Текст книги "Холодный Том"

Автор книги: Сэлли Прю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

40

Холодный воздух пьянил как вино. Том дошел до конца дороги и повернул вниз к реке. Внезапно он понял, чего хочет.

У края города был мост. Том двинулся к нему с одной лишь мыслью, уйти подальше от запаха города демонов, назад в пустошь. Вернуться домой, не обращая внимания на повозки, обдававшие его полосами света. Потом наступила темнота, мягкая темнота пустоши: места, куда он будет возвращаться всегда.

Он скинул бесполезные демонские тапки и ступил на траву. Почувствовал камни под ногами, он вновь был частью пустоши. Демоны отделили себя от мира – кожу, глаза, уши.

Темнота была манящей, бархатистой. Он бросился в ее объятия.

Повсюду было черным-черно – а может, он утратил умение ориентироваться. Он споткнулся обо что-то, вскрикнул, шип впился ему в шею. Тому пришлось остановиться, чтобы высвободиться из колючих зарослей.

Ему следовало смотреть, куда он идет, но он не мог. В этом и была загвоздка. Луна светила на небе. Но она утратила свою силу – или это он наполовину ослеп, – поскольку оказался в густых и колючих зарослях, они хватали его, цеплялись, сбивали с пути, так что, если бы не полнолуние, он бы потерял всякое чувство направления.

Наконец ему удалось выбраться на открытое место, где под ногами у него была трава.

«Помогите мне», – прошептал он твердым, как алмазы, звездам – но холодный ветер подхватил и развеял его слова.

Том пошел по тропинке. Он знал пустошь, знал каждый ее дюйм, но это место казалось ему странным. Он не мог разглядеть его как следует, но ощутил, что пахнет оно не так, вернее, почти совсем не пахнет.

И тут он споткнулся обо что-то – что-то царапнуло его по лодыжке, – и он вспомнил об Анне.

Он отбросил это воспоминание. Анна была в прошлом. Все это ушло. Все было кончено. Прошлое – это другая страна, отделенная от настоящего. «Прошлое не отбрасывает тени», – так они говорили. С глаз долой, из сердца вон. Он не станет думать о демонах. Он ненавидит их, ненавидит их, ненавидит их.

Ненависть ослабила натяжение веревки.

Том сделал глубокий вдох. Свежий воздух смыл и Анну, и Джо, и Эди Макинтош; Том вновь стал свободным.

Том прислушался. Ничего. Никого. Один. Это было заветное слово: теперь он сильнее Племени, потому что он совсем один. Он отправится на север, а потом еще дальше. Это будет несложно, ведь он больше не боится демонов. Он сможет прокормиться рядом с ними – рыться в их мусорных ящиках, воровать их питомцев.

Анна?

Он содрогнулся, словно его схватили за горло. Еще одна веревка. Нет, он сможет от нее освободиться. Анна – просто дурочка. Дурочка из прошлого, их ничего не связывает. Она скоро его забудет. Он оборвет все веревки, которые связывают его с ней. Они разлучились. Разлучились.

Он воздел руки к небу и засмеялся. Он был свободен даже от звезд. Племя увязло – он победно засмеялся, щупая грязь пальцами ног, – увязло в пустоши. Они в ловушке у демонов. Его соплеменники думают, что свободны, но они живут в страхе, а страх – не есть свобода. Он провел в страхе всю жизнь, всю жизнь он прятался. Это – не жизнь.

Том двинулся через лес. В последний раз.

Где-то далеко по дороге проехала повозка демонов. Демоны устроились лучше, теперь он это понимал. Они были рабами, но по крайней мере были счастливы в своем рабстве.

Как Анна?

На этот раз веревки потянулись к нему сразу с двух сторон, связав ему руки, в какой-то момент ему стало трудно ненавидеть: он мог только вспоминать. Том вспомнил ее прикосновение. Ее глаза. Внезапно в его сознании словно распустился цветок, и он понял, что Анна вовсе не хотела поработить его. Она пыталась что-то сказать ему, но он не слушал. Дать ему что-то. Он был почти уверен, что она хотела ему что-то дать.

И все же она была демоном, горячим, грубым и тучным. И он ненавидел ее. Ненавидел ее. Ненавидел ее.

Веревки задрожали и оборвались.

Он прошел еще немножко вперед, тьму прорезали полосы серебристого света.

И он очутился на прогалине.

Первой он увидел Сию, ее красота поразила его. Он забыл, забыл поворот ее головы, ее грацию.

Никто из Племени не заметил его. Там был и Лэрн, державший на плече копье. Лунный свет оттенял впадины его щек и играл в светлых волосах.

И тут кто-то запел. Том узнал песню.

 
Вы все, чей шелком шит подол,
А косы – льна светлей,
Не смейте бегать в Картерхолл —
Там молодой Тэмлейн.
 

41

Слова сплелись в заклинание, так что это была уже не песня, а лента картинок, бежавших перед глазами Тома. Он увидел золотоволосую деву, гуляющую по диким местам, и прекрасного юношу-эльфа, ставшего ее возлюбленным. Он слышал это предание сотни раз; ему всегда нравилось место, когда Тэмлейн превращается в змею.

Но теперь его внимание привлек другой куплет, который прежде он пропускал мимо ушей. В этой истории был еще один персонаж. Когда золотоволосая девушка пришла вызволять Тэмлейна, она ждала от него ребенка.

Перед его глазами возникла танцующая над лугом бабочка.

Бабочка.

А теперь в песне пелось о гневе женщины из Племени, потерявшей Тэмлейна. О страшном проклятии, которое она хотела наложить на него, превратив в гнилушки его глаза. Прокляла она и золотоволосую девушку.

 
Чтоб самой страшной из смертей
Ты, девка, умерла!
Из свиты царственной моей
Ты лучшего взяла!
 

Бабочка.

Она ждала от Тэмлейна ребенка, но, возможно, были и другие дети. Прекрасный рыцарь прожил с Племенем семь лет.

Кем же были эти дети, от отца-демона, но взращенные среди Племени. Демонами? Или эльфами?

Или кем-то иным.

Песня смолкла, и картины рассеялись, перед Томом вновь было Племя. Он не мог разглядеть их целиком, но лунный свет выхватывал из тьмы то чью-то щеку, то плечо.

Какими же были те дети? Может быть, у некоторых не вырастали клыки? Цеплялись ли они с плачем за своих матерей? Взывали ли они к звездам?

Как поступали с этими детенышами?

Бабочка. Яйцо, гусеница, кокон, бабочка. Что если вначале эти дети казались обычными, но с возрастом начинали терять зрение и слух? Менялись, как меняется все. В один прекрасный день Лэрн утратит силу, и кто-то из молодых убьет его и завладеет его охотничьими угодьями.

Убьет ли Джо Бернарда?

Конечно нет. Они слишком тесно связаны, чтобы причинить друг другу вред. Джо пытался ненавидеть, но не смог. Никто не может, живя среди демонов. Они оплетены крепкими узами.

Оплетены так крепко, что не способны двигаться, не способны думать. Так Джо потерял себя.

Луна поднялась, и тени стали короче. Том посмотрел на Сию, такую красивую. Он не чувствовал к ней ненависти. Племя казалось ему картиной, совершенно нереальной.

Он не был членом Племени.

«Я уйду, стану жить один», – подумал он.

Один. Свободный. Возможно, через некоторое время…

Тома охватила тоска, некое новое для него чувство. Тяжесть легла на грудь, сдавила горло. Он не мог жить, как Племя, – ненавидя и сражаясь: это было прекрасно, изумительно, но не для него.

Он не годился ни для демонов с их удушающими веревками, ни для Племени. Он всегда был один. Один.

Том вздохнул. Внезапно все стало совершенно ясно: он не хотел ни Племени, ни демонов, ни себя. А звезды больше не слышали его.

Ему хотелось только одного.

Том сделал три шага вперед и встал перед своими соплеменниками.

42

В тот же миг все посмотрели на Тома. Племя пришло в движение, и вдруг остался только Лэрн, он стоял перед Томом с копьем в руке; все исчезли, ощущалось лишь легкое колебание воздуха да взгляды охотничьих глаз. В лунном свете деревья казались клеткой.

Том ждал. Он ждал всю оставшуюся жизнь, но это было лишь несколько мгновений.

Лэрн отвел назад руку – он был так грациозен, так прекрасно сложен – и застыл на секунду – само совершенство. Том посмотрел на копье, которое показалось ему не длиннее нескольких дюймов. «Как странно, как я рад, что это конец», – подумал Том.

Лэрн метнул копье.

Где-то раздался крик, но копье ударило Тома, пронзило его, и звезды стали ближе, они вновь закружились.

От копья по телу расползся ледяной холод, и мир начал исчезать. Остались только звезды.

Вдруг его окружило нечто теплое. Возможно, демоны. И они держали его, их теплые руки унимали ледяной холод.

– Ты это видел? – сказал кто-то, кто-то бывший рядом и одновременно очень далеко.

– Я не уверен в том, что видел. Том? Том!

– В какое-то мгновение мне показалось, что среди деревьев множество людей и один из них держит копье. Поэтому я закричал.

– Он не отвечает. Джо, почему он не отвечает?

– Это лунный свет все искажает. Том, ты меня слышишь?

– Нам нужно отвести его домой.

Теперь Том был среди звезд, сверкающих и холодных. Их холод слился с холодом копья. Но Том продолжал ощущать тепло демонов. Так необычно и приятно: ему не было страшно.

– О Боже!

Они перевернули его на спину. Их руки были у него на груди. Но он не видел ничего, кроме звездного пламени.

– Я не могу до него дотронуться. Анна, я вроде вижу его, но не могу дотронуться!

– Это копье. Серебряное копье. Этого-то Том и боялся.

– Что нам делать?

И тогда еще один голос позади них произнес:

– Слишком поздно. Остается только помнить его.

43

Джо и Анна. Том узнал их голоса, другой голос тоже был ему знаком. Ледяное пламя плясало вокруг него, и он ощущал покой.

– Эди Макинтош!

– Как вы здесь оказались?

Верно, Эди.

– А как вы думаете?

Еще одна пара рук. Эти были прохладными, совсем не такими, как липкие ладони демонов. Сквозь пламя на его лицо упали горячие капли.

– Чего ты плачешь? – сурово спросила Эди.

Лицо приблизилось к лицу Тома.

– Он еще дышит. Не могли бы вы доехать до телефонной будки и вызвать «скорую»?

Кто-то заворачивал его во что-то.

– Это не поможет.

– Но…

– Никакие врачи в больнице ему не помогут. Тебе это известно.

– Но… если бы у нас была какая-нибудь трава или кто-нибудь…

– Кто-нибудь произнес заклинание…

– Поймал бы кого-нибудь из Племени…

Эди засмеялась. Том обрадовался, услышав ее смех.

– Племя. Они здесь.

– Что?

– Неужели вы не ощущаете их присутствия? Не смотрите!Смотреть опасно.

– Но если бы я смог поймать одного из них…

– С тем же успехом ты можешь попытаться поймать лунное сияние. В этом нет смысла. Волшебное копье вонзилось в его сердце. Он умирает. Его не спасти.

Теплые руки гладили его.

– Том!

Голос Анны. Звездное пламя померкло, превратившись в мягкую светящуюся дымку. Было так хорошо: он словно лежал на дне глубокого колодца и находился слишком далеко, чтобы ответить.

– Том!

В ее голосе слышалась боль, и Тому было жаль. Но звезды исчезли, и свет гас.

44

Джо сжал кулаки и опустился на колени на замерзшую землю.

– Мы должны что-то сделать, – пробормотал он.

Анна сомкнула руки на древке копья, так ужасно торчавшего из груди Тома. Но руки держали пустоту.

– Я не понимаю, – сказал Джо. Он был бледен, но громкий резкий голос не дрожал. Он провел рукой сквозь копье. – Я его вижу, так что оно должно быть здесь, – упорно твердил он.

Анна склонилась над Томом еще ниже.

– Том, это Анна, – прошептала она. – Том, копье ненастоящее. Пожалуйста, проснись.

– Оно настоящее, – возразил Джо. – Но это копье Племени, поэтому мы не можем к нему прикоснуться. Если бы мы сумели – не знаю – понять, как они мыслят…

Анна наморщила лоб.

– Холод… и лунный свет…

– И одиночество, – подхватил Джо. – Быть одиноким, когда все тебя ненавидят. Каждый, кто приближается к тебе, хочет от тебя чего-то. Хочет причинить тебе вред.

– И звезды, – сказала Анна. – Это главное. Они забирают тебя, если очень попросить. Они свирепые и красивые.

Джо запрокинул голову.

– Как алмазы, – сказал он. – Звезды! Заберите меня в ваш мир!

Он сидел неподвижно, едва дышал. Затем он протянул руку к копью, но она вновь прошла сквозь воздух.

– Вы теряете время, – сказала Эди Макинтош, стоявшая прислонившись спиной к дереву. – Нечего тут напрягаться и кряхтеть как на горшке, это не поможет.

Джо повернулся к ней с искаженным злобой лицом:

– Я по крайней мере пытаюсь! Почему бы вам не попытаться? Мы же не можем просто сдаться!

– Почему нет?

Жестокие слова были произнесены с насмешкой.

– Он вам чужой, – продолжала Эди. – Племя вас ненавидит. Все равно, вы ничего о них не знаете. Звезды для Племени не алмазы, они большие и близкие, они наполняют небо ненавистью и огнем.

– Не надо, – жалобно пискнула Анна, не поднимая головы. – Не спорьте. Не сейчас. Пожалуйста, не спорьте.

Лунный свет вырезал черные ложбины вокруг рта Эди Макинтош, а светлые глаза сверкали из темных провалов. Она кивнула.

– Анна права, – сказала она. – Тут не о чем спорить. Скоро он умрет, и все будет по-прежнему.

У Анны вырвался короткий отчаянный возглас, и Джо вскочил на ноги еще более рассерженный, чем прежде, но внезапно что-то приковало его взгляд, он смотрел через плечо Эди Макинтош.

И застыл с открытым ртом.

45

Анна плотнее закутала Тома в пальто Джо.

– Том не может умереть, – прошептала она. – Этого не будет. Потому что он связан со мной. Когда я увидела его, он был ранен и одинок – так одинок…

– Отвернись! – крикнула Эди. – Никогда не смотри на фей. Джо, ты слышишь меня?

Но Джо, будто завороженный, смотрел на что-то за спиной Эди. Он двинулся вперед. Но Эди схватила его за плечо.

– Джо, стой. Она завлекает тебя.

– Том, – сказала Анна, внезапно ее голос стал сильным и чистым. – Ты не можешь оставить меня. Теперь ты часть меня. И я не дам тебе уйти.

Эди с неожиданной силой повернула Джо к себе.

– Ты навлечешь на себя гнев половины Племени! – сказала она. – Если тебя соблазнит женщина из Племени, тогда все мужчины Племени будут жаждать твоей крови. Вернись к нам, Джо. Посмотри на свою сестру. Посмотри на Анну.

Джо покачнулся и моргнул, и поднял руку, закрываясь от ослепительного лунного сияния.

Внезапно он содрогнулся и рухнул на колени. Он стал отчаянно дрыгать руками и ногами, словно пытаясь освободиться от каких-то пут.

– Нет. Я не вернусь. Не вернусь, – бормотал он. – Отпусти же меня. Я хочу быть свободным!

Он упал ничком.

Голос Анны раздался вновь, теперь он победно звенел по всему лесу.

– Вы оба останетесь со мной, – сказала она. – Потому что вы оба принадлежите мне.

И Джо, отчаянно пытавшийся сделать вдох, борясь с обвивавшими его черными лозами, увидел петлю, дважды обмотавшуюся вокруг торчавшего из груди Тома копья.

Но тут впереди него на землю легла тень, похожая на тень высокого человека. И что-то сверкнуло, словно молния – холодная, очень холодная, – и пронзило сердце Джо. Все потемнело.

46

В один миг окутавший Тома покой разрушился. Ему показалось, что он падает, падает очень быстро: он ударился о твердую землю, сильно, чуть не переломав кости. Стало темно. Так темно не было еще никогда в жизни.

И звезды исчезли.

Зазвучали голоса, которых Тому не доводилось слышать, – это были не высокие голоса соплеменников и не резкие голоса демонов – но почему-то они были ему знакомы.

Что-то трясло его. Его спина ударялась о землю, и она была еще тверже, чем раньше. Один из голосов был выше и резче, почему-то он отдавался в его сердце. С огромным усилием Том повернул голову.

Звезды. Он видел их. Малюсенькие серебряные точки далеко-далеко. Так безмерно далеко.

– Том, – произнес голос. Твердость делала его очень чистым, голос вонзался в тело Тома словно копье. – Поговори с нами, если можешь.

Том поднял правую руку. Она была тяжелой – неимоверно тяжелой, – хотя ее черный силуэт на фоне черноты неба казался таким же, как раньше.

И вдруг в его памяти всплыло нечто. Нечто… Некто…

– Анна, – произнес Том. И его голос тоже был странным. Не таким, как у эльфов, и не таким, как у демонов. Это было что-то среднее, он походил немного на голос Анны.

И ему это было приятно.

Кто-то взял его за руку.

– Ты вернулся, – произнес голос. – О Том, я так счастлива, что ты вернулся.

Но он вовсе не вернулся. Он попал в другое место. А может быть, мир остался прежним и это он был другим.

Да. Это и произошло. Он стал другим, и все, что было ему знакомо, исчезло.

47

Он открыл глаза в холодной комнате Эди Макинтош. Тело словно было налито свинцом, он лежал и смотрел по сторонам. Белые стены стали светло-бежевыми, все вокруг тоже поменяло цвет: даже его кожа из белой превратилась в желтовато-розовую.

Все это было ужасно, и он закрыл глаза.

После того как Эди Макинтош измучила его, заставив одеться и спуститься вниз, пришла Анна.

– О! – воскликнула она, застыв в дверях. – Том?

Эди Макинтош слегка подтолкнула ее в комнату.

– Конечно Том, – сказала она. – Кто же еще?

Том сел на стул, продолжая ощущать тяжесть в теле, он был рад видеть Анну.

– Со всеми что-то случилось, – объяснил он. Он почти перестал удивляться своему голосу, который начинал ему нравиться. – Вы уже не демоны.

– Я всегда была хорошей, – сказала Анна. – Хотя должна признать, что Джо можно запросто принять за демона.

– Как он? – спросила Эди Макинтош.

– Какой-то молчаливый. Но обещал зайти после завтрака.

В дверь постучали, и Эди пошла открывать.

– Как Том себя чувствует?

– Заходи, проведай его.

Джо изменился, как и все остальные. В выражении его глаз появилось что-то новое, настороженность. Но возможно, раньше Том просто не замечал этого.

Джо долго стоял и смотрел на Тома.

– Ты больше не эльф, – наконец сказал он.

Том знал, что это правда. Правда бесспорная и безнадежная.

– Все меняются, Джо, – мягко сказала Эди. – Каждый из нас, постоянно.

Анна кивнула с умным видом.

– Папа даже говорит, что если мы все будем очень, очень добры к тебе, тогда, возможно, ты со временем превратишься в нормального мальчика, – сказала она.

Джо посмотрел на нее, и что-то в его лице изменилось. Словно на мгновение выглянул человек, прятавшийся где-то глубоко.

– Ну если только вы будете ко мне очень, очень добры.

48

Мир был полон демонов; но их не стоило бояться, разве что самых глупых или несчастных. Миллионы и миллионы демонов жили вместе, они были связаны друг с другом, но в большинстве своем казались вполне довольными.

Это было очень странно. Странно, но славно, когда ты освоился с этой идеей.

Семьи. Вот что это такое. Каждый детеныш – ребенок – рождается в семье. Это так просто: если есть кому защитить детеныша, значит, ему не нужно бороться за выживание. Бороться приходится, только если ему некому доверять.

Том пытался объяснить это Анне и Джо. Анна сама взялась обучать его быть человеком, а Джо нравилось ее дразнить. Быть человеком оказалось еще труднее, чем Том думал. Анна все говорила, говорила и говорила.

– Я никогда не стану нормальным человеком, – выпалил он посреди длинного перечня наставлений. – Я буду просто чудовищем.

– Почему? – удивленно спросила Анна.

– Чудовищем, – повторил Том. – Как Джо.

Анна вскрикнула от восторга, а Джо вскочил от возмущения.

– Я не чудовище, – запротестовал он.

– Каким ты был, – поправился Том.

Джо разинул рот, задумался на несколько секунд и снова сел.

– С чего ты это взял?

– Детеныши демонов – дети – нуждаются в рабах, которые защищали бы их. А у меня никого нет.

Эди Макинтош хлопотала на кухне, готовя чай. Вот еще одно: люди делали напитки такими горячими, что едва могли взять их в рот. Также у них был обычай добавлять в воду листья для вкуса. Том пытался привыкнуть к этому, но ему по-прежнему казалось, что гораздо проще зачерпывать воду из луж.

Эди Макинтош пела в ожидании, пока закипит чайник. Она часто пела за работой – не специально, сама не замечая этого. Она вновь пела песню о демоне Тэмлейне, которого пленила королева фей и который прожил с ней семь лет.

Они сидели и слушали. Голос Эди был чистым и очень высоким.

– Да уж, точно не из «горячей двадцатки», – сказал Джо, зевая. – Могу поспорить, это еще древнее, чем Фрэнк Синатра.

– Конечно древнее, – вдруг сказала Анна. – Племя и люди жили рядом сотни лет. Вот оно.

– Что? – сонно спросил Джо, но Анна не ответила.

– Том, как звали твою тетю?

Тому нужно было время, чтобы разобраться. Все эти слова, обозначающие родственные отношения в мире демонов, ему сложно было применить к Племени.

– Эдрин, – наконец сказал он.

– И что с ней случилось?

На Тома нахлынули воспоминания о темноте. Он вздрогнул.

– Я говорил тебе. Ее убил Лэрн.

– Копьем. Ведь он убил ее копьем?

Джо внезапно проснулся и сел прямо.

– Конечно, – сказал он. – Конечно. Конечно! Он убил ее так же, как он убил Тома.

Эди вошла с подносом с четырьмя чашками, от которых шел пар.

– Вот и чай, – сказала она. – Что вы все так на меня смотрите?

Анна встала, подошла к Эди и легонько прикоснулась к ее щеке.

– Вы холодная, – сказала она.

Эди Макинтош поставила поднос.

– Плохое кровообращение, – ответила Эди. – Многие с возрастом начинают этим страдать.

Джо тоже встал.

– И вы такая худенькая, – сказал он. – Вы самая худая из всех, кого я знаю. За исключением Тома.

Эди Макинтош раздраженно ударила его полотенцем:

– Так говорить невежливо.

Том посмотрел ей в глаза. В них плясали огоньки. Серебряные огоньки. Том задержал дыхание, он понял, что стоит на пороге какого-то невероятно важного открытия.

Трое детей окружили Эди в почтительном молчании, словно великое чудо.

– Копье не убило, да? – сказал Джо, и в его голосе звучало торжество. – Копье Лэрна не убило Тома.

– Не нужно быть гением, чтобы сделать это заключение, – проворчала Эди.

– Да, – сказала Анна со сверкающими глазами. – Копье Лэрна часть их мира: оно убивает животных, поскольку они тоже наполовину принадлежат миру Племени; и оно может убить члена Племени.

– Но некоторые члены племени другие, – продолжил Джо. – Как Том. С возрастом они меняются. Они становятся неловкими, теряют слух, а потом и зрение, превращаясь в конце концов в угрозу для Племени. И тогда их приходится убивать.

Теперь Том понял. Он даже понял, почему его влекло именно в эту часть города демонов.

Его словно тянуло сюда.

Он шагнул к Эди Макинтош и посмотрел на ее лицо. Ее кожа была морщинистой и больше не сияла, и все же он разглядел тонкие кости черепа. А ее сверкающие глаза повидали многое.

– Почему копье Лэрна не убило тебя? – спросил он.

Эди Макинтош сделала шаг назад и села, внезапно она схватилась за сердце.

– Там был… человек, – сказала она. – Давным-давно. Давным-давно. Фрэнк пытался вытащить копье – Фрэнк, который стал моим мужем. Он был хорошим человеком. Но он не мог его ухватить. Я бы отправилась навстречу смерти – танцуя со звездами, – но Фрэнк не отпустил меня; не оставил меня в покое. Звезды окружили меня, а он продолжал звать, звать и кричать, и в конце концов звезды померкли и все вокруг почернело. Очнулась я в его доме, почему-то я не умерла, но я стала другой.

Танцевать со звездами. Да. Именно так. Тома охватила радость. Не сражаться, а танцевать. Звезды всегда танцевали. Не ненавидели…

Мир изменился.

Анна взяла Эди за руки:

– Ведь вы Эдрин?

Но старая женщина покачала головой:

– Нет. Уже нет. Уже нет. Я другая.

Наступила тишина. И затем Анна спросила:

– Почему вы не сказали нам? Почему вы не сказали Тому, хотя бы ему? Ведь вы же с самого начала знали, кто он?

Эди медленно кивнула.

– Я чувствовала исходивший от него холод, – сказала она. – Я боялась, что Племя в конце концов выследило меня. Я прожила долгую жизнь, но мне не хочется умирать раньше срока. Я всегда носила жесткую шляпу, в которой выглядела как дура, но на свете есть кое-что похуже этого. Мы сделали кольчугу, которую подшили под пальто, я и Фрэнк. Я всюду ездила на машине. В ней я была в безопасности. Мы решили, что никому не скажем о том, откуда я. Ради меня и ради Племени – я не хотела, чтобы его уничтожили.

Том понял ее.

– Племя такое красивое, – сказал он.

– Ты свыкнешься со страхом, – тихо сказала Эди. – Он никуда не денется, но ты к этому приспособишься.

– Вам нечего бояться, – вдруг подал голос Джо. – Теперь вы люди. Лэрн не может причинить вам вреда.

Эди покачала головой:

– Копье Лэрна чуть не убило меня. Не знаю, почему я не умерла. Фрэнк сумел спасти меня каким-то образом. Потому-то я и пыталась разозлить вас прошлой ночью – я хотела, чтобы вы пришли в ярость, как Фрэнк. Больше я ничего не могла сделать.

Джо сердито нахмурился.

– Но Тома спасло какое-то ползучее растение, – сказал Джо. Он замолчал и обвел взглядом их бледные лица. – Неужели вы не помните? Там была женщина…

– Ты все это забудешь, – сказала Эди Макинтош. – Это не для тебя.

– …и когда я ее увидел, лес вдруг наполнился сиянием. Она звала меня – мне кажется, что звала, хотя я и не помню ее слов, – но тут вдруг передо мной оказались Том и Анна, они словно были оплетены лозами. Одна лоза обвилась вокруг меня. А другая обвилась вокруг копья. И… мне кажется… там был мужчина… и он метнул что-то холодное, похожее на молнию, и эта молния прошла сквозь меня. Наверное, это было копье. Но оно не причинило мне вреда. Вот только лес померк.

Лоза. Том судорожно вздохнул. Вот что спасло его. А до него спасло Эдрин. Крепкие рабские узы между ним и Анной втащили его в мир демонов, и отныне он никогда больше не будет свободным. Никогда.

– Так что нет смысла бояться, – торжественно продолжал Джо. – Вы оба теперь – люди; и копья волшебного народа не могут вас убить.

– Но… Племя… они ведь умеют накладывать заклятия на людей, – сказала Анна с сомнением. – И заманивать нас в свой мир, как та женщина, которую ты видел.

Тут Эди рассмеялась.

– Я уже слишком стара для этого, – сказала она. – А Том слишком юн.

– Так, значит, вам нечего бояться! – воскликнул Джо. – Гуляйте по пустоши, если хотите. Племя не причинит вам вреда.

– Нечего бояться? – тихо переспросила Эди, ее глаза с серебряными искорками вдруг засветились, словно лунное сияние, отраженное в озерной воде. – С этим подкидышем фей в доме. Я бы не сказала. Но мне очень хочется вновь пройтись по пустоши.

Анна обошла комнату.

– Эти дети, – спросила она, указывая на маленькие фотографии. – Это все ваши?

– Мы не надеялись, что у нас будут дети, – сказала Эди. – И когда появился наш первенец, мы были так счастливы, что, по-моему, немного увлеклись.

Джо пытался разобраться в фотографиях.

– Три мальчика, – сказал он. – А сколько девочек?

– Тоже три, – ответила Эди. – Но две последние были близнецами. И еще Джейсон, мой приемный сын. Так что теперь у меня четырнадцать внуков. И еще один на подходе.

Джо почесал затылок.

– И ни один из них не человек в полном смысле слова, – произнес он. – Интересно. Если Племя заманивает в свой мир людей, как в легенде о Тэмлейне, значит, у них тоже есть наши гены. Вот почему у некоторых членов Племени с возрастом появляются человеческие свойства.

Анна кивнула.

– Но человеческие гены побеждают, поэтому Племя стало таким малочисленным, – сказала она.

Некоторое время все молчали.

– Хотел бы я знать, у многих ли есть эльфийская кровь? – вдруг спросил Джо. – Могу поспорить, что у меня она есть. Поэтому я и увидел ту женщину в лесу.

– Я бы не удивилась, – сухо сказала Эди.

Анна улыбнулась Тому.

– Во всяком случае у тебя целая толпа родственников, – сказала она. – Двадцать кузенов и кузин.

– И еще один на подходе, – вставила Эди с довольным видом.

– И тетя, – сказал Джо.

Том обошел комнату, рассматривая фотографии. Их было так много. Вскоре из их тел вырастут лозы и привяжут его к ним на веки вечные, так же как они привязали его к Эди, Анне и Джо.

Внезапно ему захотелось убежать – быть свободным. Найти какое-нибудь уединенное болото и жить одному, питаясь дичью, кореньями и ягодами.

Но этой мечте уже не суждено сбыться. Теперь узы стали невидимыми, но они никуда не исчезли и связывали его с остальными. Он попался. Попался навсегда.

Вероятно, эти мысли отразились на его лице, потому что Анна взяла его за руку.

– Мы поможем, – сказала она, и он дрогнул под ее взглядом. Ему стало трудно дышать под тяжестью всех этих демонических уз. Теперь он был демоном, одним из миллионов, и все эти миллионы будут влиять на него каждую секунду на протяжении всей его жизни.

Что ж, теперь его кости стали толстыми и крепкими. Он выживет. Или во всяком случае не умрет. Он будет танцевать вместе с ними.

Вечно танцевать, словно раб.

Внезапно он вспомнил, как красива Сия, но Анна продолжала говорить, и узы, соединявшие их, развеяли видение.