Текст книги "Хранитель (СИ)"

Автор книги: Семен Созутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Чем я могу помочь вам, господин. – Услужливо обратился ко мне стоявший за стойкой высокий представительный индус.

– Девочка. Ее нужно пристроить. – Мой разум коснулся сознания служащего.

Ну так, серединка на половинку. Не садист конечно, но и не святой. На органы детей не продает, но и выгоды своей в случае чего тоже не упустит. Внутри приюта тоже вроде никто особым изуверством не отличается. Или по крайней мере он не в курсе об этом.

– Извините, господин, но подобные вопросы решает директор.

– Так проводите меня к нему.

Полный лысоватый директор сперва мялся, намекая мне на то что у них нет лишних мест, но когда я озвучил сумму, которую готов выложить за то, чтобы девчонку сюда приняли, все вопросы разом отпали. Деньги перевел через вирт расчет, сконвертировав игровую валюту в доллары. О возможности сего знал давно, а курс там был такой, что хватило бы еще на десяток таких как Сари. Все, моя миссия на этом закончена. Директор честный человек и дорожит репутацией своего заведения, так что до своего совершеннолетия девочка будет в надежных руках.

Вот только к чему это все… Когда я убивал отца Сари, я отчетливо увидел в его разуме, что подобная практика тут обычное дело. Опустившиеся и оскотинившиеся до последней крайности родители калечат своих детей, чтобы те клянчили деньги у богатых иностранцев, позволяя им самим не работать. Какая на х. й эра милосердия… Средневековье. И так по сути везде. Людскую природу не исправить. Как ни старайся. Даже имея божественную мощь… Гимира и мой нерожденный сын до сих пор стояли у меня перед глазами. Я уже жалел что не сделал тогда иной выбор. Игра тогда меня «пробила», хоть я и не сразу это понял. А девочка… девочка превратила «грогги» в полноценный нокаут. И даже гонг меня теперь не спасет. Да пошло оно все…

Вспышка, и я снова на другом конце мира. Жаркая пустыня. Вокруг разбросаны полосато-зеленые палатки, возле которых кучковались вооруженные калашами арабы или что-то в этом роде. Ведь по сути не я выбирал это место, меня сюда выбросило наитие, и я толком даже не знал, где именно нахожусь. Грязный бородатый мужик в чалме и темном бурнусе что-то требовательно заорал, направив автомат в мою сторону. Какого тебе хрена… а, представиться и встать на колени. Ну, держи. Я сделал в его сторону неприличный жест, прицельно плюнув прямо в смуглую бородатую морду. Сухо прострекотала очередь, и нечто со страшной силой ударило меня в грудь. А затем мир погрузился во мрак.

***

Мастер Тонг довольно наблюдал за учениками, которые под руководством младших наставников раз за разом вбивали колени и локти в тяжелые наполненные песком мешки. Надо сказать, у мастера был повод для гордости. Он обладал одним из самых престижных кэмпо (школа тайского бокса) Таиланда и являлся редким хранителем традиций муай боран, древнего, полумистического искусства отчасти схожего с традиционным тайбо, но гораздо более жестокого и смертоносного. Лишь единицы удостаивались чести обучаться этим некогда запретным техникам даже на территории страны-родоначальницы. Ныне запрет был снят, но все равно большинство продолжало относиться к этим практикам с изрядной долей опаски и настороженности.

Взгляд мастера упал на сидевшего неподалеку от открытой площадки кэмпо тощего полуголого бродягу с осунувшимся небритым лицом. Бедолага расположился прямо на голых камнях, глядя на проходящих мимо людей пустым безучастным взором. Улыбка Тонга тотчас же пропала. Он уже не в первый раз наблюдал за этим странным фарангом (европеец по тайски). Пару раз ученики пытались прогнать его, но мастер запретил трогать чужака, велев подать бедолаге еды. После этого он нередко видел того шатающегося по улицам Бангкока с бутылкой самого дешевого пойла в трясущейся руке. Что ж, Будда учит, что попавшему в беду надо помогать, однако древняя мудрость гласит, что невозможно вытащить из пропасти того, кто сам отчаянно жаждет в нее упасть. Глаз Тонга еще раз пробежался по бродяге. Тело тощее, но крепкое и жилистое. Мускулы воина, не работника. В этом мастер, посвятивший боевым искусствам всю свою жизнь, ошибиться не мог. Отметил он также и хищное треугольное лицо с резкими рублеными чертами. Нет, этот человек был определенно рожден бойцом. Что же с ним могло произойти такого, что он настолько махнул на себя рукой и потерял себя в этой жизни?

Мастер одним упругим и стремительным несмотря на возраст движением поднялся на ноги. Как минимум он попытается.

– Сегодня довольно жаркий день, не так ли?

Бродяга медленно, словно пересиливая себя, повернул голову, уставившись на мастера совершенно пустым безучастным взором.

– Ты хочешь пить? Я мог бы угостить тебя. Пойдем. – Тонг поманил чужака пальцем.

Тот медленно поднялся и неуверенно поковылял за ним, шаркая ногами словно древний немощный старик.

– Как тебя зовут? – улыбнулся мастер, ставя чайник, когда они оказались в маленькой каморке, где Тонг обычно уединялся для разных дел.

– Не знаю… не помню… – Голос чужака был хриплым и грубым, он произносил слова с ощутимым трудом, будто давно отвык от нормального человеческого общения.

– А страна, откуда ты? У тебя странный акцент.

Бродяга ничего не ответил, глядя как бы сквозь собеседника, словно мысленно пребывал сейчас в совершенно ином месте.

– Вот выпей. – Тонг налил в две широкие белые пиалы ароматного зеленого чая. – Тебе станет легче.

Его собеседник равнодушно взял со стола пиалу и одним глотком осушил до дна, словно там была вода комнатной температуры, а не крутой кипяток.

– У тебя тело воина. – Как ни в чем не бывало продолжил мастер, не обратив внимания на «оплошность» гостя. – Тренировался раньше? Какой именно вид борьбы ты изучал?

– Вид… – Рассеянно пробормотал бродяга. – Не знаю…

– Это в сущности неважно. Видишь ли, дело в том что у борьбы по сути нет вида. Борьба – это вся наша жизнь. А ты сбился с пути… что с тобой произошло? Ты помнишь хоть что-нибудь о себе?

Бродяга недовольно помотал головой, уставившись в пол. Ему смертельно хотелось выпить, и чтобы странный таец, наконец, отстал от него, но сил не было даже на то, чтобы послать старика куда подальше.

– Порой у всех нас бывают трудности. – Непроницаемые коричневые глаза мастера внимательно глядели на собеседника. – Именно тогда как никогда важна поддержка близких людей. Но иногда их по разным причинам не оказывается рядом. И тогда судьба предоставляет тебе шанс познать, кто ты такой. Знаешь, что гласит древняя мудрость? Истинный воин не живет ради чего-то. Он просто живет. Огонь жизни горит внутри каждого из нас. Прана – жизненная энергия. Направить ее в то или русло – твой собственный выбор. Мы все рождены для борьбы. Но не все знают об этом. Ты знаешь, я чувствую. Как бы ни было плохо и тяжело, как бы сильно ты не разочаровался в мире, всегда можно найти ради чего жить. Когда в следующий раз тебя потянет выпить, подумай об этих моих словах.

***

Худой оборванный человек неровной шатающейся походкой брел по ночным улицам Бангкока. Здесь в глухих трущобах не было ни души, что сильно радовало бродягу. По крайней мере теперь никто не помешает ему крепко напиться и забыть о том странном разговоре, что случился у него сегодня днем…. или вчера? А какая в сущности разница? Он давным давно уже потерялся во времени и перестал считать дни. Да что греха таить, он даже не знал толком зима сейчас или лето. В этих краях было так тепло… Не то что на его родине. Голову опять наполнили смутные образы, от которых он так давно и тщетно пытался избавиться. Рыча, он отмахнулся от назойливых мыслей, жадно приложившись к горлышку бутылки и сделав большой глоток горькой обжигающей жидкости. Сразу полегчало. Образы опять отступили куда-то вглубь памяти, на время оставив его в покое. Но он знал, что скоро они вернутся, и чтобы этого не случилось, ему нужно найти еще спиртного. И как можно скорее.

Занятый борьбой с собственными мыслями, бродяга сам не заметил, как свернул в глухую подворотню. Внезапно его внимание привлекли злобные крики перемежаемые глухими звуками ударов. Бродяга помотал головой. Нет, это не его дело, ему нужно отыскать выпивку, а не встревать в местные разборки, но ноги неожиданно сами вынесли его прямо на троих невысоких крепко сбитых парней, деловито пинавших ногами скорчившегося на земле человека.

– Зачем… – Хрипло выдохнул бродяга, сам поразившись звуку своего голоса. Словно скрип несмазанной телеги. Как же давно он не говорил?

– Ты гляди, что за чучело… – Нагло усмехнулся один из парней, уверено приближаясь к новому участнику разыгравшейся трагедии. – Ну и что ты здесь забыл, фаранг?

– Слышь, а это не тот ли оборванец, которого пригрел мастер? – подал голос один из его приятелей.

– Точно он. – Подтвердил первый, смерив бродягу презрительным взглядом. – Не повезло тебе, приятель. Не то ты место выбрал для прогулок. – В руке отморозка появился нож, который тот, более не утруждая себя лишними разговорами, воткнул под левое ребро бродяги, аккурат туда, где должно было находиться сердце.

Резкая боль пронзила тело бродяги и неожиданно даже для него самого пробудила в нем дикую первобытную ярость. Низко зарычав, оборванец с неожиданной силой вырвал засевший в теле нож и, схватив опешившего головореза за горло, отшвырнул его метров на пять назад. Оставшиеся двое неуверенно переглянулись.

– Он че обдолбанный… – Протянул один из них. – Да хрен с ним, со всеми все равно не справится.

Бандиты принялись медленно приближаться к опасному чужаку, приняв бойцовые стойки. Тот молча ждал их приближения, но в глазах его бушевала буря. Не выдержав, один из отморозков первым нанес удар. Мощный лоукик, который тот не раз отрабатывал по мешку с песком, врезался в ногу бродяги, но вместо того чтобы опрокинуть чужака на землю, сила удара сломала ногу тому, кто его нанес, будто он ударил по железному столбу. Хулиган скорчился на земле, тихо подвывая от боли. Второй попытался было нанести удар локтем, но встречный прямой джеб отбросил его метра на три назад, буквально вогнав лицо в затылок. Последний неуверенно поднялся на ноги, однако бродяга одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и, схватив парня за ногу, шарахнул головой о стену, которая тотчас же разлетелась словно гнилая тыква.

– Ввы… спасли мне жизнь… – Жертва ночных бандитов едва ли не на карачках бросилась к бродяге, обнимая его ноги. – Спасибо, добрый господин! Не знаю как вас и благодарить…

– Выпить… я хочу выпить… – Пробормотал бродяга, делая слабую попытку вырваться из назойливых объятий незнакомца.

– Конечно, я все понимаю, такой стресс! – молодой худощавый таец радостно улыбался, совершенно не обращая внимания на три изувеченных мертвых тела. – Пойдемте, пойдемте со мной! Я угощу вас хорошей выпивкой.

Некоторое время они петляли по узким извилистым улочкам пока не пришли к небольшому деревянному домику.

– Проходите внутрь, господин. – Таец указал бродяге на дверь, негромко постучав.

– Прахан, почему ты так задержался? – дверь открыла худенькая черноволосая тайка лет двадцати с приятным миловидным лицом.

– Это долгая история… – Замялся мужчина. – Познакомься, Саян. Этот человек спас мне жизнь. Саян – моя жена, я очень люблю ее…

– Проходите в дом. – Девушка немного недоверчиво взглянула на гостя, но ничего не сказала по поводу его внешнего вида, который, мягко говоря, был сильно далек от идеального. – Будем ужинать.

– Ужин это хорошо. – Расплылся в довольной улыбке таец.

– У тебя разбито лицо. – Нахмурилась девушка. – И вы оба в крови… Что произошло?

– На меня напали бандиты… – Нехотя ответил мужчина. – Но он спас меня, расшвырял их как щенков. Этот человек настоящий мастер, попомни мои слова.

– Ужин на столе. – Сменила тему девушка. – Надеюсь, вы любите рис, господин.

– Да он же пропойца… – Шепотом произнесла Саян, обращаясь к мужу, глядя как бродяга ничтоже сумнящееся запивает еду каким-то мутным омерзительно воняющим пойлом. – У нас и так мало денег, а ты еще привел в дом не пойми кого…

– Он спас мне жизнь. – Рассерженно прошипел Прахан. – Так что будь с ним повежливее.

– Почему эти подонки напали на тебя? Ты опять играл? Отвечай!

– Да, и ты знаешь почему.

– Мы здесь не одни. – Внезапно подал голос бродяга. – Я чувствую присутствие кого-то третьего.

– Кроме нас здесь никого нет. – Отмахнулся таец. – Только наш сын, но он болен и почти не встает.

– Что с ним?

– Рак. Лечение стоит дорого, и чтобы его оплатить, мне пришлось связаться с очень нехорошими парнями… – Опустил голову Прахан. – Но денег я так и не получил…

– Проводи меня к нему.

– Нет, не надо. – Саян схватила мужа за рукав футболки. – Кто знает, что у него на уме.

– Я не причиню ему вреда. – Покачал головой бродяга. – Только посмотрю.

– Пусть посмотрит, у нас нет выбора. – Дернул щекой таец. – Ты же знаешь, мастера боевых искусств порой владеют странными силами… А я не видел никого сильнее его.

Тайка поджала губы, но все же позволила мужу проводить гостя в дальнюю комнату. Там на широкой деревянной кровати лежал мальчик лет восьми. Лицо ребенка было худым и осунувшимся, а в глаза были печальными и усталыми как у старика.

– Вон оно как. – Глаза странного фаранга внезапно стали цепкими и сосредоточенными, а сам он, казалось, внутренне преобразился.

Потрясенные супруги узрели, как от гостя словно пошел некий внутренний свет, а затем лицо ребенка прямо на глазах порозовело и разгладилось. Мальчик глубоко задышал, погрузившись в глубокий сон.

– Теперь выживет. – Хмыкнул незнакомец. – С тебя бутылка чего-нибудь покрепче.

– У меня есть только текила. – Растерянно развел руками Прахан.

– Сойдет. – Рыкнул бродяга. – Неси. – И, дождавшись, когда вожделенный сосуд окажется в его руках, преспокойно зашагал к выходу.

Глава третья. Храм Песков.

Лохматый рыжий пес умильно глядел на тощего оборванного человека, виляя облезлым хвостом. Пес хотел есть и ласки. Человек рассеянно потрепал пса по загривку. Еды у него не было. Зверь еще некоторое время потолкался возле незнакомца в надежде на подачку, а затем обиженно тявкнул и побежал дальше. Инстинкт гнал его на поиски пищи. Человек машинально проводил пса взглядом, сделав добрый глоток текилы. В голове настойчиво зазвучал чей-то голос, но бродяга лишь вяло отмахнулся. Ему не хотелось никого слышать. Ему вообще ничего не хотелось. Лишь бы пойла было в достатке.

Однако на этот раз голос упорно не желал оставлять его в покое. Бродяга поморщился. В груди возникло непонятное чувство, которого раньше не было. Перед глазами стояло лицо умирающего мальчика. Ребенка, которого он спас. И это было правильно. Не хорошо, не приятно, это было просто правильно. Взгляд невольно упал на бутылку с прозрачной желтоватой жидкостью. А вот это правильным не было. Он же никогда раньше не любил алкоголь…. Тело внезапно сотрясла дрожь, и бродягу вывернуло наизнанку, а затем еще и еще раз. Когда он более менее пришел в себя, то обнаружил что до сих пор сжимает в руке бутылку. Яростно зарычав, он швырнул ее в стену. Брызнули осколки, по стене растекалось мутное желтоватое пятно, но ему было плевать. В груди клокотала бешеная злость и отвращение к себе. Как же он мог так низко пасть… Простой смертный мастер оказался гораздо сильнее и мудрее его. А он сам размяк словно слизень. Пришла пора исправлять свои ошибки. Миг, и грязные лохмотья сменили простые, но чистые кожаные штаны и куртка. Точь в точь такие, какие он носил в Игре. Но теперь игры кончились. Пора было снова начинать жить.

«Вы находитесь в мире не имеющем бога-хранителя. Вы родом из этого мира. Желаете стать богом-хранителем мира Земли?» – вновь в который уже раз прозвучал в голове голос.

– Да. – Выдохнул я. Ныне это снова был я, а не опустившийся пропойца без прошлого и будущего. Я вернулся.

В голове замерцало призрачное многоцветье, тело пронзило резкой болью, и я ощутил… Нет, словами описать это невозможно. Словно я разом стал всем тем, что меня окружало, каждым человеком, каждым камнем, каждой травинкой этого мира. Я был везде и нигде одновременно. Потрясение от явленного оказалось настолько сильным, что я едва не потерял рассудок от нахлынувших на меня непривычных чувств и ощущений. К счастью это довольно быстро прошло, и я вновь ощутил себя единым и целостным. Таким каким был раньше. Внутри возникло смутное ощущение направления. Меня явно куда-то звали. Что ж, наитие подсказывало не противиться зову, и я решился как и всегда ему довериться.

Вспышка, и я оказался в жаркой пустыне где-то в Африке. Солнце нещадно палило, стоя в самом зените, но боги не страдают от жары и холода. Если конечно сами того не желают. А вот и объект моих поисков. Небольшой приземистый храм песочного цвета. Храм имел широкую полукруглую крышу, которую подпирали четыре массивные каменные колонны. Мда, мало того что строение и так практически сливается с местным ландшафтом, так и еще и защищено чарами колоссальной мощи. Если бы я не принял статус бога-хранителя, то даже со всеми своими новыми возможностями не сумел бы его обнаружить. Как хорошо все-таки иметь божественную силу. Любые даже самые сложные вещи получаются как бы сами собой. И знания приходят какие нужно и главное вовремя, и… все остальное. Однако у моих способностей все же имелся предел, и это было плохой новостью. К примеру, я не умею создавать пищу из воздуха, зато в чистой мощи буду посильнее к примеру мага жизни божественного уровня, который как раз это умеет. Хорошей же новостью оказалось то, что и мой нынешний статус в Игре далеко не потолок, коего по ходу вообще не существует. Впрочем, сейчас у меня имелись дела поважнее абстрактных размышлений о собственной природе.

Каменные створки врат поддались неожиданно легко, и я оказался внутри. Внутри не наблюдалось ничего, кроме ровных все того же песочного цвета стен и пола, да небольшого постамента в виде куба в самом центре. Внезапно пол в дальнем конце зала пришел в движение, вздыбившись вверх, и превратился в текучую человекоподобную фигуру.

– Приветствую нового хранителя. – Голос существа был низким и сыпучим словно песок, из которого состояло его тело.

– Кто ты. – Ровным голосом поинтересовался я. Создание конечно производило впечатление, но видал я тварей и пострашнее еще и до того как стать богом. Ныне же существо даже со всей своей силой не могло причинить мне хоть сколько-нибудь серьезного вреда.

– Страж Храма. – Прежний хранитель оставил меня оберегать его до тех пор, пока не явится новый.

– Что случилось с прежним хранителем?

– Он исчез из мира тысячелетия назад. Его судьба мне неведома.

– Ясно. Что есть Храм?

– Это место стечения потоков сил мира. Отсюда прежний хранитель мог управлять всей Землей.

– Да я вижу. – Я медленно приблизился к песчаному кубу в центре и положил на него ладонь.

Сознание вновь растворилось в потоках бесчисленных образов, но на сей раз я был к этому готов. Усилием воли сжав свою суть в единый плотный импульс сознания, я принялся сканировать пространство мира, ища источники магической силы. В принципе оных фактически не наблюдалось если не считать могучих потоков энергии то тут то там пронзающих костную ткань физической материи. Это оказалось чем то вроде вен-артерий мира, благодаря которым на Земле была возможна жизнь. Наитие подсказало, что по схожему принципу функционируют практически все миры ведомой вселенной. Что ж, учтем, в будущем сие знание может оказаться полезным… Внезапно сознание ощутило источник силы, который с некоторой натяжкой можно было назвать разумным. Неведомое создание однако оказалось достаточно могучим чтобы защититься от моей попытки проникновения в его суть, грубо разорвав наш контакт.

Мир вернулся к своему первоначальному состоянию.

– Я почувствовал некую сущность в пределах мира. – Обратился я к стражу. – Ее природа схожа с твоей. Что ты знаешь об этом?

– Это защитник, сотворенный тем, кто хранил Землю допрежь моего создателя. Он не подчиняется никому, но и не несет вреда миру. Его задача охрана Земли от вторжения из вне.

– Расскажи мне поподробнее о твоем создателе. – Я мог бы просто считать память голема, но отчего-то не стал этого делать. Быть может, оттого, что тот, несмотря на свою внешность, производил впечатление живого разумного существа.

– Он был Богом Песка и жил тысячелетия назад. Он вложил в меня воспоминания о своей прошлой жизни. Если желаешь, я могу явить тебе их.

– Что ж, это будет небезынтересно. – Согласился я, и креатура раскрыла мне свою память.

***

Жестокое палящее солнце нещадно жгло тощие смуглые плечи. Насер поморщился, поудобнее перехватив рукоять тугого веревочного блока. Сотни жилистых полуголых тел разом налегли на похожие рычаги, и массивная каменная конструкция нехотя поползла наверх. Гигантскую гранитную плиту нужно было положить идеально ровно, безо всяких щелей и зазоров. За этим бдительно следили здоровенные надсмотрщики с бичами, жестоко наказывая работников за малейшую оплошность. Наконец, подъем был успешно завершен, и Насер устало вытер выступивший липкий грязный пот со лба. В этот раз обошлось. Не раз случалось и так, что плита падала вниз, погребая под собственным чудовищным весом десятки несчастных невольников. Но это никого не волновало. Постройка гробницы для Сына Солнца, да продлятся дни его правления как можно дольше, должна быть завершена в срок.

К переводящим дух работникам поспешил водонос с массивным кувшином на голове.

– Пошевеливайся, раб. – Лениво рыкнул один из надсмотрщиков, огрев водоноса бичом.

Тот пошатнулся от удара, но все же сумел сохранить равновесие и не расплескать драгоценную жидкость. Дождавшись, когда до него дойдет очередь, Насер жадно припал кувшину, с наслаждением глотая мутную грязноватую воду. Стало немного легче. Даже спина, вся в белесых застарелых шрамах от ударов кнута, и та, казалось, стала болеть немного меньше. Тяжкий труд продолжался до глубокой ночи и лишь когда окончательно стемнело, невольникам наконец позволили отправиться на отдых. С трудом добравшись до своей грязной засаленной подстилки, юноша обессиленно рухнул на нее, моментально провалившись в тяжелый глубокий сон.

***

На следующее утро грубый пинок надсмотрщика поднял его с первыми лучами солнца. Начинался новый день. Невольников выстроили в колонну и принялись наскоро пересчитывать. Порой измученные непосильным трудом рабы пытались убежать со стройки, но это кончалось всегда одним и тем же, их возвращали и жестоко наказывали, порой забивая насмерть в назидание остальным. Мимо колонны, покачивая бедрами, прошла улыбчивая кареглазая девушка с корзиной на голове. При виде нее Насер не смог сдержать улыбки. Амизи. Цветок его души. (Здесь непереводимая игра слов: "Амизи" с египетск. – цветок). Он бы отдал все сокровища мира за одну ее улыбку. Каторжный труд на износ это все что знал юноша. Будучи рожденным невольником, он никогда не видел иной жизни. Но при виде Амизи он ощущал себя словно на крыльях, на мгновение забывая о той судьбе, что уготовили ему всемогущие боги еще до его рождения.

– Чего разинул рот. – На спину раба обрушился тяжелый удар, рассекший кожу. – Давай, пошевеливайся…

В этот раз их погнали на каменоломни, располагавшиеся неподалеку от места стройки. До самого полудня Насер, не зная отдыха, махал киркой, откалывая куски гранита от формирующейся плиты, которой вскоре суждено будет занять свое место в гробнице великого фараона. Сперва невольники проделывали основную грубую работу, после плитой займутся каменотесы. Их искусные руки уберут все сколы и неровности и придадут камню нужную идеальную форму. Лишь после этого плиту отвезут на специальных деревянных платформах к пирамиде, где при помощи хитрых приспособлений водрузят на положенное ей место. Насер был горд, что он, жалкий невольник, принимает участие в столь грандиозном угодном небожителям деле. Милосердные боги наверняка отметят его усердие и безропотность, с которой он принимает свою судьбу, и возможно, если не совершит грехов в этой жизни, его ждет хорошее посмертие в загробном мире, и великий владыка мертвых, шакалоглавый Анубис, будет милосерден к его душе.

Когда старший надсмотрщик объявил отдых, Насер едва не рухнул на землю там где стоял. Он был молод, силен и вынослив, но изнуряющая жара, насыщенный каменной пылью воздух и плохая кормежка были способны измотать кого угодно. Прочие невольники выглядели ничуть не лучше, мечтая только о лишнем мгновении отдыха и глотке воды.

– Ты, ты и ты. – Наугад ткнул пальцем старший надсмотрщик, указав на Насера и еще пару невольников. – Вам повезло. Поедете в город. Там для вас имеется работа. Рэймсс за вами присмотрит. Возьми пару крепких ребят – повернулся он к здоровенному ухмыляющемуся стражу с массивным копьем наперевес – и идите в город к дому купца Реммао. Он укажет вам что делать. И не церемонься с этим отребьем. В случае чего может прирезать их как шакалов. Рабов у нас избытке…

Дорога до города заняла пару часов. Рабам не часто приходилось бывать здесь, и потому они с жадным любопытством глазели по сторонам, стараясь, впрочем, не привлекать внимания стражников, которые могли и поколотить за слишком явное своеволие. Дом купца Реммао славился на всю округу своим богатством и роскошью. Привратник на входе при виде вновь прибывших опрометью кинулся внутрь.

– Ну, наконец то! – всплеснул руками появившийся на улице низенький полный купец в цветастых дорогих одеждах, брезгливо скривившись при виде грязных, облаченных в одни набедренные повязки рабов. – И это ваши лучшие работники… Прикажи этим псам перенести вон те тюки отсюда сюда. – Обратился он к Рэйммсу. – И да, я хотел бы купить их у тебя. На мой караван напали разбойники, убили почти всех невольников, рабочих рук не хватает.

– Об этом разговора не было. – Нахмурился Рэйммс. – Но я передам старшему твое предложение. Если сойдетесь в цене, сможешь забрать их уже завтра.

– Да передай. И пусть эта падаль пошевеливается. К вечеру работа должна быть сделана.

– Вы его слышали. – Надсмотрщик ухмыльнулся обнажив редкие зубы. – За дело, черви, а не то… – Он выразительно похлопал широкой ладонью по рукояти висевшего на поясе бича.

Невольники тут же не мешкая кинулись выполнять распоряжение. Дурной характер Рэйммса и его тяжелую руку они знали не понаслышке. Подойдя к груде наваленных друг на друга мешков, Насер взвалил на спину тюк с каким-то тряпьем, благодаря богов за то, что ноша оказалась не слишком тяжелой, и понес его на другой конец двора.

– Мы с парнями пойдем, пропустим по кувшину. – Рыкнул Рэйммс, лениво глядя на снующих туда-сюда невольников. – Не закончите до нашего возвращения, пеняйте на себя.

Стражники, перебрасываясь незамысловатыми шутками, скрылись из виду. Рабы молча продолжили свое дело. Говорить им было не о чем. Насер сосредоточенно перетаскивал мешок за мешком, но тут в саду неожиданно возникла девушка. Амизи, облаченная в легкое платьице, несла увесистый кувшин. При виде своей возлюбленной Насер настолько опешил что непроизвольно окликнул ее. Девушка вздрогнула, обернувшись. Тяжелый кувшин выскользнул из ее рук и разбился вдребезги, ударившись о вымощенную камнем площадку внутреннего дворика.

– Ты что наделала! – из дома на шум выскочила облаченная в темное тряпье старуха. – Ты хоть знаешь сколько стоит это масло? – она указала на разлившуюся лужу темной густой жижи. Хозяин жестоко накажет нас!

– Что здесь происходит. – На крики показался сам хозяин дома вместе со стражниками.

– Эта несчастная разбила кувшин с дорогим маслом. – Прошамкала старуха, трясясь от ужаса.

– А ты куда смотрела. – На голову старухи обрушилась увесистая пощечина. – Эту выпороть. – Брезгливо указал он на Амизи, и двое здоровенных слуг тотчас ловко выкрутили ей рук поставив на колени.

– Хочешь, я могу это сделать. – Усмехнулся Рэйммс. – И даже платы не возьму. – Он деловито снял с пояса хлыст и уже замахнулся было для удара, но внезапно между палачом и его жертвой возникла тощая полуголая фигура.

– Господин, не надо, пощадите ее. Это я, я во всем виноват. Накажите меня! – зачастил Насер, умоляюще протягивая руки к надсмотрщику. Тот одним резким коротким ударом сбил раба на землю, и под хохот остальных нанес первый удар хлыстом своей жертве.

Амизи отчаянно вскрикнула. Кнут разорвал тоненькое платьице, оставив на коже глубокий кровоточащий рубец. При виде этого в голову Насера ударила кровь. Доселе пугливый покорный раб неожиданно с хриплым рычанием бросился на надсмотрщика, резким прыжком сбив его с ног, и принялся наносить тому сильные беспорядочные удары. Остальные свидетели сего действа на мгновение опешили от подобного, но уже через пару мгновений дружки Рэйммса бросились на подмогу оттащив рычащего невольника от своего старшего и скрутили бедолагу, прижав к земле.

– Ты совершил большую ошибку, родившись на свет, падаль. – Рэйммс медленно поднялся, утирая кровь. – Сейчас ты узнаешь, КАК я на самом деле умею мучить…

– Что это… – Внезапно указал один из слуг возникший вдалеке непонятно откуда гигантский темно-серый вихрь.

– Самум… – Недоверчиво выдохнул Реммао, нервно сплетая холеные унизанные перстнями толстые пальцы. – Здесь…

Но договорить он уже не успел. Появившийся не иначе как по воле самого Сэта смерч принялся приближаться с невероятной скоростью и буквально спустя секунду накрыл вытаращивших глаза от невыразимого ужаса людей.