Текст книги "Пятница, 13-е"

Автор книги: Саймон Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Элис вскрикнула, припала лицом к своим рукам и медленно попятилась назад, не помня себя от страха и не веря собственным глазам.

– Билл! Би-и-и-и-илл! Нет! Нет! Нет! Не-е-е-е-т!

Она схватила со стола лампу и бросилась вон из сарая в сторону главного здания. Страшная догадка о том, что произошло с остальными, ошеломила ее. Она ворвалась внутрь коттеджа, резко захлопнула за собой дверь и стала искать, чем бы подпереть ее.

Она подняла толстую веревку, лежавшую неподалеку, и как-то умудрилась так запеленать ею засов, что дверь не распахнулась бы даже, если бы ее попытались открыть несколько человек. Она истерично искала еще что-нибудь, чем можно было бы забаррикадировать вход.

Она подбежала к окнам и опустила на них занавески, затем схватила большое полено, приготовленное для камина и подперла им дверь. Нет, этого недостаточно. Не помня себя от ужаса, она придвинула к двери кресло, накидала еще каких-то вещей, валявшихся при входе.

Оружие! Она постаралась найти себе хоть что-нибудь для обороны. В одну руку она взяла бейсбольную биту, в другую – лампу и попыталась успокоиться, по крайней мере, трезво соображать, но ей это никак не удавалось. Перед глазами все время вставал Билл, прибитый к двери стрелами, весь в крови. Ей никак не удавалось восстановить нормальное дыхание.

Она вбежала на кухню, поставила лампу на стол, перевернула вверх дном все полки, пока не нашла то, что искала. Она вооружилась еще и шампуром, в другой руке у нее по-прежнему была бита. Элис стояла в центре комнаты, осматриваясь вокруг, готовясь к внезапному нападению таинственного убийцы.

Она снова попыталась восстановить дыхание. Сердце стучало, как молот о наковальню. «О, Боже, Боже мой, они все убиты, они все мертвы, только я… только я одна пока жива. Что же мне теперь делать?

Она выглянула в кухонное окно, затем задернула занавески и, облокотившись о холодильник, попыталась прийти в себя.

Вдруг оконное стекло разлетелось на тысячу осколков, и в него с грохотом влетело тело Бренды, брошенное кем-то с огромной силой.

Элис с ужасом наблюдала за этим.

Труп Бренды мешком рухнул на пол. Тело ее было все изрешечено стрелами и все в крови: кровь на лице, кровь на шее, кровь везде. Труп был связан грубой веревкой.

– Бренда, – захныкала Элис. Она встала на четвереньки и, истерично всхлипывая, стала медленно отползать от тела подруги.

Так она добралась до центра комнаты и там попыталась подняться на ноги с помощью кухонной плиты. В голове у нее вертелась только одна мысль: она должна быстрее уйти отсюда, она должна убежать. Но тут же зарождался вопрос: куда?!

Убийца ждал ее снаружи. Он снаружи этой комнаты. Ей удалось заблокировать дверь, но существуют еще и окна. Она не сможет наблюдать за всеми окнами одновременно. Это физически невозможно…

Она хотела убежать в главную комнату, но… что-то схватило ее за свитер!Она в ужасе подумала, что убийце уже удалось проникнуть внутрь… Она обернулась и увидела, что… свитер просто зацепился за дверную ручку. Элис отцепила его и помчалась в главную комнату. И тут девушка поняла, что забыла свое единственное настоящее оружие – бейсбольную биту. Она стояла в центре комнаты, с ужасом наблюдая за каждым из окон, будучи не в состоянии заставить себя вернуться на кухню за битой.

И тут она заметила приближающиеся огоньки фар.

Это Стив!!!

Она бросилась разбирать свою баррикаду.

– Стив, – сквозь рыдания кричала она. – Сти-и-ив!

Наконец ей удалось распеленать дверь от намотанной веревки. Элис выбежала на улицу в направлении приближающихся огней.

По дороге Элис, истерично рыдая, выкрикивала его имя – имя Стива Кристи.

Она услышала, как хлопнула дверца машины, увидела фигуру выходящего из джипа человека. Его лицо невозможно было различить в темноте.

– Стив! – кричала Элис на бегу.

Но это был не Стив.

Глава девятая

Элис не добежала около ярда до этого человека, оказавшегося стройной блондинкой, одетой в свитер, широкие брюки. На ногах у нее были сапоги.

– Кто… кто вы? – рыдая спросила Элис, отшатнувшись от незнакомки.

Женщина дружески улыбнулась ей.

– Но… Меня зовут мисс Вохис. Я старая приятельница Кристи.

Элис подбежала к ней.

– Помогите! Помогите, пожалуйста!

– Погоди. Сейчас, дорогая, – ответила мисс Вохис. – Я ничем не смогу тебе помочь, если ты не успокоишься. Ну, пожалуйста…

– Но она мертва, – рыдала Элис, задыхаясь от собственных слез. – И он мертв, и… о Боже, бедный Билл… Боже мой, они мертвы! Они все мертвы!

– Хорошо, хорошо, – мисс Вохис, казалось, хотела превратить все это в шутку. – Пойдем, дорогая, ты мне все покажешь.

– Нет, – вскрикнула Элис, отскочив от женщины. – Нет!!!

– Но ведь все в порядке, – сказала мисс Вохис, пожав плечами и мило улыбнувшись. – Я позабочусь о тебе. Я уже работала у Кристи.

– О Боже, что здесь происходит, – продолжала рыдать девушка. – Пожалуйста, помогите мне вырваться отсюда!

– Мы и так на месте, – ответила мисс Вохис.

– Нет, – ответила Элис.

Женщина явно не верила ей. Надо заставить ее поверить в происходящее…

– И… и мало того, эта гроза, – продолжала мисс Вохис. – Я думаю, поэтому ты так и обеспокоена.

– Нет, – еще раз повторила Элис, яростно замотав головой, не соглашаясь. – Нет и еще раз нет. Они все мертвы! Они все мертвы!!!

– Хорошо, хорошо, – закивала ей мисс Вохис. – Я пойду посмотрю.

– Нет. – Элис схватила женщину за руку. – Нет, пожалуйста, не покидайте меня. Они убьют и вас! И вас тоже.

Мисс Вохис захохотала ей в ответ.

– Ну… пожалуй, яих не боюсь.

Она отстранила девушку и пошла в направлении главного коттеджа. Элис почувствовала себя беспомощной и поспешила за ней. Ей никак уж не хотелось оставаться одной. В ту же минуту, как они вошли внутрь помещения, Элис захлопнула дверь и с ужасом огляделась вокруг.

Мисс Вохис уставилась на видневшееся тело Бренды.

– О, Бог мой! – она всплеснула руками и посмотрела на труп, затем повернулась к Элис лицом. Девушке показалось, что несмотря на то, что взгляд мисс Вохис был направлен прямо ей в лицо, женщина не видит ее. – Так юна. Так прекрасна. О, что же за монстр совершил это злодеяние?

– Билл там, снаружи, – выдавила из себя Элис. Ей хотелось сказать женщине, что Билл тоже мертв, что он тоже убит, и что, возможно, Джек с Марсией и Нед – тоже, но ей не удавалось выговорить эти горькие слова. «Она увидит, она поймет всю опасность дальнейшего пребывания здесь, уговаривала Элис себя, – она увезет меня отсюда». Но мисс Вохис даже не показала вида, что хочет покинуть это место.

– О, Боже, это то самое место, – произнесла мисс Вохис. – Стив никогда больше не откроет этот лагерь. Слишком много забот он приносит. Ты знаешь, что здесь утонул мальчонка? Годом раньше, чем были убиты те двое. – Ее голос приобрел вдруг какую-то ожесточенность. – А работники лагеря не придали этому никакого внимания!

Элис посмотрела на нее.

– Они занимались любовью, когда тонул милый малыш. – Она сказала «занимались любовью» так, будто это была какая-то непристойность. Глаза женщин загорелись огнем. – Его звали Джейсон.

Элис никак не могла понять. О чем она говорит? Что с ней? Они должны быстрей уносить отсюда ноги! Но девушка не могла произнести ни единого слова. Казалось, что сердце ее кто-то сжал в кулак.

– Я работала в тот день, готовила… – Мисс Вохис сделала шаг в сторону Элис. Глаза женщины были пусты, будто она была в глубоком трансе. – Я была кухаркой…

Неожиданно она схватила девушку за руки, крепко вцепившись в них своими пальцами. Элис и так дышала с большим трудом, но женщина еще крепче сжала ее.

– За Джейсоном надо было наблюдать! Каждую минуту! Он…

У нее пропал голос и вдруг она уставилась на Элис, будто впервые увидев ее. Лицо женщины прояснилось, она улыбнулась, хотя в глазах у нее появилось недоброе выражение.

– Он не был хорошим пловцом, – произнесла она. И рассмеялась.

Это был хохот сумасшедшего.

– А теперь пойдем, дорогуша.

«О, Боже», – подумала Элис. К ней медленно приходило просветление.

– Я думаю… Мне кажется, нам следует подождать Стива Кристи, – Элис попыталась произнести это как можно более твердым голосом.

Мисс Вохис снова усмехнулась.

– В этом нет особой необходимости.

– Я… я не понимаю, – произнесла Элис, медленно отодвигаясь от своей новой знакомой.

– Джейсон был моим сыном, – ответила Мисс Вохис, глаза которой вновь приобрели сумасшедшее, ничего не видящее выражение. – Сегодня у него день рождения.

– Где мистер Кристи? – поинтересовалась Элис.

Но мисс Вохис не обратила никакого внимания на этот вопрос. Ее взгляд был устремлен в пустоту – в прошлое. Ей виделся барахтавшийся в озере мальчуган, стучавший ручонками по воде и голосивший наполненным водой ртом: «Помогите! Помогите! Мама! Помогите! Мамочка, помоги мне! Мама, помоги, помоги!»

Маленький ребенок, молящий о помощи, не кричавший до этого никогда. Мальчик, бывший всю жизнь кротким, спокойным, таким тихим, никогда зря не болтавший, никогда не смеявшийся. Мальчонка, живший в своем собственном мире, мире безмолвия, отделенном от других детей, обращенном в себя самого.

– О, я не могла позволить им снова открыть этот лагерь! Разве не так? – спросила мисс Вохис. – Конечно, нет! После того, что случилось.

Она пожала плечами, пытаясь вернуть себе видение, но ей это не удалось. Обычно эта картина преследовала ее с того самого дня: с ней она просыпалась, с ней ложилась спать, ее видела во сне и наяву. Это привело к тому, что она окончательно свихнулась. Вид погибающего мальчишки свел ее, Памелу Вохис, с ума.

– О, мой дорогой, незабвенный Джейсон, – произнесла она со слезами на глазах. – Джейсон, единственный мой…

Она повернулась к Элис, ее взгляд моментально ожесточился, слезы высохли, уголки рта задрожали.

– Это ты позволила ему погибнуть!!!!!!

Элис чувствовала себя загипнотизированной, кроликом, сидящим перед удавом. Ей хотелось крикнуть. Ей хотелось убежать без оглядки. Но она не могла пошевелить ни единым мускулом. Во рту пересохло. Тело покрылось липким холодным потом. Она стояла безмолвно и безвольно, но мозг ее лихорадочно работал.

– Ты никогда не была внимательной! – кричала мисс Вохис.

Между ними был стол. Мисс Вохис неожиданно схватила его и отшвырнула в сторону, будто он весил не больше пушинки. Грохот падающего стола вывел Элис из оцепенения, ее тело ожило. Она резко дернула головой, избавившись от слез.

– Нет… Нет…

– Ты виновна в том, что случилось, – орала мисс Вохис. Она резко задрала свой свитер, под которым оказался охотничий нож.

Элис в панике огляделась вокруг. Ей никак не удавалось вспомнить, где она оставила бейсбольную биту. И тут ее взгляд упал на камин, рядом с которым стояла длинная металлическая кочерга…

Мисс Вохис закричала животным криком, выхватила из ножен клинок, высоко подняла его и занесла над Элис.

Девушка в то время бросилась к кочерге и, схватила ее, выставив свое оружие в сторону сумасшедшей. Кочерга ударила мисс Вохис по голове и задрожала так, что Элис почувствовала эту вибрацию всем своим телом.

Сумасшедшая с грохотом рухнула на кушетку.

Элис еще раз занесла над ней кочергу, готовая ударить еще раз, но женщина уже не двигалась.

«Боже, – подумала Элис, – она действительно рехнувшаяся. Сначала она всех поубивала, а теперь вот и я ее». Но тут девушка заметила, что женщина все-таки дышит и произносит одну-единственную фразу, перепугавшую Элис много больше, чем все то, что говорила мисс Вохис до этого: «Прикончи ее!»

Элис отскочила в сторону, пытаясь отогнать от себя этот слабенький, почти детский голосок, стараясь не слышать его. Она зарыдала, уронила кочергу и бросилась из комнаты вон. Она думала только об одном: быстрее добежать до машины и выбраться отсюда.

Мисс Вохис застонала и медленно приподнялась.

Элис бежала в сторону джипа. Фары все еще горели. Она молила бога о том, что бы сумасшедшая оставила ключ в замке. Элис подбежала к машине, открыла дверцу и…

… поперек сидения в салоне лежало окровавленное тело Энни. Ее горло было перерезано от уха до уха.

Элис истерично закричала.

Даже если бы в машине были ключи, она не смогла бы заставить себя ехать с трупом девушки в салоне на окровавленном сидении. Вытащить тело Энни из кабины, завести двигатель – это заняло бы слишком много времени, много больше, чем у нее было… Можно, конечно, попробовать, но Элис была объята паникой. В истерике она отскочила от автомобиля и решила убежать. Неважно куда, просто бежать, возможно, просто от ужасающей реальности.

Рыдая, она неслась вниз по тропинке. Ее ноги вязли в грязи, ветер бил ей в лицо, но она бежала не останавливаясь, пытаясь иногда рассмотреть хоть что-нибудь в темноте.

Внезапно сквозь тьму проступили очертания какого-то предмета и она, не успев затормозить, буквально врезалась в труп Стива Кристи, висевший на креплении трайлера. На сильном ветру тело медленно переворачивалось, совсем как говяжья туша в мясной лавке; с него потихоньку стекала кровь.

Памела Вохис слышала крики своей жертвы и зло усмехалась.

Она стояла на улице неподалеку от главного коттеджа, где совсем недавно они так мило беседовали с Элис. На ее голове, в том месте, куда попала вытянутая кочерга, зияла рана, но мисс Вохис не чувствовала боли – единственным чувством, владевшим ею, была ненависть к девушке, имевшей отношение к гибели ее Джейсона.

Они все в ней виновны. Все эти слащавые молодые люди, устраивавшиеся на лето на работу в лагерь, где они могут беспрепятственно упиваться пивом, курить анашу, и лаская друг друга в темноте, заниматься ужасными вещами – совокупляться подобно животным.

Они все обязаны заплатить ей так же, как и те, кто нанимал их. Все они ответственны перед ней.

Вес эти двадцать лет, что она вынашивала свой безжалостный «крестовый поход», с того самого дня, когда она в тысячный раз мыла за ними посуду, вылизывая ее так, что та блестела. Все эти годы она находила себе любое дело, занимавшее ее, лишь бы только не видеть эту страшную картину – ее сын тонет в озере. Она старалась отгонять от себя это видение, изображавшее то, как вода наполняет легкие ее малыша…

В свое время отец Стива нанял ее на работу кухаркой, чувствуя себя виноватым перед ней, соболезнуя ее потере. Он решил так, даже сомневаясь в ее работе, не задумываясь о том, что она почувствует, услышав смех других детей, увидев то озеро, где утонул ее сын.

Казалось, она нуждается в этом. Это должно было ей помочь. Пребывание среди детей должно было уменьшить ее горе. И она была так добра к детям, так заботилась о них…

Но первые симптомы безумия уже появились. Потеря Джейсона стала еще более ощутимой. Видя как другие детишки резвятся на озере, она представляла, как тело ее сыночка лежит на самом дне его. Как бы она не старалась забыться в работе, боль от мысли, что ее единственный сыночек оставил ее, неотступно преследовала Памелу Вохис.

По ночам она думала о нем. Она слышала его крик: «Мамочка, помоги мне! Помоги!»

Кто-нибудь, искушенный в вопросах психиатрии, заметил бы, что она сходит с ума, что у нее появляются первые маниакальные идеи, что в ее смехе по ночам слышатся истерические нотки. Но никто этого не заметил, и сумасшествие продолжало развиваться, а оставшийся здравый разум не давал никому повода узреть больную часть мозга.

Она слышала, как они поют.

Она стояла в темноте коттеджа и наблюдала за тем, как они мирно спят. По ее щекам в таких случаях текли слезы. Она еженощно обходила их коттеджи, смотрела на них, спящих, и молила Бога об их безопасности; они казались ей такими мирными, такими спокойными…

И она слышала, как они поют.

Она думала о Джейсоне, о том, как ее милый сыночек тонул… И слова песни доходили до нее теплыми воспоминаниями…

Джордан-река быстра и глубока,

Аллилуйя…

Она не могла остановить своих слез. Боль была нестерпимой. Она смотрела на фигурки детей, таких спокойных…

А на том берегу молоко и медок,

Аллилуйя…

Бедный Джейсон. Спит на дне реки, один… Никто не слышал, как он кричал о помощи, никто не внял этим крикам, никто не спас его…

А она слышит, как они поют.

Мисс Вохис стояла в тени и наблюдала за ними, она видела, как они переглядываются, она видела, что написано в их глазах. И тот парень так смотрел на девушку… Грязным, бесстыдным, похотливым взглядом…

Она видела, как они встали и держась за руки пошли в сторону амбара. Она видела, как они целовались в дверях, а потом как их руки шарили по телам друг друга…

Джейсон утонул…

… а никто не слышал…

Они не могли слышать потому, что…

Он молил о помощи…

А она слышала, как они поют…

Она не помнит, как пошла на кухню.

Не помнит, как взяла в руки нож.

Она помнит только, как вошла в сарай с ножом в руке. Она тихонько поднялась по ступенькам, а они лежали там друг на друге, мыча и стеная, будто животные…

Она отлично помнит, как они кричали.

Кричите… кричите… Она подошла к ним: кричите!!!Кричите громче, умоляйте о помощи, как и Джейсон, но его никто не слышал и вас тоже не услышат!..

Она вспомнила все это, услышав, как кричит Элис. Мисс Вохис улыбнулась и пошла в ту сторону, откуда раздавались крики. В руке у нее был зажат тяжелый, острый нож. Ее губы издавали еле слышный звук. Детский голосок исходил из ее утробы:

– Убей ее, мамочка! Убей ее!

Она ускорила шаг.

– Не дай ей уйти, мама. Не дай ей выжить!

– Не беспокойся Джейсон. Я не подарю ей такой возможности!..

Глава десятая

Стив был мертв. Состояние ужаса от вида его мертвого тела дополнялось сознанием того, что пропала последняя надежда на спасение. Она одна осталась жива. И тут она вспомнила о винтовке, которую Стив хранил в офисе. Она припомнила свой разговор с ним, когда она советовала Кристи спрятать оружие в надежное место. И сейчас она поняла, что эта винтовка ее последний шанс, последний шанс на жизнь.

Он внял ей тогда и запрятал винтовку… куда же он ее дел? Необходимо вспомнить! Конечно же, в сарай! Она вспомнила, что он положил ружье куда-то на верхнюю полку, где ее не смогли бы достать дети. Элис побежала в сарай, моля Бога о том, чтобы попасть туда вовремя. Она ворвалась в сарайчик, резко захлопнула за собой дверь и на минуту остановилась, чтобы отдышаться. «Нет времени, – сказала она себе, – нет времени, сейчас она будет уже здесь».

Элис кинулась к противоположной стене, вскарабкалась на стол и достала с полки для хранения инструмента винтовку. Она спустилась вниз и проверила ружье. Ну, так и есть! Стив разрядил его! Но и патроны должны быть где-то здесь, где-то рядом. Куда он мог их положить? Она перерыла всю полку в поисках патронов.

– Где же эти проклятые пули? – закричала она.

Один из ящиков стола оказался запертым, значит, они должны быть здесь. Теперь она проклинала Стива за эту сверхосторожность.

Внезапно зажегся свет: мисс Вохис снова включила генератор.

Элис с криком отчаяния стала бить по ящику прикладом ружья. Наконец цепочка, на которую был закрыт ящик, порвалась.

Она попыталась разбить и замок, но ей это не удалось. Судя по всему, здесь Стив использовал цементированную сталь. «Проклятье, – выругалась она про себя. – Проклятье! Будь все это проклято! Я должна открыть этот чертов замок, я обязана это сделать!»

Произведенный ею шум конечно же должен…

Дверь сарая бесшумно распахнулась.

В проходе стояла мисс Вохис. Глаза ее горели безумным огнем.

Элис присела на колени и наставила на нее незаряженное, увы, ружье.

Мисс Вохис улыбнулась.

– Иди сюда, дорогая, – проворковала она. – Тебе будет умирать легче, чем Джейсону.

Она медленно приближалась к Элис, в приступе сумасшествия не обращая внимания на наставленное на нее ружье. Либо она знала, что то разряжено, либо не предавала ему никакого значения. Она, казалось, и не собиралась останавливаться.

– Убей ее, мамочка,– произнесла она детским голоском. – Убей ее! Убей!

В отчаянии Элис швырнула в нее винтовкой.

Ружье ударило умалишенную в живот, но мисс Вохис только что-то проворчала и приостановилась на секунду-другую.

Элис стала швырять в нее всем, что попадалось под руку – мотком веревки, небольшой банкой с краской, коробочкой гвоздей. Все эти вещи летели в сумасшедшую, но та отбивала их в сторону, и расстояние между врагами сокращалось с каждой секундой.

Элис вдруг поняла, что находится в самом углу комнаты.

Она зарыдала, когда мисс Вохис схватила ее одной рукой, а другой со страшной силой ударила по лицу. Элис никогда в жизни так не били. Ноги уже не держали ее.

– Правильно! – воскликнула идиотка, победно усмехнувшись. Она схватила жертву обеими руками и поставила на ноги. – Вот так!

Она подняла Элис и отшвырнула ее в другой конец комнаты так, будто Элис была не взрослым человеком из мяса и костей, а куклой, набитой опилками.

Девушка больно ударилась о стол, оказавшийся на пути. Она упала на пол, застонала, но ужас от происходящего быстро вернул ей чувства. Она перевернулась и попыталась дотянуться до валявшегося неподалеку ружья.

Она схватила ружье обеими руками за ствол и, как только мисс Вохис добралась до нее, с силой обрушила оружие ей на голову. Мисс Вохис зашаталась, и тут Элис вновь ударила ее прикладом по лицу.

Памела Вохис рухнула на матрас, но Элис уже не следила за ней. У нее не было времени оглянуться, посмотреть, жив ли ее враг, поднимается ли он. Девушка выбежала в открытую дверь и побежала так быстро, как только могла. Она старалась увеличить дистанцию. Она должна была найти место, где можно было бы спрятаться. Единственным инстинктом, который оставался в ней, был инстинкт самосохранения.

Хоть и со стонами, но мисс Вохис все же поднялась на ноги.

– Убей ее, мамочка!– заканючила она детским голосочком. – Убей ее! Она не должна спрятаться! Здесь негде спрятаться!

Она подошла к двери и остановилась, прислушиваясь к шуму быстрых шагов своей жертвы.

– Доберись до нее, мамочка! Найди ее! Убей! Убей! Убей ее!

Она направилась в сторону озера, прислушиваясь, как охотник, выслеживающий жертву в прериях. Она услышала, что топот ног девушки раздавался со стороны тропинки. Она остановилась, но и шум шагов тут же стих. Ее жертва была в ловушке. Она улыбнулась.

– Убей ее!

Нет спасения.

Нет надежды.

Она затаилась где-то, как маленькое пугливое животное, которое осознает, что ему придется погибнуть… Так же, как и Джейсон это понимал, когда его мышцы слабели, когда из него вытекали последние силы, и слезы его были смыты водой…

– Прикончи ее!

Она должна наказать их всех, каждого в отдельности. Они должны почувствовать то же, что испытывал Джейсон – страх, ужас от неминуемой гибели. Они должны были присматривать за ним; они должны были защищать его; они обязаны были оберегать его… Они его погубили, они виноваты в его смерти, и теперь пришло время расплаты. В живых осталась только одна. Только одна… и все будет кончено.

Она тяжело вздохнула и пошла в сторону причала, прислушиваясь к каждому шороху, каждому звуку…

«Плачь, – думала она. – Рыдай, как рыдал Джейсон. Страдай как и Джейсон».

Она будет умирать медленной и страшной смертью.

Элис зажала рот рукой, чтобы не произвести ни единого звука, когда женщина проходила мимо нее.

Девушка забралась за кучу всякого хлама рядом с причалом и наблюдала за сумасшедшей. Мисс Вохис была как раз рядом с ее убежищем. Через каждые несколько секунд идиотка останавливалась и прислушивалась, уставившись в темноту.

«Нельзя даже дышать, – думала Элис. – Опасайся невольного вскрика. Я должна пересилить свой страх. Эту кретинку ничто не в силах остановить. Она обладает невероятной силой безнадежного безумия. О, Боже, должно быть что-то, что остановит ее… она направляется сюда!»

Внезапно на глаза ей навернулись слезы, она попыталась сдержать дыхание. Но как она не старалась, ей не удавалось логично размышлять. Ее безудержно трясло. Ею полностью овладела паника. Все говорило ей: «Беги!!!», но она понимала, что бегство здесь не поможет. Она могла бы убежать в лес, но она не знает местности, а мисс Вохис знает. Ведь этой сумасшедшей удалось остаться незамеченной, пока она не переубивала их всех поодиночке. Сколько у Элис шансов на спасение? Она сознавала, что должна бежать в сторону дороги. Но вряд ли ей удастся убежать от мисс Вохис, у которой еще и автомобиль. Она никогда не вернется в город!

«О, Боже, – подумала Элис, – что же мне делать?»

Она находилась все в том же положении, боясь пошевельнуться.

Дождь прекратился, но со страшной силой дул ветер, и черные облака пролетали на фоне полной луны. Элис выглянула из своего убежища и заметила, что белый свитер сумасшедшей виднеется неподалеку от причала, рядом с сараем для лодок. Медленно, стараясь не наступить на какую-нибудь сухую ветку, Элис выбралась из своего пристанища и побежала в сторону коттеджа, ежесекундно оглядываясь через плечо.

Если бы она только смогла найти какое-нибудь укрытие, которое могло бы защитить ее. Если бы она могла продержаться там до рассвета, а потом кто-нибудь наверняка появится в лагере. Это ее последний шанс.

Она, сжав зубы, чтобы не закричать, на цыпочках бежала в направлении главного коттеджа. Это подходящее место, может быть, эта идиотка не пойдет еще раз проверять его. Если только ей удастся еще раз забаррикадироваться там… нет, ничего не выйдет, была уверена она. Она сможет там спрятаться только на время. Ей, может, удастся запереть дверь, но заблокировать окна…

Она вбежала внутрь и закрыла за собой дверь. Ее дикий взгляд упал на распростертое в луже крови и осколках стекла тело Бренды. Она захныкала, крепко сомкнув губы, чтобы остановить готовый вырваться из груди крик. Она должна найти место, где сможет переждать до утра. Но где?!

В кладовке!

Она осторожно выглянула в окно: сумасшедшей не было видно.

Элис забралась в крохотную кладовку, закрыла за собой тяжелую дубовую дверь и заперлась на массивный деревянный засов. Она облокотилась о стену и замерла, стараясь не дышать.

«Кто-нибудь должен появиться. Ветром нарушена электролиния, и кто-нибудь должен появиться, чтобы выяснить, все ли у них в порядке. Они должны послать кого-нибудь…

А если никто так и не приедет?!

Нет, – успокаивала она себя, – кто-нибудь обязательно должен приехать в лагерь».

Она сглотнула и сделала глубокий вдох, стараясь успокоить свои нервы. Сердце ее стучало, как молот о наковальню.

«Она не сможет взять верх. Я ее видела, – думала Элис, – я могу ее опознать. И она знает об этом, она должна сделать все возможное, чтобы меня убрать».

Девушка припала лицом к рукам и беззвучно заплакала от отчаяния. «Все это безнадежно», – кричал ее мозг.

Дверь в коттедж распахнулась. Элис увидела сквозь щели свет. Она могла слышать, как эта женщина ходит по дому. Что-то упало на пол, и послышался звон стекла.

« Уходи!– Элис плотно сжала глаза, молясь. – Ну, пожалуйста. Пожалуйста, уйди отсюда!»

Внезапно пропали все звуки.

Элис открыла глаза и, сдерживая дыхание, прислушалась.

Шаги за дверью стихли.

Девушка прижалась к полу прямо рядом с дверью.

Она дрожала.

«Пожалуйста! Пожалуйста!»

Дверная ручка начала потихоньку поворачиваться.

Дверь заскрипела, и девушка увидела тень мисс Вохис, припавшей к косяку плечом.

Элис вскочила на ноги и повернулась назад, осматривая окружающие полки в поисках какого-нибудь оружия.

Она схватила огромную металлическую кастрюлю и вытянула ее перед собой, дико глядя на дверь.

Дверь дребезжала под ударами сумасшедшей, но пока выдерживала натиск. Идиотке никак не удавалось ворваться вовнутрь.

Элис всхлипнула, затем она услышала, как что-то тяжелое с клацаньем бьет по дереву. Дверь треснула и внутрь убежища Элис ворвалось лезвие мачете. Потом еще и еще – полоумная с ожесточением рубила деревянную дверь. Большой кусок дерева отвалился и упал на пол. Мисс Вохис заглянула в образовавшийся проем и зло усмехнулась. Она просунула руку и открыла замок. Дверь распахнулась.

– Нет, нет! Нет!..– Элис почувствовала, как у нее вырывается вскрик, и у нее уже не было больше сил сдерживать себя.

Мисс Вохис с пронзительным криком занесла над ней мачете.

Руководствуясь скорее не здравым смыслом, а инстинктом, Элис выставила над собой кастрюлю. Послышался металлический звон: мачете ударило по «щиту» Элис и соскользнуло. Истерично закричав, Элис еще раз подняла над собой кастрюлю и опустила ее вниз. Та ударила мисс Вохис по плечу, на мгновение оглушив женщину, но Элис уже не могла остановиться. Она схватила свое оружие и ударила сумасшедшую по голове, еще и еще… Мисс Вохис закричала и попятилась назад, пытаясь прикрыть голову руками. Но Элис со всей силой лупила идиотку, пока та не рухнула на пол. Девушка стояла над поверженным противником, готовая по необходимости нанести еще серию ударов, но мисс Вохис уже не двигалась.

Элис сдержала дыхание.

Женщина лежала на полу без единого движения и, казалось, уже не дышала.

Элис на расстоянии обошла тело, опасаясь, что ее враг притворяется. Потом она чуть приблизилась к этому дьяволу во плоти и носком ноги поддела помешанную. Женщина никак не отреагировала. В том месте, по которому колотила кастрюлей Элис, у мисс Вохис был внушительных размеров кровавое пятно. Кровь струилась по ее лицу.

Элис ногой перевернула тело. На полу, где ранее находилась голова сумасшедшей, теперь была огромная лужа крови. Элис опустила кастрюлю.

«О, Боже, – подумала она, – ну, вот она и мертва. Я убила ее».

Она осознала свою победу, выбежала на улицу, вдыхая в легкие прохладный ночной воздух, наслаждаясь им.

«Я жива! – говорила она себе снова и снова. – Спасибо тебе, о Господи, я жива… Я выжила! Я жива!.. Я жива!» – Она не могла унять нервную дрожь… дрожь облегчения.

Она спустилась вниз к озеру и стояла в изумлении, еще не до конца веря в то, что победила. Внезапно колени ее подогнулись, и она уселась на землю рядом с лодками. Она сидела так и смотрела на свое отражение в воде на фоне полной луны.

Она почувствовала, что начинает коченеть.

Она сидела и смотрела на свое отражение. Ей казалось, что в воде отражается совсем другой человек. Лицо, смотревшее ей из воды, было лишено какого бы то ни было выражения. Ей хотелось плакать, но слез не было. Ее трясло как при конвульсиях, но она не могла выйти из этого состояния. Внутри все перемешалось, во рту пересохло. Она была не в состоянии глотать. Ей захотелось ощутить на своем лице божественную влагу, она наклонилась к воде и…

…какая-то тень заслонила собой лунный свет. В озере появилось отражение совсем другого человека – высокой блондинки, одетой в белый окровавленный свитер, заносящей над Элис мачете…

…ужас добавил в ее кровь адреналина. Элис вскрикнула, схватила валявшееся неподалеку весло, крутанула им вокруг себя, чтобы отбить возможный удар. Стальное лезвие ударило по веслу и разрубило его надвое. Руки девушки еле выдержали этот невероятный по своей силе удар.