Текст книги "В объятиях ночи"

Автор книги: Серена Паркер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

10

После этого разговора семейная жизнь Грега и Шейлы превратилась в супружескую рутину. Проходили недели, но ничего не менялось.

Они добросовестно занимались любовью по ночам, но не было того веселья и теплоты, которые наполняли их в первые дни после свадьбы, проведенные в коттедже. И, если порой посреди белого дня Шейла вспоминала о том, как вела себя ночью в постели с Грегом, щеки у нее заливались краской стыда. Разве можно так низко пасть, вопрошала она себя, чтобы позволить мужчине так властвовать над ее телом? Мужчине, который не любит ее и наверняка не питает к ней уважения? Мужчине, с которым у нее нет ничего общего, кроме этой пагубной страсти?

Нет, возражала себе Шейла, я люблю его! Очень люблю! Грег прав, но только отчасти! Действительно, он не нравился ей когда-то, потому что она не знала его так, как узнала спустя годы. Она не виновата, что Кевин почти ничего не рассказывал о своем старшем брате. На долгие годы у нее сложилось о нем ложное представление. А той ночью… Воспоминание об охватившей их страсти в ту грозовую ночь смешивало все мысли в ее голове.

Звонок отца как-то утром принес ей долгожданную новость: родители собираются прилететь к ним на неделю погостить. Шейла готова была прыгать от радости, ей сейчас особенно не хватало спокойной мудрости отца!

– Папа забронировал авиабилеты на пятницу, – сообщила она вечером Грегу. – Надо приготовить для них комнату и встретить в аэропорту. Мне предупредить Анжелику?

– Предоставь это мне, – коротко сказал Грег.

Позже выяснилось, что Грег позаботился о том, чтобы ее родители летели первым классом, и сам оплатил разницу.

– Никогда еще не летала с таким комфортом! – воскликнула Сюзанн Гартнер, когда Грег с Шейлой встретили их в международном аэропорту Лос-Анджелеса. – Арнольд ни разу не пожаловался на головную боль. Не знаю, как и благодарить вас, Грег!

Шейла тем временем уже обнимала отца, смеясь и плача. По голосу матери было понятно, что зять очаровал ее с первой минуты.

– Сюзанн права, – сказал Арнольд, пожимая руку Грега, – благодаря вашей заботе мы долетели без потерь. Конечно, мы доставили вам массу хлопот своим прилетом сюда. Уж очень хотелось повидать вас.

Шейлу всегда удивляла способность отца посмеяться над собой. Трость, на которую он опирался при ходьбе, и бледное лицо свидетельствовали о том, какой тяжелой была болезнь. Сердце Шейлы сжималось от боли за отца. Арнольд Гартнер в ее представлении, сохранившемся с детства, был самым великим оптимистом в мире, самым независимым, он всегда служил им с матерью надежной опорой. Видеть его слабым было просто невыносимо!

– Такие хлопоты нам в радость, мистер Гартнер, – сказал Грег и широко улыбнулся. – Мы вас заждались.

– Если не трудно, зовите меня просто Арнольд, – с милой улыбкой сказал отец Шейлы, – а мою жену просто Сюзанн.

Он склонился, чтобы взять чемодан, но Грег опередил его.

– Берегите силы, Арнольд. Они вам еще пригодятся. Шейла составила для вас культурную программу на все время вашего пребывания здесь. Такую насыщенную, что вам будет некогда передохнуть. – Он засмеялся и обнял жену за талию. – Верно, дорогая?

Шейла благодарно взглянула на него. Подскочивший носильщик забрал оба чемодана, и Грег, взяв под руку Сюзанн, неторопливо повел всех к стоянке, где их дожидался лимузин с водителем. Шейла заметила, какое впечатление громадный белый лимузин произвел на мать. Отец, опираясь второй рукой на плечо дочери, шепнул ей:

– Не переживай, еще неделя – и я смогу ходить без этой подпорки. – Он поднял трость, как шпагу, и сделал несколько выпадов. – Ну как я? – спросил он с шутливым задором.

– Ты как всегда молодец, папка! – Шейла на секунду прижалась щекой к его руке.

– Не такой уж молодец, если вспомнить, сколько досталось твоей матери за последние четыре месяца. – Он вздохнул. – Сюзанн держалась как стоик, выхаживая меня. Она так рвалась к тебе, а из-за меня не смогла прилететь даже на вашу свадьбу.

Вот всегда он так, подумала Шейла, смеется над собой, а о жене говорит с уважением и восторгом.

– Наверное, в семье так и должно быть, – сказала она вслух и поймала на себе внимательный отцовский взгляд.

– А как поживает наша девочка? – спросила Сюзанн в машине, когда они уже выехали на шоссе. – Я хотела спросить, как поживают Алина и Холли, – поправилась она, смутившись от допущенной бестактности.

Ее волнение можно было понять. Ведь ей предстоит в первый раз увидеть Холли, свою родную внучку.

– Не успела еще привыкнуть к мысли, что теперь у меня две внучки, – объяснила Сюзанн. Лицо ее светилось.

Шейла посмотрела на нее и вспомнила, что такое же выражение было на лице Сони, в сорок с небольшим ставшей бабушкой.

– Не могу дождаться, когда увижу их! – говорила Сюзанн. – Я очень рада, что все обернулось таким чудесным образом, – доверительно призналась она Грегу и посмотрела в сторону дочери с одобрением.

Да, Грег умеет обольщать женщин любого возраста, снова подумала Шейла, если, конечно, это входит в его планы. Помнится, мать не была в восторге от ее второго замужества, когда они разговаривали по телефону. Шейла сидела у окна и напряженно прислушивалась, о чем разговаривает Грег с отцом. Сюзанн в это время начала рассказывать дочери, как вкусно их кормили во время полета. Щебетанье матери заглушало голоса мужчин. Сюзанн вдруг прижалась к дочери и спросила у нее шепотом:

– Как ведет себя Грег?

– Оснований для жалоб нет, – тихо ответила Шейла и в этот момент почувствовала на себе загадочный взгляд мужа.

Так ей и не удалось выяснить, о чем Грег Чандлер и Арнольд Гартнер проговорили всю дорогу.

Если встречу с Анжеликой нельзя было назвать сердечной в полном смысле этого слова, то встреча с внучками принесла много радости. Холли уже настолько привыкла во всем подражать Алине, что не задумываясь бросилась в объятия незнакомых пожилых людей. И хотя тут же насупилась, когда Сюзанн обняла ее, добрые улыбки взрослых, заразительный смех сестры и новые игрушки, прибывшие из Англии, помогли Холли преодолеть природную застенчивость. После ланча Сюзанн уже не делала никаких различий между девочками, обе стали для нее «нашими внученьками».

Интересно, какое лицо будет у матери, когда ей станет известно, что у Алины и Холли один отец, мелькнуло в голове Шейлы. Перевозбудившихся детей Лола увела спать, а взрослые перешли в гостиную пить кофе с коньяком и разговаривать.

– Представляю, что вам пришлось пережить, – говорила Сюзанн, обращаясь к Грегу и Анжелике, – когда узнали, что Холли вам не родная…

– Мама, – перебила ее Шейла, – извини, что напоминаю, но папе надо принять лекарство и прилечь. – Боковым зрением она заметила, как выпрямился в кресле отец. – Пока дети спят, я охотно помогу тебе разобрать вещи. – Она обернулась к Анжелике, чтобы извиниться за прерванную беседу.

– Не надо извиняться, Шейла, – сказала миссис Чандлер и обратилась к ее родителям: – Сюзанн, Арнольд, вы так давно не виделись с дочерью. Думаю, вам есть о чем поговорить, а мне пора на заседание в женском клубе. – Она поднялась, давая пример остальным. – Отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. Встретимся за ужином. – Она подошла к Шейле и ласково прикоснулась к ее руке ладонью. – Если родителям что-то понадобится, скажи мне, хорошо?

Шейла растерялась от такой перемены в поведении Анжелики. Всего месяц назад из подслушанного разговора в кабинете она узнала, как относится мать Грега к ней и к поспешной женитьбе своего сына. И вдруг она обрела в ее лице союзника! Благодарно взглянув на нее, Шейла улыбнулась и глаза ее увлажнились от волнения. Анжелика благосклонно кивнула всем и вышла из гостиной.

Грег в этот момент стоял у камина и пристально смотрел на жену.

– Я прошу вас задержаться немного, – сказал он, обращаясь к ее родителям. – Нам с Шейлой надо вам кое-что сообщить.

Шейла догадалась, о чем пойдет речь, и внутренне замерла. К чему такая спешка? Нужно было постепенно подготовить мать и отца. И вообще, было бы лучше, если бы она сама все рассказала в отсутствие Грега. Краска стыда залила ей лицо.

– Грег хочет вам сказать, что Холли его дочь! – выпалила Шейла.

Сюзанн улыбалась и кивала, она явно ничего не поняла, догадалась Шейла. Отец, кажется, понял, судя по складке между сдвинутыми бровями, но сохранил внешнее спокойствие.

Грег подошел ближе к жене.

– Шейла пытается вам сказать, Сюзанн, что Холли наша общая дочь. Я родной отец Холли. – В последней фразе каждое слово Грег произнес отдельно.

В ошеломлении от новости Сюзанн переводила испуганный взгляд с Грега на Шейлу, потом снова на Грега.

– Хотите сказать, что вы были вместе…

– Да, – подтвердил Грег, разрешив последние сомнения тещи.

– Но как? Когда? – Она не могла понять, как столь важное событие в жизни дочери прошло мимо нее.

– Когда? Могу сказать, – ответил, сдерживая улыбку, Грег. – Сейчас Холли три года и семь месяцев. Значит, это произошло четыре с половиной года назад.

– Шейла! Почему ты обманула нас? – спросила Сюзанн с болью в голосе.

Шейла стояла посреди гостиной, опустив голову. Потому что мне было стыдно, хотела она ответить.

– Простите меня, – тихо произнесла она, ненавидя себя за то, что скрыла от родителей правду.

– Не стоит давить на дочь, Сюзанн, – вмешался Арнольд. – Думаю, у нее были на это серьезные причины. – Отец подмигнул дочери, чтобы подбодрить ее.

– Могу вас утешить только тем, что мне Шейла тоже не сказала, – снова обратился к родителям Грег. – У нее была серьезная причина скрывать настоящего отца ребенка. К тому времени, когда Шейла узнала о своей беременности, я был женат, – признался он.

– Теперь мне все понятно. – Арнольд задумчиво покачал седой головой. – Узнаю свою дочь, – с оттенком гордости произнес он.

– О том, что моя жена умерла во время родов, думаю, вам известно, – добавил Грег с каменным лицом.

Арнольд поднялся с кресла, подошел к Грегу и протянул ему руку.

– Я счастлив, что у меня появился такой сын, как ты, – сказал он, разрядив напряженную атмосферу в комнате.

Почти вся культурная программа, составленная Шейлой, оказалась ненужной. За месяц, который родители провели у них в гостях, ей удалось свозить их только в два музея. Все время Сюзанн и Арнольд предпочитали проводить со своими внучками, балуя их разными подарками. Один раз Сюзанн побывала с Анжеликой в ее клубе почитателей Шекспира. И еще раз проехалась с дочерью по магазинам. Вечером все собирались за ужином как одна семья.

Грег знал, что Арнольд интересуется современной архитектурой, и решил познакомить его со своим проектом нового центра отдыха и развлечений. Он серьезно выслушивал предложения тестя, его замечания, делал пометки. Шейла наблюдала за ними, всем сердцем радуясь, что между двумя самыми дорогими для нее мужчинами возникло взаимное уважение. Она заметила, насколько лучше стал выглядеть отец к концу месяца, уверенней стала его походка. В доме он вообще передвигался без трости. Иногда они вдвоем уединялись в саду после ланча.

– Постарайся не быть максималисткой в своих отношениях с мужем, – посоветовал Арнольд дочери во время, одной из прогулок. – Если постоянно требовать от других больше, чем от себя, то вечно будешь ходить в обиженных. Во всем необходимо соблюдать меру. Не забывай об этом, Шейла.

Наверное, Грег ему что-то рассказал, с укором в адрес мужа подумала Шейла. Потом она вспомнила, что ей никогда не удавалось обмануть отца. По каким-то признакам он всегда догадывался, что дочери плохо. Наверное, и сейчас он заподозрил, что в ее отношениях с Грегом не все в порядке.

На следующее утро Шейла с мужем проводила родителей в аэропорт. Расставание с ними было для нее тяжелым испытанием, поэтому обратно они ехали в молчании. В доме было непривычно тихо, так как Анжелика с Бетти повезли детей в зоопарк. Шейла места себе не находила из-за охватившего ее чувства потери. Бесцельно заглядывая в пустые комнаты второго этажа, она открыла дверь малой гостиной и замерла. На рояле стоял букет из чайных роз, под вазой лежала записка. В волнении Шейла развернула листок и прочитала: «Музыка не только утешает и окрыляет, но «прокладывает выход из вероятья в правоту». Папа! Шейла села к роялю и открыла его. Она не успела подумать, как из-под пальцев полились звуки ноктюрна Шопена, который любил слушать дома в ее исполнении отец.

Шейла не услышала, как открылась дверь и вошел Грег. Когда замер последний звук, она почувствовала его ладонь на своем плече, вздрогнула и подняла к нему лицо.

– Ты уезжаешь? – Она вспомнила, что муж собирался на какую-то деловую встречу. – Я хотела поблагодарить тебя за прием, который ты устроил моим родителям. Ты был с ними таким доброжелательным.

В его темных глазах мелькнуло удивление.

– У тебя очень милые родители. Мне не пришлось напрягаться, чтобы вести себя с ними доброжелательно. – Он заметил ее увлажнившиеся глаза. – Иди ко мне, – сказал он нежно.

За время пребывания в доме родителей они ни разу не занимались любовью. Грег подал ей руку и сразу привлек к себе. Ей казалось, что никогда еще поцелуи Грега не дарили ей столько нежности, как сейчас. Обнимая друг друга за талию, они вышли из гостиной. Шейла ног под собой не чуяла, преодолевая расстояние между гостиной и спальней.

– Ты не опоздаешь на встречу? – почему-то шепотом спросила Шейла, пока Грег раздевал ее. После коттеджа им никогда не приходило в голову заняться любовью в дневное время. Она попыталась расстегнуть на нем рубашку.

– Нет, – ответил тоже шепотом Грег, склонил к ней голову и стал целовать ее обнаженное тело, доводя до экстаза.

Шейлу возбуждало даже прикосновение его волос к бедрам, когда он зарылся лицом в самое интимное место. Гортанный звук вырвался из ее горла, когда тело содрогнулось от пронзительного наслаждения. Свет вспыхнул и погас, чтобы снова забрезжить под прикрытыми веками. Грег накрыл ее покрывалом, встал с постели и надел пиджак.

– Мне пора идти, – сказал он. – Да, сразу после встречи я улетаю.

– Улетаешь? Далеко? – Шейла распахнула глаза.

– Всего лишь в Нью-Йорк.

Ей хотелось попросить Грега взять ее с собой, они так давно не устраивали себе праздника вдвоем. И в Нью-Йорке она давно не была. Но Грег сам бы предложил ей лететь с ним, если бы хотел.

– Надолго? – как можно безразличней спросила Шейла.

Грег пожал плечами.

– Не знаю, как получится. Возможно, на месяц. У тебя будет достаточно времени, чтобы насладиться своим любимым делом.

– Каким делом? – удивленно спросила Шейла. Может, ему не понравилось, что сегодня она села за рояль?

– Игрой в дочки-матери. Это единственное, что тебя привлекает в нашем браке, не так ли?

– Грег, я не понимаю тебя, – растерянно, сказала Шейла.

– Неважно, – сказал Грег и подошел к окну.

Шейла услышала, как подъехала машина. Наверное, дети вернулись из зоопарка, подумала она.

– Будь здорова, – тихо произнес Грег, склонившись над ней, чтобы поцеловать в лоб.

Шейла была настолько заинтригована его поведением, что не успела ничего сказать, как муж покинул спальню, оставив после себя лишь запах одеколона. Передвигаясь, словно под гипнозом, она потащилась в душ, чтобы освободиться от непонятной тяжести, навалившейся на нее.

Мысли о Греге, близость с которым каждый раз приносила ей огромное наслаждение, с новой силой стали мучить ее после его отъезда. Он не любит и никогда не полюбит меня! Эта мысль давила на нее, изматывала душу и тело. Занятия с детьми уже не приносили ей в таком состоянии прежней радости. Казалось, жизнь замерла в ней. Даже музыка не приносила облегчения. Теперь Шейла каждый день проводила за роялем все свободное время, не замечая, что играет почти механически. Снова и снова мысленно возвращалась она к тем дням, которые провела с Грегом в коттедже. Если они заключили брак по расчету, то почему им было так хорошо вдвоем? Не нужно было ничего выяснять, все было понятно без слов. Она вспомнила лицо Грега, когда он надевал ей кольцо на палец… Шейла машинально взглянула на руки, лежавшие на клавишах, не увидела кольца и похолодела. Потерять обручальное кольцо – это плохая примета. Пыталась успокоиться. Кольцо наверняка лежит на стеклянной полочке в ванной комнате. Она всегда там оставляла кольцо, чуть великоватое для ее тонкого пальца. Впрочем, в том состоянии, в котором пребывает, она могла положить кольцо куда угодно. Паника нарастала, и Шейла сорвалась с места.

На полочке в ванной комнате кольца не оказалось! Думай, думай! – твердила себе Шейла. Когда ты видела кольцо в последний раз? Господи! Неужели рано утром того дня, когда они с Грегом провожали ее родителей?! А потом? Она играла в гостиной. Было ли на ней кольцо? Шейла с отчаянием поняла, что не может вспомнить! Потом с ней простился Грег, она пошла в душ… Нет, кольца она не снимала. И раз его нет в спальне, значит, она могла потерять его в лимузине, который арендовал Грег специально к приезду родителей, либо в аэропорту.

Шейла поверить не могла, что стала такой рассеянной. Ведь она дорожила этим символом союза с Грегом! Возможно, кольцо так и валяется до сих пор в машине? Прошло несколько дней, водитель наверняка с тех пор мыл машину. Он мог найти кольцо и спокойно положить в карман, не веря в свою удачу.

Рыдания подступили к горлу. Шейла бросилась на постель и дала волю слезам. Почему на нее сразу все обрушилось? Грег ее не любит! Он уехал на долгий срок, даже не предложив ей поехать с ним! А теперь еще пропало кольцо!

Следующие два дня Шейла провела в нервном напряжении, когда любой пустяк приобретал несоразмерное значение. Ей стало казаться, что Бетти злобно ухмыляется, поглядывая на нее за ужином. Анжелика нарочно спрашивает, не звонил ли Грег. А Грег звонил только для того, чтобы узнать, здоровы ли дети. Казалось, весь мир объединился в заговоре против нее. Шейла чувствовала, что заболевает и нет больше сил превозмогать нарастающую апатию. После бессонных ночей она испытывала по утрам тошнотворную слабость. Мысли о крушении ее брака с Грегом непрестанно крутились в голове.

Интересно, где он сейчас? – думала Шейла, сидя за роялем. Во время последнего разговора Грег упомянул, между прочим, что на обратном пути, возможно, заедет к своему другу в Бостон. Кто этот друг, он не сказал. Может, он и не друг вовсе, а подружка. Среди мужчин однолюбы редкое явление, думала Шейла, задумавшись о свойствах страсти. Грег был обручен с Джессикой, что не помешало ему переспать с ней. Она заиграла «Аппассионату» Бетховена, чтобы избавиться от этих мыслей. Сложное произведение поглотило ее целиком. Лицо Шейлы побледнело, на лбу выступили капли пота, когда смолк последний аккорд. В исполнение она вложила всю страсть души. Обессилев, она откинула назад голову. И всюду страсти роковые… Без страсти не рождается музыка, не появляются на свет дети. В памяти снова возникла та давняя ночь, искаженное страстью лицо Грега. А в ушах еще звучал его холодный голос, так глубоко ранивший ее. Как может сочетаться страсть мужа в постели с таким холодным равнодушием к ней, к ее чувствам? Нет, ей никогда не понять Грега! Конечно, он может позволить себе отсутствовать сколько угодно. «Она хорошая мать и подходящая жена!» Шейла скривила губы в горькой усмешке. Куда она денется?

Но даже сейчас, окажись Грег рядом, ему достаточно только дотронуться до нее, чтобы исчезли все горькие мысли и она с готовностью отдалась ему. Желание близости с Грегом было сильнее всех ее рассуждений. Шейла залилась краской стыда, но губы ее тронула улыбка. Нет, решила она, нельзя плыть по течению, надо действовать. Она жена Грега Чандлера и будет бороться, чтобы сохранить их союз. «Гартнеры никогда не сдаются!» – вспомнила она фразу отца. Были в ее жизни и другие, более тяжелые периоды. Достаточно вспомнить, каково ей было, когда беременной она вернулась в Лос-Анджелес и узнала, что Грег женился. Больше она его никому не уступит! А кольцо?

Жалко его, конечно, но ведь это всего лишь вещь, которую можно заменить другой, успокоила себя она.

С этого дня Шейла стала лучше спать, нормально питаться, и сразу пропали слабость и тошнота. Она стала замечать, что Анжелика поглядывает на нее с доброй озабоченностью. Когда однажды Шейла собралась съездить в город за новыми нотами, свекровь вызвалась поехать с ней.

– Грег не говорил, когда собирается вернуться домой? – спросила она в кафе, куда они зашли выпить кофе, побродив по магазинам.

– Определенной даты он не называл, – ответила Шейла. – Сказал, что заедет к своему другу в Бостон после завершения дел в Нью-Йорке.

– Я рада, что сегодня ты лучше выглядишь. В последнее время у тебя был измученный вид. – Анжелика внимательно смотрела на невестку. – Я уж начала беспокоиться, не заболела ли ты.

Шейла благодарно ей улыбнулась.

– Плохо спала, – объяснила она, – не могу найти кольцо. Знаю, что положила его на полочку в ванной, как обычно перед душем, – солгала Шейла, – но его там не оказалось.

– Найдется, – беспечно сказала леди Чандлер, – куда оно могло деться из дому. Шайку грабителей, орудовавших на побережье, задержали. Вряд ли нам грозит новое нашествие. – Она улыбнулась Шейле и помолчала, хотя взгляд ее сохранял озабоченность. – У вас с Грегом все в порядке? – наконец решилась спросить Анжелика.

Шейла с трудом проглотила кусок пирожного и кивнула.

– Да, конечно, – сказала она, избегая прямого взгляда.

– Вы не ссорились? – допытывалась Анжелика.

Нет, мы не ссорились, хотелось ответить Шейле, просто ваш сын меня не любит. Он продолжает любить свою первую жену, и для меня нет места в его сердце!

– Нет, меня сильно огорчила пропажа кольца.

– Шейла, дорогая, прости, что пристаю с расспросами. Если ты не говорила Грегу, мы можем купить точно такое же и он ничего не узнает.

Шейла нервно засмеялась. Странно, что это предлагает мне мать Грега, которая выступала против нашего брака, подумала она. Словно угадав ее мысли, Анжелика сказала:

– Меня беспокоило, что вы так быстро поженились. Боялась, что вы вступили в этот союз только ради детей. И ты, и Грег, по-моему, заслуживаете счастья в семейной жизни. Только на заботе о детях семьи не создашь. – Она допила кофе и промокнула губы. – Со временем я убедилась, что ты не только хорошая мать девочкам, но и хорошая жена моему сыну.

Слезы выступили на глазах Шейлы, и она опустила ресницы.

В течение последующих дней Шейла развернула бурную деятельность с определенной целью: восстановить былые связи в музыкальном мире. Она вступила в местный женский клуб и познакомилась с организаторами музыкальных вечеров. Оказалось, что некоторые из них до сих пор помнят выступления пианистки Шейлы Гартнер. Приходилось много разъезжать, выполняя разные поручения клуба. Шейла уставала, но это была здоровая усталость, которая позволяла ей быстрее засыпать вечером.

Вернувшись однажды к ланчу, Шейла услышала плач Алины, доносившийся из сада. Наступала весна, появились первые цветы, кусты и фруктовые деревья покрылись бутонами. Шейла глубоко вдохнула живительный воздух, направляясь в глубь сада, откуда доносился плач.

– Что случилось? – весело спросила она, когда из-за кустов олеандра появилась Лола, тащившая за руку упиравшуюся Алину. – Иди ко мне, малышка, – позвала, присев, Шейла.

Девочка подбежала к ней и крепко обхватила за шею.

– Посмотрите, что нашла Алина за кустами! – Лола держала в руках грязную сумку на длинном ремне. – Представляете?! Она копалась в ней. – Она бросала сердитые взгляды на девочку, которая старалась покрепче прижаться к матери.

– Подожди, Лола. Как она могла в ней копаться, если даже молния не расстегнута! Дай мне сумку. – Шейла посадила на руку дочь, а второй взяла сумку. – Тяжелая, – задумчиво произнесла она. В сумке что-то звякнуло. – А где Холли? – оглянулась Шейла.

– Я здесь, – послышался тихий голос. Холли стояла рядом, с интересом разглядывая сумку в руке матери.

– Пошли в дом, – сказала Шейла, спуская на землю Алину. – Там разберемся, что скрывается в этой сумке. – У нее появилось предположение, каким образом в кустах сада очутилась эта сумка.

Девочки побежали вперед, чтобы рассказать бабушке о своей находке. Когда все собрались в гостиной, Шейла сняла со стола шелковую скатерть, постелила газеты и выложила на них содержимое сумки. Здесь было старинное серебро и множество золотых украшений, среди которых Шейла узнала свой подарок мужу на свадьбу – заколку для галстука и запонки с аметистом. Видимо, убегая, один из грабителей, тот, кто повредил ногу при падении, забросил сумку в кусты, намереваясь вернуться за ней позже. Как хорошо, что в саду дежурил полицейский, подумала Шейла. Она заглянула в сумку и в самом углу за подкладкой нашла кольцо. О том, что именно про это кольцо говорил в кабинете Грег, она догадалась сразу. Обручальное кольцо Джессики! Очередная насмешка судьбы: свое обручальное кольцо она потеряла, зато нашла кольцо первой жены Грега!

– Жаль, что картина Моне была не у этого грабителя, – сказала Шейла, чтобы скрыть разочарование. Она держала кольцо на ладони, разглядывая его. Широкое кольцо из темного золота было массивным. На внутренней стороне легко было прочитать одно слово: «Верность».

– Не переживай, – с понимающей улыбкой сказала леди Чандлер. – Все возвращается. Лично я верю в судьбу.

У каждого своя судьба, мысленно ответила ей Шейла. С тех пор как она вновь встретила Грега, ее судьба то и дело подает ей знаки, что у нет права любить этого человека. Он принадлежал другой женщине. С живой Джессикой она могла бы еще вступить в борьбу, но как бороться с той, которой больше нет на свете?