Текст книги "Советский человек на Луне!"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

– С легкой руки Лаврентия Павловича…

– Да… Кстати, не только капсула в тот день получила свое название. До этого дня наш космодром в степи между Астраханью и Сталинградом именовался полигоном Капустин Яр. Смешное название, если вдуматься. Оно постоянно служило предметом всяких шуточек и розыгрышей для местных острословов. А после того, как Берия переименовал нашу ВР-190 в «Победу», кто-то из инженеров – может, в шутку, а может, и всерьез, – говорит: «А давайте и наш полигон переименуем? Ну, что это за название – „Полигон „Капустин Яр“? Давайте назовем нашу стартовую позицию космодром „Ленинский путь“!“ Все дружно поддержали: „Давайте, давайте!“ И за это тоже выпили… А неделей позже Берия вызвал нас с Черныхиным в свой кремлевский кабинет и устроил страшный разнос за отставание нашей космической программы по срокам. Ведь первый полет должен был состояться еще во второй декаде апреля…

– Но уже на втором пилотируемом пуске «Победы» вы наверстали принятый ЦК партии график полетов капсул с человеком на борту.

– Да, Петр Долгов на «Победе-2» стартовал точно в срок – 2 сентября 1952 года. Полет прошел успешно. С третьего пуска мы решили посылать в космос уже экипажи по два человека. В апреле 1953, к майскому празднику, мы порадовали Родину полетом Ахмет-хана Султана и Паши Казьминова. В ноябре пятьдесят третьего на «Победе-4» полетели Анатолий Павлин и Федор Бурцин. В январе 1954 года слетали в космическое пространство Николай Маканин и Георгий Береговин. И в марте 1954 года на «Победе-6» в космос стартовал второй раз Сергей Анокин и его молодой коллега Андрей Митков.

– И в этом полете…

– Да, и в этом полете произошла авария. Когда до Земли оставалось всего пятнадцать – двадцать метров, внезапно лопнула скоба крепления парашюта. Капсула оторвалась и упала на землю. Сергей Анокин отделался сильными ушибами, а вот Андрюше Миткову не повезло. Он получил очень серьезные переломы обеих ног… Программа «Победа» была закрыта. Я был отправлен «в ссылку» в конструкторское бюро Сергея Павловича Королевина. Но эта «ссылка» была не столько наказанием за аварийный полет, сколько обычной реорганизацией конструкторских бюро и концентрацией усилий на одном направлении. Ведь Сережа Королевин тогда уже полным ходом готовил к полету более совершенную, чем наша «Победа», баллистическую двухместную капсулу «Луч» и ракету Р-5. Эту программу он рассматривал как промежуточную перед созданием ракеты для полетов человека вокруг Земли.

– Какой же работой вы занялись в Королевинском КБ, Михаил Клавдиевич?

– Занялся проектированием. Сначала разрабатывал ракету Р-7, нашу знаменитую «семерку», которая вывела в космическое пространство и первый спутник, и орбитальный космический корабль с Юрой Гагаровым. Да и теперь все еще тянет на себе львиную часть наших космических пусков. Потом занялся проектированием космических аппаратов. Подготовил общую схему нынешней лунной экспедиции.

– Михаил Клавдиевич, считается, что американская лунная программа родилась после выступления президента США Джона Кеннеди 25 мая 1961 года. А когда официально стартовала наша лунная пилотируемая программа?

– Можно назвать совершенно точную дату. Это 23 июня 1960 года. В тот день совместным постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР были утверждены наши космические планы на следующие семь лет. Были поставлены задачи облета Луны и высадки на лунную поверхность советского космонавта…

– Погодите, Михаил Клавдиевич, – я принимаюсь мысленно подсчитывать. – 23 июня 1960 года… Но ведь это еще до полета Гагарова! Больше, чем за полгода до первого орбитального космического полета!

– А что вас удивляет? Предварительные разработки межпланетных полетов мы начали во второй половине пятидесятых годов. Где-то около пятьдесят восьмого года, если память мне не изменяет. Прорабатывалась идея пилотируемых космических полетов на Луну, Венеру и Марс. С этими планами в 1959 году Королевин и Келдин обратились к Хрущеву и Берия. Почти год их записка самым тщательным образом изучалась в структурах ЦК партии и Совмина. Ну, а потом вышло специальное постановление, которое и открыло дорогу нашим космическим намерениям. И, конечно, номером один в этих планах значилась Луна. Первая ступенька на пути к звездам…

Следующие два года после принятия общей концепции лунной программы ушли на то, чтобы определить стратегию нашего движения к поставленной цели. Через год после полета Гагарова, 16 апреля 1962 года, постановлением Совмина были утверждены уже конкретные наши проекты исследования Луны с помощью пилотируемых космических кораблей. Предполагалось осуществить облет Луны с помощью двухместного космического корабля «Север», который в космос должна была выводить ракета-носитель УР-500 «Протон». За создание космического аппарата и ракеты-носителя отвечало конструкторское бюро, которое возглавлял Владимир Николаевич Челомбитов. Ну, а высадку человека на Луну поручили нам, конструкторскому бюро, которым руководил Сергей Павлович Королевин. Для этого предполагалось создать ракету-носитель Н-1 «Ленин», лунный орбитальный корабль «Знамя» и лунный посадочный корабль «Лунник». Корабль «Знамя» должен был пилотировать экипаж из двух космонавтов. На Луну высаживался один космонавт.

– Американский космический корабль «Аполлон» рассчитан на полет трех астронавтов, – замечаю я. – А на Луну они собираются высадить двух человек.

– Мы начали свои работы немного раньше, чем США. Тогда в космосе еще не летали даже одноместные корабли. Ну, а уже позднее переделывать всю структуру нашего ракетно-космического комплекса под экспедицию из трех космонавтов мы не стали. Вопрос ведь не в количестве космонавтов на Луне, правда? Вопрос в приоритете, в том, кто первым высадится на лунную поверхность, установит там свой флаг. Это, во-первых. Ну, а во-вторых, наши корабли – уже летают. А американцы находятся еще на стадии орбитальных испытательных полетов. Кроме того, сегодня мы готовим к полетам на Луну трехместный космический корабль!

– Разве мощности ракеты «Ленин» хватит, чтобы доставить на Луну трех космонавтов?

– Хватит с лихвой. Ведь мы с самого начала проектировали эту ракету-носитель в двух вариантах. Четыре первые ракеты стартовали в космос только со ступенями на кислородно-керосиновом топливе. На нынешнем варианте ракеты установлена третья ступень с использованием в качестве топлива кислорода и водорода. Это позволило нам на несколько тонн увеличить массу полезной нагрузки, которую «Ленин» может вывести на околоземную орбиту. Как следствие, на спускаемом аппарате космического корабля «Знамя» появился запасной парашют, а космонавтов мы смогли одеть в скафандры «Сокол». Все-таки старт, стыковки-расстыковки и спуск на Землю – это достаточно опасные операции, и при их проведении есть вероятность разгерметизации корабля. А если кислородно-водородными станут и вторая ступень Н-1, и ракетные блоки Г и Д? Представляете, какие возможности тут открываются? Одним пуском такой ракеты в космос можно будет поднять свыше ста пятидесяти тонн груза!

– Михаил Клавдиевич, как дальше разворачивались события после утверждения нашей лунной космической программы в апреле 1962 года?

– 1962 год оказался очень важным для становления и нашей лунной программы, и советской космонавтики в целом. Уже первые месяцы работы после апреля 1962 года показали нам со всей очевидностью: управленческая и хозяйственная система страны в прежнем виде наш лунный проект просто не потянет. И это несмотря на то, что у нас уже был координирующий орган – ВККИ во главе с Королевиным! Нужно было обеспечить научное и производственное взаимодействие сотен и даже тысяч предприятий – смежников. Путаница была неимоверная, практически все наши заказы оказались сорваны по срокам исполнения.

– И тогда…

– И тогда решением партии и правительства в сентябре 1962 года при Совете Министров СССР был создан Специальный комитет по космической технике. Комитет возглавил Лаврентий Павлович Берия. Времени на раскачку у нас уже практически не было – американцы очень серьезно готовились к полету своей системы «Сатурн» – «Аполлон». В октябре 1961 года Соединенные Штаты  осуществили первый пуск ракеты-носителя «Сатурн-1».  3 августа 1962 года вышло очередное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР. В нем были установлены точные сроки для наших лунных экспедиций: облет Луны кораблем «Север» – четвертый квартал 1966 года, высадка на Луне с использованием кораблей «Знамя» и «Лунник» – конец 1967 года. Потом из-за отставания нашей промышленности от графика работ сроки пришлось сдвинуть на один год.

– Михаил Клавдиевич, было что-то еще, что оказало существенное влияние на реализацию наших космических планов? 

– Большое значение имело создание в марте 1965 года Министерства общего машиностроения во главе с Сергеем Александровичем Афониным. Это решение позволило, наконец, навести хоть какой-то порядок в космической промышленности, скоординировать работу смежников из разных министерств и ведомств. Ведь после трагической гибели Берия в октябре 1964 года работа Специального комитета по космической технике при Совете Министров СССР фактически прекратилась. И сразу началось отставание от графика подготовки наших изделий к запуску. Лаврентий Павлович все-таки умел держать нашу промышленность в ежовых рукавицах…

– Расскажите об испытательных пусках ракеты Н-1…

– Ракета-носитель «Ленин» была очень тщательно отработана нами, прежде всего, во время наземных испытаний. На стендах в обязательном порядке испытывались и отдельные двигатели, и все ступени ракеты в полной сборке. Только после этого они устанавливались на саму ракету. Я уверен, что именно поэтому Н-1 и полетела с первого раза. Первый пуск новой ракеты состоялся 21 февраля 1967 года. Под названием «Космос» мы вывели на околоземную орбиту весовой макет будущего космического корабля «Знамя» и макеты ракетных блоков Г и Д. Второй пуск был осуществлен 3 июля 1967 года. На околоземную орбиту под названием «Зонд-4» в беспилотном варианте отправился штатный космический корабль «Знамя», штатные ракетные блоки Г и Д, а также весовой макет лунного посадочного корабля «Лунник». Вся эта система несколько дней выполняла в околоземном пространстве сложные маневры. В конце концов, ракетный блок И вывел спускаемый аппарат «Зонда-4» на удлиненную орбиту с наибольшим удалением от Земли порядка пятидесяти тысяч километров, разогнал его до второй космической скорости и направил прямо в атмосферу. К сожалению, система управления кораблем дала сбой. Он вошел в земную атмосферу со второй космической скоростью, но под нерасчетным углом входа. Баллистическая траектория привела его в район Индийского океана. Над океаном по команде из Центра управления полетом космический корабль был подорван. Впрочем, эта относительная неудача недолго занимала наши мысли. Ведь самым главным в том полете было испытание ракеты. Н-1 показала себя очень и очень неплохо. В конструкцию третьей экспериментальной ракеты мы внесли только небольшие изменения, и 15 августа 1967 года она успешно стартовала с Байконура. Под именами «Зонд-5» и «Зонд-6» к Луне отправились беспилотные корабли «Знамя» и «Лунник». В этом полете мы не планировали выход космических кораблей на орбиту искусственного спутника Луны. Они только обогнули ее и снова устремились к Земле. После расстыковки и маневрирования, спускаемый аппарат «Знамени» вошел в земную атмосферу и совершил управляемый спуск с посадкой на территории Советского Союза. В принципе уже можно было переходить и к пилотируемым полетам. Но Сергей Павлович Королевин настоял, чтобы были проведены еще два очень сложных испытания в беспилотном режиме. Причем в этих испытаниях мы должны были в автоматическом варианте посадить на Луну и поднять на окололунную орбиту штатный космический корабль «Лунник». 27 сентября 1967 года стартовал ракетно-космический комплекс «Зонд-7» и «Зонд-8». Оба аппарата вышли на окололунную орбиту. «Зонд-8» совершил посадку, а затем и взлет с Луны, состыковался с «Зондом-7». Ну, а спускаемый аппарат «Зонда-7» затем успешно вернулся на Землю. По аналогичной схеме был осуществлен и полет экспериментальных кораблей «Зонд-9» и «Зонд-10», который начался 23 ноября 1967 года. С той лишь разницей, что при этом пуске в составе ракеты Н-1 впервые использовалась третья ступень не на компонентах топлива кислород – керосин, а уже кислородно-водородная с двигателем конструкции академика Глуховцева. Кроме того, к Луне впервые отправились живые существа – две собаки, Селена и Селенит. И обе они успешно вернулись на Землю.

– И только после всех этих испытаний космической техники в автоматическом режиме начались пилотируемые полеты?

– Да, 21 февраля 1968 года, ровно через год после пуска первого носителя класса «Ленин», мы отправили в пилотируемый испытательный полет корабль «Знамя-1» с Владимиром Шаталиным. Ну, а потом началась славная эпопея космических стартов, которая сегодня завершается полетом Леонтьева и Макарина.

 – Михаил Клавдиевич, будут ли еще наши пилотируемые экспедиции на Луну?

– Конечно! – в глазах профессора зажигаются озорные огоньки. – И очень скоро! А в перспективе – и, поверьте, в очень близкой перспективе, – у Луны появятся сначала орбитальные станции, а потом уж придет и черед строительства на лунной поверхности обитаемой базы. Это уже не мечты, это наши практические планы.

 

Марат Луганцев, корреспондент газеты «Советские Известия»

 

 

 

МИССИЯ ЧЕСЛАВА С. ВОЛЯНЕЦКОГО

 

Вашингтон, 2 ноября 1968 года.

Как стало известно представителям западных средств массовой информации, сегодня Белый Дом посетил известный общественный деятель Чеслав С. Волянецкий.

После беседы с Президентом США, длившейся около трех часов, Чеслав С. Волянецкий отправился в посольство Советского Союза в Соединенных Штатах, где вручил послу СССР в США тов. А.А. Добрынову личное послание Линдона Б. Джонсона Первому секретарю ЦК КПСС Н.С.Хрущеву. Послание Президента США Линдона Б. Джонсона касается вопросов обеспечения безопасного завершения космического полета советского лунного корабля «Знамя-5».

(Информация ТАСС)

 

 

 

ЛУННАЯ ТРАССА: РАЗДЕЛЕНИЕ ОТСЕКОВ

 

Сообщение ТАСС

 

3 ноября 1968 года. Центр управления полетом.

Продолжается полет советского космического корабля «Знамя-5».

Экипаж  корабля  завершил  укладку  в  спускаемом  аппарате материалов кино– и фотосъемок, контейнеров с лунным  грунтом и экспериментальной  научной  аппаратурой. С  помощью  специальных ремней – креплений космонавты зафиксировали свое положение в креслах ложементах. В 17 часов по московскому времени по команде из Центра управления полетами командир корабля А.А.Леонтьев выполнил ручную ориентацию корабля в космическом пространстве и в расчетное время включил автоматическую программу спуска на Землю.

В заданной точке траектории движения  космического  корабля «Знамя-5» был включен его тормозной двигатель, который выдал требуемый импульс и уменьшил скорость полета.

3 ноября 1968 года в 19 часов 19 минут по московскому времени было произведено отделение спускаемого аппарата от двигательного отсека  космического  корабля  «Знамя-5».  Спускаемый  аппарат с космонавтами Леонтьевым и Макариным на борту продолжает движение к Земле. С экипажем корабля поддерживается устойчивая радиосвязь.

 

 

 

ЦЕНТР, КОТОРЫЙ УПРАВЛЯЕТ

 

Советский Центр управления полетами в подмосковном Калининграде давно уже получил мировую известность благодаря сообщениям ТАСС, в которых освещались очередные достижения отечественной космонавтики.

Сегодня у нас появилась возможность рассказать о работе ЦУПа подробнее. Центр управления полетами – это структурное подразделение Центрального научно-исследовательского института машиностроения. С августа 1961 года ЦНИИМаш возглавляет Юрий Александрович Мозжоров, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий, доктор технических наук, профессор. По просьбе нашей редакции директор ЦНИИМаша Ю.А.Мозжоров согласился рассказать о работе Центра управления полетами, о тех, задачах, которые ЦУП решает в ходе нынешней лунной экспедиции.

– Юрий Александрович, в нынешнем виде Центр управления полетами ЦНИИмаша был создан специально для реализации нашей пилотируемой лунной программы…

– Это и так, и не так. Датой рождения Центра управления полетами мы считаем 3 октября 1960 года. Именно в этот день было утверждено штатное расписание Вычислительного Центра Государственного союзного научно-исследовательского института номер 88. НИИ-88 – так до прошлого года назывался наш институт. Сменил название и Вычислительный Центр. С началом орбитальных пилотируемых полетов он стал именоваться Координационно-вычислительным центром. А после того, как в марте нынешнего года был сдан в эксплуатацию нынешний комплекс зданий управления, КВЦ получил официальное название – Центр управления полетами. Поменялась и специфика работы Центра. Если раньше он занимался, в основном, обработкой информации, которая поступала с космических кораблей, то сегодня ЦУП стал решать куда более сложные задачи. И, прежде всего, это обеспечение надежности и высокой эффективности управления пилотируемыми космическими аппаратами. То есть, резюмируя, сам Центр как структура был создан для управления всеми космическими полетами, а новый комплекс зданий управления мы действительно строили под обеспечение нашей пилотируемой лунной программы.

– Давайте вернемся к истокам создания Вычислительного центра НИИ-88. Была ли на заре космической эры такая уж насущная необходимость в этом?

– То, что такой вычислительный и координационный центр необходим, убедительно показали еще полеты наших первых спутников. Уже при полете третьего советского искусственного спутника остро встал вопрос об оперативной обработке информации, получаемой наземными станциями слежения с борта этого космического аппарата. Еще масштабнее проблемы вырисовались с началом эры лунных и межпланетных полетов. В те годы обработка информации с орбиты велась буквально вручную. Какой у нас тогда был арсенал оборудования? На пунктах управления в наличии имелись только логарифмические линейки и настольные арифмометры. Вот и вся наша «вычислительная техника»… А ведь космические аппараты и программы их полетов постоянно усложнялись. И задачи, которые решались нами в околоземном и межпланетном пространстве, становились все более сложными. Все это требовало, прежде всего, существенного повышения скорости и точности обработки полученной из космоса телеметрической информации. Вот для достижения этих целей и был создан Вычислительный центр НИИ-88.

– Как Вы считаете, Юрий Александрович, кто персонально внес наибольший вклад в становление Центра управления полетами?

– Первый камень в фундамент здания будущего Центра управления полетами был заложен в сентябре 1959 года. Тогда директором НИИ-88 был Георгий Александрович Тюлев. Он добился финансирования этого строительства и фактически создал наш вычислительный центр. Сегодня товарищ Тюлев работает на более высокой должности – первым заместителем министра общего машиностроения СССР. Но он по-прежнему интересуется работой Центра и прилагает немало усилий, чтобы помогать нам в решении различных вопросов.

– Сейчас Центр обеспечивает управление полетами только космических кораблей «Знамя» и «Лунник»?

– Конечно же, нет. Специалисты нашего Центра могут обеспечивать одновременное управление полетами многих космических аппаратов различных классов и модификаций. Это управление осуществляется на всех этапах отработки и эксплуатации спутников и кораблей на любых расстояниях от Земли. Только в этом году мы работали по обеспечению всех пилотируемых полетов по программам «Знамя» – «Лунник», «Север» и «Союз». А в будущем круг наших управленческих «интересов» предполагается еще более расширить. Ведь не за горами начало работ с околоземными и окололунными пилотируемыми орбитальными станциями, обитаемой базой на поверхности Луны. И, конечно, с межпланетными пилотируемыми космическими кораблями.

– Юрий Александрович, управление полетом ракеты-носителя «Ленин» тоже осуществлялось из вашего Центра управления полетом?

– Да. Как я уже говорил, наш ЦУП «ведет» космические аппараты от самого их запуска и до момента посадки на Землю. Ну, а раз так, то вполне логично было подключить нас и к общему управлению всей ракетно-космической системой при подготовке ее к старту со стартового комплекса на космодроме Байконур. Что и было сделано.

– Судя по вашим словам, Центр управления полетами – это сложное и хорошо структурированное подразделение. И, конечно, его работа немыслима без кооперации с различными организациями и ведомствами…

– У нас очень много партнеров. Прежде всего, это, конечно, Центр подготовки космонавтов в Звездном городке. Конструкторские бюро Глуховцева, Челомбитова, Бабакова… Да практически все предприятия и организации, которые разрабатывают космическую технику и научную аппаратуру для космических полетов, так или иначе «отметились» у нас. Также мы работаем с отраслевыми и академическими научно-исследовательскими организациями, со службами космодрома Байконур, командно-измерительного и поисково-спасательного комплексов.

– Вы можете выделить какое-то предприятие космической отрасли, с которым у вас сложились наиболее тесные взаимоотношения?

– Со дня рождения нашего Центра мы практически рука об руку работаем со специалистами «фирмы», которой руководили сначала Сергей Павлович Королевин, а теперь руководит Василий Павлович Михеев. Сегодня это ведущее предприятие нашей страны по разработке, изготовлению, испытаниям, обеспечению запусков и эксплуатации всех типов пилотируемых космических аппаратов. Поэтому именно его специалисты составляют основу главных оперативных групп для управления полетами по всем трем нашим пилотируемым программам – «Знамя», «Север» и «Союз». Если предстоит пилотируемый полет в космос, то в ЦУПе появляются представители Института медико-биологических проблем. На них лежит обязанность проведения периодических обследований космонавтов во время полета. Именно медики из ИМБП следят за здоровьем космических экипажей, их самочувствием, делают все возможное, чтобы поддерживать работоспособность космонавтов на максимально высоком уровне.

 – Юрий Александрович, в каких формах Центр управления полетом сотрудничает с Министерством обороны СССР? Вы знаете, что на Западе очень много спекуляций о военной направленности наших космических программ…

– Советский Союз ведет исследование космического пространства исключительно в мирных целях. У нас нет военных пилотируемых космических полетов. Но с Министерством обороны СССР мы все же сотрудничаем очень тесно. Ведь «глаза и уши» нашего Центра управления полетами – это наземные измерительные пункты. А они находятся в ведении именно Министерства обороны. Без этих средств наблюдения и контроля невозможно обеспечить качественное управление космическими полетами.

– Юрий Александрович, я сегодня впервые побывал в большом зале Центра управления полетами и, честно говоря, был удивлен царящей в нем спокойной и будничной обстановкой. Ведь сейчас выполняется первая – первая! – пилотируемая экспедиция на Луну! А ваши сотрудники работают совершенно спокойно и как-то даже скучно. Так, как будто выполняют надоевшую рутинную работу.

– За размеренным и спокойным ритмом работы нашего ЦУПа стоит большой опыт управления космическими аппаратами и огромный объем подготовительных мероприятий и тренировок. Не секрет, что умение находить правильные решения в любой ситуации и слаженность в работе всех наших служб достигаются в процессе кропотливой подготовки к каждому космическому полету. 

– Юрий Александрович, как вы считаете, с развитием космической техники, созданием обитаемых баз на орбите Земли, на Луне и планетах Солнечной системы, Центр управления полетами в нынешнем его виде утратит свою ведущую роль?

– Я так не думаю. И вот почему. В развитии и эволюции управленческих систем есть своя внутренняя логика. Вот, возьмем, для примера, историю становления ракетно-космической промышленности в нашей стране. С чего все начиналось? В конце 40-х годов вся ракетная индустрия СССР по существу была сосредоточена, в основном, на одном предприятии – в нашем НИИ-88. Только потом, к середине пятидесятых годов, стали появляться и другие фирмы. НИИ-88 практически всегда помогал им и опытными кадрами, и оборудованием. Именно в тот период, кстати, из состава НИИ-88 выделилось ОКБ-1 во главе с Сергеем Павловичем Королевиным. Из этого же института вышли и другие известные сегодня организации – Научно-исследовательский институт измерительной техники, Центральный научно-исследовательский институт материаловедения. Так и должно было случиться! Ведь ракетно-космическая отрасль развивалась и разрасталась. Как следующий этап ее роста, потребовалась специализация предприятий. Ну, а какова судьба НИИ-88? Его головная роль была определена еще Постановлением Совета Министров СССР от 13 мая 1946 года. И, несмотря на все структурные перемены, эта роль сохранилась за НИИ-88, – а ныне ЦНИИМашем, – до сих пор. Институт и сейчас является главным «мозговым» центром Всесоюзного комитета по космическим исследованиям, который возглавляет Сергей Павлович Королевин. У меня нет никаких сомнений, что для управления группами однородных космических аппаратов, решающих прикладные задачи на земной орбите, на Луне и на планетах Солнечной системы, появятся свои специализированные центры управления. Может быть, они даже будут базироваться не на Земле, а где-нибудь в космосе или на Луне. Но и в этой схеме головная роль нашего Центра управления полетами, скорее всего, сохранится и даже еще более усилится. Я убежден, что именно за ЦУПом останется управление наиболее сложными космическими программами, управление всеми экспериментальными аппаратами, отработка новых методов управления на стадии летно-конструкторских испытаний космических аппаратов. А кадры для будущих центров управления на околоземной орбите и на Луне? Кто их будет готовить? С учетом имеющегося практического опыта именно наш ЦУП вполне способен стать таким общим учебным и методическим центром. Так что поверьте: пока продолжаются полеты в космическое пространство, мы без работы не останемся. Центр управления полетами работал, работает и будет работать надежно, качественно, уверенно.

 

 Марат Луганцев, корреспондент газеты «Советские Известия»

 

 

 

 

 

ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ РОБЕРТА КЕННЕДИ

 

Вашингтон, 3 ноября 1968 года.

Вице-президент США Роберт Кеннеди выступил сегодня на пресс-конференции для представителей средств массовой информации. Кеннеди заявил, что правительство США не планировало, не планирует и в будущем не намерено планировать никаких силовых акций в отношении советских космических аппаратов.

«Исследование космического пространства и Луны должно осуществляться только в мирных целях и на благо всего человечества», – подчеркнул вице-президент США.

(Информация ТАСС)

 

 

 

КОСМОНАВТЫ ЛЕОНТЬЕВ И МАКАРИН –

НА РОДНОЙ ЗЕМЛЕ!

 

Сообщение ТАСС

 

Советские наука и техника одержали очередную выдающуюся победу в деле освоения космического пространства!

Успешно  завершен полет космического корабля «Знамя-5». Космонавты Алексей Леонтьев и Олег Макарин возвратились на Землю.

3 ноября 1968 года спускаемый аппарат космического корабля «Знамя-5»  совершил  управляемый  спуск с использованием аэродинамического качества в земной атмосфере, вышел в расчетную зону приземления и в 21 час 12 минут по московскому времени произвел посадку в заданном районе на территории СССР – в 47 километрах юго-восточнее города Аркалык. Плавное приземление  аппарата было обеспечено  двигателями  мягкой  посадки,  которые  включились непосредственно у самой поверхности Земли.

Центр управления  полетом,  научно-исследовательские  корабли Академии Наук СССР и измерительные станции вели непрерывное наблюдение за космическим кораблем на всех этапах его атмосферного полета.

В условиях сумерек поисково-спасательная служба провела оперативное  обнаружение спускаемого аппарата еще на участке его снижения на парашюте и на вертолетах сопровождала космический корабль непосредственно до самого момента касания земной поверхности.

На  родной  земле  космонавтов  товарищей  А.А.Леонтьева и О.Г.Макарина сердечно встретили представители группы поиска, медики, друзья-космонавты, спортивные комиссары и журналисты. Как и предусматривалось, после выхода из спускаемого аппарата космонавты помещены в специальный транспортируемый бокс для трехнедельного медицинского карантина.

Полет советского ракетно-космического комплекса  «Знамя-5» – «Лунник-5» («Родина») успешно завершен. Программа первой советской лунной экспедиции выполнена полностью.

Под руководством Коммунистической  партии  Советского  Союза советский народ одержал еще одну великую победу,  сделал новый выдающийся шаг вперед к окончательной победе коммунизма, совершил беспримерный подвиг, который навсегда будет вписан в историю мировой цивилизации.

 

 

 

 

 

ЭКИПАЖ «ЛУННИКА-5»: ЗДРАВСТВУЙ, ЗЕМЛЯ!

 

Репортаж специального корреспондента газеты «Советские Известия» Бориса Коновалина с места приземления спускаемого аппарата космического корабля «Знамя-5».