Текст книги "Пятница, 13-е"

Автор книги: Саймон Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Несчастный случай, как, например, с утопленником, может потом обрасти слухами и вылиться в историю, похожую на ту, что только что поведал ей Инос. Когда, кстати, все это случилось? В 1957-ом? Прошло уже много времени. Еще он рассказал что-то о ребятах, убитых здесь годом позже. Стив Кристи ничего подобного не говорил ей, когда они обсуждали условия договора. Нет, конечно, она не может его в этом упрекнуть. Даже, если все это и правда, то прошло уже немало лет, а люди по-разному относятся к подобного рода вещам. Именно поэтому, когда вы продаете дом, то не говорите будущим владельцам об убийстве в нем происшедшем.

Инос упоминал еще и о пожарах. Предположим, что это правда, как и все остальное. Но и тогда всему есть вполне логичное объяснение. Например, вандализм. Дети, болтавшиеся ночью неподалеку от лагеря, который, по слухам, населен духами, – что-нибудь подобное может служить сюжетом для неплохого триллера, – или, возможно, кто-нибудь из местных приложил к этому руку, будучи уверенным, что Кристи потом никогда не поднимутся из руин.

Кто знает… Возможно, она спросит об этом Кристи. Он показался ей славным малым, откровенным и искренним. Если и правда, хотя бы одна из этих историй была в действительности, то он имел полное право не говорить ей об этом. Было бы достаточно сложно уговорить людей работать там, если бы все они думали, что эта местность проклята. Правда, представься такой случай, они все равно узнают о тревогах местных.

Она пожала плечами и нацепила на себя рюкзак. Теперь она сама сходила с ума. Стать идиоткой было так легко… и на это не требовалось большого количества времени.

Девушка пошла вниз по дороге, и скоро рассказы Иноса и старого Ральфа про привидения вылетели у нее из головы. Начиналось прекрасное лето: мир и спокойствие в природе, приятная прохлада озера, костры и песни и, кто знает, быть может и мимолетная любовь. И мало того, за всю эту благодать она получит еще и небольшую плату. Нет ничего лучшего, чем провести лето в лесу, дать своей голове отдохнуть перед учебой и возвращением домой, в город, к шуму, холоду, грязному воздуху, туда, где слишком большое количество людей находится на слишком ограниченном пространстве. В один из этих дней она найдет свое место, но сейчас не стоит загадывать. Сейчас ей не остается ничего другого, как готовить еду, глазеть по ночам на звезды и плескаться в местном озере.

Она прошла две или три мили, когда позади нее послышался шум автомобильного двигателя. Она повернулась, улыбнулась и выставила большой палец руки назад для того, чтобы остановить машину. Джип проехал мимо нее, и Энни сделала недовольное выражение лица. Но тут водитель начал тормозить, свернув к обочине. Девушка схватила в охапку свой рюкзак и помчалась к машине. Ее радости не было предела: наконец-то ей удалось поймать попутку и теперь не придется идти оставшиеся километры пешком. Энни открыла дверцу, запихнула внутрь салона свой рюкзак и сама уселась позади.

– Привет, – дружелюбно кивнула она водителю. – Я направляюсь в Кэмп-Кристал-Лейк.

Водитель включил первую скорость, колеса джипа прокрутились, некоторое время не находя сцепления с землей, и машина рванулась вперед.

– Я собираюсь немного поработать в этом лагере, – поведала Энни, стараясь произвести самое благоприятное впечатление.

Водитель молчал.

Энни пожала плечами. Она, конечно, знала, что люди в маленьких городках обычно не славятся своей открытостью, но ей казалось, что попытка сделать хотя бы дружелюбный вид еще никому не вредила.

– Мне думается, я всегда хотела работать с детьми, – продолжала она. – Я ненавижу, когда их называют «кидз», больно уж это похоже на козлят ^[8].

Ноль реакции со стороны водителя.

«Боже, – подумала Энни, – сначала тебе достается какое-то старое пугало, которое по секрету говорит тебе, что скоро ты умрешь; затем ты попадаешь к ковбою-параноику, жаждущему, чтобы ты отказалась от своей работы и вернулась восвояси. Ну и, наконец, сейчас тебя лечат молчанием. Может быть, не стоило мне говорить, что я пытаюсь добраться до Кэмп-Кристал-Лейка? Подъехала бы к месту, а тут я бы сообщила, что мне «как раз сюда»… Нет, у этих идиотов явное предубеждение против Стива Кристи».

И она решила быть благосклонной к такому типу общения. Все-таки ей оказывают одолжение, что подвозят. А на такой скорости и лагерь вот-вот должен появиться. Она больше и не будет прерывать эту чертову тишину.

Они ехали явно превышая установленные правила движения. Энни наблюдала за проносившимися мимо деревьями, и вдруг заметила дорожку, ведущую в лагерь, обозначенную указателем: «Кэмп-Кристал-Лейк». И тут она осознала, что указатель с каждой секундой стремительно удаляется от нее, оставаясь все дальше и дальше позади машины.

– Эй, а вот та дорога, что мы проехали, разве ведет не в Кэмп-Кристал-Лейк?! – с вызовом спросила девушка.

Водитель молчал. Джип даже не замедлил ход. Она отвернулась от окна и нервно уставилась на шофера:

– М-м-м… мне кажется… Я думаю… я уверена, нам лучше остановиться здесь… Да-да, вы спокойно можете высадить меня прямо здесь…

Но джип не только не остановился, но даже прибавил скорости.

– Ладно… Ладно… – произнесла Энни, чувствуя легкий испуг.

Джип еще больше увеличил скорость.

– Пожалуйста, остановите, – приказала Энни тоном человека, которому надоел глупый розыгрыш.

Шофер даже не взглянул в ее сторону.

– Пожалуйста! Остановите!

Наконец водитель обратил на нее внимание. Энни прочла в его взгляде холодную ярость и явное неодобрение устроенного ею шума.

Она дернулась к двери, совсем позабыв про рюкзак. Ей удалось распахнуть ее. Ветер зашумел в ушах.

И Энни прыгнула.

Упав на самый край проезжей части, Энни закричала и, прокатившись несколько метров, свалилась в сточную канаву. Какое-то мгновение она ничего не могла соображать из-за резкой, ошеломительной боли в ноге.

Она услышала, как машина затормозила. Мотор взревел: джип возвращался задним ходом. Она, естественно, не знала, что хочет от нее водитель, но у нее не было никакого желания вот так валяться здесь до тех пор, пока этот маньяк не заметит ее.

Энни поднялась на ноги, ответившие ей резкой болью. Но ничего, ноги не подведут ее. Она увидела приближавшуюся к ней автомашину и нырнула в лес, намереваясь затеряться в глуши. В тот самый момент, когда она нашла себе убежище среди деревьев, машина остановилась, ее дверца распахнулась.

Страх добавил адреналина в кровь девушки, и она наполовину побежала, наполовину поползла сквозь кустарники, не обращая внимания на хлеставшие ее по лицу ветви. Она не знала, куда бежит, ею овладела паника. Энни думала только о том, как увеличить дистанцию между собой и преследователем. Ею овладевала истерика: позади ей казался шум погони, сметавшей все на своем пути. Она хотела бежать быстрее, но чувствовала, что ноги ей уже не подчиняются.

Она осмотрелась вокруг.

Было тихо и спокойно.

Она боялась двигаться. Боялась произвести хоть малейший шум.

Она прислушалась.

Вот там! Шаги!

Где? Откуда они приближались? Она потеряла чувство пространства. Она повернулась и… увидела пару ног прямо напротив себя. Девушка медленно подняла взгляд и заметила занесенный над ее головой нож.

– Нет! – зарыдала Энни, втягивая голову в плечи, ее глаза были переполнены страхом. – Пожалуйста, не надо!

Ее руки судорожно схватили ворох листьев.

Она отползла назад, не в силах оторвать глаз от кинжала, и вдруг наткнулась спиной на дерево.

« Вставай,– кричал ее мозг. – Вставай и беги! Беги!»

Она попробовала подняться на ноги, используя дерево как поддержку.

– Не надо, пожалуйста, не надо!– безвольно шептали ее губы.

Все, что она видела, это сверкнувший нож, приближающийся к ней.

Она пронзительно крикнула и почувствовала обжигающую боль в тот момент, когда лезвие ножа перерезало ей горло, открыв глубокую рану, которая тут же выплеснула из себя струю крови. Потом кинжал перерезал ей трахею и сонную артерию. После этого она уже не могла кричать… Кровь залила ее легкие, и глаза ее затуманились кровавой дымкой.

Глава вторая

В тот момент, когда в лесах, что находились в трех четвертях мили от Кэмп-Кристал-Лейка, жизнь в Энни угасала, Нед Рубинштейн наконец почувствовал: его житие только начинается. На перекрестке он повернул свой новенький, с иголочки, гоночный пикап направо на проселочную дорогу. В кабине находился магнитофон, из которого доносилась неплохая музыка, и ноздри приятно щекотал аромат, исходивший от новеньких кожаных кресел.

Пикап был подарком отца Неда за дипломы с отличием, полученные сыном за то время, что он учился в высшей школе. До этого Нед валял дурака, и его отец с легкостью согласился пообещать наследнику за хорошую учебу все что угодно, будучи уверенным, что даже это не поможет… но недооценил его.

У них было соглашение: если Нед возьмется за ум и неплохо поработает в течение четырех лет, то на окончание школы ему будет преподнесено авто, и плюс к этому сын будет иметь право выбора любого из колледжей. Небольшой договор двух мужчин и ничего более. И Неду было совсем несложно выполнить его – слишком уж высок был стимул: за хорошую учебу гоночный пикап красного цвета с белой крышей, оборудованный противоугонной системой, и право, наконец, уехать в Калифорнию для учебы в «Ю-Си-Эл-Эй» ^[9].

И он никак не мог дождаться этого момента. Нед грезил о пляже в Малибу, о девушке, которую он там встретит, о будущих съемках во всевозможных фильмах. Он уже подобрал добрую дюжину рубашек разных цветов, подтверждавших надписи: «Зачем взрослеть, когда ты умеешь делать кино?» А если добавить к этому еще и несколько пар джинсов и новенький «Рибок», то получится целый гардероб для будущей жизни в колледже. Сейчас же ему оставалось всего лишь провести несколько «ленивых» недель в лесу, ходить с детьми в походы, учить их плавать, стрелять с ними из лука, валяться около костра перед сном, пить пиво и покуривать, мечтая о будущем в Калифорнии. Все было просто прекрасно. И все эти грезы, включая главную – познакомиться с какой-нибудь девчонкой, – станут явью уже этим летом.

Джек, с другой стороны, и не собирался «ловить свой шанс». Он его уже поймал. Все эти годы они с Марсией были неразлучны. Они вместе подписали договор о работе этим летом, чтобы сообща провести этот сезон перед тем, как разойтись по разным школам. Они продолжали уверять друг друга в том, что их чувства должны продолжаться, но, по правде говоря, уже были уверены, что это невозможно, ведь очень скоро они разъедутся по разным штатам, поступят в разные колледжи, будут встречать разных людей… Честно сказать, это должно было произойти. Они оба это прекрасно понимали, и их отношения находились в том же состоянии, что и бомба, каждую минуту готовая взорваться.

Нед взглянул в зеркало заднего вида и позвал девушку:

– Эй, Марсия!

Она прервала свой долгий поцелуй с Джеком, только сейчас вспомнив о присутствии Неда.

– Да?

Нед усмехнулся.

– Как ты думаешь, там будут еще девочки, такие же хорошенькие, как и ты?

– Неужели, Нед, секс – это единственное в жизни, что тебя интересует? – рассмеялась Марсия.

– Нет… Конечно, нет!

– Ха! Рассказывай! – Марсия скорчила ему рожу.

– Нет, ну иногда я конечно думаю о том, чтобы поцеловать какую-нибудь девушку, – произнес вспыхнувший Нед в ответ на эту усмешку.

Он-то знал, что отношения Джека с Марсией до этогоеще не дошли. Как-то ночью немного перебравший пива Джек признался ему в этом. Он рассказывал, что Марсия просто сводит его с ума: «бесспорно, она целуется как готовый расплавиться ядерный реактор, но как только дело доходит до постели, тут уж она проводит невидимую черту». В то же время Джек утверждал, что он и любит ее именно за это… Задетый усмешкой Марсии Нед вспомнил подробности того разговора.

– Подожди, – сказал он тогда. – Дай мне переварить твою откровенность. Ты говоришь, что тебя бесит то, что она не хочет с тобой переспать. И в то же время ты утверждаешь, что именно это тебе в ней и нравится.

Джек влил в себя очередную порцию пива.

– Мне кажется, что здесь нет ничего такого уж странного. Подумай сам… Если парень собирается заняться сексом, то вокруг всегда крутится множество девиц, которые безо всякого нажима согласятся с ним переспать. И заставлять Марсию лечь со мной в постель я не хочу. Если ты любишь кого-то, то никогда не будешь на него давить, принуждать его к чему-либо. Любовь – это надежда, а надежда всегда должна быть желанной.

– Э, но мне кажется, что вы просто боитесь чего-то со стороны друг друга, – произнес Нед. – Любовь и страсть…

– Ну, смотри, я люблю Марсию. Так? – попытался объяснить Джек. – А если ты любишь кого-нибудь, я имею в виду, если ты по-настоящему любишь, а не морочишь сам себе голову, то ты никогда не затащишь девушку в постель вопреки ее желанию. Если она против, если она устанавливает какой-то предел, то ты, парень, не будешь дальше навязывать ей свою любовь, свои желания. Ты будешь стараться действовать как-то иначе. Ну, а если ты слабак или дешевка, то конечно такого удара тебе не выдержать. Но ведь ты же, в конце-то концов, не покупаешь обед только для своей правой руки?! Ты кормишь обедом всего себя, все тело, все свои органы. И если ты давишь на нее, то это уже не любовь. Тогда это уже называется эгоизмом.

– Черт тебя подери, Джек, – усмехаясь сказал Нед, – а ты оказывается романтик.

– Значит так? И ты считаешь это смешным? Черт возьми, а что плохого в романтизме? Может быть, если бы побольше людей было бы романтиками, то много большее их число жило бы сейчас в мире друг с другом.

– Ах, вот ты значит о чем! – вспетушился Нед. – А веришь ли ты сам в то, что говоришь? Ты понимаешь, что это будет последнее лето, когда вы будете вместе? И это сможет произойти либо этим летом, либо уж теперь никогда.

– Я-то понимаю… – Джек уперся взглядом в банку с пивом. – Я это знаю. И ты вовсе не должен был себя утруждать, чтобы мне об этом напомнить.

Они выехали на грязную дорогу, обозначенную новым указателем с надписью «Кэмп-Кристал-Лейк». Нед немного снизил скорость и поехал по этой петлявшей по лесу тропе, пока перед его взором не возник большой щит с начертанными на нем словами: «Добро пожаловать в Кэмп-Кристал-Лейк. Осн. в 1935».

Усатый худощавый мужчина в очках, но с оголенным торсом, махал неподалеку топором, с каждым ударом наклоняясь вместе со своим орудием, пытаясь, видимо, срубить под корень какой-то пень. Нед проехал мимо и припарковал свою машину.

– Эй, не хотите ли мне помочь? – крикнул усач, как только ребята вылезли из автомобиля.

– О, конечно, – ответил ему за всех Джек.

Мужчина повернулся и крикнул в сторону коттеджей:

– Элис!

Из какого-то помещения вышла миловидная блондинка с веником в руках.

– Значит так… Я хочу срубить это чертово дерево, – объяснил им усач. – Вставайте на той стороне. Толкните его, а я посмотрю, что получится. На счет «три», ладно? Эй, Элис, где ты там?!

– Иду, – крикнула блондинка, направляясь к ним.

«Командир» просчитал до трех, и все они уперлись руками и плечами в дерево. Мгновение пень сопротивлялся, а когда поддался дружному напору, Джек с Недом по инерции повалились на землю.

– Это просто замечательно, – констатировал усатый, снимая рукавицы. Он подал Джеку руку и представился:

– Я – Стив Кристи.

– Джек Кэндалл. Это Марсия Гилкрист.

– Привет.

– Нед Рубинштейн.

– Ну что ж, друзья, добро пожаловать в Кэмп-Кристал-Лейк, – сказал Стив. – А это Элис, – отрекомендовал он блондинку.

– Привет, – с улыбкой произнесла Элис. – Кстати, Стив, с коттеджем «Би» все в порядке.

– Хорошая новость, – обрадовался Стив. – А где бродит Билл? Интересно, закончил он, наконец, уборку лодочного домика?

– Не знаю, – ответила Элис. – Я его не видела уже с полчаса.

– Да уж… – начал Стив. – Было бы весьма неплохо, если бы он уже начал красить.

Нед с немым вопросом посмотрел на Джека и Марсию.

– Ладно. А как там Бренда? – продолжал Кристи.

– Ты сказал ей, чтобы она шла устанавливать мишени для стрельбы из лука, – напомнила Элис.

– Нет-нет, будет лучше, если именно она пойдет красить. – Он повернулся к остальным, – Ладно, пошли.

Кристи хлопнул в ладоши и бросился вперед как человек, пытающийся одновременно сделать добрый десяток дел.

Нед взглянул на Элис с ярко выраженным замешательством:

– Я-то думал, что у нас есть, по крайней мере пара недель.

– Пойдем, я покажу тебе место, где ты сможешь поставить свою машину, – рассмеялась Элис.

Они едва успели переодеться: нацепить шорты и спортивную обувь, как появился Стив Кристи. Он объяснял им их работу в точности как сержант, обучающий в армии новобранцев. Кристи выглядел слишком уж деловым и нервным в своем желании, чтобы все было сделано в ту же секунду, и казалось, чем быстрее ты выполнишь его задание, тем быстрее он придумает тебе новое, опять-таки требующее безотлагательности. Стив постоянно выхватывал из собственного кармана счет на инвентарь, купленный в городе в магазинчике по продаже скобяных изделий, исходя из которого любому стало бы ясно, что Кристи скупил там весь имевшийся в ассортименте товар.

Нед уже проклинал тот момент, когда они приехали сюда: его силы были уже на исходе.

Они подметали в коттеджах, переставляли дверные петли, подкрашивали, где это было необходимо, и заново замазывали щели на оконных рамах, водружали новые вывески на строения, сверлили и привинчивали, кололи дрова, ставили на лодки новые замки, чистили душевые – в общем, носились как белки в колесе. А ведь они только-только приехали в лагерь.

Возможно, если бы они знали историю лагеря и личные проблемы Стива, то поняли бы его озабоченность и тревогу. Но, как бы то ни было, у них был подписанный договор о работе на все лето, и на что бы они там не надеялись – это уже свершившийся факт. Хотя какого черта им нужен этот владелец лагеря, возомнивший, что он командует ротой солдат?.. И пока работа занимала почти все их время, то есть, как им казалось, явно больше времени, чем следовало бы ей уделять. Но, безусловно, чем раньше они ее закончат, тем раньше наступит долгожданный отдых. Такие размышления были явно на пользу Стиву, но он все равно представлял из себя живой комок нервов.

Они прервались, чтобы перекусить – на ланч были только сандвичи и жареный картофель: новая кухарка до сих пор в лагере не объявилась. Стив снова засобирался в город, чтобы обновить запасы продовольствия. Никому из обитателей лагеря не верилось, что наступило всего лишь время ланча – так много они уже успели сделать за эти часы. Результаты их работы были налицо, и даже Стив немного расслаблялся, замечая как идут дела.

Он поставил коробку, чтобы помочь Элис справиться с водосточной трубой, которую она пыталась прикрепить к крыше.

– Давай, я тебе подам, – предложил Кристи.

– Угу. Спасибо, – промычала девушка набитым гвоздями ртом. Двух рук ей уже не хватало: надо было держать саму трубу, работая при этом молотком, и, кроме того, не мешало бы и сохранять равновесие, что можно было умудриться сделать только держась одной рукой за лестницу. И все это надо было проделать именно сегодня, преодолевая усталость, накопившуюся за несколько дней.

– Ну, как? Схватила?

– Угу…

Элис вбила гвозди, слезла вниз и подергала трубу. Стив в это время заметил оставленный ею неподалеку альбом и принялся медленно переворачивать страницы. Там были наброски сделанных Элис рисунков, берег озера, их лагерь, он сам…

– А ты неплохо рисуешь, – похвалил он девушку.

– Спасибо, – поблагодарила она. – И, между прочим, я смею надеяться, что у меня будет больше времени для моих занятий.

«Вот тебе и намек, проглоти его: – подумала она про себя. – Ради бога, смягчись, дай всем, наконец, отдохнуть».

– Когда же ты успела все это нарисовать? – спросил Стив.

– Прошлой ночью, – Элис принялась вбивать гвозди в другое место.

Стив внимательно рассматривал набросок своего портрета.

– Неужели я и правда так выгляжу? – поинтересовался он.

Она взглянула на него через плечо.

– Ну, по крайней мере, прошлой ночью ты выглядел именно так, – ответила Элис, собирая остатки гвоздей. Подобрав последний, она слезла со стремянки вниз.

– Ты действительно талантлива, – задумчиво произнес Кристи. Разговор, по его мнению, становился слишком опасным после того, что произошло между ними вчера.

Они были вдвоем, много болтали о разных пустяках, но ничего конкретного так и не решили. Все-таки ей не удалось понять, почему ему просто необходимо через все это пройти. Чем больше она размышляла, тем больше ей казалось, что лагерь выступает для него в качестве «белого слона». У Стива проблемы с лагерем, у нее – свои собственные, среди которых был и Стив. Он настаивал на продолжении работы лагеря, на его увеличении, на создании своего рода концерна. Он доказывал ей, что рассказы о якобы проклятии, висящим над лагерем, не более чем чепуха; объяснял, что если провести здесь хотя бы один удачный сезон, то его будет легче продать. Но ее не покидало чувство, что здесь что-то более тонкое. Ей думалось, что он хочет доказать что-то не только другим людям, но и себе. Доказать не только то, что над лагерем не висит никаких проклятий, но и что его род – род Кристи – не предан кем-то анафеме. Этот лагерь разорил его отца, теперь настала очередь Стива. И он хочет сделать то, что не удалось его отцу, заставить это предприятие работать на них, если же и это невозможно, то хотя бы немного окупать себя.

– Это, правда, не твой чай? – спросил Стив.

Он надеялся, что она заразится его идеей, что совместная работа поможет им сблизиться, но Элис действовала согласно только своим желаниям. Может быть, именно это сооружало своеобразную стену в их отношениях. Оба они думают только о себе, потакают только своим желаниям. И у Элис, как он понимал, были совсем другие цели.

Он тяжело вздохнул, но вслух о своих размышлениях ничего не сказал.

– Хочешь поделиться со мной своими проблемами? – спросил Кристи.

– Это касается только меня, – ответила Элис, с иронией добавив при этом:

– Не подумай, это не интимное.

Он еще раз глубоко вздохнул.

– Ты хочешь уехать?

– Не знаю, – задумчиво произнесла она. – Хотя, быть может, съезжу в Калифорнию поправить дела.

– Слушай, – начал он, – дай мне еще один шанс. Побудь здесь еще с недельку. Помоги подготовить лагерь. А к пятнице, если ты не передумаешь, я сам лично посажу тебя на автобус.

– Ладно, до следующей пятницы, – согласилась она. – Я дарю тебе эту неделю.

– Спасибо, Элис. – Он повернулся, сделал несколько шагов, но остановился, и оглянувшись через плечо, произнес:

– Сделай одолжение, проверь там с Биллом, где еще надо покрасить.

Она в недоумении уставилась на него и смотрела так до тех пор, пока он не пропал из вида, унося с собой коробку из-под гвоздей. Ее начало по-настоящему интересовать, почему он попросил ее остаться. Было ли это потому, что он хотел восстановить отношения между ними, или только из-за того, что ему требовалась еще одна живая душа, еще одна пара рабочих рук, чтобы довести приготовление лагеря до конца.

Ладно, она подарит ему эту неделю. Если же он не спустится, наконец, на землю и трезво не оценит возможные события будущей пятницы, то она уедет в том самом автобусе, про который он упоминал.

Она повернулась и, прогуливаясь, пошла среди деревьев вниз, в направлении пристани. Она действительно не могла понять, почему этот лагерь так важен для него. В конце концов, это всего лишь недвижимость. Лагерь, подаренный ему, находится не там, где цены на землю, бешено растут, но все же, если Стив хочет повыгоднее продать его, почему он не пустит свою собственность с молотка? Он утверждает, что существует огромная разница в подоходных налогах, и это затрудняет продажу. Они как-то спорили об этом. Она никак не могла уловить его точку зрения: как может такое прекрасное местечко с видом на озеро «ничего не стоить»?

– Но это совершенно не связано с его низкой рентабельностью, – заявила тогда она. – Ты просто наслушался этой белиберды про род Кристи… Ведь так?

– Не будь смешной, – ответил Стив. – Ты знаешь, что мое решение никоим образом не связано…

– Не свисти, – перебила она. – Я сказала правду, и ты это знаешь ничуть не хуже меня. Может, хватит врать самому себе? Или почему ты не стараешься доказать это тем людям из города?! Ты когда-нибудь прислушивался к той ахинее, что они несут про тебя?

– Это не так, – начал Стив. – Ты не понимаешь…

– Ну, тогда объясни мне, – слова Элис прозвучали как приказ. – Ты сейчас опять скажешь, что просто хочешь немного времени, где-нибудь месяца два, отдохнуть в Кэмп-Кристал-Лейке. Боже мой, Стив, отбрось сомнения, напиши наконец агенту по продаже недвижимости.

Но все было не так просто. Стив не закончил здесь свой бизнес, и он хотел, чтобы и она помогала ему. В то же время она не завершила свои дела в Лос-Анджелесе. Но, кстати сказать, она не была полностью уверена, что хотела бы завершить их. Наверное, ее бизнес был все-таки здесь, рядом со Стивом, заключаясь в помощи ему. В любом случае, у нее оставалась еще целая неделя, чтобы определиться.

Почему же их отношения складываются так чертовски плохо?

– Эй, Билл! – крикнула она молодому человеку, работавшему около причала. – Стив хочет узнать, не надо ли нам еще чего подкрасить.

– Все нормально, – ответил Билл. – Мне кажется, нам следовало бы немного передохнуть.

– О'кей, я уже намекнула об этом Кристи, – похвалилась она и повернулась, чтобы уйти.

– Элис, – остановил ее Билл.

– Да?

– Появились, наконец, остальные?

– Ага, – кивнула она. Приехали все, кроме той девушки, которая будет заниматься кухней. Ее зовут Энни.

Билл вытер рукой пот со лба.

– Ты думаешь, мы доживем здесь до конца лета? – спросил он, как-то невесело усмехнувшись.

– Я не знаю, буду ли я здесь еще через неделю, – вздохнула она.

В отличие от Элис, Билл рассмеялся. Она же не шутила.

Стив нашел еще какое-то дело, которое необходимо было сделать «решительно немедленно», что вынуждало его в который раз съездить в город. Он экспромтом собрал вокруг джипа небольшое совещание и как генерал, расставляющий свои войска на будущем поле брани, раздавал директивные указания.

– Наверное, записи следует делать на отдельных листах? – с полувопросительной интонацией произнес Джек, в чьи обязанности входило составление списка инвентаря и его последующий учет.

– Правильно, – согласился Стив. – Бренда, было бы неплохо, если бы ты, наконец, закончила с мишенями. Ладно?

– Хорошо, – ответила она. Бренда начинала заниматься мишенями уже несколько раз, но делала это только для того, чтобы ей не поручили какую-либо другую работу.

– И еще, – продолжал Стив – если появится Энни, пусть займется кухней.

– Уловили, – ответил ему за всех Джек.

– Вы делаете все это ради самих же себя, разве я неправ? – задал риторический вопрос Кристи.

В ответ ему послышались тяжелые вздохи.

– Я вернусь ближе к вечеру. – Стив взглянул на небо. – Кажется, ливанет, как из ведра, так что постарайтесь сделать как можно больше до дождя. Мне бы очень хотелось, чтобы вы закончили всю работу уже сегодня.

– Пока! – крикнула ему Бренда, когда он, погруженный в собственные заботы и тревоги, начал выруливать на своем джипе на дорогу.

– Он не обращает никакого внимания на то, что в городе это место называют «Лагерем крови», – пробормотал Нед.

Марсия скорчила ему рожу.

– А там не говорят еще, что здесь все кишмя кишит самыми ядовитыми змеями, а в озере нельзя проплыть и метра не наткнувшись на крокодила? – ехидно спросила она.

– Не-а, – в тон ей ответил Нед. – Крокодилы живут здесь прямо в коттеджах.

Бренда усмехнулась. Они нашли сегодня в одном из помещений маленькую ящерку – совсем небольшую саламандру. И Нед заставил ее наполовину поверить в то, что это был детеныш крокодила.

– Они и правда так выглядят, когда совсем маленькие, – сказал ей тогда Нед. – Вот такое милое и безобидное существо. Взгляни, ты поверила бы, что когда оно вырастет, то станет большим зубастым крокодилом. Наверное, его привез сюда какой-нибудь ребенок, у которого оно было чем-то вроде любимого щенка.

Она уставилась на него, подумав, что он насмехается над ней, но Нед, казалось, был действительно серьезен, да и лица Джека с Марсией были непроницаемы.

– Смотри сюда, – продолжал Нед, – в Нью-Йорке несколько лет назад это было своего рода модой. Все питомники и зоомагазины продавали таких вот маленьких крокодильчиков. Любой мог купить такого доллара за полтора, посадить потом в аквариум, как это обычно делают с черепахами, скармливать ему гамбургеры и думать, что держит дома миниатюрного динозаврика. Все, что могло побеспокоить его владельца, так это только то, что эти кроткие малыши со временем становились все крупнее и крупнее, переставали быть столь безобидными и все более смахивали на крокодилов, которыми конечно, по законам природы они и должны были когда-нибудь оказаться. У этих тварей появлялись зубы – огромное количество маленьких остреньких зубчиков, которые запросто могут очень-очень больно укусить.

– Люди – они ведь очень редко о чем-то думают заранее. Это сейчас он выглядит как маленькая ящерица… Кто может подумать, что когда-нибудь эта вот самая штуковина станет очень приятным и красивым крокодилом. Люди об этом и не подумают.

Для них, как я уже говорил, это всего лишь прихоть, очень модная прихоть. Многие детишки держат их только потому, что все их друзья уже имеют таких ящерок и очень их любят… пока они не подрастут…

А что тогда? Тогда родители берут питомцев своих детей и спускают их в унитаз, то есть делают то же, что сделали бы с дохлой золотой рыбкой. Правда, отличие состоит в том, что эти самые детеныши крокодила еще не мертвы, когда их отправляют в большое плавание по канализации. Они пробираются по водопроводу под городскими площадями и улицами, а ведь в канализационной системе еще тепло и полным-полно пищи. В водопроводных трубах они подрастают, становятся мощными взрослыми крокодилами, и главное – никто об этом так и не догадывается. Да, люди узнали о своей ошибке только тогда, когда погибли несколько рабочих, спустившихся вниз, чтобы устранить какие-то поломки в системе водоснабжения. Рабочие спускались туда, одетые как обычно в легкие комбинезоны, начинали заниматься своим делом, Вдруг что-то сбивало их с ног, и последнее, что в своей жизни они ощущали – это звуки воды и какое-то хлюпанье.

– В конце концов, это стало такой проблемой, что профсоюзы стали объявлять забастовки: никто из водопроводчиков не соглашался спускаться вниз. Канализация была забита этими животными, которые запросто могут оторвать ногу любому, чуть только хрустнув своей челюстью. Понимаете? Правительству пришлось вызвать специальный отряд морских пехотинцев, приказав ему перестрелять этих «милых зверушек». Только командиры забыли, что крокодила все-таки довольно сложно убить из простого ружья. В общем, достаточно еще тварей оставалось внизу, пожирая разорванных на куски ребят из морской пехоты: пришлось обратиться к Национальной Гвардии, чтобы солдаты из ее подразделений бродили по городу, спускались во все канализационные люки и…