Текст книги "Восточные услады, или любовные игры султанов"

Автор книги: Сема Эрдоган

ТАНЦОВЩИЦЫ (ЧЕНГИ)

«Ракс», восточные танцы – яркая форма развлечения у мусульман. Они стали символом культуры Ближнего Востока по всему миру.

Османцы также наслаждались колоритной комбинацией музыки и танца. В прежние времена, те, кто хотел стать профессиональными танцорами, находили друг друга и объединялись в группы. Часть групп состояла из мужчин – кечеков, женские именовались «труппами танцовщиц», смешанных групп не было. Танцовщицы звались «ченги», Они выступали только перед женщинами. У каждой труппы была руководительница, ее помощницы, 12 танцовщиц и 4 женщины, игравших на «сазе» (особый струнный инструмент).

Возглавляла труппу опытная женщина, всю жизнь отдавшая этому делу. Ее дом был сродни академии для будущих ченги. Оказавшись вблизи такого дома, откуда лилась веселая, радостная музыка, можно было сразу догадаться, что там обучаются самые красивые, очаровательные и фривольные девушки.

Молодые симпатичные парни и старые развратники при деньгах, как мухи на мед летели в эти дома и проводили там большую часть времени. Но увы! В жизни не все так просто: мужчинам ченги часто предпочитали представительниц своего пола – женщин с огненными губами и лицом цвета слоновой кости.

Собственно, ченги имели репутацию лесбийской прослойки османского общества.

Если намечалась свадьба, а значит, – несколько дней всевозможных увеселений, – приглашались и танцовщицы. Они останавливались в доме хозяев и развлекали публику, пока празднество не заканчивалось.

Танец ченги.

Художник Абдулселил Левни

Прибытие труппы само по себе было ярким событием. Мужчины глазели на соблазнительных красавиц, жадно вглядываясь в их облаченные в цветастые одежды тела. Путь прибывшей труппы к месту назначения сопровождался обменом посулами и острыми словечками. Танцовщицам выделялись комнаты в гареме дома устроителей свадьбы; даже тамошним обитательницам и гостьям запрещалось туда входить, хотя веселые голоса ченги, готовящихся к выступлению, и распаляли их любопытство. Женщины дома часами наушничали у дверей, а порой даже и вламывались внутрь, чтобы увидеть, что же там происходит.

В ожидании ченги напряжение публики нарастало. И вот появлялись они, с распущенными длинными кучерявыми волосами. Их плоть угадывалась за полупрозрачными тканями, юбками с золотой нитью, кружевным верхом, шитым так, чтобы было заметно покачивание груди в такт музыке. С кимвалами[11]11
  Кимвалы — музыкальный инструмент, состоящий из двух металлических чаш, издающих при ударе резкий звенящий звук.


[Закрыть]в руках, они двигали плечами, вращали животами и крутили ягодицами под неистовство струнных переборов. Зрительницы не могли оторваться от их чарующего чувственного танца.

Иногда танцовщицы переодевались в мужскую одежду и являлись в образе соблазнительных юношей. Это считалось гвоздем программы, женщины с замиранием сердца ждали этого момента.

Выступление сопровождалось завуалированными и веселыми комплиментами публики.

Большинство ченги имели любовниц из числа богатых женщин и нестарых вдов. Во время представления они улыбались и делали тайные знаки своим пассиям.

Состоятельные дамы были объектом пристального внимания ченги. Они выделяли их из толпы и использовали любую возможность, чтобы установить более тесный контакт. Существовал обычай одаривать ченги золотыми монетами, что позволяло вступить в разговор и сделать далеко идущее предложение.

Девушки из труппы ченги. Фотография конца XIX века

Битва между поклонницами ченги достигала апогея к завершению танцев. Потом ченги исчезали – с тем, чтобы провести ночь на шелковых простынях в чьих-нибудь нежных объятиях.

Самые красивые и соблазнительные ченги пользовались примерно такой же популярностью, как современные кинозвезды. Их приглашали на все представления, о них и для них сочинялись песни. Лесбийство в те дни было достаточно распространено. Многие богатые особы занимались любовью друг с другом и держали в гаремах роскошных особняков нежных девочек для утоления своей нездоровой страсти.

Лесбиянки-ченги в знак своей ориентации повязывали на шею белый шарф. На шарфах вышивались слова любви, отражающие их стремления.

Главы трупп ченги также носили белый шарф и веер, составлявшие неотъемлемую часть их костюма. (Изначально ченги происходили из балканских цыган, хотя со временем к ним стали примыкать все желающие.)

Стамбул еще хранит их следы, особенно в квартале Сулуку-ле. Но теперь это уже совсем не то, никаких намеков на лесбийство, и смотреть на нынешние представления могут не только женщины, но и мужчины.

Глава труппы ченги носила белый шарф и веер, составлявшие неотъемлемую часть ее костюма

ТАНЦОРЫ (КЕЧЕКИ)

Османцы всегда ценили красоту и очарование юности. Причем, их не особенно волновало, в ком эта красота заключена. Некоторые султаны, наслаждавшиеся обществом самых соблазнительных и изящных девственниц-рабынь, содержали также молоденьких мальчиков – для тайных удовольствий.

Некоторые османцы предпочитали симпатичных юношей слабому полу, а потому танцоры пользовались большой популярностью.

Мальчики-танцоры, развлекавшие публику в местах увеселений, работали, подобно танцовщицам, группами. Это называлось «труппа кечеков такого-то» (по имени руководителя). В каждой труппе состояло обычно 30 человек, в редких случаях количество танцоров могло достигать 200–300.

Кечеки были гвоздем программы в ночной жизни османцев. Обнаружив у мальчика талант, его обучали музыке, танцам, самым важным нюансам профессии. Эти красивые юноши носили женское платье и танцевали даже для султанов.

Некоторых кечеков звали «зайчики».

От прочих они отличались одеждой. Они носили свободные штаны, именуемые «шальвар» (шаровары). Прикидываясь «зайчиками», завидовавшие их успеху рабыни танцевали в гаремах в таких же штанах.

У кечеков чаще всего были длинные кудрявые волосы. Они носили яркий, шитый золотом бархатный верх с кружевной оторочкой и шелковую юбку с поясом. Также им дозволялось пользоваться духами и макияжем.

Танцор кечек.

Фотография конца XIX века

«Зайчики» носили шелковый верх и черные шаровары; талию повязывали куском ткани. Их наряд был призван будить воображение.

Танцы кечеков носили эротический характер, распаляли в зрителях желание. Ритмическая музыка дополняла чувственную картину. Перед танцем кечеки обычно, красуясь, быстрым шагом проходили перед публикой. Когда чувственное напряжение достигало пика, ломались кубки, раздавались крики, распускались руки.

За кечеками постоянно увивались обожатели, желавшие вступить с ними в связь.

Некоторые кечеки появлялись на сценах известных кофеен. Оставшись без работы, они подавали напитки посетителям таверн и радовали их своими умениями.

Преимущественно, кечеки были пассивными гомосексуалистами. Некоторые из них, повзрослев, женились.

Эндерунлу Фазиль-бей запечатлел известных танцоров своего времени в книге «Ченгинаме». Несмотря на название, в котором фигурируют танцовщицы, речь там идет о юношах. Причиной этой игры слов, скорее всего, стала нетрадиционная ориентация самого Эндерунлу Фазиля.

Танцоры кечек

ЧУЖАЯ КРАСОТА ГЛАЗАМИ ОСМАНЦЕВ

Османская империя располагалась на трех континентах. Ее столица Стамбул была одним из самых величественных городов мира, где жили в согласии представители самых разных народов. Двор постоянно находился в тесных сношениях с европейскими странами.

Замечательный поэт Эндерунлу Фазиль-бей, состоявший на государственной службе, оставил после себя пять известных гомоэротических книг.

Как-то раз его любовник заявил: «Возлюбленный Фазиль, утоли мое любопытство раз и навсегда – поведай, мужчины какой нации лучше всех, у кого больше всего любовников. Напиши о них, об их красоте». Фазиль-бей загорелся этой идеей и написал книгу, названную им «Хубаннаме» – «Книга красавцев», о гомосексуалистах разных стран. Какими они ему виделись? Вот несколько примеров.

Обворожительные греки

Как мужчины, так и женщины наделены колдовской красотой. Их тела на удивление хорошо сложены. О господи! Какое искушение. Шея слоновой кости, волосы – воронова крыла, нет сил устоять. Его грудь – хрусталь, он драгоценен, как чистое серебро, он как застывший мед. Не хватит слов, чтобы описать этих загорелых брюнетов. Даже у совсем взрослых нет и следа волос на лице. Они ходят как куртизанки, соблазняют самых лучших людей, работающих в тавернах Галаты. Вы потеряете покой, когда локоны упадут ему на щеки, а если он сдастся, вы умрете от похоти.

Очаровательный английский парень. Миниатюра из «Хубаннаме»

Испанские чаровники

Испания – родина кокетства и возмутитель мирового порядка. У них ладно скроенные тела, жемчужная кожа, черные, как смоль, волосы и брови. Темперамент, как у евреев. Они несказанно очаровательны, но недостаточно умны для того, чтобы получать наслаждение.

Французские красавцы

Они, конечно, милы, но когда доходит до дела – сущие увальни. С ними нет надежды на идеальный союз. Не пытайтесь смотреть им в глаза – они всегда опущены в землю.

Летучие голландцы

Со своей выбеленной кожей, они куда как далеки от привлекательности, они словно кремового цвета русские. И в церкви проводят времени больше, чем с возлюбленными.

Британские розы

Молчаливые, но желанные красавцы смущающие рассудок. Живут на тихом острове. От природы безбородые, среднего роста, белые, как белейшая из лилий. Большинство из них моряки; тем не менее, можно сказать, что от них мало проку,

Марокканские радости

Стройные, как деревца, эти темнокожие жестокие люди недружелюбны. Их не волнует искусство объятий. У них дурной, вздорный нрав.

Сирийский юноша с камелией. Миниатюра из «Хубаннаме»

Миловидные австрийцы

Их серебряные мышцы способны перевернуть землю. Они из Европы. Их руки и ноги длинны и изящны. Они никогда не отказывают. Их лица украшают родинки, но волосы невыразительного цвета.

Любовник Фазиль-бея оценил «Хубаннаме» и попросил написать другую книгу – о женщинах.

Поэт отказал ему, сказав: «В моих стихах нет места проститутке». Ивее же, когда любовник пригрозил, что уйдет и украсит собой чужую постель, Фазиль-бей сдался и сочинил «Зенаннаме», «Книгу о женщинах». Вот некоторые примеры его измышлений на предмет, о котором он кажется не имел ни малейшего представления.

Индианки

Лица, глаза их и кожа темны. Они выглядят как картины в рамах, висящие на стене. Вам не захочется заниматься с ними любовью, потому что они холодны.

Еврейки

Все они спят с нами. Еврейские женщины и мальчики щедры на ласки. У женщин простые некрасивые лица, тусклая кожа; они бесцветны и безвкусны, как снег.

Гречанки

Что за красота, что за очарование! Воистину счастье иметь такую женщину. Они не остановятся, пока любовник не рухнет в изнеможении. Одна беда – дурного нрава.

Испанская красотка. Миниатюра из «Зенаннаме»

Голландки

Тела их непропорциональны, но походка приятна. Они желтоваты и в целом непривлекательны: что женщины, что мужчины.

Польки

Это сногсшибательные красавицы, страстные, а походка их так величественна, что не отвести глаз. Тело нежное, удивительно чистое, без изъяна, если только нет примеси еврейской крови.

Британки

В движении их губ слышится соловей, Они добродушны и миловидны. Помешаны на одежде и любят щеголять роскошными нарядами.

Австриячки

Эти злобные ведьмы с шелковистыми волосами и прозрачной кожей очень капризны.

Испанки

Изысканные испанские красавицы высоки и стройны. Тела их имеют приятные формы.

Француженки

В них – квинтэссенция элегантности. Серебряная кожа. Приятная красота. И всегда хорошая одежда.

Элегантная полька. Миниатюра из «Зенаннаме»

Персиянки

Восхитительные дамы с миндалевидными глазами; изгибы их тел, брови, голоса и движения – чарующее сочетание.

Разное

Венгерки уродливы. Никогда не спите с болгаркой. Не смотрите на хорваток, они сами – просто ужас.

Марокканская грация. Миниатюра из «Зенаннаме»

ГОМОСЕКСУАЛЬНОСТЬ В ОСМАНСКОМ ОБЩЕСТВЕ

Османцы ценили красоту и очарование, не обращая особого V / внимания на пол. Конечно, когда такое влечение переходило определенные границы, оно вызывало трения между мужчинами и женщинами и всячески порицалось исламом. Гомосексуальность преимущественно была привилегией образованных городских жителей, представлявших высшие слои общества, что нашло отражение в некоторых прозаических текстах, в поэзии и песнях.

Но среди элиты находились и люди, которым подобные проявления сексуальности были отвратительны. Известный историк XVI века Мустафа Али из Гелиболу (Галлиполи) написал книгу «Услады, попирающие принципы общества». В ней он подверг беспощадной критике девиантные сексуальные отношения.

Мустафа Али описывает гомосексуалистов в главе под названием «О мальчиках, чьи усы и бороды еще не появились». В ней он проявляет куда большую терпимость. А содержание ее таково.

«В наши дни симпатичные благонравные мальчики, чьи усы и бороды еще не появились, стали более желанными, чем прекрасные очаровательные женщины. Когда у мужчины связь с женщиной, он вынужден держать ее за закрытыми дверями, эта связь должна быть тайной. Но мальчики могут следовать за ним повсюду; дамы же сердца не покидают гаремов.

Эти молодые, неоперившиеся мальчики по преимуществу внебрачные дети из Аравии или сироты из Анатолии. Юноши из Эдирне, Бурсы и Стамбула принесут вам одни страдания. Албанцы довольно упрямы, но они знают, как облегчить ваше сердце, тогда как русские и грузины вообще не подходят для отношений.

Стамбульский красавчик. Миниатюра из «Хубаннаме»

Венгры сделают вас счастливыми, но и обведут вокруг пальца. Абиссинцы и абиссинки равно чисты и искусны в любви, и они обожают богато украшенные постели».

Тот же самый Мустафа Али написал письмо султану, в котором предупреждал последнего о разгуле гомосексуализма при дворе.

«Ваше имперское высочество!

При дворце Топкапы есть небольшой дом, расположенный между Бабю Саадет (2-й вход) и Бабы Хюмаюн (1-й вход), служащий больницей, но используемый и для других целей. Служащие больницы порой допускают там самое грязное.

Когда юноша из Эндеруна испытывает похоть, он отправляет записку своему мужчине, и они тайком встречаются в одном из помещений больницы.

Это лечебное заведение обслуживает не только больных, но и содомитов, которые бывают там неоднократно и даже состоят в связи с докторами и прочим персоналом.

Юноши из Дворца регулярно наносят визиты в эту больницу…».

Существует особая группа османских текстов, именуемых «Шехренгиз», В них описываются различные особенности больших городов, таких как Стамбул, Эдирне, Бурса, Белград и Маниса, а также местечек поменьше, например – Енидже, Ени-шехир, Ташкепрю, Синоп и Ризе. Поэты, живущие в этих городах, описывают там местных красивых юношей, как правило, работающих в лавках и не скрывающих свои предпочтения.

Среди этих текстов попадаются и относящиеся к описанию женщин, но их совсем немного.

Эфенди и юноша

Обратимся к некоторым примерам такой поэзии. Вот отрывок из «Шехренгиз» Ташлыкалы Яхя о Стамбуле.

 
Красавец с чудными очами.
Весь мир у твоих ног.
Жестокосердый юноша – Бали.
В объятиях любовника всегда.
Владыка мира.
Новорожденный ягненок.
Моя жизнь – жизнь его.
Приди – я все тебе отдам.
Пылает от желания.
С любовником в постели —
Он янычар блистательный
С точеною фигурой.
Не устоять перед его губами,
Но как же трудно поцелуй украсть.
 

Некоторые османские лирические поэты, заявляя в стихах о своей ориентации, выказывали явную неприязнь к женскому полу.

 
Не обманись, несчастный, красотою женщин —
Фальшивы их сердца,
Коварны планы.
И ничего в них больше, уж поверь.
 

В некоторых стихах присутствуют откровенные обращения поэтов к их избранникам.

 
Юноша этот,
Только улыбнется он,
Уж мой покой потерян.
Прошу красавца-перса поцелуй,
Он отвечает: «Хм…» Но на губах нет места».
 

Танец для клиента в таверне. Миниатюра из «Хубаннаме»

 
Он стал усат,
Исчезла красота, за бровь лишь зацепилась.
Как будто слава солнца канула на дно,
Но в полумесяцах бровей ловлю еще ее.
 
 
Пусть борода явилась на лице,
Но разве это красоту убавит?
Нет, даже борода пойдет ему во благо.
 

Одной из главных причин широкого распространения в османском обществе гомосексуализма являлось строгое разделение полов. Многочисленные правила и законы воздвигли труднопреодолимые препятствия между мужчинами и женщинами, и молодым людям ничего не оставалось, как временно переключиться на представителей своего пола.

Юный красавец. Художник Абдулселил Левни

ТУРЕЦКИЕ БАНИ: ТЕПЛЫЕ ГНЕЗДА ЛЮБВИ

Как и все мусульмане, османцы придавали чистоте большое значение. Согласно Корану, определенные части тела следует омыть перед каждой из пяти ежедневных молитв. После соития также необходимо помыться. Вот почему общественные бани получили такое распространение, особенно в Стамбуле.

Османцы ходили в баню, как правило, один-два раза в неделю, даже если мылись и дома. Такие походы были важной составляющей социальной жизни, особенно для женщин. В бане они узнавали последние сплетни, щеголяли новыми нарядами, а незамужние девушки искали общий язык с будущими свекровями.

Они возвращались домой похорошевшими, благоухающими, сияюще-чистыми – готовыми принять мужа на супружеском ложе.

Порой контакт между нестойкими красавицами и массажистками имел далеко идущие последствия, и тогда баня становилась тайным любовным гнездышком.

Бани были раздельными. Мужчины получали свою порцию удовольствий. Их взгляды ласкали 15-17-летних изящных юношей, прислуживавших им во время умывания, а статные мускулистые массажисты растирали их особой жесткой тряпицей, называемой «кесе». Иногда они пускали в ход и кое-что другое.

«Деллакнаме дилкюша» («Облегчающие сердце массажисты») – одна из немногих османских эротических книг, дошедших до наших дней.

Писатель Мурат Бардакчи опубликовал полный текст этой книги, сочиненной главным банщиком, дервишем Исмаилом Эфенди, только спустя 300 лет после того как тот описал со всеми подробностями жизнь юношей, работавших в банях.

Женская баня в Бурсе. Художник Жан-Леон Жером

Вот некоторые герои этой книги.

Емениджи Бали (Бали с платком)

«Юноша Бали: красивый, кокетливый, вежливый и послушный. Он – розовый бутон и беспомощный соловей в клетке вашего сердца. Его волосы – цвета гиацинта, его щеки – розы, его взоры – взоры палача, его торс подобен самшитовому дереву, а пупок – что всполох света. Вот он каков.

Этот безупречный юноша, ныне обитатель турецких бань, некогда был учеником сапожника.

Однажды, когда он в потемках возвращался домой, его подкараулил хозяин близлежащей кофейни, Гюмюш Али из Дарыджи. Он и его товарищи, моряк Поисон Ахмед и топханский вор Халил-волк, налетели на него, как осы на мед. Но их веселье было неожиданно прервано полицейскими. Емениджи Бали поставили на ягодицах клеймо в виде его имени с припиской: «пассивный». После этого Еминиджи Бали была одна дорога – в большие турецкие бани в Топхане, что принадлежали адмиралу Кыличу Али Паше.

Ему не потребовалось много времени, чтобы прославиться. Сейчас его дневная и вечерняя ставки одинаковы – 70 серебряных монет. Сводник берет еще 20 монет, так что клиенту это обходится в 90 серебряных монет.

Если хотите провести с ним ночь, готовьте 300 серебряных монет.

Он хорошо сложен, чистоплотен и приятен в обхождении.

Хамледжи Ибрахим (Ибрагим-боец)

Хамледжи Ибрагим, состоявший некогда в службе телохранителей султана, смолоду радовал глаз. Этот высокий юноша подобен ангелу, волосы его – что золотое руно. <…>

Массажист в хамаме. Миниатюра из «Хубаннаме»

Он жил в Гиресуне, местечке на побережье Черного моря. Однажды к нему приехал его дядя, служивший при султане, и забрал его с собой в Стамбул, чтобы пристроить султану в телохранители. Дядя нашел Ибрахиму и вторую работу на полставки, чтобы у юноши не было времени на безделье. Так он оказался в цирюльне Салиха Чавуша на рынке, близ причала центральной таможни.

Бывая в цирюльне, он попался на глаза одному человеку. Тот увидел его в униформе – конической шляпе и шерстяном «джепкене» (короткой куртке с широкими рукавами), залюбовался его волосами, выбившимися из-под головного убора, его бравой походкой.

Это был курд Хасо Ага, безумный волосатый курд, тюремщик, и он уже не мог успокоиться. Почувствовав внимание, Хамледжи Ибрахим тоже заинтересовался этим впечатляющим мужчиной, покрытым густой черной шерстью.

У курда была закалка моряка, его тяжелые шаги сотрясали землю, крепкие руки гнули стальные прутья, как тростинку. И что самое главное, у него было много-много золотых монет.

Пользуясь служебным положением, он заявился в цирюльню и пригласил Хамледжи Ибрахима на «экскурсию». Хасо Ага привел ничуть не сопротивлявшегося юношу в свой кабинет. Когда о случившемся прознали дядя и цирюльник, молодой человек остался без работы. И в скором времени он уже носил «пештемаль» (прямоугольный кусок ткани, который банщики оборачивают вокруг талии) в бане Ешилдирекли в Азапкапысы.

Клиентами этого хамама были солдаты, докеры и лодочники, мускулистое отребье. Они получали, что хотели, и давали то, что было нужно ему. Теперь ценители выкладывают 200 серебряных монет всего за одну встречу. Ночь с ним стоит 1000 монет…

Календжу Сулейман (Сулейман-моряк)

Давайте теперь познакомимся с Календжу Сулейманом, большим и крепким молодцем, особо ценимым лицами высокого ранга. Он родился в Трабзоне и воспитывался у дядьев. Дяди приучили его к своему морскому ремеслу и не только к нему. От рассвета до закат а он возился с канатами, а после заката – с неженатыми дядями.

В хамаме

Этот атлетически сложенный парень знает множество интимных игр.

Владелец бани Пияле Паша, Хасан Ага, увидел его как-то на набережной Хаской. Хасан Ага сидел в кофейне, и окружавшие его моряки так же пялились на Сулеймана и вслух гадали о его достоинствах. И тут Хасана осенило: «Ведь это же то, что мне нужно! Молодой, свежий и бойкий потаскун!» Сладкими посулами завлек он Сулеймана в свою баню и собственноручно обернул вокруг его талии «пештемаль». Пару дней он его тренировал, а потом выпустил к клиентам.

Со всей любезностью он приглашает клиента в «халвет», вешает на дверь «пештемаль» и ставит возле нее сандалии (что является всем известным знаком). Потом говорит: «Не будете ли вы любезны лечь, я намерен сделать массаж ваших ног». Затем, улучив момент, он снимает свой «пештемаль» и, целуя клиенту ноги, умоляет: «О повелитель, посмотрите на меня, я в смятении, если в вас есть хоть капля доброты, одарите меня своим благосклонным вниманием». <…>.

Сделав дело, он снова целует клиенту ноги и просит позволения удалиться. Он не из тех, кто ожидает чаевых.

Банщики-«молотобойцы» обычно за раз получают 100 серебряных монет, но для Сулеймана-моряка мало и трехсот.

Ночь с ним стоит 450 серебряных монет. <…>.

Перемеджи Бенли Кара Давуд (темный Давуд-лодочник с родимым пятном)

Перемеджи Бенли Кара Давуд – еще один известный «молотобоец». Этот сильный высокий молодой человек с едва наметившимися усами не имеет определенного места работы. Всегда и всюду готов он удовлетворять уважаемых клиентов. Но деньги не задерживаются в его руках. Он странствует налегке, босой, в старой одежде.

Турецкая баня

Когда его вызывают в какой-нибудь из хамамов, он идет туда. Целует клиенту руку, ведет его в приготовленную комнату. Если они уже знакомы, приветствует клиента: «Мой дорогой повелитель, здравствуйте! Это я, ваш Кара Давуд!» и приступает к делу. Если же они незнакомы, главный массажист представляет Давуда. Дальнейшее понятно.

Любовник Бенли Кара Давуда, Кыз Джафер (Джафер-девчонка), сын Сарач Ахмет Бея (кожевенщика), который был некогда привратником у Мустафы Паши, приближенного султана Мурада IV.

Все серебряные монеты Бенли Кара Давуда уходят на Кыз Джафера, чье прозвище среди кожевенщиков – «седло массажиста». Кара Давуд не возражает, ведь это не мешает ему видеться с Кыз Джафером, когда ему вздумается».

Надеюсь, вам было интересно узнать, как некоторые османцы в прежние времена проводили время в бане. Теперь обратимся к женщинам. Они тоже не скучали, будучи окружены юными, свежими телами. Порой они использовали хамам для встреч со своими любовниками. Барон В. Вратислау, посетивший Стамбул в 1591 году в составе делегации австрийского посольства, был свидетелем того, как изворотливы могут быть османки, и оставил в дневнике следующую запись.

Прелюбодеяние янычара Мустафы

«Мустафа как-то познакомился с женщиной и пригласил ее в посольство. По этому случаю я приготовил вкусные десерты и купил лучшего вина. Он мне нравился, потому что родом происходил из Богемии и всегда был со мной вежлив и добр.

У возлюбленной Мустафы был чрезвычайно ревнивый муж, ни в чем ей не доверявший, и шпионивший за ней всюду, куда бы она ни пошла. Но кто может остановить женщину, если она решила изменить супругу? Конечно, никто.

Женщины по дороге в общественную баню. Миниатюра из «Зенаннаме»

Она сказала мужу, что ей нужно в хамам и, прихватив двух рабынь, направилась в баню в Чемберлиташе (этот хамам принадлежал одной из жен султана Руске Султан). Она находится недалеко от посольства, проходя мимо которого, женщина дала знак Мустафе, чтобы он был наготове.

В это время дня баня находилась в полном распоряжении женщин, ни один мужчина, если только он дорожил своей жизнью, не мог туда войти. Только ревнивый муж околачивался поблизости от входа в хамам, высматривая жену.

Тем временем его пылкая супруга сменила зеленый наряд на предусмотрительно взятый с собой красный. Оставив в ха-маме рабынь, она поспешила к Мустафе. Тот был чрезвычайно рад и развлекал ее со всей щедростью своей души. После чего она вернулась в хамам, смыла свои грехи и вернулась домой с мужем, конечно же, вся в зеленом.

Эта ее уловка всегда вызывала всеобщий хохот, когда мы о ней вспоминали».

Женская общественная баня. Художник Игнаций Мураджа Ошсон