Текст книги "Последний рубеж"
Автор книги: Сэнди Митчелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– Кто-нибудь может отцепить от меня этого долбанного червя? – спросил я, надеясь что это звучало не слишком раздраженно.
– Мы не можем сделать прицельный выстрел, – чуть надувшись, ответила Сулла, словно я специально приберег все веселье для себя, – каждый раз, выходя на поверхность, она скрыта краулером.
– Тогда нужно вывести ее на открытое пространство, – сказал я, прежде чем осознал, что моя мысль предала меня. Был один очень очевидный путь добиться этого, и я уверен все в вокс-сети осознали это почти мгновенно.
– Вы уверены, что хотите это сделать? – спросила Сулла, тоном несколько пораженного человека, который не только ожидает ответа "да", но и не оставляет возможности отказаться. Если бы я сейчас отказался, то в течение часа по полку разнеслась бы молва, что Каин теряет хватку, и незаслуженное уважение, на которое я так полагался в деле защиты мой спины и шкуры, начнет ослабевать. Я знал, что за этим последует далее, люди начнут всякий раз задаваться вопросом о моих мотивах и пройдет немного времени, прежде чем шарада о моей личности будет раскрыта.
– Ни в малейшей степени, – признал я, уверенный в том, что это, по крайней мере, будет воспринято как шутка, и напрягся; если я не сделаю все быстро, мое тело заартачится, чтобы предотвратить потенциальное самоубийство, – но если я останусь, она точно меня слопает.
Подтверждая это высказывание, гигантский червь в этот момент снова приблизился к поверхности, всем своим извилистым телом став на дыбы под снеголайнером. Огромная машина задрожала, и я схватился за находящуюся под рукой подпорку, чтобы не втянуло в размалывающие шестеренки буквально в сантиметрах от моего лица. Определенно настало время выдвигаться.
– Только убедитесь в своей цели.
– Так и будет, – уверила меня Сулла.
Я не видел причин далее тянуть кота за хвост и прыгнул, приземлившись мягко, насколько мог, на взбитый лед, где появлялось и исчезало гигантское существо. Такой огромной твари понадобится секунда или две, чтобы развернуться и кинуться за мной, как только она почует отчетливую вибрацию бегущей добычи в помехах от шума конвоя, и к этому времени, я надеялся во имя всех святых найти другое убежище. Удачно, что отлично подходящее уже пришло мне на ум.
Как только мои ботинки коснулись земли, я кинулся бежать, поворачивая в сторону медленно разгорающегося дневного света на другой стороне перемалывающих гусениц. Когда я обогнул их конец и полностью вылетел на открытое пространство, то выдохнул с облегчением; ветхий транспортный краулер, который подметил вечером, все еще был там, где я его помнил – грохотал рядом со снеголайнером, который возвышался над ним словно "Гибельный клинок" над "Саламандрой".
– Комиссар! – я услышал крик и поднял взгляд на знакомое, украшенное грязью лицо Юргена, смотрящее вниз через разбитое окно с мелтой наготове.
– Оно снова заходит! – я проследил взглядом по направлению его чумазого пальца, увидев стремительно приближающийся вал снега и льда и, кажется, на секунду мое дыхание замерло в груди; он был больше, быстрее и гораздо ближе, чем по самым моим пессимистическим прогнозам.
– Гранаты! – заорал я в вокс, несясь к покрытому ржавчиной грузовому краулеру. – У тебя они есть?
Что не было таким уж странным вопросом, как вы можете себе представить, учитывая тенденцию моего помощника готовиться к любым непредвиденным обстоятельством, которые только можно было предвидеть.
– Фраг или крак? – спросил он, когда я запрыгивал на одну из буксировочных цепей, за которые ухватился мой взгляд ранее, и которые достаточно низко свисали кольцами, чтобы без усилий можно было за них зацепиться.
– Крак, – ответил я, с некоторыми трудностями карабкаясь по ржавому металлу, несмотря на то, что к этому моменту вернул свой бесполезный лазпистолет в кобуру. Хотя звенья были достаточно большими, чтобы предоставить приемлемую опору для ноги или руки, вся цепь весьма тревожно для меня раскачивалась, и я ощутил, что благодарен как никогда за твердую хватку своих аугметических пальцев правой руки.
– Мне нужно что-то, чтобы проделать дыру в броне этой долбанной твари.
Мой лазпистолет для этой работы решительно не подходил.
Затем мавлок снова вырвался из-под земли, как раз в том месте, откуда я так отчаянно сиганул в сторону свисающий цепи, и Юрген угостил его еще одним выстрелом из мелты; глубокий рубец появился на одной из плит хитина, защищающей спину, но не пробил толстенную броню.Однако в первый раз он преуспел больше, когда вырезал глубокую рану вдоль края его челюсти. Тварь отчетливо вздрогнула, хотя в этот раз выстрел не причинил ей вреда. Когда она опустила голову и снова начала зарываться, очередь из мульти-лазера ударила в бок, испаряя хитин и глубоко впиваясь в плоть прежде чем ужасная тварь снова скрылась из вида.
Обретя несколько менее опасное убежище на корпусе грузового краулера, я огляделся и увидел что наши "Часовые" наконец-то вернулись в конвой. Командирский уютно бежал трусцой рядом со снеголайнером, вызывая бесконечную, возбужденную жестикуляцию пассажиров на борту.
– Хорошая работа, комиссар, – сказал Шабмас, радостно помахав мне из открытой кабины своего механического скакуна, – это выбило противника.
– Ненадолго, – ответил я, – но он опять теперь вернется к снеголайнеру.
– Гранаты, сэр, – сказал по воксу Юрген, свешиваясь из разбитого окна под углом, который казался мне почти самоубийственным. Он держал в руке подсумок, с которым не расстался бы и под угрозой смерти и когда я взглянул в его направлении, он свечкой подбросил его мне. Груз дугой пронесся по воздуху, с лязгом ударившись о грязный металл корпуса грузового краулера и начал соскальзывать вниз по наклону, пока его не заклинило притороченной бочкой с прометием. По крайней мере, между нами было достаточно поручней и я начал пробираться от одной части груза к другой, не обращая внимания на собираемую моей измученной униформой грязь. К этому времени, благодаря моему переходу по окисленной цепи, она уже начала приобретать отчетливый красновато-коричневый оттенок. Не буду притворяться, что это было весьма занимательным опытом, мои движения замедлялись дьявольским холодом и металл был скользким от налета льда, который нарастал, цепляясь за каждой трещинку, но я как-то умудрился забраться. Мою решимость бесконечно укрепляло понимание того, что произойдет, если я упаду на лед внизу.
– Ага, поймал, – наконец-то подтвердил я, когда моя рука обхватила подсумок. После чего осмотрелся в поисках цели. Не было видно явных следов подземного монстра, но само по себе это ни о чем не говорило; я уже знал, что он однозначно вернулся к снеголайнеру. По правде говоря, я был столь сконцентрирован на этой мысли, что не замечал реальную опасность, пока не стало почти слишком поздно.
– Шабмас, – заорал я, внезапно заметив говорящий сам за себя вал снега в паре метров от того места где я ожидал его увидеть, – берегись!
Лед около механических ног "Часового" начал вздыматься, огромная туша гигантского червя вырвалась из-под снега, его пасть была неприлично разинута.
Шабмас мгновенно отреагировал, направив мощность в ноги и подпрыгнул, ударив по уродливой морде нида, захватывающе продемонстрировав мастерство вождения, равное которому я редко видел с тех пор. "Часовой" приземлился в паре метров дальше и пошатнулся, гироскопы истерически визжали, пока Шамбас силился поймать равновесие. Мавлок повернулся к нему и с ослепительной ясностью я внезапно осознал что произошло: отвратительная тварь не могла отличить механическую поступь от естественной и приняла его за добычу.
Слишком хорошо чувствуя на себе внимание сотен пассажиров снеголайнера, ожидающих от Героя Империи спасения их шкур, не говоря уже об осажденном пилоте, я отчаянно осматривался в поисках какого-нибудь отвлекающего маневра, который бы дал время Шамбасу хотя бы вернуть контроль и позволил другим пилотам эскадрона выстрелить [115]115
Непонятно где в этот момент находились остальные «Часовые»: хотя возможно их линию огня блокировали другие машины конвоя.
[Закрыть]. К счастью, меня посетило вдохновение: воспламенить одну из гранат Юргена было вопросом мгновения, как и запихнуть подсумок с ними под проволочную обвязку ближайшей группы бочек с топливом. Пары ударов цепным мечом было достаточно, чтобы разорвать держащие их на громыхающем краулере ремни и менее чем через секунды вся связка начала подпрыгивать по льду.
Уловка превзошла все мои самые смелые ожидания. В лучшем случае я надеялся просто отвлечь зверя и возможно причинить какие-то незначительные повреждения взрывом и последующим пожарищем; но, несомненно, сбитое с толку подпрыгивающими бочками, существо, очевидно, приняло причудливую связку за добычу. Развернув голову броском, тварь сделала выпад в сторону канистр с прометием и в один миг проглотила их. Секунду спустя змеиные очертания забились в конвульсиях, когда гранаты детонировали внутри пищевода и пролитый из разорванных емкостей прометий воспламенился. Волна огня вырвалась из его пасти, и существо рухнуло на лед, где билось несколько секунд, обвитое распространяющимся пламенем, после чего постепенно затихло.
– Хорошая работа, сэр, – сказал Юрген, его голос в комм-бусине тонул в истерически радостных воплях окружающих его гражданских.
– Спасибо, – еще одна волна принесла голос Шамбаса.
– Не за что, – ответил я, стараясь говорить как можно скромнее, – а может быть, теперь кто-нибудь остановит эту долбанную штуковину, чтобы я мог вернуться в тепло?
Глава двадцать третья
Не удивительно, что на данный момент с меня хватило минимальных удобств сенголайнера и я решился продолжить наше путешествие в несколько более ограниченном, но, по крайней мере, успокоительно знакомом, отсеке «Химеры». С другой стороны, протокол и тот факт, что из-за меньшего размера командного отделения [116]116
Как и в большинстве подразделений Имперской гвардии, командное отделение 597-ого на уровне рот и взводов состояло из офицера и четырех содействующих специалистов, иногда дополняемое того или иного рода советником; главным среди которых был сам Каин.
[Закрыть], оставалось место, означало путешествие с Суллой. Но даже сейчас перспектива оказаться в ее компании до конца путешествия казалась приемлемой доплатой за дополнительную безопасность в виде тяжелых болтеров ББМ [117]117
Примечание переводчика: (англ. AFV). Боевая Бронированная Машина.
[Закрыть]. Я не особо ожидал еще одной атаки, после столь решительно отбитой последней, но с нидами никогда нельзя было ни на что положиться, и у меня не было настроения единолично укладывать еще одного бегемота.
К счастью, Сулла вроде бы всецело была занята координацией эскорта, особенно, учитывая склонность пилотов "Часовых" делать все, что им вздумается, не особо утруждая себя посоветоваться сначала с ней, так что я был избавлен от худшего – от ее чрезмерного энтузиазма. Или что еще лучше, даже хотя вокс и ауспекс системы командной "Химеры" подобающим образом предоставляли ей полностью всесторонний анализ тактической ситуации, она упорно сохраняла привычку из дней командования взводом, ездить в башенке большую часть путешествия, наполовину высунувшись из люка, откуда могла непосредственно наблюдать за окружением и выступать видимым ориентиром для подчиненных. (Хотя я мало что мог сделать с тем фактом, что Юрген присоединился ко мне, и его присутствие в замкнутом пространстве пассажирского отсека было кое-чем, что трудно игнорировать).
– Похоже, что вас ожидает теплый прием в Подльдове, – сказала она, в один момент, когда почтила нас своим присутствием, возможно привлеченная внутрь запахом свежего танна, которую нацеживал себе один из солдат, пользуясь самоваром в углу [118]118
Распространенная модификация валхалльских машин, хотя использование самовара во время езды не лишено опасностей.
[Закрыть], рядом с оружейной стойкой.
– Да? – спросил я, раздумывая над тем, куда она, во имя Трона, клонит, с благодарностью отогревая руки (за исключением аугметических пальцев), обхватив врученную мне Юргеном кружку. В трясущемся транспортном средстве было намного теплее, чем снаружи, но внутренний обогреватель едва ли пользовался спросом у валхалльцев, и я все еще ощущал, что на мой вкус тут намного прохладнее.
– Конечно да, – сказала мне Сулла, втиснув себя в узкую щель между консолью ауспекса и шкафчиком с боеприпасами, где она могла насладиться своим напитком, не пролив большую часть от тряски гусениц.
– Все в снеголайнере, у кого есть портативные воксы, без остановки рассказывают о том, как вы в одиночку убили эту зарывающуюся тварь.
Он взглянула на вокс-оператора, который в подтверждение кивнул, и мой желудок внезапно скрутило от нехороших предчувствий. Конечно же, моя собственная комм-бусина была настроена только на командную частоту, так что болтовня гражданских шла мимо меня, но его работой было отслеживать все передачи, так что он знал точно.
– Кастеры и принт-журналисты забьют весь паркинг для краулеров, когда мы приедем.
– Хорошо, – решительно произнес я, – тогда мы оторвемся от конвоя, как только достигнем охраняемого периметра и направимся прямо в гарнизон СПО.
В большинстве случаев я был не против оказаться центром внимания, за исключением, пожалуй, только перестрелок, но в данный момент, последнее чего я желал, оказаться окруженным толпой раззявивших пасти идиотов с их имбецильными вопросами. Горячая еда и огромный бокал с амасеком казались мне намного более привлекательной перспективой. Сулла несколько странно посмотрела на меня, тогда я добавил:
– Мы сможем все это сделать потом, во время небольшого простоя перед дорогой обратно.
Не повредит показаться заботящимся в первую очередь о солдатах, а не о себе; все это помогало им сосредоточиться в деле прикрытия моей шкуры, когда в этом возникала необходимость.
– Можем, – согласилась она, несомненно, в нетерпении как можно быстрее опять наброситься на нидов.
Без происшествий мы достигли Подльдов, как раз когда сумрак начал ложиться на бесконечные снежные поля [119]119
Сутки на Нускуам Фундументибус длятся примерно тридцать пять часов.
[Закрыть]; этим видом я мог насладиться (в той мере, насколько это было возможным для человека, переставшего от холода ощущать свои конечности) из люка в башенке командной «Химеры». Сулла оставила свое любимое возвышение для обмена формальными любезностями с силами местной обороны. Я ненавидел снова выставлять лицо на замораживающую температуру, но ощутил, что не повредит дать местным СМИ шанс сделать пикт или два, в качестве утешительного приза за отвергнутые мной интервью. (И которые они, вероятно, все равно получат).
Размышляя об этом, я был некоторым образом поражен, обнаружив тонкий шлейф вздымающегося снега, который принимал за выбрасываемый гусеницами такой же машины как наша, формирующий белый росчерк на фоне низких, цвета кровоподтека, облаков вдалеке. Это зрелище наполнило меня плохим предчувствием, поскольку я провел достаточно времени на ледяных мирах, включая этот, чтобы опознать предвестников свирепой белой тьмы, которая делает рискованную попытку выбраться на свет почти суицидальной; но надвигающийся шторм казался утешительно далеко и мы определенно будем в укрытии до того, как разразится буран. Более тревожным было приближение достаточно огромной группы машин, судя по выбрасываемому шлейфу.
– Вот и они, – радостно информировал меня ауспекс-оп Суллы, – около двадцати сигналов уже и на экране постоянно появляются новые. Кажется, полгорода собралось встретиться с вами.
– Зубы Императора, – сказал я, впервые серьезно воспринимая ремарку Суллы и тихо поздравляя себя с тем, что уже предпринял необходимые шаги, чтобы избежать худшего.
Конечно же, авангард приближающихся сигналов состоял в основном из машин местных сил обороны, пришедших эскортировать наш груз в безопасность, учитывая обстоятельства, это было совсем неплохо. Они умудрились занять позиции как раз вовремя, чтобы забрать у нас большую часть туристов, но даже после этого мы вскоре оказались окруженными бессчетным количеством гражданских краулеров, легких и тяжелых, щедро разбавленных гусеничными мотоциклами, которые напоминали мне слишком сильно специфические, излюбленные орками гибриды. Хотя не могу отрицать, что эти казались быстрыми и маневренными для таких погодных условий. Куда бы я ни бросил взгляд, казалось, что абсолютно все нацелили на меня имаджиферы, и мне даже пару раз пришлось пригнуться, когда на мою голову пикировали облепленные объективами сервочерепа. К счастью, я умудрился сдержать импульс сбить эти истребители очередью с лафета, хотя моя усталость и раздражение почти позволили этому произойти.
В конце концов, мы выбрались из давки. Наши "Химеры" и "Часовые" выстроились защитным кордоном вокруг командной машины, и мы продолжили нестись по относительно открытым снежным полям, окружающим юго-западный квадрант города [120]120
В котором находилась главная база СПО, эта зона была закрыта для гражданского трафика.
[Закрыть]. Как и в большинстве городских зон на Нускуам Фундументибус, мало что указывало на существование процветающего подземного поселения под снегом, хотя несколько низких строений время от времени разрывали поверхность, их назначение по большей части было неизвестным.
Учитывая неизменность ландшафта, было не сложно выделять такие редкие исключения, и я особенно был заинтригован громоздкими очертаниями, частично срытыми летящим снегом, которые вырисовывались в небольшом отдалении. Движимый любопытством, я поднял ампливизор, который нашел в башенке (несомненно, Сулла могла с помощью него гораздо эффективнее приглядывать за подчиненными), и сфокусировал его на загадочных структурах.
– Трон Земной, – простонал я в изумлении, – Что они делают здесь?
– Комиссар? – спросила Сулла, ее голос в наушнике звучал таким же озадаченным, как я себя чувствовал. – Какие-то проблемы?
– Это грузовые шаттлы, которые должны были забрать нас с "Огней Веры", – сказал я, когда маркировка их корпусов постепенно прояснилась, частично закрытая снежным покровом, прилипшим к фюзеляжу, – похоже, они оставили их здесь. Но кому это понадобилось?
Конечно же, Сулла разрешила эту маленькую загадку, ее опыт тыловика снова вышел на передний план. Возможно, ее чувство порядка было оскорблено столь высокомерной тратой таких потенциально полезных ресурсов, или, возможно, она просто искала что-то, пока мы праздно сидели в гарнизоне СПО Подльдова, ожидая, когда пройдет замеченная мной буря. Один Трон знает, я был и сам более чем раздражен вынужденным бездействием, хотя меня вряд ли можно было назвать самым страждущим возвращения в Примаделвинг для новой встречи с тиранидской угрозой.
– Типичная путаница Администратума, – весело уверила она меня, где-то на третий день после нашего прибытия, незвано плюхнувшись в кресло с другой стороны моего стола в столовой, за которым я некоторое время тешил себя кружкой рекаффа и хотгроксом [121]121
Примечание переводчика: (Hot grox bun) По аналогии с хот-догом.
[Закрыть], в смутной надежде на какое-то происшествие, которое разгонит скуку. Местные офицеры СПО может быть и не так сильно фонтанировали лестью, как гражданские, но они были под таким впечатлением от приписываемого мне героизма, что почти невозможно было беседовать с кем-либо из них, не говоря уже о попытке собрать компанию для игры в карты.
– Поскольку шаттлы были назначены для встречи "Огней Веры" до нашего крушения, то видимо их списали как уничтоженные вместе с кораблем.
– Понятно, – ответил я, качая головой, как это часто происходило от явного идиотизма бюрократического мышления, – значит, они завершат свою жизнь здесь?
– Пилоты не могут получить разрешение покинуть планету, – сказала Сулла, – поскольку официально не существуют. Но власти космопорта Примаделвинга приказали им в любом случае очистить взлетные площадки.
– Верно, – сказал я, пытаясь вникнуть, – они отослали приказ шаттлам, существование которых отвергают, отправиться сюда?
Сулла кивнула, ее выступающие зубы стали еще более видимыми, чем обычно, когда она ухмыльнулась абсурдности ситуации.
– Именно. Но, конечно же, не в таких выражениях. Просто был дан общий приказ очистить площадки для рутинного восстановительного ремонта и обязывающий все приземлившиеся суда убраться. Что они и сделали.
– Но почему сюда? – настаивал я.
– Сюда прилетает относительно немного шаттлов, – ответила Сулла, – так что им не нужно строить постоянные посадочные площадки. Они просто приземляются на ледовое поле и их грузы забираются краулерами.
– Так что никто в Подльдове не может послать их на хер, – сделал я вывод, и Сулла кивнула.
– В этом нам повезло, – добавила она, столь радостным тоном, что я сразу же автоматически начал опасаться худшего.
– В чем конкретно? – спросил я, уже зная, что мне не понравится ответ.
– Они могут отвезти нас обратно в Примаделвинг, – сказала Сулла, как будто это было очевидным, – это же мощные грузовые шаттлы, не забывайте, не воздушные суда. У них хватит мощности вылететь, невзирая на погоду, или даже полностью выйти из атмосферы, если это понадобится для дела.
– Верно, – согласился я, медленно кивая. И высадить нас прямо в центре затягивающейся петли из тиранидов, что не было для меня приятной перспективой. С другой стороны, как ни старался, я не мог выдумать хорошую причину воспротивиться этой идее; что учитывая мою репутацию, в любом случае вызвало бы удивление у многих.
– И как вы предполагаете наложить на эти шаттлы свои ручонки? – наконец спросил я, хватаясь за соломинку. – Если Администратум запретил доступ…
– Они не могут, – ответила Сулла, явно ведомая дальше своей одаренностью, – их уже приписали, как оборудование для операции Гвардии. Так что мы просто скажем им, что они были правы с самого начала, и шаттлы станут частью полкового имущества.
– Они уже списали их как уничтоженные при крушении, – указал я, уверенный, что и на этот вопрос у нее уже был ответ и, несмотря на свои чувства, заинтригованный настолько, что заинтересовался, как это можно провернуть, – как ты отчитаешься, что они вернулись в строй?
– Спасенное имущество, – с совершенно искренним выражением лица ответила она, – но, возможно, нам и не нужно будет: военные запросы автоматически отменяют протоколы Администратума [122]122
Что вызывает раздражение у поколений писцов и кодициев, которые таким образом обязаны изменить лелеемые ими инвентаризационные описи, зачастую так, чтобы хоть как-то отражать объективную реальность.
[Закрыть].
– Так и есть, – согласился я. – А что насчет пилотов? Что они думают по этому поводу?
Зная, что Сулла уже выследила их и выкрутила руки, хотя в данных обстоятельствах я сомневаюсь, что ей нужно было слишком сильно давить. Им буквально некуда было идти.
– Все готово, – уверила она меня, подтверждая мои предположения, – как только они смогут вернуться на летную палубу, они будут счастливы.
– Очень хорошо, капитан, – сказал я со всем энтузиазмом, который только мог сфабриковать, – ваша инициатива похвальна.
Сулла аж засветилась, как будто я только что предложил ей кусочек сахара.
– Стараюсь, как могу, – самодовольно ответила она.
