Текст книги "Забросило 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Обатуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 13.

* * *

– Бес, а ты не можешь мне помочь, освободится от фиксирующих ремней. Я могу их порвать, но зачем, когда есть ты.

– Спасибо конечно, что я у тебя в роли открывашки. Ладно, сейчас буду у тебя внизу. Все, уже спускаюсь.

Я вплыл в грузовой трюм и направился к туше Меробса. Тот лежал и ждал, когда его освободят. Может, помахать ему ручкой и, развернувшись, улететь обратно. Вот он разозлится. Да нет, все равно ведь освободится, так что пойду его освобождать. Фиксаторы расстегнулись без проблем, и Меробс выпрямился на лапах. Его слегка повело в сторону, видимо какая-то из его конечностей приложила усилия чуть больше, чем остальные, то есть на лицо рассогласование функций. Нужно срочно тарировать прилагаемые усилия на его конечностях. Если этого не сделать, то ему трудно будет перемещаться в состоянии невесомости, в чем, собственно, мы и находимся. Тарировать придется на глаз. Я предложил ему слегка отталкиваться от пола строго перпендикулярно, а я буду наблюдать со стороны. Если с какой-то из сторон усилие будет отличаться, то я сообщаю Меробсу, с какой стороны, по моему мнению, прилагается больше усилия, а Меробс корректирует само усилие на одной из лап.

Через двадцать минут я вспомнил стихи Самуила Маршака, коротка вот эта ножка, подпилю ее немножко, а теперь другая ножка, и ее еще немножко. Наконец мы выработали систему настройки, так как вначале бессистемно шарахались, то увеличивая величину усилия, то уменьшая ее. Как только система заработала, так через десять минут мы получили приемлемое распределение усилия между всеми четырьмя конечностями. Когда все было отлажено, только тогда Меробс заявил, что я его подавлял своим напором. Выяснилось, что нормальную тарировку всех систем можно провести с помощью специального устройства, выдаваемого каждой особи мехов. Его устройство осталось на барже, когда Меробса утащили инсектоиды, но сейчас оно находится в грузе, переданном на челнок до взрыва. Договорились, что займемся его отладкой после возвращения с корабля насекомоподобных, а сейчас следовало выдвигаться на его осмотр. Мы двинулись в сторону шлюза, Меробс впереди, я несколько приотстав. Перед шлюзом Меробс задержался, поджидая меня, и мы вместе вплыли в шлюзовую камеру. Нас одновременно обсыпало "мукой", а как только частицы дезактивирующего раствора убрались обратно, мы проскользнули через открывшийся люк в нутро корабля. Все было привычно, так как внутренности челнока мало чем отличались от того, что видели наши глаза сейчас. Та же цветовая гамма, тот же отделочный материал. В общем, шока мы не испытали.

Меробс уверенно потопал в носовую часть корабля, а я старался не отставать от него. Здесь присутствовала сила тяжести, но достигалось это каким-то другим способом, так как никакого вращения отдельных элементов корабля не было заметно. Меробс рвался к какой-то, одному ему известной точке на корабле. Я уже догадывался, что это, скорее всего, основная память этого корабля. Меня поражало, что Меробс смог наладить контакт с информационно-вычислительной системой челнока, которая была младшей сестрой этой системы. Думаю, что у него не возникнет серьезных проблем с конвертацией данных. Вообще, похоже, что живая планета смогла дать им что-то такое, что выгодно отличает их расу от всех остальных роботизированных существ. Уж слишком легко Меробс подстраивался под чужие информационные системы, ведь на моих глазах он смог найти общий язык с искинами инсектоидов и нашего базового корабля.

– Бес, мне нужно немного расшевелить искин этого корабля, для того, чтобы я смог войти в его сеть. Сделаем так, ты направишься к рулевой рубке, и там усядешься в кресло пилота, оно у них всегда справа по ходу движения. Сильно ничего не трогай но, ты ведь нашел, как открываются шторки смотрового окна, может, и здесь найдешь что-то подобное. Мне важно, чтобы система попыталась вступить с тобой в диалог, а еще лучше, запросила бы коды доступа. Давай, расходимся ты в рубку, а я, поближе к выходу внешнего интерфейса информационно-вычислительной системы.

– Ну, Меробс, ты прямо как настоящий троянский конь. В первый раз ведь тоже так было, когда инсектоиды поймали тебя и думали, что высасывают из тебя информацию, а получилось наоборот. Ладно, ладно, не рычи, уже иду в рубку.

Ловя в коридоре такие же выступы на стенах, как и на челноке уже больше по привычке, чем по необходимости, я потопал в сторону носовой части, где и располагался центр для управления полетом вручную. Пока продвигался по коридору, старался запомнить расположение дверей кают и открытые закутки корабля. Вдруг пригодятся. Вот, наконец, и рубка, я ввалился в нее и оторопел, вместо обещанных, и таких привычных мне, двух кресел, меня встретили три посадочных места членов экипажа. Два были точной копией тех, что красовались в рубке управления челнока, а вот третье было поменьше и стояло немного в стороне. Как мы и договаривались с Меробсом, я уселся в правое кресло пилота, и уверенно потянулся к рычагу открытия заслонок переднего обзорного окна. Одновременно с этим я решил поделиться с мехом опасениями по численому составу экипажа.

– Меробс, у нас проблемы. Похоже что штат этого корабля состоит из трех членов экипажа, а если судить по размеру третьего кресла, то это, скорее всего, детеныш той самой семьи.

– Да нет, Бес, успокойся, это робот-ремонтник. Я уже почти закончил, так что еще пара минут и все будет под нашим контролем.

Вот эти последние слова я улавливал уже в воздухе. Чьи-то лапы ловко выдернули меня из кресла и плотно пеленали какой-то липкой лентой, причем со скоростью хорошего упаковочного автомата. Я пытался сопротивляться но, во-первых, я не видел своего противника, так как тот напал на меня со спины, а во-вторых, в скафандре не очень-то повоюешь. Слова Меробса несколько успокоили меня, но все равно, было жутко неприятно, оказаться в лапах очередного чудовища. Размер кресла вселял уверенность, что это небольшое существо, и оно не причинит мне серьезных неприятностей. Да, блажен тот, кто верует. Уже секунд через сорок я понял, что не могу пошевелить ни рукой, ни ногой. Удивительно, но голову мне тоже закрепили неподвижно, но вот стекло шлема не залепили. Это что, для экспресс допроса? Ну, Меробс, погоди! Сейчас, буквально пара минут! Да меня меньше чем за минуту упаковали так, что я могу только думать, и то только о своем непростительном поведении.

– Наконец донеслось, что Меробс полностью контролирует корабль. Все системы подчинены, так что я могу возвращаться к нему.

Я только скрипнул зубами и доложил ему, что я сейчас напоминаю куколку, которая может только лупать на мир своими глазами и вести идиотские ментальные диалоги без возможности пошевелить ни рукой, ни ногой, ни головой. Даже Буратино, по сравнению со мной, был более мягким и податливым бревном в руках своего папы Карло, чем я сейчас в лапах этого милого робота-ремонтника.

2.14.

Глава 14.

* * *

– Бес, не ругайся, я же тебе говорю, что полностью контролирую корабль, так что сейчас что-нибудь придумаю.

Он, конечно, придумал, и меня в таком неподвижном состоянии тот же самый робот-ремонтник и потащил. Я видел мелькание суставчатых лап и стены коридоров и переборки мелькали мимо с достаточно хорошей скоростью, но и било меня об углы прилично. Было понятно, что этот робот использовался как грубая, так и хочется сказать мужская, сила. По тому, как меня лупило на поворотах, можно предположить, что он очень хорошо таскает трубы большого диаметра, и причем, по наружной поверхности корабля. Вскоре открылся люк знакомого шлюза, а затем и грузовой трюм. Кто бы сомневался, меня сгрузили как дрова, а потом я оказался прикреплен чуть ли не тем ремнем, которым совсем недавно пристегнули Меробса. В поле моего зрения мелькнул огромный паук, и исчез в люке шлюза. Я закатил глаза ко лбу, да, так и есть. Знакомая металлизированная сеть и даже видна часть той самой сигары.

– Меробс, ты что, издеваешься? Мена уложили в грузовой трюм, где только недавно ты был, пристегнут такелажными ремнями. Этот робот что, не мог меня освободить от той дряни, которой он меня спеленал? И почему меня нужно было помещать в грузовой трюм, я что, какая-то вещь?

– Бес, не злись. Так уж получилось. Этот робот очень хорошо заделывает пробоины, вот он и использовал свой инструмент для борьбы с тобой. Все бы ничего, но этот материал невозможно оторвать раньше, чем через семьдесят восемь наших часов. Он накладывается с наружной стороны пробоины и сам распадается по истечению времени жизненного цикла. Так что домой ты полетишь в трюме, потому как тебя больше негде так качественно зафиксировать. В кресло тебя теперь не посадишь, а больше, действительно, тебя надежно прикрепить нечем. Сейчас робот проведет полную дезактивацию трюма, да и всего нашего челнока, так что твоему здоровью ничего не будет угрожать. А теперь извини, я начинаю загрузку информации в свои блоки, так что в течение длительного времени буду для тебя недоступен.

Чувство связи с Меробсом резко оборвалось, и я остался один на один с холодной пустотой грузового трюма. Сначала я уговаривал себя, что семьдесят восемь часов это такая ерунда, ну посплю, полежу, помечтаю. Все бы ничего, но через шесть часов мне зверски хотелось согнуть руки, еще через три, ноги. Я беззвучно плакал, а чуть позже рыдал в голос. Я угрожал Меробсу, уговаривал его отпустить меня, взывал к его совести, которой у него отродясь не было, обещал прибить обоих, и паука, и Меробса. Наконец у меня наступила апатия. Это состояние навалилось сразу и вдруг. Я вдруг ясно осознал, что никогда не выберусь из этого плена, что меня сюда специально затолкали, чтобы бросить умирать. Мое сознание терпеливо соглашалось с такими доводами. Инсектоиды специально заманили меня сюда, чтобы обездвижить и выключить мой мозг. Но зачем помещать мое тело в капсулу последнего пристанища. Это что, чтобы мое сознание продолжало жить оторванное от моего тела? Они думают, что так избавятся от меня, не уничтожая. Наивные, они полагают, что я не могу читать их мысли, но обыграли они меня четко. Я могу ковыряться в их сознании, а вот в мозги робота залезть не могу. А всю грязную работу и сделали роботы, так что винить в этом нужно только себя. Хотя, нужно отдать должное уму и изворотливости инсектоидов. Это же надо, разработать такой многоходовый план. Заманить меня на ферму по выращиванию роботов-пауков, заранее массово загрузить программу по моему пленению в каждую молодую особь. Целенаправленно уничтожать мое тело, оставляя только мое сознание. Затем всосать сознание в капсулу последнего пристанища и вышвырнуть его через дальний рукав на край вселенной, далеко за пределы разлетающейся массы. Они решили, что так они отсрочат мое возвращение на миллионы лет. Наивные, первый же пролетающий мимо теолофит срочно просканирует сознание всей планеты и выявит их участие в моем уничтожении, а дальше стандартная процедура зачистки. Но вот мне-то это не поможет. Так и буду прозябать в этой капсуле. Те два идиота надеялись взрывом уничтожить то, что невозможно уничтожить и более действенными методами. Кстати здесь появились три новые оболочки, одна похожа на тех роботов-пауков, что поймали меня, а вот две другие очень даже ничего, особенно та, что мягкая и теплая. Может договориться с ней.

В конце этого сна на меня опять накатила такая боль, что я взвыл и вынырнул из забытья. Тело просило мышцы изменить положение отдельных частей тела, но передавленное той паучьей субстанцией, оно не мог осуществить сое желание. На меня стал накатывать приступ безумия. Еще немного и мое сознание не выдержит. Сколько же прошло времени? Что-то около восемнадцати часов. Господи! Еще шестьдесят часов! Я не выдержу, и я заорал в голос. Внезапно в моей голове раздались слова.

– Предлагаю компромисс, ты пускаешь меня в себя, я спасаю тебя. Подумай, времени осталось мало. Скоро твой мозг взорвется от прилившей в него крови, так как субстанция, спеленавшая тебя, продолжает сжиматься. Я уже прошла через это. Скажу тебе напрямую, очень неприятная смерть. Но не забывай, что смерть, это избавление. Ты будешь просить ее прийти поскорее. Потом умолять. Потом сулить все, что у тебя есть за мгновенное избавление от того ужаса, в который ты попал. Поверь, я прошла через все это. Даже мне, высшему теолофиту было, что предложить смерти, за мгновенное избавление от страданий. Но ведь мы бессмертны, а я хотела умереть. Вот такой парадокс. Не буду на тебя давить, я здесь рядом. Если что, то зови, но долго не тяни, мне не хотелось бы разделить жилище с идиотом. Поверь, наше сосуществование ты практически не заметишь. У меня свой путь, у тебя свой. Я буду брать управление телом только в том случае, когда нам обоим будет угрожать опасность. Уговаривать не буду, но это лучший выход для тебя, чтобы сохранить свое я, поверь мне. А теперь я разорву контакт, обдумай мое предложение, взвесь все за и против.

Временное комфортное состояние пропало, и опять накатила боль и липкий страх. Господи, а что я теряю? Я и так себя не помню. Мое существование началось на Планете Демиургов, так почему бы мне не пустить в себя того, кто поможет сейчас и обещает помочь потом. За все нужно платить, а это, не такая уж высокая цена. Меробс со своим железно-пластиковым телом меня не поймет. Ему невдомек, что сдавливание не такая уж приятная процедура, а еще немного и она станет смертельно неприятной. Собравшись с силами, я попросил четко и коротко разложить мне наши будущие отношения в одном теле.

2.15.

Глава 15.

* * *

Та особь, которую я не видел, но мог слышать, на миг задумалась, все же мое желание получить короткую версию нашего симбиоза, требовало сформировать информацию для меня. Наконец мой будущий партнер по телу стал выкладывать мне все за и против нашего сосуществования. Выяснилось, что в меня вселится высший теолофит. Это высшее материальное существо, населяющее вселенную. Не какие-то планеты, а именно вселенную. Сами они могут перемещаться между мирами, преодолевая огромные расстояния. Мой подселенец будет лишен такой возможности, так как его тело было уничтожено инсектоидами. Месть расе пока не рассматривается, так как не исключено, что мстить уже некому. Сами теолофиты выступают в роли наблюдателей. В их обязанности входит сбор информации о распределении планетарных и галактических систем, уничтожение мусора во вселенной. Под словом мусор может пониматься и целая галактическая или планетарная система. Чаще всего уничтожаются отдельные планеты или звезды. Теперь как мы будем сосуществовать. Я просто предоставляю временное убежище данному теолофиту. Так как без своего тела выполнение части функций, которые он выполнял ранее, становиться для него недоступно, то он погрузится в созерцание и размышления, кроме того будет параллельно собирать информацию через мои органы чувств. Учитывая, что у нас различная продолжительность жизненных циклов, то со временем, мой квартирант переберется в другое тело, а может, сможет вырастить и свое собственное. Все зависит от стечения обстоятельств.

Пока я слушал все эти умозаключения, с меня самого лил холодный пот. Боли становились нестерпимыми и я уже был готов на все. Наконец я взмолился, чтобы теолофит прекратил мои боли и, что я на все согласен. Только вопрос, как он или она переберется в меня? Ведь я в скафандре и плюс замотан в эту паучью дрянь. Теолофит напомнила, что себя она позиционирует как женскую особь, а перебраться она была готова всегда, просто не было подходящего тела, но вот перебираться в своих врагов, это даже ей в голову не приходило. Потом был космос и одинокая баржа, которую использовали как приманку, что бы чужими руками взорвать теолофита. Но инсектоиды просчитались, и сейчас произойдет слияние наших сознаний. Я действительно, почувствовал легкий дискомфорт, который можно было бы и не замечать, так как самый основной раздражитель, нестерпимая боль куда-то исчезла. Теолофит, а точнее теолофита, сообщила мне, что сейчас она помогает моему телу, а точнее мышцам, поочередно расслабляться и проталкивать в себя так необходимую им кровь. Она пообещала мне, что все обойдется без последствий. Тогда я напрямую спросил ее, а как так вышло, что свое тело она таким образом спасти не смогла. Оказалось, что такую процедуру, которую я сейчас преодолевал, она последовательно испытала четыре раза. Так что сейчас в капсуле лежит чрезвычайно сжатый труп, который при случае можно будет, и даже нужно, предать огню. В древних скрижалях говориться о том, что в очень редких случаях тело теолофита можно подвергнуть сожжению, чтобы оно возродилось вновь. Огонь должен быть вулканического происхождения, а сама процедура возрождения достаточно длительная.

Я слушал ее повествование как песню, мое тело опять стало моим. Нестерпимая боль ушла, и я готов был подождать эти несчастные почти шестьдесят часов. Ради любопытства поинтересовался, где в настоящий момент находится тело моей теолофиты. Как я и предполагал, это была та самая капсула, которую мы подобрали рядом с кусками бывшей баржи Меробса. Кстати, Меробс так на связь и не вышел, неужели такой огромный объем информации, тогда куда он ее помещает? Непонятно. Скорее всего, каким-нибудь образом упаковывает, чтобы стырить побольше. Ну, это его проблемы, а вот меня он чуть не потерял. Если бы не теолофита, то сейчас в этой упаковке лежал бы обезумивший я или мой труп.

Вот, кстати, шестьдесят часов это почти трое суток, а у меня была увольнительная на два дня, ну, в смысле, на двое суток, сутки мы потеряли на баржу и трое я буду как куколка, так что четыре дня выпадают из моего обучения. Искин корабля меня убьет. Скажет, отпустил на два дня помотаться в невесомости, а он прошлялся все четыре. Да, порки не миновать. Но тут в мое самобичевание вмешалась теолофита. Она успокоила меня и предложила немного поколдовать с моим телом и мозгами. Во всяком случае, объем знаний, которые я могу усвоить за раз, поднимется раза в четыре. Меня это устраивало, главное, чтобы я не свихнулся. На это заявление теолофита смело заявила, что такое с сегодняшнего дня мне не грозит, так как моя квартирантка не допустит, чтобы там, где она живет, вдруг что-то сломалось. Так что здоровье как физическое, так и психическое я буду иметь отменное. Кроме того она намерена поработать над моими морально-волевыми качествами, так что самоконтроль у меня будет на уровне. Так, за праздными беседами мы и не заметили, как пролетел день. Меробс трудился не покладая головы. Рук-то у него нет, а ноги, вернее лапы, на то они и лапы, что ими он делать ничего толком не может. Только грубые манипуляции. В конце второго дня моего заточения от Меробса поступил отчет, что он закончит сбор и обработку информации через восемь часов. Я подтвердил, что понял, но напомнил ему, что до моего освобождения, после этих восьми часов, еще останется не менее десяти часов, чтобы мое тело получило свободу. Наша связь оборвалась, так как Меробс задействовал все свои ресурсы, для более качественного воровства чужой информации. Представляю его на Земле, он же там утонет в потоке того мусора, который мы называем информацией. Кто с кем спит, что какая-нибудь Маша, Глаша или Даша надела на церемонию вручений какой-нибудь Шнобелевской премии. Так и хочется крикнуть, "Пресса, фильтруй базар!" В некотором роде Меробс мало чем отличается от наших кумушек. Тащит в свои мозги, что попало. Та, живая планета, их воспитала в своем духе, ценна только информация, все остальное вторично. Даже тогда, на Планете Демиургов, когда я ходил фотографировать макет пути через рукав, Меробс собирался доставить эту информацию на планету, которой уже несколько столетий нет на своем месте, и никто не знает где она.

Все восемнадцать часов до моего освобождения теолофита провела с пользой для меня. Возможности моего организма, которые и так претерпели некоторые улучшения в связи с питанием орехами, возросли многократно, так что я, еще даже не получив свободу, уже готов был спокойно встать на свои ноги и дойти до рубки своим ходом даже при повышенной гравитации. Чувствовал я себя прекрасно, и не отказался бы от пары орехов. Такой повышенный рацион требовало мое тело, так как изменения подразумевают и значительную затрату энергии. Думаю, что такую трату драгоценного продукта я могу себе позволить, тем более, что это разовая акция и она была предусмотрена нами. Теолофита подтвердила мои предположения, что в дальнейшем мой рациона, как и раньше, будет составлять четвертинку ореха в сутки.

2.16.