Текст книги "Альфа Большого Пса"

Автор книги: Сергей Галихин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Сергей Галихин
АЛЬФА БОЛЬШОГО ПСА

Древнегреческий пастух Икарий имел собаку. Когда пастух умер, Бог превратил его собаку в созвездие Большого Пса.

– И в заключение, молодые люди, – сказал профессор Егоров, расхаживая по аудитории, – хочу вас предупредить. Профессия археолога не самая благодарная в мире. Говорят, что каждый десятый историк готов оспорить любую историческую дату. Археологи же порой не просто оспаривают даты и события. Они подтверждают свои слова результатами раскопок, то есть фактами, достоверными с точки зрения времени и пространства. Иной раз в тартарары летят пухлые труды именитых академиков. Не каждый найдет в себе силы решиться на подобное.

Клановая и родовая системы вполне благополучно дожили до нашего времени.

Я надеюсь, что хотя бы двое из вас оправдают мои надежды.

– Почему двое? – спросил рыжий парнишка с последнего ряда.

– Потому что одному прошибать лбом стену скучно, – ответил профессор.

– Вот, собственно, у меня на сегодня все. С завтрашнего дня займемся изучением истории. У кого-нибудь есть вопросы?

– Сколько вам лет? – спросила девушка из третьего ряда.

Егоров снял очки.

– Вы хотите оспорить эту дату? – спросил профессор, протирая стекла платком.

По аудитории прошелся слабый смешок.

– Мне сорок восемь лет, – сказал профессор. – Но на зачетах и экзаменах я сволочь, как будто мне все девяносто. До свидания, дамы и господа. И я вам завидую. С сегодняшнего дня вы настоящие студенты.

Профессор развернулся, пошел к столу, студенты с шумом встали и заспешили к выходу. Егоров сел за стол, открыл лежавший на нем потертый временем портфель из коричневой кожи и начал убирать бумаги. Как только вышел последний студент, в аудиторию вошел человек в черном костюме, белой рубашке и при галстуке. Он был красив, на вид ему было чуть больше тридцати. На среднем пальце правой руки красовался перстень в виде печатки с черным квадратом и серебряной надписью.

– Здравствуй, Станислав, – сказал вошедший.

Профессор поднял глаза да так и замер. Вошедший улыбнулся сдержанной улыбкой, но было видно, что он искренне рад этой встрече.

– Как археолог, – сказал Егоров, – хочу тебе заметить, Луиджи, что ты прекрасно сохранился.

– Это пустяки, Станислав, по сравнению с той проблемой, которая на тебя свалилась.

– Эта проблема ты? – спросил Стас, вставая навстречу старому знакомому и протягивая руку.

– Можно сказать и так. В древности гонцов, приносивших плохие вести, убивали.

– Хорошее начало, – заметил Стас. – Однажды, десять лет спустя… Ну что же, выкладывай.

– Давай выйдем на улицу и присядем в каком-нибудь кафе. Ведь ты уже освободился?

Взяв со стола портфель, Егоров закрыл аудиторию, сдал вахтеру ключи и вместе с Луиджи вышел из института. Подходящее кафе было неподалеку. Лекции в университете еще продолжались, поэтому посетителей в нем было немного.

Сев за дальним столиком, профессор заказал две чашки кофе и пару булочек.

– Какое интересное название для кафе, – заметил Луиджи. – «Гробница фараона».

– Это балбесы с моего курса лет пять назад его так окрестили, – сказал Егоров. – А хозяин не растерялся и сделал вывеску. Здесь принято отмечать мало-мальски значимые события в жизни студентов. Нередко этих студентов отсюда выносят на руках.

Официантка поставила перед профессором и его гостем по чашке кофе и тарелочку с булочками.

– Слушаю тебя, Луиджи, – сказал Стас, сделал глоток горячего кофе и поставил чашку на блюдце.

– Я прошу очень серьезно отнестись ко всему, что сейчас услышишь. Тем более что у тебя был случай убедиться – возможно даже самое невероятное.

Егоров кивнул головой, дав тем самым понять, что готов самым серьезным образом отнестись к его рассказу, и подсознательно приготовился к чему-то плохому.

– Помнишь, Джордано Бруно написал книгу, которая бесследно исчезла?

– «О свойствах времени»? – спросил Стас и продолжил: – Ничего не бесследно.

Лет восемь назад я ее почти нашел. Я знаю ее путь с 1648 года.

– Ты не мог ее найти, Станислав. Ни почти, ни совсем. Бруно отправил книгу в будущее.

– Перемещение в будущее невозможно, – неуверенно улыбнувшись, сказал Стас.

– При определенных условиях или неживой материи возможно, – сказал Луиджи.

– Бруно прятал книгу не от церковнослужителей. Ее искали и ищут пришельцы из параллельного мира. Ты можешь помочь нам ее заполучить.

– Пришельцы? – переспросил Стас, не столько удивившись, сколько искренне не понимая причину этой просьбы. – Но зачем вам я?

– Пришельцы пытались завладеть книгой еще при жизни Бруно. Они угрожали ему, поэтому он отправил книгу в будущее. Наш орден не мог взять ее ни тогда, ни сейчас. Времена Бруно были для нас прошлым, а сегодняшний день – будущее.

– Но если я все правильно понимаю, то пришельцы тоже не смогут взять книгу в руки? – спросил Стас.

– Они смогут, – ответил Луиджи. – Они путешествуют во времени через пространство.

Это очень сложная теория. Сейчас это не важно. Важно то, что это время твое и ты можешь спасти вселенную.

– Господи, опять… от чего на этот раз?

– Пришельцы готовят вторжение. В этой книге записаны открытия, которые они до сих пор не могут сделать сами. А Бруно сделал. Им не хватает этих знаний для полномасштабной оккупации галактики. А потом наверняка и всей вселенной. Это монстры. В нашем мире они будут выглядеть как обычные милые люди. Только мимика у них на лицах будет немного ограниченной. Они хитры и лукавы. Тебе нужно быть очень осторожным. Я расскажу все, что знаю, и буду всячески помогать.

– Мда… – задумчиво протянул Стас. – Я сам построил машину времени в прошлом, но в пришельцев… вторжение… поверить непросто.

– И тем не менее это так.

– Ну… хорошо, – согласился Стас. – Я попробую. Рассказывай то, что знаешь.

Луиджи отодвинул в сторону блюдце, на котором стояла чашка кофе, выдержал паузу, стараясь подобрать для начала рассказа более точные слова.

– В двадцатом веке эта книга впервые появилась в руках у нацистов. Они всерьез относились не только к оккультизму, но и к вполне физическим вещам.

Несмотря на все старания, расшифровать записи Бруно у них не получилось.

После окончания Второй мировой войны ученые, занимавшиеся изучением перемещений во времени и пространстве, бежали в Парагвай, а оттуда – в Аргентину…

– Выставка национальной библиотеки Аргентины, – догадался Стас.

– Правильно, – Луиджи качнул головой. – Эта книга уже в Москве. Через три дня откроется выставка. А через десять дней книга должна улететь в Китай. У тебя очень мало времени, Станислав.

– Что знают пришельцы?

– То же, что и ты. Они знают, что книга должна быть на выставке.

– Не понятно, почему они не забрали ее в Аргентине.

– Они пытались. Не получилось. Мы не можем взять книгу в руки, но можем помешать другому взять ее.

– Честно говоря… все это похоже на дешевое американское кино. Пришельцы… книга… спасти галактику… На выставке будет больше сотни экспонатов.

Где искать книгу? В каком каталоге?

– В основном. У нее нет надписи на обложке и вырван титульный лист. Поэтому никто не знает, что это за книга и кто автор. Позвони своему институтскому приятелю. Он тебе поможет.

Стас посмотрел на Луиджи удивленно. Последний раз он разговаривал с Сергеем четыре года назад, да и то по телефону. Его племянник собирался поступать на исторический, и Сергей интересовался, в какой институт лучше поступать.

– Откуда ты знаешь про приятеля в Историческом музее?

– Ты мне про него рассказывал в Италии.

Стас снова задумался, но не смог припомнить, когда он это говорил. Это было странно, так как он не имел привычки рассказывать кому-либо о своих друзьях.

– Допустим, мне повезет, и я найду книгу. Что дальше?

– Позвони вот по этому номеру, – Луиджи протянул Стасу визитку с адресом и телефоном букинистического магазина. – Спроси меня.

Стас взял визитку.

– Я надеюсь на тебя. Мы все надеемся.

– Я буду стараться, – ответил Стас, подняв брови.

Недопив кофе, Луиджи встал, пожал на прощание руку и ушел. Стас достал из кармана мобильный телефон и по памяти набрал номер Сергея.

– Алло, – сказала трубка.

– Привет, двоечник, – поздоровался Стас.

– Привет, отличник.

– Как дела?

– Отдыхаю.

– В отпуске, что ли?

– Простыл, – ответил Сергей. – Уже третью неделю.

– Это ты всегда умел. Воспаление легких летом – твой коронный номер. Как чувствуешь себя?

– Уже лучше. Ты что-то хотел спросить?

– Да. У вас, говорят, в музее выставка интересная.

– Аргентинская, что ли? – спросил Сергей. – Тоже скажешь. На что там смотреть?

– Не скажи. Бывает, на таких вот невзрачных на первый взгляд мероприятиях шедевры попадаются.

– Думаешь? – удивился Сергей. – Вообще-то вам, профессорам, видней. Так в чем проблема?

– Хотел у тебя списки попросить. Посмотреть опись. Если что интересное попадется, я бы и в руках подержать не отказался.

– Я, сам понимаешь, сейчас вне игры. Но если хочешь, спрошу у наших, кто занимается выставкой, и вечером тебе перезвоню.

– Спасибо, Серега.

– Пожалуйста. Только если что интересное найдешь, не забудь включить меня в список консультантов, которые помогли тебе получить Нобелевскую.

– Договорились. Спасибо тебе еще раз. Поправляйся.

Убрав телефон в карман, Стас задумался. Он и сам не заметил, как быстро влез в шкуру оперативника.

«Если не обращать внимание на всю фантастичность происходящего, – допивая кофе, размышлял Егоров, – получается, что я только что ввязался в полукриминальную историю. А что из этого следует? Будь осторожней. Первая ошибка. Не нужно было звонить Сергею по мобильнику. У противника та же самая информация.

Сергею грозит опасность? Пока еще нет. Нужно съездить к нему домой и больше не звонить по телефону. Ошибка. Тогда его точно могут навестить, плюс противник узнает, что его обнаружили, и станет действовать осторожней.

Стоп, профессор! Ты что-то увлекся. Осторожность никогда не помешает, но палку перегибать тоже не стоит. Так ты начнешь от собственной тени шарахаться».

Расплатившись за кофе и булочки, Стас вышел из кафе на улицу. Ничего особенного с этим миром не произошло. По тротуару шли редкие прохожие. Две студентки в легких летних платьицах беззаботно сбежали по ступеням университета и пошли по дорожке, ведущей в спортзал. Стас проводил их взглядом и оглянулся.

Ничего подозрительного, ничего странного, все как всегда. Размышляя о нереальности происходящих событий, так до конца все же не поверив в услышанное от Луиджи, Егоров пошел к метро.

На автобусной остановке, возле ворот университета, сидел плотный мужичок среднего роста лет сорока и как будто читал газету. Стас мельком взглянул на него, постарался запомнить, как он выглядит, перешел шоссе и не торопясь двинулся дальше. На улице, несмотря на начало осени, было жарковато. Через несколько шагов профессор остановился у киоска, купил бутылку минеральной воды, отпил половину за один прием и, глубоко вздохнув, как бы беспечно снова оглянулся по сторонам. От остановки отъехал автобус, а толстячок все продолжал сидеть на скамеечке с газетой в руках. «Наверное, ждет кого, – подумал профессор, – а может, автобус не его». Стас залпом допил минералку и, выбросив бутылку в мусорный ящик, двинулся дальше.

По дороге к метро, в самой подземке, в трамвае, даже в переулке возле дома, Егорову казалось, что за ним следят. Может, он сам себя накручивал, а может, и на самом деле пришельцы существовали и уже взяли его в оборот.

Признаться, Стас еще час назад не подозревал, что ему придется тягаться с обитателями иных миров. С теми, кого в глаза не видел, кого не может даже представить. Вместе с тем у Егорова было слабое ощущение собственной глупости. События десятилетней давности далеко выходили за рамки, которые установила современная наука, и тем не менее это было… Правда, было так давно… И было ли вообще…

День клонился к вечеру, по телевизору турфирмы завлекали к морю на бархатный сезон, а «Спартак» снова сыграл вничью с «Локомотивом». Профессор весь вечер сидел в кресле, разбирая планы своих лекций на первый семестр.

Сергей, как и обещал, позвонил в девять вечера. Стаса сразу же насторожил его голос. Какой-то он был странный.

– Значит, так, – сказал Сергей без длинных предисловий. – Всего на выставке заявлено сто восемнадцать книг, разделенных на четыре условных каталога.

Основной, христианский, философский и астрономический. Правда, один ящик из основного каталога застрял на таможне. А если говорить точнее, он потерялся.

В нем девять книг…

– Подожди, как потерялся? – удивился Стас. – Украли, что ли?

– Да нет, – объяснял Сергей. – Вроде не в ту секцию попал. По документам, на таможню груз пришел полностью. А у них пожар был на прошлой неделе…

Там сейчас такой бардак… Я узнал, кто из наших занимается выставкой, и предупредил его, что ты мой самый лучший друг. Так что завтра утром позвонишь в музей и спросишь Пузырева. Он тебе поможет.

– Спасибо, Серега. А как Пузырева зовут?

– Вадик.

– А отчество?

– Отчество?.. – как будто не понял вопроса Сергей. – Какое еще отчество?!

Или Пузырь, или Вадик.

Червячок сомнения не оставлял Стаса в покое. И голос странный, и книги вдруг затерялись.

– Сергей, слушай… Помнишь, мы на третьем курсе ездили отдыхать на море.

Как называлось то место?

– Куршская коса. Только, мне кажется, сейчас уже не сезон. Холодновато там будет.

– Да Вовка пристал: где вы на Балтике отдыхали?

– Ну а что, место хорошее, съездит – не пожалеет. Кстати, как Виктор Иванович поживает?

– Нормально. Вторую неделю в Пскове. На раскопках.

– Завидую. Ну все, Стас, прощаюсь. Жена бурчит, сестра позвонить должна.

– Спасибо, Сережа. Привет жене.

Повесив трубку, Егоров откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

«Мир полон случайностей и совпадений. Но… Книга в основном каталоге – и из основного же каталога затерялся ящик. Сергей заболел. Он, конечно, каждое лето болеет, и это всегда считалось почти нормальным, но сейчас…

Допустим, что книга еще не у врага. Почему бы одному ящику на самом деле не затеряться на таможенном терминале? Бывает. Тогда надо искать. Не ждать, пока найдут, а самому искать. И кто же меня пустит на таможню? Вовка!

Ах какая умница. Как правильно он сделал, что не пошел учиться на археолога».

Стас набрал Вовкин номер. Трубка отозвалась короткими гудками. Через пять минут Стас перезвонил, гудки все еще были короткими. И еще через пять минут тоже.

Взяв с вешалки пиджак, Егоров вышел из квартиры и, захлопнув дверь, долго стоял на лестнице своей квартиры, прислушиваясь к звукам в подъезде. Ничего подозрительного. Внизу хлопнула дверь, послышались шаги, открылись двери лифта. Электромотор натужно загудел, и кабина лифта поползла вверх. Прикрываясь шумом, Стас, осторожно ступая, спустился этажом ниже. Лифт поднялся на восьмой этаж, кто-то вышел из него, позвонил в квартиру. Через несколько секунд дверь открылась и тут же захлопнулась. Подъезд снова погрузился в тишину. Стас выглянул в окно. У подъезда на лавочке сидели две бабушки.

Двор был пуст.

Идти было недалеко. Вовка жил вместе с отцом в их старой квартире, всего в четырех остановках. Стас решил пройтись пешком. Изредка он оглядывался, но ничего подозрительного не замечал. Между тем беспокойство не покидало его. Особенно когда на звонок в дверь никто не отозвался. Выжав еще две длинных трели, Стас сел на холодные ступени лестницы и приготовился ждать.

Если случайности будут продолжаться в той же закономерности, то Вовка должен был или уехать в Псков, к отцу на раскопки, или к друзьям на дачу.

Шашлычку поесть, за грибками сходить. Мог уехать всего несколько минут назад, а телефон был занят, потому что он с кем-то прощался. Может, с девушкой.

На улице между тем сгущались сумерки.

Вовка пришел через два часа и был сильно удивлен увиденным. У порога квартиры сидел профессор, задумавшись, смотрел на ночное окно лестничной площадки.

– Ты чего это здесь? – не здороваясь, спросил Вовка. – Родине изменил – пришел сдаваться?

– Пусти переночевать, – попросил профессор.

– Занятно, – сказал Вовка, поднял брови и достал из кармана ключи. – Жены у тебя нет. Тараканы из дома выжили?

– Все гораздо сложнее, – ответил Стас и встал.

– Я где-то так и подумал, – серьезно сказал Вовка и открыл дверь. – Заходи.

За чаем и бутербродами Стас передал Вовке все, что рассказал ему Луиджи.

Вовка слушал его с непроницаемым лицом. Возможно, кто другой и доложил бы по службе, но только не он. Стас ничем не рисковал, открыв ему все детали происходящего.

– Кто еще знает? – спросил Вовка, когда Стас замолчал.

– Никто. То есть я рассказал лишь тебе.

– А Сергей?

– Я спросил у него только про выставку. У меня даже мысль мелькнула: может, к вашим сходить? Если, конечно, тебя не застал бы. Кстати, ты во внешней или во внутренней?

– Не твое дело, – спокойно ответил Вовка. Он уже что-то придумал.

– Какой ты грубый стал после второй звездочки.

– Стас, у тебя всегда не было грани между шуткой и висельницей.

– Да боюсь я до смерти! – не выдержал профессор. – Неужели непонятно?

Хожу и оглядываюсь каждую минуту!

– Вот это как раз понятно, – спокойно сказал Вовка. – Главное, чтобы ты с испугу глупостей не наделал.

– Ты, может, думаешь, что дело к старости… я умом и тронулся? – с издевкой спросил Стас.

– Любая информация нуждается в оперативной проверке, – все так же спокойно ответил Вовка. – Тем более такая.

– Ну конечно. Умеют в школе ФСБ мозги промывать, – Стас снова начал повышать голос. – Для тебя это все чертовщина. И то, что я в конце шестнадцатого века почти три месяца кожу с пенькой продавал, тоже беллетристика.

– Как же я мог забыть! – вскинув руки, воскликнул Вовка. – Ведь это ты у нас один истину знаешь! Кто, кого, за что и где! И ты в этом поезде сундук искал! А потом на место его отнес!

Они замолчали. Стас уже понял, что наговорил лишнего – нервы-таки не выдержали.

И Вовка это тоже понимал. Именно поэтому он и боялся, чтобы Стас не сделал что-нибудь, не сказал, где не следует.

– Все, – первым заговорил Вовка. – Высказались и остыли. Вернемся к делу.

У тебя еще… У нас тринадцать дней. Не беги впереди паровоза. Завтра спокойно иди на работу. Я проверю таможню по нашей агентуре. А ты не сильно слюни пускай, если монах еще раз заявится.

– Подожди, ты что, его уже подозреваешь в чем-то? – удивленно спросил Стас.

– Работа у меня такая, – ответил Вовка, – Родину защищать. А Луиджи Бианчини не самый безопасный человек на планете. Тем более что он нам неоднократно врал.

Стас вопросительно посмотрел на Вовку и тот сразу же ответил.

– Монастырь закрыт. Монахи исчезли.

– Ну и что тут странного, в чем ложь? Прячутся люди. Реликвии охраняют.

– Видишь ли, Стас. От организации, где я работаю, спрятаться невозможно.

Можно что-то скрыть, но не спрятаться.

– Ты абсолютно не допускаешь, что они просто сменили место?

– Да не было их там никогда. Вот в чем весь фокус. Я же первым делом, как только доступ получил, проверил этот монастырь. Можно сказать, ради любопытства. Пустой он. И очень давно. Слушай, как повезло, что отец уехал.

Вы бы с ним на пару развели тут деятельность. Ну все. А теперь спать.

Уже второй час ночи.

Вовка выделил гостю мягкую кровать, а сам лег на диване. Как Стас ни старался заснуть, у него это не получалось. Профессора не покидало чувство тревоги.

Скоро он встретится с существом из иного мира. В это трудно поверить, к этому невозможно привыкнуть… Победа или поражение не имели значения.

Встреча была неизбежной.

Профессор Егоров быстро шел по коридору университета, помятый и невыспавшийся.

Он сильно нервничал, хотя по нему это было практически незаметно. От Вовкиного дома до дверей университета за профессором шли два человека. Они сменяли друг друга приблизительно раз в десять минут, очевидно, стараясь не привлекать к себе внимание наблюдаемого объекта. Стас заметил их совершенно случайно, и это сразу вышибло его из колеи. Вчерашние догадки, которые он относил скорее на счет своей мнительности, вдруг получили более чем реальное подтверждение.

Пришельцы были где-то рядом, по крайней мере, их было двое. У ворот университета преследователи отстали. Профессор понял, что здесь за ним будет приглядывать кто-то еще. Ряды противника росли. Ничего хорошего от сегодняшнего дня Егоров не ждал.

Университет жил своей обычной жизнью. Коллеги по работе здоровались и почему-то все, как один, пытались пошутить по поводу прошедшей ночи. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, профессор отшучивался, улыбался, пожимая плечами, и в конце концов, шагая по коридору левого крыла, настолько разозлился, что не открыл, а рванул дверь. В лицо ему ударил теплый воздух душной аудитории, в уши – гомон двух десятков голосов. Студенты в ожидании преподавателя беззаботно галдели, обсуждая какие-то свои проблемы. Вот чего Стас никак не мог понять, это как совершенно незнакомые люди, а на курс очень часто набираются студенты чуть ли не со всей страны, в течение одного дня находят общий язык. Хотя… Может, он и сам был таким, просто теперь забыл об этом.

– Станислав Валерьевич! – крикнул кто-то за спиной.

Профессор обернулся. По коридору к нему спешил завхоз, а с ним здоровенный детина лет двадцати шести. Увидев детину, Егоров замер, как будто его электромоторчик выключили из сети. Детина пытался приветливо улыбаться, но левая часть лица у него оставалась неподвижной. В мозгу у Егорова всплыли картинки двенадцатилетней давности…

– Станислав Валерьевич, – заговорил завхоз еще издали. – Познакомьтесь, это наш новый плотник.

Профессор молча стоял и хлопал глазами.

– Его зовут Толик, – продолжил завхоз.

Профессор молчал.

– Если возникнет необходимость, – сказал завхоз, чувствуя что-то неладное в поведении профессора, – обращайтесь сразу к нему.

Профессор смотрел на завхоза, стараясь не смотреть на плотника.

– Егор Тимурович, – наконец сказал профессор. – Это было необходимо сообщить мне в первую минуту лекции?

– Н-н-но вы весь май говорили мне, что у вас в аудитории окна не открываются, – пытался оправдаться завхоз. – Я думал, вы будете рады…

– Я безмерно рад, что окна в моей аудитории теперь будут легко открываться, – сдержанно сказал профессор и посмотрел на плотника. – Что у вас с лицом?

– Орехи грыз, поранил десну, – скорее процедил сквозь губы, нежели сказал Толик. – Врач говорит, заразу занес, вот рот и разнесло.

– Это плохо, – сказал Егоров и посмотрел на завхоза. – Егор Тимурович, если вы не против, то я пойду на лекцию. Студенты заждались.

– Да-да, конечно, – заторопился завхоз. – Извините, что помешал. Мы позже зайдем.

Егоров развернулся, ни говоря больше ни слова, вошел в аудиторию и закрыл за собой дверь. Студенты притихли. Было душно. Открыть окна совсем не помешало бы, но пока это оставалось лишь мечтой. Перекосившиеся рамы заклинило еще полгода назад.

Стас на ходу окинул студентов доброжелательным взглядом, подошел к своему столу и бросил на него портфель.

– Здравствуйте, дамы и господа. Прошу прощения за опоздание. С сегодняшнего дня вы начинаете подробно изучать историю цивилизаций, когда-либо живших на планете Земля. Троянская война и великие греческие колонизации, традиционная дата основания Рима и нетрадиционные… Пунические войны, реформы Мария, объединение Верхнего и Нижнего Египта, фараоны, вторжение гиксосов…

Правление Давида, Хаммурапи и Соломона. Куда ушли инки и была ли Атлантида.

Все это предстоит вам узнать.

Взгляд профессора встретился со взглядом черноволосой девушки в четвертом ряду. Если у Стаса еще не было мании преследования, то у студентки определенно было что-то с лицом. Егорову стоило больших усилий продолжить урок, не сбившись со взятого темпа. Очень быстро он заметил, что девушка к нему присматривается. Возможно, просто влечение, возможно, всего лишь расчет, но это могло быть и то, чего он ждал со вчерашнего дня. Очень хорошая идея. Пришелец в облике симпатичной девушки. Приятный визуальный ряд успокаивает.

Вот только лицо… Студентка вела себя достаточно осторожно. «Может, действительно нервы?» – подумал Егоров.

После лекции девушка намеренно медлила с выходом. Профессор заметил это и почувствовал волнение. Он не знал, чего ожидать в следующую минуту, поэтому не мог подготовиться. Когда предпоследний студент скрылся за дверью, черноволосая студентка подошла к столу профессора. Больше всего Егоров боялся выдать свое волнение.

– Станислав Валерьевич, а с какого курса можно выезжать на раскопки? – спросила студентка.

– С первого, – улыбнулся профессор. – Если вы хотите порыться в земле, для этого не нужно было поступать в университет, а всего лишь прийти и попроситься на раскопки. В каждой экспедиции нужны рабочие.

– Я знаю, – улыбнулась студентка. – Я была на раскопках в Крыму. Четыре раза. Но нам доверяли снимать только верхние слои грунта, стирать и готовить еду.

– А хочется что-нибудь откопать собственными руками? – снова улыбнулся профессор.

– Конечно. Это ведь так интересно.

– С нового года будет формироваться годовой план экспедиций. Не забудьте мне напомнить. Я посоветую вам что-нибудь поинтереснее.

– Спасибо, – улыбнулась студентка и пошла к выходу.

– Простите, голубушка, – сказал ей вслед профессор, стараясь сделать это как можно нейтральнее. Студентка обернулась. – Мне показалось или у вас…

– Со щекой? – спокойно спросила студентка. – Болезнь нервов. Нервных окончаний.

Это у меня с детства.

Девушка чуть улыбнулась, развернулась и вышла в коридор. Егоров проводил ее взглядом. «Как-то быстро она ушла, – рассуждал профессор. – Может, просто узнала все, что хотела, а может, она боялась дальнейших расспросов.

А подошла сама из-за того, что заметила, как я на нее косился».

– Господи, только бы не сойти с ума, – прошептал профессор и растер лицо ладонями.

День тянулся очень медленно. Егорову постоянно мерещилось, что то у одного, то у другого студента проблемы с мимикой. В какой-то момент он обратил внимание на ректора и ужаснулся. Ведь самый простой способ – подменить кого-нибудь из знакомых. Того, от кого не будешь ждать подвоха. Раз эти монстры на земле принимают нормальный человеческий облик, то что помешает им принять нужный облик – любой по их выбору? Идеальный вариант – подменить друга. Сразу же на ум пришел Вовка. Стас задумался. «С лицом у Вовки было вроде все в порядке, но как кандидатура он был идеален. Нет, так нельзя, нужно хоть кому-то верить. Нет. Это не Вовка. И нужно держать себя в руках.

Нужно держать себя в руках».

Дождавшись после лекций плотника и показав ему окна, рамы которых не открывались, профессор поехал домой. Выйдя на улицу, он сразу же огляделся в поисках провожатых. Вроде бы никого не было. От ворот университета за профессором увязался какой-то малый. Профессор вдруг успокоился.

«Зачем зря беситься? – подумал Егоров. – Они всего лишь ходят следом.

Если захотят что-то сделать – помешать я им не смогу. А они не захотят.

Я им нужен живой. До выставки два дня. Идеальный вариант – завладеть книгой после выставки. Какое-нибудь происшествие в пути – и книга утрачена. Для начала они должны ее найти. Я тоже. Стоп. Я тоже! Я должен завладеть книгой.

Украсть, что ли? Как это я сразу не сообразил… А какой еще может быть способ? Только украсть. Ма-ма род-на-я! Во что же я ввязался…»

В этих невеселых размышлениях Егоров добрался до Арбата. Вчера они с Вовкой договорились, что после работы он придет сюда, потолкается среди туристов и зайдет в один из домов. Вовка будет ждать его на площадке второго этажа условленного дома. Профессор не спеша прошел по Арбату, пару раз остановился возле портретистов, выпил стакан лимонада и через пятнадцать минут вошел в нужный подъезд. В подъезде было темновато и прохладно. Вовка встретил профессора беспечной улыбкой.

– Как прошел день? – чуть громче, чем шепотом, спросил Вовка.

– Чуть с ума не сошел, – ответил Стас. – До обеда как на иголках был.

А потом махнул на все рукой. Мне кажется, они не должны меня убить. Я им живой нужен.

– Возможно. В одном ты прав. Что в руки себя взял, молодец.

– За мной следят. За каждым шагом! Ты думаешь, на это просто не обращать внимание?

– Я видел. Профессионалы работают.

– Какие же профессионалы, если я их засек?

– Ты засек тех, кого тебе засветили, и тогда, когда было нужно.

– Подожди, Вовка. Получается, что тут целая организация работает?

– Почему ты решил, что он будет один? Монах сказал? Пришелец, может, и один. А вот помощников у него легион. Теперь о книгах…

– Нашел?

– Да. На самом деле случайность. Перепутали бирки. Вечером книги привезут в музей. Утром можешь позвонить Пузыреву и договориться о визите. Не дрейфь, профессор, – улыбнулся Вовка. – Ты все правильно понял. Ты им нужен живым.

И монаху, и пришельцу. А теперь двигай домой. Я следом за тобой. И помни, – Вовка положил руку на плечо Стаса, – я всегда рядом.

Егоров поднял брови и, саркастически улыбнувшись, покачал головой.

Выдержав, после того как профессор вышел из подъезда, небольшую паузу, Вовка пошел следом. За Стасом снова следили. И по пути в метро, и в самой подземке. Когда Егоров вышел из метро на улицу и пошел в сторону своего дома, Вовка заметил машину, медленно ехавшую за ним метрах в пятнадцати.

И записал ее номер. Теперь оставалось узнать, что это за машина. Чья она?

Обычный запрос через компьютер не прояснил ситуацию, скорее наоборот, только усложнил ее. Номер не значился в милицейской базе данных. Пришлось воспользоваться служебным паролем. Сделав пару запросов, Вовка узнал, что этот номер все-таки был выдан. Ответ напрашивался только один. Получалось, что за профессором следило родное ФСБ. Дело становилось все интереснее.

Зачем службе безопасности понадобился профессор-историк? Самому ответить на него было непросто. Вовка решил рискнуть и обратиться за советом и помощью к очень хорошему человеку, майору Линеву, у которого он проходил практику после академии.

Майор Линев сидел в своем кабинете в большой задумчивости, очевидно, готовил врагам очередную пакость.

– Товарищ майор, разрешите обратиться.

– Обращайся, – ответил майор, не отрываясь от своих размышлений.

– Тут такое дело… – Вовка как будто замялся. – Друг моего отца, профессор истории, пришел ко мне вчера домой и сказал, что за ним кто-то следит.

Я подумал, что профессор фантазирует, но на всякий случай проверил. Он не ошибся. До работы его вел профессиональный хвост. Позже я засек машину, которая за ним шла, и проверил номер. Получается, что… это наша машина.

Линев оторвался от своих размышлений и внимательно посмотрел в Вовкины глаза. От этого взгляда Вовку чуть не передернуло.

– Поздравляю, – равнодушно сказал майор. – Ты вляпался в неприятности.

– Я-то здесь при чем?! – удивился Вовка.