Текст книги "Чёрная хризантема (СИ)"

Автор книги: Се Эн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Империя оказывает вам всю возможную помощь, майор Краснова.

– Этого недостаточно.

Доминион уже давно предоставлял информацию и вооружение повстанцам, которые концентрировались в основном около восточных границ Конфедерации. Их использовали в качестве вспомогательных войск во время проведения операций против аббератов. Взамен японцы обещали вернуть им захваченные территории, но в это мало кто верил. Скорее всего, Доминион планировал создать там марионеточные государства.

Кто-то похлопал Кристину по плечу. Она обернулась и увидела Адама.

– Вам стоит отдохнуть, – сказал он. – Утром мы покинем это место.

Кристина считала, что Адам опасается того, что её обнаружат. Она не стала спорить и отошла от окна.

– Что было в том здании? – спросила Кристина, указав на дымящиеся руины, возле которых лежали уничтоженные механиоды.

– Лаборатория, в которой из людей делали аббератов, – ответил Адам. – Моя группа искала её на протяжении нескольких недель. Мы попали в засаду, а потом сюда. Остальное вы знаете.

* * *

Всех пленных собрали и вывели на расчищенную площадку. На бетонном блоке сидела та самая самая женщина с белыми волосами. Рядом с ней стоял воткнутый в землю меч, отбрасывающий зловещие красноватые всполохи. Чуть поодаль расположились трое телохранителей.

– Кто это? – шёпотом спросила Кристина у стоящего рядом Адама.

– Хикари, принцесса Доминиона.

Принцесса встала и начала ходить среди пленных, пристально заглядывая каждому из них в глаза. Один человек попытался ударить её в бок самодельным ножом. Хикари перехватила его руку и без замаха ударила нападавшего, сломав ему гортань. Телохранитель добил его выстрелом в затылок.

Когда очередь дошла до Кристины, принцесса ненадолго задержалась.

– Только благодаря вам мне удалось найти это место, – сказала она. – Назовите своё имя.

– Кристина Ортега.

– Империя в неоплатном долгу перед вами. Нам нужно будет кое-что обсудить, но не сейчас.

Кристина хотела было ответить, но Адам тронул её за руку, призывая к молчанию.

Принцесса обменялась несколькими словами со стоящим рядом Адамом и пошла дальше.

Часть людей доминионцы отделили и построили в две шеренги. Принцесса снова уселась на обломок бетонной плиты и задумалась.

– Ты знаешь, кто это? – спросил Адам, указав на стоящую поодаль группу пленных.

– Они из тех, кто портил жизнь остальным. В основном бандиты, коллаборанты.

– Значит, их казнят. Принцесса не будет тратить на них своё время.

– Она псионик, – догадалась Кристина.

– Да. Поэтому в долгих допросах нет нужды, Хикари может выяснить всю необходимую ей информацию намного быстрее.

– Увести, – наконец велела принцесса, подняв голову. – И расстрелять. Трупы уничтожить.

Затем она обратилась к оставшимся:

– У меня нет возможности вернуть вас обратно. По крайней мере, сейчас. Мы возвращаемся обратно базу, оттуда отправимся в Корею. Все желающие могут обосноваться в империи, остальные отправятся домой в течение недели.

* * *

В живых оставили только женщину, которая сотрудничала с аббератами. Кристина решила, что это неспроста и планируется показательная казнь.

– Что будем делать с этой падалью? – спросила Серас, взявшись за рукоять меча.

Краснова положила винтовку на сгиб локтя и презрительно осмотрела коллаборантку.

– У нас с ними принято поступать так...

Она продолжила говорить, но так тихо, что Кристина не расслышала.

– Приемлемо, – сказала принцесса.

Серас подошла к коллаборантке.

– Я вижу, ты до сих пор носишь христианский крест. Значит, мы немного модифицируем наказание. Времени достаточно. – Она посмотрела на стоявших поодаль солдат. – Глаз с неё не спускать.

Пока воины и солдаты проверяли машины и распределяли по ним пленных, в центре карьера установили крест. Коллаборантку привязали к нему найденными в одном из помещений верёвками.

– Жаль, нельзя оставить её здесь подыхать, – сказала Краснова, закуривая сигарету. – Химеры точно прибудут, чтобы разобраться в произошедшем и снимут эту падаль для допроса. Потом прикончат, конечно, но мы этого уже не увидим.

– Мы оставили для них пару сюрпризов, – сказала Серас.

– Аэромины?

Принцесса кивнула.

– И не только.

Повстанцы облили хворост бензином, слитым с грузовика, и отошли. Краснова щёлкнула пальцами, отправив окурок точно в центр кучи. В небо взметнулись первые язычки пламени.

– Стоит отдать вам должное, – сказала Серас, не обращая внимания на крики и запах горящего мяса. – Вы умеете развлекаться.

– Большего эти твари не заслуживают, – ответила Краснова. – Можем отправляться, гореть она будет ещё долго.

В зрачках принцессы отражались огненные всполохи, губы тронула слабая улыбка.

– Когда-нибудь они закончатся.

– Чем вы займётесь после войны, полковник?

Серас отвернулась и посмотрела вдаль.

– Рано думать об этом.

Глава XIV

Утро на посольском этаже было суматошным – доминионцы что-то обсуждали и исчезали в одном из залов целыми группами.

– У них какой-то праздник? – спросила Минерва у Аканэ.

– С чего ты так решила?

– Клио надела чёрное кимоно и накрасилась.

– А! Это не кимоно, а куротомэсоцэ. Его надевают только по официальному поводу. Есть старая традиция – новый глава Дома устраивает приём, на котором члены клана ему вручают дары и могут обратиться с просьбой или пожеланием.

– Мы можем присутствовать на церемонии?

– Можем. Пошли. Хочу увидеть нашу принцессу в боевой раскраске вакэсёу.

Минерва и Аканэ протиснулись в забитый гвардейцами зал и стали смотреть, как сидящая на невысоком помосте Клио принимает от солдат небольшие подарки, которые, похоже, привезли специально для этого случая, и преподносила им ответные дары. Поверх своего наряда принцесса надела жилет с вышитым гербами. Центральное место занимал личный герб Клио, на котором были изображены хризантема и меч.

Трёхцветный макияж превратил лицо Клио в гладкую фарфоровую маску, начисто лишенную рельефа. Шрамы исчезли, выступал один лишь нос. Японцы считали, что чем меньше выступающих частей, тем лучше проявляется истинная красота. Выделялись красные брови и губы, глаза казались удлинёнными из-за чёрной подводки.

Клио заговорила по-японски.

– Она благодарит собравшихся и предлагает высказать свои пожелания, – перевела Аканэ.

Из толпы вышла Мика Фудзиёси. Зал затих.

– Можешь переводить её слова? Я хочу знать, о чём они говорят.

– Конечно.

– Сэнсэй. – Клио низко поклонилась.

– Я была возле вас долгие годы, – сказала Мика и села перед своей госпожой. – Я обучила вас всему, что знаю сама, наставляла в воинском искусстве и приобщала к мудрости веков. Я верно служила вам и была готова без раздумий умереть по вашему приказу. Сегодня я хочу обратиться к вам со смиреной просьбой.

– Ваши усилия оценены по достоинству, Фудзиёси-сэнсэй. Дом Серас благодарит вас за долгую службу. Изложите свои пожелания.

– Я прошу вас отказаться от сотрудничества с Конфедерацией. Нам хотят навязать невыгодные соглашения.

Макияж надёжно скрывал мысли, отражающиеся на лице, сделав его неподвижным. Чтобы ничем не выдать себя, Клио закрыла глаза. Никто не должен увидеть сомнений.

– Нам предлагают принять участие в чужой войне, – продолжала Мика, – распылить свои ресурсы и впустую потратить время, гоняясь за призраками.

По церемониальной маске Клио зазмеились тончайшие трещины. Было понятно, что ответ дастся ей нелегко.

– Я призываю вас обдумать всё ещё раз.

– Примите мои извинения, Фудзиёси-сэнсэй, но я вынуждена отказать вам. – Клио говорила очень медленно, через силу. – Я не могу удовлетворить вашу просьбу. Это окончательное решение. Вы принимаете его?

– Принимаю. Моё дело служить, а не оспаривать принятые вами решения.

– Ваши опасения понятны, но я не стану подвергать своих воинов и себя неоправданному риску. И...

Клио продолжила говорить, но так тихо, что ничего нельзя было расслышать. Даже чуткий слух Аканэ не мог помочь. – Хм... Прости, но я ничего не слышу.

– Что значит «оба»? – спросила Минерва у Аканэ.

– Бабушка.

– Они родственники?

– Нет, это её названная бабушка. Видимо, Фудзиёси прожила у Серасов так долго, что стала для них как родственница.

* * *

– Советница Дюпре!

Минерва обернулась. Их догоняла Мика Фудзиёси.

– Могу я поговорить с вами?

– Разумеется, домина Фудзиёси.

– Я хочу попросить вас и вашу помощницу об одолжении.

– Сделаю всё, что в моих силах.

– Присматривайте за принцессой, – сказала Фудзиёси. – Она ещё молода и безрассудна. Гнев полностью владеет ей, а гневается она часто.

– Сколько ей лет? – спросила Минерва, не особо рассчитывая на ответ.

Но Мика ответила:

– Двадцать восемь. В её возрасте я была такой же – всюду выискивала оскорбления, была готова убить за косой взгляд. С возрастом пришла мудрость. Я старалась научить этому принцессу, но, боюсь, что не смогла. У вас большое влияние, вы можете хотя бы частично защитить её от самой себя. Вы преуспеете там, где я потерпела неудачу.

– Зачем нам делать это? – спросила Аканэ.

Взгляд Мики стал жёстким.

– Не думай, что я слепая. Я вижу, как ты смотришь на Клио, девочка. Ты считаешь её своим противником. Но ты даже не представляешь, с чем тебе предстоит столкнуться в бою. Идём, я покажу тебе. И вы тоже, советница. Вы же хотели узнать, как был уничтожен Дом Перро? Это ваш шанс.

Они спустились в тренировочный зал, вышли на идущую под потолком галерею.

– Клио придёт сюда, я знаю. Ей нужно избавиться от своего гнева. Только мне известно, как ей было тяжело ответить отказом на мою просьбу пересмотреть соглашение с вами.

Ждать пришлось недолго.

– Смотрите.

Клио вышла на арену, держа в руках пару автоматических пистолетов. Она не смыла макияж, и маска постепенно осыпалась, покрываясь всё новыми и новыми трещинами. Принцесса начала перемещаться по арене, будто танцуя. Демонстрируя заученную последовательность движений, она сражалась с несуществующим противником.

– Обычная ката, – презрительно бросила Аканэ. – Этому обучают всех хитокири. Вы это хотели нам показать? Медитацию в движении?

– Это не просто медитация, это отдельное умение, которое взращивается с огромным трудом. Поверь мне, такого ты ещё не видела. Смотри внимательно.

Клио остановилась и набрала команду на пульте. Тренировочные дроны вылетели из пазов в стенах и начали кружить вокруг Клио, непредсказуемо и хаотично меняя траекторию движения. Принцесса сняла со лба повязку и завязала себе глаза.

– Уровень агрессии максимальный, – пояснила Мика. – В магазинах по тридцать тренировочных патронов, сплющивающихся при ударе, по одному на каждого. Один промах – и всё закончится.

Началась симуляция, и дроны ринулись в атаку. Клио перемещалась между ними, уклоняясь и сбивая машины меткими выстрелами. Каким-то образом она контролировала сразу два сектора стрельбы. Каждая пуля безошибочно находила свою цель.

– Видишь, Караномори? – спросила Мика. – Ей даже не нужно целиться. Достаточно предугадывать движения дронов, опережать их на долю секунды. Машины не могут её обмануть. Искусство изменяет Немногих, они могут удерживать в сознании больше элементов, чем простые люди. То, что вы видите, и есть муга, волю и поступки Клио не разделяет даже дистанция толщиной в волос. Она мастер медитации, способный заглянуть в самую суть вещей, и живёт так, будто уже умерла. Вот с чем тебе предстоит столкнуться.

Аканэ слегка побледнела.

– Ты – человек с чёрной душой, – продолжала Мика, – и жаждешь мести за то, что было в твоём прошлом. Это делает тебя слабой. Хикари нет нужды побеждать тебя, её дух заведомо сильнее твоего. Ты уже проиграла в этом противостоянии.

Клио сбила последнего дрона и презрительно улыбнулась. Макияж сохранился лишь отдельными фрагментами.

– Теперь ты поняла, девочка? Ты всего лишь самоучка, дилетант, пусть и талантливая. А Хикари – дочь двух великих воинов, судьба которой была предрешена ещё до рождения. Император нашёл ей лучших учителей и наставников, собрал их со всего Доминиона и привёз в Киото. Нашёл даже меня, древнюю старуху-отшельницу, которая жила в уединении на Окинаве. Угрозы, посулы, подкуп, шантаж – он не гнушался ничем. Я стояла там, среди прочих великих людей, которых собрали с одной целью – выковать величайший в истории клинок. И поверь мне, мы справились с этой задачей. Хикари – великий воин, но и она уязвима. Без надёжных союзников в этой войне ей не победить.

Оставалось лишь гадать, сколько лет самой Фудзиёси. Минерва не дала бы ей больше пятидесяти, но синоби, похоже, намного старше, чем выглядит.

– Что же император пообещал лично вам? – спросила Минерва. – Вам, отшельнице, отбросившей былое?

– Предать весь мой род позорной смерти, если я откажусь. Страшнее угрозы не существует, советница.

* * *

– Хотите посмотреть, как происходит подготовка к операции, советница Дюпре? – спросили Голоса.

– С удовольствием.

Хитокири и синоби, которых Клио отобрала для этого задания, заняли одну из многочисленных мастерских. Там они проверяли оружие и исправность брони.

Минерва задержалась в дверях, рассматривая воительниц.

У одной хитокири были выбриты виски, а волосы едва доставали до шеи. У другой собранные в единый хвост дреды были длиннее, чем у Клио, и ниспадали до лодыжек. Синоби не заплетали волосы, а просто стягивали их в узел на затылке.

– Их всего пятеро, – заметила Минерва. – Кто шестая?

– Мы не знаем.

– Какая встреча! Решили провести инспекцию?

Клио сидела на двухметровой груде ящиков и курила, следя за приготовлениями.

– Мы заинтересованы в успехе операции не меньше вас, принцесса Серас.

Принцесса прищурилась.

– Не сомневаюсь.

– Вы решили, кто будет шестым участником?

– Да. Это буду я.

– Хатамото Нацумэ будет недоволен и сообщит об этом регенту.

– В преисподнюю Нацумэ. Пусть шлёт свои депеши. Будет путаться у меня под ногами – отправлю его обратно в Японию по частям.

– Ваши доспехи получили серьёзные повреждения, принцесса Серас. Разумно ли участвовать в операции, не починив их?

– А вы настойчивы, Голоса Престола Масок. И дотошны. С вами нужно быть настороже постоянно, нет времени ни отдохнуть как следует, ни расслабиться.

– Престол продолжает нести ответственность за вашу безопасность. Вы не позволили провести полное восстановление своего экзоскелета, принцесса Серас. Не будет ли разумнее отказаться от личного участия в операции?

Клио отмахнулась.

– Доспехами занимается мой брат. Он сведущ в технике и знает о нашей фамильной ценности всё. Вашим ремонтникам есть чему поучиться у Кадзуо. Он закончит вовремя.

– Ваши доспехи передаются по наследству? – спросила Минерва.

– Конечно. Это одна из традиций Серас-оси. А когда они отслуживают свой срок или приходят в негодность, то реставрируются и хранятся в родовом поместье как реликвия.

– Кто был предыдущим владельцем вашего экзоскелета?

– Ранее они принадлежали моему отцу, – с гордостью ответила Клио. – Он отдал их мне, когда я получила титул кэнсэя. А теперь, если позволите, я лично займусь осмотром. Всё должно быть безупречно.

Минерва следила за тем, как Клио бродит по мастерской, подходя то к одной, то к другой воительнице. В её словах и жестах не было ни малейшей сердечности, но не было и пристрастности. Принцесса явно предпочитала взаимной симпатии профессиональную дистанцию. Лучше быть уважаемой, а не любимой. Она внимательно изучала данные о состоянии брони, осматривала оружие и задавала вопросы.

Клио выделила лишь одну воительницу – ту, у которой дреды спускались до лодыжек. Принцесса подошла к ней и о чём-то спросила. Они обменялись несколькими фразами, но Минерва не могла разобрать слов из-за расстояния. Хитокири рассмеялась.

– Она же сумасшедшая, – тихо сказала Аканэ. – Верно говорят, что Серасов делает такими Хрустальное Безмолвие.

Хрустальным Безмолвием назвали необычный лес, который находился на северо-востоке Хоккайдо. Если отбросить присущую паназиатам веру в мистику, то он представлял собой опасную пространственно-временную аномалию. Множество людей каждый год исчезало в этом лесу.

– Какими? – спросила Минерва.

– Безумными. Непредсказуемыми. Опасными. Все они проходят инициацию в этом лесу и ходят туда время от времени, ища ответы на свои вопросы.

– Я слышала, что он закрыт. И что оттуда ещё никто не возвращался.

– Ты неправильно поняла. Никто не возвращается оттуда прежним. Из Хрустального Безмолвия можно выйти, если знаешь его секреты. Или в том случае, если тебе повезёт. Только происходящее там не обсуждается – мало кто желает говорить о том, что видел во время своего путешествия. Лес и правда запретен. Но не охраняется. Это бессмысленно.

– Почему?

– Те, кто стремится туда, всё равно найдут лазейку. А поток паломников никогда не иссякает.

– Что они хотят там найти?

– Каждый ищет что-то своё. Через Хрустальное Безмолвие нельзя пройти одной и той же тропой. Бывало, там пропадали целые отряды подготовленных воинов. А бывало, из него возвращался безоружный ребёнок, странствующий в одиночку. В лесу есть нечто... нечто опасное. Враждебное человеку. Хотя это не мешает Серасам держать там ещё одну резиденцию, а некоторые люди живут там постоянно. Их не страшит смерть и связанные с лесом поверья. По мнению Абэ-но Сэймэя, там есть ответы на все возможные вопросы.

– Кто это?

– Он одарённый псионик, лидер всех мистиков Доминиона. Его школа смогла как-то договориться с Серасами и перебралась в Хрустальное Безмолвие. Они единственные, кто живёт там постоянно.

Тем временем Голоса что-то обсудили с Микой Фудзиёси и вернулись.

– Мы удовлетворены ходом подготовки. Можем уходить.

Аканэ направилась к выходу.

– Минерва, ты идёшь? – спросила она, обернувшись.

– Я останусь. Иди, Аканэ.

Клио заметила, что Минерва осталась в одиночестве, и поспешила воспользоваться этим.

– Вы так и не нанесли мне ответный визит, советница Дюпре, – напомнила принцесса, подойдя к ней очень близко и тем самым нарушая обычный японский этикет.

Минерва поклонилась. Она попросила Аканэ научить её доминионскому этикету. Клио одобрительно хмыкнула.

– Я не хотела отвлекать вас, принцесса.

– Мне нравится ваша деликатность, советница. Мне нужны такие люди. Но у нас ещё будет время это обсудить. А пока...

Клио указала на длинноволосую воительницу.

– Видите ту хитокири, советница? Это Сугимура Идзуми, последняя представительница некогда знатного, но обедневшего Дома Сугимура. Моё уважение она заслужила тем, что поставила на кон всё, что имела. Она появилась перед вратами дворца Серас, одинокая хитокири, у которой остались лишь меч, доспехи и гордость. Эта провинциалка потрудилась выяснить, какое подношение нужно сделать, чтобы не оскорбить Дом Серас. Ей пришлось продать всё ради этого. Более того, Сугимура не поклонилась моей матери, когда та соизволила принять её лично.

– Это был вызов?

– Нет. Это было знание, которое также пришлось купить. Никто не кланяется Серас Валерии. Никто и никогда. Моя мать ненавидит все знаки подобострастного почтения. И ничто не раздражает её так, как вежливая покорность. Исключение делается только для важных государственных событий, это мать терпит.

– Очень... необычно.

– Мать всегда была эксцентричной, сколько я её помню. Для нас, должников древней японской культуры, вежливость и почтительность означает многое. Для неё всё это пустой звук, который не значит ничего. Однако она не мешала отцу воспитывать нас так, как он считал нужным.

Клио говорила, но её глаза смотрели куда-то вдаль, сквозь материальные предметы. Её разумом владели воспоминания.

– Наличие дара ещё не означает, что Дом Серас примет в свои ряды никому не известную хитокири. Я лично проверяю всех воинов, желающих вступить в нашу домашнюю гвардию. Мы вышли во внутренний двор, чтобы сразиться. Идзуми держалась достойно, но, конечно же, проиграла. И сказала, что готова умереть. Ошибка молодости, она слишком серьёзно отнеслась к поединку – у неё не было ни единого шанса одолеть кэнсэя.

Клио махнула рукой в сторону Сугимуры.

– Посмотрите на неё, советница! Куда делась та девушка, которая отказалась от всего, что имела ради смутных перспектив? Теперь Идзуми богатая и знатная хитокири на службе у Дома Серас, а моя мать щедро наградила её и подыскала подходящего жениха. Дом Сугимура вновь воспрянет из пепла как феникс. Но это не наша заслуга, а её. Идзуми знает свой долг и никогда не отступит от него.

Клио замолчала. Она выглядела так, будто только что проснулась.

– Кажется, я утомила вас своей болтовнёй, советница.

– Вовсе нет, – поспешно заверила её Минерва.

– Хватит разговоров, – решила принцесса. – Мне нужно отдохнуть перед охотой.

– Вы не боитесь? Наш противник коварен и опасен.

– Никто из нас не боится. Мы воины Доминиона, советница Дюпре. Мы не ведаем страха.