Текст книги "Прогрессор поневоле. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Обатуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

  Добравшись до наемника, я грузно осел рядом с ним и приступил к лечению. Моя рана, по сравнению с его, сущий пустяк, просто опираться на ногу не могу, ну и кровь из нее течет, а вот Зравшуна знатно располосовали. Правая рука глубоко порезана в двух местах, на спине косой разрез от плеча до нижнего края ребер. Что впереди и с левой рукой еще пока не понятно, но начну с того, что вижу, и я погрузился в процесс лечение. Через десять минут раны были закрыты, и я попросил коня перевернуть наемника, так как любое движение доставляло мне неудобство и боль. Когда Зравшуна перевернули на спину, то я ужаснулся. Как он с такими ранами продолжал сражаться? Левая ключица перерублена, Сквозная рана выше локтя и развороченный правый бок. На каждой ноге по паре глубоких рубленых ран. Да, вовремя я подсуетился. Торопливо стал затягивать самые опасные раны, постепенно восстанавливая Зравшуна, а сам, проваливаясь в какое-то неконтролируемое состояние. Очнулся я от какого-то равномерного покачивания. Открыв глаза, обнаружил, что лежу на полу кареты и где-то высоко вверху виднелось лицо Ликуры. Я пошевелился, и та накинулась на меня. Оказалось, что я успел зарастить все раны на теле Зравшуна так, что и следов не осталось, а вот о себе позаботится не смог, так и лежал, истекая кровью, пока на нас не наткнулись Вантилий с одним из возничих. Я слабым голосом поинтересовался, а почему я лежу в карете баронессы, а не там, где едет охрана. Как же маг позволил уложить меня сюда?

  2.26. Глава 26.

  * * *

  – А нет никакого мага, зло бросила Ликура. Сбежал подлец. Не исключено, что и нападение было подготовлено им. Это чистая случайность, что нас не перерезали как цыплят. Вчера ты взбудоражил весь лагерь своими выкрутасами, так что наемные убийцы не рискнули напасть на нас вечером, а ночью, лошади охраняли лагерь. Вот как только рассвело, так они и стали подбираться к нашему лагерю. Кони убежали в степь на охоту, и охраны у нас практически не было, только один Вантилий. Вот тут вы с Зравшуном на них и наткнулись. Не знаю, что это вы решили сразиться с ними в одиночку, а не позвали с собой Вантилия на подмогу, может тогда бы и последствия были бы не такими тяжелыми.

  Оказалось, что подозрение в сделке старого мага и наемных убийц, практически налицо, так как в руках у нападающих оказалась сабля Зравшуна. Это он оказывается, благодаря ей чуть с жизнью не распрощался. Сабля могла попасть им в руки только при добровольной передаче этого артефакта. Если бы ее отобрали или похитили, Зравшун бы почувствовал это первым и поднял бы тревогу. Значит, это проделал наш председатель Малого Ковена магов. Причина предательства такой значимой фигуры в Ковене магов, пока неясна. Однако, на всякий случай, Большой Ковен и барон извещены при помощи почтовых птиц.

  Но так как богами была дана установка отправляться на лечение матери Зравшуна, то наш караван не стал задерживаться с поисками мага, а двинулся дальше. Я пощупал свое бедро, от раны остался только шрам, который ощущался под пальцами, когда я просунул их в разрез на своих джинсах. Вот ведь беда, теперь нужно будет как-нибудь их зашить, а иголка с ниткой остались в рюкзаке. Еще раз посмотрел на след от сабли. Еще бы немного выше, буквально на десять сантиметров, и я мог бы исполнять арии более тонким голоском. Подтянув ноги я сел прямо там, на полу, и поблагодарил баронессу за лечение, та только рукой махнула. Оказалось, что если бы не Зравшуновская инициатива с обучением меня сабельному бою с помощью артефакта, то я бы не потерял сознание, пока лечил Зравшуна. А так получилось, что все мои лечебные силы ушли на адаптацию моего организма, получившего такой стресс. Видимо поэтому из меня так долго выводились продукты распада. Вот ведь не повезло. Хотя, это как сказать, ведь только благодаря этому я и остался жив. Там такие профессионалы нам встретились, что думаю, даже Вантилий бы не устоял. Уж больно складно у них получалось махать своими саблями. Прямо как Зравшун на показательных выступлениях. Я поинтересовался у баронессы, могу ли я отправиться в свою карету, та только молча кивнула мне, поэтому, прямо на ходу выскочил из двери кареты и стал поджидать вторую, чтобы запрыгнуть туда. Лошади, увидев меня, сами, без понуканий возницы, слегка сбавили ход, и я, махнув им рукой, чтобы двигали дальше, запрыгнул на подножку нашей кареты. В карете меня встретили мощными похлопываниями по плечам. Все улыбались, так как видимо информации о моем самочувствии не было. Зравшун схватил меня и прижал к себе, обнимая. Видимо так пытался выразить свое признание мне как лекарю. Я начал их остужать, а то, если Вантилий обнимет, то туши свет. Но Вантилий своего не упустил, повертел меня руками оглядывая на предмет повреждений и недоуменно уставился на меня.

  – Ты что, почти без ран? А чего тогда валялся как мертвый? Зравшун и то, получше тебя выглядел. Смотри всего одна рана, ну крови, конечно, много потерял.

  – Вантилий, помолчи, это он так отреагировал после моего вмешательства в его магию. Ты же помнишь, я вчера тебя просил его до поляны довести и ко мне не подпускать. Процесс же всю ночь шел, вот он сегодня и был сам не свой. Ну что, Серигей, понял теперь, как на саблях рубиться? Это тебе не из лука стрелять, хотя если бы не твой лук, то прирезали бы нас по-тихому. Там такая звезда подобралась, что тебя, Вантилий, зарезали бы как ребенка. Серигею повезло, мои навыки сработали. Я, когда место боя оглядел, то нашел троих, убитых не мною. Правда там кони немного порезвились, но все равно, след от сабли и от лошадиных зубов я на шее хоть у кого различу. Так что из пятерки двое за мной, а остальные за Серигеем.

  – Зравшун ты, что такое говоришь. Да Вантилий бы их всех раскидал. Я же видел собственными глазами последствия его боя со звездой. Три трупа из пяти были от его сабли.

  Вантилий как-то испугано дернул меня за рукав и усадив рядом с собой на диван кареты и прохрипел.

  – Ты что такое говоришь, Серигей, если уж Зравшуна так знатно порезали то, что говорить обо мне. Они бы меня на кусочки нарубили. Та пятерка была из молодых, а эти опытные, А, ты же не видел, у них, у каждого на плече татуировка была. Это Серигей, элитная пятерка. И очень хорошо, что была. Да и Зравшун молодец, против своей сабли столько продержался. Думаю, что не зря ему отец ее дал. Так что, Зравшун, теперь с легким сердцем можешь отдать ее отцу. Ты и с этой парой сабель будешь непобедимым. Не зря же уже пять лет подряд признаешься лучшим мечником страны. Вообще, в этом деле все как-то не чисто. Вот смотрите, твой, Зравшун, отец, требует вернуть фамильную саблю домой. Отобрать фамильную саблю, да еще такую, это облечь тебя на верную смерть. А причина, вообще не стоит того, чтобы о ней говорить. Других за танец смерти награждают, если выживают, конечно, а так, легенды о погибших слагают. Одновременно с тем, что потребовали саблю вернуть, оказалось, что и мать твоя заболела. Пришлось лекарей взять, да еще каких. Тут еще и маг из Ковена, предателем оказался. Куда мир катится?

  Я призадумался, а ведь прав Вантилий. Что-то тут не чисто. Но боги сказали, так что иди и выполняй. Может и боги с ними заодно? Не успел я додумать эту мысль, как сверху прилетела очередная звездочка и больно врезала мне по голове. Все в карте сразу от меня отодвинулись, прижав друг друга к стенкам кареты. Я потер больное место на голове и мысленно извинился. Кто его знает, не затаят ли боги на меня обиду. Тем временем карета начала замедлять свой ход. Мы выглянули в окно, но это не было похоже на привал. Возничий первой кареты так и сидел на козлах, так что, скорее всего, кому-то приспичило в кустики. Мы тоже дружно сходили за карету, так что дальнейший путь до вечера продремали, поочередно меняясь на козлах возле возничего. Охрана есть охрана и никто с Вантилия и Зравшуна такие обязанности не снимал. Один раз какой-то зверь попытался напасть на кареты, но заводные лошади просто раскатали этого зверя по земле, нам даже не удалось разглядеть, что это была за тварь. Так что кареты, не снижая темпа, пронеслись мимо раздирающих кого-то коней. Ну, ничего, заодно и покушают.

  2.27. Глава 27.

  * * *

  Когда все немного успокоились, поинтересовался, забрали ли лук с поляны, а то жалко, такой образец, да и сделали его очень хорошо, конечно, до зарубежных образцов он не дотягивал, все же делали его кустарно, а там, производство. Но, видимо какой-то из фирменных луков использовался как образец. Ну, понятно, что прицел сделали как на спортивном луке, просто и функционально. Оказалось, что забрали, и Зравшун даже разобрал его, так как запомнил всю последовательность сборки-разборки, когда я демонстрировал ему это. Мужики вертели алюминиевые стрелы. Поражало все, и легкая металлическая стрела, они уже их успели погнуть, и пластиковое оперение. Все гадали, из чего это сделано, на некоторых были видны следы зубов. Вот монстры, все на зуб пытаются попробовать. Но больше всего изумление вызвали хвостовики стрел. Те, как будто нарочно, были сделаны из яркого пластика, желтые, зеленые, красноватые, и все цвета так подобраны, что от них глаз оторвать невозможно. Раньше краски таких расцветок на автомобилях и одежде называли электрик. Вот этот электрик и притягивал взгляды всех без исключения. Меня начали пытать, из чего сделаны такие атрибуты стрел. Я как мог, врал. По моим словам выходило, что на оперение пошла шкура одного из животных у меня на родине, а хвостовики из костей этого же животного, только покрашены специальными красками. А что, врать, так врать. Пойди, попробуй, проверь. Я все еще чувствовал себя не очень, поэтому отпросился на козлы, чтобы подышать свежим воздухом. Меня отпустили, и я прямо на ходу перебрался к возничему. Тот сидел на широких козлах и, практически, дремал. Увидев меня, он встрепенулся, так как, видимо, одному сидеть скучно. Я поинтересовался, как мы едем, так как видел, что дорога отличается от той, по которой я несколько раз уже проезжал. Оказалось, что мы свернули на север сразу же, как только выехали из той самой рощи, где мы с Зравшуном перебили звезду убийц. Возница глядел на меня с уважением, слухи о том, что я убил большую часть звезды, говорили о многом. Теперь я имел вес в отряде. Со мной и раньше считались, только ленивый не знал, что я руководил обороной замка, так как Вантилий в это время партизанил. Дорога между тем стала сильно петлять, так как все чаще и чаще стали попадаться разрозненные рощи, а то и небольшие лесочки. Сразу становилось ясно, что на севере стоят сплошные леса. Но раз есть дорога, то значит ничего страшного, доберемся. Вскоре вознице приспичило в туалет, и он попросил меня взяться за вожжи, а сам перебрался на заднюю часть кареты. Что он там делал, было не понятно, но вернулся он минут через пять, улыбаясь от уха до уха. Я предложил ему немного отдохнуть в карете, так как я все равно посижу здесь часика два, а может и больше. Попросил его принести мне мой рюкзак, так как собирался зашить разрез на джинсах. Еще через пять минут я пытался вдеть нитку в иголку на ходу. Раза с десятого, у меня это получилось, и дальше я, сверкая нижним бельем, чинил свои штаны. Заодно осмотрел свою рану, не то, что я не доверял Ликуре, но все же стоило посмотреть на нее своими глазами. Рубец был знатный, думаю, что и кость зацепили, поэтому я испытывал боль при передвижении. Нитки для починки оказались черными, была, конечно, альтернатива, белые, но это уже из области анекдотов, поэтому отдал предпочтение черным, но зашил так, что основная часть шва оказалась на изнанке. Расправив шов и срезав кинжалом бахрому в районе шва, я надел джинсы, и теперь стал более внимательно осматривать все, что нас окружало. День постепенно заканчивался, светило скатывалось за горизонт. Вскоре передний возничий показал рукой в сторону ближайшего лесочка, и мы стали забирать к нему, так как здесь предстояло заночевать. Вытащил из рюкзака лук и внимательно осмотрел его, в ходе боя я несколько раз бросал его на землю, да и Зравшун перебрасывал мне лук не жалея его. Все бы ничего, но прицел погнулся. Хотя, для новых стрел все равно нужно было лук заново пристреливать, На поляне нас спасло то, что до противника было не более тридцати метров, так что стрелял, как говориться в упор. Прицел подправил, но вот двигаться он теперь будет плохо. Придется его переделывать, но это уже когда вернемся, или если отправлюсь на Землю. Опять разобрал лук и сложил в рюкзак. Все-таки оружие дальнего боя иногда способно переломить ход небольшого сражения. Как-то незаметно лес стал подступать к дороге, да и местное солнце склонилось к горизонту, значит, скоро остановимся на ночевку. Внезапно впередиидущая карета притормозила и из нее вышла Ликура. Я придержал наших коней, но, если честно, то в этом не было необходимости, они сами прекрасно понимали, что нужно делать. Соскочил с козел и направился к баронессе.

  – Серигей, не нравится мне, что нас встретили чуть ли не на выезде их ворот замка. Похоже, что кто-то начал играть в какую-то свою игру. В данной ситуации я вижу только две кандидатуры на кого могли бы покушаться, это себя и Зравшуна. Не знала, что он из такого знатного рода. Уж слишком хорошо все скрывал.

  – Я задумался, а потом предложил Ликуре еще одного кандидата, а именно баронета.

  – Да нет, Макс! Не может такого быть. Он, конечно, наследник, но ведь это значит, что пока нас не будет, то на замок опять могут напасть. Ведь он наследует все после смерти Варелу. Ой, что-то здесь нечисто. Сегодня ночью поговорю с богами. Если что-то затевается, то они предупредят. Да, и дежурить будем двойками. Ночью тоже. Что-то неспокойно мне. Может, не будем останавливаться на ночлег. Лучше под утро остановимся, поедим, да продолжим путь. Так мы собьем планы того, кто уже все посчитал.

  Я задумался, в принципе, можно и проскочить. На первой карете освещать дорогу моим фонарем, а к задней части прицепить какую-нибудь лампу. Второй карете важно будет видеть, где и куда поворачивать. Ну и не гнать коней в темноте, конечно. Если все время будем держаться дороги, то тогда и ноги лошадям не переломаем. Дали команду, поменять лошадей. Пока шли подготовительные работы, возничии занялись лошадями. После расспросов относительно задних фонарей, выяснилось, что вот ни о какой лампе разговора идти не может. Тогда приняли решение, что вторая карета едет буквально в десяти метрах от первой. Та лошади сами смогут определить, где повернуть, да и свет от фонаря на первой карете все равно будет хоть что-то, но освещать. Быстро проделали все перестановки. Я отдал фонарь Зравшуну и отправил его на первую карету. Он у нас самый искусный боец, а во второй карете едем все мы. С фонарем разобрались быстро. Договорились, что он включит его тогда, когда будет уже практически ничего не видно. Перераспределились по каретам и двинулись дальше, раздав всем сухари и воду. С Зравшуном договорились, что если он будет останавливаться, то подает нам условный сигнал фонарем, чтобы наши лошади не влетели в его карету. Это будет свет под ноги нашим коням. Лошадям, как могли, объяснили этот знак и показали его. Те, вроде, поняли. На возничих в такое время суток надежды было мало. Лошади, конечно, видели в темноте получше нас, ведь они уходили на охоту по ночам, но одно дело, когда ты свободен и сам можешь выбирать себе дорогу и совсем другое, когда к тебе прицеплена карета, которая ограничивает свободу движения, да и весит немало.

  2.28. Глава 28.

  * * *

  Едва мы все перераспределились по каретам, возничих сменили на тех, кто отдохнул, как наш караван тронулся дальше. Пока лошади держали прежнюю скорость, эти хорошо отдохнули, успели поесть и попить, так что если мы сократим время своего пути то, возможно, спутаем карты тем, кто нас загоняет в угол. Из всей нашей бригады я оказался самым свежим, так как проспал почти всю первую половину дня. Забрал из кареты оба колчана со стрелами и заново собрал свой лук. Проверил тетиву и закрепил его невдалеке от себя, так как рядом, на передней стенке кареты было приспособлено несколько крючков для каких-то нужд возничих. Проверил, как снимается лук и, найдя оптимальный вариант, чтобы снимался без задержек и был недалеко от меня, стал целенаправленно управлять лошадьми. Те без понукания бежали на положенном расстоянии. Время шло, темнело все сильнее, но вокруг пока было спокойно. Вскоре возничий на первой карете зажег свет. Он бил поверх голов лошадей и те могли выбирать нормальную дорогу, объезжать опасные для их ног участки. Скорость была значительно меньше той, с которой мы скакали днем, но все равно, мы продвигались к намеченной цели. Прошло, наверное, часа четыре, когда в свете фонаря стали мелькать фигурки заводных коней. Что-то они стали жаться к каретам, видимо что-то чувствуют или видят. Я стал крутит головой по сторонам. Но разглядеть что-то в таком мраке было невозможно. Вспомнил о небольшом фонарике, на зажигалке. Может, посветить им. Я вытащил из рюкзака зажигалку и включив фонарик, направил его свет туда, где мы проехали несколько минут назад. В свете фонарика я увидел красные глаза. Их было огромное количество, как мне показалось вначале. Но потом я различил, что каждая тройка глаз совершает равномерные колебания, независимые от остальных троек. Это у них что, по три глаза на каждой морде? Как бы там ни было, а кони жмутся к нам именно из-за них. Я вставил фонарик в рот и, притянув к себе лук, наложил первую стрелу. Выбрал крайнюю, хотелось сказать пару, но нет, тройку глаз и спустил тетиву. Глаза дернулись, но продолжали бежать. Вторая стрела заставила эти глаза потеряться в ночи. Перевел лук на ближайшие несколько глаз. Здесь выпустил стрелу, не задумываясь. Куда попадет, туда попадет. Плотность еще не видимых туш была большая, так что попал. Еще одна тройка вышла из игры. Однако и глаза приблизились. Я стал, как автомат выпускать стрелы. Вскоре смог различить и преследователей. Странная смесь кабана и волка. На последнего преследователя потратил четыре стрелы, но наконец, и он рухнул на землю. Я закричал переднему возничему, чтобы остановился, так как наши лошади последние несколько минут неслись так, как и днем. Остановив коней, которые с трудом дышали, я предложил возничим, высыпавшим из карет, поменять лошадей, а я пока схожу, вытащу стрелы. У меня их не так уж и много, а ехать еще далеко. Только я направился по нашим следам, как меня догнал Зравшун. Он пристроился ко мне немного сзади, чтобы не мешать мне светить фонарем, который опять был у меня во рту, а стрела на луке. Первым мы обнаружили соответственно того, которого я завалил последним. Три стрелы торчали в нем, но он был еще жив. Зравшун обойдя меня, держащего этого монстра на мушке, одним ударом перерубил горло этой твари. Сабля исполнила какой-то замысловатый пируэт, но не соприкоснулась с поверхностью дороги, но и горло вспорола знатно, я бы даже сказал, виртуозно. Я бы, наверное, постарался перепилить такое горло саблей, ведь неудобно же. Зравшун вогнал свой клинок рядом с каждой из стрел, и я их, достаточно легко вытащил из туши. Мы двинулись дальше. В общем мы не нашли только одну тушу, ту, первую, которую я пристрелил или ранил в стороне от направления движения карет. Из этой ночной битвы я вышел с ущербом. Минус пять стрел. Часть не нашли, часть была переломлена. Переломленные я все равно вытащил, так как можно было заново использовать наконечники и оперение. Провозились мы с Зравшуном минут сорок, а тут уже и светать начало. Так что выключил фонарик, и мы отправились обратно к каретам.

  Небо светлело с каждой минутой, когда мы добрались до карет, то все пассажиры топтались вокруг них. Та туша, которую я подстрелил самой последней, лежала сейчас рядом с каретами. Тут было то, с чем ее можно было сравнить, и я понял коней, это действительно был хищник с большой буквы. Я поинтересовался у Зравшуна, как называются эти звери? Тот только недоуменно пожал плечами, мол не знаю и знать не желаю. Но он не на того нарвался. Я удивился, что такой прославленный наемник не знает хищников своего мира, на что Зравшун зло бросил мне, что и те, кто в каретах, не знают этих зверей. Как выяснилось чуть позже, он был прав. Все наши попутчики видели этих зверей впервые. Это что же получается, кто-то выпустил на нас какое-то свое секретное оружие. Но тогда получается, жители этого мира не знают этих зверей, значит, звери из другого мира. Мой отпадает, остаются те, с кем маги поддерживают отношения. А если только маги поддерживают отношения, то и покушение организовали они. Теперь вопрос, на кого из нас? В голову приходит только Ликура. Она член Малого Ковена. Насколько я понял, должность является скорее обязанностью, чем дает какие-то льготы, значит, я не все знаю о своем учителе. Нужен предельно откровенный разговор. Во всяком случае, я должен понять, что нас может ждать на пути следования. Я нисколько не удивился бы, если бы по приезду нас к Зравшуну домой выяснится, что никто никаких писем никому не писал. Для Зравшуна это хорошо, а вот мы оставили баронский замок и прилегающую территорию без хороших командиров. Зравшун и Вантилий, цвет местного гарнизона, хитростью вырваны из дружины барона. По-хорошему нам сейчас следовало бы развернуться и гнать в замок, но над всем этим походом висят обязательства перед богами, значит нужно ехать до конца. У нашего путешествия ест только один хороший момент, Зравшун разберется в своих неувязках с семьей. Ну и раз уж мы, лекари приедем, то может действительно, нужно кого-то вылечить. Может как раз в этом и состоит интерес богов в этом предприятии. Все эти мысли промелькнули у меня в голове буквально за пару секунд, пока мы обходили тушу и приблизились к баронессе. Я, взглянув Ликуре прямо в глаза, попросил у нее выделить мне пару минут для приватного разговора. Ликура выдержала мой тяжелый взгляд и молча кивнула мне в направлении кареты, так как коляска с малышом находилась снаружи и ее сейчас придерживала служанка.

  2.29. Глава 29.

  * * *

  Едва мы уединились в карете, как баронесса задала вопрос первая. Она, применив какое-то заклятие, заставила меня оцепенеть и поинтересовалась, не из моего ли мира эти монстры. Я, находясь под своеобразным гипнозом, выдал отрицательный ответ. Баронесса сняла заклинание, и меня начало лихорадить. Я пытался вдохнуть, но воздух не поступал в легкие, я почувствовал, что проваливаюсь в какую-то дыру. Наконец звонкая пощечина, и я с хрипом сделал первый вдох, а затем на меня накатил кашель с рвотой, так что я свесился из кареты и меня основательно прополоскало. Пока это все со мной происходило, баронесса терпеливо ждала, когда меня отпустит. Наконец все вроде прекратилось, и я вопрошающе уставился на Ликуру.

  – Серигей, это можно выяснить и потом. Сейчас я хотела бы услышать, для чего ты позвал меня на приватный разговор. Свою информацию я получила, так что теперь очередь за тобой. Я, зло глядя на присмиревшую баронессу поинтересовался.

  – Ну, хорошо, Ликура, я бы хотел получить некую информацию о твоем статусе в магическом сообществе. Не то, что ты всем рассказываешь, а тот, о котором мало кто знает. Если нельзя о нем рассказывать, то я хотел бы получить простое подтверждение того, есть ли у тебя какая-нибудь должность в магических сообществах, которая дает тебе власть, привилегии или приближает тебя к кругу элиты страны?

  Ликура слегка призадумалась, а потом кивнула в знак того, что такая должность есть. Но по ее виду можно было сделать вывод, что она не расскажет о ее статусе больше ни слова. Тогда я задал следующий вопрос, меня интересовало, где находится штаб-квартира этого сообщества. Можно просто указать, в этом мире, или в каком-либо другом. Ликура опять, некоторое время обдумывала свой ответ, а затем сообщила, что он находится в одном из миров магической шестерки. Тогда прозвучал мой последний вопрос, а не могут эти звери, что накинулись на нас сегодняшней ночью быть из того мира? Ликура задумалась лишь на мгновение, а потом призналась, что тот мир она не рассматривала как турист, а всегда появлялась там только на Совете. Ей открывали портал, и она просто переходила в другой мир. Тогда я ей открытым текстом сообщил, что нас пытаются устранить ее коллеги по ремеслу, которые живут в том мире. И раз мы все это определили, то нам теперь нужно определить, кому это выгодно, это и будет заказчик, а может, и исполнитель. Ликура задумалась, потом поинтересовалась, на основании чего я сделал такое заключение. Я ей, честно, как на духу выложил, что в нашей команде все лица имеют очень низкий статус в этом мире. Обо мне можно даже не думать, я ученик лекаря. Вантилий ценится только как руководитель обороны, ну и с некоторых пор он еще и командир специального подразделения для особых заданий, подчиняющийся непосредственно самому барону, но об этом пока никто не знает. Зравшун, а вернее Малый Ковен, только недавно раскрыл его инкогнито, но и он не представляет такого интереса для чьих-то честолюбивых замыслов. Остаются только баронесса и ее сын, всех остальных можно даже не рассматривать, это мелкие сошки, ее служанка и возницы. Поэтому я и говорю, нужно искать того, кому выгодна смерть или уход Ликуры с того поста, Хмурого можно не рассматривать, так как он наследник, а значит сначала должен умереть тот, у кого он наследует все права. Можно, конечно, начать с конца, но обычно так не делается.

  – Как, как ты назвал моего сына? – А потом расхохоталась, повторяя нараспев, "Хмурый, Хмурый, Хмурый". – Ну, ты Серигей и придумал прозвище для моего сына, а я-то гадала, как его назвать. А ведь и точно, Хмурый. Он все время хмурит бровки. Ладно, давай будем трогаться вперед, слишком мы тут задержались. Я там приказала шкуру снять с того монстра, что ты убил. Так что должны были уже сделать. Это тебе мой подарок. Там возничие шкуру натрут, чтобы не воняла, а потом обработают. Так что будет тебе прикроватный коврик.

  Я передернул плечами, каждый день видеть напоминание этой ужасной ночи. Но с баронессой не поспоришь, так что положу и буду каждое утро на него голыми ногами наступать. Бррр. Поблагодарив баронессу, выбрался из кареты и направился к своей. Возничие уже укладывали шкуру где-то на задках кареты. Мы расселись по транспортным средствам и двинулись дальше. Мужики в карете не хлопали меня по плечам, не заводили разговор о том, что я хороший воин. Они как-то притихли, и было видно, что подавлены. Я терпел такое настроение минут сорок, а потом не выдержал и стал их распекать. Когда те начали оправдываться, вот тут и выплыла правда, что оказывается, я делаю их работу, а они ни на что не годны. Проворонили побег мага и нападение пятерки оборотней, проспали атаку неизвестных тварей, короче они себя ощущали ниже плинтуса. Я постучал себя по лбу костяшками пальцев и обратился к их разуму. Ведь в первом случае они ничего не могли противопоставить не просто магу, а председателю Ковена. Пусть и Малого, но сам-то маг, величина. С пятеркой разобрались только благодаря Зравшуну, если бы он не подстрелил одного из пятерки, то нас бы просто прирезали потихоньку. Ведь я-то включился только потому, что Зравшун растревожил этот улей. А в последнем случае их вины вообще нет никакой, так как я сам вызвался подежурить ночь, так как выспался, пока меня Ликура приводила в порядок. Так что хватит изображать из себя сосунков. Я у них учиться бою на саблях собрался, а они в кусты. Нет, так не пойдет. Ведь лучше них никого в целом замке нет, так что хватит разводить меланхолию. Пора брать систему охраны карет в свои руки и добиваться четкости и слаженности работы всей команды, а не вешать на себя все. Ведь их всего двое. В ночное время это как получается, один спит, а другой сторожит? Нет, так не пойдет. Основные боевые единицы должны всегда быть в форме, а это значит, что дежурить должны все участники нашего каравана, за исключением женщин, конечно. Задача сторожей не героически нестись в степ или лес за непонятно кем или чем, а просто разбудить одного из них, вот и все. Кроме того нас еще и охраняют лошади, а уж с ними я сам договорюсь. Они теперь меня все любят, я их от чьих-то клыков спас, как они сами считают. Ведут себя не лучше, чем Зравшун с Вантилием. В общем с сегодняшнего дня начинается реорганизация охранной службы нашего каравана. Начальником назначается Вантилий, который и будет распределять охранные пары так, чтобы и охрана была сильная и отдохнуть все успели. В общем, не мне их учить.

  2.30. Глава 30.

  * * *

  Теперь наше продвижение напоминало бегство. Мы делали только короткие перерывы, да и то, останавливались в таких местах, что другой караван просто не остановился бы. Лошадей меняли часто, те должны были накормить себя и немного отдохнуть. Хорошо, что пошли крупные лесные массивы и дичи для лошадей хватало. Мы в таком темпе проехали целых двое суток, а потом решили сделать привал. Нужно было всем дать отдохнуть и немного подремонтировать кареты. Лица у всех осунулись, так что хороший отдых был нужен нам всем. Остановились у широкого ручья, мелкого, с каменистым дном. Я повел лошадей мыться. По-моему те, кто был со мной в первом походе, всем рассказали, что с меня нужно требовать, так что я занялся чисткой их шкур и расчесыванием гривы. Ко мне выстроилась целая очередь, так что я работал не покладая рук около двух часов. Наконец вожак этого табуна подал сигнал, и они сорвались в направлении ближайшего леса. Я тоже, привел себя в порядок, умылся и почистил одежду. Место на джинсах, где меня зацепили саблей, опять покрылось бахромой, но я решил не обрезать нитки, так как благодаря такому ершистому виду, шов все еще держался. Не хотелось бы ходить и сверкать голым бедром. Шрам потихоньку рассасывался. Теперь это был бугорок гораздо светлее, чем цвет моей кожи, и он постепенно преобразовывался в простую полосу шрама на краях раны. Ликура сказала, что сабля разрубила мясо до кости и поцарапала ее отколов несколько кусочков кости, вот поэтому она меня так долго лечила. Нужно было, чтобы эти кусочки вышли. Когда я вернулся, то вместе со мной прибежал один из коней, таща в зубах довольно крупное животное, которое и положил возле моих ног. Мои попутчики встрепенулись и завистливо глядя на меня принялись нахваливать принесенную дичь, так как та считалась деликатесом. Я махнул рукой нашим возничим, которые были на все руки мастера, чтобы приготовили нам что-нибудь вкусное. Тушу тут же унесли разделывать, а еще через некоторое время над нашим лагерем распространялся умопомрачительный запах жарящегося мяса. Мужики нарезали все мясо на длинные полосы и жарили его на камнях, подтащенных к костру. Главный специалист только успевал переворачивать поджарившиеся куски, так что процесс скорее напоминал конвейер на каком-нибудь мясокомбинате. Когда мясо сняли с камней, то большую часть завернули в крупные листья какого-то растения и уложили в задние ящики карет. Получалось, что мы обзавелись консервированным продуктом, который, конечно, не будет лежать целую неделю, но три-четыре дня, благодаря каким-то травам и своему жиру, продержится. Остальное мясо нам подали к столу. Все потянулись за кусками и трапеза начала набирать обороты. К столу, на запах, заспешили и охранники, так что Вантилий только грозно шевелил усами и вращал глазами, но аромат, источаемый мясом, угробил на корню всю дисциплину. За столом это прекрасно понимали, поэтому все без исключения поглядывали по сторонам, пассивно помогая нашим охранникам. Мне запах, и вкус нашего деликатеса немного напомнил мясо сайгака. В общем, этот обед войдет в историю баронства, как самый незабываемый, ведь мы были вымотаны дорогой, до этого ели только сухой паек, и вдруг, такое изысканное мясо, да еще так искусно приготовленное. Все за столом требовали вина, но Вантилий, на этот раз рявкнул с такой яростью, что все мигом притихли. Если честно, то он был прав, ничего еще не закончилось, нас могут ждать на любом участке пути. Его окрик подействовал отрезвляюще, и мы начали собираться, чтобы продолжить путь. Уже когда все было уложено в кареты, и мы стали прохаживаться в нетерпении возле них, прискакали лошади. Две пары молча подошли к своей упряжи, и возничие принялись впрягать их в кареты. Через десять минут мы уже катили по дороге уводящей нас все дальше и дальше от родного баронства.