Текст книги "Своя жизнь (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

* * *

Вновь всё тот же сон, но он больше уже не является моим кошмаром.

Транспортный отсек самолёта. За бортом гудят турбовинтовые движки Ан-12.

Привалившись спиной к двери в кабину, сижу, положив руки на колени. Передо мной в каком-то странном танце пляшут тени.

Что-то на мгновение заставило отвести взгляд, а когда я вновь повернул голову, то передом мной стоял высокий плотный офицер-японец в старом полевом мундире, с рядами орденов и медалей на груди. Секунды хватило на узнавание этого человека, пристально вглядывающегося мне в глаза.

Ноги словно бы сами собой подбросили тело вверх, спина выгнулась по стойке «смирно», кирзачи громко щёлкнули каблуками. Привычно вскинул правую руку к виску, но тут вспомнил, что голова непокрыта и неожиданно даже для самого себя сжал кулак, ударив им в грудь рядом с сердцем.

Как заправский римский легионер.

– Генерал Курибаяси!..

Офицер неожиданно вздрогнул.

– Курибаяси… Даа…

Лицо генерала, большее похожее на мраморную маску, разгладилось; в его глазах вспыхнул какой-то тёмный огонь.

– Да! Именно так меня когда-то звали!..

Привычным движением Тадамити провёл рукой по левому боку, но затем резко отдёрнул её, сжимая в кулак.

– Значит, это тебе Юмико передала мой меч? – пристально взглянул мне в глаза офицер.

– Да, господин генерал! – ответил я, неожиданно нащупывая на простом советском солдатском ремне рукоять висящего меча.

– Я видел тебя ТАМ, но здесь ты другой. Странно… Ты не японец, – с сожалением произнёс Курибаяси. – У тебя внешность варвара и странная форма, но ты – солдат. И ты – наш по духу. Только кто же ты на самом деле? Кому ты служишь?

– Я – русский, господин генерал! А служу… – на мгновение опустил взгляд, но тут же твёрдо взглянул в глаза давно умершему офицеру. – Я не могу предать свою Родину, но волею судьбы ныне стал солдатом, защищающим Империю.

– Империю… – с горечью произнёс Тадамити. – Где та Империя, за которую я сражался и умер? Во что превратили её проклятые гайдзины [19]19
  Яп. чужаки, чужеземцы.


[Закрыть]? Мы были воинами, а превратились в… Русский, да? Я дрался с вами во времена Номонгана [20]20
  Принятое в Японии название конфликта на Халхин-Голе.


[Закрыть], вы были хорошим врагом – храбрым, честным, сильным. Потом… Потом вы стали врагами янки – это хорошо, надеюсь, вы этого ещё не забыли. Вы, как и мы, тоже проиграли свою войну, странную, но войну. Но скажи мне, солдат, ты служишь Империи, но готов ли ты умереть за неё?

На миг я задумался.

Что для меня Япония? Наверное, всё-таки чужая страна. Навсегда. И этого не изменить. Но мне есть, что здесь защищать – тех, кого я люблю, тех, кто мне дорог. Тех, кто доверился мне и надеется на меня. Это непросто – взять на себя вручённую ответственность за жизни других…

Да… Империя для меня – это люди.

– Да, господин генерал, – твёрдо произнёс я. – Это не моя Родина, но уже и не чужая страна. Наши судьбы теперь связаны.

Он меня поймёт, верю, что поймёт. Я родился не в своём времени – мне больше бы подошло Средневековье или Античность, когда честь и доблесть были куда большим, чем просто словами. Он поймёт меня, этот генерал, ему это не чуждо, в отличие от многих.

– Ты не лжёшь – я вижу это, – тяжело уронил японец. – Ты тоже чужак, но ты можешь понять нас – это хорошо. И ты можешь вспомнить и показать другим, какими мы были прежде.

Окружающее пространство начало таять и растворяться в густой пелене тумана.

– Вспомни. Покажи. Мы сделали ошибки – не повтори их. У тебя уже есть знамя, просто разверни его. Найди свой путь, только не забывай прошлого.

Вокруг больше ничего не было – ни неба, ни земли, только лишь туман… И голос:

Враг не разбит, и значит, я не погибну в бою.

И буду рождён еще семь раз,

Чтобы взять в руки нагинату… [21]21
  Предсмертные стихи генерала Курибаяси, отправленные Императору.


[Закрыть]

И словно помимо воли из моей груди вырвался ответ:

…И семь раз погибнуть,

Сражаясь за Императора. [22]22
  Строчки, которые должны были стать ответом генералу.


[Закрыть]

Глава 4. Аска на горизонте

Как оказалось, просто так подарить мне меч было нельзя, ибо он являлся частью культурного и исторического наследия Японии. Нет, об обратном ходе речи даже и не шло, просто мне пришлось подписать несколько бумаг и уже только потом забирать син-гунто в своё единоличное владение.

В комплекте к нему мне чуть попозже доставили классическую деревянную подставку для катаны, но так как офицерский меч не носился в комплекте с более коротким клинком-вакидзаси, син-гунто пришлось быть в гордом одиночестве. Другим немаловажным предметом оказалась внушительного вида официальная бумага синего цвета, удостоверяющая, что по общепринятой в Японии классификации это – «очень важный меч», являющийся «достойным элементом культуры». А это вам, между прочим, не хухры-мухры – обычным штамповкам такое не полагалось. Син-гунто Курибаяси – это меч с ого-го! какой историей, ибо был родовым клинком, переоформленным под общеармейский стандарт. Генерал-то ведь у нас был из самурайского рода, многие сотни лет служившего вассалом старинного клана Санада, так что просто по определению не мог иметь меч без истории или выкованный каким-нибудь малоизвестным мастером…

Хотя какая, в сущности, разница, кто делал этот син-гунто? Мне было гораздо важнее, кто им ВЛАДЕЛ. Небеса и подземелья, если бы раньше кто-нибудь сказал, что в мои руки попадёт самый настоящий клинок самого настоящего генерала времён Второй Мировой, являвшегося исторической личностью, ни за что бы не поверил! И по барабану – японский это генерал или русский. Честный, храбрый, умелый? Ну и всё – большего не надо. Нет, конечно же, ТТ Жукова (или что там у него было?) или «вальтер» Роммеля было бы заиметь гораздо лучше… Хотя такой меч – это, наверное, всё же на порядок круче. От такого наградного оружия у меня разве что слюни не текут, а ведь мне его теперь, вообще-то, даже можно с собой таскать. Официально. Как хранителю ценной исторической и культурной реликвии, во как. Главное, за пределы Японии не вывозить, ибо табу.

Нет, я, разумеется, никуда его таскать не собираюсь – больно уж ценная штука. Ещё, блин, покоцаю или профукаю, не дай Аллах… Тьфу-тьфу-тьфу! Беречь! Как зеницу ока беречь! А то ведь позора на всю Империю будет…

Ух, как вчера Фуюцки-то прямо после церемонии задвигал речёвки перед борзописцами! И про преемственность поколений, и про традиции предков, и про новое поколение защитников Родины… Ну, чисто замполит или проповедник – сразу видно бывшего профессора-лектора. Я аж почти заслушался, хотя и всё моё внимание на тот момент было приковано к генеральскому клинку. Мисато, вон, просто ограничилась дружеским рукопожатием и хлопком по плечу… Но, чёрт побери, сколько у неё тогда в глазах было гордости… Я же ей, можно сказать, сын, брат и подчинённый… Неее, после всего этого мне теперь хоть в лепёшку вместе с Ноль-первым нужно будет разбиться, но флот не опозорить. То есть Империю и человечество не подвести. Из вариантов у меня теперь только побеждать до победного конца (каламбур, однако), погибнуть в бою или совершить сэппуку. Последнее, кстати, было бы крайне нежелательно – я же вроде как христианин, крещённый, мне нельзя… Разве что только с гранатой под танк или грудью на амбразуру.

Нет, вообще-то, если честно, не хочу я так… заканчивать. Нет, камрады, ну на кого я всю эту ораву-то оставлю, а? За ними же глаз да глаз нужен, а я пока что главная ударная сила… Тем более ещё не все прибыли, вообще-то…

* * *

Нет, один раз в Контору с мечом смотаться всё же пришлось, но не по личной прихоти, а сугубо в официальном порядке. Нужно было включить син-гунто в список разрешённого к ношению и хранению оружия. Мало ли что он древний и ценный для истории – зарубить-то им можно только так, без особых затруднений. Во время Второй Мировой даже простыми солдатскими клинками японцы разрубали и американские винтовки вместе со стволом, и, собственно говоря, самих американцев. Другой вопрос, что при исполнении такого «трюка» меч обычно ломался…

Ничего, осмотрели мой клинок, признали холодным оружием, официально внесли в реестр – всё чин-чинарём… Теперь немного посидеть в кабинете Мисато, дожидаясь начала тренировок, и можно…

– Лейтенант Икари?

О, а чего это Ли от меня потребовалось?

– Да, господин сержант? – вежливо поднялся я с места. – Что-то не так?

А ведь не так же, действительно не так. Никогда я ещё не видел своего инструктора настолько возбуждённым.

– Икари, тут до меня дошёл слух о вашем награждении… – несколько смущённо (?!) произнёс сержант. – Могу ли я… могу ли я взглянуть на ваш клинок?..

Ага, вот оно что! Чтобы фанат холодного оружия и упустил шанс хотя бы подержать у себя в руках такой клинок? Да ни в жисть!..

– Разумеется, господин инструктор. Прошу вас, – после некоторого колебания ответил я. Всё-таки, пожалуй, такие вещи действительно оказывают влияние не хуже пресловутого Кольца Всевластья – неохота как-то их надолго из рук выпускать, да…

Аккуратно протянул син-гунто Ли, держа его лезвием к себе – традиции вежливости, однако. Когда японцы капитулировали, то зачастую передавали мечи американцам лезвиями от себя, что на самом деле было тягчайшим оскорблением…

Вообще-то, всё это я узнал только вчера из приобретённой по случаю книги об истории японских мечей. Раньше-то, признаться, этим особо никогда не интересовался – не любил как-то всю эту восточную экзотику, и всё тут.

– Благодарю, господин лейтенант, – у спеца по фехтованию аж глаза загорелись, когда он осторожно принял меч из моих рук.

Осторожно выдвинув клинок из ножен (непорядок, однако – это не клинок нужно вынимать, а ножны сдвигать), Ли начал что-то бормотать себе под нос по-английски. Причём, как истинный ценитель холодного оружия, он не касался лезвия голыми руками. Насколько мне позволяли понять мои познания в английском (изрядно подтянутые за последнее время), бормотал китае-американец что-то вроде:

– Какая работа… Сотня лет, не меньше… Сталь… Антиквариат… Клинок с историей… И ведь не уничтожили же, хотя могли бы… Великолепно, просто великолепно… Такой случай, такая удача…

– Гордитесь, Икари, – вернул мне син-гунто Ли. – Такая вещь… Это просто нечто. Не каждому выпадает удача заиметь столь великолепную вещь.

– Ваша правда, сержант, ваша правда… Кстати, не подскажите где тут можно раздобыть набор для ухода за катаной?..

* * *

Тёплая погода, свежий воздух, маленькая кафешка – что ещё для счастья в выходной нужно? Тем более что в конторском тире уже настрелялся до посинения – можно и просто предаться сладостному ничегонеделанию.

– Почему нас в основном готовят к боям не с Ангелами, а с людьми? – поинтересовалась Рей.

Несколько разомлевший, я не сразу понял, о чём говорит Первая.

– Прости, что?

– Почему нас учат сражаться не с Ангелами, а с людьми? – повторила свой вопрос Аянами.

– Сложный вопрос… – почесал я затылок. – А с чего ты это взяла?

– Стрельба. Рукопашный бой. Владение холодным оружием. Чтобы уничтожать Ангела так много знать не требуется. Точнее, не требуется знать именно такие вещи.

– Ну, тут ведь какое дело… Скорее всего, просто никто не знает, как нужно готовить пилотов, вот поэтому и учат всему, чему только можно. Когда-то так же и первых космонавтов учили – всего понемногу, не зная, что именно им может пригодиться.

– Мы победили уже трёх Ангелов, – заметила Рей. – Разве полученных данных недостаточно для корректировки программы обучения?

– Кто знает, – пожал плечами. – Смотри. Каждый Ангел был по-своему уникален, и каждый раз против него приходилось сражаться по-разному. Сакиила я убил в рукопашной, Самсиила прикончил мечом, а вот Рамиила пришлось валить всем миром, и кто знает, какими будут новые враги.

Кто знает? Я знаю.

Наверное.

Может быть.

Ладно, уже не уверен после того случая с «Джеем» – мало ли как тут всё может повернуться…

Кстати, по идее скоро следующий Ангел должен напасть… Только не на Тройку, а на перевозящий Еву-02 и зародыш Адама военный конвой. Интересно, а как Гагиил намеревался пробиться к Терминальной Догме? Отрастить лапы и выбраться на сушу, что ли? Ну, с его скатоакулообразным телом это было бы весьма затруднительно, на мой скромный взгляд… Хотя, Бог знает, на что на самом деле способны эти Ангелы…

– Возможно, – задумчиво уронила Аянами. – Но почему тогда нас начали готовить так поздно?

– Есть у меня тут одна теория, вот только не знаю, насколько она верна… – протянул я.

Первая вопросительно посмотрела на меня.

– В общем, мнится мне, Рей, что кто-то знал, что на нас рано или поздно нападут, поэтому и начал строить Евангелионы, искать пилотов, готовить мощную базу в виде Токио-3… Но несколько ошибся со сроками. Возможно, были данные, что Ангелы нападут позже – лет через пять-семь.

– Если кто-то знал о возможных атаках, он мог знать и том, что из себя представляют Ангелы, – резонно заметила Аянами. – Кто они, чем опасны, как их убить. И как нас готовить для всего этого.

– А что если было известно только о том, что рано или поздно нам на головы из космоса начнёт валиться какая-то дрянь? – спросил я. – А вот по срокам всё тогда, кстати, совпадает… Нас вот, например, только начали готовить, а основную нагрузку наверняка планировалось дать, когда мы хоть немного повзрослеем. За это время Мардук нашёл бы ещё кандидатов в пилоты, ещё бы Ев построили, а то сейчас у нас есть твой Прототип, мой внесерийный тестовый Ноль-первый, и только всего одна серийная машина. А нужно больше. Сколько там Акаги говорила, что мы можем содержать Евангелионов на базе, а то я что-то запамятовал?

– Шесть в штатном режиме и ещё три в перегруз.

– Вооот! – я откинулся на стуле. – Да если бы у нас была эта дюжина Ев, от Ангелов бы мокрого места не осталось! А если бы ещё у нас была дюжина хорошо подготовленных пилотов, то так вообще…

– Это будет по девять Ев и пилотов, а не двенадцать.

– Рей, ты придираешься.

– Не придираюсь, а уточняю, – спокойно произнесла Аянами. – Двенадцать и девять – это две большие разницы. Но у нас, к сожалению, нет ни того ни другого. Так что получается, мы почти не готовы к выполнению своей миссии. Это плохо.

– Да уж, хорошего-то мало, – вынужден был признать я. – Только другого-то выхода нет – приходится воевать, как есть. Мы опять наступили на те же грабли…

– Что сделали? – не поняла Аянами. – Зачем наступать на грабли?

Я задумался. Русская идиома перевелась на японский уже почти на автомате, вот только нужно было её теперь объяснить…

– Ну, это означает, что мы опять сделали ту же ошибку, которую уже много раз совершали до нас. Как сказал один человек, живший лет сто назад – «генералы всегда готовятся к прошедшим войнам».

– Не понимаю, – честно призналась Рей. – Как можно готовиться к тому, что уже случилось?

– Это своего рода парадокс, – рассмеялся я. – А дело тут вот в чём. Люди всегда думают, что что-то новое (те же войны), будет похоже на то, с чем они уже сталкивались. Когда грянула Первая Мировая, все думали, что она будет похожа на прошлые войны. Когда грянула Вторая Мировая, все подумали, что она будет похожа на Первую, и так далее. А все и всегда в таких случаях ошибались. Вот и мы сейчас все ошибаемся, думая, что Ангелы действуют как люди.

– Значит, нам нужно перестать ошибаться.

– Легче сказать, чем сделать… – хмыкнул я, выдавая очередную прописную истину, коими за прошедшие пять минут сыпал только так. Сунь-Цзы нового времени, блин…

– Нужно просто понять врага, – неожиданно уверенно произнесла Рей.

– Хм? – я от удивления поднял бровь.

– Понять врага, его цели и мотивацию. Узнаем, что нужно Ангелам – сможем помешать им, а не просто драться. Бороться не с последствиями, а с причиной.

– Верно, – пробормотал я. – Припоминаю – говорил что-то такое… Не об этой ситуации конкретно, но было дело… Осталось только понять, что им нужно.

Терминальная Догма. Распятая на кресте Второй Ангел Лилит. Провести Третий Удар по собственному сценарию. Как всё просто, блин, а всё равно ни хрена непонятно…

– Надо будет доктора Акаги посильнее на этот счёт трясти, – подумав, заявил я. – А то они что-то ничего дельного по врагу не выдают. Кто, куда, откуда. Адреса, пароли, явки…

– Зачем Ангелам пароли?

– Не обращай внимания, Рей – это меня опять куда-то не туда понесло. Давай лучше просто немного отдохнём. Ещё сока?

– И по мороженому.

– Замётано.

– Ещё раз – в чём разница между «замётано» и «шито белыми нитками»?..

***

– Я давно хотел спросить тебя, Рей, но всё как-то не решался…

Мы шли по улице вдвоём – отчего и не прогуляться в выходной день, если погода к этому располагает? «Солнышко светит, и птички поют – ну его на хрен, наш институт!..» Тем более что внимания на нас обращают не так уж и много. Без мундиров мы были просто прогуливающимися школьниками – ничего особенного

– О чём?

– Мой отец… – слово выговаривалось уже без малейшей запинки. Если никогда не знал собственного родителя мужского пола, то назвать кого-то так – не проблема. Вот матерью кого-нибудь другого мне было бы называть гораздо сложнее… – Кто он для тебя?

– Командующий, – моментально ответила Аянами и, подумав, добавила. – Командир. Наставник.

– Извини, но я не замечал, чтобы вы были с ним особо близки…

– Это лишнее.

– Прости?

– Неважно, как он ко мне относится, я просто знаю, что нужна ему.

Угу, нужна. Чтобы помочь провести Третий Удар по нужному сценарию.

– А зачем? – «простодушно» поинтересовался я.

– Мне нельзя об этом говорить, – неожиданно жёстко ответила Рей.

Я даже немного опешил от такого напора.

– Даже мне?

– Даже тебе, – и уже помягче добавила. – Извини, Синдзи, но у меня такой приказ.

– Приказ, приказ… – проворчал я. – Если тебе прикажут умереть, ты тоже его исполнишь так же без колебаний?

– Да, – честный и страшный ответ. – А разве ты нет?

– Хм… Пожалуй, тоже да… Но я обязательно задумаюсь перед его исполнением.

– Приказы ведь не обсуждаются, а выполняются, – полуутвердительно-полувопросительно произнесла Аянами.

– Да, и командир тоже всегда прав, – невесело усмехнулся я. – Просто зная командующего, я бы всё же не стал бы доверять ему так безотчётно…

– Он неплохой человек, Синдзи, – мягко сказала слегка порозовевшая Первая. – Просто он должен быть один. Ему трудно, но он этого не показывает.

– Извини за прямоту, но странно слышать это из твоих уст… Мало того, что это говоришь ты, а не я – его сын, так ведь и о тебе он почти не заботился.

– Почему ты извиняешься? Ведь всё так и есть. Но… Наверное, он просто не умеет ни о ком заботиться.

– Хороший повод, чтобы услать меня куда подальше, – непроизвольно вырвалось у меня.

– Не стоит обвинять Командующего, Синдзи. Он знал, как будет лучше для всех.

– Ты так его защищаешь… Но почему? Почему, чёрт побери?

– Иногда, – задумчиво произнесла Рей. – Иногда Командующий говорит странные вещи – я не всегда могу их понять. Но чаще всего он повторяет, что «от того, что тебе по-настоящему дорого, лучше держаться подальше».

Я остановился, словно громом поражённый. Гендо действительно так говорит?! Не верю!

– …Эта фраза очень странная, – продолжала Первая, тоже останавливаясь. – Почему от чего-то дорогого следует держаться подальше?

– Даже и не знаю… У отца всегда была очень парадоксальная логика – мы с ним никогда не могли найти общий язык…

– Ты тоже нужен ему. Командующий хороший человек, но он всего лишь человек. А люди слабы, и им нужна помощь друг друга. Вместе мы будем сильнее.

– Да, ты как всегда права, Рей, – вздохнул я.

***

– …Главное, не ронять его, а то здесь прицел слабоват – легко сбивается, – Габриэлла вертела в руках «курц», уверенно собирая его.

– Да это я уже понял – какой-то головоломный он к тому же. Чего немцы так извращались? Поставили бы нормальный диоптр или секторный прицел…

– Немцы любят всё усложнять, – пожала плечами итальянка. – Но оружие делают качественное. Что мне ещё не нравится в данной схеме Хеклер-Коха, так это чувствительность к загрязнению и сложный затвор – его в полевых условиях так просто не разобрать. Да и рукоятка заряжания не слишком удобная – в случае чего патрон дослать сложнее.

– Ну, я с таким пока что не сталкивался, – пожал плечами.

– Да и слава Богу! Это та ещё морока, – поморщилась Ферарро. – Кстати, ты про новую их модель слыхал – МП-7?

– Ага. Интересная вещица, на мой взгляд. Его же в рамках нового комплекса малогабаритного оружия создавали, да?

– Ну да, вместе с Р90 и пистолетом Five-Seven, – подтвердила Габриэлла. – Под новый суперпромежуточный патрон – слабее автоматного, но мощнее пистолетного. Вроде бы неплохое оружие получилось, но у меня как раз патрон сомнения вызывает – слабоват будет.

– Так вроде бы у него начальная скорость пули высокая? – спросил я.

– Ну, так то скорость пули, а вот останавливающее действие у него так себе – всё-таки 5,7 миллиметров… Маловато как-то. Я больше серьёзные калибры уважаю.

– А чего тогда у тебя девятимиллиметровый Зиг-Зауэр, а не «Дезерт Игл» пятидесятого калибра? – хитро улыбнулся я. – И «винчестер» вместо базуки?

– Везде нужно знать меру, – рассмеялась итальянка. – Тебе самому «калашников» не великоват будет?

– Не, в самый раз – в Африке с ним и шпанюки даже помладше меня управляются.

– Так это же не солдаты, а пушечное мясо, – пожала плечами Ферраро. – А ты для такого будешь чрезмерно дороговат – раз уж тебя не удалось подготовить по-нормальному, придётся навёрстывать упущенное…

– …Нет, вы только посмотрите на них! – возмущённо возопила Мисато, заходя на кухню и глядя на нас всех, как на преступников. – Вы же ужин готовили – откуда оружие?!

– Да пока макароны варятся, мы тут… – попытался было оправдаться я, убирая с кухонного стола разобранное оружие.

– Да вижу я, что вы тут, – проворчала майор. – Ладно, Синдзи… И Рей он уже плохому научил… Но ты, Габриэлла!.. Ты же уже взрослый человек!..

– Эээ… Мисс Кацураги… – неуверенно выдавила Ферарро, несколько непривычная к подобному обращению.

– Синдзи уже и тебя охмурил? – горестно произнесла командир. – О, горе мне… Но я что-то такое ожидала – сначала сошлись на почве любви к оружию, а потом… Синдзи, как ты мог! Знаю, что ты оставил несчастную Рей одну, но как же я?

– Мисато… – покраснел я. – Габриэлла же не поймёт твоих шуток!

– Молчи, предатель! После всего, что между нами было…

Брови итальянки стремительно взлетели вверх.

– Мисато!!!

– Попался? – довольно захохотала Кацураги. – Один-ноль в мою пользу! Впрочем, как и всегда. Так, а ну-ка все марш в ванную мыть руки! И со стола уберитесь – всё уже тут заляпали, шагу ступить негде! Быстро, быстро!

– Вот кто бы мне о бардаке-то говорил… – проворчал я, плетясь вместе с Рей и Габриэллой.

– А о чём сейчас говорила майор Кацураги? – осторожно произнесла Габриэлла. – Ты и она…

– Мисато шутит, – торопливо произнёс я. – Ты на неё внимания не обращай – она просто нашла ещё один повод меня подколоть. Раньше-то она мне постоянно Рей сватала…

– То есть? – Ферарро перевела взгляд с меня на идущую рядом Аянами.

– Не обращай внимания, – рассмеялся я. – Ей бы сценарии мелодрам сочинять…

– Я вот только немного не поняла, а что она понимала под… эээ… моим охмурением? – честно призналась Габриэлла. – Точнее, поняла, но не совсем.

– И не надо. Мисато у нас большая выдумщица…

– Майор Кацураги часто говорит такие непонятные вещи, – заметила Рей. – Точнее, я понимаю, о чём она говорит, но не понимаю, как это относится лично ко мне.

– Да это я уже заметила… – протянула итальянка. – Странно это как-то… Ведь это же не может правдой, верно? Всё-таки ты и Мисато – это как-то… Ну, или ты и Аянами – вы же родственники…

– А её это мало волнует, – пожал плечами я. – Ей лишь бы кого-нибудь подколоть…

– Я всё слышу, Синдзи!!!

– Я тоже!!!