Текст книги "Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Синтаро помолчал с минуту.

Китаец терпеливо ждал.

Можно было бы начать спорить – это сохранило бы лицо (и так поступил бы отец). Но эта тактика ничуть не улучшила бы положение клана.

– У нас нет шансов выиграть эти выборы, – спокойно согласился Ходзё. – Мы допустили слишком много ошибок на старте, в том числе, конфликтов с участием полиции и суда. А Джи-ти-груп – красавцы, да. Черти бы их взяли. Эта их идея с благотворительностью на десятки миллионов, застройка нового центра себе в минус…

– Я в курсе, – Сяо тоже не стал секретничать в ответ на вопросительный взгляд собеседника. – Вы не будете спорить, что сейчас теряете этот муниципалитет окончательно? Не дожидаясь результатов выборов?

– Не буду. – Слова давались нелегко, но Синтаро каким-то шестым чувством осознавал, что именно так сейчас будет правильно.

– Плюс рейтинг вашей организации в масштабах префектуры, плюс уголовный процесс такого уровня, – китаец флегматично выводил сумму анализа, подбивая аргументы. – Вернее, минус рейтинги и минус затраты на уголовный процесс, – с едва заметной улыбкой поправился он. – В том числе репутационные. Извините. Я плохо говорю по-японски и не всегда могу формулировать мысли точно.

– Не юродствуйте, нормально вы говорите. И да, я тоже понимаю, что репутационные потери мгновенно конвертируются в финансовые. Мы их, собственно, уже несём. Дай бог заткнуть все прорывы…

– С анализом по сути согласны?

– Да.

– Наше предложение будет… хм… – Сяо осёкся и живо посмотрел на хозяина дома. – Вначале ответите на откровенный вопрос? Если согласны.

– Слушаю.

– Если бы вам пришлось выбирать между патриотизмом и интересами клана, что бы вы выбрали? Синтаро, если можно, в текущий момент, – серьёзно уточнил гость. – Не вообще и не на прошлой неделе.

Сын патриарха задумался.

Ещё вчера у него на этот вопрос был очень определённый ответ. Но сутки назад был жив и отец, и не было окончательного провала надежды на развитие дел в этом муниципалитете.

Конечно, интересы Японии имеют значение. Но что толку в долгой и счастливой жизни всей нации, если в ней не будет клана Ходзё?

Или можно перефразировать. Зачем ему лично счастливое будущее страны (не факт, кстати, что оно и так не наступит) – если самому Синтаро, его семье, его клану в этом будущем не достанется лидирующего положения?

– Если бы мне открылись возможности, как улучшить положение клана, я бы его улучшил, – ответил новый оябун уже без колебаний. – От меньшего к большему. Вначале нужно вытащить из трясины себя. Потом правомерно думать обо всей стране. – Он выжидающе покосился на гостя.

– Мы хотим предложить вам полуторный экономический рост за квартал, – буднично и ровно, как о чем-то обыденном, заявил Сяо. – Наши прямые финансовые инвестиции, плюс прямой импорт бизнесов из поднебесной, в обмен на ваш зонтик над нами. На первое время.

– Вы же недоговариваете? – безошибочно угадал новый кумитё.

– На ваши выборы в этот раз пойдём мы, хань. Юридическим лицом, в соответствии с новыми поправками.

Синтаро не стал сдерживаться и уставился на визитёра ошалевшими глазами:

– Зачем?

– Чтоб стать главными на этом клочке земли, – открыто и просто улыбнулся Сяо. – И в этом юридическом лице, кстати, хватает места и для вас лично. Учредителем либо инвестором. Заодно проконтролируете нас – для спокойствия вашего патриотизма.

Ходзё замер.

Предложение было неожиданным. Главное же, что это дважды был спасательный круг.

– Получается, я сам проведу вас сквозь барьеры общественного мнения к власти? – бросил пробный шар японец.

– Не льстите, – всё так же с улыбкой продолжил китаец. – Нам, – добавил он. – Мы не претендуем на власть. К тому же, это даже не префектура, а вообще лишь муниципалитет. Один из сотен. Политические возможности этого уровня и масштаба Китаю, как государству, не дают той силы. Которую вы сейчас громко назвали властью. Так, баловство среднего бизнеса.

Хань вот именно этими словами сейчас давал Ходзё возможность сохранить лицо, не называя всего открыто, своими именами.

Во-первых, пробный шаг – на то и пробный, что он легко масштабируется в случае успеха. Уже в других и многих местах, если не во всех.

Во-вторых, увеличение доходов Ходзё вполовину означает увеличение их капитализации в разы. А появление новой компании с таким запасом прочности на уровне муниципалитета – это как появление в пограничной деревушке десантной дивизии с полным фаршем. Официально – для помощи крестьянам убрать урожай.

Последнее Синтаро без затей озвучил вслух. Такие моменты надо чётко понимать заранее, даже если мысленно ты уже согласился с предложением противной стороны.

– Зато эти крестьяне мгновенно становятся самыми крутыми феодалами в округе, – серьёзно парировал Сяо. – Из грязи – в неприкасаемые князи. Не в реальной истории, конечно. Я исключительно иносказательно, применительно к нашей ситуации, поскольку ваш национальный уровень, демографически – это наш муниципальный или префектурный.

– Крестьянином меня ещё никто не называл, – хмыкнул хозяин дома.

– У вас есть выбор – отказаться, – твердо заметил хань. – Такие предложения принимаются только добровольно. В противном случае, мы не сможем сражаться вместе и доверять друг другу без оговорок.

– Ну уж нет. Вы далеко не дурак. Все просчитали точно… Ходзё согласны.

Синтаро подумал про себя, что хань уже проворачивали подобное. В Таиланде, Вьетнаме, Лаосе.

Те местные, с кем они договорились заранее, реально поднялись над равными. После мягкой смены режима.

Слову китайцев действительно можно было верить – они честно и добросовестно бились за новых партнёров, если возникала необходимость. И в политике, и не только.

Понятно, что партнёры были уже частью структуры хань, но их твёрдости сие никак не умаляло.

– Я согласен, – задумчиво кивнул Синтаро во второй раз.

– Тогда вот что по вашим конкурентам…

Глава 21

– Вот это да. – Маса, глядя расфокусированным глазами куда-то сквозь актрису в одну точку, витиевато и забористо выругался.

– Не сквернословь при ней! – мгновенно раздалось из дома, где Цубаса заканчивала манипуляции с Вакой.

Последняя уже даже что-то время от времени несвязно порывалась сказать.

– Мне с тобой весело, необычно, интересно, приятно и безопасно. – В ответ Рейко просто и открыто улыбнулась светловолосому.

– Занятно, – отморожено пробормотал блондин. – Есть целый секс-символ нации, да и не только нации – а я, стало быть, вроде как пользуюсь индивидуальным и уникальным расположением этого символа. Заня-я-ятно…

– Не с той точки стартуешь, – покачала головой актриса. – Как думаешь, с чего начинается лично мой интерес к мужчине? Не обязательно к тебе, а абстрактно, в принципе?

– Ты любишь откровенных и ярких мачо? – ничуть не стесняясь, красноволосая первой отреагировала на вопрос сквозь открытое окно, с любопытством прислушиваясь к беседе на газоне.

– А ты как считаешь? – модель, рефлекторно стрельнув глазами вправо, продолжила внимательно смотреть на школьника. – Тоже как она?

– Не мачо, это точно, – хмуро проворчал Маса, даже не собираясь выныривать из своих мыслей. – Размер бицепса и хобота тебе по шарабану, видно же…

– Ну-у, не так чтоб совсем до конца, – теперь резко задумалась уже хозяйка дома. – Но вектор правильный, это не первый критерий по важности. А какой будет первый, угадаешь? – она весело тряхнула в воздухе волосами. – Маса, не козли! Не сиди надутым перед такой тёлкой! – брюнетка весело похлопала себя по плоскому животу. – А то я скоро комплексами обзаведусь! – она требовательно наклонилась вперёд, положила руку на шею собеседника и пригнула его голову к своей.

Упираясь лбами друг в друга.

Шёлковый халат, надетый на голое тело, распахнулся ещё шире.

Внимания на это поначалу вообще никто не обратил.

– Да что тут угадывать, – устало вздохнул старшеклассник, фокусируясь наконец на декольте собеседнице. – Любопытство. Твой якорь номер один – твоё любопытство. Не сочти за хамство, но, судя по видео, в чисто физиологических интимных отношениях никакой изюминки для тебя давно нет.

– Примерно правильно, – Рейко улыбалась и смотрела на парня с восхищением. – Мне в первую очередь должно быть интересно, а ты…

– Он не специально тебя зацепил! – Цубаса, похоже, успевала делать сразу несколько вещей одновременно. – Но с ним не соскучишься, кто бы спорил!

– С тобой тоже не соскучишься, – фыркнула айдол, намекая на то, что младшая перебивает старшую, ещё и в собственном доме.

– Стесняюсь спросить, откуда такой необычный интерес к скромному тормознутому школьнику? – флегматично и безэмоционально напомнил о себе блондин.

Задав вопрос, он наконец вынырнул из раздумий и обратил внимание на анатомию модели:

– О! Слушай! А сиськи зачётные! Как говорится, «тётенька, дайте потрогать!».

Рейко жизнерадостно фыркнула и поперхнулась чаем, который подносила ко рту второй рукой.

– Идиот. Переформулируй! – мгновенно отреагировала Цубаса. – Кто такой тёлке такое говорит?!

– Чья б корова… – красноречиво заметила хозяйка дома, веселясь ещё сильнее. – Кое-кто только что перебивал старшую, а теперь говорит о приличиях.

– Двойной стандарт, – сердито парировала Цубаса. – Его косяки тебя веселят, а мои ты фиксируешь. Где справедливость?

– «Если человек тебе нравится, тебя восхищают его недостатки», – глаза модели светились сдержанным любопытством. – «А если относишься ровно, то раздражают даже достоинства». Слыхала?

– Нет в мире справедливости, – пробормотала красноволосая, возвращаясь к работе на двух клавиатурах.

– Тут всё просто, – Рейко развернулась к Масе. – Интересно мне с тобой потому, что, с момента нашего знакомства в Лотосе, я девять раз из десяти затрудняюсь угадать, что ты выкинешь в следующий момент.

– Какой-то у тебя странный принцип этого интереса, – поёжился подросток, опять озадаченно глядя сквозь неё и, кажется, не по первому кругу погружаясь в собственные мысли.

– Смеёшься?! Смотри. Когда тебе с человеком неинтересно? Тогда, когда ты знаешь, что будет дальше! – Рейко, увлекшись, сама же ответила на собственный вопрос. – А с тобой я почти никогда не могу предсказать следующую минуту! Знаешь, – призналась она, – самый большое шок был, когда ты Сёгуна перевернул. За секунду, на всю Японию. После этого я реально не знаю, чего от тебя ждать в следующий момент. Кстати, в обоих смыслах!

– Не понял? А какое тут может быть двойное дно? – озадачился блондин. – Что за пара смыслов?

– Пф-ф-ф… Во-первых, набить ему морду – задача чисто технически не самая тривиальная. Особенно учитывая разницу в вашей геометрии, – с плохо скрытым ожиданием во взгляде пояснила Рейко. Сделав паузу в пару секунд и не получив комментария, она продолжила. – Во-вторых, ладно, в мире не так уж и мало людей, которые таки могут дать ему по голове. Технически. Но до этого момента никто из них не отваживался на сие действо психологически. Понимаешь, о чём я?

– Как ты говоришь, пф-ф, – вроде бы ожил эмоционально старшеклассник. – Делай, что должен, и будь, что будет. Было бы о чём переживать… – Он произнёс фразу на незнакомом языке и тут же перевёл. – Собака лает, караван не останавливается.

– Ну-у-у, ты не то чтобы не обратил на него внимания, – хозяйка дома явно пыталась вытянуть его на откровенность. – Всё же и руки приложил, нет?

– Убрал с дороги, – равнодушно пожал плечами Маса. – По мне, очевидно: бухой, ещё и с такой женщиной, как ты, я менее всего склонен думать о политике между кланами. Опять же, Сё хоть и не из последних людей в некоторых иерархиях, но и я не сирота.

Рейко жизнерадостно фыркнула прямо в пиалу с чаем, после чего подняла восхищённый взгляд:

– Охота наброситься на тебя прямо тут. Ничего, что откровенно? Уже просто циничный профессиональный интерес – а какой ты В ЭТОМ ДЕЛЕ.

Маса затравлено стрельнул взглядом в сторону дома и открытого окна.

– Интим с ним – исключительно с моего разрешения! – решила, видимо, не оставаться в стороне Цубаса. – Маса! Не вздумай её натягивать без меня!

– С ума сошла? – светловолосый явно не знал, как сейчас правильно ответить.

Да и вообще – как сейчас быть.

– Рыжая, иди сюда! Хватит там возиться! Ты же уже наверняка всё закончила! Судя по количеству пакетов… – Рейко задумалась, затем решительно взмахнула рукой и решительно взяла со стола самый большой бутерброд. – Ай, гори оно всё… Раз в месяц можно.

– Откуда знаешь количество пакетов, которые она передавала? – тут же живо отреагировал светловолосый.

– А у неё умный дом, – Цубаса, копируя хозяйку и перешагивая через низкий подоконник, присоединилась к ним в третьем кресле. – Через концентратор мониторит заданный набор показателей на территории. Видимо, и ей тут же транслирует. Нейропакеты что, отдельно прописаны? – уточнила она.

– Угу, – ответила Рейко с набитым ртом. – И изменения нейро-ёмкости и нейро-проводимости всех гаджетов.

– Зачем? – заинтересованно подняла бровь школьница, быстро хватая последний бутерброд со стола перед Масой.

– Разные гормонально развитые личности в нетрезвом состоянии часто хотят развлечений, – пожала плечами айдол. – Но эрекция часто их подводит по пьянке, особенно тех, кто старше тридцати пяти. Вот они на концентратах и начинают запускать «виагру», ну, стимулировать функцию… До того, как разбежались с Сёгуном, таких его «друзей» тут хватало.

– Бля! – Маса возмущенно посмотрел на обеих собеседниц.

– А-а-а, ясно, – красноволосая, успокаиваясь, кивнула хозяйке. – Это жизнь, – вздохнула она в сторону парня в следующую секунду. – Кстати, Вака должна прийти в себя в течение десяти минут, примите её радушно… Народ, вы не возражаете, если я тоже слегка расслаблюсь?

С этими словами Цубаса воткнула в уши наушники и включила громкую трансовую музыку, прикрывая глаза и отгораживаясь от происходящего.

– Будете чпокаться – разбудите и меня, – буркнула она с закрытыми глазами и ровно засопела.

Звуки музыки из её наушников звучали даже над столом.

– Вернёмся к делам, – с несходящей с лица улыбкой предложила Рейко. – Я уже поняла, что моя схема тебе доверия не внушает. Но ты можешь хотя бы связно пояснить, почему? Я на роль гения вроде не претендую, но логические ошибки сама у себя обычно вижу.

– Психика, – и не подумал отпираться Асада-младший. – Мандраж, видимо. С твоей логикой всё в порядке, к ней претензий нет. Мозгами понимаю, что звучит логично. Но на винчестере, – он похлопал себя по лбу, – отсутствует любая информация об успешности подобных смелых начинаний. Потому – мне банально страшно.

– Что ты знаешь о мозговом штурме? Виртуальный мозговой штурм, в одиночку, с разделением потоков сознания? – айдол решительно взяла парня за кисть, второй рукой разворачивая его голову к себе и глядя ему в глаза.

– Какой-то наворот из фантастической литературы, – старшеклассник снисходительно кивнул в ответ. – Вообще-то, независимые потоки сознания в одной голове называются совсем другим словом. Там, где три симптома – это синдром. A три синдрома – это вполне себе диагноз, с которым из стационара выпустят далеко не сразу. – Маса ухмылялся, раскрыв глаза филином и качая головой влево-вправо.

Рейко, напряжённо слушавшая начало его фразы, к концу расслабилась и неожиданно абсолютно непристойно заржала.

Отсмеявшись, она хлопнула светловолосого по плечу, подняла вверх большой палец и откинулась на спинку:

– Нет. Тут чуть иное. Единственное, функция пока не для широких кругов, потому что…

* * *

Там же, через некоторое время.

– … снимаю шляпу. – Маса уважительно смотрел на модель совсем иными глазами, чем несколько минут назад. – Рейко, ты не просто гений; ещё и чертовски смелая девчонка. Я не предполагал, что ты настолько глубоко в эту тему вкурила. Даже Цубаса…

– Тс-с-с. – Айдол подняла ладонь парня в своей руке. – Я уже поняла, что ты понял! Не нужно договаривать. Ты теперь согласен, что у тебя был банальный барьер в мышлении? Исключительно из-за фрагментарной низкой самооценки? Не вообще, а в отдельно взятом конкретном секторе.

– Да. Сейчас твой вариант видится совсем с другой стороны. Могу спросить откровенно? – дождавшись поощрительного кивка, Маса продолжил. – Я, конечно, и изначально тебя не считал ограниченной. Но чтобы так за минуту протерапевтировать малознакомую психику, мало быть кумиром толпы. Откуда…?

– Моё самое главное оружие в этом мире – не сиськи. Мозги. – Пронзительно поглядела на собеседника айдол. – Как бы ни считали остальные. И лучше всего оружие работает там и тогда, когда о нём никто не знает. Качала ментальный блок по пять часов в сутки, без выходных и праздников. Вплоть до побочек, когда мышцы глаза судорогами сводило. Те ещё ощущения…

– Охота тебя обнять, прижать к себе и поцеловать в макушку, – задумчиво сообщил Маса, глядя в сторону.

– Меньше болтай. Больше делай. Дурень. – Не раскрывая глаз, неожиданно подала голос Цубаса, которая вроде как и не просыпалась.

– Давай, пожалуй, я воспользуюсь моментом, – хихикнула Рейко, решительно пересаживаясь из своего кресла на колени блондину.

Обнимая его и зарываясь носом в его плечо.

Маса неуверенно положил одну руку ей на талию, вторую между лопаток.

– На задницу спустись, не в детском саду, – проворчала Кимишима, казалось, полностью контролируя пространство вокруг себя даже с закрытыми глазами.

– Я тебя уже боюсь, – серьёзно повернулся к ней одноклассник. – И я сейчас не об обнимашках с Рейко. У тебя что, тоже эти параллельные потоки сознания? Одной половиной спишь, а второй наблюдаешь?

– Чпокайтесь молча, не теребите меня. Дайте поспать, я устала. – Цубаса, проигнорировав вопрос парня, перевернулась и легла в большом кресле на бок, спиной к присутствующим. – Лучше вообще где-нибудь не здесь… – донеслось от неё напоследок, уже намного тише.

* * *

Вака пришла в себя рывком.

Последние несколько десятков минут до неё, как сквозь сон, доносилось будто бы бормотание Цубасы – но этого просто не могло быть. Хотя бы и потому, что она очень хорошо помнила момент собственной клинической смерти (спасибо абсолютно запрещённым элементам личной нейросети, которых у психически здорового человека не может быть по определению).

Не могло – но было.

Аккуратно переместившись с кровати в вертикальное положение, бывшая спортсменка почувствовала себя на удивление неплохо.

– По крайней мере, для трупа неплохо, – заметила она вслух самой себе.

– Ты уже сама с собой разговариваешь? – моментально донесся до неё голос красноволосой откуда-то снаружи.

– А что я делаю в доме Рейко? – быстро сориентировавшись, Коюме вышла из дома через открытую дверь на террасу. – Что, в офисе всё было не так уж плохо?

Старшеклассница, откровенно зевавшая с прикрытыми глазами, сердито раскрыла их полностью и возмущенно уставилась на недавнюю пациентку:

– Кольцо и смартфон на тумбочке! Неплохо у неё было в офисе… Щ-щас! Глаза разуй!

– Она тебя… – раскрыл было рот Маса, которому Рейко вот прямо сейчас, при всех, стоя перед ним на коленях…

Не то чтобы совсем неожиданно. Скажем, Вака просто не ожидала развития событий так быстро

А с другой стороны, дело молодое. Да и младшему Асаде было откровенно не по себе – несмотря на откровенно положительные личные ощущения.

– Тихо. Не говори, – перебила парня менеджер, возвращаясь в комнату. – Оба-на, новый концентратор и новый смартфон. Значит, не померещилось…

Её мысли скакали, меняя фокус по два раза за секунду.

– Жалко, это нельзя снять и как элемент пиара выложить, – Коюме ещё раз посмотрела на поступательного двигающуюся макушку модели. – Была бы бомба.

Не отрываясь от текущего занятия, Рейко молча подняла над головой левый кулак. После чего оттопырила из него средний палец.

– Какое сегодня число? – Вака взяла в руки гаджет. – Ух ты. Что-то быстро я оклемалась. Рыжая, объяснишь?

Подруга Масы, прикрыв глаза, в течение минуты ввела Коюме в курс:

– … так что закинься вон теми таблетками – и топай спать дальше. Ещё минимум час.

– Не ожидала, – призналась специалист по пиару, добросовестно проглатывания вторую порцию нанитов, на сей раз – стабилизирующую. – А откуда у меня все зубы во рту? Помню же хорошо, вышибли.

– Не родное. На оставшиеся пеньки тебе одели имитации челюстей, – не стала скрывать школьница.

– А-а-а. С другой стороны, спасибо и за это. – Оскалив зубы, бывшая спортсменка придирчиво заглянула себе в рот, глядя в зеркало. – Хм, на первое время годится.

– Хотели так из больницы выпихнуть, но я полчаса орала о косметическом и эстетическом эффекте. Типа, на твоей должности даже на пять минут без зубов появляться нельзя. А им это всё равно ничего не стоит: силиконовая насадка под цвет десны плюс металлокерамическая имитация. Десять секунд работы принтера.

– А почему, если лицо восстановлено… – запивая капсулы нанитов водой из стакана, Коюме с удивлением покачала головой, прислушиваясь к своим ощущениям. – Вместо зубов времянку не воткнули? Спасибо и за челюсть! Но просто интересно.

– Ты была в фарш. Челюстно-лицевая бригада поправила всё остальное, в рамках компетенции. – Цубаса наконец открыла глаза, чтобы тут же их закрыть. – Кости, мышцы, уменьшение ткани после травмы… Но именно с зубами можно работать серьёзно только после того, как полностью заживут повреждения мягких тканей дёсен – это старший сказал. Все вопросы туда.

– Да ладно, норм. Вроде ничего так постарались, – Вака, глядя в зеркало, с растущим изумлением увидела лишь здорово отёкшую (как после перепоя), достаточно измученную, но всё-таки себя.

Вместо изначального куска фарша, как говорит Кимишима. Вышедшего из мясорубки.

– Именно потому, что хорошо постарались, на дёсна и не хватило ресурса, – отбрила её старшеклассница. – Или там надо было ещё почти на сутки задерживаться вместе с тобой? Процесс пошёл бы каскадно и на дёсны ушло бы больше, чем на остальное. Я не сочла возможным тратить на мягкие ткани больше, чем на кости… Жить будешь. Сама сделаешь.

Вака не стала спорить и послушно исполнила инструкции: через две минуты она опять спала в комнате.

Предварительно, впрочем, искренне расцеловав Цубасу и, потехи ради, ткнув той пальцем в одно интимное место (отчего красноволосая так прикольно взбеленилась и рассвирепела).

* * *

Коюме, проснувшись буквально на пару минут и появившись на террасе, была мгновенно изловлена невесть как следящей за обстановкой Цубасой.

Или это действительно мой нейро-концентратор настолько могуч?

Если да, то какой у моей половины должен быть уровень владения этой техникой? Чтобы использовать возможности таблетки в моём животе, даже без прямого с ней контакта, лучше меня?

Сама Цубаса, дремавшая вполглаза, заправив Ваку окончательной порцией лекарств, резко и решительно поднялась из кресла:

– Народ, теперь в дальней комнате посплю. Рейко, можно? А то сейчас и мои мозги вслед за кое-чьими спекутся… – кажется, ей даже глаза открывать не обязательно.

Интересно, неужели и правда таблетка?

– Конечно можно, – буднично кивнула Рейко, как ни в чём ни бывало активируя голограмму текстового редактора уже для меня.

Такое впечатление, что не в своей тарелке сейчас чувствую себя только я. Женщинам вообще без разницы. Необычно.

– В беседе не хочешь поучаствовать? – спрашиваю на всякий случай Цубасу.

Потому что в данном случае две головы хорошо, а три лучше.

– Ну-у, если ты буквально настаиваешь… – она нехотя возвращается и занимает своё кресло.

* * *

Там же, через некоторое время.

– А ты вообще недооцениваешь роли техники в прогрессе общества, – Цубаса качает голой ногой вплотную к пламени, которое на настоящих дровах зачем-то разожгла хозяйка дома.

Вроде как для уюта, но в угли закопан ещё и горшок с нарезаной бараньей ногой. Не знал, что в японской кухне есть такое.

– Смотри. – Красноволосая погружает ногу в пламя полностью.

– Ты с ума сошла?! – моим первым и естественным порывом является броситься вперёд.

Рейко молча и с любопытством наблюдает за происходящим.

– Погоди, секунд пятьдесят держу точно – останавливает меня Кимишима. – Ну вот. Ни ожога, ничего. – Она через какое-то время поднимает ногу ближе к моим глазам, чтобы я мог видеть. – Это развлекуха. Никакого прикладного значения у упражнения нет, чисто тренировка обмена веществ на конкретном участке тела. А представь, как она могла мозг натренировать?! Если реально по пять часов в сутки загибалась?

– Пять часов это много?

– Там другая тонкость. Эвристический блок непонятно как качать, потому что гении секретами не делятся, – хмыкает красноволосая, подобрав удачную аналогию. – Но это не значит, что гений не может прокачать эвристический блок самому себе, – Цубаса провокационно косится влево.

– Ты умная. – Рейко серьёзно смотрит на мою одноклассницу. – И кстати, возвращаю шар: ты тоже гений, просто в другом направлении. Не с собственным мозгом, а с процессами обмена веществ в тканях. Чужих тоже. Я оценила работу с Вакой.

– Да ну, просто внимательно посещала медицину в предыдущей академии, – вроде как отмахивается Цубаса, хотя слова старшей ей более чем приятны.

– Кто из всей академии может повторить твой результат за то же время? – пожимает плечами айдол. – То-то.

– Дамы, давайте вернёмся к основной теме? – напоминаю о цели собрания. – Тем более сто Цубаса спать хочет.

– А что к ней возвращаться? – легкомысленно фыркает последняя. – Зарядил – стреляй. В наши с тобой годы любой опыт – положительный. Если тебя интересует моё детское мнение, то всё звучит логично. Твои опасения никак не отменяют жизнеспособности её построения и логики конструкции. – Кимишима-младшая кивает на Рейко. – Другое дело что с планированием я вам никак не помогу – не моя тема. Тут бы лучше Ваку дождаться, пока она проснётся.

* * *

Один из судей муниципального суда слегка удивился, когда в его рабочий кабинет зашёл младший Асада.

– Вы уверены, что вам сюда? – на всякий случай уточнил он, глядя на посетителя поверх очков.

– Ваша честь, особые обстоятельства. – Подросток вздохнул. – У нас в семье небольшая перегруппировка, потому юридическое лицо будет другим. Моим личным. Сор из избы выносить не могу, но скажу так: пожалуйста, окажите свою поддержку лично мне? Есть мнение, что это будет в итоге эффективнее.

– Пойдёмте.

За свою жизнь и годы работы здесь, судье приходилось выслушивать множество необычных заявлений. Профессиональный рефлекс гласил: абсолютно всё нужно слушать до конца, каким бы странным оно не выглядело. Если сомневаешься или не разобрался – задаешь вопросы.

В суде всё просто, если не лениться вникать.

Через четверть часа, гуляя в парке вокруг здания вместе с блондином, он спокойно констатировал про себя: а ведь конструкция действительно жизнеспособна и крайне логична, как тот и говорит.

Вопрос лишь в политической воле – решиться или не решиться?

– Видимо, в наше время и правда не осталось невозможного, – констатировал он вслух. – Если подобные вещи приходится слышать от вас, подростка. Хотя и логичнее, конечно, если бы общество на ваше место родило кого постарше.

– Чем богат, тем и рад. Пардон… В наше время, как вы сами заметили, действительно всё необычно. Например, то, что китайцы всерьёз будут претендовать на власть тут, вы заранее предсказывали? – встопорщился словно ёж светловолосый. – Что они нашу аристократию под себя подомнут? Пускай это всё пока лишь и на уровне отдельного муниципалитета.

– Пока только один клан прогнулся, – точности ради заметил чиновник. – Но не возражаю по сути. Нечем крыть.

– Это за сутки один клан сдулся, – проворчал младший Асада по инерции. – Батя сказал: они ему с утра звонили, пытались и с ним договариваться. Посмотрим, что дальше будет. На второй день или на третий.

– Не вышло договориться? – живо поинтересовался судья. – Хотя, результат понятен, – он тут же ответил самому себе. – Если Синтаро Ходзё объявляет о смене лица, идущего на выборы от них.

– И в этом лице из коренных японцев – только он один, – сердито добавил подросток.

– Есть же и другие фамилии в списке? – принялся припоминать чиновник.

– Вы не читали комментарий девятки? Внутренний, – младший Асада смутился первый раз за всю беседу. – Оно не для широкой печати, но у вас же наверняка есть доступ? При желании? Суть в том, что эти японские имена в списке являются наполовину китайцами. Как правило, по отцу. Отгадайте, за какую страну они будут топить в случае конфликта интересов?

– М-да… Но давайте вернёмся к практическим вопросам. Я так понимаю, своё юридическое лицо вы ещё только начинаете организовывать? – судья решил отнестись к происходящему с полной серьезностью и проработать все нюансы до конца.

Отказаться, если что, будет не поздно и после выяснения деталей.

– Сюда плюсую тот момент, что лично вы, в силу несовершеннолетия, официально в нём фигурировать не можете, – продолжил суммировать чиновник.

– Да, – не смутился пацан. – Но и у Ходзё на выборы идёт компания, зарегистрированная несколько часов назад. Их вы тоже обвините в легкомыслии? Я к тому, что эти выборы будут самыми весёлыми: уже рвутся все шаблоны. Неизвестно, какое количество старого уцелеет. Почему бы не быть и компании патриотов?

– У Ходзё гораздо солиднее материальная основа, – чиновник вёл обычный диспут, как в суде либо в научном споре. – Чем рассчитываете с компенсировать разницу потенциалов?

– Знаете, на западе, в Центральной Азии говорят: «Если Аллах со мной, мне неважно, кто против меня», – ухмыльнулся старшеклассник. – Если идея патриотизма в Японии еще чего-то стоит, любая компания под этим лозунгом выиграет. Знаете почему?

– Внимательно слежу за ходом вашей мысли.

– Мысль не совсем моя. В мою новую компанию переходит начальник департамента пиара Джи-ти-груп, это вообще-то она сформулировала. Суть: большинству японцев в нашем муниципалитете не придётся по нраву идея китайского управления.

– Кто бы спорил! – не удержался судья, тут же замолкая и предоставляя слово собеседнику.

– Просто сейчас, в силу субъективных причин, обстоятельства сложились так, что у избирателей в массе не будет времени на реакцию, – продолжил Асада-младший. – Из откровенных оппонентов китайцам были только мы: за консервативное сохранение национальных основ, из текущего состава претендентов на мандаты никто не ратует.

– Вы о Джи-ти-груп?

– Угу. Можно было бы припомнить Ходзё, но вчерашних. Сегодняшние, после смерти патриарха, как-то слишком резко изменили политический курс, – в голосе подростка звучала откровенная насмешка.

– Соглашусь по нескольким пунктам сразу, – чиновник, уловив волну, в дипломатию играть и не думал (слишком серьёзные вопросы обсуждались, хотя и в крайне необычном составе). – Остальные кандидаты стоят на гораздо более умеренных позициях. Региональная интеграция, совместные решения, сотрудничество…