Текст книги "S-T-I-K-S. Дети подземелий (СИ)"

Автор книги: Саят Хе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 8. Старые новые знакомые

У Иуды было много преданных друзей.

–Впусти! – стук в дверь становился более интенсивным, – тут только три бегуна! Впусти! Открой, сука! Мы без оружия! Впустииии!

–Рыбник, проснись! – голос Жмыха вернул его в реальность.

Ярослав быстро поднялся, ситуация того требовала, плохо ориентируясь в темноте, споткнулся об табуретку, наткнулся на стол. Все это сопровождалось грохотом падающей мебели. Стук не прекращался, Рыбник нащупал засов, снял. Дневной свет резанул по глазам. В помещение ввалились две фигуры. Он быстро закрыл дверь, заложил доски на место.

–Ружье дай! – одна  из фигур подала голос, те трое могут паровоз привести.

–А-а, сейчас. – В той же кромешной тьме Рыбник попытался нащупать свой дробовик, кажется, он оставил его на столе.

– «Красаву» возьми, – донесся голос Жмыха со стороны койки, – твоя ружбайка сейчас слишком нашумит, братка.

Ярослав аккуратно, но очень быстро подошел к кровати. Почувствовал, как винторез опустился ему в руки. Похоже, Жмых не спал уже давно, раз в темноте видит.

Рыбник повернулся, осторожно сделал несколько шагов. Зажечь свечу никто не додумался. Глаза, отошедшие от резкого дневного света, привыкали к темноте. Один из гостей сидел, прислонившись спиной к стене возле двери, не подавая признаков жизни. Второй лихорадочно вертел головой. И что он тут рассматривает. Темно как в заднице.

Ярослав протянул тому винторез. Снаружи уже отчетливо слышалось приближающееся урчание.

–Ты открываешь – я стреляю. – Уточнил гость. Он на два шага отошел от двери, вскинул «Вал».

Рыбник опять отодвинул засов, распахивая дверь. «Красава» застрекотал, выпуская очередь по мутантам. Доли секунды – и урчание сошло на нет. Один бегун почти достигнул своей цели, но упал.

Бесхитростность тварей на начальной стадии развития характеризовалась интеллектом на уровне двухлетнего ребенка. Его тело валялось в полуметре от стрелка.

Захлопнув дверной проем, Ярослав подумал о том, что все-таки неплохо было бы осветить помещение. Он подошел к столу, чиркнув зажигалкой, зажег свечу.

–Тела оттяните в выгребную яму, нечего им тут вонять, – напарник Рыбника, безучастно наблюдал за происходящим, кажется ему было все равно.

–Жмых, старик, какая встреча,    – стрелявший подошел к койке, протягивая руку в приветствии. – А ствол у тебя ничего, то, что нужно для рейдера, может быть, продашь по сходной цене?

– Болтов пачку.  – Жмых не торопился жать руку гостю, – вали отсюда со своей шлюхой.

– Ты, наверное, забыл, что ствол сейчас у меня, – голос гостя отдавал нехорошими нотками, – а ты, я смотрю не в самой лучшей форме. От его глаз не укрылось уже высохшее, но, тем не менее, достаточно большое пятно крови в районе ног Жмыха.

– Ствол отдал, мудило. – Ярослав почти сразу сообразил, что его крестный и гость друг друга, мягко говоря, недолюбливают, поэтому взяв со стола дробовик, незаметно встал за спиной пришельца, направив оружие аккурат в затылок.

Есть большая вероятность, что магазин винтореза пуст, но отдаваться на волю случая было бы, по меньшей мере, странно.– Без глупостей.

За второго гостя, точнее гостью, Рыбник не переживал. Это была девушка, видимо, только попавшая в Стикс, и оттого сидевшая в ступоре. Оружия у нее не было, да и врядли она умела с ним обращаться. Строгая блузка вкупе с юбкой-карандашом, завершающие ансамбль босые ноги в драных колготках, выдавали в ней сотрудницу офиса.

Обувь, скорее всего, она бросила по дороге, видимо, убегать на каблуках от мутантов по тайге было крайне неудобно, и, то ли напарник посоветовал, то ли сама она до этого дошла, но правильное решение было принято. Уж лучше без обуви, но с головой.

–Да шучу я, держи. – Он с силой бросил напарнику Рыбника «Вал», Жмых молниеносно поймал оружие. Тут же перезарядив магазин, направил дуло ствола на пришельца.

– Рыбник, убери свою дуру, еще разнесешь ему башку ненароком. Эта гнида ничего нам не сделает. Отойди к двери, Сезам.

Тот развернулся, обошел Ярослава, одарив того хищной ухмылкой, присел рядом с девушкой.

–Херу рассиживаешься, иди тела оттаскивай, твой косяк. – Напарник не стал давать Сезаму время перевести дух, и девку свою возьми, вдвоем сподручнее.

–Жмых, хоть нож дай, я хабар поищу. Пустой я.

– На, предатель, – напарник кинул со своей койки тому  нож, до этого момента принадлежащий Рыбнику, – и не вымогай, чуть что, пуля в тушке тебе обеспечена.

Сезам взял с пола «мичмана», суетливо начал потрошить бегуна, валяющегося в землянке. Цыкнул. Видать пусто. Рыбник стоял молча, наблюдая за манипуляциями гостя. Затем Сезам открыл дверь, взял бегуна за ноги, коротко прикрикнул на безучастную ко всему девушку: «Пошли».

Она поднялась, плохо соображая, попыталась трясущимися руками взять труп за голову, видимо, опыта в таскании тел у нее было маловато.

–За руки бери, дура, – Сезам был зол, и свое отвратительное настроение вымещал на ни в чем неповинной представительнице прекрасного пола.

Когда тело бегуна вместе с нежданными гостями исчезло из землянки, Рыбник прикрыл дверь, запирая на засов.

–Объяснишь, что за тип?

–Сезам, мой крестник. Ходили в рейд, на месте оглушил меня, раздел и запер в подсобке магазина. Мразь. Обчистил всего и исчез.

–Валить их надо.

–Насчет Сезама согласен, а девка его ничего плохого нам не сделала. Ты становишься до жути кровожадным, братка.

–Она не иммунная.

–Зачем он тогда ее за собой таскает? – Жмых нахмурился, видимо, думал.

–Тебе это действительно интересно?

–Если честно, братка, то нет.

–Вот и я о том же.

–Мне правда вчера ногу лотерейщик оторвал, или приснилось? – они разговаривали вполголоса, чтобы у Сезама было меньше вероятности подслушать, о чем идет речь.

– Да. Если бы я не догадался твою ступню взять с собой, сидел бы сейчас с кочерыжкой. Кстати, как себя ощущаешь?

–Немного побаливает, а так норм. Спасибо, братка. С оторванной конечностью за границами стабов делать нехер. – он прищурился, –  Значит, знахарь.

– Знахарь. Как этих голубков валить будем? – Рыбник вернулся к животрепещущей теме.

– Как получится. Зайдут, я их обездвижу, потом пристрелю.

–Тебе патронов не жалко? Можно и топором обойтись.

–Вот Сезама топором и покромсаешь, а девку жалко. Пусть ее смерть будет безболезненной. И это, – Жмых замялся, глядя на свою ногу, – уходить надо.

–Да, это место становится популярным, а ногу я тебе еще подлатаю.  – Ярослав пристально вгляделся в область своих работ. Нити никуда не делись, лишь спутались и укоротились, но их стало на порядок меньше, чем Ярослав помнил. Жгут напарник снял, тот валялся рядом с кроватью. В целом, нога выглядела почти работоспособной. – Что с сумкой делать будем?

Договорить они не успели, послышался стук в дверь, Сезам крикнул: «Открывай!».

Сначала зашла девушка, вслед за ней  – парень. Он шел уверенной походкой, но обо что-то споткнулся, отчаянно махая руками и пытаясь удержать равновесие. Рыбник зашел сзади, именно он открывал дверь и  быстрым сильным замахом тюкнул того топориком по темени. Хруст. Все, не жилец.

Девушка повернулась на звук, но испугаться не успела, пуля ударила в висок и прошла навылет, намертво застряв в деревянной стене. Выходное отверстие раскрылось «розочкой», а содержимое немного зацепило Рыбника. Неприятно, конечно, но вполне терпимо.

–Жмых, ты ноги ему из пола выдерни.

–Зачем, он прекрасно смотрится, как предмет мебели.

–Прекращай.

–Ну что, господа душегубы-потрошители, обсудим дальнейшие планы? – В проеме незапертой двери появился неизвестный кваз.

Глава 9. Подземелье

Прячутся богатыри в пещере от дождя. Прилетает Горыныч: «Можно я тут в уголке посижу?» – «Вали нафиг». – «Народ, ну там сыро, дождь, можно я посижу?» – «Вали нафиг». – «Ну пожааалуйста!» – «Ладно, заходи».

Залетел Горыныч в пещеру, лег незаметно в уголке калачиком, бормочет: «Вали нафиг, вали нафиг... я здесь живу вообще-то».

Гипс вел Фаину ко входу в поселок как-то странно, крепко взяв ее за руку. Он петлял, словно таксист, доставляющий иногороднего пассажира. Женщина еле поспевала за его размашистыми шагами, стараясь не споткнуться о валяющийся металлический мусор у себя под ногами.

 Смотреть надо было в оба глаза. Ощущение было таким, будто где-то рядом, в центре базы металлолома подорвали N-ое количество тринитротолуола, ну или пластида, на худой конец. Фу, свалка.

 В голове мелькнула мысль о том, что все это неспроста. Не олигофрены, раз все еще живут. Наверняка на подступах ко входу в поселение стоят противопехотные мины и растяжки. Свои все знают и прекрасно ориентируются, а вот чужакам ходу нет.

Гипс резко увел Фаину в сторону, и также петляя, повел к большому ветхому деревянному сараю, видавшему Сталина, репрессии и Вторую мировую войну.

 Внутри помещения оказалось нечто, схожее с надстройкой подводной лодки. Стены из черного запыленного металла, кое-где битые коррозией, новизной не блистали.

 Возле двери, ведущей внутрь конструкции, Гипс остановился. Он стукнул по металлу два раза. Ровно через пять секунд еще четыре. Послышался скрип замка.

 Да что за безрукие идиоты. Ладно, в ангаре дверь смазать – западло полнейшее, но здесь, замок, который открывает вход в поселок.... Ей-богу, безалаберность Гипса бьет все рекорды. Со входа тянуло пылью и затхлостью. А тут точно люди живут? Вниз вела крутая лестница. Они спустились, повернули направо, открылся длинный коридор шириной метра три.

–Следуй за мной.

Да понятно,  больше тут никого нет.

Прошли бетонный коридор со стенами неопределенного цвета. Так себе обстановка. Потолок, почему-то крашенный в темно-синий цвет, небо они, чтоли, пытались изобразить?

Полустертые полы из камнебетона. Атмосферу завершали решетчатые плафоны, работающие с переменным успехом. Да, не Версаль.

Фаину не очень удивило то обстоятельство, что через некоторые промежутки встречались бойницы с торчащими из них стволами чего-то крупнокалиберного. Пулеметы, наверное. Орудия стояли не для декораций, у станков явно кто-то дежурил, как еще объяснить то, что когда парочка проходила мимо, стволы были направлены именно на них.

А если нервы у кого-то не выдержат? Гипс, может быть, и безусловный лидер, но враги-то есть у каждого человека. Собственно, в курс дела ее со временем введут. Разговаривать с Гипсом не хотелось. Вообще ее жутко бесил этот нахальный самодовольный кваз.

Сочащуюся со всех щелей похоть этого крокодила можно было ощутить и без дара интуиции, даже скрывать ничего не пытается. Рубаха-парень, что в голове, то и на лице. Точнее, на морде.

Прост, как топор. Это плохо. Если он глава поселения, то, скорее всего, является и главнокомандующим. А резон иметь главнокомандующего без мозга?! Только самоубийце в подарок.

Фаина очень жалела, что Катенька выбрала именно это поселение.  Ну да, у зверюшки отсутствие сколько-нибудь ума вполне объяснимо, но у Гипса? Она смотрела тому в спину почти с ненавистью.

–Вы, Фаина Анатольевна, очень странное существо, еще около часа назад мечтали выбраться из ангара хотя бы не по частям, а сейчас уже готовы прирезать своего спасителя. Причем без ножа, – вещал с ехидством голос в голове.

– Я согласна и на удавку, заткнись. –  Кваз, видимо, почувствовал сомнения Фаи, и, обернувшись, растянул губы в жуткой улыбке.

– Мы почти на месте. Бритни!!

Из-за угла показалась прелестная блондинка лет двадцати-двадцати пяти. Она действительно была очень похожа на знаменитую представительницу шоу-бизнеса того мира, который не так давно покинула старая женщина.

Большие карие глаза, точеная фигурка, легкая грациозная походка. Фаина с тоской подумала о своей давно ушедшей молодости.

–Фаина Анатольевна, – нарочито небрежно, наверняка специально назвав женщину по имени-отчеству, проговорил Гипс, – это Бритни, моя супруга.

–Рада знакомству, – Фая ответила на рукопожатие, нехорошие сомнения тут же рассеялись, она невольно залюбовалась красавицей-блондинкой.

Девчонка одарила Фаину такой обворожительной улыбкой, что женщина на секунду подумала, что все грязные мысли по поводу Гипса были спровоцированы страхом и не в меру разыгравшимся воображением.

–Бритни, солнце мое, покажи нашей новой кухарке, – он издевательски вычленил это слово среди прочих, – где у нас что. В общем, адаптационную работу перекладываю на твои хрупкие плечи. Рад бы с вами провести побольше времени, но, увы, дела не ждут. – Он поцеловал Бритни в щеку, Фаину же не удостоил даже взглядом, и свернул в ближайший коридор, торопясь по своим делам.

–Ну что, пойдем?!  – легкая беззаботность блондинки передалась и Фае.

–Я думаю, неплохо было бы начать с душа.

***          Блондинка оказалась не такой уж и дурой. Не без изъянов, конечно, но ее речь больше соответствовала женщине средних лет, нежели глупой девчушке, едва отпраздновавшей совершеннолетие.

Закончив водные процедуры, Фаина стояла, перебирая стойки с вешалками в необъятном общинном гардеробе. Она никак не могла разобраться с размерами, хотя раньше проблем никогда с этим не было.

– Каждый месяц от нашего стаба отходит караван, – продолжала чирикать Бритни.  – В состав обязательно попадают те, у кого появились признаки трясучки. Конечно, многие стараются до этого не доводить, но получается далеко не всегда.

У некоторых проявления болезни вообще не зависят  от какого-либо четкого графика. Человек может просидеть в Подземелье полгода без особых неудобств, а через некоторое время проникнуться всеми прелестями этой болезни через месяц-другой после активных профилактических передвижений.

Караваны мы отправляем постоянно, но единого направления нет, Гипс говорит, что так наше местоположение вычислить сложнее всего. Вдобавок ко всему, при подъезде к любому населенному стабу он приказывает делать солидную петлю в несколько десятков километров, чтобы зайти с другой стороны.

–А с чем вы отправляете караваны? – Фаина примерила очередные брюки, форма одежды в Подземелье была свободной и ограничивалась лишь фантазией и рамками приличия.

–Ты не догадываешься? – Бритни смотрела на Фаину, одобрительно кивая.

–Я читала в «выживалке», что наибольшую ценность в Улье помимо споранов и производных составляют оружие и боеприпасы.

–Так и есть. Здесь целая сеть складов, модернизационных  мастерских и просто заброшенных коммуникаций, обновляющихся сравнительно быстро, поэтому, можно сказать, мы очень богаты.

–Сдается мне, что здесь богатство является далеко не благом, а причиной постоянных беспокойств, впрочем, на Земле это правило тоже никто не отменял.

–Это да, Гипс постоянно нервничает, чтобы нас никто не нашел, у него паранойя, Состав нашего поселения постоянен и пополняется только из перезагружаемых кластеров в составе Подземелья, женщин наши купцы чаще всего выкупают из рабства, поэтому соотношение полов в Подземелье где-то 1:1. Поэтому я искренне не понимаю, почему ты здесь и зачем тебя привели. В представительницах прекрасного пола у нас дефицита нет.

–Это, наверное, благодаря Катюше.

–Да, он говорил, что притащила тебя наша крокодила.

–Почему ваша?  – Фая помнила, что мужчины, которые до этого заходили в ангар, при виде Катеньки вели себя достаточно скромно. – Я ее вытащила из жуткого побоища, устроенного на трассе, возле которой меня выбросило. – Бритни пристально всмотрелась в Фаину, затем улыбнулась.

–Правду говоришь. И как же ты ее вытащила? – очень похоже, блондинка была ментатом, но слабоватым, судя по тому, что ее реакция на слова Фаи была далеко не мгновенной.

–Катенька попросила мяса. Пришлось нести. Вечно я от своей жалости ворох проблем получаю.

–Думаю, если бы не крокодила, тебя бы давно уже съели.

–Ее зовут Катя. Так почему она ВАША?

– Видишь ли, на поверхности наши люди показываются очень редко, за исключением, когда отходят караваны. У нас очень много выходов на поверхность, и, зачастую, они находятся на открытой местности, где полноценная оборона может демаскировать. Ребята обходятся противопехотными минами и растяжками, прочей мелочевкой. Есть три выхода, полноценно охраняемые, с  минометами и прочей крупнокалиберной чепухой,  – Бритни придала своему лицу скучающий вид. – Так вот, почти всю территорию вокруг наших выходов «держит» эта крокодила. Она никогда не нападает, ко входам не подходит, чует, видно, что подорваться может в любой момент, чужаков сжирает без разбору и скидок. Очень удобно, вполне себе симбиоз. Для нас это также возможность выкинуть из Подземелья лишний балласт в виде неимунных людей, а так же предателей, которые у нас регулярно появляются.

–Каким образом?

–Слушай, Фаина, ты утомляешь глупыми вопросами. Ну, сама подумай. Мы не в вакууме живем. У людей снаружи возникают вопросы, а откуда это идут такие многотонные грузовики, под завязку нагруженные оружием и боеприпасами. Причем, зачастую достаточно редкими и дорогими.На ксера не съедешь – какой бы развитый он ни был, а «гиацинты» и системы залпового огня штамповать не может, тем более в таком количестве, в каком мы их продаем, у нас постоянно подгружаются ремонтные мастерские. Мужчины, да и женщины в основном работают там, причем круглосуточно, реанимируя и модернизируя солидную часть вооружения. На всю эту малину наверняка найдется голодный и злой медведь. Гипс рефлексирует постоянно. Людей мало по причине сверхсекретности нашего расположения, процент иммунных, сама знаешь, невелик, да и с количеством народа на наших кластерах, как говорит Туман, полный швах. Триста человек постоянного населения – это очень мало. В открытое противостояние мы вступить не можем, вот и сидим в норе, как крысы. Народ, уставший от постоянного нахождения под землей, в отпусках срывается, доходит до абсурда.

 Нашим ментатам приходиться ставить такие блоки, что люди даже под пытками рассказать ничего не могут. Но ты сама знаешь, что на каждое действие находится противодействие. – Фаина внимательно слушала монолог далеко неглупой блондинки, делая пометки в воображаемом блокноте. На память она никогда не жаловалась, а Бритни рассказывала довольно интересные вещи.

Фая наконец подобрала себе подобающий наряд, с удовлетворением окинув себя взглядом в зеркале. Процесс регенерации уже начался, но завершен в полной мере не был. За один день на двадцать лет не молодеют. Но подвижки налицо.

–Бритни, ты не проводишь меня в комнату? Я очень устала и хочу спать.

–Может, поедим?

При упоминании о еде, Фаина скривилась. Фасолевый суп сомнительного вида ее не прельщал.

–Нет, спасибо. – Завтра, завтра, все завтра. Она для начала должна навести порядок в своей голове, а потом пытаться окружить себя им снаружи.

Бритни выделила ей стандартный одиночный бокс под номером 108, скорее всего, спальные места живущих в поселке людей располагались в «элитном» бомбоубежище. Но Фаине было не до размышлений. Когда Бритни удалилась, Фая закрыла дверь на замок и упала без сил на широкую кровать. После собачьей подстилки в ангаре та показалась ей королевской периной. Она долго перебирала в памяти события прошедших дней, пока не заснула.

Пробуждение было странным. Свет был включен, ее кто-то гладил по голове. Фаина открыла глаза. На краю кровати сидел Гипс.

Глава 10. Мигранты

-Я не люблю людей.

–Ты просто не умеешь их готовить.

Гипс ушел через несколько часов, довольный, словно кот, объевшийся деликатесами в рыбном магазине. Он обещал включить ее в свое расписание.

–Буду заходить раз в неделю, – делая одолжение Фае, сказал он. Положил на прикроватную тумбу белую жемчужину. – Это тебе бонус. Сегодня ты постаралась. – Женщина презрительно посмотрела на белый кругляш. Интересно, он всем своим шлюхам белый жемчуг раздает?

–Свет выключи, и дверь закрой с обратной стороны.

Гипс усмехнулся и вышел. Эмоции, которые испытывала Фаина, сложно описать литературным языком, поэтому, ее настроение более всего характеризовалось как мерзопакостное.

В истерику впадать женщина не собиралась. Лирика жизни – ты поимел, тебя поимели.

Ей было далеко не восемнадцать лет, чтобы с ужасом в глазах лихорадочно искать способы свести счеты с этой страшной и несправедливой жизнью. Но ситуация требовала взвешенных и правильных решений, а чтобы их определить из бессвязной каши в голове, такой характерной для женской половины человечества, надо было думать, и думать много. А вот со время останавливаться не собиралось, педантично отсчитывая секунды, потом минуты и так по нарастающей.

Все имущество Фаины помещалось в небольшом пластиковом контейнере емкостью около полутора литров. На ее трофеи рот никто не разевал, и все, что женщина принесла с собой, осталось при ней. Судя по записям из «хрестоматии Стикса», она была неплохо обеспечена. Взгляд упал на шарик, тускло белеющий в темноте ее комнаты. Не особо задумываясь, она закинула его в рот, проглотила. Где-то пронеслась мысль о том, что за этот кругляш в Улье могут убить, и что он является единственной надеждой тех, кто завел здесь, в этом безумном мире ребенка. Ну, да это не ее проблемы. Всегда нужно адекватно оценивать свои возможности, прежде чем делать какой-либо серьезный шаг. Например, детей заводить.

Она так и лежала на кровати, изучая потолок и прикидывая варианты развития событий. Перспективы были не очень радостными. Завтра, а может, это уже сегодня (Фая понятия не имела, сколько сейчас времени) Бритни обещала рассказать о ее прямых обязанностях, познакомить кое с кем из обитателей Подземелья. Не сказать, чтобы женщине здесь очень нравилось, но в поселке было, по крайней мере, безопасно, и это был неоспоримый плюс. Минус же был очень и очень жирным, и заключался он в присутствии Гипса в роли главы Подземелья. Надо же, как неудачно все вышло. Еще хорошо, что Фая, не теряя рассудок, не стала артачиться и одарила Гипса всеми прелестями и плюшками женской ласки.

Она прекрасно понимала, что в тот момент инвестировала в свое будущее. Если бы глава поселка мог в те моменты читать ее мысли, он бы убежал из комнаты, даже не сняв брюк.

Потому что вид собственного тела с распоротым животом, измеряющего шагами вывалившиеся  кишки на романтический лад не настраивает. Нет, Гипс был полностью уверен, что Фаина получила незабываемое удовольствие, и жаждала новой встречи с ним. Даже холодок в ее голосе при прощании уместен, хоть и не был наигранным, ведь женщины никогда не признают, что им было умопомрачительно хорошо. Мда, пропала в Фаечке большая актриса.

Дайте шляпу и пальто, – а может быть, действительно, незаметно уйти, пока ментаты блок не поставили? Что тут ловить? Она здесь никому ничем не обязана, а то, что она раздвинула ноги за белую жемчужину, да кто вообще узнает. Всем до глубины души плевать на прошлое других людей, и Фаина в этом случае не исключение.

Он без лишней спешки оделась, взяла в руки контейнер с ценным содержимым, открыла дверь. Бритни говорила, что ближайший выход налево по коридору в сотне метров. Ну что ж, пора, спасибо, Гипс, за гостеприимство. Не поминай лихом.

***

         Жмых и Рыбник напряглись.  Улики налицо, как говорится. Два трупа и один лишний свидетель. Неприятно. Они так бы и стояли молча, пока кваз, без приглашения зашедший внутрь, не догадался вступить с ними в диалог.

         -Жмых, ты зачем ребят завалил?!

         -А ты вообще кто такой, чтобы я перед тобой отчитывался?

         -Лыба я, не узнал, чтоли? Не? – Жмых продолжал недоверчиво смотреть на гостя. Ярослав счел нужным помалкивать, видимо, знакомые у напарника по окрестностям бегают табунами. – Значит, богатым буду.

         -Лыба человеком был, а ты – урод, – безапелляционно сказал раненный, – и вообще, ты это, Лыбу зазря не вспоминай, погиб он, я еще за два дня как уйти из стаба об этом слышал. – Он не собирался отводить ствол винтореза с подозрительного кваза, нагло выдающего себя за другого человека. Благо патронов в магазине было достаточно.

         -Да Лыба я. Жмых, хорош пурген гнать. Я тебе еще заначку на сохранение оставлял. Там было пять горошин и АКМС. Помнишь?

         -Помню. Вот только я говорю, Лыба был человеком. – Напарник хоть и немного расслабился, но снимать с прицела «Лыбу» не собирался.

         -Ну да, урод я теперь. Это из-за спорового голодания. Я еле ноги утащил из переделки, в которую нас Ацтек втянул. Один в поле не  воин, тем более на Западе, сам знаешь, ночевать по гаражам пришлось, живчика с собой очень мало было, а две недели на трех каплях живца дали вот такой результат. Сам видишь, не ДиКаприо уже.

         – Тебе не в рекламе сниматься, нихера страшного. А ну-ка еще чего-нибудь расскажи, братка, послушаю, решу, стоит тебе жить, или напрасно ты сюда заявился.

         -Ты знаешь, я же сейчас в инвиз уйду,  – кваз ухмыльнулся, – не поймаешь потом. Как тогда, когда мы гопников возле «Дохлой змеи» разгоняли. А еще мы с тобой в последнюю свою встречу Дориану глаз на жопу натянули, да так, что ему потом в больничке этот глаз часа три выковыривали  и на место пришивали. Ага. Мне этого выродка потом за стабом завалить пришлось, вышел с больнички, ага, пошел в рейд, и не вернулся. Упырей в живых оставлять нельзя, ага. Я тебе не успел сказать, Ацтек срочно на дело позвал, а ты с Аконитой двое суток как зависал. Беспокоить стремно было, думал, тебе нашепчут, что Дориан пропал, а потом уж расскажу при встрече, порадую.

         -И как ты его завалил? – напарник с недоверием смотрел на Лыбу.

         -По-братски. Ножик внутрь – кишки наружу, ага.

         Жмых наконец-то опустил вал.

         -Добро пожаловать, Лыба. Не поможешь, а то мы тут уже порядком подустали всяких гадов с Рыбником валить.

         – Рыбник? Я такого не знаю, ну, собственно, будем знакомы. – он повернулся к Ярославу, коротко кивнул. – Новичок?

         -Да, крестник мой. Знахарь. Вот, почти пришил мне ногу. – Жмых поднял и опустил конечность.  – Если бы не он, загрызли бы меня бегуны на мосту поцелуев.

         -Слушай, я наводил справки в городе. Мне сказали, что ты с Сезамом уходил, и где сейчас это дерьмо?

         – Спутники на землю верни. Перед тобой этот красавчик лежит. С проломом в башке. Рыбник хоть и знахарь, а куда тюкнуть знает. Короче, братка, помоги ему тела в выгребную яму побросать, я еще на своих двоих стоять не могу, больно мля.

         -Для того, чтобы чайник поставить, и на одной можно допрыгать, я два дня пехом шагал, ага. Чайку заколоти, упырь. Ну че, Рыбник, понесли, чтоли. Взяв одну из тушек, валяющихся на полу землянки, Лыба пошел прочь.

         Выгребная яма была нестандартной. В Волгограде, узнав, что на трассе есть такой удобный мини-стаб, радея о своих торговцах, нуждах рейдеров и естественно объеме потока товаров, вложили силы и средства в обустройство перевалочного пункта.

Зимовье здесь было изначально, а вот все остальное пристроили позже. К усовершенствованиям относились неглубокий колодец с питьевой водой, современная кабинка биотуалета с унитазом, позаимствованным из туалета поезда, и, собственно, выгребная яма. Понимая, что стычки и прочие неприятности в зимовье неизбежны, руководство озаботилось инструментом избавления от неприятных биоотходов. Вырыли несколько кубов земли, и, оббив стенки ямы, закрыли плитами пластика.  Силиконом замазали щели стыков.

Яму наполовину заполнили едким натром или еще какой щелочью, и, зная о том, что данные химические соединения неустойчивы в кислородной атмосфере, сделали «плавающую» в горизонтальной плоскости плоскости промежуточную перемычку. Сверху открывалась еще одна, точно такая же, только снабженная люком, чтобы не открывать пласт полностью. Ну, только в случае очень крупного тела.

Вся эта конструкция регулировалась болтами и ручками, абсолютно не внушающими никакого доверия с первого взгляда. Но надо же, о чудо, на столбе рядом, висела подробная инструкция по обращению с данным агрегатом.

Верь мне, я инженер. Конструкция была простой и достаточно крепкой. И с делом своим – уничтожением  лишней биомассы – справлялась прекрасно. Вот в эту яму, к детищу научно-технического прогресса в Стиксе, и отправился Сезам со своей подругой.

         Когда Лыба и Рыбник вернулись в землянку, чайник уже стоял на походной газовой плите. Жмых полусидел все там же   – у себя на кровати.

         Лыба присел за стол, на табурет, Рыбник возился с чайными пакетиками и кружками.

         -Слышь, братка, а может по коньячку за встречу?

         -Не сейчас. Чаю хочу, горячего.

         -Братка, я тут уточнить хотел, а зачем это ты сюда пришел? Из Волгограда и пешком. Странно как-то.

         – За чем, за чем. За шкафом. За последние несколько месяцев зимовье пять раз полностью обчищали неизвестные придурки. Администрации это дело не нравится, тем более, что их так и не находили, умные, падлы, нигде не засветились с ворованной снарягой и прочим. Меня как смотрителя прислали, так сказать одним глазом фейс-контроль осуществлять. Чуть что не так, или заваруха какая, в инвиз ушел, и нет меня, ага. А у тебя какие планы?

         -Да вот сейчас Рыбник меня подлатает, да пойдем потихоньку в Волгоград. Тут недавно чей-то караван монстры разбили, часом не видел?

         – Ага, там еще камень стоит указательный. Почитал, поржал да дальше пошел. По своим делам. А сумарь чей, ваш?

         – Ну а чей же еще. Местный бы уже в шкафу валялся. Разобрать надо, да тут как с пеплища пришли, и минуты продыху не было. На подходе к землянке лотерейщик мне ногу зацепил, да так, что я и не сразу сообразил, что со мной, только свалился. Правда, я его к земле пригвоздить успел, Рыбник сам глушил. Потом вот меня оттянул, да латал пока я в отключке валялся.

Только глаза продрал – Сезам нарисовался, орал так, что я уж было подумал, что его жрут там, за дверью. Знал бы, что эта гнида там за дверью – хер бы открыл этой падле. Ну, да ладно. Все хорошо, что хорошо кончается, – Жмых любовно погладил «красаву». Рыбник, братка, ну че, давай, наверное к процедурам приступим, путь к стабу неблизкий, выдвигаться пора уже.

         Ярослав, отставив чашку, подтянул табурет к кровати, на которой сидел напарник.

         – О, я ж совсем забыл. – Лыба открыл рюкзак, порылся, достал простенький ледовский светильник на батарейках, – а то совсем, как в пещере. Сколько народу ходит, до сих пор никто не озаботился вопросом освещения, ага.

         Рыбник осматривал поврежденную ногу. Немного работы – некоторые сухожилия друг друга «не нашли», их каналы висели разлохмаченной тряпкой. Вот и начнем, Ярослав вздохнул, предвкушая пару часов монотонной кропотливой работы. Ну, собственно, вчера было намного страшнее.

Когда Рыбник закончил и поднял глаза на Жмыха, тот дремал, все так  же поглаживая винторез. Лыба улегся на другую койку, до этого времени занимаемую Ярославом.