Текст книги "Прогрессор поневоле. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Обатуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

  Как и в прошлый раз, дома была только жена лесника. Мы быстро утрясли финансовые вопросы, и я стал загружать коней. Проведя первый караван через переход, я вернулся на Землю с одной лошадкой и, усевшись на нее, стал спускаться к основной трассе. Спустившись, отправил ее обратно. Она взбиралась по дороге какими-то необычными прыжками. Да, на лошадиный галоп или рысь совсем не похоже. Ждать пришлось не долго. Вскоре показалась новенькая газель и знакомый джип. Водитель джипа напряженно высматривал кого-то вдоль дороги. Я помахал рукой и машина остановилась. Из окна джипа показалось знакомое лицо, и я махнул рукой, показывая, куда свернуть. Джип поравнялся со мной и мне гостеприимно распахнули дверку. Я уселся на пассажирское сидение рядом с водителем и стал показывать дорогу. Арсений Петрович попросил перегружать все подальше от людских глаз. Я заверил его, что есть неплохая поляна, откуда я потом заберу свой товар и погнал машину к месту перехода, мимо домика лесника. Сгрузив ящики, водитель и грузчики уехали, и наступило время расчета. Мне показали перечень товара, выходило, что я получаю пятнадцать автоматических ружей шестнадцатого калибра, три вертикалки со стволом калибром семь, шестьдесят два, и две под мелкокалиберный патрон. К каждому ружью идет пять ящиков с патронами и два охотничьих ножа. Я стал перекладывать ящики, проверяя все ли на месте. Определял только общее количество, а то мой продавец обидится. Все выходило правильно, и я вытащил из кармана все восемь монет. Петрович поморщился, по его мнению, следовало очень бережно обращаться с таким товаром. Я передал ему их в руки, но удивительно, он не стал их проверять, а положил в специальную коробочку. Мы ударили по рукам, скрепляя сделку и я отошел от машины. Мотор взревел, и водитель лихо развернулся на небольшом пятачке. Я вышел на дорогу и помахал машине вслед рукой. Как только та скрылась за деревьями, я свистнул моих коней. Ящики были очень хорошо упакованы, и я стал приспосабливать их на спину моей лошадки. Бросать остальное оружие на месте побоялся, так что вручную перенес его в туман перехода. Лучше я буду спотыкаться об эти ящики, чем вернувшись, не застану их на месте. В общем, оружие я перенес в основном, на руках, потратив на это лишних два часа, но зато, душа у меня была спокойна.

  Не буду рассказывать, чего мне это стоило, но до конца дня я перевез все закупленное из домика лесника к телегам. Зравшуна заставал то спящим, то бодрствующим, но разгружать лошадей он мне помогал, как мог. В общем, последний товар я вывозил глубокой ночью, но зато я твердо знал, что как только отдохну, так сразу можно будет выдвигаться к замку. В последнем караване ехал еще один мешок с проросшей картошкой. Чем Зравшун питался все это время, я даже не стал расспрашивать. В рюкзаки мы сложили всю еду из холодильника, так что ему было, чем закусить эти три дня. Я же, ел то, что мне дала на прощание жена лесника, когда пришла закрывать ворота. Краюха хлеба, молоко, кусок окорока и холодец. Я выпросил у нее кости от холодца, так что сейчас кони доедали их, громко хрустя костями на огромных зубах.

  2.9. Глава 9.

  * * *

  Вид у Зравшуна был очень плохой, да и я выглядел не лучше. Решили выспаться на месте, а уже потом запрягать лошадей и выдвигаться к замку. Коней будем менять по кругу, на каждую телегу, три лошади. Две тянут, одна отдыхает. Утро безбожно проспали, и если бы не кони, то спали бы до обеда. Завтракать не стали, наскоро умылись, запрягли коней и тронулись друг за другом по знакомой дороге. Как только выехали на накатанную калию, то я вставил газовый баллончик в плитку и принялся разогревать воду в кастрюльке. Если честно, то мне эта лапша еще в горах надоела, но что у нее не отнять, так это время и удобство приготовления, вес для транспортировки небольшой, да и чувство сытости она дает, так что не прогадал Зравшун, получив шесть коробок такой лапши. Если будут хранить в прохладном месте и подальше от грызунов, то им надолго ее хватит. Наконец вода закипела, и я махнул наемнику, чтобы шел кушать. Я уже залил нам две порции и сейчас в кастрюльке заваривался чай. Достал печенье и конфеты. Зравшун запрыгнул на мою телегу, и мы принялись за еду. Завтрак был не долгим, а чего там есть-то, я достал одно ружье, которое специально отложил в сторону, так как решил обучить наемника стрельбе. Но сначала надо было все приготовить. Наемник смотрел на меня с интересом, но без восторга, ведь он еще не знал, для чего это. Вернее он присутствовал при разговоре, что я помогу оружием против демонов, но что это за оружие, он не имел ни малейшего понятия. Вскрыв упаковки с патронами, я вытащив из коробки одну пачку, мелкокалиберных патронов, пристроил их в ногах, а затем достал и пачку патронов шестнадцатого калибра. Ружье извлек из чехла и стал вытирать смазку. Смотрелось ружье красиво, оптический прицел ставить не стал, так как при такой дороге можно было его и повредить. Решил попробовать зарядить. Переломив ружье вставил в каждый ствол свой патрон. Шестнадцатым пока решил не стрелять, а вот мелкокалиберный можно и проверить, да вот только стрелять не во что. Я поставил ружье на предохранитель и отставил его в сторону. Зравшун внимательно следил за всеми моими движениями, но пока ничего не понимал. Я у него поинтересовался, запомнил ли он мои последние движения с этим оружием. Тот молча кивнул. Я пообещал ему, что как только встанем на ночь, то я покажу ему, как это работает, да и ему дам попробовать. Его задача, научиться правильно обращаться с этим ружьем, так как потом он будет обучать выбранных воинов замка воевать этим оружием. Зравшун кивнул мне и перебрался в свою телегу. Он всем своим видом показывал, что не считает эти ружья оружием, толи дело у него теперь клинки. Обе рукоятки выглядывали из-за левого плеча наемника. Как я и предполагал, он с ними теперь не расстается. Пока было нечего делать, я покопался в чехле от ружья и вытащил оптику. Я не хотел ее ставить, но и проверить не мешало бы. Приладив оптический прицел, я открыл окуляры и посмотрел через него вдаль. Очень удобно, а если еще и положить ружье на мешок с песком, то даже самые плохо обученные воины смогут попасть в силуэт человека на расстоянии метров в триста. Думаю, что больше им и не нужно. Так что на стоянке попробую организовать такой тир для Зравшуна, вот он удивиться. Закрыв окуляры, я опять отставил ружье, прислонив его к тюкам. Хотелось подремать. Я в последний раз оглядел наши телеги, Зравшун тоже клевал носом, поэтому я прижался к тюкам и провалился в сон. Спал долго, часа два. Разбудило меня солнце, которое стало светить в лицо. Я открыл глаза и поморщился, действительно, тут не поспишь, при таком-то освещении. Я остановил лошадей и свистнул Зравшуна, тот сразу схватился за сабли, но потом, разглядев меня, стоящего у телеги, притормозил свою телегу рядом с моей и, кивнув мне, что понял, принялся распрягать одну из лошадей. Я тоже распрягал свою. Мы поменяли лошадей и опять тронулись в путь, теперь уже до места ночлега. Лошадки сами определят очередность, кому завтра впрягаться первыми. Зравшун запрыгнул на мою телегу и поинтересовался, чего это я, перед нашим сном, эту палку к глазам прикладывал. Я понял, что это он о ружье. Самое интересное, он знает, что это называется ружье, так как все разговоры проходили при нем. Но выказать свое пренебрежение ему уж очень хотелось. Я пожал плечами и предложил ему самому посмотреть в эту палку. С этими словами я подтянул ружье поближе и переломив, вытащил оба патрона. Вернув стволы на место, я открыл окуляры и предложил Зравшуну поглядеть вот сюда одним глазом, второй лучше закрыть, чтобы почувствовать разницу. Наемник, скептически фыркнув, взял у меня ружье, причем проделал это грамотно, хотя это и понятно, каждый из них, хоть раз, но держал арбалет в руках, а там нужна осторожность, а то можно болт и кому-нибудь из своих засадить. Дальше последовало то, что он совершенно правильно прижал приклад к плечу и прильнул к окуляру, правда, тут же отстранившись, и отодвинув ружье вперед. Он перевел недоуменный взгляд на меня.

  – Ты что, стал лучше видеть? – Поддел я его. – Ты посмотри по сторонам, вдаль погляди, может, и поймешь, чего.

  Зравшун опять приложил приклад к плечу и стал оглядывать горизонт, по ходу наших телег. Ствол ружья мотался из стороны в сторону. Наемник, то отстранялся от прицела и смотрел куда-то двумя глазами, то опять смотрел через оптику. Телегу, конечно, потряхивало и то, что он, где-то там видел, исчезало из зоны видимости. Я ему крикнул, чтобы положил ружье на что-нибудь мягкое и тогда смотреть станет удобнее. Зравшун быстро понял меня, он развернулся на телеге назад и, прощупав мешки, устроился на одном из них. Теперь у ружья был упор, и она не так сильно рыскало по сторонам. Наемник приник к прицелу и стал всматриваться вдаль. Затем лицо его стало серьезным, он посмотрел на меня и поинтересовался.

  – А ему можно доверять?

  Я удивился вопросу, и пояснил, что конечно можно, ведь он смотрит своими глазами через специальные стеклышки, так что все, что он видит, там есть, просто эти самые стеклышки сильно приближают то, что он видит, и делают его больше. Это сделано специально, ведь с арбалета легче попасть в того, кто стоит ближе к тебе, чем в того, кто стоит далеко. Вот на этом принципе и устроен прицел этого ружья. Зравшун еще раз посмотрел на меня и сказал, что тогда нам каюк, так как два карисана вышли на охоту. Наши лошади от них не уйдут даже без телег, а уж с грузом, и подавно. Я стал вспоминать, откуда я знаю такое знакомое название. Наконец до меня дошло, черный вожак завалил такого карисана, правда и сам сильно пострадал. Я так и сказал Зравшуну, что я сам видел, что напав на четверку коней, карисан серьезно ранил одного, а сам был ими убит.

  – Ну, правильно, Серигей, раненый конь, наверное, был самым лучшим, а то и вожаком. Да, такое случается, но всегда, жизнь, за жизнь. Там, среди коней, небось, и кобылка была, к которой он благоволил. Пойми, Серигей, это редкость, когда можно справиться с карисаном. С одним. А тут два. Скорее всего, самка и самец. Нет, нам конец.

  Я спрыгнул со своей телеги и бросился к наемнику. Миг, и я вскочил на нее и попросил показать, где он видел карисанов. Тот стал давать мне ориентиры и вскоре я через оптику ружья увидел так знакомый мне силуэт. Точно, такого я и видел возле раненого черного конька. Пока я в них всматривался, их профили изменились. Они явно направлялись к нам. Над ними появилось туча пыли. Значит, набрали скорость. Я, вместе с ружьем кинулся в свою телегу и стал лихорадочно запихивать патроны обоих калибров в карманы. Выскочив из телеги, я опять побежал к телеге Зравшуна, на ходу заряжая оба ствола. Вот ружье уже уложено на тот же мешок и я поинтересовался у Зравшуна, как их можно убить, а точнее, куда нужно попасть, чтобы убить такую тварь. Зравшун уже входил в боевой транс, так как решил продать свою жизнь подороже, но процедил сквозь сжатые зубы, что если попадешь копьем в глаз, и успеешь отскочить от хвоста, то тогда можно остаться в живых. Самое интересное, что за свои сабли он даже не хватался, щит и один из мечей, которые мы купили у парней, вот было его оружие.

  Все, я понял самое главное, и больше уже никого и ничего не слушал. Заорав коням чтобы остановились, я стал выцеливать этих монстров. Бежали они быстро. Тело извивалось как у змеи, но голова только покачивалась на короткой шее. Я выбрал тварь покрупнее и, взяв ее на мушку стал ловить момент для выстрела. Приближение было очень хорошим, и я даже различал на морде старые шрамы. Что-то внутри меня подсказало, стреляй. Я нажал на курок. Мелкокалиберная пуля понеслась вперед, а я уже выцеливал вторую тварь. Еще пять-шесть секунд и прозвучал новый выстрел, но уже дробью. Лихорадочно перезарядив стволы, я опять припал к окуляру и произвел еще два выстрела, но уже наоборот. Второму досталась мелкокалиберная пуля, а первому дробь. Опять перезарядка. Тот карисан, в которого я стрелял первым, продолжал бежать в нашу сторону, а второй, почему-то стал забирать немного в сторону. Может, пошел в обход, мелькнуло у меня в голове, хотя, какой обход, они же нас пытаются догнать. Я снова поймал на мушку, несущегося на нас хищника и выстрелил опять в морду, но уже из дробовика. Было видно, как мотнулась голова этого монстра, как что-то разлетается на его морде, но самое главное, что после этого, он завертелся волчком на одном месте. Я оторвался от окуляра и перевел взгляд на Зравшуна. Тот стоял на мешках и высматривал нашего противника. Я успел перезарядить ружье еще раз, когда наемник закричал, что тварь ослепла, и бросился на ближайшего со своим мечом и щитом. До карисана оставалось не более двадцати метров. Зравшун бежал на того, который крутился волчком на одном месте. Я прикинул, что, наверное, теперь нужно стрелять по лапам, чтобы он не кинулся на наемника. Пока еще можно было стрелять, я нацелился на переднюю лапу твари и, когда она замерла, услышав бегущего наемника, я произвел выстрел. Метил в сустав, может это чем-нибудь да поможет Зравшуну. Зверь припал на раненую лапу и перестал вертеться, а наемник продолжал бежать, не снижая темпа. Метра за два он высоко подпрыгнул и в полете вогнал меч в глаз этого хищника. Дальнейшее было как в кино. У меня почему-то все разворачивалось покадрово. Вот Зравшун выпустив меч, по инерции летит на спину этого чудовища, вот ему навстречу хлестнул хвост твари. Наемник успевает подставить под удар свой щит, который разлетается на мелкие кусочки. Наемника отбрасывает в сторону и он, как-то неудачно приземлившись, остался лежать на земле. Однако и раненый монстр, издав протяжный вой, рухнуло на подкосившихся ногах. Я оглядел горизонт, второго карисана резко развернувшись, бросился к первому. Сейчас он бежал так, что я его видел немного в профиль. Ружье уже было заряжено и я опять выстрелил по морде. Тот потерялся в густой траве, так, что его не было видно. Я, перезаряжая ружье, подозвал свободных коней и попросил разведать, где находится второй карисан. Если увидят, то пусть сразу бегут сюда. Мне нужна только информация, где он. Кони бросились выполнять мою просьбу, а я пока, не спешил к наемнику. Было понятно, что карисан зацепил его своим хвостом, но не думаю, что рана смертельная, однако сейчас нужно было разобраться со вторым карисаном. Я стал наблюдать за конями. Те отбежали метров на сорок, но немного в сторону, хотя именно туда и побежал второй карисан. Они стали кружить над чем-то, и иногда их морды опускались вниз. Наконец они ухватили что-то на земле и поволокли ко мне, держа это своими клыками. Вскоре стало понятно, что это второй карисан. Его хвост безжизненно тащился по земле. Теперь можно было заняться и наемником. Я, не выпуская ружья из рук, поспешил к нему.

  2.10. Глава 10.

  * * *

  Я приближался к Зравшуну, кося глаз на лежащего карисана. А вдруг вскочит! Но нет, тот лежал, подогнув под себя передние лапы. Все-таки видимо, мертв, мелькнуло у меня в голове. Однако я ему не доверял, а так, боком подошел к Зравшуну. Ну, тут и лекарем не надо быть, чтобы определить перелом левой руки. Это на ней был нацеплен щит. Да, хороший удар. Дерево-то мастера на щиты подбирают крепкое. Видимо карисан приложился от всей души. Я оглядел ауру наемника. В районе головы краски были более яркие и все время переливались. Я еще не знаю, как диагностировать по ауре, но, по-моему, это сотрясение. Решил лечить наемника на телеге, да и уезжать отсюда нужно, вдруг еще такие твари появятся, хотя, навряд-ли. У каждого хищника свои охотничьи угодья, так что будем надеяться, что мы таких, больше не встретим. Я осторожно подошел к лежащему карисану. Сознание говорило мне, что этот хищник мертв, но что-то внутри меня шептало, – как только ты протянешь к нему руку, так он сразу бросится на тебя.

  Я, силой воли задавил в себе этого осторожного шептуна, и протянул руку к рукоятке меча. Мне он нужен был для медицинской шины, ведь я не просто так визуально определил перелом руки, она была согнута в месте перелома. Меч, конечно, острый, но я постараюсь быстро срастить кости, а потом отвяжу эту железку. Я дернул меч, вся туша пододвинулась ко мне на пару сантиметров и все. Ничего себе, как Зравшун засадил туда свой меч. Пришлось упереться ботинком в морду карисана, и резко дернуть меч на себя. Тот, издав какой-то скрежещущий звук, оказался у меня в руке. Я вернулся к Зравшуну и стал примеривать, какой стороной лучше всего приложить меч, чтобы потом привязать его к руке. Если острие будет торчать наружу, то наемник может порезаться, когда начнет приходить в себя, а если острие направить к телу, то тогда может, вообще, я его зря лечу? О! Да и чем привязать? Чем-чем? Да своим поясным ремнем, вот чем. Я взялся за свой ремень, а потом хлопнул себя по лбу. Вот идиот. У меня же на поясе висит сабля, а у нее есть ножны. Вот ножны и привяжу, А то, меч! Каким концом? Точно, идиот. Я снял с себя пояс с саблей и, вытащив последнюю, положил пояс с ножнами рядом с поломанной рукой Зравшуна. Теперь нужно было совместить кость. Хорошо, что переломилась кость плеча, там она всего одна, а вот если бы предплечье, то пришлось бы совмещать две кости, а для этого нужен опыт.

  Я принялся вглядываться в руку наемника. Миг, и я уже вижу участок перелома. Теперь, пока Зравшун не пришел в себя, следует совместить кость и зафиксировать ее. Перелом получился удачный, для меня, конечно. Края кости напоминали корону, и я совместил оба края кости, как пазл. Все встало замечательно. Я быстро примотал свои ножны к месту перелома и понес Зравшуна к телеге. Там мне пришлось еще раз положить наемника на землю и организовать в телеге лежачее место. Если это сотрясение мозга, то ему требуется покой. Я использовал обе наши постели, а место, где будет лежать голова, обложил тряпками дополнительно, чтобы можно было зафиксировать голову, а то будет мотаться при езде. Поднял наемника и уложил его в эту люльку. Пока поправлял тело и расправлял комки одеял, Зравшун пришел в себя. Оглядев меня мутным взглядом меня, а потом себя, он сразу увидел мои примотанные к нему ножны. С его губ хрипло сорвался вопрос, где оружие? Я обвел взглядом тюки и непонимающе уставился на Наемника. Тот, морщась, поинтересовался, где моя сабля и его меч. Я беспечно махнул рукой, – там, возле карисана остались. – Глаза наемника налились кровью, и он рявкнул мне – Бегом! Живо принес сюда клинки!

  Я, как ошпаренный выскочил из телеги и понесся к месту битвы. Клинки так и лежали на том месте, где я накладывал шину. Я схватил их и уже обиженно потащился обратно.

  – Вот зверь, нет, чтобы спасибо сказать, что я его начал лечить, так он на меня еще и орет.

  Наемник следил за мной взглядом, так как его голова слегка возвышалась над краем телеги. Я вернулся к телеге и протянул ему его меч – На. – Тот посмотрел на меня долгим изучающим взглядом. Чувствовалось, что его мутит, но что-то не дает ему покоя.

  – Вытри кровь, вычисти песком и положи рядом со мной – усталым голосом прохрипел наемник и отключился.

  Тут я вспомнил, что ведь негоже воину бросать свое оружие, в нашей армии за это наказывают, да и у наемников, видимо, тоже. Чувствуя теперь свою вину, я набрал травы, и принялся вытирать меч Зравшуна, потом, поплевав на тряпку, макнул ее в придорожную пыль и принялся чистить меч. На автопилоте протер и свою саблю и почистил ее тряпочкой с пылью. Когда поднял глаза на телегу, то увидел внимательный взгляд Зравшуна. Я принес ему меч и положил его рядом с его правой рукой. Зравшун кивнул, как бы констатируя, что, да, именно сюда, и закрыл глаза.

  Моя обида улеглась, и я хотел было отправиться дальше, но вдруг мне в голову пришло, а что, если прицепить туши карисанов к телегам. Ликура тогда обрадовалась, что кони притащили хвост карисана, может и сейчас ей из них что-нибудь сгодится? Я отправился ко второй телеге и, ведя коней в поводу, отправился к первой туше, которую убил Зравшун. Зверь лежал так, как его застала смерть, поджав под себя передние лапы. Я попробовал его приподнять. Оказалось, что с трудом, но смогу. У меня мелькнула мысль, а что если примотать сзади на телегу, ведь катить лучше, чем тащить. Для начала я обмотал одной из веревок от крепежа груза карисана за ногу и повел коней опять на дорогу. Туша потащилась по земле, но это ненадолго, там я ее хорошенько примотаю к телеге. Выбравшись на дорогу, скинул петлю с ноги карисана и отправился за вторым. Операция повторилась с той лишь разницей, что там я сразу крепко привязал карисана к телеге. Мы выкатились на дорогу, и я проделал с первой тушей то же, что и со второй, но только привязав второго карисана к телеге с Зравшуном. Лошадок попросил потерпеть, так как Ликура очень обрадуется, если мы привезем ей такое сокровище. Те удивленно всхрапывали, мол, что это за сокровище, если бегает за тобой с раскрытой пастью, но имя Ликуры действовало на них как надо.

  Наконец мы тронулись в путь. Я всю дорогу, до вечера настороженно крутил головой. Зравшун спал. Насколько я знаю, при сотрясении мозга, самое лучшее лекарство, это сон, поэтому я его не будил, натянул над ним небольшой тент, чтобы солнце его не слепило и не мешало ему спать. Так мы и плелись по дороге. Пару раз я останавливался и менял лошадей. Теперь я это проделывал один, но и опыт у меня накапливался, так что я проделывал это все быстрее и быстрее. Еще немного и кони потянулись к небольшой группе деревьев, значит здесь, и будем делать привал. Как только встали, так я сразу выпряг коней, и они унеслись в степь. Им нужна еда и вода, это они могут добыть сами. Я не стал будить наемника, а оставил его в телеге, сам же наломал веток и устроился возле телеги. Приготовил ужин на одного, это ничего, что наемник немного поголодает, но воды нужно дать, это самое главное. Я понемногу капал ему из кружки на губы, а он слизывал воду во сне. Выпил он немного, но этого должно хватить, если запросит еще, то дам напиться прямо из кружки. Ночь уже полностью накрыла всю степь, так что и мне пора было укладываться спать. Сейчас прибегут лошади и будут нас охранять.

  2.11. Глава 11.

  * * *

  Как только мы отъехали от места ночевки километров на пять, я перебрался в телегу к Зравшуну и стал сращивать кость. На это ушло минут тридцать. Теперь, как проснется, так я отвяжу от него свои ножны и заберу их. Ишь, как распекал меня, что я оружие бросил, и свое и его. А то, что мои ножны к его руке привязаны, это нормально. Я ведь ему же, первую медицинскую помощь оказывал! Деспот!

  Очнулся Зравшун ближе к вечеру. Я, действительно, отвязал от него свои ножны и вложил в них свою саблю. Теперь она у меня все время на поясе висела. Ружье, ружьем, а все же холодное оружие, оно всегда готово к бою, не то, что огнестрельное. Нет патронов, и можешь махать ружьем как дубиной, больше оно ни на что не годно.

  Так мы и ехали все оставшееся время. Зравшун периодически просыпался, я помогал ему выбраться из телеги, и он отправлялся в кусты. Пару раз я его накормил, но больше он пил и спал. На второй день я попробовал, пока он спал, подлечить его голову. Не тут-то было. Это же не рана, которую видно, и которая всем своим видом показывает, что она, рана. Здесь же я только видел, что аура светится не так, как в других местах. В общем, я видел, что это место больное, но вот как на него воздействовать, не знал. Поэтому, оставил все, как есть. Приедем в Замок, вот там мне Ликура и подскажет, как такое лечится. Лошадки чувствовали, что я слабо разбираюсь в том, что им надо, кроме того, что гриву расчесать, так что они сами останавливались, когда нужно было выпрягать одну из лошадей в каждой телеге и менять ее на свежую. Сейчас мы ехали по тому же графику, как и первый раз, когда я попал в этот мир, может даже медленнее. Тогда наш темп определяли раненные, теперь же тот груз, что был загружен в телеги. Да и Зравшуна нельзя было быстро везти, тут дороги не отличались особой гладкостью.

  После встречи с карисанами, заряженное ружье всегда стояло возле меня, причем не одно. Проверив в реальном бою оружие, я пришел к выводу, что мелкокалиберная пуля, это ерунда. Одно преимущество, на этом ружье был предусмотрен оптический прицел. Так что, для обучения основам стрельбы, само то, а вот если полезут демоны, то лучше иметь под рукой ружье с автоматической перезарядкой или вертикалку под серьезный патрон. Конечно, если хороший стрелок, то и из мелкокалиберного ствола можно ослепить демона. Глаза, они и есть глаза. Без них, никуда. Но вот попробуй все это объяснить воинам гарнизона. Там такой страх в глаза появляется, при слове демон. По рассказам я понял, что если демоны подошли на расстояние менее пятидесяти метров, то все. Ты стоишь, как баран на заклании, а они всех режут. Причем как режут, не понятно, толи как волки, толи и у них холодное оружие есть. Нужно будет расспросить.

  На каждой стоянке я, накормив или напоив Зравшуна, отправлялся подальше от телег и вынув саблю, пытался повторить то, что показывал мне Зравшун. Если честно, то сабля для этих тренировок была не нужна. Я стоял на полусогнутых ногах и представлял Зравшуна, наносящего мне удары своей саблей из разных положений. Я, как бы отбивал его атаки, стараясь не отрывать ноги от земли. Это было очень сложно, удержать ноги на земле, и поэтому очень часто движение заканчивалось фиксацией ступни только одним ее краем. Сначала я чувствовал себя немного по-идиотски, но потом начал замечать, что у меня появилась плавность движений в ногах. Как такое получилось, я не понимал, но то, что я и ходить стал по-другому, было заметно даже для меня. Действительно, походка стала крадущейся. Наверное, нужно что-то было делать с руками, но я не знал, что. Тут в память пришло, что китайцы, при обучении, применяют замедленные движения. Как они говорят, медленное, порождает быстрое. Некоторые движения Зравшуна я видел на Земле, поэтому я, нарочито медленно, повторял их в моих индивидуальных занятиях. Наша поездка затянулась, все же лошадям было трудно везти такой груз. Однажды я даже дал коням день отдыха, все же они любили поноситься по степи, а здесь приходилось медленно переступать ногами в течение всего дня.

  За два дня до конца нашего путешествия Зравшун очнулся. Было видно, что координация движений восстановилась, и он стал чувствовать себя лучше. Он попросил накормить его, так как несколько дней почти ничего не ел. Я приготовил ему кашу быстрого приготовления и заварил чай с сахаром. Зравшун наелся, а потом попросил меня научить его стрелять из ружья. Надо же, вспомнил, как оно называется, а то издевался над ними в начале нашего возвращения в замок барона. Я хотел было отказать наемнику, но потом вспомнил, что сам обещал научить его стрелять. Недолго думая, я вспомнил, как нас учили целиться и как будто бы сирелять, не расходуя патроны. Ружье жестко фиксировалось на специальном держателе. Один человек исполнял роль стрелка, обычно это был хозяин ружья, а другой уходил к мишени. Вначале ружье настраивали точно на мишень. Мы закрепили разряженное ружье с оптическим прицелом между мешками так, чтобы оно целилось в дерево, и я понес мою мишень к этому дереву. Наконец, после нескольких попыток, мне удалось выставить мишень так, что в прицеле я видел центр мишени. Теперь Зравшун занял место стрелка, а я накрывал мишень другой картонкой и Зравшун целился через прицел, совмещая рису на прицеле и мушку. Голосом зравшун командовал мне, куда смещать мою ручку, который я прокалывал дырку в обоих листах картона насквоэь, когда стрелок считал, что он выцелил все точно. На мишени получалась дырка, которая была сродни выстрелу. Вот на этом принципе я и натаскивал Зравшуна. Как только это стало получаться уже достаточно хорошо, то я вернулся к телеге и предложив Зравшуну отдохнуть, договорился с ним, что теперь, когда он будет уверен, что правильно совместил указатели при прицеливании, то он будет плавно нажимать на спусковой крючок.

  Такими играми мы теперь занимались на каждом привале. Понятно, что вскоре я уже не бегал с бумажкой за триста метров, а просто Зравшун выбирал в степи или лесочке какой-нибудь объект и старательно "стрелял" в него. Здесь я контролировал то, как он нажимает на курок. Теперь ружье каждый раз взводилось, и производился холостой выстрел, то есть слышался характерный звук щелкнувшего бойка. Помня о его сотрясении, я делал такие тренировки кратковременные, чтобы давать мозгу и глазам отдых. Зравшун чувствовал себя не очень, но все же лучше, чем в первые дни, после боя с карисанами, но дать ему стрельнуть я так и не решился. Вообще, в народном целительстве раньше применяли лечение подобного, подобным. Это значило, что если ты получил сотрясение мозга, то тряся мозг его можно как бы поставить на "место". Делалось это так, больному давали сильно зажать в зубах край сита для муки, а лекарь с двух сторон наносил удары средней силы по обоим краям этого сита. Эта процедура как бы легонько встряхивала мозг, заставляя восстанавливаться разрушенным связям в мозге. Сила удара определялась мастерством лекаря. Я такие эксперименты решил не проводить, да и особой необходимости, кроме желания Зравшуна, не было.

  Так не торопясь мы и подъехали к закрытым воротам и поднятому мосту. Я стал кричать и размахивать руками. Наконец мост стал опускаться, а когда он лег на нашу сторону рва, то ворота приоткрылись и к нам направился один из охранников. Не доходя до нас, он увидел Зравшуна и бегом бросился назад. Мы с Зравшуном в недоумении уставились друг на друга, но все оказалось проще. Ворота вовсю распахнулись и нам приветливо замахали руками, мол, проезжайте.

  2.12. Глава 12.

  * * *

  Наши кони, без понукания, тронулись в сторону ворот. Колеса телег гулко простучали по подъемному мосту. Наконец мы въехали в ворота. Глаза охранников становились все больше и больше, когда они увидели, что к каждой телеге привязан мертвый карисан. Шепоток между стражниками превращался в гул. Видимо спорили, можно или нельзя убить сразу двух карисанов. Я высадил Зравшуна возле замка и отправил его отлеживаться, а сам проследовал до того сарайчика, в котором у меня были сложены инструменты с первой партии. Я решил, что разгружаем все, кроме ружей. Это добро нужно будет отнести в замок и организовать какую-нибудь хорошо запираемую комнату и, желательно сухую.