Текст книги "Опереди, если успеешь"

Автор книги: Сергей Бакшеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25

Раскосые глаза под широкими веками застилали потоки слез, морозный ветер остужал лицо. Убитая горем, Дина плакала молча, сил на рыдания не осталось. После ее приезда в Москву она всем приносит только несчастье: и любопытному мальчишке в супермаркете, и строгой маме Юры, а вот теперь доброму Давыдову. Ее умение – заглянуть на двадцать секунд в будущее – не божий дар, а дьявольское наказание!

Пока девочка занималась самобичеванием, Следопыт сумел прийти в себя. Теперь у него появился личный повод разделаться с подлой девчонкой. Она напала первой. Следопыт живуч, и подобного обращения с собой не прощает.

Мутный взор киллера обнаружил упавший электрошокер. «Всадить его в шею девчонки? Нет, ненадежно». Где-то здесь должен валяться пластиковый штык, по прочности мало уступающий стальному. Им он пропорет паршивку насквозь, нанося удар за ударом, пока та не сдохнет. Следопыт живет «по понятиям» и честно отработает еще одну улику против себя.

Следопыт замечает отлетевший в сторону клинок. Шесть шагов – и вновь при оружии. Кисть сжимает удобную рукоять, голова работает ясно. На крыше только он и хнычущая девчонка. Защитника больше нет. Прикончить ее и уйти через соседнее здание… По пути попадается бесполезный автомат. Он с размаху пинает его, автомат скользит и сваливается с крыши. Ноге больно, но это лишь прибавляет злости.

Дина видит, как к ней, не таясь, приближается убийца родителей. В его руке нож, в глазах расчетливая ярость. Но ей уже всё равно. Она опять одна, круглая сирота, живущая в другом измерении в окружении жестокого мира. «Господи, побыстрее бы конец!».

– Удачно мы встретились, детка, – зловеще шипит убийца. – Мне больше незачем гоняться за тобой. Сама пришла.

Следопыт замахивается и бьет ее в живот, затем еще и еще. Дина закрывает глаза и ждет двадцать секунд, когда острая боль разорвет ее тело, и всё закончится.

… пять, четыре, три…

На крышу врываются два омоновца. Рука Следопыта испуганно дергается, решительный замах теряет силу, клинок тычется в девочку, прокалывая лишь одежду. Киллеру невыгодно сию минуту ее убивать. Теперь она его защита от нацеленного автомата. Он загораживается девчонкой и тащит ее за собой к краю здания, за которым зияет пустота.

– Сделаете хотя бы шаг, и я ее убью! – для верности кричит он.

– Оставь ребенка, и мы тебя не тронем, – спокойно отвечает омоновец.

Второй, что-то нашептывает в рацию.

– Бросьте оружие! Иначе, я за себя не отвечаю! – нервно предупреждает Следопыт. Теперь ему противостоят подлинные вооруженные бойцы.

– Давай сделаем это вместе. Ты отпускаешь девочку, а мы кладем автоматы.

– Нет! Я ее убью!

– Ну, хорошо, будь по-твоему. Смотри, я уже отстегиваю магазин.

На пол шлепается магазин с патронами. Второй омоновец проделывает то же самое. Следопыт понимает: его голове достаточно единственной пули, оставшейся в патроннике. Но лучше прикинуться олухом.

– Так-то! – глупо радуется он. – А теперь зовите командира. Я буду говорить только с ним!

Послушно воркует рация. Но Следопыт уже переместился в нужную точку, он помнит, как устроено здание казино.

– Не вздумайте меня обмануть! Я убью ее! – истерично кричит он и спокойно шепчет на ухо девочке: – Стой и не двигайся.

Дина подчиняется, после гибели друга ей безразлична своя судьба. Следопыт приседает. Этот край крыши закрыт от всполохов рекламной вывески, и киллер стоит у отвесной стены. Со стороны может показаться, что ему совершенно некуда деться.

– Где командир? Я буду вести переговоры только с ним! – последний раз громко предупреждает он.

Натренированное тело послушно переваливается через край крыши, длинные руки цепляются за прутья пожарной лестницы. «Всему свое время», – философски решает Следопыт, бросая досадливый взгляд на беззащитную спину уцелевшей девчонки. Он с обезьяньей ловкостью спускается вниз по заиндевелой лестнице, спеша исчезнуть, пока омоновцы не сообразили, что их надули.

Глава 26

Серьга внес Дину в узкую комнатушку и небрежно швырнул на кушетку. Девочка тихо осталась лежать в том же положении, как и упала. В серых глазах пылали маленькие угольки.

Квант сделал помощнику знак, чтобы тот удалился.

– Ну вот, теперь я вынужден держать тебя под запором, партнер. – Владелец казино развел руки. – А как иначе? Ты напала на меня с шокером, хотела смыться, бросить в самый трудный период, хотя обещала помочь.

– Ничего я не обещала, – буркнула Дина.

– Не будем спорить, теперь это не имеет значения. Ты со своим приятелем хотела кинуть мое заведение на приличную сумму. Такое в наших кругах не прощают.

– Поэтому вы поручили Следопыту меня убить?

– Тебя? Не много ли чести? Профессионалов его уровня используют для более серьезных дел.

– Он напал на меня с ножом.

– По-моему это ты за ним гналась. Так что вы квиты. Но впредь, во избежание ненужных эксцессов, будете работать порознь.

– Не буду я ни на кого работать! – девочка полыхнула глазами, отвернулась к стене и сжалась калачиком.

– Дина, – продолжил Квант вкрадчиво, – мне трудно без тебя. Послезавтра намечена сделка, в которой никакие адвокаты не помогут. Понимаешь, партнерам я не доверяю. И место они назначили совершенно незнакомое.

– Пошлите их к черту!

– Послал бы, да крайне выгодно, не могу. Вот если ты мне поможешь…

– Не буду! – отрезала Дина.

Глаза Кванта сузились, лицо побледнело. Он с трудом поборол приступ ярости, но говорил теперь очень сухо:

– Не забывай, что я всё про тебя знаю. Знаю твоих врагов, знаю, что ты бомж и круглая сирота. Никто больше не придет тебе на помощь. Ты осталась одна, никому не нужная! Ты это понимаешь?

Хлесткие слова отдавались тупой болью в висках. Дина вспомнила, как Давыдов вывалился в темноту из сияющей буквы, и вновь заплакала.

Квант смотрел на содрогающиеся от рыданий острые плечи девочки.

– Ну, хорошо. Поспи. А завтра мы еще поговорим. Ты поймешь, что единственный твой друг – это я.

Он выехал из комнаты и запер дверь на ключ.

Дина горько оплакивала свою потерянную жизнь. Казалось, что слезы должны давно иссякнуть в этом худеньком тельце, но всё новые и новые их потоки увлажняли подушку и сбившиеся волосы. Она сжимала в руках янтарную заколку с прыгающим дельфинчиком, но вместо доброго лица мамы ей мерещились кривой оскал Следопыта и тело Давыдова, содрогнувшееся от удара тока. Михаил раз за разом проваливался в пустоту, укоряя ее недоуменным взглядом: зачем ты так?

Забывшись, во сне она наконец увидела любимую маму. Та звала ее: «Дина, Дина», но голос был каким-то низким и болезненным. Девочка открыла глаза, видение исчезло, но тихий голос продолжал звучать: «Дина, Дина».

Девочка приподнялась. В темную комнату свет просачивался только из-под двери. За ней слышались вялые голоса охранников и звук работающего телевизора. Окон здесь нет, сюда невозможно пройти незамеченным. Выходит, голос ей померещился. Она сходит с ума!

Ресницы плавно захлопнулись. Дина упала на подушку. Сумасшедшая так сумасшедшая! Ведь именно такой ее желают видеть окружающие.

Но вновь рядом зазвучало настойчивое: «Дина, ты меня слышишь, Дина?» Девочка вздрогнула. На этот раз она распознала источник звука и узнала голос. Открытие это оказалось еще более удивительным, чем общение с мамой во сне.

Она поправила микронаушник и изумленно произнесла в кулон:

– Да, я слышу тебя.

Глава 27

Леонид Романович Скворцов устало поднял телефонную трубку.

Последние сутки его телефон звонил почти беспрерывно. Знакомые выражали соболезнования в связи с гибелью жены, журналисты пытались узнать подробности, американские покупатели перешли к активной фазе переговоров, сбивая цену. А еще сегодняшние выборы и постоянные звонки из штаба партии. Однако, услышав голос нового собеседника, Скворцов внутренне подтянулся.

– Ну что, Романыч, пьянствуешь? – по-доброму спросил один из координаторов партии.

– Куда там, Евгений Михайлович. Вы же знаете, какие у меня обстоятельства.

– А ты нажрись, Романыч. Поможет.

– Пытаюсь. Не лезет.

– Это потому что с горя. А я тебе хорошую новость подкину. Есть верные данные, что на выборах мы набрали больше, чем в прошлый раз. Хорошим списком в Думу пройдем. Так что обмывай депутатский значок.

– Спасибо, Евгений Михайлович.

– Да не за что. Мы же одна команда. Только ты это… в новостях больше не мелькай. И, самое главное, «Бригантину» свою с глаз долой. В новой Думе олигархи не нужны.

– Да я понимаю…

– Ну вот и славно. Всё, что хотел, я сказал, а ты, Романыч, делай выводы.

– Наконец-то я тебя нашел, – звучал в микронаушнике радостный голос Михаила Давыдова.

– Давыдов, это ты? – не верила своим ушам Дина.

– А кто же еще? С тобой всё в порядке?

– Нормально. А ты? Я же видела, как ты упал с крыши.

– Я зацепился.

– Давыдов, я так перепугалась!

– Омоновская форма крепкая, куртка плотная, а вывеска на казино – это сложная конструкция. Очухался – вишу сзади золотой пальмы.

– Как обезьяна? – улыбнулась Дина.

– Как Маугли. Когда спускался, представлял себя им.

– Ты цел? Ничего не сломал?

– Пара синяков и царапин. Крепеж на вывеске прочный. Можно спускаться, почти как по лесенке. Потом сидел в машине, ждал, может, ты появишься. Омоновцы ушли, а ты не появилась. Дина, ты сейчас где?

– Сижу под запором. Но это ерунда. Я рада, что ты цел. Как ты со мной связался?

– Когда все стихло, я вернулся на то место, где мы со Следопытом боролись, и нашел порванную антенну с кулоном. Вот, наладил.

– Как я счастлива!

В дверь постучал охранник, недовольно спросил:

– Чо кричишь?

– Сон страшный приснился.

Охранник отошел. Послышался стук кружек и шипение закипающего чайника. Дина отвернулась к стене и шепнула в микрофон, скрытый в кулоне:

– Давыдов, меня тут охраняют.

– Слышал. Извини, что не смог тебя освободить.

– Сама виновата. За Следопытом погналась…

– Кое-что он нам рассказал.

– Этого мало, чтобы вычислить заказчика.

– Есть еще зацепка. Когда я искал упавший кулон, то нашел разбитый телефон. По-моему, он у Следопыта из нагрудного кармана вывалился, когда я за него цеплялся.

– А что нам это дает?

– Телефон расколот, но сим-карта цела. Помнишь, он говорил про эсэмэски?

– Четыре цифры от заказчика!

– А также атлас и бригантина.

– И ты сможешь вычислить?

– Покопаюсь в телефонной памяти, а там посмотрим. Как тебя вырвать из лап Кванта? Вот проблема. В милицию нам пока нельзя обращаться.

– Квант меня не тронет. Я ему нужна. Завтра я соглашусь ему помочь, и он не будет держать меня взаперти. Тогда мы что-нибудь придумаем.

– Главное, что у нас снова есть связь. Антенна берет на большом расстоянии.

– Не это главное, Давыдов, – вздохнула Дина.

– А что?

– У меня снова есть… друг.

Михаил подавил ком в горле. Современная жизнь настолько нивелировала понятие «друг», что, услышав, сколько чувств тринадцатилетняя девочка вкладывает в это слово, взрослый мужчина не смог сдержать слезу.

– У меня тоже есть друг, – с расстановкой произнес Давыдов.

– Кто? – еле слышно шепнула Дина.

В ответ он выпалил:

– Ей всего тринадцать и она постоянно задает глупые вопросы!

Дина улыбнулась так широко, что Михаил почувствовал ее улыбку.

– Ты только не смейся, а то охранник опять будет стучать.

– Скажу, что приснился веселый сон, – лукаво вымолвила Дина и тут же спохватилась: – Ой! Я совсем забыла, что ты в машине мерзнешь. Уезжай, выспись, а днем возвращайся, снова поговорим. Я узнаю планы Кванта, и мы разработаем свой.

– Я могу остаться.

– Эх, Давыдов. Ну зачем женщине уставший мужчина?

Глава 28

Потрясенный Михаил Давыдов расширенными глазами смотрел в раскрытый ноутбук. Там прокручивалась уже известная ему видеозапись с камеры наблюдения при входе в главный офис «Бригантины».

Вот Вероника Самошина пытается вывести переодетую в китаянку Дину Кузнецову. Девочка держится неуверенно, возникает заминка, охранник кому-то звонит, Самошина строго разговаривает по телефону, наконец, их выпускают из здания. Внимание Давыдова приковано к нижнему углу экрана, в котором мелькают цифры таймера. Вероника и Дина подошли к проходной в 19.42. В это время Михаил пытался выбраться из офиса сквозь открытое окно.

А вот еще одна запись с офисной камеры видеонаблюдения, на которую он наткнулся только что. Коридор рядом с боксом службы безопасности. Открывается дверь, из нее высовывается бритоголовый охранник. Тот самый, с кем дрался Давыдов и кого он обнаружил в бездыханном состоянии с окровавленной шеей! Время – 19.51! Мертвый охранник воскрес! Он вытирает салфетками шею и спокойно направляется к туалету. Но в кадре появляется Толя-Киборг и запихивает Леху Бритого обратно в бокс. Что там происходит, неизвестно: внутри бокса службы безопасности видеокамер нет.

Михаил откинулся на спинку дивана. Выходит, его незаслуженно обвинили в убийстве. Сразу после драки охранник легко передвигается в кадре, а значит, никакого серьезного ранения не получил. Убийство – фарс! Но зачем?

Давыдов восстановил в памяти события того вечера. Кто-то очень рассчитывал, что при виде ужасной картины офисный клерк испугается, убежит и обо всем будет молчать. Но Михаил нарушил чужие планы. Он убежал вместе с прямой наследницей огромного капитала. Такого поворота «кто-то» не ожидал. Ему нужна была девочка любой ценой, и он организовал травлю Давыдова.

Михаил прокручивал записи с различных видеокамер. Круглоголового бритого охранника он больше не видел. Неужели с ним расправились по-настоящему, чтобы состряпать реальное обвинение в убийстве? От открывшихся фактов голова шла кругом.

– Давыд!

Михаил вздрогнул от неожиданного окрика. Рядом с ним возвышалась Маруся в роскошном платье императрицы с вызывающим декольте.

– Как тебе? – она кокетливо наклонилась, томно проведя ладонями сверху вниз по лифу.

– Ничего, – рассеянно промычал Михаил.

– Ни-че-го, – обиделась художница. – Я старалась, хотела удивить, а он… Да что с тобой? На тебе лица нет. Может, скрытая травма? Говорила тебе, покажись врачу. Вон, какие синячищи!.. Форму-то я зашью, а автомат? Мне за него на киностудии отчитываться.

– Автомат упал с крыши. Если хочешь, я куплю новый.

– Купишь – еще больше неприятностей огребешь! – Маруся присела рядом с Михаилом, поправила парик с крупными кудрями, накрыла его руку своей ладонью. Ее голос стал ласковым. – Давыд, ну когда ты снова станешь нормальным мужиком. Как появилась эта пигалица, ты на меня даже не смотришь. А раньше, помнишь, как нырял сюда.

Уверенная женская рука обхватила Михаила за шею и ткнула носом во вздыбленную корсетом грудь. Михаил уперся руками в Марусины бедра, пытаясь разорвать объятия, но та крепко держала его, прижимаясь всё теснее и что-то мурлыча. Даже уши Михаила были стиснуты теплой женской грудью. Он не слышал, как нудно загудел старый лифт, а затем открылась входная дверь.

Когда объятия неожиданно ослабли, Давыдов заметил стоящую перед диваном Веронику Самошину. Та нервно мяла снятые перчатки и хмурилась.

– Я вообще-то стучала, но вы…

– Да чего там, – смело ответила Маруся. – Вы же коллега Миши. Проведать пришли. Ненадолго.

– Ненадолго, – согласилась Самошина и веско добавила: – Мне надо переговорить.

– Поняла. Только уединиться у меня негде. Я пока за картинки отойду, переоденусь.

– Спасибо. – Самошина проводила хозяйку с ледяной вежливостью.

Также она обычно смотрела вслед уволенным ею сотрудникам. В ее глазах тлела женская обида:

– Пока я всеми силами спасаю тебя, ты время даром не теряешь.

– Вероника, я здесь гость и не могу грубить хозяйке.

– Вижу-вижу, Твоя вежливость не знает границ. Кстати, где Дина?

– Ее задержали в казино.

– В казино?

– Видишь ли, мы хотели выиграть деньги на лечение мальчика, который пострадал в супермаркете. Но нас раскололи.

– В каком казино?

– «Золотая долина». Его владелец Квант. Но он не тронет Дину. Скоро я вытащу ее оттуда. У нас есть переговорное устройство. – Михаил показал на подвеску с кулоном. – А с Диниными способностями к предвидению…

– Понятно. – Вероника хотела сказать что-то еще, но Михаил ее перебил:

– Представляешь! Я нашел доказательство своей невиновности. Я не убивал охранника.

– Интересно.

– Это факт. Он был жив после борьбы со мной и неплохо себя чувствовал. Сейчас я тебе покажу записи. Садись рядом.

Вероника скинула шубку и присела на диван, сохраняя холодное выражение лица и держась на значительном расстоянии от Михаила.

– Вот! Обращай внимание на таймер в углу экрана.

После того как Самошина просмотрела видеозаписи, Давыдов подытожил:

– Всё организовал Викулов. По его приказу подожгли пиротехнику. Он хотел схватить Дину и представить ее психопаткой. Когда я ему помешал, он инсценировал убийство, чтобы я перепугался и вышел из игры. Потом его люди охотились за нами.

Вероника покачала головой.

– Не забывай, что у Викулова есть начальник. Точнее, полновластный хозяин. Викулов выполнял команды Скворцова.

Михаил замялся, сцепил пальцы, украдкой взглянул на Самошину.

– Я помню наш разговор и твою обиду на Леонида Романовича. Но он же видный депутат, политик, по телевизору постоянно выступает. Как-то не вяжется…

Самошина грустно вздохнула:

– Если человек стал преуспевающим бизнесменом и видным политиком, можешь не сомневаться, что он абсолютно бессовестный циничный тип. Толковый бизнесмен всегда думает о своем кармане, а политик обязан заботиться об обществе. Для честного человека это несовместимые вещи. Дина мешает Скворцову, потому что она прямая наследница погибшего компаньона Олега Кузнецова. Поэтому и приказал с ней расправиться.

– Но взрыв собственного автомобиля? Если он хотел уничтожить Дину, то зачем так рисковать своей семьей?

– Какой же ты наивный! Заметь, погибла только жена. А кто сказал, что он, как и все крутые бизнесмены, не мечтает избавиться от постаревшей супруги? Это очень эффективный способ. Никакого раздела имущества.

– Но это… Ни в какие ворота… И у нас нет никаких доказательств против него.

– Для начала мы должны развалить сделку.

– Надо срочно найти хорошего адвоката и предъявить всем Дину Кузнецову.

– Не факт, что это быстро сработает, – поморщилась Самошина. – У Скворцова было официальное опекунство, девочка с отклонениями, начнутся экспертизы, проверки документов, на нашего адвоката у него найдется десяток своих. Волокиты не оберешься. А времени мало. Американцы хотят закрыть сделку до Нового года. С ними бодаться будет бесполезно.

– А как же поступить?

– Надо испортить имидж компании, создать бардак в управлении. Ты сам говорил, у нас есть грозное оружие.

Михаил вопросительно посмотрел на Веронику.

– Две умных головы и вот это. – Самошина показала на ноутбук.

Трудно представить, что коммерческий директор, всем сердцем переживавшая за успех торговой сети и больше всех сделавшая для ее процветания и развития, способна причинить вред родной компании. Он восхищался ее неординарными волевыми решениями.

– Вероника, ты готова испортить то, что сама создавала?

– Это будет временное отступление перед нашей победой.

«Нашей!» – приятно защемило в груди у Михаила.

На экране еще светился стоп-кадр с изображением Лехи Бритого.

– Для начала мне надо передать эти файлы следователю, – сказал Михаил. – Я не могу спокойно жить, пока меня считают убийцей. Поможешь?

– Ты хочешь, чтобы эти данные передала я?

– Я прошу тебя об этом. Ты сможешь рассказать, а ко мне, потенциальному преступнику, отнесутся с недоверием.

– Хорошо. Сделаю. Ради нас, – и она впервые за вечер дотронулась до Михаила.

– Сейчас я скину файлы на флешку, – засуетился, ободренный многообещающей поддержкой Давыдов.

Передавая флешку, он нежно сжал ладонь Вероники, глаза смотрели в глаза.

– Когда все неприятности завершатся… я и ты…

Растроганная Вероника терпеливо ждала, пока он подберет нужные слова. Но…

Хрястнула выбитая ногою дверь. Накачанная фигура Толи-Киборга на миг заслонила проем. Едва заметно повернув голову, он взглядом просканировал внутреннее пространство и в несколько прыжков оказался рядом с диваном, сжимая кулаки и демонстрируя грозным видом, что оружие ему ни к чему.

Следом за ним появился Викулов с пистолетом в руке.

– Что вы себе позволяете? – попыталась возмутиться Вероника.

– Где флешка? Я жду! – уверенная рука начальника службы безопасности перевела пистолет с Самошиной на Давыдова, кончики усов на лице Викулова дернулись в издевательской улыбке: – Ты хочешь понаблюдать, как она умрет первой?

Михаил разжал пальцы. Серебристая флешка упала на каменный пол. Твердый каблук Толи-Киборга с силой припечатал ее и растер в крошево.

Начальник кивнул на ноутбук. Крепкие ручищи подчиненного сграбастали компьютер, впихнули в сумку и перекинули через плечо.

– Это вам даром не пройдет, – смело выкрикнула Самошина.

– Что это? – Викулов позволил себе полноценно улыбнуться. – Поверьте, Вероника Алексеевна, вам я не собираюсь причинять никаких увечий. Я вообще сейчас нахожусь не здесь, а на поминках безвременно погибшего сотрудника, известного коллегам по имени Леша Бритый. Это подтвердят под любой присягой больше десятка моих подчиненных.

– Какой же вы…

– И Давыдова я не собираюсь трогать. Боже упаси! Его правоохранительные органы разыскивают за убийство. Вот и пусть разыскивают, мне чужой хлеб без надобности.

– Не было никакого убийства, – возмутился Михаил.

– Было. Есть труп, значит, преступление налицо. Сегодня Алексея схоронили.

– Я докажу, что невиновен.

– Как? Тебя застали рядом с телом с окровавленными руками. И ты пустился в бега. Невиновные от правосудия не бегают! Всё давно запротоколировано, есть свидетель. А твои электронные картинки, – он пнул труху от разбитой флешки, – остались, как ты понимаешь, в единственном экземпляре. Да и то пока мы не разведем костер на ближайшей помойке.

Викулов убрал пистолет под куртку и участливо по-родственному взглянул на Самошину.

– Зря вы, Вероника Алексеевна, связались с этим неудачником. Он отработанный материал. Правда, еще не поздно одуматься. Помните, что я сказал: меня здесь не было, и я ничего не видел. Мы с вами из одного окопа. Негоже старым друзьям по пустякам собачиться.

Викулов и Бойко стали пятиться к выходу – с профессиональным достоинством, контролируя поведение противника. Михаил с горечью осознавал, что всё, о чем говорил Викулов, правда. Есть труп, показания свидетеля Бойко, и есть Давыдов – единственный обвиняемый. Все видеозаписи на офисном сервере наверняка уничтожены. Если сгорит ноутбук, ему не на что рассчитывать. Подчиненные будут стоять горой за Викулова, и любой суд поверит им, а не беглому подозреваемому.

В отчаянии Давыдов бросился на Бойко. Расстояние было достаточным, чтобы нападавшему как следует разогнаться, а обороняющемуся подготовиться к отпору. В результате Михаил наткнулся на чугунный локоть, вовремя выставленный, а затем получил удар кулаком в грудь. Толя-Киборг лишь слегка пошатнулся от наскока, а Михаил рухнул на пол.

– Ты проиграл, – прокомментировал Викулов.

– Не говори «оп!» пока не перескочишь, – вдруг раздался прокуренный голос Маруси из-за спины Викулова.

Она ворвалась из-за качнувшихся картин в красноармейской форме начала двадцатых годов: черные сапоги, широченные галифе, перепоясанная ремнями гимнастерка, а на голове буденовка с красной звездой. Ни дать ни взять – вылитая Анка-пулеметчица. Только вместо пулемета «максим» в ее руках красовался автомат Калашникова.

– Эй, умник! Прикажи своему тупому качку отдать чужие вещи. И про пушку свою забудь. – Маруся грозно приподняла автомат и направила на Викулова. – Я нажму на курок, не сомневайся. Ты же с приятелем сейчас совсем в другом месте находишься. А ребята со стройки тебя мигом в фундамент закатают. Котлован видел, когда сюда шел? Это твоя безымянная могила, если дурить вздумаешь. Ну!

На скулах Викулова заиграли желваки. Он кивнул подчиненному.

– Делай, что она говорит.

Толя-Киборг нехотя снял с плеча ноутбук, поставил на пол, сделал шаг назад.

– Так кто проиграл, умник? – с издевкой спросила Маруся. – Катитесь отсюда! И дорогу забудьте!

Бывший военный, опешивший поначалу, наконец взял себя в руки. Маруся стояла прямо под лампой. Прищуренные глаза Викулова заметили профессионально испорченный ствол «Калашникова». Такие вещи проделывали со списанным оружием, когда передавали его в музеи или на киностудии. Из чего следовало, что и боевая часть некогда грозного автомата приведена в полную и безвозвратную непригодность.

Викулов спокойно повернулся спиной к Марусе и приказал Толе-Киборгу:

– У нее в руках игрушка. Врежь ей!

Анатолий Бойко скосил глаза и понимающе кивнул. Осознав, что разоблачена, Маруся крикнула:

– Беги, Давыд! – и ударила прикладом в спину Викулова.

Тот упал, а женщина, перехватив оружие как дубину, приготовилась встретить мощного Толю-Киборга.

Михаил подхватил ноутбук, и, увлекая за собой Веронику, побежал.

Викулов быстро поднялся, сверкнул очами и вынул пистолет. Он пытался поймать ноутбук на мушку, но подвешенные к потолку картины разлетались вслед за беглецами и, раскачиваясь, заслоняли обзор. Валерий Васильевич обернулся к подчиненному: Маруся так яростно размахивала автоматом, передвигаясь по хорошо знакомому ей пространству, что тот никак не мог к ней подступиться.

– Да что ты с ней возишься! За ними! – скомандовал Викулов и устремился вслед за беглецами, расталкивая картины.

Михаил добрался до запасного выхода и выскочил вместе с Вероникой в коридор. Здесь он натолкнулся на сваленные прямоугольные трубы вентиляционного короба. Прежде чем спускаться вниз он расставил несколько кусков короба между открывающейся наружу металлической дверью и стенкой так, чтобы получилась надежная распорка.

Дверь сильно толкнули. Огромные короба отозвались недовольным гулом.

– Теперь вниз по лестнице, – шепнул испуганной Веронике Михаил. – Пока они возятся, мы уйдем.

В машине Самошиной беглецы немного перевели дух.

– Куда теперь? – спросила, разгоряченная бегом, Вероника.

– Тебе очень идет румянец. И волосы, вот так, когда собьются…

– Приходи в фитнес-клуб. Там я и не такой бываю. Куда?

– Пока всё равно, лишь бы уехать.

«Порше Кайен» с тремя восьмерками на номере бесцельно помчался по заснеженным улицам.

Михаил озабоченно стучал пальцами по сумке с ноутбуком, которую держал на коленях.

– Не пойму, откуда они узнали про видеозаписи?

– Ты их скачал с сервера. Наверное, остался след.

– Это так. Но доказательства своей невиновности я нашел только сегодня, а флешку записал вообще за несколько минут до их прихода. А они о ней уже знали, будто… – Михаил заозирался, посматривая на Веронику и ее вещи.

– Что? – спросила она.

– …будто слышали наш разговор. Остановись! Надо срочно проверить твою одежду и вещи.

После тщательных поисков Михаил отлепил от складок дамской сумочки неприметную металлическую таблетку.

– Вот! Они подсунули тебе микрофон.

Давыдов победным тоном произнес в микрофон: «Пора сушить сухари», и вышвырнул его в окно.

– Какой кошмар! – Вероника с застывшим взглядом переживала случившееся.

– Это доказывает, что Викулов боится разоблачения. А значит, надо быстрее передать все улики следователю. Я сделаю новую копию.

Он раскрыл ноутбук. Вероника, задумчиво наблюдавшая за его движениями, спросила:

– А не возникнет ли сомнений в точности информации?

– Что ты имеешь в виду?

– Я не очень разбираюсь, но с помощью компьютера в наше время что угодно монтируют. Наверное, и время можно подправить.

– Я ничего не менял!

– Михаил, я-то тебе верю. Но мы имеем дело с серьезным противником. Представь, я приношу следователю копию, надерганные из разных мест куски…

– Я понял, что нужно сделать, – уверенно заявил Давыдов. – Мы отдадим следователю весь ноутбук. Тут записи со всех видеокамер офиса и супермаркета в течение всего вечера. Они синхронизированы между собой и дают полную картину. Такой объем информации невозможно подделать. Пусть берут всё и убедятся, что ни Дина, ни я – ни в чем не повинны. Тогда неизбежно всплывет фигура Викулова. Я не сомневаюсь, что он организовал поджог и убийство.

– По заказу Скворцова, – задумчиво шевельнулись красивые губы Самошиной.

Михаил захлопнул ноутбук и протянул его Веронике.

– Надо быстрее передать его следователю.

– А как же ты без него? Мне порой кажется, что компьютерная связь для тебя важнее, чем связь с женщиной. – Вероника многозначительно посмотрела в глаза Михаилу.

– Женщины тоже важны. Особенно, такие, как ты.

– Продолжай, – шепнула Вероника и незаметно придвинулась.

– Но с помощью хорошего компьютера я могу…

– А теперь можешь не продолжать. Чтобы ты не страдал, я подарю тебе свой ноутбук. А сейчас позвоню следователю. – Самошина порылась в дамской сумочке и извлекла прямоугольную карточку. – Вот его визитка. Петров Иван Иванович. Приходил в офис, расспрашивал. Написал мобильный.

Самошина разом избавилась от неуверенности, будто стряхнула снег с рукавов. Сказывалась многолетняя закалка крупным бизнесом, где стрессоустойчивость, отнюдь, не последний фактор успеха. Она уверенно набрала номер, бодро переговорила, словно согласовывала время стрижки у личного парикмахера, и с победной улыбкой обратилась к Давыдову:

– Ради таких важных сведений он предлагает встретиться прямо сейчас. Мы договорились пересечься около моего дома.

Михаил Давыдов тоже позволил себе улыбнуться. Ему было приятно смотреть на женщину, которая еще несколько дней назад представлялась такой недостижимой, а сейчас, он остро чувствовал, каждая встреча неумолимо сближает их, разрушая все условности и преграды.

– Поехали, – сказала она, а через несколько минут пути невозмутимо добавила: – Потом можешь остаться у меня. Когда мы передадим ноутбук, тебе незачем будет прятаться.

Свобода! Можно просто зайти в магазин или проехаться на метро. Очень многое начинаешь ценить по-настоящему лишь после того, как это потеряешь. Предстоящая передача улик следователю сулила Давыдову вновь обрести статус свободного человека. И в этой обновленной жизни рядом с ним появилась женщина, которую хочется назвать любимой. Они могут быть вместе уже сегодня…

Михаил коснулся руки Вероники и отвел глаза.

– Останови. Я совсем забыл про Марусю. Она там одна с этими… Мне надо убедиться, что с ней всё в порядке.

С холодным блеском качнулись бриллиантовые серьги.

– Временами я тебя отказываюсь понимать, Давыдов.

– Она спасла нас, помогла убежать. А еще я обещал Дине…

Автомобиль вильнул вправо и ткнулся в бордюр. Женский пальчик нажал на кнопку, разблокировав двери.

Мужчина в синей прокурорской форме отключил телефон и криво усмехнулся. Ласковое обхождение и нехитрый прием с туманными угрозами сработал. Наивная женщина сделала то, на что он рассчитывал: не приперлась в его кабинет с уликами, а заранее позвонила. А значит, его материальное положение уже сегодня существенно улучшится.