Текст книги "Обаятельный поклонник"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
– Я видел двоих мужчин, – сказал слуга, осмелившийся заговорить первым. – Один был высокий, а второй – толстый. На толстом была маска.
– А я видел троих, – послышался тихий неуверенный голос.
Луи поднял голову и посмотрел на возражавшего слугу таким взглядом, как будто тот был необычного вида насекомым. Мужчина снова заговорил, сбивчиво, слегка заикаясь, словно против своей воли:
– Один был толстый, другой высокий, а третий… – Кто-то из слуг вдруг начал громко кашлять, и робкий мужчина, заколебавшись, добавил: – А третий был совсем маленький.
Луи глубоко вздохнул.
– Расскажите мне поподробней о высоком. О том, который был без маски.
Бойкий слуга энергично кивнул:
– Он был очень высоким, сэр. С черными волосами, молодой. Старым его точно не назовешь.
Луи тихо выдохнул. Сегодня он уже встречал мужчину, соответствовавшего этому описанию. Он сам привел его в свой дом. В кабинет, правда, он его не приглашал. У этого мужчины были очень интересные связи. «И именно из-за этих связей пострадала моя семья», – зло подумал Луи. Впрочем, сам он пока защищен от их коварного влияния.
Вернее, он был защищен до недавнего времени. Луи внимательно посмотрел на говорившего. Слуга ответил ему спокойным взглядом, в котором совершенно не чувствовалось страха. Что ж, сильный парень! Он может быть полезен.
– У меня есть для тебя работенка, – сказал ему Луи и махнул рукой в сторону остальных слуг: – Идите и выпейте пива. Только немного, вы мне можете позже понадобиться.
Слуги сразу же успокоились, на их лицах появились глупые довольные улыбки. Они явно были удивлены. Грубые башмаки радостно затопали по бесценному ковру, оставляя на нем крошечные кусочки уличной грязи. Луи снова перевел взгляд на выбранного им слугу. Заложив руки за спину, парень терпеливо ждал.
Этот слуга, без сомнения, отличался от остальных его людей, размышлял Луи. Он был умнее и сильнее духом. Вполне возможно, что он моги мыслить самостоятельно.
– Ты все сделаешь правильно, – сказал Луи, а затем объяснил парню суть дела. Тот кивнул. Никаких дополнительных разъяснений не потребовалось, он понял все сразу.
– Да, сэр, я немедленно обо всем позабочусь.
Луи искренне улыбнулся:
– Отлично. И еще, позови сюда дворецкого. Пусть он уберет этот ковер и сожжет его.
Парень снова кивнул и отправился выполнять порученное ему задание. Луи с довольным видом посмотрел ему вслед. Отличный слуга, просто создан для работы. И умеет самостоятельно мыслить.
Разумеется, когда он выполнит задание, его придется убить, размышлял Луи. В его доме не должно быть людей, способных мыслить. Ни одного.
– Понятно? Я же говорил тебе, что неплохо знаю тоннель. – Радостный голос принца отражался от каменных стен и повторялся снова и снова.
– Думаю, тоннель, в котором мы сейчас находимся, вряд ли ведет к дворцу, ваше высочество.
– Нет, конечно, – фыркнул Георг. – Этот тоннель ведет к другому тоннелю, который, в свою очередь, ведет к дворцу.
Его высочество поднял чуть повыше фонарь и широко улыбнулся. Без сомнения, он пребывал в прекрасном настроении.
Роуз же, похоже, не разделяла оптимизма принца. Ее лицо выглядело хмурым и озабоченным. Когда они спустились в тоннель и их ноги до середины голени оказались в ледяной воде, Роуз почувствовала легкую тошноту. Кроме всего прочего, здесь еще стоял ужасный запах. Возможно, у Роуз было такое недовольное лицо просто потому, что она пыталась привыкнуть к невероятной вони, заполнявшей собой все пространство тоннеля.
Роуз дышала очень быстро и прерывисто, иногда казалось, что ее грудь и вовсе перестает подниматься и опускаться. Она походила на маленького ребенка, готовящегося расплакаться. Ее тень на стене с огромными щипцами для угля дрожала и извивалась.
Георг же, наоборот, чувствовал себя в своей стихии. Держа" фонарь над головой, он радостно приплясывал впереди своих спутников. Сейчас принц походил на ученика, сбежавшего от своего учителя.
– Я изучил все эти тоннели еще в те времена, когда сидел на коленях у своего отца. Я умудрился стащить план тоннелей из королевской канцелярии. Сейчас я, конечно, не так часто спускаюсь в них, а вот раньше… Ах, какое отличное у нас с вами вышло приключение!
– Приключение, – тихо прошептала Роуз, но Коллиз все равно услышал ее. – Небольшое преступление в школьные каникулы!
Коллиз засмеялся:
– Что ты такое говоришь?
Роуз посмотрела Коллизу в глаза, затем отвернулась.
– Разве я так громко говорю? – пискнула она. – Я ничего такого не говорила! Просто я посвистываю… Бормочу себе под нос всякую ерунду. – Роуз пошла быстрее, ниже наклонила голову. Теперь Коллиз не мог видеть ее лица. Правда, ему показалось, что он снова слышит шепот: – Чертова дура, дождешься, что тебя вздернут на виселице!
Роуз, оказывается, разговаривала сама с собой. Интересные дела! Коллизу не терпелось услышать что-нибудь еще.
– Ты действительно дождешься того, что тебя вздернут на виселице. И что ты скажешь в свое оправдание? Тише… Тише… У стен тоже есть уши… – донесся до Коллиза взволнованный шепот.
Он опять громко рассмеялся. Его смех раскатистой волной прокатился по тоннелю.
– Роуз, здесь кое-где даже нет стен!
Георг снова вошел в роль веселого заводилы.
– Над чем это вы там смеетесь? А? Может, поделитесь со мной?
– Я просто боюсь темноты, – буркнула Роуз. – Больше не могу выносить это. Можно мне понести фонарь?
Георг удивился, что кто-то еще захотел нести фонарь. Но возражать он не стал и тут же передал фонарь Роуз.
Подержав немного фонарь в руках, Роуз отдала его Георгу обратно.
– Нет, мне так не лучше. Дело не в темноте. Дело в том, что мы под землей…
Желто-зеленый свет лег на лицо Роуз, и Коллиз вдруг увидел, насколько она испугана. Он сразу же пожалел о том, что дразнил Роуз и посмеивался над ней. Коллиз взял ее маленькую холодную руку в свою ладонь.
– Роуз, мы здесь в безопасности. Эти тоннели существуют не одно десятилетие.
– Надеюсь, они не обрушатся на нас прямо сейчас!
Голос Роуз сильно дрожал. Должно быть, она совсем лишилась мозгов от страха, решил Коллиз.
По идее сейчас ему следовало наслаждаться ее страхом. Коллиз впервые видел Роуз без привычного выражения превосходства на лице. Но ее пальцы так беспомощно, с таким отчаянием сжимали его руку, что Коллизу сразу же захотелось сказать ей что-нибудь ободряющее.
Казалось, Роуз никогда и не училась в школе шпионов, не изучала никакие науки и вообще не брала в руки оружия. Она превратилась в маленького растерянного ребенка, нуждавшегося в защите. Одна мысль о том, что над ними находятся тонны и тонны земли, приводила ее в ужас.
Они были погребены под землей. А быть погребенным – значит быть мертвым. В таком положении трудно мыслить рационально. Разум уступает место инстинктам, животному ужасу.
Наверное, Роуз казалось, что она больше никогда не увидит солнце, что она умрет в этом тоннеле. Она ощущала здесь, рядом с собой, присутствие смерти. Ее сердце билось, как пойманная птица в клетке. А ее глаза превратились в два огромны блюдца, наполненных болью. Роуз дышала с трудом – воздух вдруг сделался таким густым, что у нее просто не хватало сил втянуть его в себя.
Коллиз и принц начали удаляться от нее, они таяли в темноте, их фонарь качался где-то очень-очень далеко. Они как будто говорили с ней, но Роуз не понимала смысла их слов. Она все пыталась вздохнуть…
Неожиданно щеку Роуз пронзила острая боль – в воздухе перед ее носом мелькнула рука. Если бы ее не стукнули по лицу, она, наверное, потеряла бы сознание. Роуз заморгала, а потом широко открыла глаза. Из темноты снова выплыли два взволнованных лица. Щека болела, и Роуз стала тереть ее. И тем не менее она была благодарна за то, что ее ударили.
Коллиз наклонился к Роуз, провел пальцами по ее пылающей от удара щеке, затем посмотрел на принца. Принц сильно тряс одной рукой, вероятно, ее жгло от удара.
Роуз тоже посмотрела на принца. Разве она могла в чем-то упрекнуть его высочество? Роуз присела в реверансе:
– Благодарю вас, ваше высочество. – Хотя она едва держалась на ногах и ее голова все еще кружилась, Роуз оставалась верна себе. – Надеюсь, что и мне представится случай оказать вам такую же любезность.
Глава 12
Коллиз радовался тому, что Роуз вернулась в свое привычное состояние. Правда, он не сказал бы, что в своем привычном состоянии Роуз любила шутить и веселиться. За все время их знакомства он лишь однажды видел ее улыбающейся. И то не ему… Ему она никогда не улыбалась. Интересно почему? Другим стажерам, правда, время от времени удавалось развеселить Роуз, в такие минуты ее лицо оживало, а в глазах появлялся блеск. И еще, говорят, Филиппа Каннингтон однажды так насмешила Роуз, что та смеялась до слез. Да, хотел бы он послушать, как Роуз смеется. Роуз Лейси была не из тех, кого легко рассмешить…
Интересно, размышлял про себя Коллиз, ощущается ли в ее смехе та хрипотца, которая время от времени проскальзывает в ее голосе, когда она разговаривает? А если Роуз начинала раздражаться, то эта самая хрипотца становилась еще заметнее. И ему это очень нравилось. Наверное, такие модуляции ее голоса пробуждали в нем инстинкты охотника. А он, как и каждый мужчина, был по своей природе охотником, готовым броситься в погоню за дичью… А потом овладеть ею…
Да… именно так…
«Однако сейчас не самое подходящее время, старина, – напомнил себе Коллиз. – Сейчас надо в первую очередь беспокоиться о своей шее и шее принца».
Георг привел их в самую старую часть тоннеля. Каменные стены и сводчатый потолок не были покрыты известковым раствором. Коллиз пытался убедить себя в том, что это очень даже хорошо. Такие стены, говорил он себе, выглядят еще прочнее и надежнее. Они-то уж точно выдержат давление расположенного сверху города. Но по какой-то неведомой причине сразу начал ощущаться вес каждого булыжника в мостовой и каждого магазина над их головами.
Они могли слышать лишь монотонный плеск воды под ногами и видеть только небольшую часть тоннеля впереди себя. Коллизу начало казаться, что они не продвигаются вперед, а топчутся на месте. Если бы они шли против движения воды, то тогда бы ощущали сопротивление потока и понимали бы, что они все-таки продвигаются вперед. Сейчас же они двигались по течению, и сила потока воды почти не чувствовалась.
К счастью, постепенно начал рассеиваться кошмарный запах и дышать стало чуть легче. Коллиз вдруг представил себе, что никогда в жизни ему уже не случится уловить в воздухе душистого запаха жареной дичи. Никогда в жизни он не сможет насладиться ароматом роз… и женских духов.
– Вонь здесь уже не такая удушающая, – пробормотал он себе под нос и бросил взгляд на свою спутницу, чей профиль неясно вырисовывался в тусклом свете фонаря. Услышав эти слова, Роуз обернулась к Коллизу. В ее глазах застыло изумление. Как он мог переживать из-за такой ерунды, когда их жизни в опасности? Должно быть, он просто сошел с ума, решила она.
Что же касается смрада, наполнявшего тоннель, то Роуз была уверена в том, что запах не стал слабее, они просто уже привыкли к нему, и поэтому эта вонь теперь не казалась им такой резкой. Когда Роуз возилась на кухне, мыла горшки и вычищала помойные ведра, то быстро переставала ощущать какие-либо запахи вообще, и при этом ее нос продолжал, как и всегда, прекрасно дышать.
Ее тело содрогалось от каждого удара сердца, но Роуз старалась не обращать на это внимания. Надо просто идти быстрее и не отставать от мужчин. Принц должен вывести их в безопасное место.
Георг обернулся через плечо и посмотрел на Роуз, на его полных щеках подрагивали зеленоватые отблески света.
– Я знал, что обязательно все вспомню! Тоннель, ведущий к дворцу и к дому на Пэлл-Мэлл, совсем близко! Я не сомневаюсь! – радостно воскликнул принц и снова бросился вперед.
Роуз на мгновение замерла на месте. А разве до сих пор он сомневался в том, что они на правильном пути?
Сзади к Роуз приблизился Коллиз и жалобно проговорил:
– Надеюсь, он действительно знает, куда ведет нас.
Сквозь ткань своего мокрого платья Роуз ощущала исходящий от тела Коллиза жар. Ей вдруг захотелось прижаться к нему на мгновение и почувствовать себя в безопасности. Она так сильно замерзла!
– Роуз? – Он прикоснулся к ее плечу. – С тобой все в порядке?
Она уловила в его голосе волнение, и ее ноги внезапно ослабели. Но нет, она не может позволить себе быть слабой. Роуз оттолкнула от себя его руку.
– Что, Коллиз, в темноте любая женщина подойдет? Держи, пожалуйста, свои руки при себе! – твердо проговорила она и решительно шагнула вперед. Роуз заставила себя рассердиться на Коллиза, и гнев сразу же придал ей силы, которых еще минуту назад у нее почти не оставалось.
Коллиз с удивлением посмотрел на нее. Его ладонь все еще хранила тепло ее тела. Внутренний голос напомнил Коллизу, что Роуз сейчас была очень напугана. К тому же она выглядела замерзшей, у нее зуб на зуб не попадал. Однако Коллиз тут же заставил этот голос умолкнуть. Как бы то ни было, но мисс Лейси придется позже ему кое-что объяснить. Многое выглядело очень подозрительным.
О чем это он? Ведь не она притащила принца-регента поразвлечься в дом объекта, продолжал спорить с собой Коллиз. Не она устроила этот маскарад с переворачиванием шкафов.
Черт возьми! Слабый внутренний голосок снова дал о себе знать. Что ж, оставалось радоваться тому, что в этом страшном тоннеле он сейчас был не один, а с компанией.
Далтон Монморенси сидел в секретном кабинете в «Клубе лжецов» и просматривал последние донесения своих осведомителей. На минуту отложив в сторону бумаги, он принялся крутить головой в разные стороны. Нестерпимо ныла шея. При каждом движении воротничок и галстук начинали его душить.
Господи, как же он устал. Часть стажеров должна была скоро окончить полный курс обучения, и тогда их можно пускать в дело. Но пока у «лжецов» катастрофически не хватало людей, а они были нужны, как никогда. По ту сторону Ла-Манша что-то затевалось, он чувствовал это. Интуиция и опыт всегда подсказывали Далтону, на что следует обратить внимание в первую очередь.
Сейчас на них обрушился поток проблем, требовавших немедленного решения, а тут еще эта несносная колонка «Голос общества». Газетчики начали подавать информацию, державшуюся в строжайшем секрете. Как она могла просочиться в газеты? Кто так постарался?
Раньше «Голос общества» печатался в другой газете. Когда правительство начало оказывать давление на эту газету и стало запрещать определенного рода публикации, «Голос общества» быстро нашел себе новое пристанище.
Издатели с удовольствием печатали в своих газетах «Голос общества», потому что один номер с этой колонкой приносил столько денег, сколько удавалось заработать нескольким газетам, вместе взятым, за неделю.
В щель под дверью кабинета начал просачиваться резкий запах масляной краски. Это Клара принялась рисовать. Она прекрасно владела карандашом, ее наброски всегда отличались живостью и точностью изображения. Теперь же она взялась за масло. С ее упорством, надо думать, она скоро достигнет совершенства и в этом.
Далтон считал, что Клара с такой страстью занималась искусством только потому, что это отвлекало ее от грустных мыслей.
Он знал, что его жена всегда очень хотела иметь ребенка. Ему тоже, разумеется, этого хотелось, но он не стал бы меньше любить Клару, если бы она не смогла подарить ему сына или дочь. Клара же боялась, что она бесплодна. Далтон не торопился обвинять в этом жену, он полагал, что вина могла быть и его. Он всегда был с женщинами крайне осторожен, а в последнее время и вообще вел чуть ли не монашеский образ жизни. Возможно, это как-то сказалось на нем. Как бы то ни было, но никто не подбрасывал незаконнорожденных детей к его двери.
Кроме всего прочего, стоит иметь в виду и то обстоятельство, что они были женаты всего несколько месяцев. Клара не имела детей в первом браке, и ей уже исполнилось тридцать лет, но тем не менее они все-таки надеялись, что у них будет большая и дружная семья. Они с Кларой мечтали об этом.
И все же хорошо, что у него был Коллиз. Если у них с Кларой так и не родится ребенок, то Коллиз унаследует его состояние и титул.
Коллиз. Тут существовала еще одна проблема…
Далтон снова потер шею. Если бы только Коллиз остепенился, если бы захотел сотрудничать с Роуз… Вместе они могли бы многое сделать.
Далтон очень надеялся на то, что задание, которое изобрел для них Саймон, поможет им сработаться. Что же касалось его, Далтона, то никакие новые идеи в последнее время его не посещали.
Неожиданно в дверь кабинета постучали, и не успел Далтон что-либо ответить, как на пороге комнаты появился Стабз. Далтон вздохнул. Раньше в его секретный кабинет могли войти только избранные, сейчас же, казалось, дверь комнаты никогда не закрывалась.
Стабз тяжело дышал после быстрого подъема на третий этаж. Далтон окинул своего гостя взглядом. Если бы на двери был еще колокольчик, то он, вероятно, никогда бы не переставал звенеть.
– Милорд, сэр, он пришел!
– Ради Бога, Стабз, говори яснее. Кто пришел? Кто заставил тебя так быстро бегать?
– Я. – Следом за Стабзом в кабинет вошел сухопарый мужчина, внешне напоминавший борзую. ЛордЛиверпул, премьер-министр Англии, хотя и не был слишком высоким человеком, каким-то непонятным образом смог заполнить собой весь кабинет Далтона.
Далтон встал и поклонился. Хотя его титул и состояние были равны титулу и состоянию лорда Ливерпула, Далтон всегда относился с почтением к преклонным годам и опыту премьер-министра. Когда лорд Ливерпул открыл дверь, в кабинет ворвалась новая волна едкого запаха масляной краски, и Далтон невольно сморщил нос. Поскорей бы Клара заканчивала свои эксперименты, подумал он.
Усадив гостя в кресло, Далтон с интересом спросил его:
– Что привело вас ко мне так рано, милорд?
Лорд Ливерпул ни в коей мере не разделял слишком смелых демократических взглядов «лжецов» на многие вопросы и поэтому время от времени выказывал свое недовольство их действиями. Он даже угрожал распустить «Клуб» в том случае, если «лжецы» по-прежнему не будут соблюдать установленные для них рамки законности. И обычно лорд Ливерпул появлялся в «Клубе лжецов» только в том случае, если происходило нечто из ряда вон выходящее.
– О Господи! – пробормотал Далтон. – Кто из них? Георг или Наполеон? – Он провел рукой по лицу. – Только не говорите, что это Наполеон.
– Речь пойдет о Георге. – Ливерпул сидел на стуле так, как будто это был трон. Свою спину он держал очень прямо.
– И что он сделал на этот раз?
После того как принц-регент занял место своего сумасшедшего отца, короля Георга, все, казалось, сразу успокоились. Сам принц выглядел довольным своим новым положением и той ролью, которая была на него возложена. Но вскоре выяснилось, что Георг только и ждал подходящего момента, чтобы взбунтоваться. И с некоторых пор его поведение стало совершенно непредсказуемым, а список его прегрешений можно было продолжать до бесконечности. То он вдруг заключил тайный брак, то внезапно покинул дворец, чтобы поиграть в революционера, то зачем-то забрался в дворцовый склеп. Далтон смотрел на лорда Ливерпула и с ужасом ждал, что же тот наконец скажет.
– Его королевское высочество исчез. Сбежал, так сказать. И, по всей видимости, никакого насилия совершено не было. Его высочество решил это сделать добровольно.
– О, черт! – тихо простонал Далтон.
– Я вам скажу еще вот что… – Ливерпул сложил руки на серебряном набалдашнике своей трости и с тоской посмотрел на Далтона. – Последним человеком, который входил в покои принца, был небезызвестный Коллиз Тремейн.
– О! – снова застонал Далтон. Его колени внезапно сделались слабыми, и он опустился в кресло напротив премьер-министра. Эти двое, с ужасом думал Далтон, могли натворить что угодно. – Господи милостивый! Черт возьми!
Один уголок рта лорда Ливерпула приподнялся вверх, но его глаза по-прежнему оставались холодными.
– Наши с вами мысли сходятся.
Тоннель, ведущий к королевскому дворцу, сильно отличался от той сточной трубы, в которую они попали в самом начале своего путешествия. По крайней мере так считала Роуз. Здесь было сухо, и тут уже не чувствовался тот ужасный запах, от которого их едва не стошнило. Арочный потолок оказался в этом тоннеле настолько высоким, что даже Коллизу здесь не приходилось пригибаться. Свет от фонаря проникал на гораздо большее расстояние, и стены тут оказались приятного кремового цвета.
Что ж, очень-очень удобно, если только не считать того факта, что этот тоннель тем не менее все равно находился под землей. Вскоре принц, Коллиз и Роуз вышли на небольшую круглую площадку, на которую стекались несколько рукавов тоннеля. Примерно на уровне глаз стены площадки были украшены полосой из темных камней, на которых выгравированные фигурки животных и растения переплетались в затейливом танце. Вероятно, чтобы создать подобную красоту, искусному художнику потребовался не один день.
Это так свойственно аристократии, подумала Роуз.
– Зачем здесь украшать стены, если этого никто не видит? – спросила она.
Георг поднес фонарь ближе к темным камням с рисунком.
– Это сделано не только ради красоты. Эти символы, если, конечно, знать их значение, рассказывают о том, куда идет каждый из тоннелей.
Роуз очень внимательно посмотрела на принца-регента. Выражение ее лица показалось Георгу весьма забавным, и он засмеялся.
– Да, дорогая леди, я знаю значение этих символов. – Он зевнул и отвернулся в сторону.
Роуз подумала, что, вероятно, ей просто показалось, что принц прошептал что-то еще себе под нос. И это что-то очень напоминало выражение «в основном».
Георг обошел площадку и поджег несколько факелов, прикрепленных к стенам.
– Они очень сухие, – сказал он Роуз и Коллизу, – а поэтому быстро прогорят. Предлагаю вам немного отдохнуть.
Отдохнуть? Под землей? Впрочем, почему бы и нет? Пол здесь сухой и чистый. Георг вытянулся на полу, закрыл глаза и подложил руку под голову. Через несколько секунд послышался его храп.
Роуз взяла Коллиза за руку.
– Позволь мне объяснить тебе кое-что, а потом мы решим, что делать. – Она взяла фонарь и потащила Коллиза к дальней стороне круглой площадки.
Независимая Роуз снизошла до переговоров с ним? Удивление Коллиза мгновенно сменилось озабоченностью. Сейчас для объяснений не слишком подходящее время. В чем же, интересно, дело? Они опустились на пыльный пол, и Коллиз вопросительно посмотрел на Роуз.
– Что ж, объясняй, – сказал он. Она вздохнула:
– Боюсь, ты рассердишься.
И Роуз рассказала Коллизу все о своей ошибке, начиная с того, что она взяла не ту папку, и заканчивая попыткой устранить его из дела.
– Почему ты не сказала мне сразу? – Ее молчание казалось Коллизу просто невыносимым. – Я бы помог тебе.
Она продолжала внимательно рассматривать пол и молчать.
Наконец Роуз проговорила:
– Я устроила всю эту неразбериху. И пыталась самостоятельно все исправить.
У Коллиза вдруг появилось ощущение, что Роуз чего-то недоговаривает.
– А вместо этого ты только еще сильнее все запутала.
Роуз вздохнула:
– Да, так и есть. Не без твоей помощи, конечно.
Он протянул ей руку.
– Разумеется, я внес свою лепту. Не могу поверить, что я вовлек в это дело еще и Георга. Далтон обязательно убьет меня…
Они замолчали, представив себе охваченного яростью Далтона. О лорде Ливерпуле и вовсе думать не хотелось. Через мгновение Роуз снова заговорила:
– Мне нужна была только одна ночь. Я знала, что смогу найти что-нибудь важное, и я сделала это. По крайней мере я рассчитываю на то, что это действительно важные бумаги.
– Да, вот он – твой приз, – улыбнулся Коллиз и извлек находку Роуз из внутреннего кармана своей куртки.
Карман сильно растянулся и потерял свою первоначальную форму. Коллиз так и слышал стон Денни.
С Денни все-таки придется что-то делать.
Коллиз раскрыл пенал, вытащил из него бумаги и разложил их на полу перед фонарем. Затем вместе с Роуз они принялись рассматривать странные чертежи, пытаясь найти в них что-то полезное, что-то, что имело бы для них смысл.
– Что я могу сказать… – Коллиз почесал ухо. – Это мушкет.
Роуз насмешливо посмотрела на него:
– Я тоже так подумала.
– И ты считаешь, что Луи Уодсуорт вынашивал какие-то особые планы относительно этого мушкета?
Она прикусила губу.
– Полагаю, что так. Хотелось бы только знать, что это за планы.
Коллиз задумался. Похоже, Роуз слишком торопится с выводами.
– Как бы там ни было, но в этих чертежах нет ничего подозрительного. Неужели ты правда думаешь, что Луи вынашивает какие-то коварные планы, а «лжецы» об этом ничего не знают?
Лицо Роуз сделалось печальным.
– Я считаю, что я нашла действительно что-то очень важное. «Лжецы» просто сосредоточили все свое внимание на Эдварде Уодсуорте и на совершенном им предательстве и совсем забыли о его сыне. Они решили, что Луи не представляет никакой опасности.
Коллиз заморгал:
– Но ведь Эдвард Уодсуорт – герой! «Рыцарей лилии» никогда бы не раскрыли, не будь этот человек предан своему королю.
– Эдвард Уодсуорт – предатель. Он стоял во главе «Рыцарей лилии». Я точно это знаю. Я много лет проработала в его доме. – Роуз принялась скручивать чертежи.
– Значит, ты та самая служанка, к помощи которой в свое время прибегла Клара? – Коллиз выглядел удивленным. Данное обстоятельство было ему неизвестно, но в этом, собственно говоря, ничего странного и не было. Он просто никогда не интересовался этим вопросом.
Роуз кивнула:
– Клара подменила меня на моем месте. Так ей было удобнее следить за моим хозяином.
– И там-то Клара познакомилась с Далтоном, который изображал из себя вора. Я знаю эту историю, поверь мне. – Коллиз действительно слышал эту историю много-много раз. Стоило Далтону или Кларе сказать: «А помнишь, тогда на чердаке?..» – и Коллиз уже знал, о чем сейчас пойдет речь.
– Эти двое продолжают обсуждать эту историю чуть ли не за каждым обедом, – проинформировал он Роуз. – Они упиваются своими воспоминаниями так, будто это котлета из ягненка.
Глаза Роуз сделались задумчивыми.
– Они такие милые.
Коллиз недовольно проворчал:
– Попробуй поживи с ними. Можно подумать, что любовь – это именно их изобретение.
Роуз посмотрела на Коллиза:
– Не будь таким циничным, Коллиз. Они просто счастливы.
Он не мог оторвать своего взгляда от лица Роуз. Она была так близко. Они сидели плечом к плечу. Если бы он захотел, то мог бы наклониться к ней и поцеловать ее мягкие губы.
В тишине слышалось только их дыхание. Коллиз вдруг почувствовал, что ему становится жарко, хотя в тоннеле было довольно прохладно. Горящие факелы отражались в глазах Роуз в виде маленьких дрожащих точек. У нее, оказывается, были длинные ресницы – густые и темные. Точно такие же, как и ее волосы.
Интересно, как она выглядит с распущенными волосами? Коллиз никогда не видел ее такой. Роуз всегда носила практичные прически. Чаще всего она обертывала косы вокруг головы, и тогда казалось, что на ней надета корона из черного дерева. Ему вдруг захотелось увидеть ее волосы. Коллиз едва удержался от желания вытащить шпильки из прически Роуз и немедленно распустить ей волосы.
Он представил себе, как выглядели бы ее волосы разметавшимися на подушке, как эти черные локоны струились бы по его груди…
– Коллиз?
– Гм-м?
– Дай мне пенал.
– Что? – тихо проговорил он и тряхнул головой, чтобы прогнать непрошеные видения. Коллиз протянул Роуз пенал. Роуз с недовольным видом взяла его и снова сняла с него колпачок.
Что случилось с Коллизом? Он выглядел так, будто только что оступился и упал на тротуар. С ним определенно было что-то не в порядке. Возможно, все дело в том, что прошлой ночью он выпил слишком много вина. Что ж, вполне вероятно, так оно и было.
– Я теперь почти уверен в том, что Эдвард Уодсуорт действительно совершил предательство. Но почему ты решила, что Луи тоже имеет отношение ко всему этому?
– Он виноват в той же степени, что и его отец.
Коллизу не слишком понравилась пришедшая ему в голову мысль.
– Если Луи Уодсуорт был членом организации «Рыцари лилии»… если он опасен, если он предатель… и если ты работала на его отца…
Роуз подняла на Коллиза глаза:
– Да, это правда. Все правда.
– Тогда какого черта ты полезла к нему в дом одна?
Она продолжала смотреть на него своими бездонными глазами. Вопрос остался без ответа. Коллиз встал с пола и заметался по площадке. Было видно, что он с трудом сдерживает свой гнев.
– А если бы он схватил тебя? Тебе не приходило в голову, что он мог просто-напросто убить тебя? – Коллиз сдвинул брови.
Ее глаза сузились, а подбородок дернулся вверх.
– Если бы меня обнаружили, а меня вполне могли и не обнаружить, если бы не твое вмешательство, со мной бы поступили как с воровкой. Вот и все. Меня бы просто наказали за воровство.
– А если бы Луи узнал тебя?
Уверенность в глазах Роуз неожиданно сменилась сомнением.
– Вряд ли он узнал бы меня. Я старалась не попадаться ему на глаза.
Вдруг Коллизу в голову пришла неожиданная мысль.
– Ты говорила, что Луи Уодсуорт имел обыкновение приставать к своим служанкам. А тебя он не?..
Роуз с преувеличенным старанием стала надевать колпачок на пенал.
– Ты хочешь знать, не изнасиловал ли он меня? Нет, этого не было. Было много другого, но не это.
Коллиз вздохнул с облегчением. От напряжения у него на лбу выступила испарина. Сейчас следовало думать совсем о другом. Так о чем же они говорили?
– О чем ты думала, отправляясь к нему в дом?
Ее губы дрогнули в лукавой улыбке.
– Ты повторяешься, Тремейн. – Она склонила голову набок. – И пожалуйста, на полтона пониже. Не нужно так кричать. Ты можешь разбудить принца-регента. Боюсь, он слишком далеко зашел прошлой ночью.
Коллиз опустился на колени перед Роуз и ухватил ее за подбородок.
– Очень хорошо, – прошипел он. – В таком случае объясни мне тихо, почему ты проигнорировала установленные «лжецами» правила и посмела подвергнуть себя такой опасности. Я считал, что наши правила написаны у тебя на манжетах, что они у тебя всегда перед глазами. – Коллиз убрал свою руку от лица Роуз. Ее кожа была такой нежной.
– Это было бы глупо, – возразила она. – Я храню их не на манжетах, а в своей туфле. Чтобы никто, кроме меня, не мог их прочитать.
У Коллиза в глазах мелькнуло удивление, и Роуз широко улыбнулась. Он почувствовал, что волна гнева, бушевавшая у него в груди, вдруг затихла, и ему захотелось рассмеяться.
Коллиз глубоко вздохнул:
– Ах, Колючка Роуз, ты знаешь, что умрешь молодой? Ты знаешь это?
Она пожала плечами:
– Большинство «лжецов» не доживают до старости, Коллиз. Это для нас в порядке вещей.
Разумеется, это было правдой, и Коллиз знал об этом. И тем не менее хотелось надеяться на лучшее. Он верил, что сможет обмануть судьбу.
