами, искином корабля и им. Для этого желательно, чтобы мы все могли одновременно пообщаться, а так же использовать какие-нибудь наглядные пособия, чтобы можно было ткнуть во что-то пальцем, или физически, измерить расстояние, пусть и в масштабе. Меробс на пару секунд выключился из нашего диалога, а потом потащил меня в рубку. Я, честно говоря, тоже несся в нее, так как по логике вещей, все сходится в этом месте.

Вскоре мы сидели в креслах пилотов и смотрели на трехмерную модель макета рукава, которую смастерил в своих электронных мозгах искин. Здесь было все, даже бортики стола. Вот теперь я, весь дрожа от нахлынувшего на меня азарта, попросил убрать бортики стола. Миг, и часть того, что мы видели на экране, исчезла. Я пояснил обоим, что копаясь в своих воспоминаниях, наткнулся на то, как я заглядывал в этот рукав, положив голову прямо на плоскость столешницы. Тогда мне то, что я увидел, никак не помогло осознать, что же я вижу перед собой, а впоследствии я забыл об этом инциденте. Но вот сейчас я понял, что путь проходит как раз по плоскости стола, а не выше. Однако нас всех приземлил искин, пояснив, что он уже просканировал ближайшее пространство и нигде не увидел ничего похожего. А ведь мы должны увидеть вход в рукав, пусть дальше путь не просматривается, но начальные точки, то есть звезды или планеты должны быть видны в окружающем нас пространстве. То есть или одна сторона макета или другая должны сейчас разворачиваться перед нами в пространстве, пусть еще удаленном от нас, но уже угадываться как знакомые яркие точки звезд или более тусклые, планет.

Мои мозги работали, как хороший компьютер. Я предложил свести в пространстве крайние нижние точки на макете так, чтобы образовалась труба. Пусть наш путь слегка сдвинется в пространстве макета, но может, тогда мы узнаем очертания скопления звезд и планет. На экране началась трансформация макета, и вскоре перед нами оказалось деформированное изображение макета рукава, действительно приняв такую форму. Неожиданно искин сообщил нам, что теперь он может сопоставить некоторые точки макета со звездной картой этой части вселенной. Я заорал, ура, а Меробс воинственно поднял хвост. Нужно было развивать наступление на эти отсталые механизмы, и я торжественно сообщил им, что раз карта прохода у нас есть, то у меня имеется информация о том, что примерно на середине пути нас ждет что-то вроде ловушки. Во всяком случае, там гибли некоторые представители рас, которые блуждают по вселенной, например, такие как теолофиты. Оба моих собеседника насторожились, и прозвучал вопрос, откуда я это знаю. Я включил дурака, и проникновенно сообщил им, что не знаю, вот всплыло в мозгах и все. Но зато я могу предположить, что когда мы, на малой тяге будем продвигаться в рукаве, то может так случиться, что мы попросту застрянем в нем, когда наша накопленная энергия начнет исчезать, а вырабатываемая, перестанет вырабатываться. В этот момент нам может помочь только такая нейтральная составляющая, на которую не сможет повлиять ничто, это инерция нашей массы. С ней тоже произойдут изменения, но двигающееся тело большой массы невозможно мгновенно остановить. Просто нет во вселенной такой силы. Мы потеряем значительную часть массы, но не всю а, следовательно, может проскочить опасный участок, тогда в действие вступят иные законы, но самое главное, мы им будем подчиняться, у корабля появится масса, энергия начнет восполняться и накапливаться, да и то же самое произойдет в наших телах. Самое опасное, что нас может поджидать, это потеря разума искина. Вся его мыслительная деятельность напрямую связана с потреблением энергии, а вот ее, какое-то время не будет. То есть мы имеем обнуленную систему, которая каким-то образом должна восстановить себя. Если у искина имеется возможность заново восстановить себя, то будем считать, что этой проблемы нет, а вот если нет, то нужно придумывать, как обойти эту проблему. У меня на родине для этой цели используют носители информации, не потребляющие энергию, всякие компакт диски, флешь память, подойдут даже жесткие диски, кроме того имеются всякие ПЗУ где информация записана непосредственно на сам кристалл.. Вся проблема в том, что кто-то должен запустить процесс восстановления системы. Грубо говоря, кто-то должен включить рубильник, подающий питание в систему. Я даже представил такой рубильник с различными наклейками, типа "Не включай! Работают люди", "Стой! Высокое напряжение", изображение с бьющей в череп молнией и парой скрещенных под черепом костей, по-моему, искина даже передернуло всего от таких картинок, да и Меробс почувствовал себя весьма неуютно. Искин предложил не транслировать больше такие картинки, а дать ему возможность подумать. Курс на точку входа в рукав он уже рассчитал и корабль сейчас меняет курс, чтобы войти в рукав под нужным углом. Если будет необходимо разогнать корабль, то это будет сделано гораздо позднее, то есть непосредственно перед самым входом в рукав.

2.22.