Текст книги "Последние каникулы (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Калашников Сергей Александрович
Последние каникулы

Последние каникулы

Пролог

– Так значит царевна снова на Земле! И что она на этот раз намерена отмочить? – Двое мужчин самой заурядной внешности неторопливо прохаживались по аллее пустынного парка.

– Точно неизвестно, Владимир Петрович. Сам визит произведен инкогнито и обставлен всеми атрибутами таинственности – она с сестрами и малой свитой фермиков устроилась на работу в придорожной гостинице для водителей-дальнобойщиков. Тревожно то, что происходит это здесь, на европейской части нашей страны.

– А не напомните, Матвей Семёнович, сколько ей нынче лет?

– Пятнадцать. Сёстрам, соответственно, семнадцать и девятнадцать. Все работают официантками в утренней смене – кормят шоферов перед отъездом. Сменяются в девять ноль-ноль, как несовершеннолетние, и уходят гулять. Наблюдать за ними во время прогулки мы не решились.

– Логично. Учли, значит, прошлые ошибки и непредсказуемые технические возможности прериан. Не хватало нам только внезапной трёхминутной войны в случае негативной реакции их покровителей или испуга самих "официанток"! Но постойте, что Ливи Беско собственной персоной в передничке и чепце потчует не выспавшихся водил омлетом и овсянкой?

– Даже обычную женщину сложно узнать в другом макияже, а уж на девчонку, старающуюся быть похожей на кого-то из звезд эстрады, никто и внимания не обратит. Понятно, что на работу она устроилась не под сценическим псевдонимом, а под своим настоящим именем. И представляется Олей – вполне разумный вариант – вряд ли ей самой нравится быть Оливией.

– То есть, как я понимаю, следить за нашими эксцентричными гостьями можно только обычными топтунами, – задумчиво пробормотал Владимир Петрович. – Любую аппаратуру наблюдения они, судя по прошлым докладам, должны обнаруживать мгновенно.

– Агентурное наблюдение результатов тоже не дало, – покаянно доложил Матвей Семёнович. – "Потеря визуального контакта с объектом". Причем это не обычный уход от слежки – группа прикрытия неоднократно отмечала, что эти горе-наблюдатели могли пройти мимо объекта, как мимо столба, "не заметив". Как понимаете дело отнюдь не в низком профессионализме. Общее впечатление, хм... будто им глаза отвели.

– Чертовщина какая-то с этой царевной, да и со всей этой Прерией. Телепаты они, что ли?

– Версии проверяются, Владимир Петрович!

– Значит так: Нужен юноша подходящего возраста, способный заинтересоваться любой из сестёр – все они очень милы. Отводить глаза парню, искренне увлечённому красивой девушкой, ни одна особа столь юного возраста не станет – основной инстинкт, так сказать. Проверьте по базам молодых кандидатов на приглашение в наше ведомство, отсеянных из-за чрезмерной романтичности. План как подвести его к нашим гостьям представите завтра.

***

Получив РОЦУ, то есть «руководящие особо-ценные указания», Матвей Семёнович в сердцах попытался извлечь звук из дверцы персонального транспорта:

– И как потом снимать показания с этого юнца? Особенно, если он влюбится? Допрос под гипнозом?

Флегматичный водитель только саркастически хмыкнул и протянул своему взъерошенному начальству электронную сигарету. Он за годы службы повидал немало разносов и полученную вздрючку оценивал где то на троечку. По двадцатибальной шкале. Слабовато нынче стало начальство по этой части. Впрочем, необходимости продемонстрировать участие, это не отменяло:

– Да бросьте, на влюбленных дураков и спецхимия не действует! – и, увидев как перекосило физиономию собеседника, поспешил поправиться, – Тут скорее доверительная беседа или что-то типа личных дневников нужно. Зависит от свойств кандидата. Например, если он подумывает о карьере журналиста, ему можно заказать статью. Главное – он не должен полагать себя участником процесса слежки, тогда можно ожидать отсутствия препятствий в сборе информации.

– Что делать? Попробуем, – покачал головой Матвей Семёнович, возвращая сигарету, видать вспомнил, что он десять лет как некурящий. – Тем более, что ничего лучшего мы себе позволить не можем.

Глава 1

– Ипполит Харитонович, тут нужно... – вскочившая с места секретарша попыталась перехватить невысокого, зато широкоплечего мужчину появившегося из двери с табличкой «редактор», где-то на первой трети его траектории к двери с надписью «Ответственный за пожарную безопасность Дорова Л.В.» Не тут-то было.

– Лидочка, я в область, надо вытаскивать наших орлов, хм... грифов... чуд пернатых, словом, из кутузки. Все потом! – попытался скороговоркой отбиться от размахивающей папкой для бумаг секретарши местный царь и бог. И шансы проскочить у него, учитывая скорость, маневр и внезапность, были хорошие, но тут на пути к заветной двери возникло неожиданное препятствие – Константин, а для друзей просто Костя, уже порядком наслушавшийся "выпускающий редактор занят, приходите завтра", готов был буквально лечь на пороге, но получить хоть какой-то вразумительный ответ.

– Так-с, и что тут у нас? – резко затормозивший, и оттого чуть не получивший папкой по затылку от взявшей разгон секретарши, редактор рассматривал посетителя с интересом энтомолога. – Молодое дарование типа "юноша-стажер-стать-журналистом-мечтающий", водку мы не пьем, курим две сигареты в месяц, тока чтоб мама не видела, бумажки перекладывать мы не желаем, придумывай ему задачу, Ипполит Харитонович, не меньше чем на сенсацию года и читай потом сочинение на тему "Как я провел лето". И все это в порядке общественной нагрузки!

– Зато все летние каникулы я совершенно свободен! – Константин имел в виду, что обычно люди летом любят отдыхать, а он вполне готов подменить на это время зубров журналистики. Но прозвучало это как-то не так.

– Хм, и наглый. Это хорошо! – воспользовавшись общим замешательством и деморализацией в рядах противника, редактор ловко уклонился от раскрытой папки с бумагами на подпись и выскочил в коридор, откуда донеслось – "За мной стажер!"

Упускать столь неожиданный момент благосклонности фортуны было глупо, и новоиспеченный стажер областной "сплетницы" и восходящая звезда мировой журналистики рванула следом, да так резво, что сама не заметила, как оказалась на продавленном заднем сиденье редакционного тарантаса.

Впрочем, время прийти в себя было – начальство, устроившись на переднем месте рядом с водителем, решало какие-то важные задачи по визорам и перемывало кости сотрудникам. Костя сначала прислушивался, а потом резко стало не до того.

Впрочем, оказалось, что внимание к персоналу тут на высоком уровне и все контролируется бдительным оком.

– Вяся ты посмотри, кого, оказывается, мы на работу взяли, – весело поинтересовался Ипполит Харитонович, бросив внимательный отеческий взгляд назад, – какой насыщенный зеленый цвет! Я-то думал обычный стажер а тут прям царевна-лягушка. Э-э-э, царевен-лягух? А похрен! Я не Иван и тем более не царевич – целовать это чудо не намерен – быстро тормози вон хоть возле кафешки, подышим свежим воздухом!

– ... и заодно перекусим, как следует! – К счастью последнюю фразу редактор выдал уже после того как стажер покинул салон – вот что значит опыт!

***

– Так-с, молодой человек... – серьезный разговор как и положено был начат после того как довольно плотный завтрак упокоился в желудках спутников, а Костя домучил свой стакан чая без сахара. Удивительно, но круто заваренный зеленый чай отлично убирает зеленый цвет с лица. Прям, мистика какая-то.

– ... кажется, вы задались целью побить рекорд времени пребывания в должности для нашей редакции, – а вот продолжение не радовало от слова "никак".

– Так вот. Я вас, несомненно, разочарую – рекорд одного молодого дарования, которое заходя в мой кабинет подписать заявление на прием, ткнуло пальчиком в "Генерального Спонсора Уважаемого в Области Человека и Просто Благодетеля" и поинтересовалось: "А это еще что за сморчок?"... Хм, так вот – не побить вам того рекорда. Сам бы не поверил, что журналистом можно пробыть отрицательное время, да. Я вас не слишком разочаровал?

Некоторое время "старички" – редактор с водителем – ехидно рассматривали новичка но, не видя желания все бросить, зарыдать и убежать к маме, коротко переглянулись и решили, что полено им досталось неплохое, хоть и сучковатое. Зато глядишь, из него Буратино получится.

– А что на ваш взгляд, молодой человек, самое важное в работе журналиста? Что нужно для эпохального, так сказать, репортажа? Удивите меня и, глядишь, действительно возьмем вас не в стажеры, а сразу в отдел светской хроники, а?

Костя на эту тему мог бы написать неслабое сочинение, но тут просто впал в ступор – что ж нового и оригинального можно придумать вот прям так, сходу?

– Н-у-у, умение с-смотреть и в-видеть необычное... – жалко проблеял он, понимая, что проваливает задачу, и "поправился", чтобы через секунду заледенеть от понимания, что теперь точно все, – ...в повседневном.

– А как! – Ипполит Харитонович даже задрал на лоб визоры и окинул ястребиным взглядом окружающее их пристанище дальнобойщиков, – То есть вы вот прям сейчас, не сходя с места, готовы выдать заголовок статьи для нашей желтой газетёнки? Да такой чтобы смог поднять тираж процентов на двадцать? Я искренне хочу это видеть – дерзайте, и моя щедрость не будет знать границ! В пределах разумного, разумеется. Тридцать секунд у вас есть!

Пока редактор витийствовал, водитель просто прикрыл глаза ладошкой, отвернулся вбок и тихо беззвучно трясся – ржать в голос при начальстве он все же считал лишним. Еще примет на свой счет.

Костю взяла обида на себя и здоровая спортивная злость. Взгляд обежал небольшое помещение с кучками усталых мужиков, спешно поглощающих еду перед тем, как двинутся дальше. Было тут бедненько, но чистенько, но чтоб что-то подошло для броского заголовка...

Чудо, как и положено, появилось, когда до краха оставалось секунд десять. Было оно крайне миловидно и с легкостью и грацией волокло совершенно неподъемный поднос со снедью.

– А как вам, – поймав кураж, Костя понимал, что на лицо лезет совершенно наглая ухмылка, но ничего не мог с собой сделать, – "Восходящая звезда сцены моет посуду в придорожной забегаловке на трассе областного значения"?

Вознамеривавшийся хлебнуть холодного кофе редактор аккуратно поставил чашку на стол.

– Длинновато. И не находите что "Царевна инкогнито" звучало бы лучше? – Кажется, за насмешливым тоном появилась немалая толика уважения, но тут водитель довольно бесцеремонно пихнул начальство кулаком в бок, показав глазами, что самое интересное сейчас находится у них за спиной.

Редактор, надо отдать должное его журналистскому опыту, не стал оборачиваться и пялиться на девушку, а опустил визоры на нос, видимо попутно включив задний обзор.

– Да не, непохожа. – С сомнением в голосе попытался прервать повисшую напряженную паузу водитель.

– А вот портал антитеррора с тобой не согласен, Вася. – Редактор враз стал серьезным, и взгляд у него сделался очень цепким, – Вот это глаз у Вас, молодой человек. Ведь, внешне вроде и непохоже, но по лицевым костям и положению ушей – практически полный двойник. Так что наложить хороший макияж и можно хоть на сцену, хоть за границу с чужим паспортом. – Смогли удивить, смогли, – в который раз за этот день изменившись, Ипполит Харитонович стал говорить серьезно и скупо. – Слушай Костя свое первое редакторское задание: Пишешь не статью, а просто дневник, требуются лишь твои собственные впечатления, написанные обычной ручкой на бумаге.

Все равно от тебя ничего другого не добьешься, писать короткие статьи учиться надо долго, и не у всех выходит. Объём не ограничен. Сочинения свои будешь отправлять бумажными письмами в конвертах на адрес редакции. Особое внимание пейзажам и деталям интерьера мест, где будете встречаться. Нужны полноценные повествования, способные порадовать самого требовательного читателя.

Так-с. Командировочные расходы наше издательство возмещает. На время выполнения задания ты получаешь ставку обычного репортера. Если дело дойдет до публикации, то оплата – как за обычные заметки сверх ставки. Но на это сильно не рассчитывай. И так редко кто-то получает настоящее задание в первый день, поэтому право на ошибку у тебя есть. Но и шанс показать себя тоже есть. Не упусти его.

Провожая взглядом отъезжающую колымагу, Костя пытался понять – это от него так технично избавились, или все действительно круто?

Сочинение первое

Солнце ещё не поднялось над горизонтом, но было уже светло. Над полями, вытянувшимися вдоль пустынной в этот ранний час дороги, клочьями висел туман, собираясь растаять под лучами летнего светила. Прохлада забиралась под воротник и приятно бодрила тело, истомлённое зноем предыдущих дней.

Ласково ворковал двигатель скутера, неторопливо несущего меня в неизвестность, и только окончания лесополос нарушали монотонность пейзажа, время от времени пропуская шоссе через разрывы в своих плотных зарослях. Указатель дал понять, что в полукилометре справа меня ждёт мягкая постель и сытный завтрак. Свернув сразу за очередной линией деревьев, я добрался до площадки, где дремало полтора десятка больших грузовиков, и подъехал к длинному бараку, из которого наружу вело множество дверей, за которыми находились комнаты непритязательных постояльцев.

В пристройке с застеклённой стеной были видны столы и люди – тут уже кормили. Откинув упорный костыль скутера, я оставил его неподалеку – пусть остынет и передохнёт. Войдя в помещение столовой, убедился, что местечко здесь для меня отыщется, и заглянул в туалетную, чтобы вымыть руки и запылённое в дороге лицо. Тут было опрятно и мило – особенно порадовало чистое вафельное полотенце, вместо обычных для подобных учреждений общего пользования бумажных. Хотя, электросушилка тоже присутствовала.

Оставив куртку на вешалке у входа в обеденный зал, я расположился за крайним столом лицом ко всем остальным. Официантка – девушка, похожая на певицу Ливи Беско с бейджиком, сообщившим, что зовут её Олей, предложила мне шницель с картошкой и черный чай с сахаром. Утонув в её бездонном взгляде, я понял – именно о чае и шницеле мечтает мой истомлённый длинным путешествием организм.

В течение тех нескольких секунд, на которые она отлучилась, осмотрелся – непритязательно, но чистенько. Четыре стола с мягкими стульями, стеллажик-раздача, за которым видна вторая девушка в белом халате с поварской шапочкой на голове. Четверо парней, уплетающих ранний завтрак. На стене видимое издалека меню – кофе, какао, сосиски, отбивные, овощное рагу и жаркое – есть из чего выбрать. Блюда сытные, хотя можно и салатик заказать. Но его совершенно не хочется.

Посетители вид имеют слегка заспанный, что неудивительно в столь ранний час.

– Оленька, мне ещё кофе.

– Вот ваш термос. Как вы и просили, зелёный без сахара. И без чаинок.

– Проходите, ребята. Вам лёгкий завтрак, или понажористей?

– А нельзя ли чего-нибудь с собой, чтобы в пути перекусить?

– Оля! А вы замужем? Меня Мишей зовут – обычные фразы, которыми перебрасываются посетители с обслугой.

И очень интересно наблюдать за поварихой – её движения быстры и рациональны. Сосиски в микроволновку, перевернула котлеты на сковородке, гарнир на тарелку, вскрыла банку зелёного горошка, залила что-то горячее в очередной термос – мгновенная реакция на реплики официантки и немедленный результат.

А вот и ещё одна официантка – сразу шестеро новых посетителей заняли места за столами и девушка мигом к ним подошла. Зовут Мила, выглядит строго.

– Пельмени будете? Как раз сварились, – а повариха уже наполняет тарелки и добывает из холодильника сметану. Кстати, смог её хорошенько рассмотреть – ангельское личико с длинными ресницами, мягко очерченные губы и прелестный носик. Такое впечатление, будто в этом крошечном кафе собрались соискательницы конкурса красоты.

Шницель и картошка на моей тарелке уже закончились – и не заметил, как их умял. К чаю получил баранку – сам не ожидал, что это так вкусно. Мужики, завершившие завтрак, видны снаружи. Они забираются в грузовики и уезжают. Я сижу, попивая чаёк, и делаю записи в своём путевом блокноте – никуда не хочется уходить. Тут, оказывается, очень уютно. Опустевшая чашка, как по волшебству, заменяется полной – чудесное обслуживание.

Пожалуй, задержусь в этой гостинице на несколько дней – явно номера освобождаются, так что местечко для меня здесь найдётся.

***

– Негусто, Матвей Семёнович, негусто, – покачал головой Владимир Петрович, возвращая исписанные аккуратным почерком листки.

– Это, как поглядеть. Первый же контакт выявил, что царевна хорошо скоординирована и способна к чёткой концентрации. На основании того, что мы знали о ней раньше, настолько явно этого не следовало. Но главное – нашего наблюдателя не вывели из строя – её охрана не восприняла Костю в качестве агента.

– Принцесса, работающая поваром, – хмыкнул Петрович. – Эти прериане вообще на всю голову стукнутые.

– Не принцесса, а царевна – подобные понятия наши ударенные по башке соседи-союзники никогда не путают. Эта девочка занимает четвёртую позицию в табели о рангах Улья фермиков, в то время, как представитель президента – глава человеческой части населения планеты – всего-навсего один из трутней ближнего круга Царицы. Уж не знаю, восемь миллионов инсектов там живёт или десять, но распоряжения этой малышки имеют для них один из высших приоритетов. Не будем забывать о том, что одного-единственного десантного модуля с авианосца, болтающегося на орбите Прерии, достаточно, чтобы взломать противокосмическую оборону Земли, даже в случае, если все государства выступят согласованно.

– Я понимаю, Матвей Семёнович, что присутствие этой особы – не просто каприз взбалмошной девчонки. Поэтому очень хотел бы узнать истинные причины её прибытия на Землю. Но, не забывайте о том, что случилось под Питером при попытке задержать пару подростков.

– Откуда тогда было знать, что задерживаемая девочка тоже царевна? Кстати, сейчас она Вторая Царица и один из видных биологов Прерии.

– А третья позиция? Кто её занимает?

– Третья Царица Лесли. Известно, что она гнездится неподалеку от Новоплесецка и часто контактирует с Дашей. Аналитики предполагают, что их работа посвящена взаимной адаптации наших биологических видов.

– Выведение таракано-людей?

– Подробности неизвестны. Но среди мягкотелых репутация у Третьей Царицы отменная.

– Мягкотелых?

– Людей, мегакотов и идалту фермики относят именно к этой категории. Довольно причудливый коктейль разумных рас в одном стакане, вы не находите? – Матвей Семёнович с интересом посмотрел на своего начальника.

Глава 2.

Сочинение второе

Завтрак я завершил только после того, как с площадки рядом с гостиницей уехал последний грузовик. Ключ от своих апартаментов получил от Милы – она извлекла его из кармашка служебного передника. Номер, указанный на бирке привел меня к низкому крылечку, а дверь пропустила в комнату с двумя кроватями, тумбочкой и крючками рядом со входом. Удобства в отдельной выгородке включали в себя и душевую кабинку, где я радостно поплескался, смывая пот и грязь, налипшие на меня в дороге.

Выйдя наружу, уселся прямо на крылечке и подставил лицо лучам недавно взошедшего солнышка. Хорошо здесь. Тихо и пока не слишком жарко.

Из подъехавшего микроавтобуса выбрались несколько женщин средних лет и принялись сновать между "нумерами" со стопами постельного белья и щётками-тряпками.

– Мань! Лопух из шестнадцатого барсетку забыл.

– И чего ты орёшь, спрашивается? Закинь на ресепшен.

– Валь! Куда ведро девалось?

– Треснуло твоё ведро. Новое возьми у Никифоровны.

Очарование момента сразу пропало, и я отложил в сторону свой путевой блокнот. Уже хотел вернуться в номер и придавить храповецкого, как из столовой вышли три девушки. Две в нарядах официанток и одна в белом халате. Похоже, закончили работу и сменились. Они скрылись за одой из дверей в комнаты для приезжих – видимо, жили там. Но вскоре снова появились в просторных летних штанах из лёгкой ткани и футболках. Дамские рюкзачки за спинами и шляпки на головах – вот и всё их убранство. Все три шествовали босиком, привычно ступая по щебёнчатой присыпке вдоль стены строения.

Представив себе, как больно ступням от соприкосновения с острыми кромками камней, я словно сам испытал неудобство – сердце моё наполнило сочувствие и сопереживание. Самая изящная из троицы, имени которой я не знал, вдруг удивлённо посмотрела в мою сторону, но ничего не сказала. Только плечиком дёрнула, словно сгоняя муху.

Девчата пересекли пустынную подъездную дорогу и скрылись в заросшей до невозможности лесополосе.

– Ты, хлопчик, надолго к нам? – обратилась ко мне та тётка, что кричала про ведро.

– Не знаю, – ответил я неуверенно. – Отдыхаю в вольном стиле. Может, уже вечером сорвусь, или остановлюсь на недельку.

– Тут ставок есть, если захочешь поплавать, – махнула женщина в сторону лесополосы. – Тропинка прямо к нему выводит. А других развлечений у нас нет, если только Олька вечером петь не надумает. Голосистая она и выводит с чувством.

– А часто она... это самое... выводит? – полюбопытствовал я, с ужасом представив себе выступление самодеятельной певуньи.

– Кажон вечер, почитай, да подолгу. А уж песен знает – я отродясь столь не слыхивала.

– Спасибо, – ответил я сдержанно. А сам подумал, что девчонка явно старается походить на знаменитую певицу. Наверное, нарочно накладывает макияж и причёску накручивает, чтобы увеличить сходство. Горло явно дерёт по той же причине – ну чистая обезьяна, как, впрочем, и многие ей подобные.

Пока не начало по-настоящему припекать, вернулся в комнату и прилёг, чтобы вздремнуть – всё-таки ночное путешествие давало о себе знать.

***

– Ну вот, Матвей Семёнович! Сразу и результат – явное указание на то, что царевна, если и не телепатка, то уж эмпатией обладает весьма сильной. Возможно даже, что и тренированной. Как полагаешь, клюнет она на нашего Костика? Парень-то он видный, спортивный и вообще умница.

– Вряд ли эмпатия тренированная, Владимир Петрович. Если бы она это контролировала, то не обернулась бы так опрометчиво.

– Возможно. Но, с другой стороны – красивый юноша, острое чувство, летнее утро – мы ведь имеем дело с очень молодыми людьми, которые невольно обращают внимание на представителей противоположного пола. Пора любви, так сказать.

– Всё может быть. Кстати, репортёрский оклад ему перевели сразу, чтобы парень хотя бы номер мог оплатить – явно ведь ничего, кроме карманных денег от родителей не имеет. Ну и в наблюдательности ему не откажешь. Посмотрим, чего он ещё насочиняет. А то, видишь, скутер придумал, путешествие.

– Юношеские фантазии выплёскивает. Но проговаривается на каждом шагу – видно же, что не певицей заинтересовался и не математичкой, а младшенькой. Ведь глаз с неё не сводит. Ладно, будем ждать продолжения дозволенных речей.

***

К ставку Костя сходил, как только слегка подремал. Здесь, действительно имелся водоём с песчаным входом и по-летнему прогретый. Приятно поплавал и слегка позагорал. Потом пообедал, и некоторое время смотрел по телевизору развлекательные передачи. Нужно было написать ещё хоть что-то, но никакие мысли в голову не приходили. К тому же та, похожая на известную певицу девушка надёжно отсутствовала во всём обозреваемом пространстве, а ведь именно о ней он подрядился сочинить нечто выдающееся.

Радовала сумма, упавшая на счёт сразу после отъезда выпускающего редактора, но она же и напрягала, словно аванс за невыполненную работу. Ближе к вечеру он уже с нетерпением ждал возвращения с прогулки трёх красивых девушек, рассчитывая обрести вдохновение от впечатления от самодеятельного пения, но вместо этого на площадку съезжались одни только грузовики. А потом натянуло тучу, подул резкий ветер, и разразилась нешуточная гроза. После получасового ливня дождь быстро прекратился, а вскоре из лесополосы вышли и утренние официантки вместе с поварихой. Как они умудрились остаться сухими – уму непостижимо.

А вечернее песнопение оказалось совсем недурственным – обе официантки аккомпанировали себе на гитарах, устроившись за крайним столиком, и пели то в унисон, то на два голоса. Почти все песни оказались незнакомыми и просто замечательными. Костя озирался, высматривая третью из их компании, но она так и не появилась. Водилы слушали бесплатный концерт с удовольствием и не забывали похлопать.

***

Проснулся Костя ни свет, ни заря, не понимая толком, что подкинуло его в такую рань. Он ведь по жизни сова – может и до обеда продрыхнуть, если не будить. Ноги сами понесли его в столовую, что тоже странно – обычно по утрам ему есть не хотелось.

Дверь в пустующий обеденный зал оказалась не только не заперта – распахнута настежь, впуская в помещение утренний бодрячок. За прилавком-стеллажиком в гордом одиночестве работала та самая юная повариха. Точно! Ей ведь нужно приходить раньше, чтобы приготовить еду для посетителей. Вот почему она отсутствовала на вечернем концерте – спала, чтобы сейчас не дремать на ходу.

– Привет! Меня зовут Костей, – сказал парень, не сводя глаз с быстрых и точных движений девушки.

– Даша, – ответила повариха, наливая чаю в фарфоровую кружку. – Холодец с хреном и макарошки с сыром – остальное пока не готово. Держи, – она уже поставила всё на поднос. Притаранила его к тому самому столику, где он сидел накануне, накрыла скромную трапезу и вернулась к своим сковородкам.

Разложив на столешнице большой блокнот, юноша принялся вдохновенно в нём строчить, изредка откладывая ручку и берясь за вилку – кушалось с аппетитом и без поспешности, а глаз частенько обращался в сторону плиты, угадывая между полками стеллажа движения стряпухи.

К моменту, когда пришли первые водилы, и появилась Оля, успел исписать несколько страниц и умять весь завтрак.

***

– Ну вот, Матвей Семёнович! – довольно ухмыльнулся Владимир Петрович, откладывая в сторонку исписанные листки третьего сочинения. – Не глаза она наблюдателю отвела а, наоборот, приворожила. Эх, юность-молодость! Трепет и вожделение, робость и надежда.

– На душе и светло и тревожно, – улыбнулся Семёныч. – Но что же эти прерианки делают неведомо где? Средства спутникового наблюдения теряют их в зарослях среди нагретых солнцем объектов. А вечером после дождя, когда кусты и деревья остыли, тепловые пятна наших гостий были обнаружены только на выходе из лесополосы примерно в то же мгновение, как Костя их увидел.

– Думаю, наш друг уже сегодня захочет присоединиться к их прогулке. Или попросится в компанию, или попытается играть в шпиона.