Текст книги "Полет нормальный (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Она была со мной не согласна, но отступать поздно – мы блокированы. И до подхода своих должны продержаться. Наши ринутся на помощь, как только разделаются с противником на улице, но на это может уйти время, ибо это будет полноценный штурм. Конечно, наши все в доспехах, и оснащены всеми возможными спецсредствами... Но это ШТУРМ, а штурм есть штурм.

Но были в положении и плюсы – глаза при заходе в оранжерею разбегались от буйства красок, в этой мешанине есть где спрятаться. Хотя и защищенная позиция была лишь одна – за парапетом фонтана. Вся остальная территория, несмотря на маскирующий характер, простреливалась насквозь.

– Ты – туда, ты – туда! – начала отдавать приказы Кассандра. – В засаду! Переверните горшки, спрячетесь! Без приказа не стрелять!

Роза и Мия кивнули и рассыпались в разные стороны. И действительно, несколько пальм и каких-то иных экзотических растений были безжалостно перевернуты, и среди поваленной зелени за считанные секунды появились уютные гнезда для засады, незаметные со стороны двери. Угадываемые, но не видные – буйство флоры в нашей пятой оранжерее поражало воображение любого, кто сюда входил впервые. Рядом были перевернуты еще несколько кадок с растениями, чтоб создать хаос и рассеять внимание.

– Вы! Оба! За парапет! – бросила она Эмме и Хуану Карлосу.

– А лучше внутрь, хмыкнул я.

– Почему?

– Безопаснее.

– Но ведь!.. – Кажется Эмма пыталась протестовать, но я подошел и безапелляционно швырнул ее в воду, схватив одной рукой за шкирку, другой подталкивая... В место пониже спины. Она оказалась девочкой нелегкой, но мой рывок был на пределе возможности, и вышел отменно.

– Ты тоже, – улыбнулся я другу.

– Но я!

Что он 'он', изобретатель сказать не успел – тычком в спину я отправил его вслед за Эммой. И после выныривания обоих, громко прокричал:

– Сидеть в воде, еле высунувшись! Лишь бы дышать! Прижаться к борту с этой стороны! – указал я сторону створок. – ЭТОЙ! Все понятно?

Оба закивали и упали в искомую сторону, и вовремя – игломет Гюльзар, уже занявшей позицию за бортиком, застрекотал по направлению к створкам.

– Хуан! – успела крикнуть Кассандра, но я понял и без нее.

Противник появился неожиданно. После очереди нашего снайпера за створками послышался вскрик, но зная, что за этим последует, я прыгунул... В бассейн фонтана, следом за нашими штатскими опекаемыми – больше никуда не успевал.

Борт фонтана выполнен из бетонопластика хорошего качества. Никаких горгулий и иной нечисти тут не наблюдалось, это был просто фонтан в 'зеленом' экологическом стиле, и это неплохо. Неплохо тем, что ничего, срезанного очередью, на голову не упадет. Толщина же борта такая, что задержит любую иглу.

Против более серьезного оружия она, разумеется, бессильна, но это все-таки школа, вряд ли у противник будет вооружен им. Но у экофонтана был и минус – слишком низкие борта.

Дальше начался ад, который я описал выше, именуемый в народе 'батальной сценой'. Выход из оранжереи один, напротив нас; противник был на виду, не мог ударить в спину. Но имел спецсредства. И для начала собирался пристреляться, чтоб понять, что ждет его внутри. То и дело из-за створок высовывались игольники и винтовки, отправляющие в нашу сторону смертоносные иглы; мы пытались 'срезать' их своими очередями, не давая обзора, одновременно пытаясь не попасть под их очереди.

Кассандра с Маркизой окопались за внешним бортиком сзади меня; я вел огонь прямо из воды, защищенный лишь единственной преградой. Отстреливаться, прижавшись спиной к борту, высунув винтовку вверх, над собой, не получалось – маленькая высота, приходилось то и дело высовываться над бортом, лавируя с места на место. Да, в таких условиях требуется постоянно перемещаться, чтоб противник не пристрелялся. Что я и делал, ползком, постоянно натыкаясь на тела и конечности Эммы и Хуана Карлоса. Их задача была проще, тупо прижаться к борту изнутри и не задохнуться, и они с нею справлялись. Один раз Эмма попыталась высунуться, и я всадил ей в ухо так... В общем, заслужила. Воды нахлебалась, закашлялась, но учитывая, что над нами после этого полетели иглы, думаю, она не в обиде.

Вода... Блаженство для колонизированной планеты. Но это блаженство сковывало мои движения, заливало лицо – я ничего не видел. Очень часто стрелял наугад, согласно одной лишь интуиции. Голограммы системы координации боя так же страдали – вода проходила сквозь них и искажала изображения, я был по сути слеп. Ну, почти. И если бы не крики и комментарии девчонок (связь работала хорошо, вода и шум фонтана кольцевой мембране в ухе не помеха), не знаю, что бы делал.

...Ад, самый настоящий ад. Его дотошное описание так же займет не одну страницу, хотя на самом деле длился бой всего несколько минут. За это время мы успели расстрелять половину боекомплекта, Сестренки умудрились выдать позиции – и шквал огня буквально затопил оранжерею, разносясь во все стороны, кроша в салат всю имеющуюся в наличии зелень. Роза успела убраться за парапет, как и я, прыгнув внутрь, а вот Мия находилась слишком далеко и была вынуждена прятаться в массе поверженной зелени, надеясь, что шальная игла ее не достанет. Роза была ранена – от ее плеча по воде расползалась красное пятно – хотя не смертельно. Жить точно будет! Но вдвоем нам тут было тесно, да и противник по фонтану как-то пристрелялся.

Потом противник, видно, чувствуя превосходство, решился на штурм. В оранжерею полетели дымовые шашки, по всем направлениям, а так же газ, от которого хотелось кашлять и текли слезы. Газ и дым быстро рассеивались – работала локальная система кондиционирования, которой поровну были наши войны и страсти – но несколько мгновений для штурма они дали.

Над нашими головами что-то громыхнуло, яркая вспышка ослепила даже сквозь закрытые веки. Не увидев, скорее почувствовав движение, я прыгнул в сторону, изо всех сил, пытаясь рывком преодолеть сопротивление воды и мокрой обтягивающей одежды, открывая огонь в сторону штурмующих. Это было то самое шестое чувство, которое появляется после длительных тренировок в адских условиях, приближенных к боевым. Условиях, которых не могло быть без противостояния с 'сорок четвертыми', без полигонов, без Сьерра-дель-Мьедо. Без двадцать шестого отдела, наконец! Подготовка у ангелов жесткая, жестокая. Зверская. Но именно благодаря зверской подготовке они способны на такое, на что не способен более никто на этой планете (ну, из известных мне подразделений). Ту атаку мы отбили.

В нападающих стрелял не только я. Скорее, я все-таки не попал – помешала эта гребанная вода. Но Кассандра стреляла наугад, вслепую гораздо лучше меня, это в ее генмодифицированной крови, усиленной эффектом активации в момент опасности для жизни после гибели родителей. И она сидела не в воде. Так что первый штурмовик был обречен.

Стреляла так же Мия – я слышал треск с ее стороны. Наугад, вслепую, но и она прошла школу ангелов, и отзывы о ней от руководства я слышал только положительные – не зря же их с сестрой собирались забирать в наказующие. Вновь движение, шевеление. Выстрелы, крики. Ругань. Голоса, мужские и женские. Визг Эммы и крик Хуана Карлоса. И, наконец, все кончилось.

...Дым рассеялся. Передо мной, на дне, высунувшись головами над бортом, сидели Эмма и Хуан Карлос, придерживающие лежащего между ними одного из штурмовиков Манзони. От горла его по воде расползалось кровавое пятно – 'двухсотый'. Эмма вновь завизжала и пиханула труп, пытаясь отползти в сторону. Тело перевернулось... И стал виден торчащий из его горла метательный нож.

Я обернулся к Розе, так же поднявшей голову над поверхностью, но в отличие от меня, несмотря на рану, взирающую на створки входа сквозь прицел винтовки.

– Все в порядке?

Это Мия. Поднялась во весь рост и направилась к нам.

– Нога! – раздался голос Восточной красавицы сзади. Я обернулся:

– Ранена?

– Куда там! Затекла!

Эта выдра выругалась сквозь зубы на незнакомом языке, убрала винтовку и облокотилась на борт.

– Пройдет, – констатировала Кассандра, так же опустила винтовку и села на борт. – Значит, все целы?

– Я ранена. Легко. В плечо, – отчиталась Роза.

– Жить будешь! – улыбнулась Белоснежка, поднимая забрало. Ее девочки рассеивались по помещению, проверяя в буйстве оттенков нашинкованных растений, нет ли где угрозы? Дым еще не рассеялся окончательно, кашлять и чихать все еще хотелось, но чувство радости от того, что все позади, забивало эти глупые потребности.

– Мар... Марта! – Я прокашлялся, сделал усилие и встал на ноги, не выпуская из рук оружия. Вода ручьем потекла с одежды.

– Чико! Какой ты весь красивый! – ухмыльнулась эта зараза, подошла и сгробастала меня, одной рукой перетащив через борт. Хорошая вещь, скафандр с сервоприводами! Я рядом с нею казался маленьким, хотя в жизни она была на голову ниже.

– Высохну, – отмахнулся я и так же сел на борт. Рядом примостился Хуан Карлос, как и Эмма отползший от трупа подальше, только в мою сторону.

– Твоя работа? – бросил я Розе, которую две девочки Марты, перелезши в фонтан, взвалили на плечи.

Сестренка кивнула.

– Я его не видела. Чувствовала движение.

– Молодец! – равнодушно похвалила Кассандра. На всех нас наваливалось чувство послебоевой апатии, когда адреналин начинает выходить из организма.

Я огляделся. В оранжерее было еще два 'двухсотых' и два 'трехсотых'. Причем оба 'трехсотых' находились в сознании и яростно матерились. Судя по голосам, за створками так же были еще люди, в том числе 'трехсотые' противника. Несколько раз до нас донеслась фраза: 'Департамент безопасности!..'

– Марта, успокоительное есть? – кивнул я Белоснежке на Хуана Карлоса, смотрящего на лежащий перед ним с этой стороны бортика чуть в стороне труп. Равнодушным таким пустым взглядом. А затем на Эмму, усевшуюся позади и мерно всхлипывающую, старающуюся вообще никуда не смотреть. – Или что-то, чем можно реакцию притормозить. Чтоб крыша не поехала. Это дети!

– Разберемся! – улыбнулась мулатка, закрывая забрало.

Глава 9. Рефинансирование

За суетой вокруг все про нас забыли. В оранжерею подтянулись еще люди – вначале наши девочки, затем офицеры-оперативники департамента безопасности. Следом подозрительно быстро появились эксперты, делающие замеры, берущие какие-то пробы. Нас не трогали, делать что-то самим не хотелось – оставалось только смотреть на всё это мельтешение и тихо офигевать.

Эмма выплакалась, сидела, тупо смотря перед собой. Трупы накрыли брезентом, ей стало легче, но осознание того, что вот этот бугорок еще полчаса назад был живым человеком, который ходил, смеялся и разговаривал... Мне уже ничего, привык, а вот им с Хуаном Карлосом...

...Да и меня коробило, если честно, просто не так сильно.

Катарина появилась спустя минут двадцать. Внимательно осмотрела всех нас и коротко раздала указания:

– Кассандра – в машину. Мою, командную 'Эспаньолу'. Вы, – палец ее уткнулся в повесивших голову школьников, – идите в школьный двор, ждите там. Если надо – покажитесь медикам, они там есть. Территорию школы до особого разрешения не покидать, но родных известите, что живы и с вами все в порядке. А ты – со мной! – Последняя часть фразы предназначалась мне.

Хуан Карлос, как истинный кабальеро, подхватил все еще находящуюся в прострации Эмму под локоть и потащил к выходу. За ними потянулись и мои девчонки, так же находящиеся не в лучшем расположении духа. Мы же, дав им всем уйти, вышли в коридор следом.

– Камеры отключены, – произнесла Катарина, когда немного отошли от оранжереи... Бывшей оранжереи, сколько ее будут восстанавливать – тот еще вопрос. – Говорить можно где угодно, нужно только тихое место.

В коридоре, на нашем ярусе, было людно. Одного 'двухсотого' метрах в пятидесяти ближе к лестницам паковали эксперты, рядом 'трехсотым' занимались медики. Мимо туда-сюда шныряли скользкие типы, лишь один из которых был в форме и при погонах.

– Много их здесь? – усмехнулся я, кивая на офицера департамента, подразумевая и тех, кто в штатском.

– Мы привезли девять, – покачала головой Катарина. – Сколько сейчас – не знаю, операция вышла за рамки моих полномочий. Сюда в течение двадцати минут пол-Альфы подтянули. Теперь это дело ДБ и только ДБ...

– ...Ты что же, сукин сын, творишь! – резко сменила она тональность, как только мы свернули за угол, за линию обзора ближайшей группы криминалистов. Схватив за грудки все еще сырой формы, она шандарахнула меня затылком о стену. Глаза ее пылали праведным огнем. – Ты что себе позволяешь, щенок? Хоть понимаешь, сколько людей сегодня подставил, на какой риск пошел?

Ты хоть понимаешь, СКОЛЬКО в тебя вложили?!! – продолжила она почти шепотом, но уж лучше бы кричала. – И далеко не денег!

Сосунок! Герой хренов! Ты когда головой научишься думать, а не эмоциями?! Выпендриться захотелось? Перед девочками школьными покрасоваться? Наших не натрахался, донжуан гребаный?..

Но я больше не был тем парнем, которого она хватала за грудки и прикладывала затылком чуть менее, чем какой-то жалкий год назад. Почувствовав злость, я так же полыхнул глазами, сбросил ее руки, подался вперед и приложил о стену уже ее, с силой надавив на плечи всем весом, чтоб не дергалась. Мышечная масса у меня больше, и в данный момент это более весомый аргумент.

– Она – принцесса иностранного государства!!! – размеренно выцедил я, после чего сделал паузу, чтобы дошло – слишком уж Лока Идальга сегодня импульсивная. – Принцесса, понимаешь? А у нас с Южно-Американской империей отношения далеко не самые радужные!

Тебе нужен международный скандал? На ровном месте и на ТВОЕЙ совести? Как начальника операции, на которого после ее гибели переведут все стрелки?

– Да ты!.. Да ты!.. – пыталась парировать она.

– Не знаю, как ты, а мне этого не нужно, – закончил я и выдавил приторную улыбку. – И где мое честно заслуженное 'спасибо'?

Отпустил ее. Она пыталась возразить, и аргументы у нее имелись... Но слова про 'принцессу', такие прогнозируемые и ожидаемые, оказались настолько неожиданными, что ответы испарялись, не успев сорваться с губ.

– Хуан! – жалобно выдавила она, сдаваясь. – Хуан, Лея посмотрит сквозь пальцы на десяток таких принцесс! Тем более таких, от которых открестились там, на Земле. Но за тебя убьет – ты у нее один, и другого не предвидится. И всех, кто 'допустит', 'не предпримет мер' и так далее накажет ОЧЕНЬ сурово! Паула – ничто, пыль!

Нет, челюсть у меня не отвисла. Но только потому, что тренированная. За год я не только возмужал, но и разучился удивляться. Однако, под ложечкой засосало.

– Ты уверена?

– Да. – Кивок. – Я не знаю всего. Я не знаю и десятой части. Я просто была на некоторых совещаниях.

– Но международный скандал... – Кажется, теперь жалко выглядел я со своим показным героизмом. Показным для сеньорин офицеров, знающих куда больше и меня, и даже Катарины, которая у них всего лишь девочка на побегушках.

– Я все сказала. – Она подняла голову, глаза ее вновь засветились, но страха в них не было. – Даже больше, чем имела право, гораздо больше! Дальше думай.

– Жучки? – скривился я и обвел взглядом коридор вокруг. Она вновь покачала головой.

– Подотру. Сегодняшние управляются из машины, а других, насколько знаю, на тебе нет из соображений... – Кривая усмешка... – Совершенно не твоей безопасности. В корпусе они не нужны, там ты даже в душе на ладони.

Последнее высказывание я пропустил – нечто подобное подозревал, особенно после памятного противостояния с 'сорок четвертыми'.

– Кто я? – вырвался вопрос. Не хотел его задавать, знал, что не ответит...

...Но она ответила.

– Генетический эксперимент. Хоть убей, большего не скажу. Но эксперимент оттуда... – ткнула она пальцем в потолок. После чего натужно засмеялась:

– Впрочем, о том, что ты – плод генного эксперимента, в корпусе знают даже ссыкухи из 'мелюзги'. Я не открыла ничего нового.

– Кроме отношения к нему... И ко мне... Королевы, – прошептал я, сжимая кулаки.

– А о моем отце что-нибудь известно? – вскинулся я, вновь почувствовав злость. Никогда не думал, что ТАКИЕ тайны будут раскрываться походя, в моей же собственной школе. – И на что, porca Madonna, меня модифицировали, раз это так важно?

Катарина думала долго, качала головой. Затем заговорила, отвернув глаза в сторону, видно, не выдерживая контакта.

– Не знаю, почему это говорю, наверное, ты мне все-таки небезразличен. Хочу остеречь от необдуманных поступков, Хуан, как сегодня.

Пауза.

– На что? Тут просто. Посмотри на девочек, которым рассказываешь сказки. Просто посмотри на их лица, и всё поймешь.

– Офицеры тоже слушают твои истории, – добавила она, губы ее тронула еле уловимая улыбка. – ПРОСТО ТАК обычные истории такого эффекта иметь не могут, будь ты трижды единственным мальчиком в корпусе. А про отца...

Вздох.

– Чико, если я это узнаю, меня уберут. Чтоб не болтала лишнего.

– Тебе повезло, что тебя взяли в корпус, под контроль, понимаешь? – продолжила она с жаром. – О твоем отце нет никакой, НИКАКОЙ информации! Вообще, нигде! Знаешь, когда такое бывает? В каких случаях?

Да, я знал. И от этого знания по спине строевым маршем двинулись мурашки. Не имеющие отношения к тому, что я все-таки подзамерз, сидя без движения в мокрой одежде.

– И еще неизвестно, что будет с твоим ребенком! – продолжила она. – Да-да, тебе придется опекать Беатрис Санчес, как только можно. И ее, и малыша. Столько, на сколько хватит сил. Что-то мне подсказывает, у них будет веселая жизнь, и твой проект тут совершенно не при чем. Это будет НЕ ТВОЙ проект.

Из моей груди вырвался стон. Сдавленный, полный отчаяния.

Почему? Потому, что я – лопух. Все эти мысли, что только что озвучила Катарина, были на поверхности. Я обдумывал каждую из них по отдельности. Вот только собрать конструкт в единую схему не получалось. Нет, не потому, что глупый – я не глупый. А потому, что я НЕ ХОТЕЛ осознавать всё это. Мне нравилась моя жизнь. Мысли о том, что она лишь иллюзия, все девятнадцать прожитых лет... Которая сломается, едва ты это осознаешь...

...Нет, в изысканиях я не хотел уходить так далеко. Гораздо проще думать, что ты всего лишь внебрачный родственник правительницы.

– Я племянник королевы, да? – вновь вырвалось у меня, а кулаки вновь сжались. Кажется, я даже боролся с тем, чтобы из глаза не побежала непрошенная слеза обиды на самого себя. – Внук дона Филиппа? Эксперимент проводили при королеве Катарине, и наша любимая королева, как ее дочь и наследница, завершает проект?

Лока Идальга все-таки встретилась со мной глазами, вздохнула, но тут же отвернулась вновь.

– Ты ее родственник. Об этом говорит программа сличения лиц, которую можно найти в свободном доступе. Слышала, кто-то сличал твои гены с Веласкесами и подтвердил это, но на уровне слухов. Наверняка не знаю.

– Кланы?

– Возможно. Ты же знаешь этих сеньоров.

Да, знаю. И был бы удивлен, не сделай они этого. По крайней мере, самые могущественные из них.

– В общем так, Шимановский, – вернулась Лока Идальга к образу сурового командира, вышвыривая нас в реальность. – Про твои намерения мы выяснили, и я доложу, чем ты руководствовался. Но больше так не делай.

Что провела с тобой разъяснительную работу – тоже доложу. Впредь никакого риска, во всяком случае, на пустом месте, и ради этого тебе сообщили больше, чем положено знать даже старшим командирам.

Пауза.

– Каждого затачивают под конкретные задачи, Чико. И у Паулы выжить в бою шансов куда больше. В тебя же...

– Многие люди нехило вложились, – повторил я и усмехнулся. – Понял.

– Ни хрена ты не понял! – обреченно вздохнула она. – Мозгами работать тебя учат. И сегодня ты доказал, что несмотря на патологическое нежелание это делать, у тебя получается.

– Вот и работай ими, Чико! – закончила она наезд 'мудрой тетушки' и одновременно куратора. – А схватки оставь тем, кого обучают именно схваткам!

Взгляд, пронзивший меня до самой черепной коробки, и вердикт:

– Ну, да ладно, доложу, что понял. Иди в машину!

Я собрался идти, но поняв, что хочу сделать еще кое-что, во всяком случае попытаться, обернулся:

– А если по дороге заскочу в одно место?

– Не долго! – не стала ломаться и строить буку она. – Минут двадцать, максимум полчаса. У меня есть несколько дел, надо уладить, но как улажу – чтоб был в машине! – Ее глаза налились свинцом, она не шутила.

Я понятливо кивнул и только собрался уходить, как вновь настиг ее голос:

– Мы пойдем за тобой, Хуан. Если и дальше будешь доказывать, что достоин...

Я снова обернулся... Но нет она сказала всё. Лицо Катарины озаряла хитрющая улыбка, а пальцы крутили на руке головку печатки, видимо, имеющей ту же природу, что и подаренная Мамочкой змейка. Когда она активировала ее – не заметил, но руки держала замком давно.

– Только не рискуй больше понапрасну... – добавила она, подводя разговору окончательный итог.

– Да, конечно... – промямлил я, и, наконец, удалился.

'Мы'. Слова сказаны. Офицеры... Во всяком случае, бОльшая их часть, выбор сделали. И если начнется мое противостояние с будущей королевой... При выполнении мною неких базовых условий, одно из которых я продемонстрировал сегодня...

...Нет, о таком думать сгоряча не стоит. Только выспавшись, на свежую голову, взвешивая каждую мелочь!.. Только не сегодня!..

* * *

– Вы еще не ушли?

Дон Алехандро, мой куратор из еще той, прошлой жизни, был в кабинете. Что странно, учитывая происходящее. Хотя, он на работе, и работа его обязывает к кое-каким делам, которые могут совершенно не пересекаться с происходящем в школе.

– Заходи, Хуанито. Садись, – поднял глаза хозяин кабинета, рука его указала на место напротив себя. Голос при моем появлении напрягся, в глазах появилась тревога, но не настолько сильная, чтобы я мог развернуться и уйти, посчитав разговор бессмысленным.

Я прошел, сел, стараясь не демонстрировать просящиеся наружу силу, уверенность в себе и звериные инстинкты.

– Чем обязан? – уткнул он в меня колючий взгляд.

– Думал, вы будете мне больше рады... – не мог не заметить я.

– Рад? – Он покачал головой. – Я был бы рад, если бы имел относительно тебя и того, что произошло, больше информации. Кофе будешь? – Он поднялся и направился к встроенному в стену шкафу.

Я пожал плечами.

– Не знаю. Наверное.

– Нервы? – понимающе усмехнулся он.

Кивок

Дон Алехандро открыл лицевую панель, и, подумав, извлек на свет... Темно-коричневую мутную жидкость знакомого вида, которую неспешно поставил на стол. Жидкость была охлаждена и плескалась в красивом мгновенно запотевшем стеклянном графине. Рядом появились два небольших сосуда – то ли стакана, то ли рюмки. Что-то национальное.

– Тогда предлагаю вот это. Получше кофе будет! – улыбнулся он.

Рука его сняла стеклянную пробку и разлила содержимое графина по... Пусть будет рюмкам. Я, не дожидаясь приглашения, взял свою и 'хлопнул', не чувствуя вкуса, хватая ртом воздух. Крепко! Но мозги такая штука прочищает будь здоров – именно то, что сейчас надо. И только поставив пустую тару на место, почувствовал, что отпускает.

– Слушаю? – произнес старик, сев а место, опытным движением ценителя пригубив ядреный напиток из своей тары.

– Даже не знаю, что сказать, – вырвалось у меня. – И с чего начать. Я так, пришел, просто повидаться...

– Расскажи хотя бы, что сегодня произошло? – сверкнул глазами старик, но не грозно – понимал, что нащупавшийся контакт очень легко сломать.

– Революция, – коротко сформулировал я. – То, что планировал осенью, перед 'фонтаном'. Сегодня дошли руки до реализации. С другими ресурсами, но и с более сложными противостоящими факторами. Сын олигарха – это не дружков Бенито поодиночке мочить.

– Хм... Ресурсы и факторы иные, а вот участи купаться в фонтане ты и сегодня не избежал! – поддел он, оглядывая мою так и не высохшую до конца одежду.

– Судьба моя такая!.. – признался я и развел руками. – Что делать!?

Помолчал, подбирая слова, и сразу перешел к основной фазе:

– У нас с королевой нечто вроде джентельменского соглашения. Причем негласного – мы не оговаривали детали. Однако, нарушить которое проблематично и ей, и мне.

– Даже не обсуждая условий? – вновь хмыкнул старик.

– Да, бывает и такое, – согласно кивнул я. Ладонь моя потянулась к графину. – Не возражаете?

– Нет-нет! Конечно! – взмахнул руками дон Алехандро. – Я вижу, тебе нужно. Я всегда вижу такие вещи.

Я налил еще порцию, выпил. Теперь горло обожгло, но это ничто по сравнению с иной, душевной болью.

– Она не сможет не защитить ребят, что участвовали сегодня в представлении, от сильных мира сего, – продолжил я, – в обмен на мою помощь в её разборках с теми самыми сильными мира сего. Всё честно.

– Трупы бойцов Умберто Манзони в обмен на то, что титуляров не исключат?.. Да уж, равноценный обмен!

Старик лучился злой иронией, но было в его взгляде кое-что еще, что он тщетно пытался скрыть. Понимание, что всё совсем не так просто, как звучит.

– Вот только зачем ей это? Зачем кровь в ШКОЛЕ? – гневно продолжил он. – Она что, не понимает, что в первую очередь это ударит по ней?

Я отрицательно покачал головой.

– Она боролась с не с людьми Манзони. Сегодня она боролась с террористами. Которые всего лишь прикрывались документами СБ влиятельного клана.

Дон Алехандро презрительно скривился.

– У нее не выгорит, это же элементарно. Дело развалится, не начавшись.

– А кто сказал, что она попытается пришить дело? – парировал я. Мои губы расплылись в улыбке, а глаза победно заблестели. – Главное – информационная волна. Истерия в обществе от слова ТЕРРОРИЗМ.

ТЕРРОРИСТЫ в ШКОЛЕ, да еще ЧАСТНОЙ... Представляете, что начнется на Венере? Уже началось, – взглянул я на часы на браслете. – И так просто такую волну не погасить!

– Но у нее нет никаких доказательств!..

Дон Алехандро ошарашено качал головой. Я видел, он цеплялся за слова, но сам замысел уже понял.

Я не торопил события и спокойно разжевывал:

– А они и не нужны, доказательства. Сам факт того, что Умберто Манзони ОПРАВДЫВАЕТСЯ на фоне ТАКОЙ волны... Это уже удар. Если кто-то оправдывается, значит он виновен, значит рыльце у него в пушку – одна из аксиом психологии толпы. Да, Веласкесы ничего не добьются по линии правосудия, но позиции 'атомного Умберто' это отбросит на десятилетия. Если он вообще сможет их наверстать. Пятно 'терроризма', его 'пособника' останется на репутации на всю жизнь, несмотря на полное отсутствие каких-либо связей и доказательств. И другие кланы, дружественные итальяшке, не ударят палец о палец, чтобы ему помочь – иначе под маховик волны попадут и они. Это победа, дон Алехандро. Полная и безоговорочная, пусть и в рамках поставленных задач.

– Да уж! – старик почесал подбородок и явно 'потеплел'. – Знала ее величество, на чем сыграть! Универсальная страшилка, особенно на фоне всех этих ультрас и религиозных фанатиков!.. Чувствую, и ты руку приложил? – сузились вдруг его глаза.

– Я – приманка, – я не стал раскрывать истинной роли в операции. Здесь, в этом кабинете, это не нужно. – Ключевая фигура. Сами понимаете...

Пятидесятиградусный ром, а в графине у моего бывшего куратора содержался именно он, постепенно давал о себе знать. Я окончательно расслабился, пришел в себя. Нет, не опьянел, но напряжение, сковывающее последние несколько недель, отпустило.

– Что скажете, дон Алехандро? – усмехнулся я, в свою очередь сверкнув глазами. – Как вам ТАКОЙ путь наверх?

Старик долго качал головой.

– Путь императора не бывает без крови, мой мальчик. К сожалению. Моему личному, как гуманиста, но то, что я не приемлю такой путь, не значит, что он плох.

Пауза.

– Мне трудно судить, Хуанито. – Он вздохнул. – Я мало знаю. И не могу предположить, что из тебя вырастет впоследствии. Но мне кажется, ты выбрал верную дорогу. Это ТВОЙ путь, к которому у тебя лежит сердце.

Каждому своё, и это – твоё. Как бы тебе ни было трудно и плохо, ты справишься именно потому, что ты на своем месте, на своей дороге.

Он снова помолчал, затем пронзил взглядом, словно подводя черту под разговором:

– Ты ведь не совета пришел спрашивать, не так ли, мой мальчик? И не отчитываться о проделанной работе. Плевать тебе и на мои советы, и на мое мнение...

– Дон Алехандро, а давайте просто выпьем? – перебил я и усмехнулся – после близкого общения с некоторыми железными сеньорами из корпуса грозный взгляд какого-то школьного куратора на меня не действовал. – Без советов и отчетов? Как бывший ученик и наставник? – Рука моя снова потянулась к графину.

Все правильно, я пришел не отчитываться. И не за советом. Его советы были важны в определенное время моей жизни, но тогда и только тогда. А пришел я поставить точку, большую и жирную, в той истории, что началась почти год назад в этом самом кабинете.

Я пришел отчитаться перед самим собой. А старик... Он важен, он не просто декорация на сцене моего развития. Но он – прошлое. Которое именно сегодня волею судьбы и закончилось.

Мы чокнулись.

– За тебя, мой мальчик! – произнес старик с молодыми глазами. – Чтобы никогда не забывал, кто ты и откуда. И о том, кто с тобой рядом.

...Я говорил, что в школе у меня был очень-очень мудрый куратор?..

* * *

– ...Ну, думаю, не стоит драматизировать ситуацию с ангелами, – говорил гость студии, которого радиостанция где-то оперативно откопала. Эксперт по чему-то-там, чему – не вникал. – Королевские телохранители использовались департаментом безопасности всю историю, примеров – масса. Напомню только случай семнадцатилетней давности, когда ультрарадикалы движения за возвращение к истокам захватили больницу святого Франциска. Как вы помните, среди террористов началась перестрелка, после чего выжившие сдались. И всё это произошло, когда ангелы, в непривычной глазу узнаваемой издалека белой броне показно принялись готовиться к штурму.

– Ангелы не берут пленных, – продолжил голос. – Ангелы неподсудны нашей правовой системе. И могут устроить кровавое месиво из захваченных противников, которые не нужны департаменту для допросов и следствия, прямо на месте, перед камерами. Особенно, если при штурме пострадал кто-то из них или из заложников. Можно давать этому положительную оценку, или же негативную – данная тема не для сегодняшнего эфира. Но это так. Так что нет, я не согласен с оппонентом, это не специальная операция против клана Манзони. Это действительно операция департамента, реакция на оперативную информацию о готовящемся захвате.

– То есть, вы считаете, что это все-таки были люди Манзони? – допытывал ведущий.

Смущение.

– Скажем так, я допускаю это с вероятностью более пятидесяти процентов. Но как правильно сказал ваш корреспондент, подтвердит или опровергнет это только следствие.

Так же я хочу напомнить, – продолжил он, – что операция проводилась в ТРЕХ школах. Везде были выявлены нарушения, везде были арестованы люди с оружием и документами СБ различных авторитетных охранных организаций, но штурм с убитыми был только в школе генерала Хуареса. И это что-то, да значит.