Текст книги "Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 8

– Ты сейчас говоришь достаточно опасные вещи, – после паузы процедил водитель.

Черты его лица заострились, пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

Маса вопросительно поднял левую бровь.

– Я, может быть, и не учился в разных заумных местах, но я очень хорошо знаю, что делать с оскорблениями. – Продолжил спутник Сёгуна. – Даже если эти оскорбления замаскированы под нейтральную беседу. – Он выжидающе и с угрозой посмотрел на старшеклассника.

– Не уловил твоей мысли, – вежливо ответил школьник. – Я сижу с женщинами. С моими женщинами. По крайней мере, с сегодня моими… – поправился он. – Мне хорошо с каждой из них по отдельности – и со всеми вместе. Заведение, в котором я сижу, крайне не дешёвое. Значит, что?

– Что?!

– Значит, я худо-бедно ориентируюсь внутри иерархии благосостояния. Говоря по-простому, каким-то образом решаю вопрос с бабками… И в иерархии социальной значимости тоже ориентируюсь – раз меня сюда всё-таки пустили, несмотря на незаконный возраст. А затем к моему столу приходишь ты, – Асада красноречиво посмотрел на непрошенного собеседника. – И, для начала, одним своим присутствием мешаешь мне отдыхать. За мои деньги. В не самом дешёвом месте. При этом, я ни слова не сказал, хотя мог вас просто не пустить за этот стол – а даже разрешил присоединиться! Лично ты, не твой шеф, какой делаешь вывод из расклада?

– Босс подошёл говорить с женщиной. Вежливо попросил разрешения, – водитель ухмыльнулся, намекая, что отказ его шефу в сценарии даже не рассматривался, по ряду недекларируемых причин. – Потом сел за стол и сейчас просто разговаривает.

– Понятно… Не будет вывода… Тогда за тебя его сделаю я. Ваше присутствие сейчас за моим столом – это даже не завуалированная попытка пересмотра сложившейся иерархии. – Маса перевёл взгляд с Ито на его сопровождающего и обратно. – И тут два варианта. Либо вы считаете дураком меня – и надеетесь, что я этого не понимаю. Либо – понимаете, что я понимаю. Но всё равно делаете по-своему. Как бы ты поступил на моем месте? Здесь и сейчас?

– Есть третий вариант, – невежливо хрюкнула Вака, которая в этот момент отпивала чай из пиалы и им же поперхнулась. – Есть вариант, что водила – искренний дебил. А его босс… ладно, скажу деликатно. А его босс не углублялся в теоретизирование по этому поводу.

Вслед за Вакой сбоку аналогичным образом хрюкнула и Цубаса.

– Молчи! – неприязненно и резко бросила Рейко водителю, который собрался что-то говорить и открыл для этого рот. – У меня возникает вопрос! – она коснулась пальцами тыльной стороны ладони школьника.

Цубаса хмуро проводила взглядом это движение, вздохнула, покачала головой и ничего не сказала.

– Вопрос такой. Маса, а ведь ты далеко не дурак!

Неожиданно для большей части присутствующих, Асада-младший, коротко переглянувшись с менеджером по пиару, вместе с ней же неприлично заржал.

– Это не вопрос, – хмыкнула Вака.

– Пардон, – слегка смутилась актриса и тоже улыбнулась. – Правда, кроме шуток… А какие твои действия в этой ситуации были бы правильными? Спрашиваю абсолютно серьёзно и прошу ответить.

– Блин, Рейко, а на кого ты в университете училась? – улыбнулся одной стороной лица подросток вслед за менеджером. – С высоты моего небольшого возраста просматривается только два варианта. Либо, набрав в рот воды, плыть по течению; либо, сразу после появления ещё пары самцов рядом, немедленно восстанавливать иерархию. Либо, если точнее, устанавливать новую.

– Какую? – подал голос после длительного молчания Сёгун.

– Любую, – блондин пожал плечами, глядя ему в глаза. – Любую, но такую, в которой я буду выше тебя.

– Например? – отрешенное лицо сумоиста не выражало эмоций.

– С точки зрения иерархии сексуальной привлекательности ты, с твоим убитым наглухо имиджем, мне вообще не конкурент, – не стал заморачиваться формулировками подросток, продолжая смотреть на чужого оябуна. – С точки зрения интеллектуальной иерархии, ты мне тоже не конкурент. Теоретически, сейчас можно начать высасывать из пальца что-нибудь на тему социального влияния – но я бы и не ходил так далеко. В принципе, достаточно… ай, ладно. Не буду… Промолчу.

– Договаривай.

– Ты решил мною покомандовать? За моим столом? – уточнил блондин. – Ладно, сам напросился. Видит бог, сам не хотел продолжать… Мне нет нужды изобретать дополнительные темы. Мне достаточно опустить тебя по иерархии интеллекта – и, в принципе, можно идти мыть руки. Да тебя по ней и опускать специально не надо. С точки зрения уже набившей оскомину сексуальной привлекательности, в глазах Рейко ты мне точно не конкурент.

Младший Асада приобнял актрису за талию.

Та послушно подалась вбок, обнимая его и прижимаясь к его плечу грудью.

Цубаса, посмотрев с любопытством по очереди на модель и светловолосого, хлопком опустила свою правую ладонь на его бедро. После чего поднялась рукой выше и слегка надавила в районе промежности.

– Меня! Забыли меня! – с нечитаемой ухмылкой напомнила о себе Вака.

После чего, недолго думая, прижалась бедром к бедру Рейко с противоположной стороны, а ладонь положила той на живот.

– Может быть, ты хочешь рассказать мне что-нибудь ещё? – Ито, не мигая, глядел через стол на старшеклассника.

– Да бестолку, – ответил тот. – Без проработки слепых пятен, толку из твоего имиджа не будет. Что я тебе ни скажи.

– А что за слепые пятна? – поинтересовалась актриса, задумчиво глядя на ладонь Коюме, спустившуюся по её животу вниз и уже достигшую её промежности.

– Блин, это целую лекцию придётся читать! – возмутился Маса.

– А никто никуда не торопится, – подал голос борец. – Лично я послушаю с удовольствием. Если мой скромный и незначительный голос имеет значение для такого великого человека, сразу во всех сразу иерархиях!

– Этот эмоциональный тон называется скрытая враждебность, – ехидно отзеркалил светловолосый. – Ладно…Как работают слепые пятна и почему их трудно заметить. Начнем с того, что это патологическая двухэтапная психологическая защита. Пользы она не несёт, а вредит капитально и во все стороны.

– Как бороться? – со скучающим видом подала голос красноволосая. – Но лучше сперва поясни, как она работает?

– Мне действительно тоже сильно интересно, – отстраненно произнес Сё. – Если я правильно понимаю ситуацию: с твоих слов, я делаю что-то – и не отдаю себе в этом отчета?

– Я тоже так поняла, – чуть смущаясь, призналась модель. – Как это возможно?

– Там сложно, – вздохнул подросток. – Если бы человек просто не видел куска реальности, то его бы это напрягало и патологическая психзащита выявлялась бы на раз-два. Личным анализом. Но наша психика – настолько сложный механизм, что она не просто закрывает то, что вызывает наш стресс. Это, кстати, только первый этап… Дальше она ещё и отводит взгляд от слепого пятна – а потом, вместо него, дорисовывает картину мира, которая смягчит неприятную действительность. Это второй этап.

– Как? – Вака имела вид донельзя любопытный (что людям, знающим её ближе, говорило: она банально развлекается).

– А психзащита отводит взгляд на то, чем действительно можно гордиться, – серьёзно ответил подросток. – Например, на реально сильные качества и достижения. В теории было сказано, что включается так называемый аргумент «зато»: ты отёкший и с лишним весом, обрюзгший – зато в прошлом ты был великим спортсменом. Или: ты невостребованный неудачник, который только и умеет, что крутить баранку в технологическом веке – зато ты, блин, добросовестный, лояльный и порядочный! И готов умереть за своего господина. По первому его слову.

– Дальше? – неприязненно выплюнул водитель, непроизвольно поддергивая вверх губу и с ненавистью глядя через стол.

– А далее, после того, как внимание отвлеклось от слепого пятна, патологическая психзащита дорисовывает тебе нужную картину миру. Эта новая, не имеющая ничего с реальностью, картина служит только для одного: она снижает твой внутренний стресс.

– И в чем прикол? – Цубаса, расфокусировав взгляд, выглядела так, как будто что-то перебирала в базе нейро-концентратора.

– Алгоритм психзащиты строится на выгодной – с точки зрения стресса – логической ошибке. И подменяет неприятные понятия приятными: да некрасивый, зато какой умный и влиятельный! Хотя красота и ум – это разные качества, не говоря уже о влиятельности… это первое. А второе – этот же алгоритм внушает тебе ложное чувство превосходства: раз сильной стороной можно заменить абсолютно любую слабую сторону или неприятный факт, то получается, как ни крути, что ты – человек лучший.

– Хм, занятно, – пробормотала красноволосая, решительно убирая руку с брюк парня и доставая смартфон.

В следующий момент она принялась стучать с двух рук по виртуальной клавиатуре.

– Угу, – кивнул Маса. – Вот такой себе механизм гордыни. Получается, у тебя есть реальная слабая сторона, из-за которой ты не добираешь в очень нужной тебе области. Например – не являешься сексуально привлекательным для женщины, которая тебе где-то дорога… Но, вследствие патологической психзащиты, у тебя на ровном месте формируется… нет, тут скорее добавляется… ложное ощущение превосходства. Последнее, кстати, проявляется по-разному! Но всегда делает человека неприятным!

– Например: необразованный, с плохими манерами люмпен средних лет ещё будет и неприятным в общении вследствие того, что противно презирает окружающих? И как бы смотрит на них сверху вниз? – заинтересованно уточнила Цубаса, не отрываясь от экрана.

– Ну-у-у, как вариант. То есть, логическая ошибка реально смягчает стресс – но на этом её позитив и заканчивается. В реальности, она просто не даёт воспользоваться своей же сильной стороной, чтобы ею компенсировать недостатки или обстоятельства. И закрывает дорогу к их исправлению. О! Это как обезболить вместо лечения! – нашёлся светловолосый.

– Как-то сложновато, даже для меня, – осторожно произнесла Рейко.

– Можно попробовать упростить, – мгновенно отозвался Маса, широко открывает глаза и опуская свой взгляд на руку модели, которая в этот момент полностью заменила руку Цубасы на его ногах.

Сама красноволосая, равнодушно скользнув взглядом, оставила происходящее без своего внимания.

– Упрощай, – предложила со своей стороны Вака, после чего решительно подвинула к себе общее блюдо с кальмарами

– Человек думает, что он значительно выше по шкале какой-либо социальной иерархии. Имидж, любовная, социальная значимость, авторитет и тому подобное. А по факту, он находится значительно ниже. И здесь ключевое – этой разницы на уровне сознания он вообще не видит. Именно благодаря своим психзащитам и слепым пятнам. – Машинально пояснил старшеклассник, не сводя встревоженного взгляда с пальцев модели на собственной промежности.

– Ты специально готовился к этому разговору? – Сёгун смотрел на старшеклассника пронзительно и пристально. – Ты каким-то образом можешь что-то прогнозировать? У тебя на боевом концентраторе стоят специальные приложения? Тебя кто-то готовил к этому разговору запланированно? Кто ставил расширения?

– Пример признака наличия патологической психзащиты и слепого пятна: вера в теории заговора. – Ответил Асада, но обращаясь почему-то к Рейко. – Слепое пятно прикрывает, вместе со стрессовым моментом, адекватную оценку реальности. На поверхности пятна расписывается важность самого человека, – он невежливо кивнул через стол, указывая взглядом на сумоиста. – Он в собственных глазах настолько важен, что ради него объединяются самые умные и богатые злодеи. Чтобы его убить, извести, уничтожить или просто подсматривать за ним. А! Ещё – чтобы лишить его его же имущества. Под имуществом, кстати, конкретный персонаж настроен воспринимать даже живых людей.

– То есть, основная цель психзащиты – внушение величия человеку? Богатые и влиятельные злодеи только и думают о нем? И он так считает, чтобы компенсировать внутренний стресс? Возникающий из за неадекватных настроек личности? – деловито уточнила бывшая курсант, продолжая что-то лихорадочно набирать в текстовом редакторе.

– Угу. Какие бы ни были логичные и разумные аргументы против, из-за психзащиты человек будет продолжать верить в дорисованную картину. – Маса коротко зевнул. – Во-первых, потому, что он видит совсем другую реальность! Не имеющую ничего общего с реальностью. Простите мою пьяную тавтологию.

– Во-вторых? – Цубаса имела вид энтомолога, который сейчас гонится за неизвестным доселе насекомым.

– Во-вторых, ему ж придётся встретиться с источником внутренних страданий! А неокортекс, со своей изощренной фантазией, как раз и поставлен на службу, чтобы этого не допустить! Чем больше психзащита, тем безумней теории, в которые верит человек. – Пожал плечами одноклассник.

– Бей! – Выдохнул Ито и, нечленораздельно заревев, всем своим весом рванулся вперёд, через стол.

* * *

Примечание.

Импровизированная лекция главного героя на самом деле принадлежит Аселе Баяндаровой (использована с её разрешения).

Пост в её телеграм-канале, от (кажется) 01 июля сего года.

Глава 9 (перечитаю через пару часов)

– Да ну нафиг. Вы что, это всё серьёзно?! – то ли я ещё не протрезвел до конца, то ли изящное и хорошее решение пока не просматривается.

– Что заставляет вашего сына думать подобным образом? И задавать такие вопросы? – игнорируя меня, мужик чуть старше моего отца к нему же и обращается.

За овальным столом, в отдельном кабинете Лотоса, друг напротив друга сидим мы с сумоистом.

Кроме нас есть и ещё народ, имен и должностей которых я не запоминал: если коротко, коллеги бати. Из другой организации.

Когда лёгкий на подъём крепыш, вспомнив молодость на татами (или как там борцовская площадка в сумо называется), рванул прямо на нас, переворачивая стол, первой вообще среагировала Цубаса.

Мгновенно нырнув ногами вперёд, под этот самый стол со своего стула, она пяткой вывела из строя водителя. Понятно, каким образом (куда).

Рейко визжала ультразвуком, когда мне на помощь неожиданно пришла Вака. В принципе, я бы, скорее всего, и сам справился. В том смысле, что не позволил бы толстяку задеть никого из женщин.

Но у Коюме её второй браслет, который я принимал за ещё один концентратор, оказался пугалкой для собак. Скажем, это была официальная версия.

Лично по мне она здорово бахнула каким-то аналогом инфразвука. При том, что в фокусе Вака держала вообще не меня, а толстяка.

Буквально через три секунды рядом с нами материализовалась и местная охрана – после чего всех мужчин задержали. Что называется, до выяснения.

Абсолютно незаконно, потому что частная структура; водителя так и вовсе уволокли куда-то вниз, с глаз долой…

Цубаса и Рейко в итоге так и остались за столом, а нас с Сё привели в эту комнату без окон – где рассадили друг напротив друга. У него, насколько я понял, местные самостоятельно изъяли и концентратор, и смартфон (кроме всего прочего).

Вообще, вся эта чехарда закрутилась с подачи Ваки. По крайней мере, именно она жёстко потребовала присутствия каких-то людей из какой-то управляющей компании – если уж какая-то Хейдуга перестала отвечать за слова и действия. В собственном заведении.

Местные пытались отбояриться на тему того, что бенефициары чего-то там разные, но наша менеджер, технично используя эффект от декольте и принципиальность позиции, разнесла в пух и прах их аргументы.

Подоплека её споров с администрацией от меня ускользнула – тут надо знать расклады, чтобы понимать предмет их обсуждения. Но очень скоро к нам присоединился и мой отец, на удивление адекватный и похожий на трезвого (даже интересно, когда это он успел отойти?!).

Вместе с ним какие-то серьёзные люди, вроде как излучающие давление собственными харизмой и властью, принялись обсуждать…

А вот здесь начинается самое интересное. Я не засыпал и даже не дремал – просто задумался. Ну чуть нетрезв по инерции, да… Сидел себе на своей половине стола – и думал о своём.

Воспринимать их беседу я начал на том этапе, когда наш с Сё вообще личный междусобойчик в разговоре больших людей почему-то оказался увязанным с застройкой нового объекта компанией отца; с находящимся в коме боссом бати; с предстоящими выборами в нашем муниципалитете (тут вообще непонятно: остальные из других районов, им-то какое дело?).

Были и другие моменты, сути которых я вообще не могу сообразить (не владея базовым пакетом информации).

Отец рядом со мной посадил Ваку. Я даже попытался на ухо у неё расспросить, что за аггравации – но она в мгновение превратилась из юмористки и рубахи-парня в какую-то взрослую и серьёзную. Только молча накрыла мне рот ладонью, не глядя на меня и даже не обернувшись в мою сторону.

Кому другому я бы нашёл что ответить в этом случае, но вот ей.

Голос я в итоге решил подать только после того, как люди, сидящие по ту сторону стола, на полном серьёзе принялись обсуждать возможные сложности между организациями. Попутно проехавшись по ранению Томиясу и нападению китайцев (а тут мне интересно уже второй раз: насколько я понял от Хиротоши там, на месте, тема в общий информационный оборот категорически не должна была попасть. Откуда они знают?).

– А можно я за себя сам отвечу? – я уже смирился, что моё мышление в этот момент работает не самым точным образом.

Просто потому что отходняк. А раз так, то и слова подбирать особого смысла нет – всё равно ничего не придумаешь в таком состоянии. Можно говорить искренне и не задумываясь.

Отец озадаченно повернулся в мою сторону и ничего не сказал.

Ну, если так, на остальных мне вообще плевать. Пускай скажут спасибо, что я здесь честно сидел и ничего не делал. Всё это время.

– Господа, по вашим правилам считается, что я вроде как самая мелкая сошка в иерархии? По крайней мере, судя по возрасту и величине организации моего отца, к которой я вообще отношения не имею…

– Ваш сын не считает себя японцем? – мгновенно обращается к отцу вежливый мужик лет пятидесяти, представляющий противоположную сторону.

Судя по моему личному впечатлению, он из них самый адекватный. И кстати, в отличие от его соратников по борьбе, в его голосе нет ни скрытой враждебности, ни двойных подтекстов – чистое любопытство.

– Это сложный вопрос, – ворчит батя, опуская взгляд. – Дети нынешнего поколения, даже и не с такой внешностью, регулярно заставляют лично меня содрогаться… Мне с молодыми сложно вне зависимости от их этнического происхождения.

Сразу трое или четверо за столом делают понимающие лица и начинают согласно кивать.

– Народ, давайте я договорю, что хочу? И пойду? – предлагаю. – В отличие от моего гостя за моим столом, – киваю на Сё, – никакую организацию я не представляю. Для беседы в рамках закона, если с вами, лично мне подобный антураж не нужен, – веду рукой вокруг себя, на фоне нескольких напрягшихся лиц. – Если же есть вопросы по вашей узкой профессиональной тематике, то мой отец гораздо компетентнее меня в поисках компромиссов с вашей конторой!

Абсолютно все без исключения присутствующие, исключая Сёгуна и отца, смотрят на меня, как на заговоривший памятник.

– Я уже понял, что спрашивать меня напрямую при отце вы не хотите. А он, по чисто техническим причинам, не успел согласовать со мной позицию. А все мы здесь вместе, – веду подбородком слева направо, – категорически не хотим именно сейчас, до окончания переговоров, оставить противоположную сторону без своего присутствия. Правильно?

– Что ты хотел сказать? – я так понимаю, это напарник толстяка.

Напарник в том плане, что тоже руководит аналогичной организацией, и они между собой дружат либо сотрудничают.

– Я, на своём месте, категорически не вижу оснований для таких серьёзных разборок, – пожимаю плечами. – Как вы тут, ничтоже сумняшеся, обозначили. Куча взрослого народу, ни свет ни заря! Завуалированные угрозы друг другу сложностями и последствиями… Не слишком ли круто – для обычной кабацкой заварухи?!

– Ты сейчас о чём? – уточняет умный пятидесятилетний, по-прежнему фоня каким-то детским любопытством.

– Там, откуда я родом, никакие разборки в кабаке в нетрезвом состоянии никогда не являлись основанием не то что для дальнейших обсуждений – вот как это, – киваю ему. – А даже для того, чтобы наутро об этом вспоминать! Особенно в таком представительном составе.

– Как так?! – озадачиваются сразу двое человек, сидящие за ним.

– Да вот так! Народ, вы чего?! Вы по моему лицу что, не видите, что я могу быть носителем не только японской культуры?! Драка по пьянке – это самое обычное дело! Я бы даже сказал, национальное развлечение… кое-где севернее… Ещё и из-за женщины! Вы чего?! Какие ещё тёрки?! Вы не слишком ли легко переносите фрагменты одной иерархии, я сейчас об успехе у слабого пола, в другую?! В вашу профессиональную?!

– За свои поступки нужно уметь отвечать, – снова подает голос напарник толстяка. – Хотя, конечно, это очень удобно: съехать на базаре и уйти от ответственности. Переводя конфликт между группами в конфликт между личностями.

– Мудила, а давай я тебе прямо сейчас в лоб дам?! – чего-то мне кажется, что слова уже можно и не выбирать особо. Хуже всё равно не будет, можно быть самим собой. – Ты крутой?! За тобой серьёзные люди стоят, да?! Так они сейчас ни разу не помогут, если я обойду стол и подойду к тебе лично! Кстати, ты давно в тюрьме не сидел?! Вместе со своими «группами»?! Могу устроить! Если ещё ничего не сделал – значит, сядешь ни за что!..

Во время тирады, у меня возникло подспудное ощущение, что нынешний поток сознания несёт меня куда-то не туда.

А через четверть минуты меня просто выносят под руки из этого помещения.

Охранники действуют исключительно вежливо, потому, для вида поупиравшись, с облегчением присоединяюсь к Рейко и Цубасе за нашим столом.

А чуть позже к нам возвращается и Вака.

* * *

Несмотря на внешне серьёзный антураж, половина сознания Ваки веселилась.

В отличие от присутствующих мужчин, она была более чем уверена: никаких серьезных последствий не будет. Ни для одной из сторон.

Всё случившееся было полным и стопроцентным экспромтом, но теперь не воспользоваться ситуацией было бы грех: такой пиар стоило придумать, если бы его не было.

Масу, видимо, на каком-то этапе второй волной догнало приходом от выпитого. По крайней мере, он нисколько не изображал и не играл, а был самим собой.

Хотя, конечно, шок у всех присутствующих он вызвал, особенно когда заорал (помимо прочего) партнёру Сё: «Давно х*й не сосал?!».

Фраза была настолько же яркой, насколько и в итоге эффективной. Такой вот смешной парадокс.

Другое дело, что этот парадокс заранее был понятен только ей, в силу профильного образования.

Именно в этот момент до всех присутствующих дошло: да пацан просто школьник! И если на то пошло, он вообще сидел себе, никого не трогал. Ну да – выпил. Да, он сын своего отца, но…

Но он просто школьник! Он просто отсутствует в системе нынешней застольной иерархии (и прицепилось же слово, чёрт побери)!

Не гоняться же за осой с топором?!

Быстро сориентировавшись, представитель управляющей компании (в которую были интегрированы и организации Сё и Шо) не стал нагнетать напряжёнку на ровном месте. Вместо этого он поступил благородно и тут же удалил подростка из дальнейшей беседы (и из комнаты).

Самое смешное, что и Сёгуну с напарником, по факту, больше нечего было предъявлять и делать. Уж разборы с женщинами точно не повод для такого собрания за столом, с учётом присутствующих личностей.

Ну и, на закуску, в правильности своей спонтанности и всех действий она убедилась только что, поймав взгляд старшего противоположной стороны в адрес двоих своих якудза.

Лично ей было абсолютно очевидно: управляющая компания, даже владея формально этим заведением и Хейдугой (каким-то пакетом акций), самого толстяка местами недолюбливает. Хотя и с ним мирится.

Ватару, как она и рассчитывала, тоже сориентировался мгновенно. Финансист технично и оперативно закруглил исчерпавшую себя тему дебоша с участием сына; и перешел к обсуждению совсем других вопросов.

Пользуясь случайным стечением обстоятельств, к формированию которых он не имел никакого отношения.

Да. Этот инцидент следовало бы придумать, если бы его не было, мелькнуло у неё ещё раз: такая вот незапланированная встреча с представителями этой управляющей компании, вроде бы по их инициативе, ещё и с более выигрышной позиции на старте – результат стечения обстоятельств. Но какой выгодный результат.

Вака не предполагала, куда вывезет кривая её авантюризма, но именно сейчас Джи-ти-груп на ровном месте получили возможность, неформально (!), навести такие мосты, которые в нормальной ситуации никто и обсуждать бы не стал. Ещё и в таком представительном составе.

Точки опоры иногда бывают парадоксально неожиданными – это менеджер знала по личному опыту, хотя и никогда не говорила вслух.

Кстати, Сё с Шо из-за стола были удалены сразу вслед за светловолосым, да. Деликатно и вежливо, хотя и не таким экстравагантным способом (брыкающегося Масу до этого просто унесли под руки).

Это они себя считали крутыми бизнесменами. В реальности же, даже очень большие деньги не всегда дают доступ к политической иерархии (бл…, да чего это идиотское слово так прицепилось-то?!).

Джи-ти-груп, даже имея меньше денег, но владея муниципальными подрядами на застройку в черте мегаполиса (на абсолютно законных основаниях!), прямо сейчас в этой самой политической иерархии крыла производителей порнухи Хейдуги, как бык овцу.

Тот, кто строит здания и учебные центры для будущего поколения детей (даже пусть эта затея за свой счёт и в минус), всегда будет в приоритете.

Нежели Хейдуга, сколько миллионов в сутки они не имей.

Особенно перед выборами в собственный муниципалитет, которые, скорее всего, теперь точно будут выиграны.

Судя по всему, финансист сейчас и собрался обсуждать финансовые потоки. После выборов, с позиции их фаворита.

– Может, хотя бы чаю попьём? – рассеяно предложил Асада-отец, оглядываясь по сторонам. – Исключительно в знак того, что разобрались с инцидентом?

– Конечно, – вежливо поклонились на противоположном конце стола. – Хотите чего-нибудь покрепче?

– Если вы составите компанию, – твердо обозначил границы представитель Джи-ти-груп. – Если этого хочу не только я – то с вами выпью с удовольствием.

После этих слов Вака про себя глумливо ухмыльнулась: даже от перманентной готовности старшего коллеги вливать в себя горячительное двадцать четыре на семь иногда есть польза.

Она была готова спорить: буквально через полчаса Асада-старший продолжит ещё вполне пристойно соображать. А вот его нынешние собеседники – тут большой вопрос, насколько они будут контролировать свою позицию…

* * *

– А почему ты вообще так поступил? – Шо не давил, не кричал, не ругался.

Он искренне и честно пытался понять близкого человека, который по факту был как брат.

– Странно, что ты не бесишься, – хмуро ответил Сё, растирая пальцами правой руки в пыль бумажную салфетку.

– Мы с тобой – родные люди. Тебя поддержу в любом решении, по содержанию. Но по форме – ты больше не должен так действовать в этом заведении.

– Это понятно, – Ито нахмурился еще больше, хотя казалось, что дальше некуда.

– Так зачем? Какого рожна ты полез на него с кулаками после всего, что было?! Ты что, не понимаешь, что у управляющей компании тоже есть наши акции?! Я физически не смогу выгораживать тебя, когда страдает дело! – Шо перевёл дух и добавил, резко и жёстко. – Не смогу и не захочу этого делать. Моя служба охраны – гордость заведения. Порядки достались мне в наследство от родного отца, а ему – от его отца. Что, не понимаешь, что ты сейчас заставляешь меня выбирать?!

– В смысле? – бывший сумоист искренне удивился, поднимая взгляд.

– Если бы пацан не оказался пустышкой, лично я должен был бы решать, что мне дороже: память о родном отце, включая заведение и порядки в нем? Или лучший друг? – Шо помолчал. – Зачем ты ставишь меня перед таким выбором?!

– Ты прав, – после паузы признал борец. – Знаешь, как пелена какая-то перед глазами встала тогда. Если честно, я даже искренне считаю, что пацан каким-то образом использовал боевой концентратор. Чтобы морок на меня навести…

– У тебя с головой всё в порядке? – вежливо осведомился собеседник.

– Ты второй! – неожиданно развеселился Ито. – Асада-младший тоже на голубом глазу заявлял, что это у меня с мозгами проблемы!

– Тот случай, когда мысленно я бы с ним согласился, – проворчал, остывая, владелец заведения. – А что он тебе ещё говорил?

– Ой, да чёрт с ним! – бывший сумоист легко махнул рукой при виде пары официантов, принявшихся сноровисто расставлять их заказ на их же столе.

– Не чёрт, – не согласился товарищ. – Во-первых, эта свинья меня оскорбила так, что я спускать не собираюсь. За закрытыми дверями, кулуарно – но в моём собственном доме и при старших.

– Да, он тебе здорово врезал, – неуместно захихикал толстяк. – Насчет…

– ЗАТКНИСЬ! – прошипел Шо, непроизвольно оглядываясь по сторонам.

Они заняли стол для специальных клиентов в середине зала, в геометрическом центре между секторами. Сразу же активированная защита персонального места владельца заведения надежно блокировала любой интерес со стороны.

Сёгун заржал ещё больше.

– Я тебе сейчас помогу, – мстительно заявил товарищ. – Справиться с эмоциями. Ответь на мой вопрос! Почему ты, как пацан, полез на него? Драться?! Вместо того чтобы хлопнуть дверью здесь – а завтра разобраться уже возможностями организации? Это мы теперь ничего не можем сделать! – Шо старательно выделил слово «теперь». – Когда его папаша с управляющей компанией, вон, чаи гоняет!

От владельца заведения не укрылись действия пары официантов, которые сейчас прямо с бара направлялись с чайниками в руках в весьма определённое помещение.

– Блядь. Один-один, – вдохнул Ито. – Но всё равно отвечу. Подло это как-то.

– Ты о чём?!

– Ну чего ты не понимаешь? Рейко меня никогда не любила. Да она и не скрывала этого, если честно… Такие отношения всегда кончаются одинаково, я знаю. По опыту, – бывший сумоист грустно похлопал себя по колыхнувшемуся животу. – То, что она время от времени раздвигает ноги по велению души, я и раньше знал… Сейчас ей этот белобрысый блондин просто под руку попался. Пацан малолетний, на неё, естественно, возбудился. Я бы в его годы, на его месте, ради такой тёлки… Скажем, бился бы до последнего. С кем угодно. Даже с нынешним собой, невзирая на разницу в иерархии, – здоровяк грустно ухмыльнулся. – Когда он меня достал своими подъёбками за столом, выстёгиваясь перед ней – это одно. Я ему честно по рогам засветить и хотел. Тем более что в первый раз он со мной вообще справился… Но вот так, как ты говоришь – отсюда молча свинтить, а потом его всей гуми загонять… Недостойно это как-то, понимаешь?