Текст книги "Обаятельный поклонник"
Автор книги: Селеста Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
– О Господи, да вы пьяны!
– Не совсем так, – запротестовал Этан, продолжая моргать. Он никак не мог сфокусировать свой взгляд на лице незнакомки. – Я не мог допустить, чтобы негодяи унесли мой бренди.
– Меня не интересует эта ерунда, – бросила Роуз. Дверь за ее спиной захлопнулась, погасив дневной свет. Этан благодарно вздохнул и отступил в глубь коридора. Снова заглянул в лицо Роуз. Кажется, эта женщина в странной одежде была очень сердита. Или испугана? Видимо, и сердита, и испугана.
И еще эта женщина, теперь Этан был абсолютно уверен в том, что это была все-таки женщина, нуждалась в его помощи. Как-никак он джентльмен! Ну по крайней мере был им когда-то. Впрочем, и сейчас он помнит, что такое благородство.
– Пожалуйста, входите, – вежливо пригласил он Роуз.
– Я уже вошла. – Она сложила руки на груди и бросила на Этана сердитый взгляд.
О, она очень даже хорошенькая, решил Деймонт. Темненькая, со светлой кожей, худая и немного испуганная…
Этан вдруг выпрямился и приподнял подбородок, как будто готовился принять брошенный ему вызов. Втянул в себя воздух, выдохнул. Он надеялся, что его дыхание не слишком отдавало бренди.
– Чем я могу вам помочь, дорогая леди?
Она сняла шапку с головы, и волосы опустились ей на плечи и спину.
– Я не леди.
Глава 22
Сидя в подвале, заваленном ящиками и корзинами, Коллиз ощущал себя пленником, заключенным в темницу средневекового замка. На его месте, вероятно, любой человек чувствовал бы себя так же. Штабели ящиков были такими высокими, что их пришлось обернуть металлическими сетками, а сетки прикрутить цепями к стенам. Если бы этого не сделали, то деревянные пирамиды, без сомнения, рухнули бы вниз.
Разумеется, это был никакой не замок, а всего лишь подвал под одним из корпусов фабрики, производящей оружие. И находилась эта фабрика недалеко от Индийских доков в восточной части Лондона.
Коллиз и принц были прикованы цепями к стене. Металлические наручники оказались слишком узкими, они просто впились в запястья. Правда, левая рука Коллиза все равно ничего не чувствовала. Принц сидел в шести футах от него. Тело Георга походило на истекающую кровью коровью полутушу. Его рубашка прилипла к телу и пропиталась кровью, лицо распухло, потемнело и потеряло привычные очертания. Он не двигался.
Коллиз снова посмотрел на Георга, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки жизни в этом изуродованном теле. Его собственные глаза превратились в узкие щелочки, отекшие веки приподнимались с большим трудом. По всей видимости, решил Коллиз, он выглядит точно так же, как и принц. Вероятно, и у него самого вместо глаз были два черных круга. Волосы на голове принца слиплись от крови. Кровь и сейчас текла тонкой струйкой по его виску и щеке. Без сомнения, где-то на голове, чуть повыше виска, у Георга была рана. Данное обстоятельство очень волновало Коллиза. Эта рана могла оказаться смертельной. Но даже если принц не умрет, он мог повредиться в рассудке. Коллиз вздохнул.
И Роуз с ними не было. Разумеется, ему, думал Коллиз, сейчас нужно беспокоиться о своем монархе, а не о напарнице, но его мысли тем не менее то и дело возвращались к Роуз. Что с ней стало? Где она теперь? Эти животные, бросившие их с принцем в подвал, могли сделать с ней все, что угодно.
Но скорее всего теперь Роуз тоже была пленницей Луи Уодсуорта. Она наверняка находилась где-то здесь поблизости. И может быть, с ней обошлись не так жестоко, как с ними. Возможно, она находилась тут на положении гостьи…
Коллиз понимал, что это всего лишь ни на чем не основанные фантазии, но думать по-другому он не хотел и не мог. Лучше уж тогда и вовсе не думать.
Время от времени он бросал взгляд на Георга, ожидая, что тот пошевелится или откроет глаза. Но надежда на это была очень слабой. Коллиз попытался снять с себя наручники, но это ему не удалось. Они лишь с еще большей силой впились в руки. Левое запястье Коллиз случайно поранил, и из вены потекла кровь. Конечно, он не чувствовал боли, но эта рана могла оказаться довольно опасной. Если кровотечение не остановить, можно просто скончаться от потери крови.
Вдруг звякнула цепь. Коллиз повернулся и увидел, что голова Георга перекатилась на другое плечо. Его глаза несколько раз моргнули.
– Сэр! – Коллиз обратился к принцу так, как и полагалось по этикету. Скорее всего стороживший их парень был где-то поблизости, но он вряд ли знал, кто сидел в этом грязном подвале, прикованный цепями к стене. – Сэр, вы хорошо себя чувствуете?
Георг несколько раз кашлянул, а потом высунул язык и потрогал им свои распухшие губы.
– Это осень глупый воплос. Лазумеется, я себя чувствую отвлатительно, – с трудом проговорил он и покачал головой. – Мне выбили зуб.
Коллиз с облегчением вздохнул и громко засмеялся. Георг с упреком посмотрел на него:
– Нисего смешного. В моем возласте нужно доложить каждым зубом.
– Нет, сэр, я не нахожу это смешным. Я просто очень рад, что они не выбили мозги из вашего черепа, сэр.
– Что ж… это действительно приятно… – Георг начал четче выговаривать слова, и его теперь стало легче понимать.
– Сэр, будет лучше, если вы немного измените свой голос, чтобы не быть похожим на самого себя. Я не думаю, что Уодсуорт… – Коллиз замолчал. Ему следовало быть осторожнее. Ведь они не знали, подслушивает их кто-нибудь или нет.
– Ты не думаешь, что… э… он знает, что ты нанял меня, чтобы утащить его чертежи?
Коллиз фыркнул.
– Очень хорошо получилось, – сказал он. Старина Георг! Его прекрасный низкий голос с красивыми модуляциями превратился в нечто свистящее и пронзительное. Он сразу понял, что нужно делать!
– А где… наш друг?
Коллиз нахмурился:
– Я не знаю.
– Может быть, нашего друга тоже схватили?
Коллиз закрыл глаза. Перед ним снова всплыла запечатлевшаяся в его памяти сцена – два здоровенных парня держат Роуз за руки, а она отчаянно сопротивляется.
– Вполне возможно.
– Ах! – проговорил принц и замолчал. Не было никакого смысла что-либо еще спрашивать. И так все понятно. И Георг, и Коллиз прекрасно знали, что могли негодяи сделать с женщиной.
Коллиз, похоже, недалеко был от истины. Их действительно подслушивали. Или по крайней мере находившийся за дверью человек прислушивался к тому, что происходило в подвале. Стоило им заговорить, как послышался звук вставляемого в замок ключа.
Дверь заскользила по рельсам в сторону, и образовавшийся в стене проем вдруг залил яркий свет. Коллиз заморгал, потом прищурился, пытаясь рассмотреть входящего в подвал человека.
День уже, по всей видимости, клонился к закату. Проникшие в подвал солнечные лучи имели тот золотистый оттенок, который обычно появляется в небе ближе к вечеру. Поднятые вверх клубы пыли начали медленно оседать. В дверном проеме появилась фигура человека, одетого во все черное. Луи Уодсуорт! В этом костюме он сильно напоминал разбойника с большой дороги.
– О, Боже ты мой! Неужели я так нелепо выглядел? – прошептал Георг.
«Почти так», – захотелось сказать Коллизу, но он промолчал. Как-никак Георг был принцем, и некоторые вещи ему не стоило говорить.
– Тише, сэр, – прошептал Коллиз.
Луи прошел вперед и встал напротив своих пленников. Одна его рука лежала на бедре. Не хватает только сабли, подумал Коллиз. Ему захотелось смеяться, но он тут же подавил этот приступ неожиданной веселости. Сейчас необходимо быть серьезным и сосредоточенным.
Фабрика, разумеется, хорошо охраняется, но она не неприступная крепость, размышляла про себя Роуз. Стоя на плечах у Деймонта, она заглянула за каменную ограду и теперь осматривала прилегающую к фабрике территорию. Главное здание сильно смахивало на средневековый замок. Это впечатление усиливалось за счет множества каменных фигур, располагавшихся вокруг фабрики. Казалось, что это крошечные домишки деревенских жителей, построенные неподалеку от замка могущественного сюзерена. Вся площадь перед фабрикой была вымощена брусчаткой.
Внимание Роуз привлекла большого диаметра сточная труба, выходящая на поверхность прямо посередине площади. Роуз спрыгнула на землю и рассказала Этану о своем плане.
– Сточная труба? Вы уверены?
– Да. По всей видимости, эта труба проходит подо всей улицей. Если мы вернемся назад, то наверняка найдем второй конец этой трубы. Просто мы не заметили его, когда шли сюда. Можно спуститься в трубу, пройти по тоннелю под каменной стеной и выйти наружу прямо на территории фабрики!
Этан с сомнением посмотрел на Роуз:
– Но как мы сможем выбраться на поверхность на территории фабрики? Там же все время находятся рабочие. Они расходятся по домам только с наступлением темноты.
– Значит, у них нет ни фонарей, ни свечей? И они не работают в темное время суток?
Этан нахмурился:
– Вы даже представить себе не можете, сколько это стоит – осветить ночью фабрику.
– Думаю, вы правы, – проговорила Роуз. – Вы способны рассмотреть проблему со всех сторон, мистер Деймонт.
Уголок его рта приподнялся вверх.
– Я рожден игроком и умею быть осторожным.
Роуз прикусила нижнюю губу.
– Ждать больше нельзя, мы должны действовать. Солнце скоро сядет. Ночью будет легче проскользнуть мимо охраны.
– Значит, вот как. – Этан кашлянул. Было очевидно, что ему этот план не слишком нравился. – Почему бы нам просто не позвать полицейских и не сказать им, что Коллиза удерживают на фабрике против его воли?
Роуз махнула рукой в сторону замка:
– А вы знаете, кому принадлежит эта фабрика? Луи Уодсуорту! Вот кому!
Этан сморщился:
– Уодсуорту? Вот незадача-то. Если он почувствует, что проигрывает, то пойдет на все.
– Можете мне этого не говорить. В этом районе все подчиняется ему, в том числе и местные полицейские. Поэтому нам не стоит обращаться к властям за помощью. Эта помощь может обернуться против нас.
Тяжело вздохнув, Этан сказал:
– Нам ничего не остается, как искать конец трубы.
Много времени эти поиски у них не заняли. Обходя прилегавшую к фабрике территорию по спирали, Этан и Роуз вышли на небольшую улочку, застроенную невысокими каменными домами. Было еще довольно светло, и Роуз увидела на дороге что-то похожее на металлическую решетку. При ближайшем рассмотрении это оказалось не что иное, как начало тоннеля.
На самом дне журчала вода. Причем этот поток бежал со стороны фабрики.
– Вот начало сточной трубы, – сказала Роуз, оглядевшись по сторонам.
В эту минуту на улице не было ни одного человека, но в любое мгновение здесь могли появиться возвращающиеся с фабрики рабочие.
– Быстрее, помогите мне, – попросила Этана Роуз.
Вместе они сняли решетку без особого труда. Хотя крышка, как и следовало ожидать, оказалась тяжелой, Этан и Роуз легко сдвинули ее с места. Оставалось только надеяться, что ведущий на фабрику тоннель был относительно новым.
– Спускаемся, – скомандовала Роуз.
Этан поклонился:
– Сначала дамы.
Каменная труба, отводившая воду и всякие жидкие отходы с фабрики, к счастью, и в самом деле оказалась довольно новой и не слишком грязной. Пройдя немного по тоннелю, Роуз подняла голову и посмотрела вверх. Откуда-то с потолка спускались тусклые полосы света.
– Как мы узнаем, что над нами как раз тот выход, который нам нужен? – поинтересовался Этан.
– Прислушайтесь, – сказала она. – Слышите? Когда мы стояли у стены я отчетливо слышала, как работал пресс. Теперь звук стал гораздо громче.
Казалось, этот штамповочный станок работал сейчас прямо над их головами. От его ударов сотрясалась земля над тоннелем.
– Да, слышу. И что теперь?
Роуз вздохнула.
– Нам придется подождать, – разочарованно проговорила она. – Рабочие скоро уйдут, и на фабрике останется только охрана.
– И что же натворил Коллиз? Как ему удалось так разозлить этого Уодсуорта?
Роуз нашла небольшой сухой участок и села.
– Боюсь, я не могу вам этого сказать.
Деймонт опустился на пол рядом с Роуз.
– Вы, кажется, не слишком разговорчивая? – Этан тяжело вздохнул. – В таком случае буду говорить я. Я проголодался и устал.
– Я тоже проголодалась, но вот уставать мне нельзя. – Роуз бросила сердитый взгляд на своего спутника.
– Что ж, раз у нас есть немного времени, я расскажу вам что-нибудь о нашем общем друге. Мы с ним, и я, и он, происходим из семей, не отличавшихся сильно друг от друга в смысле статуса и доходов. Его мать, конечно, имела связи, а его отец был самым обычным полковником в армии. Впрочем, человеком отец Коллиза был неплохим, и его не раз представляли к самым высоким наградам.
Деймонт прислонился спиной к стене и потер рукой лоб.
– И вот он теперь наследник состояния Этериджей, будущий лорд. С ним я познакомился в школе, куда меня отправил мой отец завязывать полезные знакомства. – Этан засмеялся. – И Коллиз оказался именно тем, с кем стоило поддерживать отношения. Мне многое кажется несправедливым, но ведь никто не поинтересуется моим мнением…
Он не смотрел на нее, но Роуз тем не менее чувствовала, что Этан пытается понять, как она относится к этому вопросу.
– Вас никогда не интересовало, каким образом Коллиз попал в список наследников своего дяди по материнской линии?
Роуз покачала головой. Ей это обстоятельство, конечно же, казалось странным, но она не имела желания размышлять на эту тему. Мир аристократов был далек от нее, и она не знала его законов. Кроме всего прочего, родственники Коллиза, да и он сам предпочитали обходить этот вопрос стороной.
И вот теперь рядом с ней сидел Этан Деймонт, вежливый, доброжелательный, и он почему-то жаждал рассказать ей кое-какие подробности о жизни Коллиза. Вероятно, ей стоит его послушать.
Никакой практической ценности эта информация, разумеется, не имела. Но Роуз хотелось знать о Коллизе все. Его мир завораживал ее.
– Когда мы еще учились в школе, он рассказал мне свою историю. Его отец не принадлежал к кругу аристократов, и получалось, что его мать вышла замуж за человека, чей социальный статус был гораздо ниже ее собственного. Как говорят, она очень настаивала на этом браке, потому что любила его. Это был самый настоящий брак по любви. Нетипично, надо сказать.
Роуз вздохнула. Да, она не принадлежала к миру аристократов, но в ее мире тоже женились и выходили замуж не по любви. Брак был обычной сделкой. И лишь немногие счастливцы могли себе позволить вступать в браки, руководствуясь чувствами. Агата и Саймон, Далтон и Клара, Джеймс и Филиппа – все они в какой-то степени пренебрегли условностями и сделали свой выбор, руководствуясь любовью. Ее губы задрожали.
– Выходит, Коллиз был в списке наследников последним?
– Да, сначала все обстояло именно так. Но к тому малышу, которого сам принц качал в детстве на колене, общество вынуждено проявлять симпатию и относиться предупредительно. В начальных классах школы Коллиз рассказывал мне самые невероятные истории о его высочестве. Мне даже казалось, что он их сам и сочинял. Потом Коллиз стал реже встречаться с принцем, и истории сами собой иссякли. По всей видимости, в тот период его больше занимали женщины.
Роуз фыркнула:
– Да уж, могу себе представить.
Этан тоже улыбнулся:
– Думаю, вы не поверите мне, но тогда Коллиз был чрезвычайно романтичным молодым человеком с мятежной душой. Эта его романтичность порой доходила до абсурда. Шекспир, поэзия великих романтиков, ночные бдения в саду под луной. Ах, прекрасное это было время, несмотря ни на что.
Роуз прищурилась. Еще один мужчина пытался обвести ее вокруг пальца.
– Не могу в это поверить.
– Каждое слово – правда. Клянусь. – Он потряс головой. – Я понятия не имею, куда делся этот мальчик-мечтатель. Когда умерли его родители, что-то сломалось у него в душе. Что-то в нем изменилось до неузнаваемости. Впрочем, война тоже оставила свой след… И ранение… Он изменился еще сильнее по возвращении из армии. По сути дела, Коллиз стал совершенно другим человеком. И я не знаю этого человека.
Роуз попыталась представить себе, каким Коллиз был в детстве. О, он был красивым, как молодой греческий бог, быстрым, неутомимым. Ни его душа, ни его тело еще не знали боли. Он сиял, словно сделанный искусной рукой кубок, еще не тронутый патиной и временем.
«Черт, черт, черт!» – выругалась про себя Роуз. Она никогда не перестанет быть в душе служанкой. Она сравнивает Коллиза с кубком. А кто тогда она? Потертая деревянная ложка? Ложка, которая должна выполнить миссию… Лучше ей думать о своем задании, а не парить в облаках. Но когда речь заходила о Коллизе, у нее почему-то сразу расправлялись крылья.
– Вы хотели рассказать мне о том, каким образом Коллиз стал наследником своего дяди.
– Да? Неужели?
Роуз бросила на Этана удивленный взгляд. По всей видимости, у него была какая-то причина, по которой он затеял с ней этот разговор. Но теперь он увиливал от ответа! Впрочем, чего от него можно было ожидать? Сумасшедший, пьяница и игрок. Ей не стоит слушать его россказни. Тем не менее Роуз поймала себя на мысли, что ей очень хочется его слушать.
– И все-таки… Как же так получилось, что Коллиз стал наследником лорда Этериджа? Ведь вы говорите, что его отец был офицером.
– Да все очень просто. Здесь нет никакого секрета. Так сложилось, что других Этериджей не нашлось. Те люди, которые имели право претендовать на титул и состояние лорда Этериджа, просто умерли. Многих детей из этого рода постигла несчастливая судьба.
Роуз подумала, что судьба и вправду поступила не слишком справедливо с наследниками лорда Этериджа. Надо сказать, что восхождение Коллиза вверх по социальной лестнице выглядело как-то обычно, никакого особенного секрета. Но такое положение дел никак не объясняло, откуда у Коллиза эти снобистские аристократические замашки. Ведь настоящие наследники Этериджа скорее всего занимались тем, что выращивали свиней где-нибудь на севере Англии.
– Но может быть, дело не только в том, что все настоящие наследники умерли? Может быть, лорд Этеридж сам назначил Коллиза наследником?
– Это невозможно. Коллиз просто невероятно удачливый человек. Он родился с золотой ложкой во рту. Тесное общение с принцем помогало ему с легкостью открывать любые двери и входить в них.
– Звучит как-то не слишком хорошо, но, я думаю, воля принца-регента есть закон, – проговорила Роуз. Она слышала, что иногда на Георга находили приступы невероятной щедрости. А если учесть то обстоятельство, что Георг очень любил малыша Коллиза и качал его в детстве на своем колене… Но тогда Георг еще не был регентом. Значит, получалось, что лорд Этеридж назначил Коллиза своим наследником по распоряжению самого короля.
– Разумеется, при дворе с Коллизом обращались как с членом королевской семьи, а не просто как с наследником лорда Этериджа, – продолжал Этан. – Но это не портило его, это его душило, если позволите мне так выразиться. Наследство лорда Этериджа обязывало. Коллиз должен был играть по определенным правилам, и многие говорили ему, что это самое главное в жизни. Ему же было по большому счету наплевать на это наследство. Его одолевала совсем другая страсть. И этой страстью была музыка. Да-да, музыка… В школе учитель музыки никогда не спрашивал Коллиза, потому что тот уже давно превзошел своего наставника.
– Я никогда не слышала, как он играет, – сказала Роуз.
– Хотите сказать, что он сейчас не играет?
Роуз обхватила себя руками и покачала головой:
– Я думаю, это из-за поврежденной руки. Как-то раз он пытался что-то изобразить на барабанах, но мне кажется, это для того, чтобы его не жалели.
– Господи, спаси и сохрани всех нас! – Этан с шумом выдохнул воздух и закатил глаза. – Не играет! Значит, следует ждать взрыва.
– Что вы такое говорите?
– Коллизу нужна какая-то возвышенная идея, он должен чему-то поклоняться. Кому-то или чему-то принадлежать. Он совсем не такой, как я. Я предпочитаю принадлежать самому себе.
Роуз слушала своего собеседника очень внимательно, не прерывая его.
– Коллиз без музыки – это Коллиз без смысла жизни, – печально проговорил Этан. – Бедный парень!
– Но у него в жизни сейчас есть смысл, – тихо заметила Роуз. – Он состоит в «Клубе лжецов», а это для него кое-что значит, – сказала она. И ей не за что чувствовать себя виноватой, добавила Роуз про себя. Теперь не время предаваться философским размышлениям. – Мне иногда и правда казалось, что он как будто что-то ищет… Что он какой-то… потерянный.
– Он стал человеком после…
Роуз нахмурилась:
– Что это вы имеете в виду?
– Человек, переживший в жизни трагедию, становится другим. Сначала он был человеком до трагедии, а потом он стал человеком после трагедии. Мой отец часто повторял, что в жизни можно опереться лишь на тех людей, которые столкнулись с несчастьем лицом к лицу. Только они понимают жизнь по-настоящему.
– Ваш отец был мудрым человеком.
– Мой отец был сапожником, одержимым идеей добраться до самого верха социальной лестницы. – Этан ткнул себя указательным пальцем в грудь. – Я же смотрю на такие вещи философски.
– И что же это за философия? Философия игрока?
Он пожал плечами:
– Называйте это как хотите. Я все принимаю.
Роуз покосилась на своего собеседника:
– Надеюсь, вы уже успели протрезветь.
– Господи, да я и не был пьян! – Он помолчал. – Вы очень милая девушка. И вы мне нравитесь. – Этан обхватил ее за плечи. Роуз позволила ему это сделать. Этан Деймонт был неплохим парнем, хотя и немного сумасшедшим, и этим объятием он хотел выразить свое дружеское к ней расположение.
– Когда вы вернетесь домой, вам надо будет как следует помыться, – сказала она, – сжечь этот ужасный жилет и сбрить усы.
– Усы? Они вам не нравятся? Но они мне нужны, когда я играю. Я, бывает, кручу кончики усов, иногда дергаю их вверх или вниз, и играющие против меня отвлекаются на мои уловки. Им кажется, что они могут раскусить мои настоящие чувства, и это уводит их совсем в другом направлении. Усы, так сказать, мое стратегическое оружие. Я ни под каким видом не собираюсь с ними расставаться.
– Вам надо посмотреть на это с другой точки зрения. Если у вас не будет усов, то ваши противники подумают, что у вас появился какой-то новый способ выражать свои мысли, и это даст им пищу для размышления на долгие часы.
Он засмеялся, и его брови удивленно поползли вверх.
– А вы не играете ли, случаем, в азартные игры, моя милая Роуз? – Этан снова обнял ее за плечи. Роуз улыбнулась и стряхнула с себя его руку.
– Я не ваша милая, мистер Деймонт. И я не играю в азартные игры. По крайней мере в карты точно.
Деймонт отстранился от Роуз и озадаченно посмотрел на нее:
– Вот как, значит, милая деточка? Если вы отказываетесь от моих ухаживаний, потому что сделали ставку на Коллиза Тремейна, то это очень даже напрасно. Он не того полета птица, чтобы связываться с такими, как вы, милочка. Полагаю, вы догадываетесь об этом.
Ее губы дрогнули.
– Мистер Деймонт, даже вы птица не того полета для меня. Можете не волноваться, я не стану трогать Коллиза.
Этан изучающе посмотрел на нее:
– Вопрос не в том, будете ли вы трогать его или нет. Сдается мне, что он уже тронул вас…
Роуз ничего на это не ответила. В тоннеле воцарилась тишина, нарушавшаяся только звуками работающего пресса.
